Текст книги "Пирамиды астрала"

Автор книги: Виктор Кувшинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

Прошу заметить, что склонность к подавлению чужой воли – это не просто животный инстинкт выживания и доминирования, а именно развитие души в направлении инферно. Это стремление лишить окружающие сущности свободы выбора является прямым противодействием основному правилу Игры: «Праву выбора». Надо отличать лидерство, то есть смелость брать на себя ответственность и решать сложные ситуации, или исполнение долга (например, королевским семейством), являющиеся достоинством души, от крайне отрицательной черты – стремления к власти с целью подавления воли окружающих.

Самым ярким отрицательным действием является убийство и истязание людей. Опять-таки, здесь важно не само действие, а намерение и чувства души, и получение удовольствия от действия. Ведь убийство может быть вынужденным при обороне себя или других или вообще быть непреднамеренным. Такое убийство не оставит большого следа в душе. И наоборот, желание к убийству или истязанию людей, даже неосуществленное, например, по причине банальной трусости, «развивает» душу в инфернальном направлении. Менее заметным, но более распространенным падением души является стремление к власти ради власти. Причем не только к политической, но и к власти над ближними в семье, над подчиненными на работе и вообще попытка подчинить себе людей в любых обстоятельствах. Такие чувства, как зависть и ревность, – это тоже попытки подавить чужое право на выбор. Степень отягощенности отрицательной душевной энергией определяет, насколько глубоко и безвозвратно эта душа уйдет в инферно.

– А как же Божий суд? – вспомнил что-то из Библии Федя.

– А разве не понятно? Душа, являясь воплощением Бога, сама себя осуждает на то существование в астрале, которое заслужила, направляя себя после смерти или в инферно, или в нормальный астрал. Да и ангелы-спасители не придут за душой, которая очень уж фонит отрицательной энергией, являясь прямой угрозой основному правилу. Теперь я должен объяснить это основное правило Большой Игры. Как я говорил, это Право выбора. Игра имеет смысл только тогда, когда ее участники имеют право выбирать, какой следующий ход они сделают. Она должна быть непредсказуема, а все играющие должны иметь интерес к участию в ней, если, конечно, это честная Игра. Как бы вам проще объяснить? Понимаете, если бы создатель астрала и реала знал все наперед, он бы прекратил Игру, так и не начав ее. Зачем играть, зная прикуп, – это же скучно.

– Так что же, все наши страдания в реале незаслуженны?

– В общем-то да, – со вздохом сказал Буль. – Это Игра, и Игра честная, поэтому иногда жестокая. Но любой, сохранивший душу в тяжелых испытаниях, после смерти может переиграть свою жизнь. Я знаю: реал очень жесток, но зато он дает настоящие переживания и опыт, так необходимые астралу.

– Понятненько. Но все-таки, есть судьба или нет?

– И есть, и нет, – опять начал ехидничать Буль.

– Можно уж как-нибудь попроще? – взмолился Федька.

– А куда проще? – спросил ангел, невинно хлопая глазами. – Хорошо, слушай сюда: вы заметили, как пачкается материя информативным полем астрала? Понимаете, это такая хитрая штука: отражение информации из прошлого в будущее. Но самое хитрое, что есть и обратное отражение информации из будущего в прошлое. Это происходит потому, что информационный поток является общим для всех уровней астрала и реала, а на верхних уровнях, сами понимаете, со временем некоторые проблемы, вернее, с его отсутствием. Вот оттуда и дует!

У каждого человека в реале есть такое отражение прошлого и будущего на его реальное тело. Такую информацию и может считать какая-нибудь гадалка. Но есть одно, и о-очень большое, но. Это будущее для конкретного человека еще не реализовано и является только наибольшей, но совсем не обязательной вероятностью. А это значит, что человек, каждую секунду своей жизни, имеет шанс выбрать какую-нибудь другую линию судьбы. Просто не знает, будет ли его выбор соответствовать наибольшей вероятности или нет.

Считывая эту наибольшую вероятность, гадалки с колдунами могут часто ошибаться, но и угадывать тоже. И кстати, насильно изменить чужую судьбу тоже могут, но таким «умельцам» я не завидую, так как они впрямую посягают на свободу выбора души, загоняя собственную сущность в инферно. А вот спрогнозировать событие, зависящее от права выбора многих людей, как, например, результат футбольного матча, очень трудно. Вот и получается, что, чем осознаннее человек совершает свои поступки, тем выше вероятность, что он изменит свою судьбу. И наоборот, живя «на автомате», вы, не трепыхаясь, плывете по течению судьбы.

– А как же тогда выглядит весь мир в глубине астрала, где одновременно существуют все времена?

– А так и выглядит! Постоянно меняющаяся, живая и непредсказуемая картина. Советую попредставлять это подольше, если хотите окончательно сдвинуться. Особенно полезно представлять это в отсутствии пространства и времени, – ехидно смеялся Буль.

– Слушай! Чтобы выносить все твои ангельские шуточки, нужно воистину иметь не менее ангельское терпение, – сделал выговор Слава.

– Кстати, еще немножко информации. Это отражение из будущего действует только на реальную материю, а в астрале потоку информации совершенно не на чем задерживаться. Так что здесь ваши действия абсолютно непредсказуемы. Но хватит, будет уже с вас на сегодня! Завтра расскажу об устройстве астрала. Согласны?

– Согласны, – протянули мы со Славой, и ангел явно намылился исчезнуть, но Федя остановил его со своей просьбой.

– Слушай, Буль! А нельзя ли нам посетить какой-нибудь мир хоть ненадолго? – взмолился Федька. – А то мы в астрале, кроме своих якорей, только и видели, что не вполне вменяемых Дедов Морозов…

– Хм, вы что, еще пару дней потерпеть не можете? – задумался Буль.

– Потерпеть-то можем, но почему бы и не прогуляться где-нибудь часика три? – присоединился я к другу, подогреваемый любопытством.

– Три часа, говорите? А куда хотите?

– Чего-нибудь этакого, необычненького! – уже обрадовался Федька, чуя, что Буль сдается.

Тот хитро улыбнулся и, видимо опять что-то задумав, спросил:

– Квест по фэнтези подойдет?

– Конечно! – хором промычали три засидевшихся разгильдяя.

– Ну, тогда смотрите, сами напросились. – Буль вытащил из-за пазухи три кулона на ниточках и протянул нам. – Наденьте. Это вам будут опознавательные знаки и охранные грамоты одновременно. Помните, что для всех в астрале вы обычные души, заслужившие расположение нашей службы. Никто не должен знать о том, что вы из реала. Ну, скатертью дорожка!

Мы надели кулоны и почти мгновенно очутились на лесной поляне. Буля, естественно, с нами уже не было. Ребята озирались по сторонам, обозревая окрестности, которые явно не впечатляли. Большая круглая поляна с вытоптанной и даже как будто выжженной травой посередине. Поляну окружал еловый бурелом. Пасмурная погода не добавляла пейзажу привлекательности. Заскучав, мы обратили свои взоры на выходящую с поляны дорогу, которая была перегорожена здоровенной корягой. От нечего делать мы направились к импровизированному шлагбауму. Но не прошли и десятка шагов, как сзади послышался звук рассекаемого воздуха. Я только увидел, как обернувшийся Федька с побледневшим лицом и выпученными глазами начал приседать, часто повторяя:

– Мать-мать-мать-мать… – Его явно заклинило на поминании матушки.

Я успел сообразить, что оборачиваться мне очень не хочется, и тут же был оглушен страшным хлопаньем, как будто у меня над головой кто-то огромный стал выбивать не менее огромный ковер. Земля содрогнулась от мощного удара, и я нашел себя уже на карачках, закрывающим голову руками.

– Вот мать твою! – что-то огромное проревело мне в спину. – Не могут антигравы настроить нормально, а еще магами называются. Ну, кого тут нелегкая принесла?

Пришлось понемногу выглядывать из-под руки. Над нами склонилась огромная башка грязно-зеленого цвета, отвратительно вонявшая горелой тухлятиной, не узнать в которой драконью морду было просто невозможно. Классическая, как говорится, неумытая харя, покрытая чешуей, с маленькими глазками, зато огромными клыками. Да, пожалуй, эта зверюшка могла человека за раз проглотить.

– Эй, чего расселись? – уже спокойнее рявкнул дракон, видимо страшно довольный произведенным эффектом. – Кто такие? И чего здесь делаете?

– Мы тут… посмотреть ваш мир, – заикаясь, начал отвечать Федька – опять, молодец, нас выручает!

Я чувствовал, что у меня от страха язык еще не ворочался, а мычать все-таки не очень прилично.

– Самоходом, или верительные грамоты имеются? – по-деловому продолжил допрос дракон.

– Есть грамоты. А вы, простите, кем будете? – продолжал дипломатические переговоры Федор.

– Ах да! – Дракон немного смутился. – Вы так комично на меня среагировали, что я аж залюбовался. Прошу простить! Если не простите, то мне придется вас съесть.

Его необъятная пасть угрожающе открылась, и из глотки послышались не то пушечные выстрелы, не то звуки забиваемых свай. Никогда не стойте прямо перед пастью хохочущего дракона – это опасно для жизни! Я заткнул уши руками, зажмурился и снова оказался сидящим на земле. Прошла, наверное, минута, пока мы снова смогли говорить, а главное, что-то слышать среди звона в оглохших ушах.

– Еще раз простите! – Уже совсем довольный, дракон пытался сдерживать эмоции, чтобы снова нас не оглушить. – Разрешите представиться: охранный дракон третьего входа в мир Гранд-Фэнтези Пантелеймон Первый. Можно просто Паша!

Не верьте, если вам будут говорить, что драконы не улыбаются. Страшно зубастая рожа расплылась в такой довольной ухмылке, что сомневаться в этой способности никому из нас не пришло в голову. Правда, никогда не чищенные зубки придавали этой крокодильей роже непередаваемый колорит. В общем, президентской эту улыбочку назвать никак нельзя.

– Паша, простите, вы тут вроде как на службе? – К Славе начало возвращаться здоровое любопытство.

– А как же! Облечен властью и законом, – гордо рявкнул Паша. – Так что попрошу ваши грамотки, коли имеете.

Спохватившись, мы полезли за кулончиками. Интересно – они превратились в амулеты, сделанные из кости и кожи.

– Давайте их сюда. – Дракон забрал у нас висюльки и сунул в неизвестно откуда взявшуюся коробочку. Потом закрыл ее крышкой и стал читать что-то на ней. – Ага, трехчасовой квест. А что так быстро? Это ж не квест, а смех! Прогулка по парку.

– Мы на обучении находимся. Это вроде как ознакомительный визит. Нам ангел-учитель обещал, – заклянчил Федя. Это у него классно получается. Сразу сто доводов откуда-то накопает в свое оправдание.

– Ага, понятно, – опять уткнулся в шкатулку Паша и, что-то там вычитав, окончательно смилостивился и, отдавая нам амулеты, уже приговаривал: – Три так три. С ангельскими службами мы не спорим. Вот если бы вы самоходом к нам пожаловали, то тут бы мы с вами по душам поговорили.

– Простите, Паша, а не позволите поинтересоваться вашей драконьей жизнью? – начал издалека Федя, а сам с любопытством стал осматривать хвостатого стража, заходя немного сбоку.

Я последовал его примеру. Любопытство и меня начало есть поедом. Тут было на что посмотреть! Паша сидел на заднице, опираясь на мощный хвост, чтобы освободить передние лапы для неуклюжих манипуляций с нашими амулетами. По хребту у него проходил красивый загривок из костяных пластин, а на спине были сложены немаленькие кожаные крылья. Меня, как биолога, заинтересовала также болтающаяся у него между ног штуковина таких потрясающих размеров, что неудобно как-то при дамах и обсуждать.

– Так у вас же времени в обрез? – спросил довольно Паша, хвастливо предоставляя свое немалое тело для обозрения.

– А мы быстренько! Только скажите, пожалуйста, как вы летать можете?

– Это нашему магу по башке настучать надо чем потяжелее – не может антигравы отрегулировать! – тут же начал ворчать Паша. – А вообще, все очень просто. Когда я расправляю крылья, мой вес уменьшается в десять раз. Вот и летай себе! Естественно, без тонкостей не обойдешься. То балансировку назад сдвинет, так что рылом в землю со всего маху воткнешься, то, как сейчас, слишком рано антиграв отключается при посадке. Так ведь и землю-матушку пробить насквозь можно. Да и задница, чай, не чужая!

– А вы ведь боевой дракон? – продолжал ласковый допрос физик.

– Естественно! Я огнем даже могу дышать, да как бы только самому не обжечься по запарке. Ну и съесть или потоптать там кого – это мы запросто.

– Интересно, значит, дышать огнем не очень удобно. – Кажется, Федьке под хвост попала рационализаторская шлея. – Знаете что, милейший дракон, а что, если бы вам, наоборот, так сказать, из обратного отверстия? Это ведь намного естественнее и даже эффективнее, – присматривался Федька к драконьей заднице. – Точно, придумал! Вам с магом нужно освоить взрывную бомбардировку. Представляете, если поговорку «Хорошо, что коровы не летают!» претворить в жизнь, да еще со взрывчатой начинкой! Здесь самое важное – под себя не сходить случайно.

– А замечательная мысль! – восхитился дракон. – Мы теперь таких дел наворотим! Вы, кстати, не желаете к нам магом перейти? У нас такое поле деятельности для светлых голов!

Пока они болтали, я все никак не мог оторваться от впечатляющего зрелища драконьего достоинства. Мое любопытство все же одолело скромность, и я спросил:

– Простите за беспардонный вопрос: а у вас что, и драконши есть?

– А как же! Еще как есть, и будут есть! Вас! Только, в отличие от меня, они красавицы. Пальчики оближешь! Стройные, чешуя разными цветами переливается. – Паша закатил от удовольствия глаза, а его и так немаленькие причиндалы стали опасно увеличиваться в размерах. – А что такое драконий секс! За эту мощь и грацию можно что угодно отдать. Мы даже в воздухе такое иногда отмачиваем…

Поплывшего в своих сексуальных фантазиях дракона надо было срочно останавливать. Иначе, за неимением достойной партнерши, его драконьи гормоны неизвестно куда могли сыграть. Так что я, собрав в кулак остатки своей смелости, попытался прервать этот монолог научной белибердой:

– Извините, Паша, но мне, как биологу, кажется не очень логичной вся эта ваша «Сага о драконьих яйцах». Вы же по биологии к динозаврам с крокодилами ближе. Вроде как к яйцекладущим должны бы принадлежать?

– Ну вот, нет ничего более идиотского, чем бред такого преученого осла. Где ж ты, биолог хренов, видел, чтобы крокодилы летали? У меня же шесть конечностей, Дарвин недоделанный! Что же, такому универсальному летающему созданию и приличный аппарат размножения не найдется? Сам ты яйцекладущий куда ни попадя! Да видел бы ты наших деток – это вообще сказка…

Основная цель была достигнута. Мне удалось увести Пашу с опасной стези сексуальных фантазий на простую ругань.

– А сколько вы живете?

– А сколько хочешь, пока не надоест. Но живем мы долго, потому что интересно. Представляете, быть самым сильным, летать где угодно, любить, наводить страх и уважение! Вы знаете, как это здорово, на всей скорости влететь под воду и гоняться там за рыбой или парить в воздухе на километровой высоте?

– Паша! Смилуйся! Завидно же, откуда ж нам быть драконами?

– Почему не быть? – удивился Паша. – Да хоть сейчас заявку оставляйте, а я похлопочу. За таких хороших ребят – всегда готов. А может, кто драконшей захочет стать? На них спрос особый.

– Спасибо за приглашение, но мы души подневольные. Отправляй, что ли, нас в этот квест, а то мы все время здесь истратим.

Паша вытащил откуда-то деревянную загогулину, поднес ее к своему маленькому чешуйчатому уху на манер мобильника и стал нас кому-то сватать. Наконец, удовлетворенно хрюкнув, он закончил разговор.

– Ладно, валите! Вас уже ждут. Было приятно побеседовать. – Паша оторвал свой недюжинный зад от земли и, махнув хвостом, сбил нас с ног и поддал бешеного ускорения в воздух.

Странно, что при этом наши кости остались целы. Мы летели, кувыркаясь и потеряв всякую ориентацию в пространстве. Наконец полет, как и все когда-нибудь в этой жизни, закончился. Мы плавно приземлились прямо на ноги у заброшенного на вид особнячка, у которого (как, видимо, и у построившего его архитектора) не слабо ехала крыша. Но больше всего меня поразили перемены, произошедшие с нами.

– Ребята! Что это с вами? – тревожно спросил я, ощупывая себя и понимая, что сам претерпел похожие метаморфозы. Вместе со страхом меня стал разбирать смех. – Это кто же так над нами пошутил?

Дело в том, что, пока мы, кувыркаясь, летели сюда, на нас полностью сменилась одежда и обмундирование. Но это были цветочки – изменились и мы сами. Я не мог удержаться и уже хватался за живот от смеха. Федька, и так самый маленький из нас, стал еще ниже, зато разросся в плечах и животе. Но мало этого, он еще оброс густой лопатообразной бородой и такими же густющими бровями. Короче – законченный гном! За спиной у него торчала рукоятка огромной секиры, а за пояс был заткнут не менее внушительных размеров кинжал.

Славка же, наоборот, и так будучи самым высоким, вырос еще на полголовы и постройнел. Волосы его отросли ниже плеч. Из-под волос проглядывали заостренные уши, а глаза стали раза в два больше. Одет он был, как и Федька, в домотканый костюм неопределенного цвета. Но, в отличие от нашего гнома, за его спиной торчал огромный лук и колчан со стрелами. Ошибиться в Славкиной принадлежности славному семейству эльфов было невозможно. Ощупывание самого себя не принесло мне утешительной информации. Я был одет по той же схеме, что и мои приятели. Только за спиной у меня вместо лука или топора был короткий меч, похожий на японскую катану. Носить его было удобно, но как его оттуда доставать и что с ним после этого делать, я не имел ни малейшего представления.

Когда ребята обнаружили произошедшие с ними перемены, они смеялись и плакали одновременно. Смеялись, естественно, над приятелями, а плакали над собой, выдавая фразы типа «Ну и бородища! Любая метла позавидует!» или «Дай ушко потрогать». Я все же больше смеялся, чем плакал, так как мне повезло и я остался человеком. Налюбовавшись друг другом, мы решили не терять времени даром и приступить, собственно, к делу.

Ведущая во двор калитка из кованого железа была приоткрыта, и мы, восприняв это как приглашение, прошли по тропинке через сад прямо к крыльцу странного дома. В самом деле, нас уже ждал щупленький старикашка, одетый в темно-коричневую мантию.

– Приветствую вас, молодые люди! Что-то вы не спешите, а у вас всего три часа. Уже даже меньше, – посмотрел на большие карманные часы местный кудесник. – Я вижу, ваш полет из-под драконьего хвоста прошел удачно? Хороший транспорт – моя придумка.

– Добрый день, коли не шутите, – за всех недовольно поприветствовал старичка гном Федька и, повернувшись к нам, добавил шепотом: – Да за такие придумки все руки надо повыдергать.

– Ну что вы! Какие шутки. – Дяденька явно не расслышал ремарки по поводу его творчества. – Давайте знакомиться. О вас я уже знаю, а меня зовут Роджер.

– Веселый? – вспомнил про пиратский флаг с черепом Слава.

– Нет, не очень, – вздохнул мужчина. – Я маг этой страны, и мне нужна ваша помощь. Вы хотели получить приключение, и вы его получите. Вот вам заданьице. Я забрасываю вас во владения одного нехорошего дядьки, который хочет захватить наши территории и готовит для этого армию орков. Что-то вроде толкиеновского Властелина Колец. Но этот нехороший человек похилее будет, так что всю силу для штампования армии орков черпает из одного кристалла, украденного из пирамиды инферно и заряженного под завязку негативной энергией. Мы его не можем отобрать без серьезного кровопролития с обеих сторон, так как этот дядька запросто вычисляет все наши передвижения. Вы же души пришлые, да еще и под прикрытием ангельских амулетов. Поэтому никак фонить на их охранные системы не будете.

– А конкретнее, что нам нужно сделать? Надеюсь, никого убивать не придется? – засомневался в целесообразности предприятия эльф Славка.

– А вы что, умеете? – спросил маг и, видя наши испуганные лица, заключил: – Не умеете и не можете. Так что успокойтесь. Ваша миссия шпионская: зайти и выкрасть кристалл. Когда он окажется в ваших руках, немедленно смывайтесь. Берите в руки амулеты и мысленно вызывайте меня. Кстати, кристалл, когда возьмете, в руках долго не держите, а положите его в этот пакетик. – И маг вытащил из-за пазухи яркий полиэтиленовый пакет с полуголой девицей, рекламирующей какой-то шампунь.

Я сообразил, что этот пакетик непростой, и спросил:

– Дедушка Роджер, а пакетик специальный?

– Специальный, специальный – не беспокойтесь!

– Жалко такую тетеньку на какой-то кусок стекла тратить, – прогундосил наш гном Федя.

– Ничего, перетопчетесь. А сейчас последние инструкции. Вот тебе компас. Он будет показывать направление к кристаллу. – Дядька протянул мне деревянный компас с не менее деревянной стрелкой. – На месте вас встретит наш орк. Он вас сам узнает и представится Васей. На самом деле он такой же орк, как и я. Это наш внедренный агент. Он знает, где кристалл, но подойти туда не может. Вася встретит вас в таверне деревушки под названием Козлопометово и даст последние инструкции на месте. Все, что вам нужно сделать, – это прийти, забрать кристалл и уйти. Согласны? Вопросов больше нет?

– У матросов нет вопросов, – послушно ответил Федька.

– Но, чтобы вам было интереснее, – ехидно улыбнулся дедуля, – я вас подстимулирую. Знайте, если вы не уложитесь в… два часа сорок пять минут, – он опять сверился по своим шикарным золотым часам на цепочке, вытащив их из кармашка мантии, – то последняя минута растянется для вас в месяц! То есть вы не потеряете объективного времени, просто проживете в нашей милой сказке еще месячишко в гостях у не очень хорошего дядьки… Да, что-то я заболтался. Не буду отнимать у вас драгоценное время.

Все это дедушка проговорил страшной скороговоркой и хлопнул в свои противные магические ладоши. Так что наши протестующие вопли раздались уже в совсем другой обстановке. Мы стояли под сводом маленькой пещерки. Снаружи накрапывал дождик. После всеобщего возмущенного стона мы кисло переглянулись.

– Мне кажется, что жаловаться нечему, – заметил я своим друзьям по несчастью. – Сами напросились, как заметил Буль. Так что попробуем провести оставшееся время достойно. Хотя бы попытаемся развлечься!

Осмотревшись, мы поняли, что ничего интересного в этой пещерке мы не найдем. Я вытащил компас – он показывал куда-то наружу и немного направо.

– Пошли, что ли? – скомандовал я нашему шпионскому отряду, и мы потащились под моросящим дождем.

К счастью, мимо пролегала широкая, хорошо протоптанная тропа, которая вела в нужном направлении, и нам не пришлось купаться в холодном душе, летящем с мокрых ветвей. Через десяток минут мы вышли на проселочную дорогу. Повернув направо, куда упорно показывал компас, мы протопали еще пять минут, пока нам не встретился мужичок, погоняющий чахлую кобылку, запряженную в обычную деревенскую телегу.

– Здоровеньки буде! – приветствовал нас крестьянин, приподняв неопределенной формы картуз.

– И вам того же! А не подскажете, это не Козлопометово, случаем, будет? – указывая на видневшийся за полем кособокий домишко, спросил я.

– Оно, оно самое. Так вы ж не местные?! – то ли вопросительно, то ли утвердительно произнес мужичок.

Я, чтобы не раскрывать карты, решил напустить туману и прикинуться персоной из начальства. Обычно это неплохо отпугивает людей и отбивает охоту задушевно общаться.

– Нет, не местные, но с инспекцией, насчет порядка, – глубокомысленно произнес я.

Это возымело действие, и мужичок, спохватившись, поспешил распрощаться, якобы торопясь по неотложным делам. А мы успешно дотопали мимо кособоких хибарок до большого деревянного строения. У крыльца стояла тройка очень странных и неприятных на вид типов, рожами походивших на алкоголиков в последней стадии развития. Однако торчащие книзу клыки, маленькие, круглые, желтые глазки и острые уши выдавали в них представителей какой-то другой сказочной братии, скорее всего, пресловутых орков. Эти ребята, по-видимому, покладистым нравом или развитым умом не отличались, впрочем, как и трезвостью, так как, несмотря на наше полное вооружение, поперли на нас не хуже родных, земных гопничков. Заплетающимся языком один из них стал допрашивать: что мы тут делаем? Федя профессионально поставленным, твердоледяным голосом бросил ему через плечо:

– Остынь! – и якобы потянулся поправить перевязь топора.

Это неплохо сработало, и орки в своих пьяных обсуждениях перешли на внутренние проблемы. Я спохватился перед самым входом: «Ведь у нас нет денег! А нет ли? – и лихорадочно зашарил у себя по карманам, обнаружив в одном несколько серебряных монет. – Однако не такой уж и лох этот кудесник». Войдя внутрь, мы очутились в полусумрачном помещении, заставленном простыми деревянными столами и скамьями. Решив не светиться, выбрали стол с краю, у окна. Усевшись, обнаружили уже стоящего рядом гладко прилизанного человека с полотенцем, перекинутым через руку.

– Чего желаете? – радостно спросил не то официант, не то половой.

Я достал монетку помельче и, положив на стол, заказал:

– А давай-ка нам по хорошему пиву, или элю, как вы тут его называете?

Половой официант слегка поднапрягся и предложил:

– Можно и того и другого.

– А что лучше?

– Ну-у, пиво – оно продукт фирменный, так сказать, а эль по-домашнему делается.

– Понятно, давай пива по маленькой для начала, – рявкнул басом Федька. – Знаю я это домашнее пойло, моча мочой, как ты его ни называй!

Половой понял, что имеет дело со знатоками, и тут же исчез, сграбастав монетку. По его довольной физиономии я понял, что скорее переплатил, чем недоплатил. Ну и пусть – на два часа денег всяко хватит, а там посмотрим… Пиво не заставило себя долго ждать, и то ли денег было заплачено много, то ли, по гномьим меркам, маленькая пивная кружка равнялась двум литрам, но нам было подано почти ведро этого очень даже неплохого и свежего напитка. Раздухарившись, я сразу заказал на закуску чего-нибудь мясного пожирней и повкусней. Благо, в связи с краткостью пребывания, о диете и здоровом питании здесь думать нужды не было. Настроение наше стремительно поднималось вместе с количеством принятого на грудь пива и закусок.

– А умеют люди устроиться! – размышлял Слава. – Вокруг дичь и средневековье, а окна-то, заметил, немаленькие, да еще и застекленные.

– Да-а, а пиво какое вкусное! – подхватил Федя. – А такого запеченного и свежекопченого мяса я в жизни не едал!

– Да уж, – согласился я с общим мнением. – Не удивлюсь, если у них в задних комнатах фаянсовые унитазы и душ найдется.

Мы так весело проводили время, что я уже стал сомневаться, не окончится ли прямо здесь весь наш поход. Но через минут двадцать к нам подошел орк из той компании, что стояла у крыльца. Вполне культурно поздоровавшись, он представился Васей, и я пригласил его за стол разделить с нами трапезу. Судя по его воодушевлению, агентов тут не держали на богатом пайке – может быть, в целях маскировки? Особенно меня удивила его страсть к алкоголю, хотя красно-лиловый цвет лица и в особенности носа, наверное, как раз и происходил от этого пристрастия. Пока он не упал под стол, я решил все же узнать, какие геройские поступки нам предстоит свершить:

– Вась, не стесняйся, расскажи, что нам нужно делать.

– А ничего особенного. Идите за околицу с полкилометра. – Он махнул рукой в направлении противоположном тому, откуда мы пришли. – Там дорога направо будет. По ней еще с километр шагаете, а дальше по компасу. Чем будете пьяней, тем вернее дойдете.

– Почему это?

– А какой дурак по трезвяку туда сунется? Здесь хоть никто и не знает, что там, но ни один местный на километр не подойдет. Там такая защита стоит! Брр! Даже думать не хочется.

– Хорошие дела. А мы что, лохи?

– Нет, вы – герои! Вам же мир спасать надо, – начал нас пьяно хвалить орк Вася.

– Ну, это примерно одно и то же, – заключил я.

Вася вдруг посерьезнел, сделав титаническое усилие над собой, и просящим тоном прошептал:

– Я, думаете, так пью? Я от страха пью! Там если и сможет кто пройти, так только вы. То место никто живой и не охраняет – с ума сходить желающих нет. Да и на фиг охрана? Никому ж не подойти. А если эта дрянь там останется, нашей сказке конец! Будет еще одна пирамида под инферно подмята. Ребятушки, на вас последняя надежда! – И Вася поплыл в пьяных слезах.

– Вы как хотите, а я пойду, – сказал я приятелям. – У нас всего пара часов остается. Пусть и окажемся идиотскими героями, но, может, действительно, Игру людям спасем? И сами поиграем.

– Ладно, пошли! – кивнул Слава. – Куда же тебя одного отпускать.

Ребята быстро влили в себя остатки пива. Федя взял за шиворот Васю, и мы пьяной, веселой толпой вывалились из кабака. На улице начинало смеркаться. Наша шпионская группа обеспечила себе надежнейшее прикрытие: кто заподозрит в дупель упившихся крепким пивом мужичков в том, что они отправляются на спасение мира, хотя бы и маленького?

– Вась, запевай! – скомандовал наш гном, когда мы взяли нужное направление, поддерживая друг друга.

Но Вася или не знал местных песен, или ему местный же медведь все его орочьи уши отдавил, но ничего путного он из себя выдавить не сумел. Тогда Федька плюнул и, фальшивя, забасил во всю свою широкую бородатую грудь: «Черный во-орон, что ж ты вье-ешься?..»

Так мы и шли с песнями по дороге, качаясь из стороны в сторону, пока Вася не сел прямо в слякоть на грязную обочину и не заплакал горючими орочьими слезами.

– Что, проняло? – гордый за свое пение, спросил Федя.

– Да-а! Но я не могу дальше идти, – пьяно всхлипывая, сказал наш провожатый орк и указал на дорожку, уходящую направо в сумерки леса. – Я здесь ждать буду.

– Ладно, бог с тобой! – ответил эльф Слава, и мы пошли в указанном направлении, продолжая обниматься и горланить трио а капелла.

Нет ничего проще и лучше, чем осуществлять подвиги в пьяном состоянии. Главное здесь – не забыть: что я, где я и зачем это все нужно. Но поскольку нас было трое, то, по очереди вспоминая эти жизненные вопросы, мы упорно двигались к цели. И может быть, даже укладывались в расписание. По пути нам, правда, попадались местные жители очень странного вида. То единорог вышел, хотел нас о чем-то предупредить или сказку рассказать. Мы этого не поняли и в ответ спели ему хором: «…умчи меня, олень, в свою страну оленью!..» Наверное, он все-таки обиделся на то, что мы его перепутали с парнокопытным, так как унесся без нас, сколько мы его ни просили подвезти.

Потом вообще какая-то хрень пошла: то бес выскочит, то леший. Федька только всех осенял крестным знамением и говорил: «Изыдьте, ироды, дайте правоверным физикам дорогу!» Самое смешное, что ироды разбегались кто куда и даже проскакивали мимо, как будто не замечая нас. Я с самым деловым видом пытался рассматривать деревянный компас, правда, почему-то держал его все время вверх дном, и, если бы не Славка с его эльфийской внимательностью, мы уперли бы куда-нибудь в чащу. До сих пор не понимаю, как он углядел, что «компас» стал показывать поперек дороги.