Текст книги "Мифы и легенды Российского флота"

Автор книги: Виталий Доценко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

В советской историографии потери судов оцениваются по-разному, но в большей части изданий о них написано в завуалированной форме. Например, утверждается, что погибли «главным образом малотоннажные суда». Более тщательный анализ свидетельствует о другом: именно малотоннажные суда дошли до Кронштадта, а все крупные суда, кроме транспортов «Казахстан» и «Эверанна», затонули.

Противоречивы данные о гибели 16 боевых кораблей. Погибли эскадренные миноносцы «Артем», «Володарский», «Калинин», «Скорый» и «Яков Свердлов», сторожевые корабли «Снег», «Циклон» и «Топаз», канонерская лодка И-8, подводные лодки Щ-301 и С-5, малый охотник МО-233, торпедный катер ТКА-103, тральщики «Барометр», «Краб» и Т-42. В своих воспоминаниях Трибуц пишет, что после форсирования минного заграждения флота по существу уже не было. Этим он как бы оправдывает свое необдуманное решение относительно оставления транспортов на якорной стоянке: «В отряде главных сил, кроме крейсера “Киров”, в исправном состоянии оставался единственный миноносец – “Сметливый”. В составе отряда прикрытия исправен был лишь лидер “Ленинград”. Эсминец “Суровый” сопровождал подорвавшийся “Славный”; “Свирепый” вел на буксире “Гордого”. Мы не могли выделить ни одного корабля для зенитного прикрытия транспортов». В другой части мемуаров командующего флотом читаем: «Да, враг просчитался, надеясь на уничтожение флота. Поставленная главнокомандующим войсками Северо-Западного направления флоту задача эвакуировать из Таллина войска, прорваться в Кронштадт была решена. Нам удалось вывести из-под удара основное ядро флота – 87 процентов боевых кораблей, которые пришли к месту назначения и сыграли важную роль в тяжелых боях за Ленинград».

Оставим эти выводы на совести бывшего командующего флотом. Заметим лишь, что, снявшись с якорей, лидеры «Минск» и «Ленинград» со скоростью около 27 узлов ушли на восток, оставив беззащитными транспорты с войсками. А ведь эти корабли имели достаточно сильное зенитное вооружение! Вспомним, что также поступило и британское морское командование, бросившеена произвол судьбы летом 1942 г. суда из состава конвоя РQ-17: тогда погибли 23 судна и 153 человека.

О потерях личного состава имеются тоже весьма противоречивые сведения. Адмирал Трибуц в своих воспоминаниях «Балтийцы вступают в бой» (1973 г.) утверждает, что на переходе морем погибло около 5 тысяч человек. Эту цифру подтверждает и бывший начальник штаба Балтийского флота адмирал Ю. А. Пантелеев в книге «Морской фронт» (1965 г.). В официальном жеиздании Главного штаба Военно-морского флота «Военно– морской флот Советского Союза в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» отмечается, что потерисоставили около 10 тысяч человек. Тщательный анализ тех событий показывает, что из почти 50 тысяч защитников Таллина более 10 тысяч попали в плен, около10 тысяч погибли в боях или же мелкими группами вышли из окружения, а до 30 тысяч были приняты на транспорты и боевые корабли. Если в Кронштадт прибыли от 16 до 18 тысяч человек, как утверждается в открытойсоветской печати, следовательно, в водах Финского залива нашли себе могилы от 12 до 14 тысяч человек. Но есть и другие цифры. В первом томе недавно рассекреченной «Хроники Великой Отечественной войны Советского Союза на Балтийском море и Ладожском озере» указано, что в Кронштадт и Ленинград были доставлены 12 225 человек. Получается, что погибло не 12– 14 тысяч человек, а около 18 тысяч военнослужащих. Гражданское население, то есть беженцев, никто не считал. По некоторым данным, их было около 15 тысяч человек. Спаслись немногие.

И Трибуц, и Пантелеев в своих воспоминаниях отмечают, что, как и предписывалось в телеграмме главкомаСеверо-Западного направления от 26 августа 1941 г., противнику не было оставлено ни одной исправной пушки, ни одного взвода солдат – все было либо вывезено, либоуничтожено. Из опубликованных в Германии данных явствует, что в Таллине немцы взяли в плен 11 432 военнослужащих, захватили 97 полевых, 52 противотанковых и 144 зенитных исправных орудия, 91 бронемашину, 2 бронепоезда, 304 пулемета, 4 тысячи мин, 3,5 тысячи торпед, более тысячи авиабомб и т. д.

Логично поставить вопрос: а был ли флот готов к проведению столь крупномасштабной операции по эвакуации с изолированного с суши плацдарма войск 10-го стрелкового корпуса, а также сил и средств главнойбазы флота?

Как свидетельствуют многочисленные документы, перед самой войной нарком Военно-морского флота в своей директиве поставил Балтийскому флоту следующие задачи на случай войны с Германией: быть готовым к отражению высадки морских десантов на острова Эзель и Даго, совместно с военно-воздушными силами уничтожить флот противника при попытке его проникновения в Финский и Рижский заливы и содействовать флангам сухопутных войск на побережье Финского залива и полуострова Ханко. В соответствии с этой директивой и разработали планы первых операций Балтийского флота, причем только на случай благоприятного развитиясобытий на сухопутном фронте. Это требовалось в советской военной доктрине! Никто из флотских начальников не предполагал, что находящейся за сотни километров от государственной границы военно-морской базе противник будет угрожать с сухопутного направления. Все верили в то, что враг будет уничтожен на его территории. Это и явилось причиной того, что ни в теоретическом, ни в практическом отношении к проведению подобной операции флот не готовился.

Сказывался также и недостаточно высокий уровень оперативно-тактической подготовки офицерского состава, в том числе и высшего звена. За четыре с половиной предвоенных года сменились четыре командующих флотом. Назначенный на эту должность в апреле

1939 г. В. Ф. Трибуц имел 15-летний стаж службы в офицерских должностях, но не имел опыта командования даже соединением. Из 72 офицеров штаба флота только 6 человек окончили Военно-морскую академию. По оценке наркома Военно-морского флота, по состоянию на 1940 г. на Балтийском флоте был «полнейший провал по оперативно-тактической и боевой подготовке».

В связи с неблагоприятным развитием событий на сухопутном фронте представитель Военно-морского флота в штабе главнокомандующего Северо-Западным направлением адмирал И. С. Исаков еще 12 июля 1941 г. отдал распоряжение В. Ф. Трибуцу продумать вопрос об организации отхода флота и перевода его системы базирования в Лужскую губу или в Кронштадт. Через 5 суток главком направления К. Е. Ворошилов строго предупредил командующего флотом, что об отходе не может быть и речи. Ситуация, в которой оказался Трибуц, была не из легких.

Однако на свой страх и риск постепенно начали вывозить материальные средства из Таллина на одиночных судах и мелкими конвоями. Но чтобы не попасть в разряд «пораженцев и паникеров», скрывали эти перевозки не только от противника, но и от представителей органов НКВД. Таким образом удалось почти полностью вывезти арсенал, часть судоремонтного предприятия, около 15 тысяч тонн технического имуществаи другие грузы, эвакуировать около 17 тысяч женщини детей, до 9 тысяч раненых военнослужащих. Перевозками занималась созданная в августе специальная эвакуационная комиссия во главе с начальником тыла флота генерал-майором М. И. Москаленко. В комиссию входили также начальник отдела военных сообщений (капитан 2 ранга И. Н. Ганцов) и начальник организационно– мобилизационного отдела штаба флота (полковник А. С. Ильин).

Когда были исчерпаны все возможности по обороне Таллина, тогда приняли решение об эвакуациигарнизона. Но это произошло только после того, какна очередном докладе об обстановке на флотах Сталин не то спросил у начальника Генерального штаба маршала Б. М. Шапошникова, не то выразил недоумение, произнеся: «А что, разве корабли еще в Таллине?» Но время уже было упущено. Как пишет Трибуц, после этой беседы Шапошникова со Сталиным «на подготовку к прорыву у нас были всего одни сутки». Значит, решение на эвакуацию запоздало по крайней мере на неделю.

Многое наводит на размышления. Во-первых, какудалось противнику в условиях безраздельного превосходства в силах и средствах Балтийского флота, причем в белые ночи, в операционной зоне нашегофлота выставить более 3000 мин и минных защитников? Это свидетельствует не только о слабости нашей разведки, но и о неважной организации наблюденияна театре военных действий. Ведь в мае 1941 г. в Финском заливе были выставлены корабельные дозоры, асамолеты МБР-2 по несколько раз в сутки вылетали на разведку. Как случилось, что дозорная служба иразведывательные полеты не выполнили своих задач? Пассивность в действиях Балтийского флота остается одной из загадок минувшей войны.

Много раз в военной печати обсуждался маршрут перехода. В своих воспоминаниях Трибуц пытается убедить читателя в том, что тогда, в августе 1941 г., былопринято единственно верное решение. Но, как известно, есть и другие мнения. Не будем гадать, что бы произошло, если бы флот пошел не центральным, а южнымили северным маршрутом. Об этом уже много сказано военными историками. Ясно одно, что, выбрав центральный маршрут, командующий флотом и его штаб не всесделали для того, чтобы уменьшить потери.

Из немецких и финских источников следует, что дляпостановки мин в Финском заливе германское командование сформировало 3 минно-заградительные группы («Кобра», «Норд» и «Пройссен»), придав им 2 флотилииторпедных катеров и 2 флотилии тральщиков. За 3 дня до начала войны эти группы начали минировать воды Финского залива. Почему же их ни разу не обнаружили с кораблей Балтийского флота?

Удивляет еще один факт: ни до войны, ни с ее началом никто не организовал разведывательного траления мин. Когда в конце июня в устье Финского залива подорвались на минах крейсер «Максим Горький» и эскадренный миноносец «Гневный», штаб флота бездействовал, не определил даже границ минных заграждений. Тральщики чаще всего использовались для выполнения не свойственных им функций: несли дозорную службу, перевозили бомбы и авиационное топливо, при этом погибали.

К началу Таллинского перехода флот потерял третью часть тральщиков. Погибли «Заряд», «Шток», «Смелый», «Крамбол», «Скат», «Буй», «Кнехт», «Бугель», «Шкив» и др. 10 августа Трибуц приказал в целях маскировки фарватеров отказаться от их систематического протраливания и повсеместно перейти к проводке кораблей и судов за тралами. Это решение оказалось ошибочным.

В заключение поставлю еще один вопрос: как велики были потери при прорыве флота из Таллина в Кронштадт? За 300-летнюю историю Российского флота они, пожалуй, сопоставимы только с потерями, понесеннымив сражениях при Роченсальме в 1790 г. и при Цусиме в 1905 г. (вместе взятых). При Роченсальме русский галерный флот потерял более 50 судов и до 7 тысяч человек убитыми, ранеными и пленными, при Цусиме было потеряно, интернировано и сдано неприятелю 27 кораблей ипогибли более 5 тысяч человек. В результате же Таллинского перехода было потеряно более 100 кораблей и судов (с учетом затопленных и погибших в самом Таллине) и погибли более 12 тысяч человек. Таковы основные итоги Таллинского прорыва.

P. S. Некоторые читатели просили при подготовке к печати следующего издания проанализировать боевую деятельность Балтийского флота за весь 1941 г. Более подробно я это сделал в книге «История военно-морского искусства» (в 4 томах). Здесь же я приведу лишькраткие сведения о потерях Балтийского флота. Замечу, что, возрождая флот на Балтийскомморе, советское руководство больше придерживалось традиций, чем опыта минувшей мировой войны. В результате по своему составу Балтийский флот стал самым крупным из всех четырех флотов советского Военно-морского флота. Балтийский флот имел 65 подводных лодок (Северный флот – 15, Черноморский – 47, Тихоокеанский – 92) и 25 кораблей основных классов (линкоров, крейсеров, лидеров, эсминцев) (Северный флот – 8, Черноморский – 23, Тихоокеанский – 15). Потери кораблей Балтийского флота в 1941 г.

Дата гибели Класс и название корабля Причины гибели

23 июня ЭМ «Гневный» МЗМ

23 июня БТЩ Т-208 «Шкив» МЗМ

23 июня ПЛ М-78 Авиация

23 июня ГС «Вест» МЗМ

24 июня ЭМ «Ленин» Взорван в Либаве

24 июня ПЛ С-1 То же

24 июня ПЛ М-76»»

24 июня ПЛ М-80»»

24 июня ПЛ «Ронис»»»

24 июня ПЛ «Спидола»»»

24 июня ПЛ С-3 ТКА

24 июня ПЛ С-10 НК

25 июня ПЛ М-83 Взорвана в Либаве

28 июня ПЛ М-99 МЗМ

1 июля ТЩ Т-299 «Иманта» То же

1 июля ПЛ М-81»»

7 июля БТЩ Т-216»»

7 июля ТЩ Т-101 «Петрозаводск»»»

19 июля ЭМ «Сердитый» Авиация

21 июля ПЛ М-94 ПЛ

22 июля ПЛ С-11 ПЛ

27 июля

30 июля ЭМ «Смелый» ТЩ Т-51 «Змей» МЗМ, авиация МЗМ

31 июля ТЩ № 83 Затонул у причала

3 августа БТЩ Т-201 «Заряд» МЗМ

3 августа БТЩ Т-212 «Штаг» МЗМ

8 августа ЭМ «Карл Маркс» Авиация

11 августа ТЩ № 76 «Вал» Авиация

11 августа БТЩ Т-213 «Крамбол» МЗМ

11 августа ЗМ «Суроп» Авиация

13 августа ТЩ Т-68 МЗМ

13 августа ТЩ № 41 ТКА

15 августа БТЩ Т-202 «Буй» МЗМ

17 августа ТЩ Т-122 В результате шторма

18 августа ЭМ «Статный» МЗМ

19 августа ТЩ № 80 ТКА

21 августа ГС «Норд» МЗМ

24 августа ЭМ «Энгельс» МЗМ

24 августа БТЩ Т-209 «Кнехт» То же

24 августа БТЩ Т-214 «Бугель»»»

28 августа ЭМ «Скорый»»»

28 августа ЭМ «Артем»»»

28 августа ЭМ «Володарский»»»

28 августа ЭМ «Калинин»»»

28 августа ЭМ «Яков Свердлов»»»

28 августа СКР «Снег»»»

28 августа СКР «Циклон»»»

28 августа СРК «Топаз»»»

28 августа ПЛ С-5»»

28 августа ПЛ Щ-301»»

28 августа ТЩ Т-56 «Барометр»»»

28 августа ТЩ Т-71 «Краб»»»

28 августа ТЩ Т-42»»

28 августа ЗМ «Амур» Затоплен в Таллине

28 августа СС «Сатурн» МЗМ

29 августа КЛ И-8 МЗМ

29 августа ГС «Астроном» Авиация

30 августа ПЛ С-6 Авиация

11 сентября ПЛ П-1 МЗМ

16 сентября ТЩ № 81 Авиация Сентябрь ТЩ № 82 Интернирован в Швеции Сентябрь ТЩ № 85 Интернирован в Швеции Сентябрь ТЩ № 87 Интернирован в Швеции Сентябрь ТЩ № 89 Интернирован в Швеции

19 сентября ТЩ № 53 Авария

20 сентября ПЛ Щ-319 МЗМ

21 сентября СКР «Вихрь» Авиация

21 сентября ЭМ «Стерегущий» Авиация

21 сентября ГС «Базис» Авиация

22 сентября ТЩ № 68 «Киров» ТКА

23 сентября ТЩ № 32 Авиация

23 сентября ПЛ П-2 Авиация

24 сентября ЛД «Минск» Авиация

24 сентября ПЛ М-74 Авиация

27 сентября КЛ «Пионер» Авиация

27 сентября СКР «Буря» Артиллерия

1 октября ТЩ № 64 Авария

12 октября ПЛ Щ-322 МЗМ

16 октября ГС «Волна» Авария

21 октября ПЛ С-8 МЗМ

1 ноября ПЛ «Калев» МЗМ

3 ноября ТЩ Т-177 «Белуга» Авария

4 ноября ЭМ «Сметливый» МЗМ

7 ноября ТЩ № 178 Авария

9 ноября ПЛ Л-1 Артиллерия

14 ноября ЭМ «Гордый» МЗМ

14 ноября ЭМ «Суровый» То же

14 ноября ПЛ Л-2»»

14 ноября БТЩ Т-206 «Верп»»»

14 ноября ПЛ М-98»»

15 ноября ПЛ М-103»»

15 ноября ПЛ Щ-324»»

21 ноября ТЩ № 35 «Менжинский»»»

21 ноября ЗС «Азимут»»»

24 ноября БТЩ Т-203 «Патрон»»»

25 ноября ТЩ «Клюз»»»

30 ноября ТЩ Т-67 Авиация

3 декабря ТЩ Т-297 «Вирсайтис» МЗМ

К концу 1941 г. флота на Балтике практически не существовало. С началом войны 35 судов Балтийского, Латвийского и Эстонского пароходств были захвачены в иностранных портах, 3 взорваны по приказанию высшего командования, 19 оставлены в портах при отступлении, а 3 захвачены немцами при попытке прорыва всвои порты. Потери от воздействия сил противника тоже были внушительными: 37 судов потопила авиация, 21погибло от подрыва на минах, 4 потопили катера, 6 уничтожила береговая артиллерия, 1 потопила подводная лодка и 2 судна погибли в результате аварий. До конца 1941 г. погибло 131 транспортное судно, принадлежавшеетолько Министерству морского флота.

«“ТУМАН” УШЕЛ В МОРСКУЮ ПУЧИНУ…»

В четвертом издании книги «Боевой путь советского Военно-морского флота» о гибели сторожевого корабля Северного флота рассказывается следующее:

«В один из последующих набегов (10 августа 1941 года) три эскадренных миноносца противника напали на дозорный сторожевой корабль “Туман” (командир лейтенант Л. А. Шестаков, военный комиссар старший политрук П. Н. Стрельник). Бывший рыболовный траулер вступил в неравный бой. Вскоре вражеские снаряды буквально изрешетили его. Корабль лишился хода, вода поступала в котельное отделение, рубка и палуба были разрушены, начался пожар. Уцелело только носовое орудие, из которого комсомольцы Егунов, Сидоренко и Колывайко продолжали вести огонь. Было много убитых и раненых. Погибли командир и комиссар корабля. В командование кораблем вступил раненый лейтенант Л. А. Рыбаков. В последний момент снарядом был сбит на палубу флаг – Знамя корабля. Раненый матрос Семенов и радист Блинов снова подняли его на мачту. Сторожевой корабль “Туман” ушел в морскую пучину с гордо развевающимся Военно-морским флагом».

Конечно, экипаж проявил мужество и героизм, опросчетах высшего командования никто не говорил: это делать запрещалось… Но корабль-то погиб у своего берега, в зоне действия авиации и обстрела береговых батарей, расположенных на мысе Сеть-Наволок и на острове Кильдин! Подвиг этот «организовал» начальствующий состав. В ночь на 13 июля к юго-востоку от Териберки 3 немецких эсминца потопили сторожевой корабль «Пассат» и спасательное судно РТ-67, в ночь на 24 июля к северо-востокуот Териберки уже 4 эсминца противника потопили гидрографическое судно «Меридиан». Ответные удары авиация стала наносить с запозданием, поэтомубезрезультатно. Надо отметить, что бывший командующий Северным флотом адмирал А. Г. Головко в своих воспоминаниях «Вместе с флотом» (1960 г.) все же признал некоторые ошибки, но основное внимание уделил героизму: «Личный состав “Тумана” держался героически: вел одновременно неравный артиллерийский бой и все осложнявшуюся борьбу за живучесть корабля – с пожаром и с возраставшей из-за новых пробоин потерей плавучести. Когда на «Тумане» осколком снаряда перебило флагшток, раненый рулевой Константин Семенов бросился к флагу и высоко поднял его над головой. Тотчас разорвался очередной снаряд, и рука Семенова бессильно опустила флаг: осколок перебил кисть рулевому. Мгновенно на помощь Семенову метнулся радист Блинов. Высвободив полотнище из судорожно сжатых пальцев раненого вторично товарища, он тут же развернул флаг над собой, символизируя этим героическую решимость всего экипажа сражаться с врагом до последней возможности». Этот фрагмент боя запечатлен на многих картинах.

В официальном издании Главного штаба Военно-морского флота (Морской атлас. Том III. Военно-исторический. Часть вторая, 1966) опубликованы такие сведения:

«В ночь на 10.08.41 три эсминца, вышедшие из Киркинеса для поиска советских конвоев, атаковали сторожевой корабль “Туман”, находившийся в дозоре. В результате боя, несмотря на героизм личного состава и поддержку береговой артиллерии с мыса Сеть-Наволок, “Туман” был потоплен».

В «Хронике Великой Отечественной войны Советского Союза на Северном морском театре» (Вып. 1) об этом эпизоде рассказывается так:

«10 августа. СКР “Туман”, находясь на линии дозора мыс Сеть-Наволок – Кильдин-норд, в 3 часа

1 минуту дал сигнал “воздух”, так как был обнаружен бомбардировщик противника курсом 90 градусов на высоте 100 метров.

В 4 часа 25 минут СКР “Туман”, следуя зигзагами на генеральном курсе 213 градусов, обнаружил 3 ЭМ противника (“Рихард Байтцен”, “Ханс Лоди” и “Фридрих Экольд”. – В. Д.) в расстоянии 50–55 каб., на курсовом угле 90 градусов правого борта, следовавших курсом 180 градусов прямо на СКР “Туман”. Последний отвернул влево, увеличив ход, с расчетом отойти под прикрытие своих береговых батарей. На СКР была сыграна боевая тревога и в

4 часа 35 минут дано донесение в адрес РТС Полярное на волне дозорных кораблей; по флоту не было сделано донесение.

Эсминцы противника шли строем уступа; сближение их с СКР первоначально было медленным, но с отходом СКР “Туман” к берегу они увеличили ход, стремясь сблизиться на малую дистанцию. В

4 часа 30 минут с дистанции 25 каб. эсминцы открыли огонь из шести орудий (по два с каждого корабля). Первый залп был перелетным; им были перебиты антенны, СКР “Туман” описал координат вправо и поставил дымовую завесу из 10 МДШ для прикрытия своего отхода. Тем не менее второй залп попал в корпус СКР, третий – в корму СКР, перебил штуртрос и вызвал пожар. Со второго залпа противник перешел на поражение. Последующими залпами была снесена дымовая труба, имелись попадания в мостик, рулевую рубку и полубак. СКР потерял управление, его ход стал постепенно уменьшаться. Личный состав вел борьбу за живучесть корабля.

В 5 часов 6 минут два МБР-2 поднялись с аэродрома Грязное для наблюдения за эсминцами противника. В 5 часов 8 минут батарея № 11 (четыре

180-мм орудия) на мысу Сеть-Наволок с дистанции

115—160 каб. открыла огонь по кораблям противника.

К 5 часам 15 минутам СКР “Туман” получил

11 прямых попаданий из 10 шестиорудийных залпов, выпущенных эсминцами, и имел крен в 15 градусов на правый борт. Был убит химик, управляющий постановкой дымзавесы.

Между 5 часами 16 минутами и 5 часами 20 минутами эсминцы под артиллерийским огнем батареи

№ 7, которая вела по ним огонь с дистанции

108—120 кабельтовых, начали отход на норд-ост и закрылись дымовой завесой.

В 5 часов 30 минут с СКР “Туман” были спущены шлюпки и на них посажен личный состав; СКР начал быстро крениться на правый борт и в 5 часов 50 минут затонул по пеленгу 334 градуса на дистанции

150 кабельтов от поста Кильдин-вест. Из 52 человек экипажа спаслись на двух шлюпках 37 человек».

 Так погиб сторожевой корабль «Туман». Ошибки командования были признаны и объявлены в приказе командующего флотом № 00434 от 26 августа 1941 г. Но тогда о приказе знали немногие. Североморцы читали о бое в листовках и газетах, где в красках описывали подвиг и то, как с гордо реющим флагом корабль погиб, незапятнав чести флота. Но по существу никакого боя и не было. Немецкие эсминцы буквально расстреливали советский корабль «Туман», который в ответ не произвелни одного выстрела: сначала не позволяла дистанция, затем противник уничтожил кормовую пушку, а носовая была закрыта надстройками.

Теперь о причинах гибели «Тумана». От обнаружения немецкого самолета-разведчика и до первого выстрела прошли 1 час и 29 минут. Однако по совершенно непонятным причинам готовность сил повышена не была. К этому времени о немецкой тактике уже знали: если появлялся самолет-разведчик, то через некоторое время следует ожидать либо налета его авиации, либо набега надводных кораблей. 20 июля, действуя по такой же схеме, немецкая авиация вЕкатерининской гавани потопила новейший эскадренный миноносец «Стремительный». Удивляет то, что в3 часа 1 минуту с «Тумана» дали сигнал по флоту, сообщая об обнаружении немецкого самолета, но никтоне прореагировал. А когда в зоне огня береговых батарей немецкие эсминцы расстреливали слабо вооруженный сторожевой корабль («Туман» имел 2 орудия 45мм калибра), они словно завороженные молчали: нерешались открывать огонь без приказания. Во время боя шли переговоры с командными пунктами Мурманского укрепленного района и штаба флота. Когда же разрешили открыть огонь, эсминцы, сделав свое дело, под прикрытием дымовых завес стали отходить. Батарея № 11 успела сделать 6 залпов (снаряды легли снедолетом), а батарея № 7 – всего 3. Командованиефлотом попыталось нанести удар по отходящему противнику с помощью авиации. Но из-за малого числа самолетов (2 Пе-2 и 5 СБ) и большой высоты бомбометания (2000 м) только одна 250-килограммовая бомба упала на концевой корабль. Повреждение получил эсминец «Рихард Байтцен»: бомба попала в машинное отделение и он на время потерял ход. Самолеты следующей группы (2 Пе-2) не смогли обнаружить противника из-за тумана. Впоследствии поврежденный немецкий корабль был отправлен в Киль на ремонт и вошел в строй только в январе 1942 г.

28 апреля 1965 г. командующий Северным флотом адмирал С. М. Лобов подписал приказ № 103, в котором место гибели «Тумана» объявил координатами боевой славы… При прохождении этого места все корабли приспускают флаг, отдавая почести мужествуличного состава сторожевого корабля «Туман».