Текст книги "Далетания. Затерянная в черновиках. Части 1 и 2 (СИ)"

Автор книги: Виктория Ель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Пока мы обходили Лабиринт, я завистливо поглядывала на непроницаемые сцены и сжимала челюсти, чтобы не нагрубить родителям. Вспомнилась библиотека в Замке, – интересно, книгам там тоже задают вопросы или их просто читают? И почему я не потратила хотя бы несколько минут, чтобы это выяснить?! Ведь у меня была куча возможностей, а вместо этого я гонялась за Мией и торчала в садах!

Видно Рик спиной чувствовал мой настрой потому что, когда он обернулся, на его губах играла понимающая ухмылка. На него точно не было повода злится, но все же я почувствовала некую обиду – мы проторчали столько часов в кустах у стены, а могли бы проникнуть сюда пораньше и все нормально рассмотреть!

Стоп! Остановись! Мы же совершаем секретный побег! – велела противно-рациональная часть меня. Вторая половина тут же показала ей язык.

– Сейчас будет тоже кое-что интересное, – заговорчески прошептал Рик и подмигнул.

Вначале я не поняла, что он имеет в виду – за бочонком и несколькими домами литераторов (они были узкие и напоминали книжные корешки), снова открывался такой же сад, как мы прошли в начале. Я без интереса пожала плечами, но мальчишка, продолжая надменно ухмыляться, пропустил меня вперед. Я вступила на ближайшую тропу и пошла по направлению к мерцающим за густыми кронами огонькам. Все вокруг было симметрично (насколько я могла судить) предыдущему саду, за исключением нескольких строений, которые были искусно спрятаны между деревьев; эти дома по праву принадлежали скульпторам – однотонно-белоснежные или легкого молочного оттенка (в полутьме было сложно различить), в отличие от жилищ художников, они были словно вырезаны из кости или подобного цельного материала – каждая линия, каждый ярус этажа и лестницы были словно прочерчены скальпелем, нежели прибиты или прикручены, – все говорило о том, что, прежде, чем стать домом, огромный кусок монолитного материала был доставлен на место и дальше в нем прорезывались комнаты, балконы, колонны, окна...

Мне снова мучительно захотелось прикоснуться к чудесному творению, но как только я соскользнула с тропы на траву, то споткнулась о что-то твердое и чуть не упала! Я схватилась за куст, чтобы удержаться на месте, но рука захватила не листья, а их неподвижные ледяные копии! Это был не настоящий куст, а виртуозно выполненная подделка! Трава под ногами тоже оказалась сделана из какого-то твердого материала, не камня, но чего-то похожего.

Получается, весь сад, по которому мы шли, всего лишь имитация? Дело скульпторов или лепщиков, как их называл Рик?

Я обернулась на родных, которые тоже поняли в чем дело и, не в силах противостоять магии мгновения, остановились разглядеть чудесный сад.

– Зря ты нас сюда привел, – сказала я Рику. – Еще пара минут и мы не захотим отсюда уйти!

Подоспевший за мной Сашка воспринял невинную шутку по-своему и, стиснув челюсти, попросил всех поторапливаться.

Тесной кучкой мы продолжили путь к стене.

– Еще сюрпризы будут? – спросила я Рика, вспомнив замечание про 'полет с ветерком'.

Вместо ответа он сунул зубочистку в рот и довольно зашагал к открывавшемуся за деревьями полю.

До рассвета оставалось еще полно времени, но мне казалось, что уже светлеет. Может быть это было связано с тем, что мы опять шли по открытой местности, а, может, потому, что к горлу опять подкатил страх – мы снова должны были покинуть ставший привычным мир (пусть даже на пару часов) и попасть неизвестно куда. Про следующий, Двенадцатый квадр, Рик обмолвился только, что это территория рабочих и что там занимаются сельским хозяйством и животными. Допустим, сейчас мы переберемся через лазейку, но что мы будем делать там? К кому пойдем? А вдруг нас обнаружат или вообще выдадут?

Оглядываясь на сад скульпторов, мне казалось, что я прощаюсь с чем-то привычным, родным, похожим на то, что считается домом. Останься мы здесь и, быть может, я бы нашла здесь единомышленников или, по крайней мере, персонажей, говорящих со мной на одном языке – творчества, вдохновения, быть может, они бы даже приютили нас! Мне надоело делить персонажей на элитников и трущобников – ведь все они личности и не могут быть только плохими или хорошими, тупыми или умными, равнодушными или сострадательными, в зависимости лишь от материального положения!

Но Рик продолжал вести нас вперед, и я понимала, что должна довериться ему – он знает Далетанию лучше, как бы мне и не хотелось этого признавать! Пока из элитников я близко знакома только с Мией, и ей я бы уж точно не доверила свое спасение! Хотя и пыталась, признаюсь! Дариан – другое дело. Но его все же нельзя назвать полноценным элитником... с ним связана какая-то тайна... да и с Ароной он общался и революцию планирует, нет, он точно не элитник! Получается, довериться можно только рабочим! Пора смириться!

Я бросила последний взгляд на отдаляющиеся сады – пусть обстоятельства не дают здесь остаться, но кто помешает проникнуть сюда в моих снах, фантазиях, когда я окажусь дома? Конечно, я не буду снова доводить себя до комы, но одним глазком я все же подгляжу! – твердо заявила я себе и отвернулась, чтобы не дразнить себя планированием побега от родных.

Впереди замаячил дом Чокнутого. Объяснение были излишни – даже будь тут десятки жилищ, я бы распознала дом этого персонажа – так живо расписал его личность Рик.

Несмотря на то, что Чокнутый (как я поняла) был скульптором, он не воспользовался традиционными здесь мотивами – не стал вырезать комнаты из монолита, а вместо этого надстраивал их друг на друга в какой-то безумной манере: строение, в котором он жил и творил, напоминало небрежно сложенные друг на друга ящики из-под фруктов (только каждый ящик был размером с пол этажа и из неведомого, но явно дорогого материала), между бесконечными балконами, которые были перемешаны с разномастными окнами и внешними лестницами, тут и там виднелись впихнутые фигурки уродливых горгулий, большинство из которых висели столь ненадежно, что создавалось ощущение, что они вот-вот рухнут на землю.

Кстати, приглядевшись я и правда заметила в траве возле дома несколько развалившихся каменных глыб – то ли это были заготовки для будущих работ, то ли дом действительно частично извергал чудных каменных зверюшек со своего фасада.

Не приближаясь к хрупкому и откровенно уродливому строению, мы обошли его, и попали в сад в исполнении увлеченного скульптора: вместо деревьев и растений здесь располагались многочисленные постаменты с памятниками людей, при ближайшем рассмотрении больше напоминающие злостные шаржи, чем натуру.

В реальном мире за такие работы он бы получал неплохие деньги (конечно, если бы не изображал высокопоставленных фигур) – силуэты из камня были высечены грубовато, но смотрелись добротно; в отличие от пугающих горгулий, в каждом из этих изваяний была своя душа, даже некое обаяние. Природное любопытство не позволило мне проскользнуть вслед за остальными к стене, и я остановилась, рассматривая дружелюбных, смеющихся и корчащих рожи, памятники.

И вдруг... ох ты!... да это же Дариан! Собственной персоной, в своем громадном парике с пышными буклями и в расшитом камзоле!

– Рик! – позвала я, показывая на постамент с возвышающимся изваянием старого чиновника.

Мальчишка подошел и взглянул на скульптуру, затем нахмурился и кивнул, указав на стену.

– Теперь ясно, почему они не зажгли огни вовремя!

– Что? – переспросила я.

Как костры стражников могут быть связаны со скульптурой в саду?

Сощурившись и склонив голову на бок, Рик рассматривал статую.

– Думаю, по Дариану сегодня была панихида, – наконец высказал свое предположение он.

– Но он же жив!

– Ага, только кто это знает? – отозвался мальчишка и, пораскинув мозгами я поняла, что он прав – Алехису, который скорее всего и устроил покушение на нас, чрезвычайно выгоден 'уход со сцены' первого советника, – раз Дариан официально мертв, значит, Алехис уже наверняка получил повышение!

– Но нам ведь это тоже на руку? – осторожно спросила я. – Алехис на время успокоится, не будет нас искать, да и про революцию раньше времени не узнает?

Рик взглянул на меня и мне очень не понравился взрослый блеск в его глазах.

– Теперь вскроется прошлое Дариана и, когда он вернется, а по плану он должен это сделать, – очень тихо объяснял Рик, – отношение к нему может снова стать... как это сказать... ну, когда на тебя смотрят как на букашку, которая мешается под ногами.

– Но он же приближенный, он же сидел рядом с Властителем?!

Рик быстро осмотрелся по сторонам (родители с Сашкой были заняты обсуждением перехода через стену), и зашептал мне в ухо:

– Дариан – бывший киборг (я ахнула и прикрыла рот ладонью – представить старого разнеженного чиновника в металлической броне было нереально!), а верхушку пролез таким странным способом, что сам не рассказывает, как. – Рик помолчал. – Знаю только, что, когда он латы снимал, его родные... в общем, он многое в жертву принес...

Мы синхронно вздохнули и взглянули на каменную улыбку, навечно застывшую на губах Дариана.

– Так что теперь будет, ну, если они вновь все это вспомнят? – спросила я.

Рик дернул худеньким плечом.

– Все зависит от главного.

– От Олегдарана?

Он кивнул.

– Если по злому его проводят – ну, сплетни всякие, тогда он вряд ли сможет вернуться.

У меня промелькнула обнадеживающая мысль.

– Но огни ведь долго не зажигали и потом... этот памятник... это ведь почести, дань памяти?

– Может быть. Ладно, идем! – напомнил мальчишка и направился к стене.

Я в последний раз взглянула на двухметровое изваяние. Эту ли тайну я имела в виду, когда задумывала Дариана? Но нет, что-то еще крутилось в голове... очень-очень рядом... И хорошо! Может быть эта тайна и станет его козырем в рукаве, ведь, в конце концов, я действительно хочу, чтобы его план революции удался!

Через стену мы перепорхнули за несколько минут – умений не понадобилось никаких – помогла очередная скульптура Чокнутого. Это оказался его собственный автопортрет метров в пять высотой, вытесанный из камня с применением других подручных материалов – одежды, волос и грубой кожи, из которой в частности были сделаны сапоги. Словно муравьишки, мы легко взобрались на фигуру.

На автомате, все еще не в силах отделаться от мыслей о Дариане, я повторяла движения других и очнулась только тогда, когда оказалась на земле на противоположной стороне. Папа как раз на руках спускал маму, которую внизу принимал Сашка. Всполошившись, я быстро оглядела стену, но не увидела ни одного охранника – даже у ближайших костров никого не было видно. Но почему? Разве они не должны строго выполнять свои обязанности?

Рик, спустившийся последним, махнул чтобы мы пригнулись и следовали за ним. Я молча подчинилась, но не могла отделаться от цепких панических пальцев, которые словно поглаживали мою спину, заставляя то и дело оглядываться. Мы проследовали вдоль стены, но не в направлении к центру квадра (на сколько я могла ориентироваться в темноте), а, наоборот, к его краю – туда, где собственно кончался населенный мир и начинались поля.

Охранников на стене по-прежнему не было.

Мы дошли до угла Двенадцатого квадра и остановились. Впереди виднелись какие-то машины или автобусы, издалека я не могла разобрать.

– Сейчас вернусь! – шепнул Рик, и, быстрой тенью отбежал от нас. Через несколько минут он подал нам сигнал и, по одному, мы подбежали к нему.

Прямо у стены, в нескольких десятков метров от охраняемого выхода из квадра, действительно стояли несколько автобусов и грузовые машины, от которых пахло соляркой и сеном. Следуя за мальчишкой, мы проскользнули в крытый кузов одного из грузовиков.

Наступив на что-то мягкое я чуть было не заорала, но это оказались всего лишь пустые мешки из-под овощей; в полной темноте, хватаясь друг за друга, мы устроились прямо на полу.

– Здесь я вас оставлю, – в пол голоса сказал Рик. – Вернусь через пару часов.

– А не опасно сидеть здесь под носом у охраны? – спросил Сашка.

– Они здесь не появляются, – заверил Рик. – По ночам для полива урожая на полях и в ближайших землях проходят дожди.

Дальнейшие объяснения были излишни – я помнила реакцию бедных киборгов, когда они панически заметались при первых каплях, упавших с неба.

– Ладно, спасибо, ты молодцом привел нас сюда! – поблагодарил отец. – Будь осторожен!

Даже в темноте я почувствовала смущение Рика, смешанное с мальчишеской гордостью, подобное которому он испытывал на собрании Дариана. Я мысленно похвалила отца – Рик действительно здорово нас провел!

Мальчишка уже было стал продвигаться к выходу, но внезапно у меня в груди сильно забилось сердце – я представила, как сейчас устроюсь на пыльных грязных мешках и просплю всю свою жизнь, все свои возможности, всю сказку, которую мне подарили высшие силы!

– Рик, – шепнула я, пытаясь нащупать его руку, но вместо этого схватила за нос.

– Ох!

– Прости! Рик, возьми меня с собой!

– Ты что, с ума сошла? – даже наперед мамы успел высказаться Сашка и, прежде, чем я успела оправдаться, мертвой хваткой схватил меня за ногу. – Мы еще не выбрались, охранники рядом, что ты опять задумала?

– Он прав, – ехидно отозвался мальчишка, – один я мигом всех оббегу, а ты застрянешь еще где-нибудь!

Он специально меня дразнит?!

– А я осторожно, – настойчиво уговаривала я того и другого. – Мне нужно там побывать!

Я нежно провела по Сашиной руке.

– Тогда и я с тобой!

– Этого не хватало! Все, мне пора! – сказал Рик и вылез наружу, но через щелку я видела, что уходить он не спешит. Черт, я действительно его обожаю!

– Саша, ты же понимаешь, что я должна!

Мама хотела встрять, но Сашка, вопреки воспитанию, перебил ее на полуслове:

– Ты вбила себе все это в голову, но ты ничего не должна. Ты же не хочешь, чтобы я... – он не договорил, но по опасной интонации я поняла, что он намекает на то, что может меня выдать.

– Пожалуйста, не надо! – взмолилась я, вопреки моей злости от обиды, в голосе зазвучали слезы. Ну и пусть, пусть я буду плаксой, но он не сможет меня удержать!

– Я очень хочу пойти! И я буду очень осторожной, – как можно спокойней сказала я.

– И я с тобой!

– Нет! Ты должен быть здесь. Втроем нас точно заметят!

– Довольно, иди уже! – рыкнул отец, и как я забыла, что он не терпит женское нытье (чем частенько пользуется мама, выпрашивая обновку)? – Ты, парень, останешься, – велел он и обратился напрямую ко мне, не терпя никаких возражений: – даю тебе два часа. Не вернешься – пойдем все тебя искать, а так нас точно заметят и схватят. Если не хочешь этого – возвращайся вовремя и невредимая!

– Ага!

Радостная, я вырвалась из ослабшей хватки Сашки и спустилась с грузовика на землю.

Конечно, по возращении мне придется с ним объясниться, но сейчас, сейчас я отправляюсь в путешествие в гости к своим персонажам! И ничто и никто мне не помешает! Я снова вольная героиня в своей сказке! И пусть только на пару часов! Ууууурррррааааааа!

Глава 16

Рик действительно меня поджидал.

– Пошли! – подмигнул он и шмыгнул за грузовик.

Я думала, что мы сразу направимся в глубь кварда, но мальчишка, повел меня на стоянку автобусов. Выбрав самый дальний, он остановился около водительской кабинки и принялся там ковыряться, затем медленно, стараясь не создавать шума, приоткрыл дверь. Вслед за ним я поднялась в автобус и, пробравшись мимо руля и коробки передач, пролезла в салон.

В окна едва проникал отсвет темно-синего ночного неба, отчего ряды кресел казались наполнены живыми тенями. Я уже немного пожалела, что залезла за мальчишкой – на улице было не так страшно!

– Чего уставилась? Иди сюда! – поторопил Рик и махнул с заднего ряда.

Стараясь не вглядываться в черноту, наполнявшую кресла, я поспешила к нему.

Плюхнувшись рядом с Риком, я заметила, что сиденья довольно просторные – вдвоем мы поместились на одном кресле и еще осталось место. Мелькнула мысль – зачем рабочим такой комфорт? Но меня отвлек Рик, который юркнул под сиденье и исчез в темноте. Сидеть одной в пустом автобусе жутко не хотелось!

– Что там? – спросила я.

Мальчишка ответил что-то неразборчивое, я закатила глаза, и стала нервозно вглядываться в окна – не выслеживают ли нас киборги? Сейчас было идеальное время, чтобы схватить нас с поличным!

Спустя пару нервных минут, Рик вылез. В его руках виднелись пара свертков. Мальчишка разложил их между нами и стал разворачивать – в одном оказались яблоки и бугорчатый огурец, а в другом крохотный кусок жареного мяса.

В животе призывно заурчало. Мальчишка ухмыльнулся:

– Подзакусим и пойдем, – шепнул он, кивая на снедь. – У меня еще есть лепешки!

Поковырявшись в своем узелке, он достал сильно пахнущие маслом и жаренным луком лепешки и крохотный коробок с солью.

– Ну чего сидишь? – подбодрил он (мне было неудобно отбирать у парнишки еду, зная, как ее нелегко добыть). – Хватит кривляться, иначе с собой не возьму! – властно добавил он.

– Ладно! – я взяла лепешку и с удовольствием вдохнула запах – такой когда-то был у меня, когда я пыталась готовить (обычно все подгорало). – А кто это тебе оставил?

– Местные, – невнятно откликнулся Рик, уплетая нехитрый поек. – Я им помог когда-то с сыном из Первого связаться, да и так – весточки передаю иногда, вот люди и оставляют! Когда что с полей, а когда орехи... – мечтательно произнес он.

С удовольствием уписывая ужин, мальчишка рассказал, как он подружился с мужиком из полевых и позже с его женой, которые угощали его настоящим мясом – в кварде они отвечали за коров.

– Их сын работает в Первом – Придворном кварде, связаться с ним они не могут, вот и используют меня, когда я туда попадаю.

– Постой! – не поняла я. – А разве трущобники, ну, то есть, рабочие, не живут и не работают там же, где живут?

– Только основная часть, а разнорабочих – уборщиков, мастеров ремонта и других дел, берут из ближайших квардов. – Рик помолчал, смакуя особенно вкусный кусок. – По деньгам – это лучше, но работа не стабильная – что-то хозяину не понравилось – сразу уволит, а твое место в родном кварде уже занято!

– Но Двенадцатый ведь далеко от Замка? – возразила я, вспомнив карту.

– Тут другая история. Давай по дороге расскажу! – предложил он.

Покончив с едой, Рик снова велел переодеться. Я сняла элитное платье и оставила только рабочую форму, которую, чтобы та не висела, подвязала шелковым кушаком от бывшего наряда Мии. В робе было сподручней передвигаться и лишние слои одежды не будут шелестеть, когда мы будем пробираться вдоль жилых домов – трущобники наверняка спят более чутко, нежели элитники, а кто знает, вдруг они поднимут панику если нас заметят?

Рик убрал остатки еды и, снова проскользнув через кабинку водителя, мы оказались на улице. В этот самый момент над нашими головами раздались первые раскаты грома – Лаборатория сгущала тучи над полями, чтобы подпитать их ночной влагой.

В первые секунды я инстинктивно схватилась за правую руку, которая все еще помнила прикосновение кислоты.

– Дождь не опасен, – пояснил Рик.

Я кивнула и постаралась не думать о каплях, которые уже падали мне на лицо – Рик ведь не боится, а на его ноге гораздо большая чешуйчатая заплатка! Да и показывать свой страх мальчишке не стоит – слабачку он с собой не возьмет!

Я гордо распрямилась и, не теряя времени, мы двинулись вдоль стены. У меня проскользнула мысль заглянуть к родным, чтобы убедить их, что все в порядке, но я сразу ее отвергла – тогда они точно отговорят меня идти. А ведь я буквально в нескольких шагах от нового приключения!

Догнав Рика, я напомнила ему об обещанном рассказе – разбушевавшаяся стихия давала хорошее прикрытие, и мы могли говорить чуть громче шепота, не опасаясь киборгов.

– Ладно! Только молчи об этом, – посерьезнев, предупредил он. – Все, что я узнал в своих вылазках – под запретом. Слышала про Выставку?

Я отрицательно помотала головой.

– В Первом кварде несколько раз за год устраивают Выставку – это такой показ детей богачей перед правительством. Там есть судьи и мастера – они проводят конкурсы и выбирают победителей, кто-то берет себе детей в подмастерья. Правительство тоже выбирает – самых красивых делают пажами в Замке. – Рик замолк и затравлено огляделся, не заметив ничего подозрительного в жидких кустах, он продолжил: – Но есть и отдельный конкурс, для тех, кто хочет работать в Лаборатории.

Я еще больше прислушалась – все, что касалось Лаборатории, я должна выучить на зубок, чтобы выбраться отсюда!

– Туда отбирают самых способных, которые хорошо учатся или могут долго работать и не выпендриваться.

Трудолюбивых, – подумала я.

– Их тоже берут в подмастерья – вначале они прислуживают, выполняют всю грязную и тяжелую работу и если справляются, то их забирают насовсем.

– Как это насовсем? – громче, чем надо спросила я.

– Тише! – пригрозил Рик и продолжил: – Если туда берут – это очень престижно. Выше только советники и Властитель. – Шепотом пояснил он. – Все хотят туда попасть – там ведь и лечат и опыты всякие проводят, а все хотят узнать, как это происходит! – Почти с восторгом произнес он (я с сожалением сжала свою клешню – я бы тоже хотела узнать кое-что про их опыты!). – Но, чтобы все секреты не узнали остальные, прошедшие отбор расстаются с семьями и больше в квардах не появляются – всю оставшуюся жизнь они живут Там.

Как же надо любить свое дело, чтобы бросить родных? Я бы так никогда не поступила!

И вдруг я поняла, что кое-что в рассказе Рика не сходится:

– Погоди, а этот мужик из полевых, ты ведь сказал, что его сын живет в предзамковых землях, значит, для детей рабочих тоже устраивается Выставка?

Рик довольно подмигнул – ему явно польстила моя внимательность.

– Они – бывшие элитники. – Ответил он.

– Как это?

– Их старшего сына еще мелким забрали в пажи, а двух его братьев отправили в Лабораторию. Полевые были очень привязаны к детям, просили их оставить, даже препятствовали сыновьям, которые служили при Лаборатории. А у элитников не принято возмущаться, ослушиваться правительство, вот Властитель и испугался (еле слышно сказал Рик) и прогнал их сюда.

– Ого! – охнула я.

По моей задумке элитники были неприкосновенны; но, честно говоря, большей частью я и не задумывалась об их образе жизни – для сюжета они были фоном, картонной декорацией, который я раскрасила в пестрые цвета и забыла.

Мне снова стало стыдно.

– Так ты помогаешь им общаться с тем сыном, который в Замке? – спросила я, чтобы сменить тему и прогнать подступившую тошноту.

– Да, – пожал плечами Рик. – Как их прогнали, сразу запретили с ним общаться, чтобы они ему ничего не рассказали... и сами не замыслили ничего...

– А они...? – хотела спросить я, но Рик прижал поднятый палец к губам, и я поняла, что пора заткнуться. Нашла время для расспросов о революции!

Пока мы болтали, впереди показались первые дома – это были постройки для сельскохозяйственных животных – из отверстий между досками слышалось тихое сопение и фырканье. Проскочив ряды хлевов, мы вступили на извилистую улочку. За спиной слышался уверенный шум дождя, я надеялась, что он заглушит наши шаги – расстояние между домами было такое узкое, что приходилось двигаться боком, хорошо еще, что в домах рабочих не было открытых окон!

Рик скользил вперед неслышно, как дворовый кот на охоте, я старалась вторить ему, но меня то и дело отвлекали любопытные детали маленьких ветхих домиков, и я просто не могла идти ровно, пялясь себе под ноги! Жители Двенадцатого или 'полевые', как о них обмолвился Рик, единственные из рабочих, кто имел право выходить в поля, правда, об этом можно было догадаться, даже если бы я не знала, чем занимаются в этом кварде – на каждом доме, на стеклах, крыльце или просто на стенах были прикреплены букетики цветов, пучки трав, рядом с большинством домов виднелись клумбы с ромашками, лютиками, зверобоем, заботливо пересаженными с полей. Это выглядело наивно, по-детски, и напоминало гербарии в детском саду; мне представились местные жители, наверное, это очень мягкие, романтичные персонажи, кто еще мог, вместо того, чтобы отремонтировать дом, украсить его букетами? Несмотря на явную нелогичность, здесь было безумно приятно находиться – Двенадцатый напоминал заброшенную деревеньку, с полуразвалившимися домами, которая постепенно зарастает сорняками и милыми, нежными полевыми цветами.

Заглядевшись на очередную клумбу, я не заметила, что Рик остановился и чуть не налетела на него. Он в это время пальцем тихо стучался в окно. Через несколько секунд в доме послышался шум, мы поднялись на крыльцо и затаились.

– Только не пялься на них! – через плечо шикнул Рик.

– Что? – переспросила я, но тут дверь приоткрылась, и я приглушенно охнула – в мерцающих бликах свечи над нами возвышалось нечто огромное...

Мальчишка пихнул меня в бок и юркнул в дом, я опустила голову и, смотря себе под ноги, прошла следом. С тихим шелестом за спиной затворилась дверь; в полумраке я отыскала худенькую фигуру мальчишки и встала рядом.

Громадина прошла через комнату и поставила лампу на широкий обеденный стол, затем принялась копаться на соседних полках. Я во все глаза пялилась на фигуру: жутко мускулистые конечности и торс выглядели непропорционально, будто для скорости их 'надули' стероидами – мышцы топорщились в разных направлениях. Лицо скрывалось за раздутой шеей, но, когда туша развернулась, я чуть не прикусила язык от натуги – это оказалась женщина! Я вспомнила предупреждение Рика и быстро опустила глаза в пол.

В отличии от меня, мальчишка не чувствовал никакого смущения – приветливо крякнув, он улыбнулся во весь рот.

– Как поживаешь, Адра?

– Хорошо! Сейчас поставлю чайник! Устал с дороги?

Голос у женщины оказался очень нежный, – не увидь я ее, представила бы перед собой симпатичную и очень мягкую женщину лет сорока-пятидесяти.

– Нет, мы сыты. – Быстро сказал Рик. – Я здесь по поручению Дариана, мне бы Вайлю словечко сказать...

– Да, да.

Хлопая ресницами, туша подалась к двери в соседнюю комнату, но Рик ее остановил:

– И еще... Дай нам карту на пару дней. Очень прошу!

Женщина обернулась, но исполнять просьбу не спешила. Впервые со времени нашего прихода, она смерила меня коротким оценивающим взглядом и отрицательно мотнула головой. Рик хотел возразить, но вдруг за ее спиной послышался треск и дверь в комнату открылась. Под жалкий свет керосиновой лампы вышла еще одна перекачанная глыба – на этот раз мужчина.

На маленькой кухне стало невыносимо тесно; я инстинктивно вжалась в стену.

– Рик! – смачным басом взревел мужчина и протиснулся к мальчишке, хватая его руку. – Дружище! Мы только тебя вспоминали!

Мужичище подхватил Рика и стал его тормошить, мальчишка засмеялся. Видя его расслабленность в руках чудовища, я тоже попыталась изобразить улыбку, но вряд ли вышло очень удачно. Что это со мной? Ведь Вайль и Адра лишились обоих сыновей, поэтому они и прониклись нежностью к Рику. Неужели я могу быть настолько бесчувственной? Не виноваты же они, что у них видок, как у пары ходячих монстров!

– А ты кто? – внезапно обратил на меня внимание Вайль.

– Это Настя, она со мной! – прохрипел мальчишка, пытаясь нанести удар Вайлю, который все равно ничего бы не почувствовал.

Вайль наклонил ко мне голову и скорчил неприятную рожу, пытаясь, видно, меня повеселить. Я сделала вид, что смеюсь.

– Какая хорошенькая! Оставишь нам ее, а я дам тебе буханку хлеба?

На этот раз я засмеялась, чтобы скрыть смущение и избавить себя от ответа. Кстати, не я одна чувствовала себя некомфортно – Адра тоже жалась в угол, насколько позволяли ее размеры. Не знаю, почему, но я ей не нравилась... хотя, может она просто стеснялась своего внешнего вида?

– Вайль, дашь карту? – спросил Рик, когда мужчина наконец опустил его на пол.

– Конечно! Адра?

Но его жена не двинулась с места.

– Адрочка! Ну не бойся! Ребята, – сказал он, обращаясь к нам. – не обижайтесь! Она просто не в духе – на этой неделе День рождения нашего старшего...

Мы с Риком понимающе закивали.

– Адрочка! Принеси карту! – уже настойчивей велел Вайль. – Ребята не так просто ее просят! Конечно? – взглянул он на нас.

Рик снова кивнул, но уточнять для чего нам карта, не стал.

Адра, наконец, вышла и вернулась уже со свертком. Вайль тут же передал его нам.

– За одно дело боремся! – сказал он.

Вспомнив поручение Дариана, Рик передал Вайлю, через сколько дней состоится восстание.

– Хорошо! Наконец-то! Я подниму всех! – громогласно объявил Вайль. – Рик, я чиркну пару слов сыну? – спросил он.

– Да, мы подождем!

Адра вышла вместе с мужем, видимо, чтобы не оставаться с нами наедине. Меня смущало ее недоверие – мы что, выкрадем эту дурацкую карту что ли?

– Не обижайся, – толкнул меня Рик. – После того, как их прогнали, она стала очень подозрительная.

– Ага!

– Но Вайль не такой, он классный мужик! Его все слушаются, как Дариана! Слышала бы ты, какие речи он произносит!

Но меня больше интересовал сверток, который мальчишка зажал в руках.

– Покажешь? – с горящим взглядом, спросила я.

Рик усмехнулся. У нас была пара минут, поэтому он подошел к столу и расстелил на нем карту. И я снова увидела мир моей мечты полностью! Здесь были все кварды, ровными квадратами, располагавшиеся посередине; вверху Замок, окруженный садами, ближе всего к нашему краю стола – Лаборатория; по сторонам – справа и слева от квардов – равнины полей, а дальше...

– Что это? – спросила я, тыкая в края карты, обозначенные синей гладью без подписей.

– Океан. – Пожал плечами Рик.

– А дальше?

– А дальше карта кончается!

Для убедительности, мальчишка стукнул по столу.

– Там никто не был, а других карт нет. Эту-то с трудом удалось добыть благодаря старым связям Вайля!

Интересно... А есть ли еще острова или другие миры в океане? – думала я, зачарованно вглядываясь в пеструю канву.

Супруги пока не показывались, и я решила удовлетворить еще один вопрос любопытства:

– Рик? А почему они такие... крупные? – шепотом спросила я, кивнув на дверь.

Мальчишка удивленно на меня уставился, но затем чертыхнулся и махнул рукой:

– Все время забываю, что ты ничего не знаешь! – Объяснил он.

Да уж, о собственноручно сочиненном мире можно было знать и побольше... – внутренне согласилась я с ним.

– Это мутация. Ученые из Лаборатории проводят эксперименты в каждом кварде, – просто сказал он. – Например, в полевых – разными добавками к еде и воде стимулируют рост мышечной массы, чтобы они лучше справлялись с работой, а в Десятом – в кварде Бытовой химии, у людей твердая кожа и нечувствительность к химикатам. А те, кто подрабатывает в Четырнадцатом – кварде Кондитеров – заражены аллергией на сласти, у них прямо горло изнутри прыщами покрывается, стоит только конфету проглотить!

Я ошарашенно прикрыла рот ладонью. Такого я не планировала!