Текст книги "Пирамиды астрала"

Автор книги: Виктор Кувшинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)

Я отцепился от косули и вернулся к месту маленькой трагедии. Каково же было мое отвращение, когда я увидел, что собака даже не стала есть олененка, а, довольно помахивая хвостом, побежала по своим делам, скорее всего, преданно заглядывать в глаза хозяину, выпустившему своего лохматого друга-убийцу погулять на свежем воздухе.

В своих путешествиях я подключался еще ко многим животным. Суетился вместе с белками, с жадностью закапывая желуди и лесные орехи на зиму, тут же забывая, где их прятал. Беспощадно дрался за место влияния вместе с бурундуками. Заблудился ночью и замерз с маленьким ежиком, который долго жалобно посвистывал, пытаясь найти нору или родителей. Выводил с птицами красивые рулады, оказавшиеся всего-навсего тупым бахвальством и вызовом на бой всех соседей.

В результате такого изучения я сильно разочаровался в прелестях природы, вся жизнь которой подчинялась одному правилу: ешь и убивай всех, кого только можешь, но при этом следи, чтобы не съели тебя. Исключением из грустного правила являлась забота о потомстве, но и та была слепым инстинктом. Большинство лесных мамаш были готовы костьми лечь за своих детенышей, но почти тут же забывали о них, если те гибли.

Самыми страшными были переживания. Не смягченные никакой сознательной мыслью, они представлялись голыми нервами, по которым электрическими разрядами постоянно били страх, ненависть, жадность и свирепость. Единственными отдушинами чувств были играющие детеныши, которые еще находились за стеной родительской заботы. В конце концов я почувствовал, что смотрю на природу как на непрекращающийся ад для большинства животных. Теперь я прекрасно понимал истоки наших звериных эмоций, и это, к сожалению, не вызывало у меня восторга…

Кроме моих природоведческих изысканий я, естественно, не оставлял поиски слабых мест в подпространстве. К сожалению, в этом я не преуспел, но зато случайно натолкнулся на интересный феномен. В разных, чисто интуитивно понравившихся мне местах пытался закрывать глаза и прислушиваться всеми другими возможными чувствами к окружающему миру. Я предполагал, что у нас здесь могут появиться какие-нибудь шестые или седьмые чувства, которые описывают буддисты или паранормалы. Но пока ничего не получалось то ли из-за нашей привычки, то ли потому, что никаких шестых чувств у нас отродясь не имелось. Обычно при таком прослушивании или вообще не было никаких звуков, или слышались крики птиц, лай собак, разговоры и отзвуки мыслей в виде неясного шепота.

Один раз я таким образом прислушивался где-то в Латинской Америке, сидя посреди высокогорной индейской деревушки. Не помню, что мне там показалось подозрительным, но так уж получилось, что я долгое время сидел с закрытыми глазами в центре небольшой пустой площади. Вдруг что-то ударило меня сзади, и одновременно в моей голове грохнул собачий лай. С перепуга мне захотелось оттуда убраться, и я, еще не открывая глаз, представил свой дом. Каково же было мое удивление, когда, открыв глаза, увидел перед собой материализовавшуюся картинку родной бетонной коробки!

Ошарашенно оглядевшись, я понял, что это не картинка, а реальное место с движущимися машинами, людьми и даже собаками. То есть я мгновенно переместился из Анд домой и оказался посреди своего двора. Вот спасибо индейской собаке, которая, бегая по своим собачьим делам, спихнула меня с дороги, да еще и гавкнула мне в ухо во все свое собачье горло!

По свежим впечатлениям я решил проверить, сработает ли это еще. Поплотнее зажмурил глаза и живо представил себе Славину дачу, берег около нее, что оказалось нетрудно, поскольку это было одно из самых любимых мест, и возжелал там побывать… Открыв глаза, я нашел себя сидящим на мостках и смотрящим на знакомую избу. Возле дома были Славкины родители. Значит, они приехали в отпуск и отдыхают на лоне природы.

Пришла идея: «Надо бы Славку к ним спихнуть! Может, родительское тепло растопит айсберг его замороженной души?» Я тут же опомнился: «Вот ведь человеческое сознание! Секунду назад было чудо, а сейчас уже обычный факт, и мысли пошли крутиться вокруг вечных бытовых тем. А ведь надо с ребятами опробовать и посмотреть, как перемещение будет выглядеть со стороны».

Я опять представил городской дом и мгновенно туда переместился. Выйдя из подпространства, а иначе сказать, войдя в свое отдыхающее тело, я сразу обменялся новостью с ребятами, и в следующий раз мы экспериментировали уже со Славой. Договорились, что он повторит мой маневр с перемещением на дачу и обратно.

– Ура! У нас есть новое средство передвижения! – радостно воскликнул я, прокомментировав его маневры. – Кстати, твое исчезновение и появление очень похоже на маневры гостей из астрала.

– Да, но все-таки мы ограничены в таких перемещениях нашей памятью. Если мы никогда не были в каком-нибудь месте или забыли, как оно выглядит, мы не сможем туда попасть.

– Это ты верно заметил. Значит, если представить себе место, не закрывая глаза, и захотеть туда переместиться, то нас тащит по подпространству, как мы раньше и делали, а если закрыть глаза, то мы делаем мгновенный прыжок.

Таким образом, мы обзавелись новой техникой передвижения, значительно ускорившей наши путешествия. Мы пробовали совместный прыжок, но он никак не удавался. Обычно или один участник прыжка исчезал, или перемещались оба, но независимо друг от друга.

* * *

Встречались нам и опасные места. Вполне очевидно, они соответствовали тому, что экстрасенсы и паранормалы называют плохими зонами или участками с тяжелой энергетикой. Обычно они были связаны с какими-то сильными или массовыми страданиями людей. Наученные опасным опытом в Англии, мы избегали общения с приросшими к месту духами и осколками душ. Они чаще всего характеризовались невразумительными мыслями и поведением, а также неадекватным внешним видом, отличаясь от астральных гостей странными одеждами, прозрачностью и искривленными пропорциями. Также нам встречались примитивные духи, похожие поведением на животных.

Только несколько раз нам попадались гости из астрала. Но они далеко не всегда хотели вступать с нами в контакт. А после некоторых попыток узнать, как проникнуть за порог, стало ясно, что эти расспросы не вызывают у них, кроме испуга, никакой реакции. Так что пришлось прекратить эти домогательства за неимением никакого толка.

Федька же с самого начала подбивал нас на космические вылазки, но я побаивался отправляться в такие дальние путешествия. Однако после моего разочарования в животном мире он получил хороший шанс затянуть меня в свои авантюры. В конце концов я махнул рукой на мелкие страхи и сдался. Затащив в субботу к себе домой, физик усадил меня на кухне за чашку чая перед отлетом и стал мечтать:

– Мы с тобой вокруг всех планет облетим, а для начала на Луну посмотрим!

– Давай для начала хотя бы вокруг Земли обернемся, – усомнился я в его ретивости.

– Да чего тут бояться? В космосе я уже летал. Все нормально.

На самом деле Федька гораздо реже выходил в подпространство, из-за того, что его все время загружали на работе, а мы со Славой были в отпуске. Соответственно его опыт полетов был поменьше. Но сегодня была суббота, и у него появилась возможность вырваться на просторы подпространства, чем мы и хотели воспользоваться.

– Все-таки сегодня настаиваю на полете вокруг Земли и максимум – на Луну. Надо посмотреть, как мы оттуда вернемся. – Я озвучивал свои условия и параллельно нагружал бутерброд копченой колбасой, которую не пожалел выставить на стол Федька.

– А как Славка? Почему он не пришел?

– Плохо опять, – пришлось мне хмурить брови. – Начал в хандру впадать. Вчера так напился, что сегодня я его к полетам не допущу. Да и с ним по космосу не поболтаешься, пока не объяснишь, как это поможет найти Ташу.

– Да, неделя прошла, а результатов нет. Вы уже, считай, все перепробовали?

– В том-то и дело. Уже не знаю, что пробовать и Славке предлагать. Только и остается надеяться, что Таша нас оттуда разыщет, но когда это еще случится?

– Согласно православным канонам, после сорока дней. До этого у нее курс молодого бойца-астралийца или астралавта! – то ли шутя, то ли серьезно выдвинул гипотезу Федор.

– С кем там бойцу биться-то? – не поддержал я предположение.

– Как это, а воинство божье на что? Ангелы-архангелы там всякие. С кем-то они сражаются хотя бы от скуки?

– Ну, хватит чаи гонять! – предложил я, и мы отправились на стартовую площадку в спальню, чтобы нашим телесам было комфортно лежать на кровати и после возвращения нас не скрючило в судорогах от долгого пребывания в неудобных позах.

После выхода мы недолго думая припустили прямо вверх. Взлетев на высоту, когда небо стало черным, а Земля предстала пред нами во всей красе, мы зависли, наблюдая картину, развернувшуюся внизу. Местами закрытая облаками, под нами простиралась северная половина европейской части России. На севере виднелись льды Арктики. Прямо под нами было зеленое поле лесов, перемежающееся синими пятнами озер, тонкими нитками рек, квадратами полей и промышленными зонами. Сверху колюче светило ослепительно-яркое солнце.

Посмотрев на него подольше, я понял, что могу спокойно регулировать яркость по своему желанию, чем тут же похвастался физику. Он сказал, что мы вообще можем смотреть одновременно во все стороны, если захотим. Я попробовал, но ничего не получилось. Картинка стала идти со всех сторон, и мое сознание, запутавшись, стало накладывать картинки одну на другую.

В результате я судорожно вцепился в Федькину руку и закрыл глаза, перекрыв любой доступ информации. Потом осторожно приоткрыл одно веко – друг был на месте, зато Земля нависла над нами огромным бело-сине-зеленым полем, слегка закругляющимся на краях. Заметив мой испуганный взгляд, друг стал меня успокаивать:

– Не боись! Пока ты глазки жмурил, нас слегка развернуло по инерции.

– Знаю я эту инерцию. Твои небось шуточки?

– Ну а что, ждать, пока тебе в жмуриков играть надоест?

– Сам бы попробовал этак посмотреть, как советуешь, – обиженно насупился я.

– А зачем мне пробовать? Мне и на тебя достаточно полюбоваться, – рассмеялся Федька. – Ясен пень, наша привычка такого не переварит.

– А сейчас что – поедем вокруг Земли или еще немного поднимемся?

– Давай возьмем еще раза в три выше, чтобы видеть планету целиком.

Мы поднялись, и Земля предстала большим, но уже обозримым шаром. Мы понеслись на запад, наискось к экватору, так что огромный живой глобус начал медленно поворачиваться нам навстречу, а солнце стало уходить за спину. Мы четко разглядели Европу, а потом светило убежало за кромку поворачивающегося мира, напоследок сверкнув нам преломляющимися лучами в земной атмосфере. В этот момент с ночной стороны было особенно ясно видно, какая тонкая воздушная пленка отделяет жизнь на Земле от мертвящего космического холода и не менее смертоносного солнечного излучения.

Южную Америку мы пересекли где-то в районе экватора. Контуры материка просматривались, освещенные многочисленными населенными пунктами. Да, на Земле осталось не так уж и много неосвещенных областей. Вот в Южной Америке – только бассейн Амазонки и Анды. Остальное пространство все сверкало маленькими звездочками освещения.

Дальше, далеко слева по ходу нашего движения забелела шапка Южного полюса. А прямо под нами, почти полностью вынырнувшая из темноты ночи, предстала утренняя Австралия. Середина континента желтела песками пустынь. Я отметил про себя, насколько все же мало пустынь и льда на нашей планете за счет такого большого, но стабильного наклона оси вращения по отношению к плоскости эклиптики, который обеспечивает чередование зимних и летних сезонов. Возвращались мы через синие воды Индийского океана и зеленую Индию. Под конец, проскочив над пустынями и горами Азии, вернулись к исходной точке.

– Федь, а почему мы двигались точно по круговой орбите? Мы же не спутник Земли? – спросил я у физика, поскольку он был ведущим, и мне было интересно, как тот сумел держать нужную траекторию.

– Это ты верно заметил: я и представил себя спутником, летящим по круговой орбите. Ну что, теперь летим на Луну? Вон она, голубушка! – И он указал рукой на белесый диск, висящий над земным горизонтом.

– Полетели! Посмотрим, как быстро мы оттуда вернемся.

Федька снова схватил меня за руку и понесся с ускорением к Луне. Верный спутник Земли приближался, наезжая на нас своей поверхностью. Особенно захватывающей была картина на линии разделения дня и ночи. Все мельчайшие складки поверхности и кратеры вырисовывались тенями с филигранной резкостью. Друг явно тащил меня к определенной цели.

– Ты куда летишь? – спросил я.

– В Море Дождей.

– А зачем?

– Там поменьше кратеров, и где-то остался «Луноход-1». Хочется посмотреть, что стало с нашим первым космическим вездеходом. Он ведь отработал несколько ресурсов, запланированных первоначально, так что его гоняли, уже не зная, что с ним еще делать. А еще говорят, что наша техника плохая. Не всегда и не везде!

Пока мы так болтали, полет завершился удачным прилунением.

– А здорово-то как – без шума и пыли! И солнышко не режет глаз. Представляешь, каково американским астронавтам было здесь ковыряться в своих скафандрах?

– Да уж. Если они вообще здесь были, – съехидничал я, намекая на сомнения многих критиков по поводу подлинности видео– и фотоматериалов о посещении этих мест человеком.

– Были! Брехня завистливая все это, – уверенно ответил Федя на мои инсинуации. – Давай лучше луноход искать.

Однако сверху его найти не удалось, и мы попробовали сориентироваться, как на Стонхендж, представляя его с открытыми глазами. К счастью, этот маленький многоколесный агрегат оказался недалеко. Заметили мы его только где-то с тридцати метров. Он почти сливался с грунтом, слегка припорошенный лунной пылью. В остальном сохранился неплохо, только слегка выгорел под нещадными лучами солнца.

– Эта игрушка наколесила за неполный год десять с половиной километров, наделала десятки тысяч фотографий и взяла кучу проб грунта. А теперь она заочно продана какому-то частному музею. Правда, посетителями этого экспоната являемся только мы, – прочитал Федор патетическую лекцию об отечественной космонавтике.

– Отлично, насмотрелись на достижения советской науки и техники. Что дальше? Будем искать следы американцев?

– Это несколько проблематично. Я не помню места их высадки. Если только сконцентрироваться на флаг.

– И оказаться в Белом доме. Для меня проблема в том, что я помню только картинку, на которой кроме флага есть космонавт и космический корабль. А сейчас их там, естественно, нет. Мне кажется, что картинка не сработает.

– Давай так: представляем себе по отдельности, что получится, а потом встречаемся дома.

– Согласен!

Мы стали воображать себе американский флаг на Луне. Сначала исчез Федька – с первой попытки. Мне удалось переместиться со второго раза…

Я лихорадочно осматривал окрестности. Никакого флага не было видно. Наверное, выцвел, или все же не врут, что американцы все подделали? До меня вдруг дошло, что меня смущает: огромного шара Земли в небе не было. Куда же он подевался или… я подевался?

С отчаянием я вообразил себя на затерявшейся во Вселенной планетке, случайно похожей на Луну и крутящейся у заурядной звездочки за миллионы или миллиарды парсеков от Солнечной системы. Впору было завыть волком…

Через силу заставил себя думать рационально: если я в Солнечной системе, то на небе должны быть знакомые созвездия. Это верно, но с моими познаниями в астрономии… Что же я знаю? Медведиц, Орион, Лебедь и Южный крест – наверняка, а остальное – как придется. Главное, без паники, надо искать то, что знакомо, лихорадочно соображал я, пялясь на звездное небо. Ура-а! Орион! Знакомое созвездие раскинулось на четверть небосвода. Да! Такую бабочку если только полный лопух не разглядит…

Ох, и каким же идиотом надо быть – если я даже на обратной, освещенной стороне Луны, то большая освещенная часть сейчас видна с Земли. А это значит, что стоит мне взлететь чуть выше, и увижу нашу планету.

Я взлетел, поднялся на пару километров и увидел, как со стороны солнца начал подниматься огромный серебристо-синий серп Земли, упирающийся рогами в горизонт. Я почувствовал, как холодные, но цепкие коготки страха отпускают мою душу. Между тем подо мной простиралась поверхность, сплошь усеянная кратерами. Эта, невидимая с Земли, более легкая сторона Луны когда-то давно здорово кипела, перед тем как остыть.

С облегчением я закрыл глаза и представил себя у Феди в спальне. Открыв их, с удивлением заметил, что моего компаньона еще нет. Подождав немного, я вдруг полетел кувырком от внезапного удара. Этот обалдуй материализовался почти точно в том же месте, что и я. Слава богу, что мы не спаялись вместе каким-нибудь причудливым образом, а просто отскочили друг от друга, как мячи.

– Ну идиот! – испуганно рявкнули мы с Федькой хором, а потом облегченно и весело стали обмениваться впечатлениями.

Как выяснилось, кудрявый друг так творчески допредставлял себе американский флаг, что оказался где-то посреди техасской или аризонской пустыни у одинокого флагштока с полосатым стягом. Я его успокоил, что со мной наша рулетка выкинула случай похлеще. Так что мы зареклись впредь путешествовать по таким туманным ориентирам. Во всем остальном наше космическое путешествие удалось, и мы наметили на вечер плотную программу освоения ближнего космоса. Всю ориентировку взял на себя Федор, лучше разбирающийся в движении планет и расположении светил на небе.

Во время вечернего выхода мы сначала посетили Венеру – в целом довольно скучную планету, укрытую толстым покрывалом облаков. Гораздо интереснее было путешествие на Солнце, где мы решились на купание в фотосфере, облетали огромные протуберанцы и рассматривали темные пятна… Из больших планет посетили Юпитер с его спутниками. Сначала облетели наиболее интересные сателлиты гиганта: ледяные шары Ганимеда и Европы и дымящий вулканами Ио. А Каллисто своими кратерами сильно напоминал Луну.

Самым интересным оказалось наблюдать медленное движение огромных газовых масс по поверхности Юпитера. Заинтересовавшись его красным пятном, я потащил Федю к поверхности бордовых облаков. Вблизи пятно смотрелось огромным океаном оранжево-бурой ваты. Заинтересовавшись, что могло быть внутри, я неосмотрительно нырнул под облака. Достаточно быстро мы окунулись в пурпурно-золотистые сумерки, и никакое усиление зрения не помогало что-либо рассмотреть. Мы остановились, пока еще было видно небо апельсинового цвета. Нас окружал сплошной туман.

– Слушай, – спросил я приятеля, – почему здесь так тихо?

– А шторм ведь только снаружи и по краям, а здесь мы движемся вместе с циклоном, вот и незаметно никакого движения атмосферы.

– Извините… вы помогать… не мешать… – Чей-то голос встрял в нашу беседу, как будто подыскивая слова.

– А кто вы? – испуганно озираясь, спросил Федька.

– Мы… нам трудно объяснить… мы стабилизируем псевдонатуральные условия для создания жизни, – подумав, сформулировал мысль голос.

– Так вы что, хотите сформировать жизнь на Юпитере? – удивился я.

– Нам… трудно понимать друг друга… Вы с Земли, это мы поняли. Мы… я пробую объяснить. Мы полуматериализованные… астральные… ангелы, или нет, сущности. Мы пытаемся стабилизировать красное пятно. Здесь внутри почти все кондиции… нет, условия уже готовы. Надо совершить засев, посев, создание жизни и держать условия несколько тысяч лет. Потом снова смотреть результат.

Из всей этой тарабарщины я понял, что здесь идет какой-то эксперимент по засеву жизни. А эти астральные сущности так далеки от народа, что не могут ничего толком объяснить. Или мы их не можем понять? Хм, смотря с какой стороны посмотреть…

Однако, дошло до меня, и здесь видна рука «оттуда»! Мои мысли сразу приняли практический характер.

– А не подскажете ли, милейшие, как нам отсюда попасть в астрал? – тупо созерцая перед собой розовый туман, задал я провокационный вопрос.

– Кто… Как… ли милый?.. – Кажется, мои высокопарные обороты оказались неуместны, но надо отдать честь инопланетянам, они все-таки сообразили. – А-а! В астрал? А какая разница? Он везде один. Берите и идите.

– Что – берите?

– Руки в ноги, или нет, ноги в руки, и идите… ведь так у вас говорят?

– А вы откуда знаете, как у нас говорят?

Разговор превращался в фарс. Как-то не так я представлял встречу с высоким инопланетным разумом.

– Так это ваши мысли или нет? – последовал еще более сногсшибательный вопрос.

– Стоп! Стоп! Стоп! – взмолился я. – Так мы никогда ни до чего не договоримся.

– До чего ничего договоримся?

– Как войти в астрал! – разъяренно проорал я.

– Обычно. Подумал, и уже там, – наконец прозвучал краткий ответ.

– У нас не получается!

– Хм, вы… сломались, заболели? – нашел подходящее случаю слово собеседник.

– Нет, просто мы не умеем.

– Как это… не умеем? А кто вы?

Кажется, мы снова оказались на начальной стадии дискуссии.

– Мы земляне, хотим попасть в астрал!

– Вы… люди с планеты Земля? Так не бывает. Вам не прилететь сюда. И… потом, умрите… и попадете в астрал. Вам помочь?

– Что – помочь?

– Умереть. Вы же сами просили попасть в астрал, – все таким же растянуто-вежливым голосом предложил наш собеседник.

– Нет уж, спасибо! – задрожавшим голосом ответил я и обратился к Федьке: – Рвем когти домой!

– Что – нет или спасибо? Мы… я не поняли… у кого вырвать когти? – продолжал занимательную беседу милый и невидимый нам инопланетянин, пока мы зажмуривались и представляли себе мою квартиру. Видимо, Федька успел прыгнуть раньше, так как я расслышал еще одну мысль, летевшую мне вдогонку. – Хм… а сами через астрал прыгают…

Открыв глаза в своей спальне и увидев рядом друга, я расслабленно вздохнул:

– Вот тебе, Феденька, и решение вопроса: умереть и попасть в астрал! Может, сейчас и приступим или немножко погодим? И вообще, как-то мы по-английски ушли, не попрощавшись. Невежливо вроде…

– Хватит, кончай паясничать, марш в тело! – скомандовал Федька.

– Кажется, я и так уже в теле, – констатировал я, рассматривая свою слегка растучневшую от долгих вынужденных возлежаний тушу. – Бегом, что ли, заняться?..

Апофеозом нашей космической одиссеи стала попытка достигнуть ближайшей к Земле звездной системы. Правда, эта афера кончилась некоторым конфузом, но оказалась тем случайным событием, которое помогло-таки нам найти путь в астрал.

Федька уже с самого момента нашего путешествия на Луну высиживал план полета к звездам, как страус свои большие яйца. Он исподволь читал мне лекции, как все человечество, возглавляемое храбрыми фантастами, всегда мечтало достичь ближайших звезд и что нам предстоит первым проделать этот блистательный путь. Я возражал: мол, как бы нам не проделать последний путь вместо блистательного, намекая на неведомые опасности. Он же уверял, какое это плевое расстояние – всего в каких-то четыре с хвостиком световых года до ближайшей системы альфа и бета Центавра, так похожих по спектру на Солнце. Я доказывал, что в двойных звездных системах не может быть планет с жизнью. Он же возражал: что бы я понимал, мол, в астрономии.

В результате он окончательно достал меня своими домогательствами, и я дал согласие на эту авантюру. Мы опять решили отправиться с Федькиной квартиры. Слава в это время проходил двухдневный курс реабилитации со своими родителями на даче, так что мы снова полетели вдвоем. Физик опять был ведущим, уверяя меня, как это легче пареной репы найти альфу Центавра – четвертую по величине звезду на небосклоне, тыча при этом куда-то пальцем в небо. Единственным моим утешением была надежда на то, что я всегда сумею, закрыв глаза, вернуться домой.

Взяв круто вверх, мы вынырнули из атмосферы и на мгновение зависли, пока Федька ориентировался на местности. Потом с веселым криком: «Туда!» – он понесся вокруг Земли, при этом чуть не вывернув мне руку (и вывернул бы, если бы это было возможно). Пройдя треть оборота вокруг планеты, он с ходу устремился к одному лишь ему известной цели. Я балластом висел у него на запястье. Федька предупредил по ходу дела:

– Я все время буду ускоряться. Мы должны превысить скорость света раз в тысячу, иначе нам придется добираться годами.

– Федя, а может, не надо?

– Надо, Женя! Надо! – не терпящим возражений голосом скомандовал кудрявый физик, и я послушно продолжил болтаться на буксире.

Сначала было интересно. Земля превратилась в голубую звездочку. Мы пролетели уже знакомый Юпитер. Потом в стороне увидели Нептун. Солнце тоже стало походить на большую звезду, а мы все ускорялись.

Когда мы уже покинули Солнечную систему, мне показалось, что звезды сзади начинают краснеть. Я посмотрел вперед – нет, все в порядке, даже ярче стали. А Федя все набирал скорость. Мы висели посреди Галактики, как черт с Вакулой из «Хутора близ Диканьки», только я не ехал на Федьке верхом, а болтался где-то сзади. Находясь в таком мечтательно-дрожательном расположении духа, я взглянул в очередной раз назад и увидел, что наше солнышко стало совсем красным.

– Федь! А чего это наше солнце какое-то красное стало?

– А, ерунда! – отмахнулся физик, продолжая наращивать скорость.

Через некоторое время все звезды сзади стали пропадать. Я заволновался:

– Федь, давай побыстрей, а то там что-то непонятное творится.

– А чего непонятного? – спросил друг.

– Там какая-то черная дыра образуется. Уже солнце сожрала и нас догоняет. Давай быстрей!

Но черная дыра все росла и росла. Я уже в панике смотрел, как треть небосвода оказалась накрыта жуткой тенью.

– Федь, я больше не могу. Она нас сейчас догонит!

Пустота пожрала нашу Землю и пол-Галактики в придачу.

«Куда ж мы теперь, если дома больше нет?» – не выдержал я и плотно закрыл глаза от страха…

Я долго плыл где-то в пустоте, зажмурив глаза и вслушиваясь в тишину. На грани слуха тихонько позвякивали бубенчики, как от проезжающей упряжки лошадей. Осторожно открыл один глаз. Ничего страшного: я стоял в темноте посреди своей спальни у расстеленной кровати. Тогда я подошел к ней и, с наслаждением откинув одеяло, завалился спать…