Текст книги "Пирамиды астрала"

Автор книги: Виктор Кувшинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

Тем временем окончательно стемнело, и бульварчики принарядились разнообразными фонариками и подсветками. На площади, однако, царила полная темнота, ожидающая первого на сегодня полета фантазии. Когда мы подошли ближе, до меня стала доходить грандиозность предстоящего шоу. Круг достигал сотни метров в диаметре, так что дальняя сторона зрителей полностью терялась в сумерках. Забавно было наблюдать, как зрители спешат к месту представления, но, подбежав, ни один не переступил желтой полосы. Оно и понятно – себе дороже.

Мы, как и окружающие нас люди, замерли в темноте, ожидая представления. Постепенно круг перед нами почернел и превратился в бездну, из которой стало подниматься призрачное синеватое свечение. Затем в центре голубого, переливающегося волнами тумана стал выпячиваться прозрачный золотой пузырь. Он стремительно рос и вдруг взорвался ослепительными брызгами оранжевого света, которые, немного не долетев до нас, закружились, образуя спираль, очень похожую на галактическую структуру. Все представление сопровождалось красивой органной музыкой. Мириады звезд кружились перед нами вокруг ослепительного центра, пока там не образовалась черная дыра, которая стала пожирать все быстрее вращающийся галактический вихрь. В результате через несколько минут все звезды оказались втянутыми в центр, и мы опять погрузились в темноту. Наконец мы смогли разглядеть в темноте площадь перед нами, и следующий маг вышел попробовать себя на публике.

Новый участник не стал все погружать в сумрак, а взмахом руки превратил площадь в сцену огромного амфитеатра, располагающегося под нашими ногами. С двух противоположных сторон в амфитеатр вели ворота, которые стали медленно открываться, в то время как арена постепенно погружалась в сумерки. Из черноты ворот показалось свечение, причем справа оно было красным, а слева – желтым.

Вслед за свечением под мерное подрагивание земли появились и его устрашающие источники. Два огромных китайских огненных дракона встали друг против друга, пригнув голову и издавая низкое глухое рычание. Они были почти одинаковые, страшные и красивые одновременно, с мощными когтистыми лапами и огромной зубастой пастью. Только правый переливался красным, а левый – желтым пламенем раскраски.

Но вот прозвучал гонг, и два чудовища с низким звериным рыком прыгнули друг на друга. Они сцепились в огненный клубок, затем с яростным криком отскочили в стороны. И тут началось настоящее неистовство: драконы расправили крылья и взмыли в воздух, сначала на уровень наших глаз, а затем и выше. Они сталкивались в воздухе, пытаясь нанести друг другу раны. То один, то другой оказывался сверху, а его противник переворачивался спиной к земле. Дальше они выделывали вообще невероятные кульбиты. Мы, как и вся публика, вжимались в землю от страха и восхищения. Я не заметил, как судорожно схватил руку Нади. Мы вцепились друг в друга, чтобы только не удрать и досмотреть жутковатое, но красивое зрелище.

Но представление не кончалось, а развивалось дальше. Я не заметил, когда к дерущимся присоединились еще два сияющих дракона: один изумрудный, а второй бирюзовый. В воздухе стало тесно от развернувшейся баталии. Но нас ждало еще одно жутковатое испытание: драконы стали жечь друг друга струями огня, выдыхаемого из их немалых ротиков. Самый страшный момент настал, когда они, гоняя друг друга, полетели по периметру и стали испускать потоки пламени прямо на нас. Мы, в ужасе обнявшись с Надей, пытались заслониться друг другом от потоков огня, прежде чем заметили, что пламя растекалось по невидимой прозрачной стене над желтой разделительной полосой аттракциона прямо перед нашими лицами. Только мы это поняли, как все драконы взорвались вспышками, соответствующими их цвету, и площадка осветилась, являя миру комичную картину: все зрители, сжавшись, сидели прямо на земле или стояли, вцепившись друг в друга. Часть вообще отбежала в сторону.

Мы тоже недалеко ушли от остальных, найдя себя с Надей трясущимися от страха в объятиях друг у друга. А Федька так и вообще держал вцепившуюся в него Аннушку на руках. И когда это она успела на него запрыгнуть? После мгновения мертвой тишины площадь взорвалась ликованием, в котором слышались вопли, хохот и свист восторженных людей. Мы тоже, смеясь, отпустили друг друга. Не знаю как другие, но я сделал это с некоторым сожалением.

– Вот смотрите, девушки, какая от нас польза! Не уверен насчет наших боевых качеств, но зато мы всегда можем броситься обниматься при первой же опасности, – дал шутливый комментарий нашим действиям Федор.

– Настоящие душевные защитники! – подхватила шутку Надя.

– Зато если нам и было суждено испечься, то получилось бы два отличных грилированных бутерброда, – прокомментировал я возможную перспективу наших отношений.

Мы решили больше не испытывать свою психику на прочность и пошли поискать приключений поспокойнее. Федюня предложил посетить небольшое открытое блюз-кафе, в котором очень неплохо исполняли живую музыку. С площади мы уже отправились под ручку – спасибо представлению с драконами, которое очень ускорило процесс нашего сближения. Аннушка на Феде, можно сказать, уже висьмя висела.

Приятель уверенно вел нашу маленькую компанию к намеченной цели. Откуда он только успел разнюхать информацию о всех злачных местах в этом городке? Пройдя пару сотен метров параллельно набережной, мы услышали звуки неспешной музыки, явно исполнявшейся вживую. Свернув с дорожки в сторону моря, мы вышли к славному павильончику, в углу которого четыре красочно разодетых человека исполняли бесконечный вяжущий ритм то ли блюза, то ли медленного регги – в общем, что-то растаманское и ужасно очаровательное, пропитанное остывающей полуденной жарой прибрежных тропиков.

Самым колоритным из группы был старичок хиппи с собранными в пучок седыми волосами, играющий на тамтамах и подпадающий под описательный образ старика из известного произведения Хемингуэя. А может, это и был настоящий Хемингуэй или Старик из моря? Почем тут узнаешь, а спрашивать неприлично. Ресторанчик был наполовину пуст, и только одна пара обнималась и слегка покачивалась в медленном ритме на танцевальном пятачке перед музыкантами.

Слушая музыку, я не заметил, как остановился словно вкопанный, плывя в лениво-тягучем наркотическом ритме простенькой, но волшебной мелодии. Только когда музыканты решили прерваться, я сообразил, что мы все так стоим и слушаем музыку, как бараны у ворот, вместо того чтобы зайти внутрь. Седой дяденька приветливо улыбнулся и сделал приглашающий жест.

Мы, очнувшись от этого тропическо-музыкального гипноза, радостно завалили в ресторанчик, захватив один из столиков недалеко от сцены. К нам тут же подкатил парнишка и разложил меню. Мы, не мудрствуя лукаво, заказали красного вина и морепродуктов на закуску.

И начался самый очаровательнейший вечер, какой только можно придумать. Вино, красивые девушки, и все это под магическую, расслабляющую музыку знающих свое дело музыкантов. Вместе с количеством потребленного алкоголя музыка все больше усиливала свое волшебное действие. Если регги располагает к тропическому расслаблению, то блюз определенно является музыкой любви – может быть, не такой летящей, как вальс, и не такой страстно-энергичной, как танго, но любви глубокой, несчастной и неистовой.

В результате музыканты сделали свое дело, и сначала Федя с Аней, а потом и мы с Надей пошли танцевать. Сумерки и музыка создавали состояние полного улета. Я только видел перед собой карие бездонные глаза Нади, отблескивающие сполохами фонариков, и безвозвратно тонул в них. Как бы ни копошились в моей голове тараканы, попискивая остатками сомнений, мол, не слишком ли быстро развиваются события, мои руки, чувствуя теплое, упругое и стройное женское тело, забивали своими сигналами всякие рациональные мысли. И потом, как вы прикажете танцевать блюз? В конце концов мы, как и многие другие пары, просто стояли, плотно прижавшись друг к другу. Надины руки крепко обнимали меня за шею, а мои ладони как-то сами собой сползли с ее талии на более привлекательные места. Она вдруг подняла голову с моего плеча, призывно взглянула мерцающими в сумерках глазами и осторожно потянулась губами. Я, окончательно обалдев, поймал ее чуть приоткрытый рот, и мы дотанцовывали свой танец, слившись в долгом поцелуе.

С этого тропического танцпола мы, опьяненные вином и новыми отношениями, потянулись парами в разные стороны. Перед выходом Федя шепнул мне на ухо не принимающим никаких возражений тоном:

– Я покажу Анечке наши апартаменты, а ты, как галантный кавалер, проводишь Наденьку!

Я только кивнул в ответ, и мы разбрелись в разные стороны. Несколько сот метров темных улочек я плыл как в тумане, обнимая и лаская по пути Надино тело и останавливаясь каждые пять минут для жарких поцелуев. Когда мы подошли к входу в ее квартиру, очень напоминающую нашу, она даже забыла спросить, не желаю ли я чашечку чаю или еще какой-нибудь белиберды, а просто открыла дверь и маняще взглянула на меня. Я же, ничего не спрашивая, вломился в жилище.

Внутри мы тоже не стали размениваться на разговоры. Она молча взяла меня за руку и повела наверх в спальню, не включая света. Поднявшись, я понял, что совсем съезжаю с тормозов, и набросился на девушку, как изголодавшийся хищник, вцепившись в ее губы страстным поцелуем. Мои руки проникли под платье и одним движением обнажили восхитительное тело. Дальше все утонуло в порыве страсти. Мы кувыркались в постели, вытворяя бог знает что…

Спасли меня, наверное, мои досадливые тараканы, которые притаились где-то на дне сознания, но не покидали его совсем. Когда мы достигли полной кульминации, я почувствовал, как вместе с физиологическим единением мое сознание стало сливаться с Надиным. Может быть, мы и совершили бы такое объединение в одно астральное существо, как Таша со Славой, но меня вдруг обдало холодом неизвестности и чужеродности души девушки.

Все насекомые моих сомнений, до этого тихонько копошившиеся в моей голове, сразу засуетились. Меня ведь неплохо выучили, что слияние душ возможно только при сильном обоюдном влечении и желании, а я никакого слияния душ еще не планировал. Да и как это вообще возможно, если я ничего о ней не знаю? И еще это нечто чужое в ее душе до жути напугало меня. Так что вместо того, чтобы расслабленно нежиться в постели рядом с Надей, я отскочил, вернее, соскочил со своей новой подруги и испуганно уставился на нее.

– Ты что? – ласково пыталась успокоить меня девушка.

– Ты кто? – задал я в тон ей не менее глупый, но такой важный для меня вопрос.

Надя молчала в темноте. Я тоже молчал, не зная, что делать дальше. О продолжении сексуальных игр не могло быть и речи, но обижать девушек тоже не значилось в моих привычках. Через некоторое время до меня донеслось прерывистое дыхание и всхлипывание. Кажется, Надя применила второе безотказное женское орудие после обольщения. Я, как настоящий джентльмен (или последний лох – что вернее), повелся на эту уловку и стал неуклюже ее успокаивать:

– Ну что ты расплакалась, в самом деле? Мы хорошо провели вечер. Немного не сошлись душами или еще чем… ну, так не с первым же попавшимся соединяться в новое существо? Найдешь еще себе подходящего партнера.

– Что бы ты понимал, Женя! – прервала мою болтовню Надя, потом, помолчав, добавила: – Я ангел, а не душа.

Я как сидел, намереваясь и дальше нести успокоительную чушь, так и остался сидеть с открытым ртом, переваривая эту новость: «Опаньки! Так это что ж, я с ангелом сексом занимался? Ё-мое! Тогда понятно – немудрено почуять что-то чужеродное. А ведь и правда, Буль же говорил, что для ангела слиться с душой – самое то, что нужно. Но как же она могла против моей воли попереть – это ж не по-ангельски? К тому же от всех ангелов раньше шло тепло, а сейчас какая-то чужеродность. Что-то здесь очень и очень не так!»

– Слушай, если ты так уж хочешь подружиться с душой, надо как-то подольше похороводить, пообщаться и все такое… может, тогда и получилось бы что. А то так, наскоком, ничего, кроме испуга, не выйдет, – пытался я разрядить ситуацию, а сам понимал, что если бы не почуял вовремя чужеродность в сознании ангела, то вполне мог бы найти себя уже маленьким Шивой.

– Ты все-таки ничего не понимаешь… – жалобно всхлипнув, крутила ту же пластинку Надя.

Я заткнулся, пытаясь сообразить, к чему это она клонит. Наконец девушка опять прервала свои всхлипывания короткой фразой, которая добила меня окончательно:

– Я чужой ангел.

– Как это, чужой? – продолжал я тупить.

– Не из вашей пирамиды… ну… из чужой цивилизации.

– Ах, вот почему я почуял чужеродность! – наконец дошло до меня. – Постой, а что вы тогда здесь делаете? На ознакомительной прогулке или по делам? Хм, а зачем тебе со мной сливаться сознаниями приспичило? Мало, что ли, у вас своих душ? Ничего не понимаю. И чего тогда рыдать?

– До тебя в самом деле ничего не доходит, – обиженно повторила Надя уже в третий раз. – Мы специально вас выслеживали.

Час от часу не легче! Вернее, секунда от секунды. Истина происходящего стала вываливаться, как дерьмо из самосвала, пытаясь погрести меня со своими хилыми и недалекими догадками под таким вонючим слоем неприкрашенной действительности, что скоро из нее будет не выплыть, по крайней мере в одиночку.

– З-зачем?.. – только и смог испуганно выдавить я из себя.

– Не пугайся ты так! – воскликнула Надя. – Мы не хотели причинить вам никакого вреда… Мы, ангелы, исполняем волю структуры, пославшей нас для выполнения определенного задания… У нашей цивилизации возникла страшная проблема. Наша планета в скором времени должна погибнуть, если напрямую не вмешаться в реал.

– Очень жаль, – вставил я дежурную фразу. – Но при чем здесь мы?

– Неужели непонятно? – подняв на меня заплаканные глаза, с упреком сказала Надя. – У вас есть технология прямого попадания в реальный мир.

– Откуда ты знаешь?! – испуганно воскликнул я.

– Я не знаю откуда. Может, со второго или третьего уровня. Нам об этом не докладывают. Зато я знаю другое: если мы провалим миссию, нас развоплотят, так как мы знаем слишком много, – горько усмехнулась Надя.

– Постой, но вы так здорово изображали русских девушек. Откуда это? – Моя тупость, не зная границ, заставляла меня и дальше задавать неуместные вопросы.

– Разве непонятно? Мы были обычными ангелами Службы Коррекции. Когда возникла необходимость, нас видоизменили сообразно вашим усредненным вкусам и накачали культурной программой. Это ничего не стоит для тех, кто наверху.

– Что же получается, что вы ангелы, борцы за свободу, сами создания подневольные?

– Получается, – грустно подтвердила Надя. – Но здесь есть одна хитрость. Свободой выбора не обладают безликие, так сказать, чистокровные ангелы, какими мы были до превращения в женщин пирамиды Земли. Сейчас мы обрели индивидуальность, с которой должна бы наступить хотя бы некоторая свобода выбора. Но в связи с особенностью задания нас с самого начала лишили самостоятельности.

– Но вы же могли бы отказаться, – ляпнул я очередную глупость.

– Могли бы, если бы знали, что нам предстоит, и если бы обладали на тот момент свободой выбора, – опять грустно усмехнулась Надя. – Но знаешь, это такое счастье – обрести индивидуальность хоть ненадолго! Просто за все надо платить.

Мне было искренне жаль несчастного ангела – она выглядела такой опечаленной. Не выдержав вида этой горемычной красоты, я спросил:

– Могу я тебе чем-нибудь помочь?

– Да, – с надеждой посмотрела на меня девушка, даже не пытаясь прикрыть свою ангельскую наготу. – Только скажи: как вы это делаете. Все останется между нами. Только один ангел пойдет в реал на нашу планету и исправит ошибку…

– Нет! Я не могу! – вскрикнул я в испуге. – Давай мы попросим наших ангелов, и они помогут вам.

– Нет, не помогут, а постараются уничтожить всех, кто знает об этом.

Мы молча уставились друг на друга. Потом я сказал фразу, за которую настоящему мужчине должно быть стыдно:

– Ну что ж, было приятно познакомиться. Пожалуй, я пойду…

– Не спеши. Выгляни лучше в окошко… – уже как-то мрачно усмехнулась Надя.

Почувствовав неладное, я осторожно встал и подошел к окну. За занавеской не было улицы. Вместо нее в абсолютной черноте витали какие-то зеленовато-синие сполохи.

– Мы уже далеко от твоего мира. И к сожалению, раз ни любовь, ни жалость не помогли, придется приступить к плану номер три. Прости, если сможешь, – произнесла спокойным и холодным тоном Надя, вставая с постели.

Я с ужасом заметил, как вся обстановка в комнате стала меняться на моих глазах, превращаясь в подобие хирургического кабинета. Но больше всего меня напугала сама Надя. То есть девушка, с которой мы только что (ну, того самого…), стала превращаться в какую-то гротескную бормашину с захватами вместо рук и сверлом вместо головы. Я хотел бежать, но понял, что бежать некуда. Да и ноги меня от страха уже не слушались.

– Не бойся! – жужжащим голосом провыла машина, протягивая ко мне руки-захваты. – Я только просканирую твое сознание, и все.

Я увидел, как мое тело бессильно обвисло в захватах, и сверло, визгливо вращаясь, стало приближаться к моей голове. Вот оно коснулось моего лба, а я, по-прежнему полностью парализованный своим страхом и чужой волей, неподвижно висел в держателях этой чудовищной машины. Все, что я смог сделать, – это зажмурить глаза…

– A-а! О-о! У-у! – с протяжным криком, постепенно снижающим тональность и силу, я, не чувствуя над собой никакого насилия, открыл глаза и оказался лежащим на своей кровати в реале. Никакой хичкоковской бормашины рядом, естественно, не было.

«Это что же такое со мной случилось?» Я встал и осмотрелся. Все было в том состоянии, как я оставлял. За окном темно: или ночь, или поздний вечер. «Неужели все происшедшее было правдой? А что же с Федей?» Я в панике стал соображать, что же теперь делать: если Анютке это дело удалось чуть лучше, то Федькину душу можно искать уже где-нибудь на другом конце Вселенной. Вот мать-перемать! Надо ж ему срочно звонить, и если его нет, объявлять аврал на весь астрал!

Я метнулся к телефону – физик не отвечал. Ничего не оставалось делать, как есть лошадиную дозу нашего лекарства-запускателя и через десять минут отправляться обратно в астрал с включенным воплем-сиреной в сознании: «Буль! Буль! Буль!» А что поделаешь? При таких делах и не так забулькаешь!

Надо сказать, к чести Буля, он мгновенно оказался рядом со мной, вися вверх тормашками прямо в черноте астрала. «Молодец, корректировщик, так спешил, что забыл откорректироваться. Или это я забыл?» Не суть важно. Я крикнул:

– Федька!

– Чего орешь? Я тебе не Федька.

– Знаю!

– Толком говори. Что? Где? Когда?

– Что я тебе, на телеигре, что ли? Придурок!

– От такого слышу!

– Быстрее! На нас напали ангелы из чужой пирамиды – хотят нашу технологию стащить. – Наконец я выдал более или менее вразумительную информацию.

Буль тут же начал действовать. Вернее, исчез, не сказав мне ни слова. Тогда я, на свой страх и риск, стал звать приятеля – ни ответа ни привета. Расстроившись, я переключился на наше личное астральное божество и в панике принялся вызывать Ташу и Славу одновременно. Они-оно появилось тут же передо мной в астрале, прям как вещая каурка, но вместо того, чтобы встать передо мной, как лист перед травой, это наглое божественное создание стало пугать меня, постоянно меняя форму с Ташки на Славку и обратно.

– Сгинь, нечисть! – хрипло проорал я, отмахиваясь.

– Сам неумытый засранец! Сначала вызывал, а потом: «Сгинь!» – воскликнул Славка и, сменившись на Ташу, произнес: – Не волнуйся, мы Федю уже вытащили. Просто выглядим так в связи с усложненной обстановкой в свободном астрале, – хихикнула девушка. Затем, снова превратившись в Славку, наше божественное чудо-юдо скомандовало: – Пора бы и привыкать. А сейчас марш к нам в якорь! Там обо всем и поговорим…

Я не стал ломаться и отправился в Ташин якорь. Очутившись на пляже, я увидел людей, сидящих на террасе у знакомого бунгало, и кинулся туда бегом. Какова же была моя радость, когда я застал всю честную компанию в целости и сохранности, включая живого Федю и даже Славу с Ташей в раздельно-дискретном состоянии.

Сначала мы все бурно и долго радовались по поводу обнаружения друг друга целыми и невредимыми. Даже опять ударили по вину. Выяснилось, что Федька, может быть, и гораздо быстрее дошел бы до той же фазы приключения, что и я, но их путь по улочкам городка оказался несколько длиннее, как вспоминал он с содроганием. Соответственно и до кульминации они добрались чуть позже.

Но кудрявый физик, в отличие от меня, стал звать на помощь Славу, и непонятно почему (то ли ментальная защита у инопланетян оказалась слабовата, то ли у Славы с Ташей теперь такие способности к сверхчувствительности, но факт остается фактом) наше божество услышало и успело как раз к моменту сканирования Федькиного сознания. Вдобавок они не только приятеля вытащили, но и запеленговали чужие ангельские сущности, а также их связь с инопланетной цивилизацией. Так что Буль сейчас разбирается со всей этой историей.

– Интересно, а что это нас какими-то тупыми бормашинами пугали? – вдруг вспомнилось мне.

– Это они пытались парализовать вашу волю страхом. Типичный прием в астрале. Кстати, обычно хорошо срабатывающий, – ответила Таша. – Ты просто воспользовался своим фирменным приемчиком: смотался втихую в собственное тело. А Феде ужасно повезло, что его зов пробил их защиту. Это они дали маху.

В целом радость наша не знала предела, но потом появился Буль и поломал весь праздник. После его слов сразу стало не до шуток.

– Весь астрал на ушах! Выясняют, откуда утечка информации. К счастью, почти сразу стало ясно, что вы здесь ни при чем. Так что поздравляю: вы успешно избежали немедленного развоплощения.

Не знаю как у других, но у меня от такого поздравления почему-то заныли зубы, и я с дрожью сомнения в голосе спросил:

– А как насчет не немедленного?

– Чего не немедленного?

– Раз-звоп-площения… – слегка стуча зубами, произнес я.

– Ну, это как повернется. Вот что я вам посоветую: пока тут сыр-бор да пока во всем разберутся, времени еще немало уйдет. А вам на это самое время надо в реале затаиться. И чтоб как мыши там сидели, если, конечно, жить хочется. Мне не до шуток! Сейчас быстренько прощайтесь с Ташей и Славой, и чтобы я вас больше здесь не видел. – Буль тяжело вздохнул и добавил: – Думаете, мне легко? И вас всех жалко, и самому жить хочется. Так что пока нарушенное равновесие интересов вновь не восстановится, к астралу ни одной ногой!

Делать нечего, мы скомканно попрощались с Ташей и Славой, сказали «пока» Булю и прыгнули в свои тела…