Текст книги "В авангарде танковых ударов. Фронтовой дневник стрелка разведывательной машины"

Автор книги: Вилли Кубек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

После еды упаковываю вещи, которые собрался отослать домой: резиновые сапоги, обувь и так далее. К 20.30 посылка достигла 9,8 кг. Все посылки будут сданы по особому распоряжению.

Всем приказано лишние вещи отправить домой.

Сегодня срочное сообщение: Керчь.

15 мая 1942 г.

Вчера ничего достойного дневниковых записей не происходило.

Сегодня во второй половине дня построение в спортивной одежде. Часть наших играет в футбол, другие, включая и меня, в ручной мяч. После матча краткий перерыв, а после 8-километровый кросс по местности. Возглавляет группу обер-лейтенант Айк. Вернувшись, сбрасываем одежду и по трое купаемся в только что сооруженной купальне.

Вечером накатал штук, наверное, десять поздравительных открыток к Троицыному дню.

16 мая 1942 г.

Сначала занятия с командиром, после огневая подготовка. Мой результат: из автомата по движущейся цели с дистанции 50 метров – 6 попаданий с 29 кольцами из 20 выстрелов.

Из пистолета по неподвижной цели: с дистанции 25 метров 4 попадания из 5 выстрелов.

Из пулемета: из 20 выстрелов по неподвижной мишени с дистанции 100 метров – 4 попадания.

Погода прекрасная, лежали на дерне в перерывах между стрельбами.

В 12 часов вождение. Водили «Опель», мы втроем ездили в Кирсановку, там забрали 1500 литров горючего и боеприпасы. Жара невыносимая.

На обратном пути прихватили в Красной Колонии трофейный грузовик для доставки его в 1 – й взвод.

17 мая 1942 г.

Сегодня воскресенье, подъем в 7 утра. Уже в 8 часов беру одеяло и отправляюсь загорать все в ту же ложбинку.

Очень тепло, лежа на солнце, отключаешься, напрочь забываешь о войне.

На обед позволили явиться в спортивной одежде. Для стирки обмундирования унтер-офицер Хоппе выдал нам по полкуска мыла.

С каждым днем на деревьях все больше и больше листвы.

На Пономарево совершили налет несколько бомбардировщиков, издалека доносятся разрывы. 4 или 5 наших прожекторов обшаривают небо в поисках русских.

18 мая 1942 г.

С 7 до 8 часов строевая подготовка, этот час пролетает незаметно. С 8 утра до полудня упражняемся у моста: отрабатываем высадку разведгруппы. Задача: подрыв моста. В целом интересно, даже весело.

Во второй половине дня часть наших занята спортом, другие техподготовкой и вождением. Каждый проезжает примерно полтора километра. У меня сегодня все получается.

Кто не занят, загорает на травке.

В 17 часов снова плескаемся в нашей купальне.

Вечером веду дневник и перед сном успеваю даже почитать.

19 мая 1942 г.

Наш фельдфебель вместе с обер-лейтенантом Айком отъехали на поиски замены для нашей роты.

Сначала занятия. История: от Бисмарка до мировой войны.

С утра запланированы занятия на местности, и мы вследствие жары натягиваем спортивные костюмы и занимаемся техникой. Часть людей занимается вождением на «Опеле».

После обеда начинающие водители заняты обслуживанием «опеля», остальные во фруктовом саду под руководством фельдфебеля Эртеля упражняются с пулеметом.

В 18 часов подполковник фон Хаке прощается с нами, причем с каждым за руку. Подполковник возвращается в Германию, видимо, на повышение.

20 мая 1942 г.

В 3 часа подъем, в 3.25 построение. Всем подразделением прощаемся с подполковником фон Хаке. Хором в его честь исполняем 2 песни.

После этого надеваем обмундирование для тренировок, выносим на улицу скамейки и стулья и до 6 часов занимаемся на открытом воздухе – технической и другой подготовкой. С 6 часов до 6.30 утренняя зарядка, а потом до самого вечера – до 19.00 – изучаем различные виды оружия.

С 10 до 14 – отдых, обеденный перерыв.

Солнце припекает, и я, как только выдается свободная минута, загораю.

После обеда полчаса занятий – изучаем русские танки, после этого 2 часа физподготовки под руководством лейтенанта Грисхайма.

После физподготовки – хоровое пение, затем по трое забираемся в купальню, после купания всем позволено разойтись.

Сегодня почти все после обеда нежились на солнышке.

С утра прибыли 22 человека на замену, в основном люди старшего возраста, их разместили в здании бывшей школьной мастерской.

Грузовик, на котором мы осваиваем вождение, отправился вместе с 4 начинающими водителями в Таганрог за досками.

Сегодня вечером неплохо помузицировали.

21 мая 1942 г.

И снова муки: подъем в 3 часа утра! Приходится чуть ли не за волосы вытаскивать себя из койки.

С 4 до 6 утра занятия – тактическая подготовка. В первой половине дня для нас, то есть для начинающих водителей, зачет у Кайцика. Каждый должен проехать кусок, но главным образом нас гоняют по теории. Во второй половине дня автодело под руководством унтер-офицера Шёнвальда – практическая езда на местности. У меня все отлично. Но многие дергаются.

Уже по окончании служебного дня с одним моим коллегой отвозим нашего обер-лейтенанта Айка в Красную Колонию. Я веду грузовик туда, коллега – обратно. Все прошло идеально. К половине седьмого вечера мы возвращаемся.

22 мая 1942 г.

И опять подъем ни свет ни заря – в 3 часа! Уже в 3.50 построение.

Наш фельдфебель объявил: 9 человек отобраны в группу водителей для перегона техники из Кракова, а все остальные, то есть мы, должны поддерживать постоянную боевую готовность.

С 4 до 4.40 строевая подготовка, после обер-лейтенант сообщает о построении, на котором нам сообщают о новой структуре подразделения. Нам, начинающим водителям, везет – у нас снова с 9.30 вождение на местности.

В обеденный перерыв прилег поспать, но выспаться как следует не успел.

Во второй половине дня практика вождения, едем до Кирсановки забрать почту. В 18.45 возвращаемся, и тут узнаю, что наши посылки с лишней одеждой к 20.00 должны быть в канцелярии.

Кнопф положил свою посылку на койку, а на нее – специальную карточку.

Ужинаю, потом еще раз проверяю посылку и иду ее сдавать.

23 мая 1942 г.

И снова пытка – подъем в 3 утра! С 3 до 4 одеваемся, приводим себя в порядок, умываемся.

В здании школы еще темно, но на улице куда светлее.

После завтрака боевые стрельбы. Сначала группа Клюзенера, потом, примерно час спустя, наша.

Этот час в нашей группе Штихерта посвящен занятиям. Тема: обнаружение населенного пункта по условной линии на карте. К 8 часам настает очередь нашей группы. Вооружение: 2 пулемета, 3 автомата, 2 боевые гранаты. Согласно вводной, мы пробиваемся через дамбу к 1-му взводу, минуем мертвую зону в русле ручья, затем поднимаемся на возвышенность.

Наверху располагаются мишени.

После четырех выстрелов у меня заклинило оружие – пуля засела в стволе.

Результаты: 44 попадания, в группе Клюзенера – 17. В 9.20 у нас конец занятий, следующей идет 3-я группа.

Едва я успел прилечь, как меня ставят в известность, что мне вместе с Гётцем и Хармсом предстоит еще и практика вождения. Наскоро перекусив (сладкая лапша с яйцами и молоком), около 12 часов выезжаем.

Впереди сидит лейтенант Рустика. Первые 5 километров проезжает Гётц, а Хармс ведет машину до самой Кирсановки. Останавливаемся у госпиталя. Оттуда еду уже я, объезжаю всю Кирсановку вдоль и поперек, это как минимум километров 5, потом, уже выехав из Кирсановки, проезжаю еще 3 километра. Потом снова возвращаюсь к складу ГСМ забрать почту.

Все прошло без сучка, без задоринки, сидящий рядом лейтенант только подсказывает мне дорогу. У почты забираем письма и посылки и, кроме того, двоих солдат.

По пути назад за баранку садится'сам лейтенант – куда-то торопится. По теории он нас не опрашивал. Все мы трое выдержали экзамен. В Т7 часов возвращаемся к месту расквартирования.

После ужина выкладываем из камня что-то вроде клумбы, засыпаем туда землю и высаживаем цветы.

Мы привезли целый мешок почты. Утром нам позволено выспаться как следует.

Воскресенье, Троицын день, 24 мая 1942 г.

Как же здорово снова проспать до 7 часов! К 9 часам утра я успел вымыться, побриться – словом, привести себя в порядок.

На столах стояли огромные букеты сирени. Через громкоговоритель звучит музыка. Погода облачная, ветрено. Время от времени сквозь тучи прорывается солнце. До обеда занимаюсь почтой. На обед гуляш, 2 булочки и 250 г напитка, настоянного на апельсиновых корках. После обеда решил почитать.

Сегодня выдали довольствие: 1 поджаренная колбаса, 100 г ливерной колбасы, 30 г масла, 4 сигареты. После ужина читаю иллюстрированные журналы и газеты. Самая последняя – от 19 мая. Вечером еще подвезли почту, прибыли газеты от 13 мая. Вот такая скорая у нас полевая почта.

Примерно в 21 час укладываюсь спать, день выдался хороший.

Близости фронта не чувствуется совершенно, такое впечатление, что мы где-нибудь дома, в обычном тыловом гарнизоне.

Понедельник после Духова дня, 25 мая 1942 г.

И сегодня нас будят только в 7 часов утра. А в 8 уже нежусь на солнышке. Хорошо позагорать, когда тебе никто не мешает.

Во второй половине дня опять иду загорать, читаю детективный роман.

Большая часть нашей роты отправилась в Красную Колонию на спортивный праздник. После 16 часов готовлюсь заступить в охранение.

Начальник караула – унтер-офицер Вилле. С ним сегодня творится что-то странное – отправляет весь караул привести в порядок форму. И это в праздничный день!

Вообще-то мы не очень жалуем этого Вилле. И раньше он мог вытворить что-нибудь в этом духе.

26 мая 1942 г.

Во второй половине дня собрался постираться, но не дали. Видите ли, прибыл командир собственной персоной. Так что приходится весь день торчать в боевом охранении.

27 мая 1942 г.

Черт, снова подъем ни свет ни заря. Тяжело вставать так рано. В здании школы еще темно, а на улице холодно.

До завтрака, то есть до 5.40, занятия. Проходим гранаты-лимонки. После занятий каждый бросает боевую гранату.

После завтрака под руководством лейтенанта фон Грисхайма выходим на местность. Там проходят занятия по подрывному делу. 200 г взрывчатки подрываем противотанковое орудие, 3 кг – каменную стену, столько же уходит, чтобы подорвать подвальное помещение, а связкой зарядов подрываем железнодорожный рельс. Кусок рельса взлетает в воздух метров на 30 и приземляется метрах в 50 от нас. На месте взрыва воронка примерно полтора метра глубиной.

Потом подрываем кусок рельса поменьше – он разлетается на куски. Во второй половине дня физподготовка, играем в ручной мяч. Я играю в нападении.

После матча холодный душ, потом засеваем на грядках редис.

28 мая 1942 г.

Снова подъем в 3 утра, затем занятия по тактической подготовке. До обеда физподготовка. С 9 до 12 загораю.

Тут же вижу, как гоняют «молодых». Этим ребятам достается крепко, потяжелее, чем в родной немецкой казарме.

После обеда стираю обмундирование.

С 13.30 до 17 часов выкладываем у купальни из камня дорожку.

После 17 часов переодеваюсь в рабочее обмундирование, потом получаю назад ту часть обмундирования, о которой заявил, как о пропавшей.

Вот и еще день прошел, недели пролетают одна за другой.

29 мая 1942 г.

Подъем в 3, кроме того, мне предстоит почистить сапоги Кайцика, но, несмотря на это, поднимаюсь лишь в 3.15. Очень, очень трудно подниматься в такую рань.

В 3.50 сразу же начинаются занятия, на этот раз располагаемся на солнечной стороне школы. Наш фельдфебель проводит занятия по уставу внутренней службы, по денежному довольствию и обмундированию.

После перерыва на завтрак (40 минут) до 9.30 хозяйственные работы. Меня отправили за песком для посыпки территории.

После обеда раздобываю у женщин, у которых остаются коровы, литр свежего молока.

Во второй половине дня вместе с еще 10 товарищами снова набираем песок для посыпки территории вокруг купальни. Время от времени моросит дождик, но мы исправно копаем песок до 17 часов.

Чем глубже роем, тем больше сырой глины попадается.

Сразу после окончания службы раскладываю костер и варю пудинг. Вечером переполох, командир вздумал наведаться в спальное помещение. С 19 до 20 часов уборка помещения.

Замазывая мышиную нору, порезал палец.

30 мая 1942 г.

Подъем в 3 часа, с 4 до 5 политподготовка.

Наша просьба перенести подъем на более позднее время отклонена. Зато командир соглашается с нами насчет отмены построения на обед. Наш фельдфебель взбешен до крайности.

После завтрака в 5.30 намечены стрельбы. Мы с Мюллером назначены для учета попаданий в мишени при стрельбе из 2-см пушек.

Приходится тащить, перетаскивать через ручей тяжеленную жестяную мишень, устанавливать ее, а потом прятаться за 150 метров в промоине.

Через 2 часа нас сменяют и требуют на стрельбы. Тут зарядил дождь.

Мой результат: стрельба из пистолета – 3 выстрела с дистанции 25 метров – 1 попадание, из автомата с дистанции 100 м – 2 попадания, из пулемета из 20 выстрелов во время дождя с дистанции 150 метров – 6 попаданий.

После стрельб нас гонят делать какие-то прививки.

Возвращаемся уже в 9.20, то есть уже к обеду, дают холодную сладкую лапшу с молоком.

К полудню облака разбегаются, проглядывает солнце.

Ложусь на травку и читаю, тут меня зовет Мертенс. Меня срочно вызывает наш фельдфебель. Быстро одеваюсь и бегу к нему.

Оказывается, мне объявлен 3-дневный отпуск с поездкой в Таганрог. На сборы считаные минуты. Без двадцати 12 я готов. Беру с собой самое необходимое и отправляюсь в канцелярию за отпускными – 60 рейхсмарок.

Потом идем к полевой кухне и получаем положенное на сегодняшний вечер довольствие.

После этого дожидаемся грузовика, который должен нас отвезти в Покровское. Грузовик так и не приехал, зато прибыло сообщение о завершении операции в Харьковском котле.

Час спустя проезжает наш «Опель», везущий солдат 4-й роты в Некпиновку.

Забирают и нас, правда, всю дорогу мы стоим.

Около 14 часов прибываем в Некпиновку, с километр топаем пешком по жаре, потом нас подвозят на телеге до Покровского. Оттуда еще почти 3 километра до железной дороги, их одолеваем тоже на своих двоих.

Взмокшие от пота, мы все же успеваем на поезд за 5 минут до отхода. В обычном жестком вагоне добираемся до Таганрога.

Около 16 часов проезжаем мимо подбитых русских бронепоездов и прибываем на платформу Таганрога.

И тут кто-то кричит, мол, отпускникам подойти сюда.

Ага, оказывается, нам полагается следовать строем. Тут же откуда ни возьмись нас осаждают русские – и стар и млад. Упрашивают поднести нам вещички, клянчат сахарин, табак.

Около 17 часов добираемся до солдатского клуба.

Сначала занимают места те, кому дали недельный отпуск, потом мы, трехдневники. Мы вместе с Штюбнером и Мертенсом размещаемся внизу, в комнате 8. Там только кровати, причем незастеленные.

Оказывается, нам предстоит дезинсекция – только после этого нас допустят к месту проживания.

После краткого отдыха идем в столовую отведать сладкого супчика с пшенной крупой. Съедаем к нему полученное довольствие, пучок свежей редиски, который выменяли за 3 сигареты.

После еды сразу же отправляюсь в город, продаю 3 упаковки табаку за 30 рейхсмарок, потом примерно час прогуливаюсь, дохожу до самого пляжа.

31 мая 1942 г.

Сегодня воскресенье, поднимаюсь около половины седьмого и отправляюсь на дезинсекцию. Многие уже раньше пошли.

Едва выйдя за порог, вспоминаем, что забыли мыло и мочалки.

Возвращаемся и решаем заодно и позавтракать. Когда выходим, на улице льет дождь. До пункта дезинсекции 20 минут ходу.

Нам везет – мы успеваем в последнюю минуту, сдаем наши бумажки, после этого пункт запирают.

С час мы стоим под горячим душем, ощущение изумительное.

Потом мы первые получаем наши уже обезвшивлен-ные вещи. Тем, кто пришел раньше, приходится ждать.

На улице льет как из ведра, мы пытаемся переждать дождь, но потом отправляемся в нашу солдатскую гостиницу. Едва мы приходим туда, как на улице начинается просто тропический ливень. Я усаживаюсь в рекреации писать письма. Перед обедом сходил за талонами на обед, на кухне выдают мясной суп с лапшой.

Нас 15 человек в комнате наверху. Номер нашей комнаты – 15.

Посуду собирают и моют русские женщины.

В 12.30 в рекреации начинает играть оркестр, музыка транслируется через репродукторы и в наши комнаты.

Пообедав, отправляюсь на прогулку в город. На улицах людно, много наших солдат и хорошо одетых симпатичных девушек. Повсюду русские просят продать им табак или сигареты. Мальчишки готовы за одну сигарету до блеска вычистить сапоги.

Дождь перестал. Я соглашаюсь почистить сапоги.

Становится по-настоящему жарко.

На небольшом базарчике продаю 100 сигарет и несколько упаковок табака (цена: 1 упаковка табака – 10 рейхсмарок, пачка 20 сигарет – 8 рейхсмарок).

За две пачки сигарет приобретаю бумажник и юфтевую кожу.

Кафе переполнены, я тоже решаю зайти. Чашка кофе с сахаром стоит 30 пфеннигов, пирожное из теста на воде – 90 пфеннигов. На вкус – ни дать ни взять чуть подгоревшая оладья. Но я съедаю целых 5 штук.

Иду на 15.30 в кино посмотреть фильм «Слуги просят войти». В кино очень чисто и уютно, зал на 700 мест. Цена билета – 20 пфеннигов.

В зале жарко, душно, после фильма приятно вновь выйти на воздух.

В 18 часов иду в украинский театр. Программа интересная, 75 % на немецком языке, только одноактная пьеса минут на 15 – по-русски.

Выступают певцы, акробаты, танцоры. В роли конферансье наш солдатик, непрерывно отпускает шуточки, что вызывает взрывы хохота в зале. Его напарница тоже мила. Русский оркестр играет очень хорошо. Около 20 часов концертная программа заканчивается.

Сходил к морю, потом вернулся в гостиницу и поужинал – кровяная колбаса и сливочное масло.

С 20 часов оркестр в гостинице начинает играть шлягеры. Совсем как дома.

1 июня 1942 г.

Просыпаюсь еще в 6 часов, но встаю только в 7, когда начинается утренний концерт. На завтрак у меня только хлеб. Беру с собой табак и сигареты, потом отправляюсь в парикмахерскую побриться и подстричься.

Сегодня день очень жаркий. Снова за одну сигарету мне чистят сапоги. От мальчишек в этом городе отбоя нет.

Повсюду стоят женщины с корзинами редиса, пучок стоит 3 сигареты. Вымениваю на 4 сигареты расческу.

Повсюду оживление, открыто много магазинов, другие вот-вот откроются.

Русские девушки прекрасно одеты, почти как у нас дома.

«Лейбштандарт СС «Адольф Гитлер» отступает на участке Мариуполь—Таганрог.

В полдень возвращаюсь в гостиницу, на обед гороховый суп. После обеда с Мертенсом и Штюбнером идем погулять, фотографируемся в ателье (6 карточек – 5 рейхсмарок). В кафе снова полно народу, сидеть и ждать нет никакого желания, поэтому, заглянув, сразу же ухожу.

На пляже купаются местные мальчишки и наши солдаты.

В 17 часов ужин в гостинице, потом опять идем в кино на фильм «Первая брачная ночь». Я еле досидел до конца, взмок от пота.

После ужина решил прилечь и послушать музыку из репродуктора. Передавали концерт по заявкам.

Оказывается, на этих концертах по заявкам собрано около 40 000 рейхсмарок, они будут перечислены детям погибших нашей 13-й танковой дивизии.

2 июня 1942 г.

Встаю только с началом обычного утреннего концерта. После завтрака снова иду в город, захожу на воинское кладбище в городском парке, потом снова иду в кафе, а после хожу по улицам и разглядываю витрины.

День снова жаркий, и я присаживаюсь в тени дерева и наблюдаю за оживленной улицей.

В городе довольно много и румынских офицеров.

В полдень возвращаюсь в гостиницу, сегодня нас решили покормить пшенным супчиком. В 17.45 отъезжает поезд на Покровское – 3 дня отпуска в Таганроге пролетели.

Но мы с Мертенсом вдвоем (дело в том, что Штюбнер получил недельный отпуск и находится в другой гостинице) решаем ехать только завтра.

Собираем вещички и двигаем к вокзалу, и прямо у станции находим отличную квартиру переночевать.

Располагаемся в очень опрятной комнате, где до нас жили 7 человек из СС, потом снова идем в город. Кафе, как обычно, переполнено, несмотря на жару.

Потом мы не спеша прогуливаемся по улицам и примерно в 18 часов снова возвращаемся на новую квартиру. Спокойно ужинаем, потом я играю на губной гармошке.

Позже выходим с Мертенсом посидеть на лавочке возле дома. Мимо проходят симпатичные девушки. Сидим и чешем себе языками, совсем как дома.

Да, эти три отпускных дня пролетели, как всегда, незаметно.

Вокруг тишина, мысли о войне и в голову не приходят.

Я ложусь на роскошную постель, Мертенс на тахту.

3 июня 1942 г.

Поднимаюсь спозаранку, часов, наверное, в 5. Мне показалось, что мои часы остановились, поэтому поднимаюсь. На улице уже довольно оживленно. Оказывается, часы мои показывают правильно – на самом деле 5 часов утра. Но я решаю уже не ложиться. После завтрака оставляем хлеб квартирной хозяйке, женщине очень любезной.

К 7 утра идем на вокзал. В 7.20 отъезжаем в простом товарном вагоне. В пути поезд делает 7 остановок, повсюду видим румын.

Прибыв в Покровское, слезаем, метров 100 проходим пешком, потом подсаживаемся на какую-то телегу. На ней доезжаем до кладбища, потом снова идем пешком, и вскоре нас подбирает другая повозка с сеном, которая доставляет нас до Некпимовки.

Солнце печет невыносимо. Почти до 13 часов лежим в тени, потом садимся на грузовик до Пономарево, куда прибываем в 14 часов.

Дом Зимона наполовину выгорел, пропала и часть вещей. Во всем виноваты русские – печку недосмотрели.

Докладываем о возвращении из отпуска, узнаем о перемещениях на служебной лестнице – Зимону и Эбауэру присвоены звания фельдфебелей.

Во второй половине дня – свободное время. Остальные заняты химподготовкой. Оказывается, нам здорово повезло. Надеваю тренировочный костюм, привожу в порядок обмундирование к смотру на предмет проверки наличия личного состава подразделения, который состоится через 2 дня.

Вечером привозят вещи для покупки за деньги. Но пока до меня дошла очередь, все мало-мальски заслуживающее внимания успели расхватать. Мне удалось купить только 60 сигарет да почтовую бумагу.

4 июня 1942 г.

Ко Дню матери община, к которой принадлежит моя мать, прислала мне сберкнижку с начисленными на нее 50 рейхсмарками.

И для меня, и для моей матери это стало приятным сюрпризом.

До самого обеда работаем в группе из 10 человек – сооружаем купальню.

Работа продвигается довольно медленно. Мы уже прорыли котлованчик полутораметровой глубины, но его дно наполнилось грязной жижей.

Одна сторона нашего вырытого вручную «бассейна» уже выложена дерном.

Завтрак (сухой хлеб) съедаем на свежем воздухе. Днем пишу дневник, другие занимаются починкой обмундирования, потом я тоже решаю отчистить пятна на шинели и гимнастерке.

Солнце палит вовсю, правда, в полдень прошел дождик. Пришлось срочно перетаскивать намокшее обмундирование в школу.

Во второй половине дня снова работы на купальне. Вечером меня опять ставят в караул. Воздух свежий, чистый, издали доносится музыка.

Вдруг в темноте различаю три силуэта. Ору как резаный: «Стой, кто идет!» В ответ слышу неразборчивое бормотанье. Предупреждаю, что открою огонь. Оказывается, это обер-лейтенант Айк, Буби и Грисхайм. Обер-лейтенант даже похвалил меня за бдительное несение караульной службы.

5 июня 1942 г.

Сегодня написал письмо домой и решил послать его авиапочтой.

Мимо тянутся колонны частей 298-й пехотной дивизии. Они идут со стороны Харькова. Прошлой ночью фельдфебель Эртель разместил в саду целый палаточный городок – роту целиком.

Наш фельдфебель с утра умотал в отпуск. Слава богу, хоть потише будет. Все вне себя от радости. Как знать, может, еще и не вернется!

6 июня 1942 г.

Во время занятий всем страшно хотелось спать. Я очнулся, только услышав команду «На работы в купальню!». Сегодня нарезали лопатами дерн для выкладки бассейна по бокам. Работа продвигается черепашьими темпами, никому особенно не хочется копаться в грязи – дело в том, что ночью прошел ливень.

Пришлось сформировать команду черпальщиков воды. В 9.30, как обычно, обед – ведь подъем по-прежнему в 3 утра.

Сразу же после обеда отправляюсь за молоком. Только собрался вскипятить свежего молочка, как скомандовали: «Приготовиться к построению!»

Начинается дождь.

Обер-лейтенант Айк отдает приказ к сегодняшнему вечеру закончить купальню.

Мы все взбешены.

А дождь между тем льет и льет, и конца ему не видно. Пытаемся прикрываться брезентом, у многих брезента нет, и уже несколько минут спустя их форму хоть выжимай.

Под дождем приходится ворочать камни – ими должно быть выложено дно. Камни надо тащить за 200 метров.

Между тем обер-лейтенант пригнал нам на подмогу всех, кого только мог собрать, – женщин, мужчин, детишек.

Выстроилась людская цепь – человек, наверное, с сотню. И все передают камни. Работа спорится, и к 17.30 все готово. Бассейн можно наполнять.

Бассейн-то бассейном, но вот сколько мы в нем еще покупаемся? Не вечно же мы будем торчать в этом Пономареве на берегу Миуса? В один прекрасный день придется убираться отсюда.

7 июня 1942 г.

Слава богу, сегодня подъем в 7 утра – в честь воскресенья.

А в 8 часов я уже загораю. День этот проходит спокойно.

8 июня 1942 г.

С сегодняшнего дня подъем решено перенести на 5 часов утра. Это же надо! Какое одолжение – позволить нам дрыхнуть лишних пару часов!

Физзарядка отменена – на улице дождь. В первой половине дня стрельба из пистолетов, во второй – из пулеметов.

9 июня 1942 г.

До полудня работаем на купальне, посыпаем песком берега, сооружаем лестницу, мостки через ручей.

Увы, но вода что-то не спешит подниматься до нужного уровня – то есть ее поступает примерно столько же, сколько выходит. Она просто уходит в землю через стенки.

В 13.30 построение, организованно отправляемся купаться. Рядом с бассейном стоит стол с выставленными на нем призами. Погода вроде меняется к лучшему.

Меня вместе с Бюсом назначили дежурными. Следить за порядком.

На 15.30 назначено открытие купальни. Прибыли офицеры вышестоящего штаба. Обер-лейтенант Айк торжественно открывает бассейн – лично совершает первый заплыв. Потом в воду заходят и остальные, повзводно. Состязаются, кто быстрее проплывет. Всех опередил штаб дивизии – им и досталась бутылка коньяка.

Я неустанно щелкаю на пленку все происходящее.

Под финал делает заплыв даже наш Кайцик, причем не сняв формы.

Около 17 часов все расходятся, вода еще не успела достаточно прогреться.

Наконец свершилось – приказано в половине второго ночи поднять водителей, которые должны перегнать прибывшую в Успенское новую технику.

Все с нетерпением ждут прибытия новейших бронемашин.

10 июня 1942 г.

Наконец наступил день, которого все так ждали. Прибывают наши новые бронемашины. Теперь остается обеспечить их маскировку. 10 солдат и 4 унтер-офицеров направляют к ручью для изготовления из тростника матов.

Тут кто-то прокричал, что, мол, едут. И правда, на возвышенности показались наши машины. Ура!

Все выбегают на дорогу, я быстро достаю фотоаппарат, и в это время как раз подъезжают наши бронемашины.

Незабываемое зрелище: степенно, неторопливо шествуют бронемашины. Машины оснащены 2-см орудиями. В них проглядывает что-то бульдожье.

Вагнер, Бусс, Флизенберг, Штабан и Бехерт, сияя от радости, докладывают о благополучном прибытии. Всего 8 дней понадобилось для доставки техники из Магдебурга сюда.

Примерно час спустя мы снова возвращаемся к ручью плести маты. Шлепая по воде в резиновых сапогах, мы срезаем зеленые стебли тростника. Уже к полудню несколько штук матов готовы.

Во второй половине дня продолжаем заниматься тем же, а вечером приступаем к маскировке стоящих по причине нехватки места вплотную друг к другу наших новеньких бронемашин.

Кроме матов используем и ветки деревьев, и траву – словом, всю имеющуюся в распоряжении зелень.

11 июня 1942 г.

Сегодня физподготовка проходит в бассейне. Наша рота выстроилась в полном составе.

Все занятия закончены, группы расформированы. Обер-лейтенант Айк докладывает новую структуру подразделений. Кроме меня в них включены и те, кто только что получил права вождения.

Я оказываюсь в составе экипажа тяжелой 8-колесной бронемашины вместе с унтер-офицером Вестфельдом в должности водителя, Вальтером Хайном, Карлом-Хайнцем Бюссом в должности радиста. Моя должность – стрелок. Наша разведгруппа состоит из двух тяжелых 8-колесных бронемашин. Вторым экипажем командует унтер-офицер Ваак. В ней 8 человек.

После построения всем приказано идти к нашим бронемашинам. Нам не повезло, в нашей бронемашине из-за плохого уплотнения головки блока цилиндров в двигатель попала вода. На родном немецком заводе плохо затянули гайки, вполне возможно, что это – следствие саботажа. Хайнц и Бюсс берутся за инструмент, а я распаковываю магазины с боеприпасами и всякую-разную дребедень.

К столу мы приставили еще один, подлиннее, на него все и выкладываем.

Сдаю пустые ящики из-под обойм, часть пулеметной ленты и 2 сменных ствола 2-см орудия нашему оружейнику. Между тем наступает полдень. На обед гороховый суп. Во второй половине дня работаем в тренировочных костюмах.

Впервые имею возможность заглянуть внутрь бронемашины, переставляю под себя оптический прицел – дело в том, что я стреляю с левого плеча, проверяю оборудование и помещаю 18 обойм (каждая по 10 штук 2-см снарядов) в держатели. После чищу автомат. Так и проходит вторая половина дня. В 17 часов все вместе отправляемся к ручью и там связываем еще несколько маскировочных матов из стеблей тростника.

Сегодня кормят картошкой в мундире. Отец Тиме, который торгует в Германии картофелем, пожаловал нашей роте 250 кг картофеля, который благополучно добрался до нас.

12 июня 1942 г.

С 3 часов утра 1-й взвод нашей роты разбирает двигатель на нашей бронемашине.

В 6.20 построение на технику.

Утром снимаю пулемет – битый час занимался им вместе с нашим оружейником.

Все в заводской смазке, включая и пулемет. Приходится эту смазку снимать. Внутри ствола черт знает что творится – и туда попала смазка.

После обеда вместе с унтер-офицером Вестфельдом снимаем орудие, это занимает минут тридцать – на новой модификации бронемашины все оказывается по-другому, не так, как на привычной прежней.

На пушке замечаю пятна ржавчины – после пробных стрельб орудие не удосужились смазать.

Строго говоря, подобные вещи недопустимы. Час нас натаскивают по новым видам вооружений, потом я снова водружаю пушку на место, уже как следует смазанную с помощью моего водителя.

13 июня 1942 г.

Наш командир подполковник Шольц прибывает сегодня для осмотра вновь поступившей техники.

Мне приказано выложить на стол различные виды вооружений.

Подполковник Шольц прибывает в 8 без нескольких минут. Я демонстрирую ему новую пушку. Позже прибывает и командир батальона обер-лейтенант Айк, и мы вместе с ним совершаем пятнадцатиминутную поездку по местности на новенькой 8-колесной бронемашине. После этого нас гонят на прививку от холеры.

Затем устанавливаю на бронемашине все, что было демонтировано, чищу треногу и пулемет.

Мой пулемет сдан оружейнику.

На вторую половину дня меня назначают на уборку помещения, я тщательно подметаю пол и протираю столы.