Текст книги "Между похотью и любовью (СИ)"
Автор книги: Виктория Вайс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)
ГЛАВА 28
Вика закончила набирать текст, и отложив в сторону планшет, почувствовала вдруг острую боль в лёгких. Тело начало колотить, его бросало то в жар, то в холод. Она ворочалась на кровати и хватала ртом воздух, пытаясь наполнить им лёгкие, но его было мало. Боль нарастала с такой скоростью, что она уже была не в силах нажать на кнопку вызова сестры-сиделки, а та мирно спала, уткнувшись лбом в журнал, лежащий на столе. На мониторе, который освещал своим голубым сеянием её затылок, красная стрелка билась в истерике, сообщая о проблемах в 17-й палате…
И вдруг всё стихло вокруг, а лампа на потолке превратилась сияющий портал, который манил своей красотой и спокойствием. Оттуда, из глубины призрачного свечения, вместе с какими-то божественными звуками она услышала собственный голос.
– Иди ко мне… Тебе больше нечего там делать…
– Но я же не успела попрощаться с Ильёй Марковичем, – произнесла Вика даже не разжав пересохшие губы.
– Он тоже скоро будут здесь… Вам не нужно прощаться…
– А как же моя сестра, я не предупредила её. Она расстроится.
– Ей сейчас не до тебя.
– А остальные?
– Те кто любит тебя по-настоящему и те кого любишь ты, будут с тобой всегда… В твоей душе…
– Ну что ж, ты убедила меня…
В в это же мгновение в палату влетели белые ангелы и со всех сторон окружили её кровать. Они хватали её руками, вкалывали холодную сталь в вены, прикладывали к груди раскалённые утюги. Они делали всё это, не догадываясь, что терзают уже безжизненную плоть…
Илье Марковичу в это время снился странный сон, будто он бултыхается в прозрачной морской воде, трогает забавных рыбок руками и любуется множеством женских ножек, торчащих сверху как частокол. И среди всего этого восхитительного разнообразия, он замечает те, которые манят его своей стройностью, и он гребёт изо всех сил, стараясь поднять выше и схватить их, но этим только поднимает со дна грязь, и она, расползаясь, заполняет всё вокруг него. Он ничего уже не видит, не может дышать, но всё равно продолжает трепыхаться и тянуть руки вверх, туда, где ещё секунду назад красовались её прелестные ножки…
– Илюша…, – донеслось откуда-то с поверхности воды.
Он глубоко вздохнул и открыл глаза.
– Илюша, просыпайся, из клиники звонят.
– Что… Что случилось? – Ничего не понимая спросонья, спросил он.
– Говорят, проблемы с твоей пациенткой.
– Как? Не может быть… Ведь она…, – он вскочил с дивана. – Где мой телефон?!
– Вот же он, – ответила жена, – у меня.
– Что же ты тянешь?
– Илюша, не психуй.
Он выхватил у неё из руки трубку.
– Что у вас там?!
– Вам лучше приехать, – донёсся оттуда встревоженный голос его зама.
Илья Маркович всё это время бежал, и откуда только взялись силы, он понимал, что поздно, но всё равно бежал, расталкивая всех, кто попадался у него на пути… В палате было тихо, в углу стояла пустая кровать со свёрнутым матрацем.
– Почему её увезли без моего разрешения?! – заорал он.
– Илья Маркович, инструкция ведь, – залепетала, появившаяся у него за спиной сестричка.
– Инструкция… Да плевать я хотел на эту инструкцию… Вы должны были дождаться меня… Вы должны были произвести все реанимационные действия до моего прихода…
– Илья Маркович, мы сделали всё возможное.
– Да ничего вы не сделали… – он сел на край кровати, – оставьте меня.
Слёзы катились из глаз, и он даже не старался их вытереть, они падали вниз, и разбивались о холодный кафельный пол. Трудно сказать сколько он так просидел, никто так и не решился зайти в палату.
Цветы на тумбочке… Это он позавчера принёс их… Несколько долек недоеденного апельсина на блюдце… Кружка, с едва заметными следами помады на ободке… Он зачем-то взял её, подержал…, и сунул в карман халата… Он не сразу заметил планшет, который лежал за настольной лампой. Илья Маркович вдруг почувствовал лёгкое дуновение, словно что-то невесомое пролетело мимо и прикоснулось к его руке.
– Я разрешаю… – услышал он тихий голос, и оглянулся.
В палате было по-прежнему пусто…
«…Странно осознавать, что всё закончилось. А я почти физически чувствую, что всё действительно закончилось. Мне почему-то не хочется возвращаться обратно, и если ОН позовёт, то я не откажусь. Обидно только, что одна, что рядом никого нет. Нет тех, кого я хотела бы видеть именно сейчас. Попросить у них прощения, поцеловать… Я ведь так и не успела поцеловать маму, меня даже дома не было, когда она умерла. И я забыла как выглядела бабушка. Вот встречу я её там и пройду мимо, не узнаю. Я даже готова простить своего непутёвого папашу. Хотя нет, его прощать не буду…
Сестра… Кто мог представить, что у меня есть сестра… Тут нужно попросить, чтобы ОН простил меня за этот грех. Пусть спишет на незнание… Я думала, что обязательно позову Юдит на свои похороны, но вот теперь, когда пришло время, мне почему-то не хочется это делать. Я поняла, что не люблю её. Так надоедают красивые куклы, с которыми ты не расставалась в детстве ни на минуту, а потом вдруг перестала обращать на них внимание, устав от их холодной красоты…
А вот те, кого люблю по-настоящему, вряд ли смогут принять моё предложение. Я не знаю где они, а они не знают где я… И как докричаться до них…
Валерка… Мой толстенький, милый Валерка. Мне кажется, что я была бы счастлива, если бы ты был рядом. А ведь ты был рядом. И мы немного даже были счастливы. Ты же нашёл меня тогда. Думаю, что найдёшь и сейчас…
Рита… Моя королева. Любовь всей моей жизни. Ты была больше чем подруга. Ты была частью меня. Ты научила меня любви, научила быть настоящей женщиной. А то, что я превратилась в блядь, так в том не твоя вина, а моя, и я за это уже понесла суровое наказание…
Ну вот и всё. Список закончился так и не начавшись. Негусто получилось. Аж два человека… Да, забыла. Обязательно хотела бы видеть у себя моего нового друга… Я уверена, Илья Маркович, что вы сейчас читаете это. Так вот, знайте, я вас тоже люблю…
И последнее. Не устраивайте, пожалуйста ничего пошлого с дудками и холмиками, просто сожгите моё бренное тело и развейте прах над тем местом, где мы были счастливы… Вы поймёте о чём я… До встречи…»
ГЛАВА 29
Они сидели под навесом, дожидаясь пока закончится дождь, и Стас уже почти на сто процентов был уверен, что Габи и есть та самая девушка из буклета. Они перебросились ещё несколькими, ничего не значащими, фразами и неловко помолчали, делая вид, что ищут что-то очень важное в своих телефонах.
– А что ты здесь хотел? – нарушив молчание спросила Габи, указывая пальцем на буклет, который лежал у неё коленях.
– Мне очень понравилась девушка с обложки. Хотел познакомиться.
– Но ты же понимаешь, что это за заведение, и что просто так познакомиться с такой девушкой там не получится.
– Ну почему же? Ведь мы познакомились.
Габи посмотрела на Стаса, неумело попытавшись сыграть недоумение.
– Ну, это же ты на фотографии? Я в лицах разбираюсь. Меня не обманешь.
– Я и не собираюсь обманывать. Просто удивляюсь твоей наглости. Кстати, дождь закончился. Пошли. Я же обещала тебе показать, где находится это заведение.
Перепрыгивая через лужи, Габи шла чуть впереди, чем провоцировала и без того возбуждённого Стаса. Он пожирал её взглядом, ловил каждое движение обтянутых джинсами бёдер, каждый поворот головы, когда ветер разметал по сторонам её волосы, прислушивался к ритмичному стуку каблучков и с наслаждением вдыхал струящийся вслед за ней аромат. Габи то и дело ускоряла шаг, и невидимый поводок натягивался, не позволяя Стасу отставать, но это приятное путешествие продлилось недолго. Со стороны ничего не указывало, что за дверью находится весьма специфическое заведение, лишь маленькая пластиковая табличка, приклеенная справа от двери, могла пролить свет, но и то, только для контролирующих органов, которые знают, что скрывается под аббревиатурой KFT F&G.
– Проходи, не бойся – сказала Габи открыв дверь своим ключом.
– А я и не боюсь.
– Только не удивляйся. Сейчас будем много крика, а потом, если захочешь, мы сможем пойти погулять.
– Ладно, – согласился Стас, – не буду удивляться, хотя заинтригован.
Навстречу им вышла симпатичная женщина в весьма фривольном наряде, и с удивлением посмотрела на них.
– Милая, ты же сказала, что будешь отдыхать. И что делает здесь этот молодой человек? Так нельзя. Нужно предварительно записываться. У нас тут не проходной двор.
– Ты всё сказала, милая? – не скрывая раздражение произнесла Габи. – И не тебе решать, что здесь можно делать, а что нельзя. Ты исчерпала свой лимит доверия, милая.
– Что за тон?! – возмутилась Фрида. – Я не понимаю.
– Сейчас поймёшь.
Габи достала из сумочки буклет, и развернув его, положила на стойке.
– Это что? – спросила она.
Фрида покрылась пунцовыми пятнами.
– Наш рекламный буклет, – промямлила она, опустив глаза в пол.
– Я вижу, что это наш рекламный буклет. Я хочу знать, что это?! – Габи ткнула пальцем в собственное изображение. – Как ты посмела напечатать фотографии с моим лицом?! Ты же обещала… Мы же договаривались…
– Прости… Чёрт попутал… Но ты же сама видела какой был результат… Телефон разрывался… И разрывается до сих пор. Заказов столько…
– Можешь отключить его или обслуживать всех самостоятельно. Ноги моей здесь больше не будет.
– Габи… Не уходи.
– Всё решено. Вот ключ. И знаешь ещё что? – она открыла ящик стола, где хранились деньги. – Я заберу их. Считай, что это компенсация за моральный ущерб.
– Ты пожалеешь об этом, – злобно произнесла Фрида, поняв, что уговоры бесполезны, – не забывай о своём воздыхателе.
– Да плевать я хотела на этого упыря. Трахайся с ним сама.
– А ты подумала о своих родителях? Он ведь не оставит тебя в покое.
– Повторяю для тупых – мне плевать!
Габи взяла под руку опешившего от этого разговора Стаса, и они вместе вышли на улицу.
– Жёстко ты с ней, – восторженно произнёс он.
– Не люблю когда меня обманывают, – ответила она, и поймала его взгляд. – Ты же не будешь меня обманывать?
– Нет… Никогда.
– Вот и хорошо. Пойдём гулять.
Они бродили по городу до самого вечера. Пили кофе, ели мороженное, болтали о всяких глупостях, и им было хорошо. Так хорошо, что хотелось, чтобы этот день не заканчивался. Уже начало темнеть, когда они усталые и такие счастливые, подошли к той самой остановке, где познакомились.
– Посидим, – предложила Габи, – ноги гудят страшно.
– Может зайдёшь ко мне? – робко предложил Стас. – У меня здесь квартира рядом.
– А что мы там будем делать?
– А что обычно делают люди, которые нравятся друг другу?
– Значит я тебе нравлюсь?
– Ещё как, – восторженно произнёс он.
– Приятно… Не буду врать, ты мне тоже нравишься, – Габи положила руки ему на плечи, и приподнявшись на носочках, поцеловала в губы. – Пойдём. Где там твоя квартира?
Этот разговор не мог не состояться, накопившиеся вопросы витали в воздухе, и только здесь, оставшись наедине с Габи, Стас, наконец, решились их задать.
– Я боюсь тебе обидеть, но из того, что я сегодня увидел и услышал, складывается впечатление, что ты…, – он замялся, подбирая нужное слово.
– Проститутка, ты хотел сказать? Нет, не совсем… Я просто очень люблю секс. Я сама совсем недавно узнала, что его можно любить. Меня родители в строгости держали. Я такого слово ещё год назад даже не знала, а теперь вот, – она снова достала из сумки буклет. – Сам видишь… Да, я спала с мужчинами. Даже со счета сбилась со сколькими. Не понимаю, что со мной произошло, я просто не могла больше контролировать себя. А тут ещё Фрида попалась на пути. Можно сказать, что всё из-за неё произошло. Какое-то помрачение случилось со мной. Попробовала, понравилось, потом ещё раз, и ещё… Ну и деньги. Отец и мать не особо меня баловали, а хотелось быть не такой как все, а лучше. В общем, понесло меня… Но знаешь, что самое прикольное – я до сих пор девственница.
– Как такое может быть? – Удивился Стас.
– А ты что не знаешь, что есть альтернатива? Ты что никогда не трахал женщину… туда? Хотя, что я спрашиваю… Ты с женщиной хоть спал?
– Обижаешь.
– Тогда должен знать, как такое может быть. А её я сберегла для любви, которой у меня ещё не было.
– А у меня уже есть, – улыбнулся Стас.
– Уверен?
– На сто процентов.
– И кто же эта счастливица? Небось одноклассница?
– А вот и нет, – произнёс он.
– Тогда кто?
– У неё смешное имя… Габи…
– Интересно получается… Это ты в меня, что ли влюбился?
– А что, нельзя было?
– Ну почему же… Очень даже можно. Я не против. И если скажу, что ты мне не нравишься, то слукавлю. Ты очень милый, – Габи пристально посмотрела на Стаса. – Я бы, наверное, с удовольствием лишилась девственности с тобой.
– А как же то, что было раньше?
– Никакого «раньше» больше нет. Всё. Чистый лист. Согласен?
– Согласен.
И они поцеловались… Как был вкусен этот поцелуй. Он не был похож ни один из тех, что был до этого. Те губы были чужими и они не пахли клубникой.
– Как хорошо, что я тебя встретила, – прошептала Габи…
Юдит и Андрей не спали всю ночь. Они бегали по квартире, куда-то постоянно звонили, выглядывали в окна, снова звонили, но результатов не было – Габи пропала. Как и в тот раз, когда была полицейская облава, она не пришла домой ночевать. Ничего не сказала, не предупредила, не позвонила. Телефон не отвечал. Никто ничего не знал.
– Всё из-за тебя! – заорал Андрей, в очередной раз услышав в трубке голос оператора.
– Я тут причём? – рыдая ответила Юдит.
– Не надо было трахаться с кем попало!
– Тварь ты!
– На себя посмотри.
И так продолжалось до утра, пока они окончательно не выбились из сил, и не уснули кто где. Телефонный звонок вырвал их из тягостной дрёмы.
– Мам прости, что не позвонила, – услышала Юдит в трубке голос дочери.
– Габи, что же ты с нами делаешь…, – запричитала она.
– Дай трубку! – приказал Андрей. – Ты где, паршивка!?
– Папа не кричи, я у подружки. Мы готовимся к экзамену. Батарея разрядилась, а я не заметила, – соврала она, – а потом было поздно, не хотела вас беспокоить
– Ты хоть понимаешь, что мы чуть с ума не сошли. Быстро домой!
– Я вечером приеду. Закончим и сразу приеду. Мы не успеваем.
Андрей посмотрел на часы.
– Ладно, вечером и поговорим. Мы с мамой уезжаем по работе. А ты готовься, разговор будет серьёзным. Ты меня разозлила.
Юдит выхватила у него трубку.
– Милая, ты хоть покушала?
– Ма, я же тебе сказала, не волнуйся. Всё нормально. Со мной всё хорошо. Извини меня, пожалуйста.
В студии было не протолкнуться. Такого наплыва уже давно не было. Юдит пробиралась сквозь толпу, высматривая только одного человека, но его пока не было.
– Сильвия, как только придёт тот мальчик, сразу его к нам. Ты помнишь его?
– Конечно. Не переживай. А как с этими быть? Запускать?
– Давай подождём немного, – сказала Юдит, и захлопнула за собой дверь.
Андрей расхаживал по кабинету, давая указания оператору, возившемуся с камерой. Впервые за много лет ему хотелось бросить всё и убежать отсюда, как в тот день, когда они впервые приехали в Будапешт с мечтами снять лучшее в мире порно. И чем всё закончилось? Для кого как… И вот сейчас он дал себе зарок, что это будет его последний фильм. Надоело. Это дерьмо сломало столько жизней. В том числе и его.
– Ты же помнишь о чём мы договорились? – спросил он.
– Что мы разводимся?
– Это само собой. Я о фильме. Прошу, не затягивай с подготовкой. Я снимаю, монтирую и уезжаю.
– Куда это ты уезжать собрался?
– Пока не знаю, но то, что с тобой в одной квартире не смогу больше находиться, так это точно. Поживу пока с сыном, а там посмотрим.
– Ты о Габи подумал? – почти умоляюще произнесла Юдит, стараясь надавить на самое больное.
Андрей отвернулся, и подошёл к окну. Конечно же он думал о ней, и эта неопределённость пугала.
В дверь заглянула улыбающаяся Сильвия.
– Пусть заходит, – сказала Юдит, стараясь скрыть волнение.
Стас стоял посреди комнаты и пристально смотрел в глаза Юдит. Какие знакомые глаза, подумал он, стараясь забыть их навсегда, ведь он принял решение.
– Простите, – сказал он тихо, – а пришёл сказать, что отказываюсь от вашего предложения.
– Как? – растерянно произнесла Юдит, – Почему?
– Не хочу.
– Но ведь у нас всё готово. С тобой хочет познакомиться наш режиссёр, – она указала на стоящего у окна Андрея, – мы же договорились обо всём. Что произошло?
– Ещё несколько часов назад я хотел не просто прийти, но и привести с собой девушку, которая подошла бы на главную роль…, но потом передумал… Вернее, после этой ночи она уже больше не подходит вам…
– А зачем тогда пришёл?
– Попрощаться, – ответил Стас, и уже развернулся, чтобы выйти.
Андрей всё это время стоял спиной к ним, и слушал. Он не хотел видеть этого человека. Он ненавидел его, но голос этого парня был так похож на голос его сына. Так похож, что Андрей боялся оглянуться, чтобы убедиться, что это действительно не он.
– Андрей, сделай же что-нибудь, – крикнула Юдит, схватив его за рукав, и потянув на себя.
Они повернулись одновременно, и их взгляды встретились…
– Папа? – срывающимся голосом прохрипел Стас.
– Ты…?
Земля зашаталась под ногами. Андрей схватился за штору, чтобы не упасть.
– Тварь! Какая же ты тварь…, – прошептал он.
И только сейчас Юдит поняла весь ужас происходящего сейчас и произошедшего в ту ночь. Она не знала, что делать, что говорить, куда бежать. С одной стороны был муж, теряющий сознание, с другой стороны, его сын, стеклянные глаза которого смотрели сквозь неё куда-то в пустоту.
– Ненавижу…! Всех ненавижу! – заорала Юдит, чем вывела из ступора Стаса.
Он пнул дверь ногой, и выбежал из кабинета, расталкивая галдящую толпу претендентов.
– Я уезжаю, – сказал Стас, вломившись в квартиру.
– Что случилось? – взволнованно произнесла Габи.
– Случилось… Мне от этого дерьма теперь никогда не отмыться. Ты себе представить не можешь кто мой отец. Он порнуху снимает! Понимаешь?!
– Ну и что в этом такого? Пусть себе снимает. Тебе то что от этого?
Стас подошёл ближе и взял её за плечи.
– Габи, я трахал его жену. Два дня назад. Вот на той кровати. И она тоже занимается этим. Они вместе снимают порнуху.
Сердце у Юдит бешено заколотилось, когда машина подъехала к подъезду, из которого она совсем недавно выходила ночью. Выходила такая счастливая… Она, перепрыгивая через ступеньки, бежала на третий этаж, в надежде, что сможет объяснить всё Стасу и попытаться найти выход из тупика, в котором они все вместе оказались. Свернув за угол, Юдит лицом к лицу столкнулась с Андреем… Он стоял перед дверью, и вертел в руке ключ, не решаясь её открыть…
– Хочешь я поеду с тобой? – внезапно предложила Габи.
Стас обнял её, и слёзы, наконец, покатились по его щекам. В это время раздался звонок в дверь.
– Пойди умойся, плакса, – сказала Габи, – я открою…
ЭПИЛОГ
Дорога закончилась. Таксист затормозил, подняв клубы коричневатой пыли.
– Дальше сами, – сказал он.
– Мы знаем, – ответила Рита, дожидаясь пока пыль уляжется.
– Подождёте нас? – спросил Валерка.
– Тысяча рублей час.
– Не вопрос.
По этой тропинке они не один десяток раз ходили. И ничего здесь, за почти тридцать лет, не изменилось. Те же камни, те же засохшие колючки, те же безумно стрекочущие цикады. Полтора километра вверх, пока вдалеке не покажется море, а потом, по каменным уступам вниз, и здесь главное не оступиться, а то будешь лететь кубарем до самого пляжа.
Илья Маркович тяжело дышал, но цепляясь за камни, продолжал идти. Он тоже был здесь, правда только один раз, и очень-очень давно, за много лет до того как сюда попали его спутники. Слухи об обитающих здесь нудистах докатились до его санатория, и он пошёл туда, чтобы посмотреть на этих смельчаков. Посмотрел… И остался до конца отпуска, так и не вернувшись в свой душный номер.
– Боже мой, какая красота! – произнёс Илья Маркович, остановившись у самого края скалы.
– Знаете, чего я больше всего боюсь, – сказал Валерка, достав из рюкзака металлическую ёмкость с прахом, – что сейчас подует ветер, и будет как в дурацкой американской комедии.
– Не будет, – уверенно ответила Рита, – посмотри какой штиль. Вика любила штиль. Мне нравилось в волнах кувыркаться, а она обожала, когда вокруг тишина и море спокойное. Прямо как сейчас.
Валерка подошёл к краю, и открутил крышку. Первая крупинка упала вниз, за ней ещё одна, и ещё, и, наконец, образовалось лёгкое облако, оно на секунду зависло в воздухе, слегка колыхнулось, словно прощаясь, и разделившись на миллионы невесомых частиц, растворилось в прозрачной воде.
– До встречи…, – тихо произнесла Рита.
– До встречи…, – шепнул Валерка.
– До встречи…, – грустно сказал Илья Маркович…
