Текст книги "Родная душа (СИ)"

Автор книги: Виктория Ом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Время словно решило поиздеваться – оно тянулось, будто не было ничего более важнее текущего момента и каждый должен был как следует прочувствовать и запомнить его. Через полчаса я стала замечать растерянность, печаль и легкое разочарование, исходящие от девушек. Парни начинали уже в наглую перешептываться, выспрашивая, кто как ответил.

Мистер Айзинг оборвал мою попытку обратиться к студентам. Он с шумом отодвинул свой стул и тяжелой поступью приблизился к моему столу. Положив свой листок с ответами, он одарил меня пренебрежением, с превосходством взирая на меня сверху. Айзинг с той же невозмутимостью проследовал к двери и вышел, хлопнув вместо прощания.

– Если вы чего-то не знаете, то лучше оставить вопрос без ответа, – сказала наконец то, что хотела, до того, как наш особенный студент обратил все внимание на себя. – Это поможет мне понять, что вам действительно нужно пояснить.

Со стороны я наверно выглядела, как спокойный и собранный преподаватель, которого ничто не может вывести из равновесия. Возможно, моё отклонение очень даже подходит для проведения занятий. Благодаря мистеру Айзингу и проверочной работе, эмоциональные атаки со стороны присутствующих поутихли. Если они и дальше будут спокойно реагировать на меня, то это необычное дело я смогу завершить быстро, уже даже мысленно принялась планировать возможные пути домой для сбора урожая.

Еще несколько минут, многие из присутствующих вдумчиво нависали над листками с вопросами, пытаясь выудить нужную информацию из своих голов. Потом один из парней сдался и положив свою проверочную работу на мой стол, покинул аудиторию. Остальные, поддавшись его примеру, стали смело сдавать листки и уходить.

Единственными, кто не спешил покидать помещение были Йен и его друг. Константин, что-то говорил парню, украдкой кидая взгляды в мою сторону. Я чувствовала его нетерпение, он явно хотел уйти. Все-таки уже девятый час, все после работы, а может у кого-то еще были планы на остаток дня, помимо ужина и сна.

Йен что-то ответил Константину, подкрепляя слова одобряющей улыбкой, и вернулся к экзаменационным вопросам. Немного посомневавшись, парень оставил своего друга, который его в это втянул, и всё же сдал свою работу, и ушел вслед за остальными.

Мы остались одни: я и Йен. Не знаю, как долго он еще собирался вымучивать свою работу, я лишь ждала, когда стрелки часов, висящих над доской, покажут ровно девять часов. Тогда можно будет забрать последний листок с ответами и отправиться домой. А планы на сбор урожая придется пересмотреть.

От моих размышлений меня отвлек звук отодвигающегося стула – Йен решил закончить с пыткой. Он, не торопясь, приблизился к моему столу, не отрывая взгляда от листка бумаги, который держал в руках. Явственно чувствовалось его недовольство и неудовлетворенность полученным итогом, но собравшись с силами, он положил свою работу в стопку к остальным.

Я встала, убирая всё в сумку и собираясь уходить. Йен же с легкой улыбкой на устах продолжал стоять и наблюдать за мной.

– Что-то хотите спросить?

– Да, – его взгляд просиял радостью, странно и не понятно на что. – Вы не сказали, что будет на следующем занятии.

– Практическая проверка.

– А дополнительные занятия предусмотрены? – Он хитро улыбнулся, а я заметила волнение и предвкушение в его ауре.

– Нет, – небольшая досада кольнула его, но виду не подал. – Я хочу вас побыстрее избавить от бессмысленной траты времени.

Я уже одела и застегнула пальто на все пуговицы, готовая покинуть класс.

– На сегодня занятие закончено. Не забудьте свои вещи. – И направилась к выходу, а Йен поспешил забрать сумку с курткой. Он выскочил в коридор, не смея задерживать меня. Я закрыла дверь, а он вновь принялся домогаться со своими расспросами (не люблю болтливых):

– Но мне нужно более углубленное изучение.

Легкое злорадство с его стороны заставило разум призвать меня к осторожности. Я направилась к спуску на первый этаж, Йен не отставал.

– Тогда Вам надо поступать на психологическое отделение в институт или, на худой конец, в колледж. В последних материал преподносят более доступно и понятно, – отвечала я, ступив на лестницу.

Йен обогнал меня, резко развернулся и преградил путь, заставляя остановиться. Наши взгляды встретились. Он упивался радостью, расплываясь в самодовольной улыбке.

– Может на ты? Я – Йен, ты – Ника. Занятие окончено, и я бы хотел пообщаться не с преподавателем нашего курса, а с девушкой, стоящей передо мной.

Если б мои эмоции были со мной, я б расплылась в улыбке и покраснела. А сейчас своим безэмоциональным голосом с непроницаемым выражением на лице выдала:

– Не плохо закрутил. Увидимся с вами на следующем занятии.

Я обошла парня и продолжила свой неспешный путь вниз.

– Да ладно! – воскликнул он, подавляя возникшие досаду и растерянность, за что был достоин уважения. – Это из-за того, что я назвал тебя “монстром”, не зная, что это ты?

Я резко остановилась, отмечая в его ауре мелькнувший испуг и возросшую уверенность в своем выводе, а с ней и досаду. Да, манипулировать реакцией людей порой бывает очень просто, особенно когда знаешь, как должны реагировать нормальные люди. Расчет был на небольшой эксперимент, и считаю он удался. Руки зачесались от невозможности собрать всё, что удалось спровоцировать. Мысленно нацеливаясь на другие жертвы, которые встретятся мне на улицах вечернего города, я вернулась на прежний путь, делая шаг вниз по лестнице.

– Ну прости меня, – догоняя и опять опережая, Йен заглянул в мои глаза, пытаясь выразить своё неподдельное сожаление мимикой лица.

– Принято.

Я сделала попытку обойти его вновь, но на этот раз он повел себя наглее и напористее, преграждая мне путь, то со стороны перил, то у стены.

– Я не обиделась. Я не умею обижаться. Поэтому прошу Вас вести подобающе и не докучать мне, в противном случае мне придется потребовать Вашего исключения из группы.

Эти слова охладили его пыл, и парень выглядел теперь так, как подобает на похоронах, видимо, его мечты и будущего в целом. Но, характер у него явно непростой, раз с дороги не ушел, а взяв всю волю в кулак решился на отчаянное заявление.

– Я просто хотел познакомиться с тем, о ком ходят слухи, и лично убедиться, что все неправы.

Слова зацепили, заставив пошевелиться крупицы интереса, оставшуюся от моей души. Сам Йен был спокоен и опечален, но вот объект или причина его печали так с ходу не определишь. Возможно, он пытается обмануть меня, используя мою сильную сторону – чтение эмоций. Я протянула руку и собрала его печаль, – подумаю на досуге об этом. Мои действия слегка шокировали Йена, заставив отступить на ступеньку вниз.

– О необходимости и возможности индивидуальных занятий, я смогу сказать лишь после того, как изучу вашу проверочную работу, – выдала ему оптимальное решение в данном случае, убирая полученный ингредиент в сумку.

Он снова взбодрился, и вернулось радостное предвкушение, намного тише и менее яркое, но все же.

– Я и так знаю, что надо.

Он дал мне пройти, и мы спокойно спустились на первый этаж. Там я отдала ключ охраннику и расписалась в журнале о сдачи помещения. Йен молча ожидал у выхода из бизнес-центра, а мужчина на проходной опасливо косился в его сторону. Он, видимо, тоже задумался над вопросом: что этому парню надо от такой странной девушки, как я?

Не обращая на Йена внимания, направилась по своему маршруту.

– Я тебя провожу, – поравнялся он со мной. – Уже поздно. Одной опасно.

– Исходя из этого заявления, нам придется провожать друг друга, пока не настанет более подходящее время для прогулки в гордом одиночестве, – парировала я.

Его назойливое внимание все больше призывало меня к осторожности и сообщало о наличии скрытого мотива.

– Нет. Я же мужчина, – усмехнулся он. – Меня не надо провожать. А вот одинокую девушку я обязан проводить.

– На основании чего был сделан этот вывод?

– Какой? – не понял Йен.

– Про одинокую.

– Ты пришла на занятие одна, и тебя никто не встретил, чтобы проводить до дома, – самодовольно ответил парень.

– Допустим. – Хотя я ожидала очередное напоминание про «монстра». – Но провожать меня не стоит.

– Мне несложно.

Мы остановились у пешеходного перехода, ожидая зеленого света. Я воспользовалась возможностью и посмотрела на улыбающегося прилипалу. Он был радостно взбудоражен и немного нервничал. Совсем не интересно, что он там задумал, просто взяла и собрала образец.

– Хэй! – раздался окрик поблизости. – Она тебя общипала!

Мужчина за тридцать в испачканной куртке и с растрепанными длинными волосами, замахал Йену, указывая на меня.

Загорелся зеленый свет. Я быстрым шагом, поспешила перейти дорогу.

Придется изменить маршрут. Эта улица выходила на широкую дорогу, на которой располагалось большое количество магазинов и кафе. Многолюдные места – не гарантия, но шанс, что кто-то решит устроить показательное возмездие для сборщика, все же ниже. Смерти я не боюсь, но инстинкта самосохранения меня никто не лишал. Да и боль от сломанных конечностей – малоприятное удовольствие.

– И после этого скажешь, что все еще не нужно провожать? – сбивчиво дыша, спросил нагнавший меня Йен.

– Я в этом районе редко бываю, но никогда не забываю про осторожность.

Людей стало больше, кто-то спешил домой, кто-то навстречу в кафе, кто-то прогуливался по магазинам. Я без особого труда лавировала в толпе, а вот Йен испытывал небольшие трудности. Идти рядом со мной у него не получалось, пару раз он столкнулся плечами с идущими навстречу людьми. Я спиной ощущала, как в нем вспыхивает раздражение, а радость испарилась. Я ускорила шаг, успевая перейти дорогу на очередном светофоре. Оборачиваться и проверять, как там мой незадачливый кавалер, не стала, а как можно быстрее ушла в ближайший переулок. Пропетляв некоторое время узкими улочками и тёмными подворотнями, вернулась к знакомой улице, которая вела к моему дому.

***

Вернувшись домой, разулась и первым делом включила свой ноутбук.

Я жила одна и многого мне не надо было. В прихожей небольшая гардеробная, куда отправилось пальто. Одна жилая комната почти квадратной формы. В левом углу располагался кухонный уголок, отгороженный высокой столешницей. Напротив входа было большое окно, перед которым стоял стол, на нем располагался мой ноутбук. Стул сиротливо расположился посреди комнаты – забыла поставить его на место. В дальнем правом углу возвышалась двуспальная кровать – всегда о такой мечтала. Она была не заправлена. Не вижу смысла тратить на это время. Оставшийся угол занимал шкаф. На полу не было ковров, обычный линолеум, стены еще можно было назвать белыми, за полгода моего проживания здесь, они не потеряли первоначальный вид.

Вымыла руки в кухонной раковине, и села за стол. Сейчас меня интересовал один вопрос – кто такой Бернард Айзинг. По сравнению с Йеном он мог доставить больше проблем. Достаточно посмотреть на его спектр негативных эмоций во время первого занятия и нежелание идти на контакт. Любой охранник со слабо развитой эмпатией классифицировал бы этого мужчину в группу опасных субъектов.

Анкета, как я думала, ничего мне не рассказала, но в ней было указано место работы, которое он не стал скрывать – Еuphoria Ltd. (ООО «Эйфория»).

Поиск помог найти их официальный сайт. Нашла раздел со специалистами. Сверху третьим оказался искомый мной мистер Айзинг. Коммерческий директор.

Тогда понятно. Такой, как он, действительно не занимается сбором эмоций. Видимо, и на этой должности не позволяют сидеть без соответствующего сертификата. Вопросы, относительно его настроя, нашли ответы. А себе я сделала мысленную пометку: не беспокоить лишний раз человека, достигшего таких (неинтересных мне) высот.

Глава 3. Практическое тестирование

Результаты проверочной работы показали, что все четырнадцать студентов, в том числе и коммерческий директор Эйфории, имеют слабые представления о требованиях, выдвигаемых к сборщикам эмоций.

На второе занятие, через два дня, я пришла в бизнес-центр за пять минут до начала. Группа в полном составе была здесь: кто-то в фойе, кто-то на улице, обсуждая что-то между собой. Йен, мельком посмотрев в мою сторону, улыбнулся: я отметила радость, предвкушение и легкую досаду.

Взяв ключи под роспись, на этот раз сразу у охранника, направилась уже к знакомой аудитории, студенты потянулись за мной, не дожидаясь приглашения. Как только все расселись по местам и избавились от верхней одежды, началось занятие.

Я достала из своей наплечной сумки проверенные работы и передала сидящему за первой партой. Йен с довольной улыбкой принял стопку и стал оглашать указанные вверху листочков имена. Каждый с тревогой и разочарованием просматривал свои результаты. Мистер Айзинг получил свою работу, не услышав своего имени, видимо Йен, да и все остальные, прекрасно запомнили нашего особенного студента. По эмоциям мужчины было понятно, полученный результат коммерческого директора не устроил. Он наградил меня презрительным взглядом, посылая свою проснувшуюся злобу.

– Сегодняшнее занятие будет недолгим и практическим, – сообщила я, взяв сумку со стола, и перекинула её ручку через голову. – Каждый из Вас покажет, насколько хорошо он знаком с чувствами, эмоциями и коктейлями из них.

Робкая рука потянулась вверх.

– Это будет на итоговом экзамене? – спросила девушка в темно-синей рубашке.

– Нет. Для получения сертификата достаточно будет сдать письменный экзамен, а определение эмоций обязательная часть любого курса. Опустить это я не могу.

Кто-то стал перешептываться с соседом. Йен сидел один, а за ним расположился его менее храбрый друг, который наравне с остальными попытался что-то сообщить впереди сидящему товарищу.

Я запустила руку в сумку и достала склянку с бледно мерцающей субстанцией.

– Прошу. – Протянула образец Йену.

Тот незамедлительно взял флакон так, чтобы коснуться моей руки. Самодовольная ухмылка и неподдельное веселье. Мальчик не переставал играться с бесчувственной куклой.

– Квалифицированному сборщику достаточно одной секунды, чтобы поставить точную маркировку на ингредиент. Какой ваш вердикт? – я следила за тем, как он справиться с этой задачей.

Если он определяет эмоции только через тактильный контакт с человеком, то классифицировать ингредиент через толстое стекло сосуда, он не сможет. И уверенности в его действиях и в ауре не наблюдалось.

Йен отвернулся от аудитории, навалившись всем весом на свою парту. Бутылочку он крепко зажал обеими руками, глаза закрыл, сосредотачиваясь на поставленной задаче. Время шло, студенты начали уже тихо хихикать.

– Огорчение? – прочистив горло, с неуверенностью выдал он.

– Почти. Обида. И очень сильная. Судя по этому, проверку на коктейль Вы вряд ли осилите, – сказала я, делая шаг вперед и протягивая следующий ингредиент его другу.

Присутствующие зашушукались, обсуждая провал Йена, а тот погрузился в свою неудовлетворенность и разочарование.

Константин спокойно принял бутылочку. Слегка прищурил глаза и сказал:

– Благодарность.

– Правильно, – я протянула ему второй экземпляр.

Парень думал чуть дольше, напряженно прогоняя своё сомнение, все же определил:

– Легкая грусть, немного блаженства и удовлетворенности.

– Неплохо, – кивнула, соглашаясь с каждым озвученным ингредиентом.

Студенты восторженно отреагировали, перейдя в режим интригующего ожидания. Каждый хотел попробовать свои силы с определением ингредиентов в коктейлях. Все отлично справлялись с отдельными эмоциями, а с составами пришлось попотеть.

Йен был очень расстроен своей неудачей, а успех других лишь оседал горечью в его душе. Он, за все время занятия, больше не улыбнулся и без особого интереса разглядывал гуляющие по классу баночки с коктейлями и ингредиентами.

Последний, кто еще не прошел эту процедуру, был мистер Айзинг. Я протянула ему склянку, но он выразительно посмотрел на меня.

«Этой фигней я заниматься не собираюсь», – сообщал он всем своим видом.

Настаивать не стала. Меня не интересовало получение высоких показателей, отражающие эффективность краткого курса для сборщиков.

Возвращаясь к своему столу, я собирала розданные ранее бутылочки.

– На следующее занятие Вам надо будет подготовиться. Каждый должен принести собранный ингредиент. Если Вы не сможете сами или не захотите, то либо приходите с пустыми руками, либо не приходите. Прогулы Вам засчитываться не будет, – положив сумку на свой стол, я добавила, – и на следующем занятии будут освещены вопросы, на которые все ответили неверно или не ответили вовсе. Сегодняшнее занятие окончено.

Все зашумели, вставая и собирая свои вещи. Константин тормошил своего друга, призывая поторопиться, но тот отмахнулся, что-то тихо отвечая ему. Мистер Айзенг с ядовитым недовольством наблюдал за задержавшимися в классе ребятами. Пожелав Йену удачи, Константин ушел, а тот начал неспешно собираться. Коммерческий директор Эйфории в это время решил встать и все же покинуть класс.

Я направилась к двери в сопровождении молчаливого и расстроенного парня.

– Йен, – его фамилию не запомнила, поэтому пришлось смириться и обратиться к нему по имени, пока закрывала дверь. – И почему Вы решили, что профессия сборщика эмоций подходит Вам?

– Сложно объяснить, – спокойно отозвался он, явно не спеша отправиться восвояси. – Интересная работа, и неплохие деньги можно заработать. – Легкая улыбка коснулась его губ, засветившись робкой надеждой.

– Интересно.

Мы шли по пустому коридору мимо аудиторий, в которых, судя по голосам, полным ходом еще шли занятия.

– Я думал, что монстр, о котором все говорят, не испытывает ничего, – расцветая насмешливой радостью, заметил Йен.

Не стала отвечать на это. Уже прошло достаточно времени, чтобы адаптироваться, используя привычные всем выражения. И я еще помню какого это, чувствовать, и первые месяцы, после потери этой возможности, просто наслаждалась пустотой внутри. А теперь привыкла. Меня всё устраивает.

– Так что насчет дополнительных занятий? – напомнил Йен.

– Тренировка, – поправила его. – Чаще бывай в людных местах. Сядь в каком-нибудь кафе или на лавочке в парке. И разглядывай эмоции проходящих.

– И как я узнаю, что правильно определил?

– Попроси друга. Раз он ради тебя пришел на ненужные ему курсы, то помочь с тренировкой не откажет.

– Нет. У него много своих дел. Эти занятия – исключение.

– Тогда, обратись к другому.

– Я и обращаюсь, – Йен хохотнул, а я приблизилась к стойке охраны и сдала ключ.

– Лара неплохо определяет эмоции.

– Лара? – не понял парень.

– Блондинка с красными губами, – описала одну из девушек на курсе. – Думаю, она не будет против помочь тебе с тренировкой. Я отметила четкие вспышки интереса с оттенком сексуального возбуждения. Не удивлюсь, если она мысленно переспала со всеми сносными парнями в группе.

Йен приподнял брови. Его удивление быстро сменилось на любопытство. Мы уже вышли на улицу и остановились. Мне надо было идти в контору, возвращать образцы. Но тащить за собой хвост – не пойдет.

– Первый раз со мной такое, – признался парень, – чтобы девушка, которая мне нравится, направляла меня к другой.

– Приятно быть первой в столь неординарном случае.

– Кто-то умеет шутить? – Йен улыбнулся.

– Этому искусству я обучилась ещё до…

– До?.. – любопытство вспыхнуло ярко и настойчиво, заставляя отвести взгляд.

– У меня нет времени на болтовню, надо успеть до конца смены, – и похлопала легонько по своей сумке. – Тренируйся. До следующего занятия.

Ожидала, что он и в этот раз так легко не отстанет, но нет. Я размашистыми шагами удалялась от бизнес-центра, и никто не думал следовать за мной.

Глава 4. Пожиратель

Опять вторник. Опять очередное занятие.

– В прошлый раз я просила собрать Вас по одному ингредиенту. Поднимите руки, кто справился с задачей.

Лес рук и недовольное фырканье от мужчины, скрывшегося за ним. Мистер Айзинг развалился на стуле, скрестив руки на груди. Ясно. Этого не трогаем. Хотелось еще раз напомнить, что никто не заставляет ходить на каждое занятие. Но вряд ли этот уважаемый человек поймет, что этот посыл в его адрес.

– Хорошо. По очереди будете выходить, давать мне свой урожай. Кто первый?

И кто бы сомневался?.. Йен тут же выскочил из-за парты и приблизился ко мне, сияя не хуже рождественской ели. На мою протянутую ладонь опустился чуть теплый пузырек, согретый теплом юношеской прыти.

Яркая и будоражившая каждую клеточку кожи эмоция стала распространяться по руке. Смелый способ похвастаться успехами на сексуальном поприще.

– Держите свой оргазм, – я протянула ингредиент обратно.

– Он не мой, – расплываясь в ехидной улыбке, Йен принял его обратно.

Я успела заметить стыд у блондинки. Опять у неё ярко-красная помада на губах.

– Жаль. Свой собрать сложнее, тем более для мужчины. Буду иметь в виду, что вы слишком слабы, как сборщик.

Да, прозвучало грубо. И опять это похоронное выражение лица. Йен молча вернулся на место, нервничая и крутя в руках бутылочку.

Остальные с ингредиентами были попроще. Парочку счастливых вспышек, одна тоска, радости было больше. Чему они радовались не очень интересно. Или не они? Не важно. Блондинка преподнесла расслабленное блаженство. Оригинально. Надеюсь, не после соития. Чаще от обычного массажа выходят такие неплохие ингредиенты. Слышала, кто-то в конторе даже стал подрабатывать в салоне. Ингредиент не из дешевых и пользуется спросом у офисных работников, которые не могут позволить себе полчасика на отдых. Об этом я и поведала своим студентам.

– У кого-нибудь возникли трудности со сбором своего ингредиента.

Все притихли, не сводя с меня своих глаз. Лишь Йен, погруженный в досаду, продолжал крутить свою добычу.

– Если такие все же есть, можете остаться после занятия. Посмотрим, чем можно Вам помочь.

Это объявление затронуло лишь двоих во всем классе. Йен поднял на меня задумчивый взгляд, а досада отступила, освобождая место трепетной надежде с отголоском неуверенности. И мистер Айзинг вспыхнул недовольством, громко фыркнув.

– А сейчас, я пройдусь по вопросам, на которые все дали неверные ответы.

Девушки первые среагировали, потянувшись за тетрадями и ручками, а пару парней достали телефоны, готовые внести нужные моменты в заметки.

Каждый эмпативный специалист должен иметь лицензию и работать на контору, выбор которых очень широк. Если обладаешь необходимыми навыками, то можно пойти в сборщики, или как еще пренебрежительно называют в народе – щипачом.

Специалисты подтверждают свои навыки только своим организациям на основе предоставляемого ими урожая. Каждый ингредиент проходит проверку на точность в лаборатории. Если химики сообщат, что такой-то сборщик неверно промаркировал свой урожай, и это уже не в первый раз, то готовьтесь к увольнению. Поэтому, нужно хорошо знать какие бывают эмоции и чувства.

Именно на этом моменте вся группа и посыпалась в опроснике. Никто не смог указать верное количество положительных, негативных и нейтральных эмоций. И тем более перечислить их верно.

С нейтральными было проще всего – их было пять. И судя по заверенному в отделе контроля списку, я пребываю исключительно в спокойно-созерцательном настроении. Хотя я все же классифицировала бы, как «по барабану». Так будет точнее.

Далее двадцать пять положительных пунктов, куда входят и возбуждение, и оргазм, а в списке он значиться, как любовь, добытая в результате полового акта. Включили их буквально полгода назад, чтобы пресечь активность черного рынка и поставить на поток столь интересный ингредиент. Да и контролировать его продажи стало легче. Притоны, где буквально кайфовали от чужих оргазмов, стали легальными и теперь были обязаны уплачивать налоги. Можно похлопать министрам за отлично проделанную работу.

Негативный перечень был из стандартных эмоций и чувств, которые активно использовали в создании коктейлей. Они придавали своеобразную остринку и оттеняли общую композицию. В редких случаях создавались едкие составы для специальных служб. Все строго регламентировалось Отделом КСЭ (контролю и сбору эмоций).

И коктейли. В основном их делают в лабораториях из отдельных ингредиентов, но вот оргазм классифицировался, как чистый коктейль или натуральный. Ввиду того, что включает в себя сильные чувства удовольствия и наслаждения. Аналогично и с эйфорией – счастье и восторг. Но собрать их в естественных условия удается редко, а сгенерировать идентичные – невозможно, что делает эти коктейли особо ценными.

Для сборщиков существуют места, где можно осуществить законный сбор – так называемые плантации, грядки и парники. Не в буквальном смысле. На сайте отдела КСЭ можно найти список адресов, где разрешен сбор эмоций, и каждый посетитель об этом информируется БОЛЬШОЙ табличкой на входе. К подобным заведениям относятся клубы, некоторые торгово-развлекательные комплексы, кафе. Есть и места, где большие таблички сообщают, что здесь запрещен сбор эмоций. Зоны для тех, кто боится – я это так называю. А страх хоть и пользуется спросом, но стоит сущие копейки. И в ходе сбора можно напроситься на пару сломанных ребер. Были истории.

Сами эмпативные специалисты делятся на три категории. Первая – различающие. Они в основном на уровне интуиции различают эмоции и чувства в оппоненте рядом с собой. Такие нарасхват в сетевом маркетинге, с удовольствием берут в продавцы-консультанты и помощниками воспитателей в садах.

Вторая – различающие и замечающие. Могут видеть ауру людей и, отражающиеся в них эмоции и чувства. Таких берут в охрану, полицию, маркетинг и прочие места, где надо отслеживать эмоции отдельных людей или массы. Тот, кто обладает второй категорией, не должен соблюдать близкую дистанцию для сбора информации, в отличие от первой.

Третья – различают, замечают и собирают. Для вылавливания эмоции из ауры человека нужны определенные навыки. Но если ты изначально слаб в эмпатии, то развиться с первой категории до третьей не удастся. А сборщиками работают только эмпативные специалисты высшей категории.

Разобрав все вопросы, сообщила, что следующее занятие проведем в ТРК Радуга, а это закончено.

Все студенты стремительно покидала помещение. Йен вместе со своим другом, что-то весело обсуждая, ушли в числе первых. Мистер Айзинг лениво и вальяжно проследовал на выход последним.

Мне бросилось в глаза сиротливо стоящий на первой парте бутылочка с ингредиентом, который оставил Йен. Взяла и положила в сумку. Если забыл случайно – верну, если не нужен, то повеселю свою контору новым слухом – робот с кем-то переспал! Хотя, они могут соригинальничать на столько, что и я оценю по достоинству их фантазию.

Вышла в коридор и склонилась, чтобы закрыть дверь. Странная вспышка ярости и возбуждения за спиной заставила дернуться. Опасно. И поздно.

Неприятное чувство в области шеи – кто-то сзади воткнул шприц. С неприятными шумом и давлением содержимое вспрыснулось в тело, опаляя чужими эмоциями изнутри. Неизвестный оттолкнул меня в сторону двери, та распахнулась, а я упала на колени, пытаясь стряхнуть болезненную волну, ударившую прямо в мозг. С трудом смогла сконцентрироваться на удаляющихся шагах. Попыталась встать и завалилась на бок, спеша опереться на надежную стену. Ноги дрожали, мышцы внизу живота напряглись, все тело горело, дыхание стало прерывистым, сердцебиение участилось. Сползла по стенке, расстёгивая пуговицы на пальто. Руки плохо слушались, но я упрямо продолжала. Нужно остыть. Воздуха не хватает.

Дело плохо. Мне вкололи взрывной коктейль с сильным возбуждением с толикой ярости, который выжигал меня изнутри. Какой смысл в этом?

Мой мозг начинал обдумывать варианты действий. Покинуть аудиторию теперь казалось затруднительным. Если и дойду до охраны, то могу поддаться требованиям тела и попытаться получить разрядку, что можно будет классифицировать как нападение сексуального характера. Кто-то хочет меня дискриминировать? Или все же злая шутка?

Вариант “предаться самоудовлетворению” отсеяла, болезненно промычав сквозь сцепленные зубы. А коктейль начинал душить. Мозг словно был объят пламенем, что мешало сконцентрироваться.

Последний вариант: вынуть из себя часть, а по возможности всю эту гадость. Одна проблема, я никогда этого не делала и даже не задумывалась выяснить, как именно выловить из себя эмоции. Придется разбираться на ходу.

Все мои размышления прервал топот ног, кто-то бежал по коридору, не заботясь о неуместности данного действа. Шум затих. В дверном проеме появился Йен.

Коктейль дал о себе знать, заглушая голос разума и окрашивая парня манящим обещанием, что он прекрасно подойдет для разрядки.

– Ника? – он испугался, заметив меня на полу у входа.

Его эмоции отрезвили. Я зажмурилась, стараясь не смотреть на присевшего рядом со мной парнем.

– Тебе плохо? – Его тревога росла.

Йен коснулся моего лба, будто проверяя нет ли у меня температуры. Видимо мои красные щеки навели его на мысль, что меня неожиданно скосила простуда.

– Мне вкололи коктейль, – сбивчиво прошептала я.

Мой нос уловил легкий аромат парфюма. В мозг будто раскалённую булавку воткнули. От боли распахнула глаза и уставилась на Йена, а он только убрал свою руку и растерянно смотрел на меня.

– Надо… – попыталась попросить его собрать коктейль грубым способом, подразумевающий полное изъятие, без остатков.

Сборщикам это сложно бывает осуществить, но в несколько приёмов, можно было бы снизить воздействие “подарочка” на моё тело.

Но Йен решил всё сам, поборов сомнение. Он приблизился вплотную, зафиксировал мою голову своими большими ладонями и впился в мои губы.

Мой мозг парализовало. Ни одной мысли. Ни одного объяснения или совета. А тело откликнулось на долгожданную ласку.

И тут мой разум проснулся вместе в убегающим вихрем чужих эмоций. Йен и не думал меня целовать, он высасывал вредоносный коктейль, подобно засевшей в коже занозе. Я смотрела в его открытые глаза, излучающие нескрываемую тревогу и беспокойство.

Из моего тела сами собой убегали эмоции, оставляя лишь одну пустоту. Кожа похолодела. Я прекрасно помню встречу с подобным ему, и в тот раз, я чудом осталась жива.

Глаза заволокло подступавшими слезами, которые не спешили пролиться.

Йен – пожиратель, медленно подбирающийся к оставшейся крохе моей души.