Текст книги "Страсть (СИ)"
Автор книги: Виктория Вайс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
ГЛАВА 20
В камере предварительного заключения было темно и сыро. Иштван, свернувшись калачиком лежал на нарах, в надежде хоть немного согреться, но холод всё равно пронизывал его до костей. Он сейчас находился здесь, потому что следователь был почти уверен, что это Молнар зарезал и изнасиловал Лили Ковач. От дальнейших действий его останавливал только порядок, заведённый с недавних пор, нужно было дождаться результатов судебно-медицинской экспертизы, и только на их основании выдвигать обвинение. Иштван не знал об этом, и в промежутках между приступами панического страха, пытался выстроить логику своей защиты, вспоминал, кто мог бы подтвердить его алиби, и доказать его невиновность.
После бессонной ночи и тарелки какой-то бурды было противно не только на душе, но и в желудке. Он метался от стены к стене, пытаясь хоть как-то привести себя в норму. Железная дверь открылась неожиданно, испугав и без того напуганного Иштвана.
– На выход с вещами, – скомандовал вошедший конвоир.
– Меня куда?
– На выход, быстро!
Ожидая самого худшего, он брёл по коридору, шаркая туфлями и придерживая, спадающие брюки, шнурки и ремень отобрали ещё вчера, но унылая череда решёток очень быстро сменилась выкрашенными в зелёный цвет стенами, на которых ровными рядами висели портреты лучших милиционеров. Конвоир постучал в дверь и отрапортовал:
– Задержанный Молнар доставлен.
Иштван вошёл в кабинет. Следователь, не поднимая голову, указал на стул и отхлебнув кофе продолжил что-то писать в журнале.
– Простите, товарищ следователь, вы разобрались…
Тот не ответил, захлопнул журнал и принялся перекладывать бумаги со стола в папку. Потом взял маленький бланк, заполнил все графы и подвинул в сторону Иштвана.
– Распишитесь здесь.
– Это что? Зачем?
– Распишитесь, – настойчиво произнёс следователь.
После того, как тот поставил подпись, он оторвал от бланка корешок и прикрепил его скрепкой к одной из бумажек, а остаток вернул Иштвану.
– Можете идти.
– Куда?
– Домой! – не выдержав, гаркнул следователь. – Идите домой. Вы свободны.
– А как же обвинения? Вы же сказали, что это я убил Лили?
– Будете рассуждать – передумаю.
– И все-таки…
– Экспертиза показала…
– Ах, экспертиза, – не унимался Молнар. – а в честность вы уже не верите. Только в экспертизу.
– Да, только в экспертизу… и в улики. А таковые подтверждают, что отпечатки пальцев на орудии преступления не соответствуют вашим отпечаткам пальцев. В комнате обнаружены следы от мужской обуви 39 размера. У вас 43-й. Анализ мест проникновения ножа в тело потерпевшей показал, что наносивший их человек имеет рост не более 160 сантиметров. Ну и, простите, сперма тоже не ваша. Это все говорит, что вы непричастны. Фактически непричастны, но это не снимает с вас подозрение в организации преступления.
– И вы отпустите меня, не задав ни одного вопроса по поводу, как вы сказали, «организации»?
– Вас ещё пригласят. Всё, свободны.
– А извиняться не будете? – лукаво поинтересовался Иштван.
– За что это я должен извиняться?
– Да хотя бы за то, что я сутки провёл в камере, без всякого обвинения. Это же не законно.
– Гражданин Молнар, я бы не советовал вам нарываться, – властно произнёс следователь и решительно встал из-за стола.
– Где я могу забрать ремень и шнурки?
– Всё внизу у дежурного. Конвоир покажет. До свидания.
– Прощайте.
Иштван приехал домой и только здесь, развалившись на диване, по-настоящему осознал, что случилось. Сначала был шок, потом паника, теперь страх. Перед глазами стояла жуткая картина – открытые глаза Лили, смотрящие в пустоту и её рот, полный запёкшейся крови. Больше он ничего не успел разглядеть, но и этого было достаточно, чтобы его сознание отключилось. Иштван не мог понять, кому понадобилось убивать её, Лили в последнее время вообще ни с кем не контактировала, только с хорошо знакомыми. Никуда не ходила, никаких встреч, никаких любовных интрижек. Он бы узнал в первую очередь. Лили постоянно находилась либо в редакции, либо дома. Список возможных убийц был краток, да и слово «убийца» никак не лепилось рядом с ними. Разве на такое способен Имрэ? Он же был счастлив. Никаких с его стороны обид, никаких упрёков. Безвредное существо, облачённое в гору мышц. С кем Лили ещё общалась? Да, с чудиком из монтажной аппаратной. Ну это вообще не вариант. Бесхребетный мальчишка, который мухи не обидит, получил столько, что воспоминаний, наверное, хватит на всю жизнь. Тогда кто? Вот пусть следователь и разбирается.
Уже следующее утро принесло новую ошеломляющую новость, помимо всех прочих свобод, которые обрушились на венгров, была ещё и та, о которой раньше было не принято, и даже опасно говорить вслух, было разрешено заниматься секс услугами, издавать эротическую литературу, печатать откровенные журналы, снимать фильмы для взрослых. Все эти пункты были списаны с немецких законов, которые позволили в своё время увеличить отчисления в бюджет от подобных видов деятельности, которые всегда были востребованы публикой.
Регистрация частного предприятия, в названии которого красовались три латинские букву «Х», заняла несколько дней, и когда уже было ясно, что документы не сегодня-завтра будут лежать у Иштвана на столе, он написал два заявления, первое о выходе из коммунистической партии, и второе, об уходе с должности редактора студии детских программ венгерского телевидения.
Эта приятная суета немного отвлекла его от мрачных мыслей, одного только не представлял Иштван, как двигаться дальше без Лили. Она ведь была его музой, его вдохновительницей, его развратным ангелом, не говоря уже о том, что и актрисой была тоже она. Оказалось, что без неё плохо не только душевно, но и физически, что он посекундно помнит те нечастые, но такие страстные ночи, которые Лили проводила с ним. Иштвану не хватал её тела, её запаха, её болтовни, её страстных стонов. Он привык к ней, но боялся признаться, что любит. Это обязывало к большему, а какой из него жених и уж тем более муж. Люди и так хихикали за спиной, когда видели их вместе. Удивительно, как Лили вообще повелась на то, чтобы залезть с ним в постель, а ещё позволить делать такие вещи, о которых многие сердцееды только мечтают. Когда бы ещё и с кем? А вот теперь уж точно – никогда и ни с кем…
А ещё расслабляться не давал следователь, который с завидным постоянством приглашал Молнара на допросы и очные ставки, и судя по тому, что это не прекращалось, убийца не был найден и спокойствия не видать ещё долго. Иштван рассказывал много, обо всех контактах и всех знакомых Лили, не упоминал только Имрэ, боялся, что тот не сможет устоять, расплачется и выложит все подробности о той съёмке, хотя опасаться уже не стоило, времена изменились, в портфеле лежало разрешение на организацию и производство взрослых фильмов, но лучше перестраховаться, решил он.
– Вот мы с вами встречаемся уже, наверное, в десятый раз, – начал очередную беседу следователь, – я хочу понять, кто была для вас гражданка Ковач.
– Она была моим секретарём, – спокойно ответил Молнар.
– Это я знаю. Я о другом.
– Что вы имеете ввиду?
– У вас были отношения вне стен редакции?
– Спал я с ней или нет?
– Ну пусть будет так, если хотите.
– Скорее вы этого хотите, – съязвил Иштван.
– И всё же…
– Да, были…
– И как?
– Вам в подробностях рассказывать или можно упустить некоторые детали, которые введут вас в краску?
– А вы шутник, как я посмотрю.
– Ну почему же шутник. Вы попросили рассказать. Я готов. Готовы ли вы слушать?
– То есть, я могу записать, что у вас была любовная связь?
– Да, можете. Но только это была не любовная связь…, а любовь, – Иштван был горд, что смог это произнести.
После допроса в планах у него было зайти в отдел кадров телецентра, чтобы поставить последние подписи на обходном листе, и тем самым закрыть навсегда эту прочитанную книгу лицемерия и ханжества. В бумажке оставалось всего три не закрытых пункта и всё рядом: библиотека, кино-архив, и монтажная аппаратная. Нигде он ничего не был должен, никаких хвостов не было, поэтому посещение библиотеки и архива суммарно заняло не больше пяти мину. Перед дверью аппаратной Иштван задержался, уж очень много было связано с тем, что за ней произошло. И снова нахлынула грусть.
– Здравствуйте, товарищ Молнар, – бодро поприветствовал вошедшего Андрэ, – говорят вы уволились.
– Да, ухожу. Кто подпишет обходной?
– Давайте, я сам сбегаю к начальнику.
Парнишка взял обходной и вышел, а Иштван со вздохом уселся в кресло и задумчиво повертел бобины, потом развернулся и из-под стола вылетели стоящие там туфли, которые он случайно зацепил ногами. Наклонился, чтобы поставить их на место. Какие маленькие, подумал он, и глянул на размер, который был вытеснен на подошве. 39-й… Точно, следователь говорил, что у убийцы размер обуви 39-й… И тут Иштвана как-будто осенило. О нем он даже и не подумал. Этого парнишку он из списка вычеркнул сразу, а ведь он был знаком с Лили, даже спал с ней. Кровь прилила к голове, вены вздулись, сердце бешено заколотилось. В это время открылась дверь и вошёл Андрэ.
– Всё нормально. Начальник подписал, – бодро произнёс он и с улыбкой протянул Молнару обходной.
Иштван встал, взял листок, трясущимися руками сложил его пополам и положил в боковой карман.
– Зачем ты её убил, – внезапно спросил он, глядя прямо в глаза улыбающемуся парнишке.
Улыбка моментально исчезла с губ, и он рухнув на колени заныл:
– Она сама виновата… Я не хотел… Простите меня…
– Гадёныш, – только и смог выдавить из себя Иштван и со всей силы ударил его кулаком по голове.
После того, как обмякшее тело рухнуло на пол, он оттащил Андрэ в угол, и связал поясом от халата его руки. Порывшись в карманах, нашёл клочок бумаги, на котором был записан какой-то номер телефона.
– Гражданин следователь?! Это Иштван Молнар. Срочно приезжайте. Я жду вас в главном корпусе телецентра. Третий этаж, комната 315.
– Что случилось? Я занят.
– Я думаю, что ради этого вам придётся пожертвовать своими делами. Я жду. Не пожалеете.
ГЛАВА 21
Белые стены, окно с решёткой, кислый запах плохо помытых полов и звенящая тишина в ушах, такое ощущение, что в голове нет ничего кроме ваты. Очень сильно болит левая рука и чешется нос. Инстинктивное движение, чтобы почесать его, но руки не слушаются. Вика с трудом приподнимает голову, чтобы посмотреть на них, и понимает, что руки привязаны полотенцами к кровати, она пробует пошевелить ногами, но те тоже оказываются привязанными. Доигралась, прозвенела в голове одна единственная мысль, пробившаяся сквозь толстый слой ваты.
Толпа людей в белом заполнила все пространство палаты. Кто-то посветил фонариком в глаз, кто-то пощупал пульс, кто-то повертел перед носом молоточком, кто-то развязал её левую руку, что бы проверить рану, но Вика вырвалась и с остервенением принялась чесать нос.
– О, хорошие симптомы, – восторженно произнёс один из вошедших, – моторика положительная.
– Кто лечащий врач? – спросил строгий дядька, выделяющейся из всех накрахмаленным халатом.
– Я, – ответил тот, кто восторгался положительной моторикой.
– Кто такая, когда поступила? Причина госпитализации?
– Тимофеева Виктория Павловна, 73-го года рождения. Поступила вчера в бессознательном состоянии с резанными ранами левого запястья. Была доставлена в травмпункт местным участковым, он вытащил её из ванны, сделал первичную жёсткую повязку, чтобы остановить кровотечение. Из травмпункта переведена к нам. Все реанимационные действия проведены. Как видите, пациентка стабильна.
– Что планируете делать с ней дальше?
– Поскольку явных признаков помешательства не наблюдается, предлагаю понаблюдать ещё несколько дней и отправить лечиться амбулаторно.
– Вы уверены, что всплески суицидальной агрессии не повторяться?
– Уверен. Тем более, есть кому за ней присмотреть.
– Ну и славненько, – потёр руки старший, – будь здорова, красавица, и больше не царапайся. Развяжите её.
Как только все вышли, Вика отбросила одеяло в сторону и села на кровати, подтянув ноги к груди. Пальцы левой руки, запястье которой было крепко перевязано бинтом, были холодные и шевелились с трудом, каждое движение отдавалось ноющей болью в месте пореза. Ну вот, дура, повезло тебе, подумала она, а могла бы сейчас лежать в каком-нибудь морге, в компании таких же нетерпеливых идиотов.
Удивительно, но в памяти не сохранилось ничего из того дня, как-будто кто-то стёр информацию, остался только голос тётки и её фраза – «у вас есть две недели»… А какое сегодня число? Сколько уже прошло дней? Вика заметалась из стороны в сторону, вскочила с кровати, зачем-то выглянула в окно, попыталась открыть дверь, но та оказалась запертой, вернулась на кровать и попробовала сосредоточиться. Ну не могла она больше пары дней проваляться без сознания, так что нечего паниковать, нужно как можно быстрее отсюда выбраться, а для этого нужно вести себя спокойно и не провоцировать врачей своим поведением.
Вика услышала, как щёлкнул ключ в замке, и она моментально забралась под одеяло и приняла максимально расслабленную и умиротворённую позу. Но в палату зашёл не доктор, а участковый, в накинутом на плечи халате и с букетом цветов.
– Ну здравствуй, Тимофеева. Напугала ты меня. Как себя чувствуешь? Если тяжело говорить, то молчи, я у врачей и так всё расспросил. Говорят, что ничего страшного. Рука скоро заживёт, а с головой…, – он повертел пальцем у виска, – с головой у тебя всё в порядке.
– Товарищ лейтенант, а как вас зовут.
– Михаил, – смущённо ответил участковый.
– А то мы теперь почти как родные. Спасибо вам, Михаил…
– Не за что. Как говорится, на моем месте так поступил бы каждый.
– Но никого другого на вашем месте не оказалось, – грустно произнесла Вика и погрузилась лицом в цветы, которые протянул ей участковый. – Судя по всему вы теперь должны на мне жениться.
– Я, в общем-то не против, – улыбнулся Михаил, – но почему именно «должен».
– Во-первых, вы спасли мне жизнь, а во-вторых, вы, Михаил, видели меня голой.
Вика рассмеялась, и это было хорошим признаком. Лейтенант тоже рассмеялся и постарался подыграть Виктории:
– Могу сказать, что в тот момент я этого даже не заметил… И сейчас очень об этом жалею.
Михаил присел на табуретку, зачем-то расстегнул свою кожаную папку, порылся там и снова застегнул.
– Я тут пособирал документы всякие. Договорился кое с кем. В общем, тебе, под мою ответственность, дали ещё месяц. Я помогу собраться, помогу переехать, помогу с деньгами на первое время… Можешь рассчитывать на меня.
– Спасибо… тебе. Можно на «ты»?
– Конечно, Виктория, – обрадовался он, – мне это очень приятно.
– А когда меня выпишут?
– Главврач сказал, что в пятницу.
– Это хорошо… Миша, а какое сегодня число?
– Ты думаешь, как долго провалялась здесь? Будешь смеяться, прошло всего два дня. Отойдёшь от лекарств, которые в тебя закачали и можно домой… Прости…
– Ничего. Я уже с ним попрощалась.
Это на словах все было просто. Попрощалась… Забыла… Ничего не забыла. Только вошла в подъезд, а ком уже подступил, вошла в квартиру, вдохнула её родной запах и слезы сразу же покатились по щекам. Ну как же так? Почему никому и в голову не пришло подумать о будущем? Оставили девочку одну, бросили на съедение бесчувственной государственной машине. Она бы и готова вступить в борьбу, отстаивать и сопротивляться, но силы были настолько неравны, что борьба оказалась бессмысленна. Поэтому Вика решила смириться и продолжать плыть по течению.
– Ты осмотрись пока, – нарушил её размышления участковый, – подумай, что тебе нежно, а я завтра привезу коробки и помогу собираться.
– Хорошо, – не услышав его, кивнула Вика.
– Тогда я пойду. Пока.
– Ты уходишь? – вдруг дошло до неё.
– Да, я же тебе сказал, приду завтра с коробками для вещей.
Вика утёрла рукавом слезы и посмотрела на Михаила грустными глазами:
– Останься… Мне тут страшно одной…
– Так я же на работе… вроде…
Он повертел в руках фуражку, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.
– Хорошо. А телефон у тебя работает?
– Вроде, да.
– Позвоню в управление, скажу, что приболел. А у чай у тебя есть?
– Найдём, – обрадовалась Вика, и побежала на кухню. – Есть! – донеслось оттуда.
Горячий чай обжигал губы и приятно согревал ослабшее тело. На какое-то мгновение ей показалось, что началась какая-то новая жизнь – размеренная, обычная, без всяких глупостей и проблем. Напротив сидит мужчина, сильный, можно даже сказать симпатичный, хрустит печеньем, запивая его сладеньким чайком, смотрит на неё влюблёнными глазами, готовый выполнить любую её просьбу или каприз. Разве это не счастье… И не беда, что у него за душой ни копейки, в карманах пустота, а в доме хоть шаром покати, главное – этот его взгляд. Вика никогда не жила такой жизнью, она даже не видела такой жизни, но знала, что такое любовь, и в возвышенном понимании этого слова и в плотском. Именно плотское, почему-то решило вырваться сейчас на свободу.
– Миша, а я тебе нравлюсь? – Ошарашила она своего спасителя неожиданным вопросом.
Лейтенант стыдливо отвёл в сторону глаза.
– Неужели ни капельки? Даже когда вытаскивал меня голую из ванны?
– Ерунду ты говоришь какую-то… Тимофеева…
– Ну вот, опять Тимофеева. Мы же договорились, – Вика оседлала своего конька и отпускать удила уже не собиралась. – Я же красивая? Правда?
– Красивая… Кто спорит…
– Попробовал бы ты поспорить, – она пересела на соседнюю табуретку, – Миша, а вот скажи мне честно, ты хочешь меня?
– Не издевайся надо мной, – лейтенант встал, намереваясь уйти, поскольку не знал как вести себя дальше.
Вика схватила его за руку.
– Вот так возьмёшь и уйдёшь? Бросишь меня? Чтобы я тут сдохла?
Михаил сел на место, пристально посмотрел в глаза и нежно прикоснулся ладонью к её щеке.
– На этих словах я должен был вмазать тебе в морду…
– Ну так вмажь! Вика накрыла его ладонь своей и крепко прижала, – Я ведь сука и меня только так можно привести в чувства. Понимаешь? Я сука, а ты нормальный парень.
– А вот и нет! – высвободив руку произнёс Михаил. – Ты думаешь, что я делал дома, после того, как отвёз тебя в больницу?
– Не знаю… Плакал, наверное.
– Тимофева! – он перешёл на крик. – Я дрочил! Понимаешь? Дрочил! И у меня перед глазами стояла ты. Голая, вся в кровище… И я дрочил на тебя!
Его голова упала на стол, он обхватил её руками, тело затряслось. Впервые в жизни он не просто плакал, он рыдал взахлёб. От злости, от обиды на себя и на весь окружающий мир.
– Ты такой милый, – ласково произнесла Вика и обняла его, – Спасибо тебе…
– У меня никогда…, – всхлипывая, едва слышно произнёс Михаил, не поднимая головы, – …никогда не было женщины.
– Это легко исправить, лейтенант.
Он действительно был абсолютным неумёхой, но при этом, природа наделила его восхитительным членом, который, правда, от испуга в начале вообще отказался подчиняться своему хозяину. Это так расстроило и без того находящегося на грани помешательства Михаила, что он снова возжелал убежать.
– Ты всегда так решаешь свои проблемы? – произнесла Вика, усаживаясь сверху, так чтобы ему было хорошо видно её обнажённое тело. – Посмотри на меня.
– Мне стыдно… Что я не могу… Что он…
– Считай до тридцати, – тихо сказала она, скользя вниз по его ногам, – Как-будто ты наркоз вдыхаешь. Только глаза не закрывай. Смотри…
Вика нежно сжала пальчиками вяло лежащий член, который и в расслабленном виде был вполне приличных размеров, оттянула вниз шкурку и краешком языка лизнула обнажившуюся головку. Дрожь пробежала по телу Михаила, всё сжалось внутри, дыхание стало прерывистым, захотелось закрыть глаза, чтобы не видеть предстоящего позора, но случилось то, о чем он уже и не мечтал – член начал медленно наполняться силой и уже через несколько секунд, после того, как оказался во власти Викиных губ, был твёрже камня. Она старалась быть аккуратной, и слишком не усердствовала, чтобы не случился внезапный казус. Знает она этих девственников, зальют спермой по самые гланды, а потом оправдываются, мол, не смог сдержаться, опыта мало. Нужно приучать к порядку с самого первого раза. Хотя, будет ли второй раз, вот вопрос.
Ну а пока, всё шло хорошо, Вика любовалась и наслаждалась своим новым трофеем, ей было приятно осознавать, что эта красота ещё не была осквернена какой-нибудь продажной вагиной, а подвергалась только самоистязанию. Приятным был ещё и тот факт, что ей ещё ни разу, с тех пор, как она начала овладевать искусством плотской любви, не попадался член таких внушительных размеров, в два её кулачка и торчащей сверху головкой. Поэтому Вика решила преподнести подарок своему новому другу, и сделать всё так, чтобы он кончил, как настоящий мужчина, а не как перепуганный мальчишка. Почувствовав приближение конца, она крепко сжала его яички, да так, что Михаил аж ойкнул, после чего улеглась рядом и укрылась одеялом.
– Было больно, – обижено произнёс он.
– Потом спасибо скажешь. А пока отдохни немного.
Михаил перевёл взгляд на стремительно увядающий член.
– Не бойся, – успокоила Вика, – он не подведёт, обещаю, а пока давай поболтаем.
– О чем? У меня в голове такая каша сейчас.
– Вот скажи мне, лейтенант, как получилось так, что ты дожил до… А сколько тебе лет, кстати?
– Двадцать пять будет.
– Как получилось так, что ты дожил до двадцати пяти лет, и имея в арсенале такое внушительное и весьма симпатичное достоинство, не переспал ни с одной женщиной? Ты не обманываешь меня? Может просто у тебя тактика такая, брать баб на жалось?
– Нет никакой тактики, – пробурчал Михаил, – мне с девчонками ещё со школы не везло, а потом школа милиции, служба…
– И тёмными угрюмыми вечерами, ты мучил своего красавца, выдавливая из него капельки наслаждения.
– Красиво у тебя получается, просто как у поэта.
– А потом на твоём пути возникла порочная принцесса и мир перевернулся.
– Перевернулся, – вздохнул он.
– И вот принцесса, которую ты спас от смерти лежит с тобой в постели, голая и доступная…
В этот момент Михаил не выдержал, отбросил в сторону одеяло и принялся осыпать поцелуями Вику. Он целовал её губы, глаза, щеки, она отвечала, и с каждой секундой, угасшая было страсть, начала возвращаться. Вылетели из головы образы мерзких человечков, пришедших отбирать её квартиру, ушла куда-то боль от утраты мамы и бабушки, растаяли ангелы смерти, уже держащие её за руки и увлекающие в белую даль. Страсть вернулась, вернулось желание жить и наслаждаться жизнью, и все благодаря этому парню, такому глупому, такому беспомощному и такому милому. И он получит всё то, что заслужил и даже больше.
Она решила перейти в его власть, пусть вначале сделает то, о чем мечтал, а уж вторая попытка будет полностью за ней. А напридумывалось за годы, наверное, много. Одно можно было с уверенностью сказать – целовался Михаил фантастично. Непонятно, где и как он этому научился. Его губы и язык были такими чувственными и такими нежными, что Вике хотелось, чтобы они как можно быстрее оказались совсем в другом месте, которое уже горело огнём и источало влагу.
Члену уже не понадобились никакие дополнительные действия, он бодро торчал, то и дело касаясь её живота и бёдер. Улучив момент, Вика слегка расставила ножки и ловким движением, захватила его в плен. Словно не понимая, что произошло, он по метался вверх-вниз и оказавшись у самого жерла, замер…, и через мгновение с наслаждением погрузился в его раскалённую пучину. Его головка вошла так глубоко, что коснулась самого дна, и это было впервые, такого Вика ещё не испытывала, когда член заполнял все пространство внутри. Она инстинктивно начала делать круговые движения бёдрами, выискивая наиболее чувствительные места и крепко сжала мышцы влагалища, а когда расслабила их, то почувствовала, как тёплый поток обжёг все внутри. Было приятно, но оргазм, к которым Вика привыкла и без которых секс не считался сексом, не случился, видимо ещё рано, подумала она, поцеловала, обмякшего от удовольствия Михаила, и уютно устроившись на его плече, моментально уснула.
