Текст книги "Конвойник (СИ)"

Автор книги: Виктория Гетто

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

– Нет.

– Теперь есть.

– Есть. Согласен.

– Но учти – я очень ревнивая.

– Я, кстати, тоже. И если ты станешь мне изменять – накажу.

Новый шлепок по груди.

– Это мои слова. Не забирай их себе

Снова короткое молчание…

– Интересно, мой сын примет тебя?

Женщина резко приподнялась на локте, всматриваясь в него в полумраке вечернего освещения спальни:

– У тебя есть сын?! Значит…

Сильные руки прижали её к нему:

– Не бойся. Его мать давно умерла. Я живу один. У меня дом. Этакое поместье. И там никого, кроме меня нет.

Блэки вновь опустилась на прежнее место, снова устраиваясь у него на плече.

– Приглашаешь в гости?

– А ты напрашиваешься?

– Напрашиваюсь. Не знаю, сможешь ли ты в третий раз… Но… Ох…

И пискнула, когда он…

…После душа оба усталые, но довольные, расположились на диване, распивая кофе. Она прижалась к нему, его рука лежала на её плече.

– Всё-таки кофе у тебя невкусный. Хочешь, угощу тебя настоящим напитком?

– Настоящим натуральным?

Её глаза округлились.

– Настоящим натуральным. Честно.

– Хочу. Никогда в жизни его не пробовала!

Она даже встала на четвереньки, заглядывая ему в лицо. Мужчина ласково взъерошил её ещё влажные после душа волосы:

– Тогда одевайся. Напою тебя натуральным напитком.

Женщина смущённо улыбнулась:

– Если честно… Наши с тобой… Занятия… Я есть хочу.

– Тем лучше! Сразу и поедим. А то, если честно, я не очень люблю питаться в незнакомых местах.

– Брезгуешь?

– Да нет… Тут другое.

И улыбнулся, увидев насупленное личико:

– Попробуешь – сама поймёшь, почему.

– Если не пойму – останешься без сладкого.

– Угу…

– Командир на борту!

Чётко отрапортовал вахтенный у шлюза охотника, вызвав удивление спутницы Макса. Она едва заметно вздрогнула, но ничего не сказала, увидев неслыханное раньше – вахта на пиратском корабле… Старший наряда выскочил, словно чёртик из табакерки, и, отдав честь на незнакомый манер, отрапортовал:

– Докладывает Юри Би. Происшествий на борту нет. Дозаправка танков идёт в штатном режиме. Люди отдыхают, согласно вашему приказу, кроме вахтенной смены.

– Доклад принял. Разрешаю сойти на берег. Вести себя прилично, местных не обижать. Мне – ужин в каюту. На двоих.

– Есть!

Офицер отступил в сторону, давая пройти паре. Едва те скрылись за поворотом коридора, поднёс коммуникатор к губам, чётко отрепетовал полученные приказы. Потом добавил:

– Командир с женщиной. Очень красивой!

– Да ты что?!

– Честно! Вы уж там, на кухне, постарайтесь.

– Сейчас всё сделаем в лучшем виде!..

Макс и Блэки вошли в его каюту, и женщина затаила дыхание – большое, просторное, удивительно светлое помещение, отделанное в незнакомом стиле.

– Прошу, устраивайся. Будь как дома.

Она села на мягкое, удобное кресло, с любопытством осмотрелась, остановила взгляд на репродукции найденных на мёртвых мирах Проклятых Секторов картин, даже затаила дыхание от изумления:

– Как красиво… А что это?

Мужчина пояснил:

– Так у нас рисуют. Общепринятая манера.

– Как интересно… А это кто? Твой сын?

Среди картин на почётном месте висел портрет мальчика в строгой военной форме, опять же ей незнакомой. Макс кивнул:

– Да. Он сейчас курсант Академии. Правда, первый курс, зато офицерский. Прошёл тесты на пригодность, и попал на этот факультет.

Лёгкая тень пробежала по лицу женщины, но она промолчала. Пискнул сигнал вызова, Макс коснулся сенсора:

– Командир, это кухня. Прикажете подавать ужин?

Вопросительный взгляд, и утвердительный кивок в ответ.

– Да, разумеется.

– Сейчас всё будет.

Отключил связь, снова взглянул на голографию Майкла, задумчиво произнёс:

– Надеюсь, он не посрамит отца…

– А кем была его мать?

Не оборачиваясь, Ольсен тихо ответил:

– Прокуратором империи…

Повернулся к Блэки, и удивлённо моргнул – ему в лоб смотрел крохотный бластер, умещающийся в дамской сумочке, но от того не менее грозный:

– Ты чего?

Её лицо стало злым:

– Ты – негодяй и обманщик! Сначала сын в Академии, которые существуют только в американской империи. Потом его мать, опять же прокуратор той же самой империи. Скажи честно – ты офицер Флота?

Макс отрицательно покачал головой из стороны в сторону.

– Нет. Могу поклясться чем угодно. Когда то я служил америке. Но с той поры, когда империя предала меня, я стал её врагом.

– Тогда откуда всё?

Ольсен едва заметно улыбнулся:

– Ты поверишь, если я скажу, что у меня, у нас, своя планета?

– Свободная колония? Сказки!

– Не сказки. Поверь.

– Не поверю. Ты – имперский шпион, засланный уничтожить Братство!

– В некотором роде. Только я не на службе империи, а сам по себе. У меня личные счёты к Йескелю Ворхаму и его окружению.

– К кому? К Ворхаму?!

– А чему ты удивляешься?

– Он не входит в Братство. Скажу тебе больше – он много кому насолил и у нас.

– Тогда больше причин отставить оружие в стороне и просто поужинать.

Мяукнул сенсор двери.

– Тем более, вот и он. Позволишь, милая?..

Глава 22.

Блэки не успела ничего ответить, как створки разъехались, и на пороге появился молодой человек в форме, вкатывающий в каюту столик, на котором стояло множество накрытых крышками блюд. И запах от них был отрясающим. Невольно втянув его, женщина едва не вздрогнула, но замерла, под суровым взглядом стюарда. Макс махнул рукой:

– Джей, всё нормально. Оставь стол и можешь быть свободным.

– Но, командир…

Молодой человек кивнул в сторону сидящей Блэки с оружием в руках, но Ольсен повторил:

– Я же сказал – небольшое недоразумение. Кстати, госпожа отправляется с нами, так что запомни её, пожалуйста. Мисс хочет посетить наш мир. Посмотреть на то, как мы живём.

Парнишка просиял:

– О, командир, ей понравится! Пусть заезжает в гости к нам – у нас такое красивое озеро!

– Если будет время – заскочим.

– Спасибо, командир!

Отдал честь, вышел из каюты, закрыв за собой дверь. Женщина сидела на месте, ничего не понимая, и Макс шагнул к столу:

– Кажется, мои повара превзошли сами себя…

– Не двигайся!

– Но, малышка, если еда остынет, будет невкусно…

Спокойно снял крышку с большого блюда, и женщина едва не упустила своё оружие – там красовалась громадная, истекающая жиром птица.

– Прошу. Гусь с яблоками, как я вижу. А тут…

Снял вторую крышку:

– Гарнир. Картофельное пюре… Тут салаты, здесь – десерт, а вот и соусы…

Спокойно уселся за стол, чуть раздражённо кивнул на её бластер:

– Интересно, как ты собираешься есть с оружием в руках? Может, уберёшь, всё-таки?

Чуть помедлив, женщина убрала оружие в свою сумочку:

– Ты хочешь сказать, что это всё натуральное?!

– Разумеется. Выращено в нашем мире. Той самой свободной колонии. Кстати… Извини за нескромный вопрос – почему тебя зовут Чёрной Вдовой?

Она дёрнула плечиком.

– Старая история. Отправила своего муженька на тот свет.

– Ого!

– Он был старый, противный, лысый, и, самое главное – я его не любила. Когда мне надоело терпеть его слюнявые прикосновения, просто прострелила ему башку и отправилась, куда глаза глядят. Со временем обтёрлась на дне, обзавелась связями, приобрела вот это станцию…

Кивнула прелестной головкой в сторону переборки. Потом осторожно откусила кусочек отрезанной Максом гусиной ножки и прикрыла глаза от наслаждения:

– Какая прелесть!

– Доказательства, надеюсь, достаточно убедительны:

– М-м-м… Вполне-вполне… А что это за речи насчёт моего визита в гости?

Макс едва заметно улыбнулся:

– Разве ты не хочешь поселиться в тихом спокойном месте, жить с любимым человеком, растить детей?

– Не рано ли ты заговорил о любви? Признаю – в постели ты на высоте. Даже очень на высоте. Но про любовь разговора не было. Да и не верю я в эти романтические сказки. Ты прилетел – улетел. Всё. Как говорится, перепихнулись – разбежались. Благо, оба взрослые люди, у каждого своя судьба, своя жизнь. В постели нам вместе хорошо, не стану отрицать. Во всяком случае, мне понравилось. Но чтобы постоянно… Захочешь потрахаться – приезжай. Я тебе всегда буду рада. Но на большее – не рассчитывай. И вообще, Макс, совет тебе на будущее. Позволишь?

Мужчина кивнул, опустив лицо к тарелке с едой.

– Так вот – не стоит предлагать каждой женщине, с которой ты переспал, семейные отношения. Мы, как говорится, встретились и разбежались. Без каких-либо обязательств друг перед другом. Скоро ты зайдёшь в другое место, подцепишь себе очередную красотку, и опять предложишь ей стать своей подружкой? Может, она и согласится. Среди членов Братства много одиноких женщин, мечтающих о таком, как ты – богатом, имеющем собственный сильный клан. Тем более – целую планету. И ты можешь набрать себе целый гарем из сучек, подобных мне. Конечно, я бы тоже хотела какой то постоянности, уверенности. Иногда просыпаюсь, и мне хочется выть от одиночества. Но это быстро проходит. Очень быстро. Когда у тебя голова забита хлопотами и проблемами. Но без этого скучно. Так что – заскакивай, когда будет время. Всегда готова, как ты выразился, дать тебе…

Блэки замолчала, поглощённая необыкновенно вкусной едой. Макс тоже молчал. Так что дальнейшая трапеза прошла в молчании. Когда они приступили к десерту, в двери вновь поскреблись:

– Да?

Створки раздвинулись, и на пороге вырос Бернард:

– Командир, мы закончили дозаправку.

– Хорошо. Подожди секунду.

Гигант замер у входа, а Макс открыл ящик тумбочки и обратился к Блэки:

– Сколько я тебе должен?

– Полторы тысячи монет, насколько я знаю.

Мужчина отсчитал положенную сумму из толстой пачки долларов, подвинул к ней.

– Достаточно?

Женщина быстро пересчитала банкноты, улыбнулась:

– Да, всё верно. И спасибо за ужин. Никогда не пробовала ничего подобного.

– Не за что. Бернард, проводи даму обратно. И – стартуем.

– Да, командир.

Блэки удивлённо взглянула на мужчину, но тот уже отвернулся к стене, скрестив руки на груди. Вздохнув, женщина поднялась и послушно двинулась вслед за огромным немцем…

Вскоре Макс ощутил дрожь выходящих на рабочий режим реакторов, а потом пришёл доклад:

– Расстыковка проведена.

– Отходим. Курс…

Продиктовал координаты следующего объекта задания таинственного босса.

– Вас понял. Командир, Бернард хочет вас увидеть.

– Пусть зайдёт.

…Немец появился спустя пять минут, отдал честь, произнёс:

– Командир, у меня для вас послание от хозяйки станции.

– Да? Давай.

Гигант протянул ему кристалл памяти, и мужчина отпустил абордажника. Едва тот ушёл, сунул сверкающий камешек в компьютер… Она очень торопилась…

– Тебе сейчас очень больно. Но вскоре ты поймёшь, что я была права. И я жду тебя.

Изображение погасло. Макс посидел ещё несколько минут неподвижно, потом поднялся, подошёл к стене, на которой висели картины. Одна из них, с неведомой ему планеты, очень ему нравилась. Фотографически точно воспроизведённые тончайшей кистью деревья неведомых очертаний, точные мазки твёрдой руки мастера, прорисовавшие мельчайшие штрихи, и – застывшее за деревом тонкое лицо славки, умершей сотни лет назад, а может, и не существовавшей в реальности, а являвшейся лишь плодом художника. Слабая улыбка тронула его губы: мудрость женщины, настоящей женщины, истинной дочери Евы. Она абсолютно права. Он, со свои закоснелым, на нынешний взгляд, этаким возвышенным отношением, и простая грязь потребления. Два противоположных полюса. Что с того, что поначалу он взял Блэки силой? Да и силой ли? Она сделал всё, чтобы соблазнить его. Теперь то ясно, как светлый день. И сама его хотела не меньше, чем он. Всё же было видно. А потом – испугалась. Того, что может быть между ними. Не посчитала себя, прошедшую через то, что никак нельзя прозвать нормальной жизнью, достойной его. А переубеждать женщину, обладающую недюжинным характером, по меньшей мере, глупо. И он… Благодарен ей за совет. Очень благодарен. А потому… Он не станет трогать эту станцию. По крайней мере – пока… Пока на ней есть такая вот Блэки… Чёрная Вдова…

…Следующая цель находилась в довольно неудобном месте для налёта. Прежде всего тем, что неподалёку располагалась военная база. Правда, это были учебные лагеря, но, тем не менее, очень хорошо вооружённые. Огневые башни, сеть минных полей, инженерные заграждения и специальные ловушки. Словом, в случае штурма, нападающим придётся нелегко. Макс долго размышлял, как разгромить резиденцию мишени, но так ничего и не придумал. Пришлось выбросить пассивный спутник и уйти в гиперпространство, хотя возвращаться не солоно хлебавши не хотелось. Но ресурсы подходили к концу, и требовалась перезарядка систем и довооружение – на станции Чёрной Вдовы не нашлось практически ничего, что могли использовать люди Ольсена. Лишь воздух, вода, и всё. Оружие, бывшее на кораблях использовало, к сожалению, эксклюзивные запчасти, имеющиеся лишь в арсенале колонии. Да время поджимало. Впрочем, всё же оба охотника вышли из гиперпространства на короткое время, чтобы Макс смог связаться с таинственным работодателем. Тот был доволен, хотя и не подавал вида, во всяком случае, то, как беглецы разнесли усадьбу Макара, а главное, способ казни, пришёлся по душе скрывающему своё лицо в тени сановнику. Пояснив, что пока он вынужден взять перерыв для профилактики своих кораблей, Ольсен был обласкан, но его попросили не затягивать. И заодно скинули кое-какую дополнительную информацию по предстоящим мишеням. Закончив разговор, линейные охотники вновь ушли в гиперпространство, взяв курс на колонию…

…Ремонт кораблей затянулся почти на месяц, и это ужасно раздражало Макса. Но с этим ничего нельзя было поделать – все стапели были заняты. На трёх из пяти возводились транспорты для переброски людей, на двух – строились боевые корабли, и один из них был уже почти закончен. Это означало, что в следующий поход пойдут уже три корабля. А до конца года в строй можно будет ввести целую эскадру из десятка охотников. Но до Макса дошли слухи, что Флот американской империи готовится поставить на вооружение гораздо более мощные корабли, чем сейчас, а значит, и ему стоило задуматься над новыми проектами, которые стоило бы попробовать построить в будущем. Поэтому свободное время Ольсен посвятил работе над новым проектом – ещё более грозным, больших размеров и мощи кораблём, предназначенным специально для прорыва укреплённых районов и противостояния эскадрам хорошо вооружённых противников. Впрочем, среди прочего была и радостная новость – учёные смогли, наконец, довести до рабочего состояния новое поколение реакторов, что вместе с увеличением энерговооружённости могло позволить построить настоящие гиганты. Но… Однажды Макс с руганью отбросил свой планшет, на котором делал расчёты и чертил проект – его знаний не хватало. Просто элементарно не хватало. Ничем не мог помочь и Алекс – они ведь оба заканчивали одну Академию. Это был очередной тупик. Требовались специалисты: инженеры, конструкторы, прочнисты, энергетики, да мало ли кто… А где их было взять? Выход напрашивался сам собой – похитить. Совершить налёт на очередной научно-исследовательский центр, захватить информацию и персонал, и заставить их работать на себя. Значит, опять? Но делать то что-то нужно… Стоять на месте – значит, рано или поздно уступить врагам… Взбудораженный, Ольсен тут же утром помчался к компаньону. Тот был дома, благо по календарю колонии наступил выходной. Завидев Макса, друг обречённо вздохнул, спуская с колен дочку, которой едва исполнилось четыре годика:

– Поиграй, милая. Видишь, дядя Макс приехал…

Та присела в забавном книксене, пролепетала приветствие, и послушно ушлёпала. Парень вздохнул:

– Испортил тебе семейный отдых…

– Если ты явился не свет, ни заря, значит, возникли проблемы…

– Ещё нет, но скоро будут.

– И в чём же, если не секрет?

– Ты в курсе, что империя ставит на вооружение корабли следующего поколения?

Алекс кивнул.

– А знаешь, что наиболее громко противились этому проекту как раз те, кто входит в наш список?

– Что?!

– Я сам только понял это. И думаю, что за нас решили взяться всерьёз. Только чуть позже.

– У тебя есть способ помешать этому?

Макс вздохнул:

– Понимаешь, засел за новый проект… Только знаний маловато. Вроде бы всё выглядит внушительно. Но как начинаю делать расчёты – компьютер клинит.

Алекс улыбнулся:

– Вот он, стереотип мышления. Зачем, спрашивается?

– О чём ты?

Не понял мужчина, и фон Лемберг пояснил:

– Зачем ты считаешь сам? У нас же сейчас мощнейший вычислительный центр, забыл? Возьми свои наработки и отдай им. Пусть работают.

– Зачем отвлекать их от дел?

– Твоя работа им на один зуб. Сегодня отправишь – завтра получишь все расчёты.

– Уверен?

– Абсолютно. Тем более, что они сейчас не так и загружены.

Ольсен поднялся, кивнул в знак согласия:

– Спасибо. Сейчас же переброшу все данные. Ладно, занимайся семьёй. Не буду тебя больше отвлекать.

– Да ладно тебе…

Компаньон махнул рукой, потом вдруг хитро прищурился:

– Ты, говорят, себе пассию на станции у пиратов нашёл?

– Уже доложили? Нет, Алекс, это – не пассия. Это женщина. Настоящая женщина. И встретить такую – огромная редкость.

– Так чего же ты раздумываешь?

Чуть грустная улыбка на мгновение проявилась на лице друга:

– Вот именно, что 'чего'. Мы слишком разные, и она ненавязчиво дала мне это понять. Ну и ещё кое-что. Так что я ей очень благодарен за это.

– Всё-таки не понимаю.

– Ты вот с Лаурой как?

– Что – как? Нормально живу. Ты мою младшенькую сам видел.

– Видел. И обоих пацанов.

– На следующий год в Академию их отдам.

– Но живёшь ты со своей половиной ведь душа в душу?

– Не сразу всё получилось, естественно. Но вот, привыкли.

– А я… Ладно. Чтобы не переживал – нормально всё у меня. И обещаю, что заведу себе кого-нибудь при первой возможности.

– Давай-давай! А то мне тут наши орлы всю плешь проели, да и женщины тоже – мол, может у тебя что-то не в порядке?

– В порядке! Вот же, заботливые…

Макс махнул рукой и пулей вылетел с галереи, где остался его друг. Запрыгнул в свой мобиль, поднял его в воздух, возвращаясь в усадьбу, и вдруг задумался – Алекс ведь прав. Сколько можно быть одному? Время уходит. И надеяться на то, что когда-нибудь отыщется такая, что заставит его сердце вздрогнуть, как… Стиснул зубы. Чуть отпустило. Нет уж. Потерпит. В конце концов, Блэки ведь сказала – в любое время. Так что… Чуть растянул губы в улыбке…

…Полный расчёт своего проекта он получил не на следующий день, а спустя трое суток. Но время, ушедшее на ожидание, этого стоило. Теперь на стапели можно было ставить корабли нового проекта. Тем более, что как раз одна верфь освободилась – с неё только что сошёл четвёртый охотник. Применив свою власть командира, Макс заставил производственников заняться постройкой нового корабля. Это, естественно, вызвало недовольство очень многих, потому что потребовало серьёзной переналадки производства, но против начальства, естественно, не попрёшь, и вскоре состоялась торжественная закладка боевого корабля нового проекта. Тот обещал стать чем то запредельным, но и времени на его постройку должно было уйти не мало. Впрочем, Макса на данный момент интересовала сама возможность практического воплощения его идей в металл и пластик. Тем более, что он собирался уйти опять на охоту. Границы поля для поиска были определены, и по прошествии назначенного ранее срока уже три линейных охотника вышли в гиперпространство…

…Он сидел в кресле-каталке, плотно замотанный толстым слоем бинтов, пропитанных регенерирующей мазью – почти сорок процентов кожи было сожжено выстрелом в упор, когда никто уже не ожидал сопротивления. Просто вдруг отвалилась потолочная панель, и оттуда высунулся ствол широкополосника. Почти все, за исключением командира, находящиеся в рубке захваченного корабля были без защиты – бой закончился, пленных увели для допроса, единственный, кто стоял ещё одетый в доспехи, но уже без шлема, был сам командир. Поэтому он сделал единственное, что мог – шагнул под выстрел, закрывая своей спиной тех, кто оставался позади… Луч испепелил защиту, сжёг кожу, но не смог повредить внутренние органы. Так что ожоги был обширными, но не смертельными. Медики быстро удалили омертвевшие ткани, залили всё анестезирующим раствором, затем наложили синтедерму, и уже потом плотно забинтовали сверху пропитанными регенерином бинтами. Всё бы ничего, только вот пострадали нервные окончания, приводящие в действие мышцы нижней части туловища, и поэтому Макс на долгое время, пока те не прорастут заново, был обречён на неподвижность. Сейчас же Ольсен был занят тем, что рассматривал тоненькую фигурку молоденькой девушки, застывшей перед ним на коленях, с кляпом во рту и нейронным ошейником на горле. Руки и ноги пленницы обвивали светящиеся шнуры силовых пут. Её комбинезон был весь изодран, и сквозь прорехи проглядывали кровоподтёки и синяки. Светлые волосы шатенки, распухшее от побоев лицо, рассечённая губа. Левую руку она осторожно прижимала к боку, похоже, что та была то ли сломана, то ли треснула кость – рассвирепевшие абордажники забили бы её до смерти, если бы не приказ старпома пощадить стрелявшую в командира. Вдруг Макс, когда выйдет из медотсека и придёт в себя, захочет придумать для покушавшейся на него чего-нибудь особое? Мужчина с трудом повернул забинтованную шею, тихо просипел:

– Нашли чего-нибудь интересное?

Бернард молча выкатил из-за спины столик с подносом, на котором лежали отобранные у пленницы вещи. Так, ничего особенного, кроме маленького аккуратного значка с буквой 'Р' и цифрой '3'. Едва только Ольсен увидел его, как его глаза на безволосом лице превратились в щёлочки, и застывшая неподвижно попыталась дёрнуться, но тщетно – упакована она была на совесть.

– Что будем с ней делать, командир?

Старшина абордажной команды с ненавистью взглянул на опустившую голову фигурку, презрительно сплюнул в её сторону. Макс задумался – очень интересный значок. Одно время такие были модны среди молодых офицеров флота империи, означавшие количество боевых вылетов. Буква символизировала специальность, которую имел офицер на тот момент. 'Р' – разведчик. Однако…

– Ты знаешь, что тебя ждёт?

Пленница вскинула голову, кивнула. Нейроошейник сменил цвет индикатора, включая голосовые связки, до этого парализованные.

– Смерть. Что же ещё?

Ольсен всмотрелся – в её глазах читалась безнадёжность и отчаяние. И вместе с тем – гордость за содеянное.

– Бернард…

Слабо шевельнул рукой, подзывая абордажника. Тот склонился над командиром:

– Отведите её в медотсек, пусть приведут её в порядок. К возвращению в колонию девчонка должна быть в полном порядке.

– Но, командир!

– С ней я закончу дома. А до него она должна выжить. И выглядеть достаточно хорошо. Ошейник не снимать. Передай всем – её не трогать, пока мы не вернёмся. А там я разберусь. Как раз и на ноги встану.

Люди заулыбались, а пленница вновь опустила голову, пряча лицо за спутанными волосами. Двое членов десанта приблизились к ней, легко вздёрнули на ноги и буквально вынесли прочь из рубки. Макс снова просипел:

– Как медики закончат процедуры – пусть приведут в мою каюту. Что у нас с остальным 'товаром'?

– Выпотрошили мозги и за борт. Ободрали весь корабль. Что можно – сняли. Пополнили запасы за их счёт.

– Хорошо. Пока я лежал под наркозом, меня тут осенило…

Глава 23.

…Ужасающей силы взрыв стёр с лица земли роскошное поместье, оставив после себя воронку глубиной почти в километр. Все обитатели дворца испарились в мгновение ока, даже не успев осознать, что произошло. Не помогли ни многочисленные защитные станции, ни скорострельные лазерные башни, ничего. Разогнанный до максимально возможной скорости корпус захваченного пиратского корабля, начинённый ракетами и торпедами, снятый с линейных охотников, врезался в крышу силового купола, прикрывающего поместье от бомбардировки с воздуха и орбиты, и взорвался. Сила детонации ста десяти боеголовок и топлива была столь велика, что ни реакторы, ни эмиттеры поля не выдержали, и обратная волна ударила внутрь купола, дополненная испепеляющим жаром. Теперь на месте поместья Импа Реала красовалась огромная воронка диаметром в пять километров и глубиной в девятьсот восемьдесят метров, дно которой ещё слабо светилось и представляло собой лавовую корку из расплавленной земли. Сканирование со специального спутник подтвердило, что ничего живого там не осталось. А вскоре пришло и подтверждение из империи, что аристократ и все его прихлебатели погибли… Макс был доволен, несмотря на боль во всём теле – двое из списка встретились с Создателем. Оставалось восемь. Но там было проще – три космические станции, оборона которых не могла противостоять вооружению космических охотников, одно поместье, и четыре роскошных особняка в столице. С последними он церемониться не собирался вообще – грузовик с ядерной боеголовкой должен был решить все проблемы. Что же касается последствий среди мирных жителей, то голова у него насчёт этого не болела: все особняки представляли собой отдельно стоящие среди огромных парков строения, а учитывая небольшую мощность так называемых 'чистых' мин, никакой радиации и лучевой болезни среди обычных граждан столицы он не ждал. Работодатель, довольный успехами Ольсена, помог ему с документами и таможней, и вскоре четыре арендованных роботогрузовика, в кузове которых находились тщательно за экранированные взрывные устройства в одно и то же время въехавшие внутрь усадеб, остановились в подвалах вилл, где и благополучно взорвались. А поскольку всё произошло ранним утром, то глубокоуважаемым семействам, точнее, их боковым ветвям, от императорской канцелярии были принесены официальные соболезнования и громкие заверения в том, что подлые убийцы не останутся безнаказанными. На всё у Макса ушло три месяца. С него уже сняли бинты, синтетическая кожа сошла, и внешне он был практически здоров, если не считать неподвижности нижней части тела. Впрочем, пальцы ног уже начинали шевелиться, и вскоре Ольсен должен был встать на ноги. Та девчонка, что совершила попытку покончить с ним на захваченном корабле, находилась в камере на одном из кораблей, но соблюдая отданный приказ охрана не трогала пленницу, её нормально кормили… Итак, оставалось лишь четыре живых из десяти заказанных таинственным боссом лиц, и со смертью каждого из них Ольсена всё больше и больше глодали сомнения – зачем таинственному чиновнику их смерть? Неужели только из-за того, что они противились принятию на вооружение флотом нового типа кораблей? Не похоже. Значит, что-то ещё? Гибель аристократов была громкой. Резонанс и шумиха в средствах массовой информации просто обязаны были перехлестнуть через край. Здесь же кроме некрологов и извещений не было ничего. Абсолютно ничего. Складывалось впечатление, что кто-то чрезвычайно могущественный просто наложил руку на горло прессы и Сети, и те бояться даже пукнуть без ведома этого всемогущего, но таинственного некто. Но что или кто мог иметь подобную власть, внушить столь огромный ужас, что даже беззастенчивые журналисты хранили молчание? Вывод напрашивался лишь один – тот самый таинственный кукловод, дёргающий за ниточку паяца на троне. Только кто он? Лица не видел никто. Голос каждый раз менялся. Незаметно на слух, но очень чувствительно для приборов, ведущих запись и передачу. Неизменным оставалось и кресло, а так же покой, из которого велась трансляция встречи. Макс нервничал, но… Договор есть договор. Он согласился выполнить заказ, и пока обе стороны соблюдали договорённости, данные друг другу. Но червячок сомнений внутри Ольсена рос с каждым днём и каждой смертью – он заметил крохотное неудовольствие работодателя тем, что колонисты не несут потери. Ни в кораблях, ни в людях, и, пожалуй, впервые до него дошла простая мысль – он, Макс, просто обязан был терять и то, и другое. А ведь каждый корабль, каждый человек для беглецов – мятежников, на вес золота. Получается, что этот таинственный работодатель заинтересован в гибели свободной колонии? Мужчина гнал от себя эти мысли, но они крепли всё больше и больше…

– Командир, принимаю сигнал бедствия.

– Кто и что?

Он уже мог разговаривать нормально, избавившись, наконец, от надоедливого сипения. Оператор торопливо дал пояснения:

– Небольшая сельскохозяйственная колония на Приме – четыре. На них напали пираты Ворхама.

– Сколько нам до них?

– Около часа.

– Немедленно лечь на курс, всем готовиться к драке. И – мне нужны пленные, либо данные их компьютеров. Я должен знать координаты их базы!

– Передать колонистам, что помощь идёт?

Макс помедлил, потом отрицательно качнул головой:

– Не стоит. Если сигнал перехватят, или узнают о нас от пленников, то внезапности нападения не будет. Пираты уйдут, либо устроят засаду.

– Есть, командир…

По громаде корпуса линейного охотника прокатилась дрожь – реакторы набирали мощность. Проекции звёзд заскользили вправо – корабли меняли курс. Ольсена трясло – он бы лично пошёл в атаку, но, к сожалению, был пока прикован к своему креслу. Ничего. Настанет момент, и он вначале просто встанет с него, а потом и вновь обретёт прежнюю силу…

…– Четыре корабля на орбите. Два десантных транспорта. Два линейных корабля класса 'Несущий смерть'.

– Нам на один зуб. Что внизу?

– Многочисленные стычки вокруг самого большого поселения. Там, похоже, идёт настоящая мясорубка.

– Само собой.

Макс на мгновение замолчал, следя за отсчётом таймера, и когда нули стали алыми, скомандовал:

– Начали!

Угловатые корпуса линейных охотников вздрогнули, и оба линкора и один десантник превратились в огненные шары, мгновенно растаявшие в пространстве. К последнем транспорту устремились стаи штурмботов и истребителей, расчищающих первым дорогу. Огненные трассы лучей, взрывы вышибных зарядов, пробивающих корпус, фигурки десантников в матовой броне, исчезающие внутри… Макс жадно припал к наушникам – там по широкому каналу слышались беспрерывная стрельба, мат, вопли умирающих и крики обеих сторон. Скрипнул зубами – как бы он хотел быть сейчас там… Через несколько минут пришёл доклад от Бернарда: рубка захвачена, компьютеры и информационные блоки взяты целыми. Есть пленники среди руководящего состава корабля, в том числе и штурман. Ольсен довольно потёр руки. Оставалось зачистить планету… Но за этим дело не заржавело – истребители, закончив свою работу по доставке штурмовых ботов к транспорту, уже перестраивались для входа в атмосферу. А спустя шесть часов всё было кончено – особая ватага Ворхама 'Шоколадный глаз', укомплектованная отборными боевыми пидарасами перестала существовать. Вместе с поселенцами Примы-четыре, десантники с кораблей колонистов уничтожили его зондеркоманду. Йескель мог утираться и просить своего любовника сменить ему очередной платочек.

– Командир, что делать с пленными?

Пришёл вызов снизу. Макс вопросительно посмотрел на своего специалиста по радиоэлектронной борьбе – тот утвердительно кивнул головой: координаты 'ВВВ' были вскрыты и расшифрованы. Ольсен усмехнулся: