Текст книги "Рыночная цена счастья"

Автор книги: Виталий Овчинников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 31 страниц)

Самое простое – махнуть на все рукой и заниматься только работой, демонтажем имеющегося на базе оборудования. А обо всем остальном пусть думают сами рабочие. Каждый пусть теперь отвечает за себя, и только за себя. Наступил закон джунглей, где каждый только за себя.

Как в Советских концлагерях – сегодня умрешь ты, а я попробую дожить до завтра. Да н-не-ет, не получится у него так.. Не получится. Не та закваска. Он все-таки типичнейший "совок". Бывший советский человек.

Тот самый, который не смо-жет бросить подчиненных ему людей на произвол судьбы. Никак не сможет. И все вопро-сы и проблемы жизни и быта его рабочих на объекте, удаленного от населенных пунктов, придется решать ему. Только ему и никому больше. А задача эта не из легких. Далеко не из легких.. Одно свободное время после работы чего будет стоить! Такая проблема, что вздохнешь – н ничего не скажешь

Ведь это самое страшное дело для обыкновенного че-ловека, его свободное время.

Олег поездил по командировкам и хорошо знал, как маются командировочные по вечерам от обыкновеннейшего безделья, от неумения и не желания хоть чем-то себя за-нять. Тогда время вокруг тебя замирает, а стрелки. часов будто бы останавливаются и при-липают к одному и тому же месту циферблата. А ты лежишь на кровати в грязном номере старой гостинице, несчастный, забытый и заброшенный всеми на свете, куришь одну си-гарету за другой, глядя невидящими глазами в серо желтый, давно небеленый потолок но-мера и ощущаешь в душе жутчайшую тоску. Потому что лежать тебе уже надоело до чер-тиков в голове, а ты не имеешь ни малейшего представления о том, что делать, чем себя занять, и куда же все таки его деть это никому не нужное, сводное от работы твое личное дело. Была бы возможность – с удовольствием бы убрал бы его куда-нибудь подальше, убил его, уничтожил. спрятал, продал, выбросил, сделал все, чтобы только избавиться от него. Это обилие свободного времени, этот пустой, никчемный и никому абсолютно не нужный сегодняшний вечер. давит на психику человека, вносит дискомфорт в его жизнь, делает его агрессивным, злобным и портит настроение не только ему самому, но и окру-жающим его людям, толкает на необдуманные, часто непоправимые и страшные по своим последствиям действия.

Действительно, когда человек остается один на один с самим собой, своими мысля-ми и своими думами в четырех стенах номера гостиницы, где еще несколько таких же бе-долаг командировочных, как и он, томятся и маются от безделья, он начинает звереть и тихо сходить с ума. Людей охватывает раздражение и злость друг на друга. Они взрыва-ются по пустякам, цепляются друг к другу не из-за чего и потихонечку сатанеют. Ко-дировочные лежат одетые на кроватях, не разговаривая и не глядя друг на друга. Лежат часами. И потихонечку психологическая атмосфера в комнате сгущается до грозовой, об-становка накаляется. Достаточно малейшей искры, ничтожнейшего повода для взрыва. И он настает. Кто-то из лежащих в комнате произносит какое-нибудь слово, показавшее-еся соседу оскорбительным и обидным до невозможности.

И вот уже тишину комнаты прорезает чей-то грубый, оскорбительный мат. В ответ раздается такой же, если еще не "хлеще". И все!

Началось! Тишина комнаты взрывается и разлетается на мелкие кусочки.

Люди вскакивают, кидаются друг на друга, хватаются за грудки и…начинается оно, родное и долгожданное! Начинается обычное и чисто наше, российское выяснение взаимных отношений. Чаще всего с мордобоем, с расквашенными носами, с выбитыми зубами, с многочисленными ушибами, синяками и ссадинами. Но все довольны. Все рады. Хоть какое-то, да разнообразие. в этом скучнейшем из миров..

Хоть что-то, да произошло сейчас со всеми ними в этой комнате. И разорвался, наконец, этот мертвый, застывший и давящий на душу круг свободного времени.

А еще лучше в подобной ситуации – бутылка.. родная спасительница, универсаль-ное лекарство от всех бед и несчастий для русского человека. Вольешь в себя стакан, другой этой животворной водицы и сразу же мир вокруг тебя заиграет всеми цветами и оттенками радуги и нет теперь у тебя никаких забот и огорчений, и ты самый счастливый на свете человек. Вот только женщину бы еще сюда какую-нибудь

"посисястей" для пол-ноты ощущений. Слушай, пошли за бабами, а? Где здесь бабы обитают? Давай еще по ста-кану и – вперед, за бабами. Эй, бабы, где вы?! Где?! Мы "ща"с к вам…к вам…ква…ква… Хр-р-р-р.

Хр-р-р– Эй, ба-а-а…Хр-р-р…

Однако после таких возлияний никакие бабы монтажникам были уже не нужны. Им было не до женщин и не до баб. Ни на что путное с женщинами они в подобном состоя-нии не были способны. И получалось в большинстве случаев, как в одном старом анекдо-те:. "Когда у меня бутылка – ни одна принцесса мира мне не нужна! Бутылка – женского рода. Для меня она. была и остается женщиной. Лучшей в мире женщиной, моей послед– ней и самой желанной женщиной." Что касается насчет последней и самой желанной – это уж точно. Точнее и не придумаешь. Большинство монтажников к сорока годам ста-новились полными импотентами и ни на что путное с женщинами уже не годились.

Ниче-го другого в жизни для них уже и не оставалось. как мотаться по командировкам.

А то, что именно эта проблема на объекте станет основной и будет процветать, Олег понимал прекрасно. Но как с подобным явлением надо будет здесь бороться, он не знал. Он знал и понимал только одно, что пускать "бытовуху" на объекте на самотек, недопу-стимо ни под каким предлогом. Начнется элементарнейший и обыкновеннейший бардак, анархия, которые при отсутствии сильной власти станут той самой

"матерью порядка", которая и будет здесь определять меру ответственности и меру дозволенности для каж-дого работающего и живущего здесь.. А так и до беды недалеко. А вешать на свою шею еще и пьяные дебоши и возможные затем несчастные случаи, будь они бытовыми или производственными, он не собирался. Правда, что именно он станет предпринимать на своем объекте для укреплению трудовой и производственной дисциплины, какие меры и какие средства возьмет на вооружение, он не знал. Пока не знал. Но одно он знал уже точ-но – никакой вакханалии и никакого пьяного разгула он здесь не допустит.

Чего бы это ему ни стоило. Всякую пьянь, дебоширов, лодырей и разгильдяев он будет гнать с объекта в три шеи, в хвост, и в гриву.

С подобными людьми он работать не станет и не будет ни за какие блага земли.

Но говорить о планах предстоящей работы на объекте, о порядке и дисциплине на собрании он не стал. Считал, что преждевременно. В таких случаях важны не слова, а дей-ствия. Причем, действия конкретные и реальные. Но чтобы действовать, необходимо знать, необходимо иметь хоть какие-то представления о самом объекте, куда он приехал в качестве начальника.. Чем он и занялся сразу же после собрания.

Для начала они обошли с Сергеем весь объект. И его жилую часть, и производствен-ную. Объект оказался приличным. Одних казарм Олег насчитал целых пять штук. Да еще своя автономная котельная. Правда, газовая, на природном газе, от проходящей недалеко газового магистрального областного газопровода, и почти что автоматическая, но все рав-но, дежурный оператор там должен быть. Хотя бы один, но – должен, должен. По прави-лам обслуживания газовых котельных. Иначе – нельзя. Иначе эту котельную в эксплуата-цию не примут. Но это все было тогда, при Советской власти, когда действовали законы производства. А сейчас? Сейчас, каждый хозяин, что хочет, то и делает. Но хозяином те-перь здесь будет Олег. И вся ответственность за происходящее здесь теперь ложится на него. И юридическая, и уголовная. Поэтому оператор должен быть. Хотя бы один. На вся-кий, так сказать, пожарный случай. Как ответственное за газовое хозяйство объекта лицо. Чтобы было потом с кого спросить, если, не дай бог что.. А он и оказался один, этот опе-ратор.. Мужчина значительно выше средних лет. По понятиям Олега – пожилой мужчина. Остался еще с времен тех самых, советских и постсоветских времен, когда объект считал-ся сверхсекретным военным объектов Союзного значения. Их было тогда четверо. Теперь же он один. А жил с семьей в Костроме. Хотя в семейном бараке у них была квартира. Раньше там было много народу, жили офицерские семьи. И даже свой детский садик был. Правда небольшой, но все же – был. А в школу детей ежедневно отвозил специальный армейский автобус. Туда и обратно. Забывать ни о ком никогда не забывали.

В общем – не так уж и плохо. Худо – бедно, но Советская власть все же пыталась за-ботиться о бытовой стороне жизни своих сограждан.

Плохо ли, хорошо, но все же пыта-лась. Сейчас – другое дело. Сейчас каждый со своими житейскими проблемами, и боль-шими, и маленькими, борется сам. В одиночку. И особенно тяжело здесь приходится жен-щина. Запил, к примеру, или загулял муж. Да еще бьет и гоняет ее с детьми. Что делала женщина в таких случаях в Советское время. Шла в партком и все рассказывала.. Потом в партком вызывали мужа. И песочили так, что притихал надолго, если не на всегда. А сей-час ей куда обратиться, кого звать на помощь?. Некого и не к кому. Сама вышла замуж – сама теперь и расхлебывай. А здесь еще сын оболтус учебу запустил, уроки прогуливает, дерется с ребятишками, хулиганит постоянно. Что делать? Раньше просто. Директор или завуч школы вызывали его к себе и в процессе этого воспитательного момента грозились позвонить к отцу на работу и сообщить там, отцовскому начальству о безобразном пове-дении сына одного из их подчиненных.

Девственность меры была ошеломляющей. Маль-чишка был согласен на что угодно, только бы не звонить к отцу на работу. Потому что срамота была страшная. Мало, что отца пропесочат на работе за плохое воспитание сына и он, придя домой, семь шкур с сына спустит за семейный позор. С работы еще назначат ответственного за дальнейшее воспитание и учебу сына. Это и позор жутчайший, и конт-роль мощнейший и жесточайший. . Короче, общество и власть активно помогали семье воспитывать и поднимать сво-их неразумных отпрысков. Пусть грубо, пусть неумело, непрофессионально, но все же по-могало. И общими усилиями что-то, да получалось. Вырос совершенно новый тип челове-ка на земле -

Советский человек. Плохой он или хороший для современной жизни на

Зе-мле – это другой вопрос, другой разговор. Но было кое что в характере Советского чело-века такое, особенное, непохожее ни на что другое, что многие представители разных стран и народов всерьез завидовали ему. Особенно в сороковые и пятидесятые годы. Ведь

Советский человек никогда не чувствовал себя в своей стране брошенным и обездолен-ным. Он всегда был частичкой Советского общества. И одним он никогда себя не ощущал ни перед какими сложностями жизни.

Даже страшную беспризорность после гражданской и отечественной войны Совет-ская власть победила быстро и эффективно. Вспомните

"Педагогическую поэму" Мака-ренко. Трудовая коммуна помогла тысячам беспризорных ребятишек встать на ноги, по-лучить образование и специальность и стать полнокровным членом общества. А сейчас?!

Сколько миллионов беспризорных бродят по стране? Сколько?! Никто и не знает. На од-них вокзалах Москвы их многие тысячи. И заметьте – там нет детей Чеченских, как нет вообще детей с Кавказа и из Средней

Азии. Там только русские дети. Русские семьи вы-брасывают своих детей на улицу. Это – страшно. А страшно потому, что ни отец с ма-терью, ни сама власть не думает и не занимается своими детьми. А

Советская власть – ду-мала и занималась. И эта идея о Комсомоле – явилась мощнейшим стимулом для постро-ения Социализма в стране. И бывшие комсомольцы грудью стали на защиту своего Оте-чества, своей

Родины, своей страны, где они были самой передовой, самой активной, са-мой сознательной и самой значимой частью общества. А сейчас?!

Молодежь без молодеж-ных организаций напоминает стаю диких животных, обуреваемых только лишь животны-ми инстинктами. Пьет во всю чуть ли не с десяти лет, курит, занимается беспорядочным сексом, принимает наркотики и совершенно не интересуется ни прошлым, ни будущим своей страны, где он живет. И не дай бог – война! Защищать эту страну никто из них не станет. Потому что ничего не сделала эта страна для их воспитания, для их личностного и их гражданского становления. Как аукнется, так оно и откликнется. Вот уж и вправду, что точнее не скажешь….

И прав был поэт, которого назвал "Великий Вождь всех времен и народов" "са-мым талантливым поэтом нашей Советской эпохи", когда говорил, что "плохо человеку, когда он один, горе одному, один не воин; каждый дюжий ему господин, и даже слабые, если двое.". Человек не может, не должен и не имеет права оставаться с жизнью один на один. Если он только человек. И не важно здесь какой он человек -

Советский, просто русский или еще какой. Весь смысл существования человеческого общества на Земле в том то и заключается, чтобы объединить людей в единое целое для решения своих жиз-ненных проблем. И общественных, и личных. Причем, необходимо сделать так, чтобы личные интересы каждого отдельного гражданина страны органично совпадали бы с об-щественными интересами того общества, где он живет. Именно тогда и наступает необхо-димая гармония личного и общественного в жизни человека. И он, человек, перестает быть для своего собрата волком, конкурентом во всем и вся, а станет другом, помощни-ком и братом в великом деле построения справедливого общества для всех людей на све-те. То есть, хотим мы того, или нет, но мы опять-таки возвращаемся к постулатам Комму-нистического будущего на Земле. Не хотят они умирать, как их не третируют.

Вот примерно такие мысли возникали и гасли в голове Олега, когда они бродили с Сергеем по территории бывшей ракетной базы СССР, а теперь его производственного объекта. Жилой фонд базы оказался в прекрасном состоянии. Хоть в аренду сдавай, хоть квартирантов пускай. Только далековато немножко от ближайших населенных пунктов.

Да и транспорта общественного сюда нет. Будь то Кострома,

Судиславль, Сусанино или тот же Галич. Поэтому пропадает зря хорошее жилье, построенное когда-то Советским го-сударством для защиты своих небесных границ от возможного коварного агрессора и не нужное теперь никому.

Ладно что жилая часть объекта. С ней все ясно и понятно. Но что же тогда с произ-водственной?: А производственная часть объекта оказалась просто сногсшибательной.. Это был громадный ангар, запрятанный под землю. Точнее – под холм. То ли природный, то ли искусственный, сейчас сказать трудно. Длинной – метров триста, четыреста, а, мо-жет и все пятьсот. Кто считал? А шириной – наверное,метров сто, не меньше. Посередине ангара – железнодорожный путь. С одной стороны. С другой – автомобильный. Правда, железнодорожный путь снаружи разобран., а въезд в ангар взорван. И изнутри наглухо заложен кирпичом. Это для того, чтобы предотвратить самовольное проникновение в ан-гар разного рода любителей легкой наживы. Ведь ангар просто забит емкостями из нержа-веющей стали, титана, алюминия, меди, и трубопроводами, соединяющими их. Здесь, под землей, в герметичных емкостях хранилось жидкое ракетное горючее, так называемый, "гептил" для баллистических ракет, окислители для этог о ракетного горючего в виде концентрированной азотной и серной кислот; жидкий фреон для мощных холодильных установок, служащих для охлаждения защитных рубашек емкостей с горючим и окисли-телем, а также различного рода растворителей для промывки рабочих емкостей после их опорожнения и бог знает еще что, необходимое для хранения, заправки и консервации двигателей баллистических ракет дальнего и ближнего действия. Как стационарных, раз-мещенных в подземных шахтах. так и передвижных, перемещаемых по дорогам страны на специальных приводных платформах.

Кроме того,. в ангаре находилась своя автономная электростанция, работающая на мазуте, своя кислородная станция с трубопроводной разводкой по стенам ангара; своя ав-тономная канализация с системой очистки и дезактивации канализационных стоков; своя автономная водопроводная система, запитанная от глубинных артезианских скважин; свои жилые помещения для обслуживающего персонала базы; свой автономный пищеблок с кухней и холодильными кладовыми для хранения необходимого набора продуктов, на-чиная от свежего картофеля и кончая замороженными мясными тушами.

В общем, жить и работать можно. И даже неплохо можно.

Предусмотрено было пра-ктически все, вплоть до опасности ядерного удара. Не учли лишь одного, действительно самого непредвиденного – развала Союза и последующего за ним развала ракетного щита страны.

Но подобного хода развития событий в то время предусмотреть не смог бы никто. Даже самый гениальный ясновидящий и, наверное – сам бы

Господь. Бог.

Результатами обхода Олег остался доволен. Объект под названием

"Костромбаза" на-ходился в хорошем состоянии, практически – в работоспособном. Емкостей, трубопрово-дов и обычных металлоконструкций в ангаре было много. Очень много. Не одна сотня тонн. И практически все – наидефицитнейшая продукция. Нержавейка, титан, алюминий, медь и их сплавы. За рубежом этот металл стоил бешенные деньги.

Ай, да братья! Ай, да близняшки! Как же это они исхитрились заполучить в свои ру-ки такое добро?! И ведь наверняка – почти что за даром. Хотя, что тут особенного?! Все легко объяснимо. Такое уж сейчас время. Военные сидят без без зарплаты, без денег, без самого элементарного финансирования. Власть страны открыто говорила о свертывании наших ракетных войск стратегического назначения. Их-за их, якобы, абсолютнейшей, военной и технической ненужности в настоящий исторический период развития страны. Ракетные базы, ракетные полигоны, ракетные комплексы со всем находящимся на них во-енным и техническим имуществом. Не законсервировать, не демонтировать, аккуратно и грамотно, с возможностью их дальнейшего использования в народном хозяйстве или хотя бы утилизировать. Не-ет, просто-напросто уничтожить. И разве можно в данной ситуации винить военных за то, что они попытались взять какую-то для себя выгоду получить из этого необъятного моря уничтожаемого и выбрасываемого на свалку военного имущества и военной техники.? Да нет, не хватит совести предъявлять к ним хоть какие-то обвине-ния. Тем более, если к ним подъедут обходительные люди с целым чемоданом денег. И не просто денег – а настоящих зелененьких, а не наших деревянных, и просят уступить им то, что завтра ты взорвешь и уничтожишь. А дома денег нет ни рубля, и "жрать" почти что нечего, а жена и дети смотрят на тебя такими глазами, что хочется взвыть от отчаяния и своей собственной мужской беспомощности. А руки так и тянутся к табельному ору-жию. Только стрелять-то в кого?! Не в кого. А раз не в кого, раз нет вокруг никого вино-ватого, тогда. почему бы и не пойти им навстречу и не дать им того, что они просят? Не бесплатно, нет. За деньги.Почему?!.

А действительно – почему? Потому что НАТО требует их скорейшего уничтоже-ния? Или есть еще какая-то другая, нам не слишком известная причина?. Да плевать мы хотели на НАТО и на собственное полу

"дебильное" руководство, которое озабочено сей-час чем угодно, но только не безопасностью собственной страны.. Хотя нет, все знают, чем они сейчас занимаются. Они во всю пользуется мгновениями, которые им предостави-ла судьба. Они ловят свою удачу. Они занимаются теперь своим личным, своим собст-венным жизненным благоустройством. И наверняка они от НАТО кое что получили за свои

"сверхактивные" действия" по разоружению страны. Наверняка! Поэтому нам сам Господь Бог велел кое что и для себя урвать в это время всеобщего большого "хапа". раз-вернувшегося в стране. .Вечером они с Сергеем сидели в комнате Олега в бывшей офицерской казарме за бу-тылкой водки и прикидывали, как им вести работы на объекте "Костромбаза". Комната была большая, метров двадцать, не меньше. К ней примыкала небольшая прихожая, не-большая кухонька, а также спальня с ванной. Ванная совмещенная с туалетом..Как и у

Олега в Подлипках. А это даже и лучше. Площадь у совмещен ванны, так называемой "га-ванны", то есть, го– и ванны, была намного больше, чем у раздельных. Поэтому здесь можно было спокойно поставить еще и стиральную машинку. Пусть не импортную, не ав-томат с программным управлением, уменьшенный вариант тех шикарных стиральных ма-шин-автоматов, что постоянно мелькают в американских фильмах про семейную жизнь, и которые устанавливаются в подвалах их домов, будь то "многоэтажки" или индивидуаль-ные коттеджи. Пусть наши, простенькие, некрасивые и неуклюжие, но обязательно с цен-трифугой для отжима, чтобы не мучиться потом с сушкой белья. У них с Юлией в

Под-липках стояла такая, двух функциональная, "Сибирь". Она и стирала, и, одновременно со стиркой, отжимала выстиранное белье в центрифуге. Центрифуга мощная, с большой ско-ростью вращения. Белье из нее выходило почти сухим. Оставалось только развесить его на балконе. И не столько для сушки, сколько для проветривания. Стирка на ней особого труда не вызывала. Поэтому Олег при случае или необходимости, без всякого напряга становился и стирал на ней. Если

Юлия попросит. И никаких таких особых чувств униже-ния своего мужского самолюбия или же – достоинства, не испытывал. А после ухода

Юлии он стирал на ней постоянно. Раз в неделю По субботам. После завтрака. Чтобы белье днем повесить потом на балконе и весь день иметь свободным. А в прачечную он никогда белье не сдавал

Предпочитал обходиться сам. А вот как здесь теперь придется данную проблему решать – пока неизвестно..

В новой его жизни все было пока неизвестно. Одни сплошные вопросы. Правда, с каждым выпитым стаканом количество неразрешимых вопросов становилось все меньше и меньше. А вместо них приходило жутчайшая уверенность в себе, в собственных силах и в собственных возможностях решать любые возникающие на объекте проблемы. Как про-изводственные, так и бытовые.

А здесь еще жена Сергея приготовила для них сногсшибательную

"закусь", совме-щеную с обедом. Сергей здесь жил с женой. Их квартира находилась рядом с "Олеговой". Жена его имела экономическое образование и была оформлена бухгалтером объекта "Кос-тромбаза". Но помимо выполнения своих основных обязанностей, которых было, если уж откровенно, не так и много, она подкармливала ребят на объекте.

Готовила им обеды на небольшой кухне офицеров ракетчиков, размещенной в одной из казарм. Готовить начала по собственной инициативе. Жалко стало ребят. Маются бедные всухомятку, кто во что горазд, кто как может. Больше закусывают, чем едят. У кого на что фантазии хватает. А откуда здесь появиться фантазии, если выбора нет никакого. Чего фантазировать на пус-тоте. Кострома с ее магазинами далековато. Добираться туда и обратно проблематично.. Это надо идти пешком по бетонке до ближайшего шоссе. Километров пять. А там ловить попутку или ждать рейсового автобуса с Галича до Костромы. Точно также и обратно. Но уже с полными сумками. Да и что можно было взять в Костроме такого особенного? Чай, да сахар, да хлеб, да консервов, да колбасы, которая не испортится без холодильника. По-тому что холодильников в их комнатах не было. Короче – ничего хорошего. Одна сухо-мятка при напряженном физическом труде. Через несколько месяцев хронический гаст-рит обеспечен. И к гадалке ходить не надо. Будешь потом работать на одни лекарства. Полная и окончательная ясность.

Яснее и быть не может.

Потому и смилостивилась над ребятами жена Сергея, а ее звали

Валя, точнее – Ва-лентина Михайловна, вошла в их незавидное положение и предложила им готовить, пока вопрос с их питанием официально не разрешиться. Благо, что в одной казарме была обо-рудована неплохая столовая на полусотню посадочных мест с печами и плитами на природном газе, с большим холодильниками и холодильными камерами. Ребята сброси-лись для начала по тысяче рублей, Валентина

Михайловна съездила на газоне мужа в Ко-строму на "оптовку" и закупили все необходимое на первый случай. И картошку, и ка-пусту, и лук, и морковь, и свеклу, и крупы, и растительное масло, и макароны, и верми-шель, и рис, и гречку, и кое что из приправ, и тушенку, и даже мяса немного. Короче, все, что надо для приготовления первых и вторых блюд средней так сказать паршивости. А в помощь ей рабочие выделяли пару дежурных. По очереди, чтобы никого не приваживать.

Утром Олег собрал общее собрание рабочих. Разговор шел о предстоящей работе и потому был конкретным, деловым и касался конкретно каждого из них. Олег поднял их трудовые книжки, записал себе в журнал профессии каждого из них, по которым они бы-ли оформлены на работу и которые были подтверждены из квалификационными удосто-верениями, а также их дополнительные профессии, которыми они тоже владели.

Затем они с Сергеем разбили рабочих на две отдельные бригады. и решили начать работы в ангаре сразу же с двух противоположных сторон, идя навстречу друг другу. Каждая бригада должна была быть комплексной и выполнять все виды работ по демонта-жу оборудования, начиная от его порезки на отдельные элементы, складирования на спе-циальных площадках и последующей их погрузке на автомобильные фуры. Транспорти-рование разрезанных элементов емкостей, трубопроводов и заготовок металлоконструк-ций внутри ангара, складирование и погрузку их должны были осуществляться при по помощи мостовых кранов ангара. Эти краны были установлены на рельсах подкрановых путей, смонтированных на стальных колоннах, поддерживающих арочную крышу ангара. Колонны разбивали ангар на три отдельных пролета. Центральный пролет был самый большой с шириной подкрановых путей в 42 метра и имел краны грузоподъемностью аж в

50тонн. Два боковых пролета были поменьше с шириной подкрановых путей в 28 метров.. Краны на них были грузоподъемностью в 25 тонн..

Через центральный пролет ангара проходил железнодорожный путь, утопленный, как трамвайный, в бетон пола, что позволяло использовать его еще и как автомобильный путь для большегрузных тягачей с ракетами. Продумано, ничего не скажешь. Основатель-но продумано. До самых мелких мелочей. Умели и у нас делать, когда надо было стране, когда заставляли

Но Олега заставлять было некому. Да его и не надо было заставлять. Он был здесь полным и единственным хозяином. Все властные полномочия фирмы на объекте "Кост-ромбаза" находились в его руках. Москва была далеко. Советовать или спрашивать разре-шения ему было не у кого. Да и указаний чьих-либо ему тоже не от кого было получать. Надеяться он мог только лишь на себя. Потому что выше него здесь не было никого. Вы-ше него здесь был только Бог. Но в Бога он не верил.

И он, как бывший производственник, прекрасно понимал., как бездеятельность рас-холаживает и развращает людей. Есть очевидная истина, от которой никуда не денешься. И эта истина прямо говорит – на работе человек должен работать. Он и приходит на рабо-ту дл того, чтобы работать. Значит, основная задача руководителя – дать ему эту работу. И сделать все, чтобы он смог бы выполнить эту самую работу.

А не сидеть и ждать чего-то, не слишком понятного. Как в старом анекдоте:. "Раствор – есть; кирпич – нет; Сижу – ку-ру. Кирпич – есть; раствор – застыл. Сижу – куру". И вот его, Олегова задача заключается в том, чтобы каждый рабочий на участке ежедневно утром. получал бы свое производст-венное задание, а в конце рабочего дня отчитался бы перед ним за все сделанное за день.

Вроде бы просто, на первый взгляд. Однако, уследить за всем происходящим на объекте одному – невозможно и еще раз невозможно. Не хватит ни физических, ни психо-логических возможностей уследить за всем самому. Можно проконтролировать, но только через своих помощников или заместителей. При условии, конечно, что сумеешь переело-жить на их плечи основную часть своих обязанностей. А за собой оставишь лишь конт-роль. за всем происходящим на объекте. Вот тогда – да! Тогда ты – король! И все тогда – в твоей власти!

Но…помощников у него, к сожалению, столько, что даже говорить о них не хочется. Потому что сразу же слезы наворачиваются. Как говорится – кот их наплакал. Нет у него на объекте помощников. Кроме одного – его прораба, Сергея Григорьевича. Но ему, к со-жалению, придется большую часть своего рабочего времени мотаться вне территории участка. Ведь кто-то же должен обеспечивать рабочих объекта всем необходимым для их работы? Должен. Причем, для ежедневной работы. А это – резаки для резки металла,. И. все импортные резаки, не российские, современные, дорогие. И плазменные, режущие металл плазменной струей с температурой свыше 20 000 тысяч градусов; и обычные газо-вые резаки, режущие металл газокислородным пламенем; и электродуговые, предназна-ченные для резки металла электрической дугой. И, естественно, газы для резаков. В бал-лонах под давление свыше ста атмосфер. Аргон, азот, ацетилен, пропан.

Хорошо, хоть ки-слорода не надо. Разводка есть по ангару кислородная от своей кислородной станции. А для подсоединении газов нужно целую кучу инструментария: шланги, штуцера там раз-ные, переходники всякие, хомутики зажимные. И еще многое, многое чего. Вплоть до

"Болгарок" разных мощностей и обыкновенных отбойных молотков со своей компрес-сорной станцией… А там еще сменяемые, быстро изнашивающие детали к резакам А у плазменных резаков они не стоят больше смены. Требуется их регулярная замена. А там и электроды для резки, и "электрододержатели" к ним, и электроды для дуговой сварки; и электрические кабели разных типов и марок, и соединительные муфты к ним. А там еще спецодежда, рукавицы и перчатки рабочие, каски, респираторы, очки защитные, и свароч-ные маски с темными стеклами и т.д. и т.п. и еще бог знает что, необходимое для подоб-ного производства. Хорошо хоть Олег со всем этим уже сталкивался и знал, что именно надо и сколько этого всего надо для нормальной работы. А все это еще надо найти, преж-де чем купить. В бесчисленных фирмах и

"фирмочках", разбросанных повсюду.. Или в Костроме, или же в Москве.

Поэтому Сергей редко бывал на самом объекте. Он чаще всего мотался на своей машине по базам этих саамы фирм и "фирмочек", занимающихся продажей и перепрода-жей импортного оборудования и инструмента. Своего-то уже практически ничего не про-изводили.

Работы на объекте набирала силу, поэтому материалов и аппаратуры требова-лось все больше и больше..

…А Олег не вылезал с ангара. Налаживая производство., организовывая работу на объекте, Олег понимал, что одному ему за всем на участке не уследить из-за физической величины самого объекта и объемов выполняемых работ. Нужны были помошники, непо-средственные на самом месте производства. Здесь резали емкости, резали трубопроводы, резали металлоконструкции. Не разбирали, не демонтировали, а именно резали на мерные элементы. И в процессе резки этих конкретных изделий на месте их рабочей установки возникают множество конкретных практических вопросов, на которые необходимо сразу же дать ответ. Как это сделать, чтобы на тебя не свалилось ничего из уже отрезанного и тебя бы при этом элементарно не придавило?. А как и это сделать и не свалиться при этом вниз и не сломать себе или товарищу шею? А как зацепить отрезанную часть емкости, ес-ли туда пролезть невозможно? И так далее и тому подобное. Вопросов возникало – мно-жество. А среди рабочих монтажников было всего несколько человек. А остальные – про-сто газорезчики, да электросварщики или газоэлектросварщики. Причем решать вопросы надо было сразу, немедленно, чтобы не останавливать фронт работы, и не бегать по анга-ру, и не искать Олега, и не сидеть сиднем, и ждать его решения.