Текст книги "Брачный приз"
Автор книги: Вирджиния Хенли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)
Глава 18
– Для этой кампании нужно набрать новых солдат, – заявил Эдуард Роджеру.
– В Виндзоре может разместиться целое войско, но наша казна пуста. Нужны деньги, мы даже гасконцев не удержим, если они не получат жалованья.
– Ты прав, ничто так не укрепляет верности, как деньги. Мы должны раздобыть их как можно скорее. Я учился воинскому искусству у самого Симона де Монфора, а он наставлял, что скорость и яростный натиск всегда помогают выиграть сражение.
– Единственное место, где водятся денежки, – это Нью-Темпл, но что вы дадите в залог?
– Они уже заграбастали все, что было у матери, и даже некоторые драгоценности короны, которые та отдала в обмен на золото за последние два года… – рассеянно пробормотал Эдуард, поднимая голову.
Неистовый блеск голубых глаз мгновенно открыл Роджеру намерения принца.
– Тебе нужны будут помощники, – ухмыльнулся он, увлеченный дерзким планом. – Позовем Гарри – у него такое честное лицо.
Они не успели послать за Гарри – он сам появился в Виндзоре со своим отрядом.
– Помяни черта – и он тут, – заметил Роду Эдуард и, решив посыпать солью раны кузена, добавил: – И где ты обретался с тех пор, как перебежал в другой лагерь?
Гарри вспыхнул.
– Места себе не нахожу! Я был связан словом чести с Симоном, но отец, брат Глостер, а потом и ты ополчились на него, и я понял, что мой долг – защищать семью. – Он кисло поморщился. – Кроме того, я сделал ошибку, отправившись в Вестминстер.
– Ошибку? – резко переспросил Эдуард.
Гарри покраснел еще гуще. !
– Там оказалась Алиса де Клар, она уговорила проводить ее в Виндзор.
– Кровь Христова, Гарри! У тебя не больше мозгов, чем у вши, – взорвался Род.
– Я сказал ей, что Розамонд здесь, с тобой, но она обещала быть осмотрительной и благоразумной, – промямлил Гарри.
– Боюсь, благоразумие не относится к ее достоинствам, – сухо заметил Род. – Я пойду к дамам и попытаюсь предотвратить беду. Лорд Эдуард, постарайтесь пока убедить Гарри, что нам необходима его помощь.
Роджер нашел женщин в соляре. Алиса была облачена в платье королевского пурпура, а Элеонора надела сиреневое платье, расшитое речным жемчугом. Род невольно подумал, что они похожи на злую ведьму и волшебную принцессу из сказки.
– Род, сколько лет, сколько зим! – промурлыкала Алиса, окидывая его манящим взглядом. – Дорогой, я хочу как следует рассмотреть тебя!
Бросив торжествующий взор на Розамонд, она встала на носочки, чтобы поцеловать де Лейберна.
– Алиса, чем вызван твой визит? Есть какие-то новости? – вкрадчиво осведомился Род.
– Ах, милый, ты ведь знаешь, как меня обхаживали, чтобы выпытать все, когда вы с Эдуардом явились в Вестминстер.
Сообразив, что она вышла из себя, увидев красавицу Элеонору, Род остерег:
– Чрезмерная болтливость может быть опасной.
Алиса торжествующе улыбнулась:
– Но я обожаю опасные игры, Род, и ты тоже любишь поиграть со мной!
Розамонд уже была готова вцепиться ей в волосы, но когда Роджер многозначительно посмотрел ей в глаза, все поняла. Это представление не имело никакого отношения к Роду. Алиса де Клар просто умирала от нетерпения дать Элеоноре знать о том, что именно она – любовница Эдуарда.
– Нэн, не отведешь ли леди Алису в мою спальню? Помоги ей привести себя в порядок – краска вокруг глаз размазалась.
Алиса схватилась за щеки и одарила Розамонд взглядом, от которого кровь стыла в жилах, но все же покинула комнату в сопровождении невозмутимой Нэн.
Розамонд же обратилась к принцессе:
– Алиса не может не флиртовать с любым мужчиной, который имеет несчастье приблизиться к ней, – это для нее действительно всего лишь игра. На самом деле она явилась в Виндзор, чтобы увидеть вас, Элеонора.
– Леди Алиса так прекрасна! Королева сказала мне, что король Генрих очень любит ее, – улыбнулась принцесса.
Розамонд переглянулась с мужем.
– Не стоит волноваться, господин, я вполне способна потушить любой пожар, который устроит Алиса.
Роджер кивнул и уже повернулся к двери, но тут в комнате вновь появилась Алиса.
– Что за умница твоя жена, Род! Пользуется драконовым семенем, чтобы предотвратить зачатие! Не поделишься своими травами со мной, Розамонд?
В комнате стало тихо. Розамонд побледнела, слишком поздно сообразив, что оставила драконово семя на столе. Только человек, хорошо знающий свойства трав, мог открыть секрет Розамонд. Даже Нэн считала, что она выводит веснушки. Розамонд ощутила осуждающие взгляды присутствующих. Элеонора была шокирована, Нэн – возмущена, но она видела только сэра Роджера, глаза которого загорелись яростью.
– Я очищаю настойкой кожу, леди Алиса. А вы что применяете? У вас кожа как лепестки роз.
– Мне кажется, измельченные семена морозника лучше, но, как и драконово семя, он может стать смертельным ядом, не так ли? – пропела Алиса.
Роджер сухо поклонился.
– Увидимся вечером, мадам.
Кажется, ей не удалось его одурачить! Черт возьми, он слишком хорошо знает женщин!
Не успел Роджер уйти, как Алиса обратилась к принцессе:
– Мне хотелось бы посмотреть покои, которые король Генрих обставил для вас, Элеонора, а вы должны побывать в моих, в Вестминстерском дворце. – И, повернувшись к Розамонд, добавила: – Мы могли бы поехать в Лондон вместе.
– Спасибо, но я поеду в Лондон со своей подругой, Демуазель де Монфор, – холодно уведомила Розамонд.
Алиса рассмеялась ей в лицо.
– Это невозможно: лондонские ворота закрыты для де Монфора и его сообщников! – торжествующе объявила она. – Какое счастье, что Эдуард вовремя отрекся от изменника!
Розамонд похолодела.
Алиса лжет! Этого не может быть!
Ледяные пальцы стиснули ее сердце и продолжали сжимать все сильнее. Если это действительно произошло, Роджер непременно сказал бы ей!
Розамонд затрясло. Муж обязательно бы все объяснил, ведь она и вышла-то за него в основном потому, что от нее требовалось укрепить союз лорда Эдуарда и графа Симона. Если их дружбе пришел конец, ее жертва теряет смысл! Пешку отдали просто так, ради пустой прихоти!
– Мой кузен и ваш свекор Ричард Глостер… на чьей он стороне? – тихо спросила она.
– Он с Плантагенетами, разумеется. Ричард – первый пэр Англии, он стоит за короля и наследника. Когда появится король Генрих с войсками, Симон де Монфор будет разгромлен!
Розамонд вновь вспомнила угрозы королевы. Что ж, она по крайней мере понимает, что Розамонд останется верной графу, даже если лорд Эдуард и этот дьявол де Лейберн его предали!
Розамонд была вне себя. Отчего мужчины так подлы? Она начала верить Роджеру, несмотря на сомнения в его честности. Господи, неужели все мужчины так вероломны?
Голова кружилась, и Розамонд из последних сил боролась с тьмой, угрожавшей поглотить ее. Но тут она заметила жалостливый взор Нэн, и горечь обратилась в гнев.
– Пойдемте, леди Алиса, – вежливо пригласила принцесса, – мои покои и вправду роскошно обставлены. В Тауэре так темно, что вышивать невозможно, а здесь свет струится сквозь прекрасные высокие окна.
– Вышивать? Вам это нравится? – усмехнулась Алиса. – Должно быть, Эдуард немало развлекается подобным занятием.
– Мужчинам вообще свойственно развлекаться весьма странными вещами: войной… шлюхами… – издевательски бросила Розамонд. – До чего же у них извращенные вкусы! Пожалуйста, извините меня, леди. Нэн, останься с принцессой Элеонорой: она нуждается в тебе больше, чем я.
Она выбежала из комнаты, бросилась в спальню и задвинула засов. Ей хотелось разбить что-нибудь, дать выход гневу.
Розамонд подошла к окну и потерла виски, чтобы успокоиться. Перед глазами стояло лицо де Лейберна.
«Увидимся вечером, мадам».
Он был рассержен, но его злость – ничто по сравнению с яростью, которую она обрушит на него сегодня!
Алиса кипела от зависти, увидев, каким богатством окружил Эдуард свою жену. Исподтишка пнув Бебе, она выглянула из окна. Внизу о чем-то беседовали Эдуард, Роджер, Гарри и их оруженосцы. Потом мужчины вскочили в седла, очевидно, намереваясь отбыть. Как посмел Эдуард уехать, не увидевшись с ней? Будь она проклята, если останется здесь с этой скучной испанкой!
Алиса повернулась к принцессе:
– Эдуард покидает Виндзор! Я должна спешить, он проводит меня в Вестминстер. О нет, не стоит ревновать: вы – его невинная невеста, а я – всего лишь любовница.
Троица решила, что лучше не брать большой отряд и обойтись оруженосцами. Шестеро мужчин возбудят меньше подозрений, чем целое войско.
Проехав немногим больше мили, они услышали стук копыт.
– Дьявол ее побери! – пробурчал Эдуард, увидев несущуюся во весь опор Алису.
– Прости, – вздохнул Гарри без особого раскаяния.
– Куда это вы так торопитесь, господа? – обманчиво приветливым голосом осведомилась Алиса.
– Спешим найти жену для Гарри, – пошутил Род. – Холостяков больше не принимают в обществе.
– Беги со всех ног, Гарри: женитьба – это смертный приговор.
– Скорее пожизненное заключение, – уточнил Род. Алиса втиснулась между Эдуардом и Роджером и, глядя вперед, так, чтобы Гарри не понял, к кому она обращается, прошипела:
– Ты обошелся со мной как с ничтожеством! Могу я хотя бы надеяться на встречу в Вестминстере?
Род не пытался объяснить, куда они направляются. Сама скоро поймет, когда они оставят ее у ворот.
– Ни Вестминстер, ни Виндзор не устроят нас, дорогая. В первом поселился твой свекор, во втором – наши жены, так что могут возникнуть неприятности. Может, тебе лучше навестить свой замок Тонбридж? Он в тридцати милях отсюда, и там тебе никто не помешает.
– Тонбридж… – вмешался Эдуард. – Возможно, я смогу набрать там солдат. Уроженцы Кента считаются храбрыми воинами.
Однако Алиса почувствовала подвох. От нее хотят отделаться!
– Предпочитаю Лондон, но, может, кентские мужчины сумеют меня развлечь…
Когда они прибыли в Вестминстерский дворец, Роджер без обиняков заявил:
– Здесь мы расстанемся, Алиса. Увы, нас ждут дела. До свиданья, дорогая.
Алиса злобно прищурилась, но, лишенная возможности устроить сцену, гордо проследовала через ворота.
– Никогда не видел, чтобы кто-то так ловко отделывался от женщины, – восхитился Гарри. – Род, у тебя особый дар обращаться с дамами! Жаль, что у меня такого нет.
– Алиса не дама, – усмехнулся Род, и мужчины дружно рассмеялись, но тут же стали серьезными, вспомнив о том, что ждало впереди.
Как только они миновали церковь, Гарри занял место рядом с Эдуардом, а Род чуть отстал. Повернув коней, они поскакали к Нью-Темплу. Там их встретил один из евреев-смотрителей, сразу узнавший Эдуарда Плантагенета.
– Ваше высочество, какая честь! Чем можем служить?
– Доброе утро. Со мной мой кузен, Гарри Олмейн, сын Ричарда Корнуэльского.
Гарри одарил смотрителя поистине ангельской улыбкой. Тот снова поклонился, довольный вниманием столь знатных особ.
Эдуард указал на остальных:
– Это оруженосцы. Я пришел убедиться, что вещи королевы в полной безопасности.
– Разумеется, ваше высочество. Я с радостью покажу вам хранилища, где лежат драгоценности королевы Элеоноры.
Требование принца считалось вполне законным, и, едва всадники спешились, хранитель отправился за ключами. Потом он повел посетителей к тому месту, где находились хранилища. Определив то, в котором лежали вещи королевы, он вставил огромный ключ в замок и повернул. И в то же мгновение ощутил у горла холод стали.
– Прошу прощения, – шепнул Род, улыбаясь мрачной улыбкой Люцифера.
Гарри завладел ключами, а Эдуард выгреб все, что лежало в хранилище, прибавив к драгоценностям королевы десять тысяч фунтов, оставленных на хранение лондонскими торговцами. Набив до отказа седельные сумки, принц и его люди уехали. Род же не отпускал несчастного хранителя, пока воры не скрылись из вида.
Огромный обеденный зал Виндзора звенел смехом и песнями. Воины лорда Эдуарда пили за здоровье своего предводителя. Впервые за целый год в их карманах зазвенело золото, и большинство гасконцев вознамерились поиграть в кости. Принц и сэр Роджер хотели провести вечер со своими прелестными женами, однако дамы не соизволили спуститься.
Эдуард послал за Элеонорой пажа, но когда тот не принес ответа, золотистые брови принца озабоченно сошлись на переносице.
Поднявшись в королевские покои, друзья увидели, что за время их отсутствия успели прибыть фрейлины принцессы и в коридорах полно сундуков.
– Похоже, мать на этот раз решила сдаться. Кровь Христова, нужно усвоить важный урок: свершившийся факт уже не изменишь!
Эдуард направился к двери в личные апартаменты Элеоноры, но она оказалась запертой.
– Элеонора, где ты, милая? – вопрошал он, дергая ручку. – Кто-нибудь отворит мне, черт возьми?
Не добившись своего, принц с удвоенной силой стал трясти дверь. За его спиной кто-то откашлялся. Повернувшись, Эдуард увидел Нэн.
– Я пришел, чтобы отвести Элеонору на ужин: не попросишь ли кого-нибудь из ее чертовых фрейлин открыть дверь?
Нэн очень не хотелось открывать принцу неприятную правду, но что она могла сделать? Женщина смущенно откашлялась.
– Принцесса Элеонора приказала запереть ее, лорд Эдуард.
– Ну а я велю ее открыть! – распорядился принц. Голос Нэн задрожал:
– Этим вы ничего не добьетесь, лорд Эдуард. Ваша жена нездорова и отказывается видеть вас.
– Силы Господни, если она больна, я должен быть с ней!
Служанка Розамонд поджала губы и молча уставилась в пол.
– Нэн, будь добра, объясни, что здесь происходит, – потребовал Роджер.
– Принцесса расстроена – фрейлины уложили ее в постель.
– Что ей наговорили? – вспылил Эдуард. – Или это моя проклятая матушка?
– Нет, лорд Эдуард, ей стало нехорошо еще до прибытия фрейлин.
– Нэн, ради Бога, выкладывай все! – не выдержал Роджер.
Нэн покраснела.
– Это… Алиса де Клар.
– Иисусе! – застонал Эдуард.
– Где Розамонд? – спросил Роджер.
– Внизу, господин… в своих покоях.
– Извини, Эдуард, – тихо обронил Род, прежде чем спуститься вниз.
Этим утром он рассердился, узнав, что его жена пользуется драконовым семенем, но сейчас решил не упоминать об этом. Если она страшится забеременеть, лучше поговорить с ней позже, не поднимая скандала, и попытаться развеять ее страхи.
Но, увидев супругу, Род сразу понял – дело неладно. Розамонд так и пылала яростью, что придавало ей особенную красоту: голову она держала высоко, щеки горели, глаза сверкали. Роджер подавил порыв схватить ее, отнести в постель и превратить бешенство в обжигающую страсть. Сначала он думал, что она сердится из-за Алисы де Клар, но первые же ее слова вонзились в него острыми стрелами, и Род понял, что разоблачен.
– Это правда? Неужели Эдуард действительно изменил Симону?
– Просто каждый пошел своей дорогой, – пробормотал он.
– Ты намеренно утаил это от меня! – воскликнула она.
– Я знал, что тебе это не понравится, Розамонд.
– Не понравится? Я была возмущена, оскорблена, убита горем, что Эдуард способен на столь гнусное деяние, а ты его поддерживаешь! Как ты мог перебежать в другой лагерь и покинуть Симона? Где твоя честь?
– Розамонд, война, особенно гражданская, несовместима с понятием чести. Эдуард – Плантагенет, законный наследник английского трона. Если победит Симон де Монфор, он захочет провозгласить королем себя. Эдуард не потерпит ничего подобного – принц не из тех, кто покоряется.
– Зато ты не Плантагенет! Неужели отступишься от клятвы поддерживать Симона?
– Я прежде всего слуга Эдуарда и приносил присягу на верность ему. Независимо от того, к кому примкнет принц, я дал обет преданности ему. Наш союз никому не разорвать.
– А как насчет нашего брачного союза? Я согласилась выйти за тебя, чтобы скрепить связь лорда Эдуарда и графа Симона. Получается, что все мои жертвы напрасны!
Жестокость ее слов покоробила Роджера.
– Твои жертвы? Что ж, приходится мириться с тем, чего нельзя исправить. Что сделано, того не вернешь. У меня нет времени спорить с тобой. Мы с Эдуардом вот-вот пойдем в бой. Если предпочтешь жалеть себя и дуться в нашу последнюю ночь, я найду себе компанию повеселее, – буркнул Род и, помедлив на пороге, добавил: – Когда Гриффин придет за моим сундуком, надеюсь, ты хотя бы его не будешь изводить своим нытьем!
Розамонд хотелось швырнуть в мужа чем-нибудь тяжелым, но, не найдя ничего под рукой, она лишь воскликнула:
– Иди к дьяволу, де Лейберн!
Род присоединился к кружку солдат, игравших в кости. Скоро к ним подошел Эдуард:
– Я с радостью придушил бы Алису! Элеонора рыдает и заперлась от меня! Как, по-твоему, Розамонд сумеет утихомирить бушующие воды?
– Розамонд сама рвет и мечет, – сухо сообщил Род.
– Иисусе, подумать только – и это после того, как мы ловко провернули дельце в Нью-Темпле! Похоже, нам все по плечу, пока не свяжемся с чертовыми бабами! Ну скажи, пожалуйста, почему прекрасный пол выбирает самый неподходящий момент, чтобы обрушиться на тебя? – Эдуард глотнул эля и нетерпеливо пожал плечами: – Так или иначе, мне некогда утешать обиженных леди. Власть короны – прежде всего. И ради этого я горы готов свернуть.
Род молча усмехнулся. До чего они все-таки похожи!
Глава 19
Взмыленная лошадь влетела во двор Виндзора уже далеко за полночь. Посланец проскакал тридцать пять миль из самого Оксфорда с известием о том, что объединенная армия баронов и Симона де Монфора выступила в поход.
– Черт побери, он направляется на запад, чтобы перейти реку Северн и сговориться с приграничными баронами, которые сражались с нами в Уэльсе! – возмутился Эдуард. Принц, спавший на удивление мало? еще не ложился.
– Не все приграничные бароны сочувствуют де Монфору. Мортимер, Клиффорд и, возможно, Хей встанут на нашу сторону, – возразил Роджер. – Ты вверил наших людей Ричарду Корнуэльскому, но мне нужен небольшой отряд, чтобы отправиться к приграничным баронам. Я возьму людей из Тьюксбери и помчусь к Хею.
Уже через час де Лейберн с Гриффином и восемью воинами поскакал в замок Тьюксбери, а оттуда – в приграничный район между Англией и Уэльсом. Эдуард жаждал присоединиться к Роджеру, но сумел побороть порыв, ибо утром явился еще один гонец с сообщением, что король прибыл в лондонский Тауэр.
«Кто же этот человек, за которого я имела несчастье выйти замуж?» – спрашивала себя Розамонд, метавшаяся по комнате словно разъяренная тигрица. Нетерпеливо откидывая гриву золотистых волос, она пыталась решить, что делать.
«Приходится мириться с тем, чего нельзя исправить…»
Насмешка жестоко ранила ее гордость. Нет, она не станет мириться! Если они окажутся по разные стороны в этой войне, ее браку конец – она не будет жить с бесчестным отступником!
Подумав, Розамонд поняла, что лучшим выходом будет бегство к де Монфорам. Нэн, пожалуй, не стоит брать: принцесса Элеонора не сможет без нее обойтись. Позже Нэн сама решит, у кого служить. Кроме того, надо оставить Чирк в Виндзоре – и так бедняжка полжизни провела в дорожной корзинке.
Розамонд взяла с собой несколько платьев, зеркальце и щетку. Леди Элеонора и Деми одолжат ей все необходимое. Розамонд велела слуге передать Нэн, что уезжает, выскользнула в средний двор с первыми лучами солнца и направилась в конюшню. Игнорируя любопытные взгляды конюха, седлавшего Нимбуса, она поискала взглядом вороного жеребца Роджера. Стойло оказалось пустым. Розамонд с облегчением вздохнула – не хватало только столкнуться с мужем!
Она поскакала вдоль реки, поеживаясь от холода и жалея, что не взяла у Элеоноры свой подбитый мехом плащ. Слава Богу, впереди показался Вестминстерский дворец! Отсюда совсем недалеко до Дарема.
Стражник без расспросов впустил Розамонд, но, к ее удивлению, двор казался непривычно пустым. Из конюшни выбежал конюх и взял лошадь под уздцы.
– Разве де Монфоров нет дома? – осведомилась Розамонд, не в силах скрыть тревоги.
– Граф Симон уехал в Оксфорд несколько дней назад, госпожа.
– А леди Элеонора и Деми? Я приехала в Дарем погостить немного.
– Они на пути в Кенилуорт – лорд Симон опасается за их безопасность. Вчера с первыми лучами солнца они отправились в путь.
У Розамонд замерло сердце. Ей оставалось либо вернуться в Виндзор, либо попытаться догнать леди Элеонору. Мысль о возвращении была невыносима, значит…
– Не будешь ли так добр напоить мою лошадь? Я возьму еды на кухне и попробую перехватить леди де Монфор.
Розамонд знала, что путники непременно остановятся в Беркемстеде, огромном замке, где обычно ночевали по пути на север. Однако ее расчет оказался неверен. Когда стало совсем темно, ей пришлось искать убежища в сельской церкви. Розамонд привязала Нимбуса под крытым проходом на кладбище, покормила овсом, а сама прокралась внутрь и легла на деревянную скамью. В каменном строении царил ледяной холод. Розамонд боялась призраков, хотя и упрекала себя за разыгравшееся воображение: скорее, следует опасаться живых. Здесь, в глуши, она совершенно беззащитна. Кроме того, не исключено, что ей опять приснится прежний кошмар.
Розамонд вспомнила, как прогонял ее страхи Роджер, как наполнял своей силой, и неожиданно теплая постель в Виндзоре, где ждет муж, показалась ей самым уютным местом на свете. Она стала молиться Святому Иуде, покровителю обиженных:
– О Святой Иуда, апостол и мученик, сподвижник Иисуса Христа, верный заступник тех, кто нуждается в покровительстве твоем в минуту нужды! К тебе я взываю и смиренно прошу тебя, которого Господь наделил могуществом, прийти мне на помощь, а в благодарность обещаю прославлять твое имя.
Постепенно Розамонд начала согреваться, обрела спокойствие и уверенность. Завтра она непременно увидится с леди Элеонорой и Деми.
Она и в самом деле нагнала кавалькаду, но только в замке Беркли, в тридцати милях от Беркемстеда. Элеонора долго сокрушалась, что подопечная осмелилась пуститься в столь опасный путь в одиночку.
– Не думала я, что у тебя хватит ума болтаться по незнакомым местам без охраны! Неужели не понимаешь, что могло с тобой случиться? Надеюсь, тебе известно, что в стране война?
– Да, разумеется… Поэтому я и хотела вернуться с вами в Кенилуорт. Я не могу изменить вам и графу Симону.
– А твой муж об этом знает, Розамонд?
– Да, я все ему высказала! Не могу жить с таким бесчестным человеком! – страстно вскричала Розамонд.
– Я давно поняла, что женские представления о чести разительно отличаются от мужских. Ты ошиблась: де Лейберн – человек благородный, просто это иное благородство, не то, что под этим словом понимаешь ты.
– Когда я согласилась стать женой сэра Роджера, вы обещали, что я смогу в любое время вернуться в Кенилуорт, – напомнила Розамонд.
– Я люблю тебя, дитя мое, и желаю тебе только самого хорошего.
– Лучшего места для меня, чем Кенилуорт, не придумать. И самое главное – я смогу быть рядом с вами! – воскликнула Розамонд.
Роджер де Лейберн встретился с лордом Эдуардом в Уоллингфорде, на обратном пути из Кенилуорта. Принц и Ричард Корнуэльский командовали большим королевским войском и прибыли в Уоллингфорд в надежде вступить в бой с силами де Монфора вблизи Оксфорда.
– Мне посчастливилось застать Мортимера и Клиффорда в поместье Хея. Они держали военный совет. Все три барона поклялись в верности королю при том условии, что ты будешь на стороне отца. Новости не слишком хорошие: де Монфор захватил в плен епископа Херефордского, а его армия ворует скот, чтобы прокормиться. Бароны наводнили западные графства, требуя дани у землевладельцев, преданных королю. У тех, кто противится, сжигают поля.
– Не поверишь, – прошипел Эдуард, – но этот маленький негодяй Гилберт де Клар открыл ворота Глостера де Монфору. Ричард де Клар призвал к себе рыжего щенка!
– Гилберт боготворит графа Симона. Не стоило недооценивать юнца. Где сейчас армия де Монфора? – осведомился Род.
– К западу от Оксфорда, – сообщил Ричард Корнуэльский. – Мы должны перехватить их завтра!
– Нет, господин, мы проезжали Оксфорд. Город опустел – де Монфор ускользнул от вас.
– Иисусе сладчайший! – воскликнул Эдуард. – Он передвигается с невероятной скоростью! Должно быть, попытается занять Лондон. Нужно отрезать его до того, как он достигнет долины Темзы.
– Необходимо перебросить армию в Ридинг, и немедленно! – заключил Ричард.
Добравшись до Ридинга, они обнаружили, что снова опоздали. Симон де Монфор уже пошел на Лондон.
– Думаю, Симон, прежде чем осадить Лондон, нападет на королевские войска, которые удерживают морские порты Суррей и Кент, – предположил де Лейберн.
– Лондон должен принадлежать ему, если он замыслил править Англией, – настаивал Ричард Корнуэльский.
– Но выход к морю жизненно важен. Подкрепления из Франции могут прибыть только через пять портов: Дувр, Хаит, Гастингс, Ромни и Уинчелси, – возразил Род.
– Симону придется взять Кент, чтобы добраться до портов. А Кент всегда был верен королю, – вмешался Эдуард.
Но он ошибся. Де Монфор направился к Ромни, и горожане Кента поддержали его, а бароны пяти портов открыли ворота без сопротивления.
Оказалось, что даже самые верные сторонники короля, такие, как архиепископ Кентерберийский, сбежали на континент вместе с другими советниками Генриха, почувствовавшими опасность. Жители Лондона стали затевать уличные беспорядки. Король с королевой благодарили Бога за неприступные стены Тауэра, когда толпа восстала против чужеземцев и евреев, неизменно снабжавших монарха деньгами на борьбу с баронами. У Генриха не было ни сил, ни воли противостоять де Монфору. Стоило графу въехать в Кент, как король сдался и послал своего брата Ричарда Корнуэльского признать победу де Монфора, а также согласиться на все предложенные условия.
У графа Симона ушло всего три дня на то, чтобы установить собственное правление в Лондоне. Он назначил нового верховного судью на смену Хамфри де Боуну, закрывшему некогда ворота для графа и его сторонников, и отдал Большую государственную печать на хранение епископу Николасу.
И теперь Симон, водворившись в Дарем-Хаусе, обсуждал с сыновьями свои планы.
– Я намерен избрать новых управителей для всех королевских замков. Симон, тебя я назначаю в Нортхемптон, рядом с Кенилуортом. Это покажет нашу силу всем центральным графствам! – Он смерил властным взглядом старшего сына. – Генри, ты поведешь своих людей в Дувр охранять подступы к Ла-Маншу. Я издал официальный приказ, повелевающий младшему сыну короля принцу Эдмунду освободить Дуврский замок.
– Мне заключить его под стражу? – осведомился Генри.
– Нет, Ричард Корнуэльский выговорил свободу для себя и королевских отпрысков. Только король Генрих будет содержаться под арестом в Тауэре. С Плантагенетами покончено. Уверяю, больше они не поднимут голову, – удовлетворенно объявил Симон.
Лорд Эдуард был вне себя от бешенства, узнав о капитуляции отца. Боевой дух не позволял ему сдаться. Несмотря ни на что, решимость Эдуарда бороться не ослабла. Умный и проницательный, он отлично знал слабые места обороны противника. Вернувшись в Виндзор, принц стал тайно собирать войско.
Не успел сэр Роджер переступить порог своих покоев, как Чирк восторженно бросилась к нему. Подняв собачку, Род определил, что у нее будут щенята. Странно, когда она успела…
Не сумев найти Розамонд, он позвал Нэн.
– Куда она отправилась? – неверяще переспросил он.
– В Дарем-Хаус, господин, – прошептала служанка, перебирая складки платья. – Но я сразу послала за ней, умоляя вернуться.
– И что? – зловеще прошипел Род.
– Гонец вернулся без ответа, господин. Ему сказали, что леди Элеонора отбыла в Кенилуорт.
– Матерь Божья! Моя жена в доме врага! – Род немедленно отправился к лорду Эдуарду просить позволения поехать за женой.
– Розамонд в Кенилуорте? – поразился Эдуард. – Но если попадешь во вражеский лагерь, тебя возьмут в плен!
– Меня ничто не остановит, Эдуард, никакие земные силы не помешают мне вернуть блудную жену в Виндзор.
Эдуард пожал плечами:
– Быть по сему, друг мой. Когда привезешь свою жену, может, и с моей что-нибудь сумеешь сделать. Принцесса Элеонора знать меня не желает.
Роджер взял с собой только Гриффина. Оба были хорошо вооружены, надели панцири и шлемы, поскольку предстояло проехать занятую врагом территорию. Род обогнул стороной замки Беркемстед и Беркли, предпочитая спать на открытом воздухе, тем более что погода стояла довольно теплая. Они миновали высокие стены Нортхемптона и увидели, что на твердыне серого камня гордо развевается флаг де Монфоров. Род узнал, что замок находится в руках сына графа Симона и его кузена Питера.
До Кенилуорта оставалось еще тридцать миль, и де Лейберн добрался туда к закату. Приблизившись к замку, он стал размахивать белым флагом. Стражник у подъемного мостика спросил, кто он и с какими намерениями прибыл в Кенилуорт. Род терпеливо ждал, пока слуга разыщет леди Элеонору.
– Не отходи от меня, – предупредил он оруженосца. Розамонд, вместе с сэром Рикардом де Бергом стоявшая на стене замка, увидела мужа и тоже помчалась на поиски леди Элеоноры.
– Пожалуйста, не впускайте его, госпожа! – взмолилась она. – Мне нечего сказать ему!
– Очевидно, у него есть что сказать тебе, Розамонд. Я не могу лишать его права поговорить с тобой. В конце концов, он твой муж.
Элеонора де Монфор могла позволить себе великодушие, особенно теперь, когда ее собственный муж завладел Лондоном.
Розамонд в отчаянии повернулась и бросилась к себе, не зная, что делать. Невозможно отрицать – втайне она была польщена его приездом, но все же страшно подумать, как он накажет ее за побег.
Элеонора де Монфор вместе с сэром Рикардом терпеливо выслушали требования сэра Роджера о свидании с женой.
– Можете потолковать с ней, господин, – изрекла она наконец. – Оставьте свои мечи в зале. Сэр Рикард вас проводит.
Увидев сэра де Берга, Род замер. Однако в присутствии рыцаря не было ничего удивительного. Ирландский воин принес обет служения Элеоноре де Монфор и, естественно, охранял свою даму.
Сэр Рикард вытянул руку, указывая на лестницу. Он с детства был приучен не поворачиваться спиной ни к кому, кроме верного оруженосца. Но несмотря на все меры предосторожности, де Лейберн умудрился в мгновение ока приставить кинжал к его горлу.
– Если заришься на мою жену, сначала тебе придется убить меня, – процедил Роджер.
Ирландец ответил невозмутимым взглядом.
– Я когда-то сказал Розамонд, что ее судьба связана с твоей, но она не хотела меня слушать. Мы оба знаем, что спор еще не окончен. Но ее жизнь зависит от твоей силы и мощи, де Лейберн.
Роджер свирепо воззрился на него:
– Я намереваюсь увезти ее с собой.
Де Берг оценивающе посмотрел на собеседника и кивнул.
– Прости, мне нужно проверить стражу на стенах.
Когда он ушел, Род спрятал кинжал под кольчугой.
– Немедленно объяснись! – потребовал он, врываясь в спальню жены.
Та вызывающе откинула волосы.
– Мои действия говорят сами за себя. Я отказываюсь жить с бесчестным человеком!
– А как насчет твоей чести, Розамонд? – вкрадчиво осведомился Роджер. – Ты клялась любить, почитать и повиноваться мне. Клялась перед Господом Богом. Я не жду любви, но заставлю тебя почитать супруга и повиноваться, жена!
