Текст книги "Поцелуй Иуды"

Автор книги: Виктория Холт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Я убрала руку, потому что очень пугалась своих чувств. Потом как можно холоднее сказала:

– Мы не должны ехать вместе. Нас могут увидеть. Поезжай вперед.

– Мы поедем вместе.

– Нет, я не хочу. Если нас увидят вместе, мне будет трудно выбраться из замка.

Он наклонил голову и согласился со мной.

– Может, ты и права. Нам стоит хотя бы первое время быть осторожнее, – сказал он. Он поцеловал мне руку и уехал.

Я подождала несколько минут, разглядывая замок. Мне не хотелось возвращаться. Я придумывала оправдания своего отсутствия. Фрея захочет знать, где я была. Я решила сказать ей, что мне захотелось поразмяться на свежем воздухе после прошлой ночи, поэтому я поехала в лес.

Вдруг неожиданно у меня появилось желание сходить на могилу Франсин. Я опять почувствовала, насколько я была близка к моей сестре. Я привязала лошадь и обогнула замок.

Когда я подходила к могиле, у меня появилось ощущение, что я не одна. Сначала я подумала, что кто-то выследил нас с Конрадом и теперь подглядывает за мной. Мне стало страшно. Как странно, что люди могут чувствовать присутствие кого-то еще. Может, я что-то услышала? Или просто инстинктивно?

Я дошла до ограды. Я увидела движение… что-то промелькнуло. Кто-то был у могилы.

Я затаилась, чтобы меня не заметили. Я подумала, что это может быть Гизела. Я стояла очень тихо и старалась не дышать. Фигура у могилы выпрямилась. В руках у нее была лопатка. Она что-то сажала.

Это была не Гизела. Эта женщина была моложе, выше, светлее Гизелы. Вдруг я услышала ее голос.

– Руди, – позвала она. – Иди сюда, Руди.

И тут я увидела ребенка. Ему было лет пять. Его волосы напоминали солнечные лучики – светлые и кудрявые.

– Иди сюда, Руди. Посмотри, какие красивые цветочки.

Ребенок подошел и встал рядом с ней.

– Сейчас мы уже пойдем, – продолжала она. – Но сначала…

Я с удивлением увидела, что они оба опустились на колени. Я смотрела на ребенка. Его глаза были закрыты, ладони крепко сжаты вместе, губы что-то шептали. Слов я не слышала.

Они поднялись. У женщины в одной руке была корзинка с лопаткой, а другой рукой она взяла за руку ребенка.

Я отпрянула в тень кустарника. Они вышли через калитку и пошли к лесу.

Мое сердце отчаянно билось. Мысли лихорадочно проносились одна за другой.

Кто она? Что это за ребенок? Я стояла, не шевелясь, и смотрела им вслед. Мне надо было заговорить с ней и узнать, почему она ухаживает за могилой моей сестры.

Я все еще видела ее. Я решила пойти за ней.

Я шла на расстоянии. Мне не трудно было идти незамеченной, потому что деревья укрывали меня. Даже если бы они и увидели меня – почему я просто не могу гулять в лесу.

Мы подошли к маленькому, но милому домику. Она выпустила руку ребенка, и он побежал вперед по тропинке, ведущей к двери. Он прыгал по крыльцу и ждал ее. Она подошла и они вошли в дом. Я стояла и смотрела.

Я была сильно озадачена увиденным. Почему она ухаживала за могилой Франсин? Кто она такая? И самое главное, чей это ребенок?

Я не знала, как поступить. Постучаться в дверь, спросить дорогу и завязать разговор?

Было уже поздно. Мне будет трудно объяснить мое отсутствие. В следующий раз, подумала я. Я вернусь сюда. Мне нужно подумать, что лучше предпринять.

После всего увиденного и свидания с Конрадом я чувствовала нерешительность и беспокойство. Я не знала, что еще случится, и говорила себе, что надо быть готовой ко всему.

Вернувшись в замок, я сразу же увидела Фрею, которая искала меня.

– Где вы были? Никто не знал, что с вами случилось.

– Мне захотелось свежего воздуха.

– Вы могли погулять в саду.

– Мне хотелось проехаться верхом.

– Вы были в лесу?

– Откуда вы знаете?

– У меня везде есть шпионы. – Она прищурилась, и на мгновение мне показалось, что она знает о моей встрече с Конрадом. – Кроме того, – продолжала она, – у меня есть улика. – Она сняла сосновую иглу с моего жакета. – Вы испугались? Вы не та, за которую себя выдаете. Вы планируете переворот. Поэтому вы – леди с собственными средствами. Кто-нибудь видел гувернантку, которая не боится потерять место и остаться на улице?

– Вы, – ответила я, вновь приобретая душевное равновесие. – И эта гувернантка перед вами.

– Почему вы ушли и ничего мне не сказали?

– Вы крепко спали, королева бала. Я подумала, что вам не помешает отдых.

– Я волновалась. Я боялась, что вы покинули меня.

– Глупая девчонка!

Она вдруг кинулась ко мне на шею.

– Не покидайте меня, Анна. Ни за что.

– Чего вы боитесь? – спросила я.

Она серьезно посмотрела на меня.

– Всего, – ответила она. – Брака, изменений, стать взрослой. Я не хочу расти, Анна. Я хочу остаться такой, какая я сейчас.

Я нежно поцеловала ее.

– Вы со всем справитесь, когда придет время, – заверила я ее.

– Вы думаете? Я очень строптива и не потерплю любовниц.

– Может, их и не будет.

– Именно так и должно быть, – твердо проговорила она.

– В Англии говорят, что если подошел к мосту, его нужно перейти.

– Прекрасная мысль, – ответила она. – Я так и сделаю. Но я буду переходить мосты по-своему.

– Зная вас, могу предположить, что вы будете драться, чтобы получить то, что хотите.

– Беда в том, что Зигмунд именно тот человек, который все делает по-своему. Он вам таким не показался, Анна?

– Да, – проговорила я. – Он именно такой.

– Значит, мы посмотрим, кто сильнее.

– Может, и не потребуется никаких состязаний. Вполне возможно, что вам обоим захочется одного и того же.

– Вы такая умная, Анна. Вы всегда будете со мной. Я вас сделаю своим Великим Вырезом.

– Это то, во что вы просовываете голову, когда одеваете платье. Я думаю, вы хотели сказать Визирем, но вряд ли я бы подошла для этой должности.

– Мы перейдем этот мост, когда подойдем к нему, – процитировала Фрея, довольная своим остроумием.

Я засмеялась и подумала: что мне делать? Мне надо уехать. Но он никогда не отпустит меня. Я останусь. Мы будем жить вместе, наверное, прячась ото всех, но вместе… как жили Франсин и Рудольф. А еще мне необходимо узнать, кто та женщина, которая сажала цветы на могиле Франсин. А самое главное, чей это ребенок?

ЧАСТЬ 7
Лесной король

Мне сопутствовала удача.

После обеда пришла Фрея. Она была расстроена. Граф и графиня настаивали, чтобы она, Татьяна и Гюнтер навестили Великого герцога.

– Что же в этом плохого? – спросила я.

– Я предпочла бы поехать с вами кататься верхом.

– Мы сможем сделать это в любое другое время.

– Сомневаюсь, что нас к нему пустят, а потом во время таких церемоний всегда приходится стоять. О, как мне не хочется ехать.

– Но это же не надолго.

– Наверное, Зигмунд тоже там будет.

– Я думаю, вам бы хотелось его увидеть.

Она состроила гримасу.

Я посмотрела как они уехали, и немедленно пошла на конюшню. У меня было много свободного времени, и я поскакала в лес по направлению к замку, а потом к домику.

Женщина была в саду. Я ее сразу узнала. Поздоровавшись, я спросила у нее дорогу обратно в город, хотя прекрасно знала ее сама. Она подошла к ограде и указала мне путь.

Я попыталась завязать разговор и сказала:

– В лесу так красиво! Она кивнула.

– Вам не одиноко тут жить?

– Я не замечаю одиночества. У меня много дел. Я смотрю за домом. Мы здесь живем с братом.

– Только вы вдвоем? – спросила я и подумала, не кажусь ли слишком любопытной и настойчивой.

– С братом, горничной и моим маленьким сыном.

Она не упомянула про мужа, заметила я. И тут же стала лихорадочно придумывать, как разговорить ее.

– Я проезжала мимо замка, – продолжала я. – У него такой заброшенный вид.

– О, да, там сейчас никто не живет.

У нее было искреннее открытое лицо, и она оказалась очень приветливой. Может, она была бы не против поболтать, ведь ей это не часто удавалось.

– Вы приехали в гости? – спросила она.

– Не совсем. Я работаю в замке.

– Да? Мой брат там тоже работает… у графа.

– Я английская гувернантка графини Фреи.

Ее это не впечатлило.

– О, да, я слышала, что там работает английская леди. Значит, вы поехали, на прогулку и заблудились?

– В лесу легко заблудиться.

– Конечно. Но вы не так далеко. Поезжайте обратно к замку, там увидите тропу, по ней доедете до коттеджа, а оттуда уже виден город.

– Там я уже найду дорогу. Замок такой красивый, но немного мрачный.

– Да, ведь там никто не живет.

– Жалко, такое прекрасное старинное место.

– О, да… Раньше в нем часто кто-то жил. Во время охоты. Вы осторожнее гуляйте по лесу. Здесь в основном встречаются олени, но иногда попадаются и дикие кабаны.

– Мне показалось, что я видела могилу… с обратной стороны замка.

– Да, там есть могила.

– Такое странное место для могилы. Почему этого человека похоронили там, а не около церкви?

– Наверное, была причина.

Я помолчала, но женщина больше ничего не добавила. Тогда я начала снова:

– Могила такая ухоженная.

– Я ухаживаю за ней. Не люблю, когда могилы зарастают. Мертвые не должны быть забыты.

– Значит, тот, кто там похоронен, был вашим другом?

– Да, – ответила она. – Простите, но мой мальчик плачет. Он проснулся. Вы теперь легко найдете дорогу. Всего хорошего.

Я поняла, что сказала что-то лишнее, и не узнала ничего нового, кроме того, что женщина знала Франсин и была ее другом.

Но я еще вернусь. Я должна проверить, куда ведет тропинка, о которой я раньше не знала.

На обратном пути, проезжая мимо таверны, где я брала лошадей, я решила зайти туда и выпить пива. Мне хотелось с кем-нибудь поговорить, а хозяйка была, очень словоохотлива.

Она вспомнила меня и принесла мне кружку пива, самого лучшего в Брюксенштейне. Она была не прочь поговорить со мной.

Я сказала ей, что работаю в замке.

– Я слышала, что у графини есть английская леди, которая учит ее правильно говорить на языке, – ответила хозяйка.

– Это я и есть.

– Вам там нравится?

– Очень, – призналась я. – Графиня очень мила.

– Она очень популярна, так же, как и барон. Я не удивлюсь, если они ускорят свадьбу. Это, конечно, зависит от Великого герцога. Если он выздоровеет и с его здоровьем все будет нормально, тогда, конечно, все пойдет своим чередом.

Я согласилась, а потом сказала, что отлично погуляла в лесу.

– Наши леса воспеты в легендах и песнях, – сказала она. – Говорят, в них происходят разные чудеса. Тролли, домовые, великаны, древние боги… Некоторые утверждают, что они до сих пор там живут… и встречаются людям.

– Наверное, страшновато жить в самом лесу. Я сегодня как раз проезжала мимо такого домика.

– Охотничьего замка?

– Замок я тоже проезжала, но я говорю о домике в лесу, недалеко от замка. Интересно, кто там живет?

– А, я знаю, о чем вы. Это домик Шварцев.

– Я там видела женщину и спросила у нее дорогу обратно.

– Это была Катя.

– У нее маленький мальчик.

– Да. Рудольф.

– Ее муж работает в замке?

– У нее нет мужа.

– О…. понятно.

– Бедная Катя. Она много пережила.

– Как грустно. Она была так приветлива. Мне она очень понравилась.

– Да, она очень хорошая. Но жизнь с ней жестоко обошлась. Но у нее теперь есть маленький сынок, и она его обожает. Такой милый паренек.

– Да, я заметила ее мальчика. Ему не больше пяти лет?

– Прошло, уже так много времени. Все это очень странно.

– Странно?

– Никто толком не знает, что произошло. Эта часть леса… какая-то несчастливая… особенно после того, что произошло в замке.

– Вы говорите про убийство?

– Ну да. Это было так ужасно. Многие говорят, его убили из ревности, но я не верю. Убил тот, кто хотел избавиться от Рудольфа, чтобы на его место мог встать Зигмунд.

– Не хотите ли вы сказать, что Зигмунд…

– Тихо! Я только сказала, что это загадка… и все произошло уже так давно. Лучше забыть. Говорят, что у Зигмунда есть все достоинства для роли Великого герцога. Он сильный, а это то, что нам всем нужно. Слышите? – Она наклонила голову. – Они будут проезжать мимо.

– Кто?

– Граф и графиня с Зигмундом и графиней Фреей. Я слышала, что они поехали навестить Великого герцога. Зигмунд провожает их обратно в замок. Я побегу посмотреть.

– Можно, я пойду с вами?

– Конечно.

Я стояла рядом с ней в толпе у дверей таверны, и мое сердце колотилось от гордости и страха, когда я смотрела на него. Он выглядел великолепно на своей белой лошади, отвечая на приветствия толпы. Рядом с ним ехала Фрея, раскрасневшаяся, с сияющими глазами и очень хорошенькая. Толпа приветствовала ее.

– Такая лапочка, – сказал кто-то. – Она очень миленькая.

За ними ехали граф, графиня, Татьяна и Гюнтер. За ними – охрана в ярких голубых и коричневых мундирах с голубыми перьями в серебряных шлемах.

Я стояла и смотрела. Я снова ясно ощутила безысходность своего положения. Для меня никогда не найдется настоящего места в его жизни. Я буду его любовницей, тайной… буду жить в ожидании редких дней, которые он сможет мне уделить. А если у нас буду дети… Что будет с ними?

Как я могу пойти на это? Мне нужно уехать.

О, Франсин, подумала я. Неужели у тебя все было так же?

У дверей моей комнаты меня ждал лакей.

– Вам записка, фрейлейн. Мне приказали передать ее вам лично в руки.

– Спасибо, – поблагодарила я и взяла у него записку.

Он поклонился и ушел.

Я знала, от кого она. Голубая бумага со львами и скрещенными мечами. Я уже видела эту бумагу.

«Моя любовь (он писал по-английски)!

Мне необходимо тебя увидеть. Я должен поговорить с тобой. Невыносимо, что ты совсем рядом, и в то же время так далеко от меня. Я не могу ждать до завтра. Я хочу встретиться с тобой сегодня вечером. Рядом с замком есть таверна. Она называется «Лесной король». Приходи туда. Пожалуйста. Я буду ждать. Я там буду в девять. К тому времени ты уже поужинаешь и сможешь ускользнуть. К.»

«Лесной король». Я видела эту таверну. Совсем рядом с воротами замка. Смогу ли я уйти? Наверное, да. Сошлюсь на головную боль, уйду в свою комнату, а потом незаметно выскользну из замка. Это будет неправильно. Может получиться, как в свое время в Грейстоуне. Я не должна идти. Но я подумала о том, что он будет ждать. Он так расстроится. Такие, как Конрад и Фрея привыкли получать все, что хотят. Им придется научиться обходиться без этого. И все же мне хотелось пойти.

Я не должна, уговаривала я себя. Но ведь я не предупредила его. Не могу же я просить кого-нибудь передать записку барону Зигмунду.

Нет. Я решила, что пойду. Объясню ему, что нам больше видеться нельзя. Я должна уйти из замка. Может, мне вернуться к Дэйзи? Но это не так далеко. Он меня там найдет. Нет. Я встречусь с ним и скажу, что мы больше не увидимся.

Мне очень легко удалось улизнуть. Фрея казалось немного рассеянной. Ей понравилось ехать верхом по улицам с Зигмундом и ей льстили приветствия толпы. Я сказала, что у меня болит голова и я хочу рано лечь спать.

– Спокойной ночи, Анна. Я, наверное, тоже рано лягу, – ответила она.

Я выбралась из замка без приключений.

Он ждал меня еще до входа в таверну. На нем была черная накидка и шляпа, как на простом страннике. Но хотя очень многие мужчины были одеты так же, как и он, Зигмунд все равно выделялся из толпы своей гордой осанкой.

Он сжал мою руку и прошептал:

– Я заказал комнату. Там нам никто не помешает.

– Я пришла сказать, что уезжаю, – произнесла я. Конрад ничего не ответил, но крепче сжал мою руку. Мы вошли в таверну и поднялись по боковой лестнице.

Я подумала: так будет всегда – всегда в тени. И вдруг я поняла, что мне все равно. Я любила его и понимала, что никогда не буду без него счастлива. Как говорилось в той старой испанской пословице? «Берите все, что хотите, – сказал Бог, – берите, но не забудьте заплатить».

Комната была маленькая, зажженные свечи придавали ей романтический вид. Или это было потому, что я была там с ним вдвоем?

Он откинул капюшон моего пальто, вытащил заколки из волос, и они рассыпались по моим плечам.

– Пиппа, – прошептал Конрад, – наконец-то. Я думал о тебе, мечтал о тебе, и вот ты здесь.

– Я не могу остаться, – начала я. – Я только пришла сказать…

Он улыбнулся и снял с меня пальто.

– Нет, – сказала я, стараясь сохранять твердость.

– Да, – ответил он. – Так должно быть. Ты ничего не можешь сделать. О, Пиппа, ты ко мне вернулась… и мы больше никогда не расстанемся.

– Мне надо идти, – настаивала я. – Мне не надо было приходить. Я думала, ты хочешь поговорить со мной.

– Я все хочу.

– Послушай, – продолжала я. – Нам нужно сохранять благоразумие. Теперь все по-другому. Тогда я не знала, кто ты такой. Я не знала, что делаю. Я была невинна и неопытна. У меня никогда раньше не было мужчины. Я думала, мы поженимся и будем жить… как все люди. Я была так простодушна. Но теперь все изменилось. Это неправильно.

– Моя любимая, все эти условности были изобретены для удобства общества…

Но я перебила его:

– И это еще не все. Еще есть Фрея. Я полюбила ее. Что она подумает, если увидит нас вместе? Это неправильно… совершенно неправильно… и мне надо уехать.

– Я не позволю.

– Это мое решение.

– Ты не можешь быть такой жестокой.

– Я понимаю, что все еще очень наивна, и что ты уже много раз бывал в подобных ситуациях…

– Я никого не любил, пока не встретил тебя, – сказал он. – Такой ответ тебя удовлетворяет?

– Это правда?

– Клянусь. Теперь и навсегда я люблю и буду любить тебя… и только тебя.

– Откуда ты знаешь, что может случиться в будущем?

– Я понял, как только увидел тебя. А ты разве нет?

Я помедлила и проговорила:

– Может, для меня так и будет, но с тобой все по-другому. Когда я уеду, ты меня забудешь.

– Никогда.

– У тебя всегда будет так много других женщин, что это вполне компенсирует потерю одной.

– Ты не понимаешь. Если бы все дело было только во мне, я бы все отдал.

– Все восхваления и почести? Для тебя они очень много значат. Я наблюдала за тобой. Я видела, как ты сегодня ехал верхом вместе с Фреей. Я видела твою улыбку. Как вы оба нравитесь всем этим людям, и как все эти люди нравятся вам. Ты очень хорошо позируешь перед народом, потому что для тебя это многое значит.

– Меня так воспитали, – признался он. – Но я никогда не думал, что буду в этом положении. Из-за Рудольфа. Я был всего лишь веткой на дереве. Если бы Рудольф остался жив… Но, моя дорогая, что из этого? Давай возьмем от жизни все, что можем.

– Нет. Я должна уехать. Я вернусь в Англию. Так будет лучшего всего. Я поеду к тете Грейс и постараюсь…

Конрад отбросил мое пальто в сторону и обнял меня.

– Пиппа, – сказал он. – Я люблю тебя, и сейчас у нас мало времени. Зато потом у нас будет вся жизнь.

– А ты… а Фрея?

– Я что-нибудь придумаю. Пожалуйста, любовь моя… давай будем счастливы… сейчас.

Мои губы проговорили нет, но все мое существо кричало: да, да, да! Я не могла ему сопротивляться, и он знал это не хуже меня.

Я не пытаюсь придумать никаких отговорок. Их не было. Мы просто были охвачены страстью. Мы оба не могли думать ни о чем, кроме того, что мы в этой комнате одни.

Все было так же, как тогда в усадьбе. Не было ничего, кроме нашей любви, кроме нашего желания друг друга. Я больше не могла сдерживаться, и лежала в его объятиях то плача, то смеясь, чувствуя себя совершенно счастливой и отгоняя от себя облако вины и тревоги, которое постепенно ко мне подбиралось.

Мы лежали рядом, и он водил пальцами по моему лицу, как слепой.

– Я хочу знать тебя также, как знаю себя, – прошептал Конрад. – Я должен носить с собой твой образ, когда тебя нет со мной. Я уже нашел для нас дом. Недалеко от города… в лесу… прелестный маленький домик, который скоро станет нашим.

Я быстро спустилась на землю с олимпийских высот при воспоминании об охотничьем замке – темном, мрачном, с привидениями.

– Это к западу от города, – продолжал он. Конрад имел в виду, что охотничий замок с другой стороны.

– Я покажу тебе его, и он станет нашим домом. Я буду приезжать туда каждую свободную минуту. Пиппа, клянусь Богом, у нас все будет по-другому.

– Я никогда не сделаю этого, – сказала я. – Я не смогу. Мне стыдно. Ты можешь представить себе, каково мне сейчас с этой девочкой… милой невинной девочкой? Я так ее полюбила…

– Ты любишь только меня, помни это, – напомнил он. – Никто не должен стоять между нами.

– Но я не смогу оставаться с Фреей… после всего.

– Тогда поедем в наш дом в лесу.

– Мне нужно подумать об этом. Я не могу решиться. Я не представляю, что скажу ей. Что она подумает? Она будет твоей женой. Я буду твоей любовницей.

– Это не совсем так.

– Как еще это можно назвать? Я не смогу. Только не с Фреей. Я уже сейчас чувствую, как она будет презирать меня. На днях она поцеловала меня, и я поцеловала ее в ответ. Мне стало жутко. Я притворяюсь ее другом и в то же время предаю ее. Я подумала, это как поцелуй Иуды. Нет. Нет, я поеду домой. Поеду к тете Грейс, осмотрюсь, начну новую жизнь, по возможности где-нибудь подальше от Грейстоуна.

– Ты останешься здесь. Я тебя никуда не отпущу.

– Я свободна. Не забывай об этом.

– Нельзя быть свободным, когда любишь. На тебе тоже эти оковы, любовь моя. Мы теперь вместе до конца жизни… Прими это и ты поймешь, что это единственный

путь.

– Единственный путь для меня – уехать отсюда.

– Я не смогу этого вынести… да и ты тоже. Если бы я мог жениться на тебе, я был бы самым счастливым человеком на свете.

– Но ты же не можешь.

– Если бы мы могли найти нового наследника. Если бы Рудольф был женат…

– Он был женат.

– Ах, да, запись в книге. Но ее там не было. Мы же искали. Если бы было доказательство их брака и был бы наследник. Если бы мы могли им представить этого наследника и объявить: вот новый правитель Брюксенштейна, если умрет Великий герцог.

– Но он был бы ребенком.

– Дети растут.

– И что бы произошло. Назначили бы регентство?

– Что-то в этом роде.

– И ты стал бы регентом?

– Наверное. Но я бы был свободен. Колениц не захотел бы союза с регентом. Думаю, они бы захотели, чтобы Фрея вышла замуж за наследника.

– Это невозможно из-за разницы в возрасте.

– Это не помеха. Бывали еще более нелепые браки во имя государства. Даже, если бы она была еще на десять лет старше, брак все равно мог бы состояться. Я, например, на восемь лет старше Фреи. Но мы теряем время, мечтая о том, чему не бывать. Нам придется довольствоваться тем, что у нас есть. Мне придется пройти через эту церемонию с Фреей. Она должна зачать от меня наследника. Но когда это будет сделано, мои обязанности кончатся. И я не отпущу тебя, Пиппа, никогда, никогда, никогда. Если ты убежишь, я найду тебя. Я обыщу всю Англию, весь мир, но верну тебя.

– Против моей воли?

– Дорогая, дорогая Пиппа, это никогда не будет против твоей воли. Вся твоя решимость рассыпается, когда мы вместе. Разве мы это уже не доказали дважды?

– Я слабая… глупая… порочная… Я знаю.

– Ты нежная, любимая и прелестная.

– Ты не имеешь права соблазнять меня.

– Я имею право на настоящую любовь.

– Какая я дура! Я почти верю тебе.

– Ты была бы дурой, если бы совсем не верила мне.

– Значит, это правда?

– Ты знаешь сама.

– Я верю тебе. Мы оба находимся в таком странном положении. Интересно, случалось ли с кем-то нечто подобное раньше?

– Такое случилось с твоей собственной сестрой, – сказал Конрад. – Не совсем так, но Рудольф не мог жениться на ней.

– Почему нет?

– Потому что он был предназначен для Фреи.

– Но он ведь не совершал обряда помолвки, равносильного браку.

– Ты права. Но он знал, что не может жениться без согласия министров Великого герцога. Дорогая, забудь об этом. Получай удовольствие от того, что у нас есть. Клянусь, у нас есть очень много.

– Мне пора: Уже очень поздно.

– Только если ты обещаешь, что мы скоро опять увидимся. Я хочу показать тебе дом. Приходи сюда завтра вечером. Придешь?

– Я не могу. Как же я уйду? Они заметят. Фрея что-нибудь заподозрит.

– Я завтра буду здесь в то же самое время. Любимая, пожалуйста, приходи.

Я оделась, и он проводил меня почти до ворот замка. Охранники странно посмотрели на меня, и я попыталась унять свое счастье, которое подавляло все страхи.

Я не знала, как предстану перед Фреей. Если она заговорит о Зигмунде, я боялась, что выдам себя. Она была наблюдательна и хорошо изучила меня. Она обязательно догадается, что что-то произошло.

Как это ни странно, Фрея очень изменилась с тех пор, как мы приехали в замок. Она повзрослела, стала замкнутой, поглощенной собственными мыслями. Раньше она бы сразу заметила, если бы в моем поведении появилось что-то необычное.

Фрейлейн Крац тоже заметила в ней перемену.

– Графиня невнимательна на уроках, – жаловалась она. – Приезд сюда, встреча с бароном и мысли о ее будущем положении вскружили ей голову.

– Это вскружит голову кому угодно.

– Она не может подолгу концентрироваться и все время отменяет занятия. Мне очень трудно выполнять свои обязанности. Что вы думаете по этому поводу, фрейлейн Эйрз?

– У меня все по-другому. У нас ведь нет уроков как таковых. Мы просто говорим по-английски. Нам не нужно сидеть и учиться по учебникам, хотя мне бы хотелось,

чтобы она больше читала по-английски.

– Боюсь, тут ничего не поделаешь.

– Наверное, фрейлейн Крац. По крайней мере, у вас теперь больше свободного времени.

Она признала, что это так. То же самое касалось и меня, и это, к своему облегчению, я узнала после обеда.

Я мельком видела Фрею перед обедом. Она была одета в костюм для верховой езды. Он был светло-голубой и очень шел к ее светлым волосам и коже.

– Я еду кататься верхом, Анна, – сообщила она. Думаю, вы захотите сделать то же самое или пойти в город.

– Как вам будет угодно.

– О, нет, я говорю не для этого. Я еду не с вами. Я должна ехать с Татьяной и Гюнтером.

Мое сердце забилось от радости. Это даст мне возможность осуществить мой план.

– Надеюсь, вы получите удовольствие от прогулки.

– Простите, что не могу взять вас с собой.

– Конечно, я все понимаю. Счастливой прогулки.

Она обвила руками мою шею.

– Желаю приятно провести время, Анна.

– Я буду развлекаться, как смогу.

– Мы много будем говорить по-английски… завтра или послезавтра.

Я пошла в свою комнату и переоделась. Было, еще совсем не поздно, когда я приехала в лес.

В то утро я составила план. Я собиралась поехать к той женщине, которая ухаживала за могилой Франсин. Я была убеждена, что она что-то знает, и собиралась выяснить, что именно. Меня очень интересовал ее ребенок. Почему бы и нет? Конечно, это было очень смелое предположение, но его звали Рудольфом. Почему она заставляла четырехлетнего мальчика вставать на колени перед могилой чужого человека? Что, если этот Рудольф и есть сын Франсин, о котором она мне писала? Если я смогу доказать, что Франсин действительно была замужем, и если я найду мальчика, он станет наследником герцогства. Он встанет впереди Конрада. Теперь я видела, что поиски разгадки жизни и смерти моей сестры выливаются в решение моих собственных проблем. Наверное, у меня было богатое воображение, и я очень упрощала события. Но все же я собиралась попробовать и использовать при этом всю свою изобретательность.

На пути к охотничьему замку я вспоминала вчерашний вечер, Конрада, бурную всепоглощающую страсть, охватившую нас обоих и заставившую забыть обо всем остальном. Как могла я, всегда считавшая себя благородным человеком, позволить себе пуститься в такой бурный роман с женихом своей ученицы? Я сама себя не понимала. Я уже не та Филиппа Юэлл, которой была раньше. Я знала только, что должна быть с ним, уступать ему. Больше всего на свете мне хотелось доставлять ему радость и всегда быть с ним рядом.

Я привязала лошадь, обошла замок и пошла мимо могилы к дому Кати.

Идя по лесу я услышала стук копыт. Я сошла с узкой тропинки, чтобы уступить дорогу.

Мимо проехал всадник. Он показался мне до странности знакомым.

Он тоже пристально посмотрел на меня. Его лошадь шла шагом, потому что тропинка была очень узкой. Он наклонил голову в знак приветствия, и я поклонилась в ответ. Когда он проехал, я попыталась вспомнить, где могла его видеть раньше. В замке работало много народу. Наверное, я видела его там.

Моя голова была слишком занята другими мыслями, чтобы терять время на размышления о незнакомом человеке. Я подошла к дому. Вокруг было тихо. Я открыла калитку. На крыльце в горшках росло много растений. Я постучалась.

Тишина, затем звук шагов. Дверь открылась. На пороге стояла Катя. Она удивленно смотрела на меня, не узнавая во мне женщину, которая спрашивала у нее дорогу.

Я заранее продумала, что сказать.

– Мне хотелось бы поговорить с вами. Мне нужно спросить вас о чем-то очень важном. Вы позволите? – Она еще больше удивилась, и я продолжала:

– Пожалуйста, это очень важно.

Катя сделала шаг назад и распахнула дверь шире.

– Я вас уже где-то видела, – произнесла она.

– На днях. Я спрашивала у вас дорогу.

Она улыбнулась.

– А-а… теперь вспомнила. Входите, пожалуйста.

Я вошла в прихожую, заметив, что все вокруг блестит чистотой. Она открыла дверь в светлую комнату, просто, но удобно обставленную.

– Садитесь, пожалуйста, – пригласила Катя.

Я села.

– Я знаю, что это вам покажется странным, – начала я. – Но меня очень интересует леди, убитая вместе с бароном Рудольфом.

Она немного испугалась.

– Почему… почему вы спрашиваете меня?

– Потому что вы хорошо знали и любили ее. Вы ухаживаете за могилой, водите туда своего мальчика, и вы, очевидно, очень уважали ее.

– Я беру с собой своего мальчика, потому что мне его не с кем оставить. Сейчас он спит. Это единственное время, когда я могу что-то поделать в доме.

– Пожалуйста, расскажите мне о вашей дружбе с убитой леди.

– Могу я спросить, почему вас это интересует?

Пришло время принять решение. Я поняла, что это единственный способ получить информацию, которая мне была так необходима. Я проговорила:

– Я ее сестра.

Она была поражена. Она в изумлении уставилась на меня. Я ждала, когда Катя заговорит.

– Да, я знала, что у нее есть сестра… Пиппа. Она говорила о ней с такой… любовью.

Эти простые слова так тронули меня, что у меня задрожали губы и слова начали выскакивать бесконтрольно:

– Тогда вы понимаете. Вы знаете, почему мне нужно…

Я сразу же увидела, что ничего бы не узнала, если бы не сказала ей, кто я такая. Но теперь ее отношение ко мне поменялось.

– Я видела, как вы убирались на могиле. Я видела, как вы вставали на колени вместе с мальчиком. Я поняла, что вы любили мою сестру. Поэтому я и решила поговорить с вами.

– Я не поверила, когда вы сказали, что заблудились, – ответила она. – Я чувствовала, что за этим что-то кроется.

– Я верю, что моя сестра была действительно замужем за Рудольфом.

Катя опустила глаза:

– Все говорили, что она была его любовницей.

– Все равно, где-то есть доказательство…

Она молчала.

– Расскажите мне про нее. Ведь она жила здесь в замке. Вы были ее ближайшей соседкой.

– Замок был ее домом. Видите ли, ей нельзя было появляться в герцогском замке. У барона были свои обязательства. Он приезжал, когда мог. Часто. Они были так влюблены друг в друга, и она была очень счастлива. Она все время смеялась. Я никогда не видела ее в плохом настроении. Она никогда не жаловалась. Барон Рудольф проводил с ней все свободное время.