Текст книги "Двуликий. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Виктор Василёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Глава 8. Неожиданное предложение

Соддерна я нашел в преподавательской. При моем появлении он попросил коллег выйти и сотворил пару барьеров. Один от прослушивания, второй от физического проникновения. Последнее мне очень «понравилось», ведь уйти я бы не смог. Разве, что через окно.

Второй этаж, не так высоко…

Так! Держи себя в руках, Кайлас!

– Присаживайтесь, Маркус, нас ждет долгий разговор.

«Почему я думаю, что он не предвещает ничего хорошего?» – подумал я, выбрав самый далекий от старика стул. Теперь нас разделял стол и несколько эллов.

Неожиданно заболел правый глаз. Наверное, линза. Как невовремя! Ладно, не сейчас. У меня есть дела поважнее.

– Как себя чувствуете? Ничего не болит? Нет проблем с магией?

– Нет, хотя медики не допустили меня к занятиям по энергетике.

– Кошмары не мучают? Головные боли? – участливо спросил старик.

Я отрицательно покачал головой. Соддерн задал еще несколько общих вопросов и наконец-то перешел к делу:

– И что же вы скажете мне о всей этой ситуации, Маркус?

«Без нецензурных слов – ничего», – обреченно подумал я.

– Что вы имеете ввиду? – добавив в голос непонимания, сказал я.

– Что вы скажете о своем состоянии, Маркус Кайлас? – холодно спросил старик, голосом выделив мое имя. – Голоса в голове не мучают, не бывает проблем с самоконтролем, провалы в памяти?

– Я самый обычный парень, – вздохнул я, а потом нехотя добавил: – По крайней мере, мог бы им быть, если бы не диссоциативное расстройство идентичности.

– И кто же поставил вам этот диагноз?

В голосе мага мелькнула насмешка. И для этого были причины. Вернее, одна. Очень веская и любимая.

– Психиатр Амалия Кайлас, – вздохнул я и быстро добавил: – Да, она моя тетя, мой опекун и мой психиатр. Очень трудолюбивая женщина.

– Интересный казус с точки зрения профессиональной этики, – искривил губы в усмешке Вильям.

Я скрипнул зубами, но ничего не сказал по этому поводу. Хотя очень хотелось. И добавить что-то магическое в довесок.

– Когда-нибудь бывали в психиатрических лечебницах? – резко, даже слишком резко спросил я. – Электрический ток, кровати-гробы, веревки и цепи. Алхимические зелья – если очень повезет. Но это настоящая рулетка. Не из казино, но та для которой нужен револьвер. Потому что никто точно не знает от чего они лечат, назначают по симптомам. Про бесправие пациентов и произвол врачей я упоминать не буду. Это норма.

– Я работал на острове Роук, – со странной интонацией сказал Соддерн. – Могу заверить, что там ситуация еще хуже. Но, очевидно, вы это прекрасно знаете.

Я вздрогнул и с искренним ужасом посмотрел на мага-медика. Такого поворота я не ожидал.

– По статистке психические отклонения наблюдаются у десяти-пятнадцати процентов людей. К сожалению, у магов ситуация точно такая же. Но никто не спешит признавать это. Больные не хотят ехать в эти «чудесные» условия, их близкие не хотят получить клеймо от общества, особенно, если их положение в нем крайне высоко. – сухо сказал старик. – Все накрывают проблему подушкой, и ждут пока она не будет задушена.

– Хорошая метафора, – сказал я. Потребовалось определённое усилие, чтобы голос не дрожал. – Обычно все становится только хуже… Только не в моем случае. Как видите, я могу себя контролировать! Я в порядке, если не в полном, то относительном.

В голове тут же всплыл эпизод в зале и «самодеятельность» Януса. Чужой меня подери, это максимально далеко от нормальности! Даже по моим меркам!

– Я не верю в совпадения, особенно такие, – веско произнес Соддерн. – Я могу поверить, что у любовницы Адриана есть племянник. Существовала определённая вероятность, что он будет психически нездоров, особенно учитывая нрав алмазного генерала…

На меня накатил волна искренней ненависти. Я не стал ее сдерживать.

– Его сюда не приплетайте, – зло сказал я. – Это к моему покойному папочке. Он так сильно любил меня, что я выдумал себе воображаемого друга, который получал вместо меня по морде и проводил время в подвале со связанными руками и без еды.

На самом деле все сложнее, но я не стал об этом говорить. Если маг правда работал на острове Роук, то сам прекрасно знает причины возникновения такого расстройства. Все-таки это главная лечебница для магов в нашем мире. И обычная, и психиатрическая.

– … Вероятность того, что он станет обладателем дара – минимальна. Но можно допустить и это, – проигнорировав мои слова, продолжил старый чародей. – Но я не поверю, что ваше расстройство можно легко контролировать, да еще и использовать в качестве оружия, потому что ваш наставник оказался одним из немногих магов Иллирии, который владеет ментальной магией. И все это просто удачное стечение обстоятельств. Совпадение.

В комнате повисла очень неуютная пауза на несколько минут. До меня медленно, но верно доходил смысл фразы преподавателя.

– Да, это просто совпадение, – холодно ответил я. – Тетя обнаружила мое раздвоение личности, Адриан решил использовать известную ему магию, чтобы меня вылечить. Не получилось, не повезло. Остальное – просто роковое стечение обстоятельств. Не стоит искать ежа не елке, я простой парень с непростым диагнозом. Ничего более.

– Еж и елка… Маркус, не вы придумал эту фразу, вы лишь повторил чужие слова. Слова, которые подтвердила его любовница, – тонко улыбнувшись, произнёс Вильям. – Я ведь прав?

– Она в первую очередь моя тетя, потом уже врач, и только после этого его женщина, – все также холодно произнес я. – Предвосхищая ваши вопросы: нет, в силу диагноза я не знал о второй личности до лечения. Я просто сумасшедший и здесь нет никакого второго дна.

– Маркус, вы знали, что существуют методики, которые позволяют определить наличие дара еще в раннем детстве, не дожидаясь появления метки?

– Даже если Адриан ими владел…

– Владел, – едва ли не промурлыкал профессор.

– Это не значит, что он хотел применять их на мне. Когда он взял меня в ученики, я не заметил радости в его глазах. Совсем наоборот. Честно говоря, я понимаю его реакцию.

– Хорошо. Тогда следующий вопрос: если ваша тетя такая сердобольная женщина, как она допустила такую ситуацию в семье своей родной сестры?

Я рассмеялся.

– Банально и просто. Сестры Кайлас не поделили наследство. Все забрала моя матушка и спустила на ветер. Но не растерялась и нашла себе богатого мужа, – скрипнув зубами, сказал я. – После моего рождения Амалия попыталась помириться, но мой «дорогой батюшка» просто не пустил ее на порог.

– И она так это просто оставила? Не могла найти другой способ связаться с сестрой? Прийти в другое время?

– Ей еще очень повезло уйти оттуда. Минхер Кауфман мог спустить ее с лестницы. Или достать свой револьвер, выстрелить поверх головы. Опыт у него был.

Последнюю фразу я не смог произнести спокойно. Не сдержался.

Ладно, не в меня же попали, он целился в вазу. Вроде бы. Хотя стрелять он мог во что угодно, когда в нем было столько виски.

Профессор очень странно посмотрел на меня. Несколько минут он молчал, потом произнес:

– Хорошо, молодой человек, давайте остановимся на этом и не будем портить наши отношения окончательно. Я оставлю вас наедине с этими мыслями, вы сами примите правильное решение по этому вопросу. Теперь перейдем к обучению. Я веду семинары у второго курса и читаю лекции у третьего по средам и пятницам, после этого я свободен. Нужную литературу возьмете в библиотеке, распоряжения я уже отдал. Подтяните теорию, потом займемся практикой. Вопросы?

– И это все? – не поверил я.

Мысль, что я могу отказаться я тут же отбросил. Не сейчас и не в моем положении. Соглашаться нужно в любом случае и на любых условиях. Обязательно, второго такого шанса не будет.

– Естественно, нет. Но для первого раза более чем достаточно. Общий уровень я оценил в первую встречу, с вашим состоянием мне все предельно ясно. Дату практического занятия я сообщу позже. Будут вопросы по теории – обращайтесь, с радостью отвечу. Есть вопросы?

– Когда меня… – пересилив себя, начал я, но Соддерн меня перебил:

– Если вы так уверены в своем «диагнозе», я так и быть вам подыграю. Но только между нами. Никаких визитов на остров Роук я не намерен устраивать. Если другие менталисты будут задавать лишние вопросы, то ссылайся на меня и своего наставника. Не думаю, что после этого останутся любопытные.

– Хорошо, – хриплым голосом сказал я. – Вопросов больше не имею.

– Прекрасно, тогда до новой встречи, Маркус.

«Интересно, какое зло сделал ему Адриан, что он так радостно ухватился за мысль, что Камет ставил на ребенке изуверские опыты? – подумал я, когда дверь за мной захлопнулась. – Не знаю, но в этот бред я никогда не поверю. Тетя такого бы не допустила. И я не верю, что меня взяли на попечение абсолютно чужие люди. Могли взять только родственники. Маркус Кайлас слишком проблемный ребенок».

На улицу я выполз на негнущихся ногах, пару раз чуть не свалился с лестницы. Это выбило все лишние мысли из головы.

Выйдя из здания, я столкнулся с Луной. Девушка мгновенно оценила мое состояние и утащила к ближайшей скамейке.

– Что произошло? – осторожно спросила она. – На тебе лица нет.

– Бред сумасшедшего, – честно ответил я. – Я сказал чистую правду, но никто мне не поверил.

– Никогда с таким не сталкивался? – хихикнула Холд. – Если что-то сильно отрицать, то этому гораздо охотнее верят.

– М-да, как-то я об этом не подумал. Но все равно все это было очень глупо, – пробормотал я.

Действительно, чем чаще я повторял свой диагноз, тем меньше мне верил Соддерн.

Ну правда, а что бы я говорил, если бы Адриан ставил надо мной эксперименты? Признался бы в этом или отпирался до последнего? Ответ очевиден.

Еще и эта бредовая теория. Генерал Камет не самый лучший человек, но таких зверств он творить бы не стал. Вероятно, он очень сильно насолил Соддерну, настолько, что он с ходу отверг иные версии, объясняющие мою ситуации, ухватился за самую мерзкую.

Просто, потому что не любит или даже ненавидит Адриана. Но при этом взялся меня учить и даже защищать, пусть и сам этого не понимает.

Правда, я тоже ничего не понимаю.

А нет, одну вещь понимаю – допущу хоть ошибку и получу билет на остров Роук. Цепи, кровати-гробы, электрический ток и алхимические зелья. Последнее, если очень сильно повезет.

– Что все-такие произошло? – не выдержала Холд, сверкнув любопытными глазами.

Я в двух словах объяснила Луне ситуацию, естественно, умолчав о своем диагнозе и перепалке с профессором.

– То есть этот монстр решил взять тебя в ученики, хотя ненавидел твоего наставника, – подвела итоги она. – Не знаю, завидовать тебе или сочувствовать.

– Я тоже не знаю. Либо ему любопытно, что из этого получится, либо он хочет что-нибудь взыскать с меня за это в будущем. Иных причин я не вижу. Соддерн не похож на человека, который забудет про ученика, он скорее сгноит меня на тренировках.

– О да, он это любит. Но для тебя это действительно хороший вариант. Такой талант нельзя зарывать в землю, – уверенно сказала Луна.

Я лишь покачал головой. Таланта у меня мало, зато проблем с головой – выше крыши.

Заметив мое состояние, подруга попыталась сменить тему и развеселить меня. С трудом, но ей это удалось.

Немного придя в себя, я попрощался с ней и отправился в общежитие.

Раздевшись, я снял линзу, убрал контейнер в стол и лег в кровать.

Но стоило мне закрыть глаза, как в голове возник противный вопрос: «Что за ужас здесь творится?»

Ответа у меня не было.

Слова Луны про мой талант льстили, но это максимально далеко от реальности. Академический интерес, желание получить должника? Возможно.

Еще его попытка рассорить меня с тетей этой идиотской теорией.

Сейчас мне уже казалось сомнительным, что он в нее верит. Правда, тогда становится непонятным зачем ее озвучивать? Проверить мою реакции?

Угу, как отнесется медведь, если ему трогать в бок раскаленным прутом? Очень интересный и полезный опыт!

С другой стороны, сам того не знаю профессор дал мне защиту от всех обвинений. Да, не самую красивую, но действенную. Теперь я могу посылать всех психиатров и слишком внимательных личностей в далекий путь, прикрываясь фамилиями Соддерна и Камета.

Это хоть что-то моей ситуации.

Но будет, когда мой дорогой «учитель» поймет, что я на самом деле псих?

Подумав, я решил, что он об это не узнает, потому что не хочет знать. Буду усиленно говорить, что я ненормальный и допускать оговорки, чтобы он сильнее верил в свою теорию про изуверские эксперименты.

Если подумать, то мне очень сильно повезло. С определенной (и не очень адекватно точки зрения, то есть с моей), повезло. Конечно, все еще может десять раз поменяться, но пока я в плюсе.

Утренний колокол меня не разбудил. Подъем я проспал. Взглянув на часы, я помянул Чужого и с трудом поднялся из кровати. На лекции я сегодня уже не успевал. Оставался только семинар, но сначала – завтрак.

В библиотеку я отправился сразу после занятий. Колдунья смерила меня удивленным взглядом, тщательно проверила студенческий и читательский билет, потом я расписался в дюжине формуляров и только после этого получил на руки литературу.

Целых две книги. Первая – учебник второго курса «Основы лечебной магии». Вторая – тонкая брошюра из типографии Мехелена «Разум и магия. Наставления». Судя по виду, она старше самой академии.

Аккуратно убрав учебники в портфель, я отправился в общежитие. Переодевшись, я приступил к чтению.

Первым делом я взял брошюру, но тут же отложил ее. Логика подсказывала, что надо начать с учебника для второго курса.

Пролистав введение и первые главы, я открыл книгу в самом конце и стал изучать необходимую мне главу. Кстати, автором этого раздела оказался сам Соддерн. От чтения меня оторвали голодные вопли желудка, который недвусмысленно говорил о необходимости отправиться в столовую.

С сожалением убрал книгу в ящик стола. То ли дело было в моих фрагментарных познаниях, то ли в задумке автора, но через текст я буквально прорывался с боем. Если бы когда-то не листал книги тети Амалии по психологии и психиатрии, то ничего не понял, слишком странная терминология. У Адриана была совсем другая.

«Ну да, разница же между мертвецом и живым человеком невелика, – мысленно хихикнул я. – Второй сопротивляется, когда ему влезают в голову и навязывают чужую волю».

На брошюру из метрополии я теперь смотрел с ужасом. Что там будет написано? Как это расшифровывать?

Через несколько дней я получил от тети письмо. Максимально путанное и эмоциональное. Амалия сильно переживала, а вся эта история привела ее в ярость.

– Если вздумаешь умереть, я тебе голову оторву, – подвел я итог, когда прочитал послание. – Вот до чего доводят отношения с Адрианом!

Конечно, фразы она использовала другие, но смысл был примерно такой. Про полковника не написала не слова, а это плохой знак.

Я быстро написал ответ, запечатал в конверт и направился к почтовому ящику.

Постепенно вся группа научилась обращаться с нейтральным эфиром и закрепила навыки на соответствующем уровне. После еще одного медосмотра Сименс сообщил, что теперь мы переходим к преобразованию, а вскоре и к трансформации. Сообщив это, преподаватель продемонстрировал несколько эффектных фокусов.

Естественно, это вызвало всплеск энтузиазма. Начали мы с предметной энергии. Как пояснил преподаватель, это самая простая форма преобразования. Потом будет телесная и под конец стихийная.

В этот раз мы получили долгое и вдумчивое объяснение и даже несколько показательных примеров. И только потом приступили к работе с «тотемами». Я сразу же показал нужный результат и ожидаемо получил новое задание повышенной сложности. Выполнял я его, старательно игнорирую полный злобы взгляд старосты.

Ощущения от преобразования нейтрального эфира у каждого индивидуальные. Кто-то говорит про огонь, кто-то про песок, кто-то про ветер. Для меня эта энергия напоминала воду.

Ее нужно правильно нагреть, чтобы получить нужную температуру для своих целей. Ошибешься и получаешь кипяток вместо воды для ванный. Неприятный результат, мягко говоря.

Правда, здесь нет коэффициента, зато есть скорость преобразования, но ее никто не замеряет, это не такой важный показатель.

Меня вымотали сорок пять минут у «тотемов», у остальных состояние было еще хуже. Частью из них занялся целитель. Вторая волна студентов подходила к тотему уже с определенной опаской.

Закрыв брошюру, я положил ее в ящик стола, откинулся на спинку стула и устало выдохнул.

«А я думал история – это страшно», – уныло подумал я.

После обучения у Адриана, я наивно считал, что имею определенное представление о ментальной магии. Учебник и брошюра из метрополии показали, что я сильно ошибался

Да, ментальная магия является подотраслью лечебной и делилась на два направления – групповую и индивидуальную. Но, Чужой меня подери, дальше все было совсем не так.

Вещи, которые я считал априори невозможным в учебники назывались элементарными, а мои фокусы – наоборот.

Более того, в книгах я обнаружил вагон недосказанностей и неопределенных намеков. Видимо, авторы опасались, что знания попадут не в те руки и не стали раскрывать все секреты.

Еще и эти описание возможностей магов прошлого в брошюре! Если им верить, то каждый менталист способен по щелчку пальцев превратить в идиота самого сильного боевого мага. Звучало здорово, но я в это не верил. Смахивает на банальную пропаганду.

На изучение литературы я потратил больше месяца и едва не пропустил консультацию у Соддерна. Шел я туда не с пустыми руками, но с вопросами, которыми исписал десяток тетрадных листов.

Из-за этого я немного нервничал. Реакцию на такое любопытство я предсказать не мог, но почему-то ожидал, что старик отправит меня в пасть к Чужому, посчитав слишком глупым.

Приятно иногда ошибаться.

– Что ж, вполне ожидаемо, – изучив мои записи, произнес Соддерн. – Но я думал, вы поймете гораздо меньше.

Я недоуменно посмотрел на него.

– Ваш наставник выбрал крайне специфическую форму подготовки. Ментальные битвы – это вершина нашего искусства. Если использовать метафоры, то вместо того, чтобы учить вас ходить, Адриан Камет вложил вам в руки меч и стал показывать удары.

Не дождавшись моей реакции, профессор продолжил:

– Это забавный и очень интересный случай. И он порождает множество сложностей с вашим обучением.

– Это плохо, – мрачно произнес я.

– Маркус, сложности для одного, это лишь возможности для другого, – с какой-то странной улыбкой сказал Вильям. – Вы даже не представляете, какая бездна возможностей открывается перед вами. Идемте, нас ждет множество интересных открытий.

«Мне одно показалось, что он сделал ударение на слове «бездна?» – ехидно подумал я, пытаясь скрыть страх.

Глава 9. Ментальная магия

Соддерн привел меня в небольшой зал, где занимались несколько студентов третьего курса под руководством одного преподавателя.

Заметив нас, они все прекратили свои занятия и отвесили глубокий поклон старому магу.

– Мастер? – спросила колдунья, подойдя к нам.

Высокий рост, широкие плеч, коротко стриженные светлые волосы и ледяные голубые глаза – на целителя женщина совсем похожа, вылитый боевой маг.

– Мне нужно два часа, – сухо сказал профессор.

Преподаватель просто кивнула и вывела своих учеников из зала. Как только дверь за ними закрылась, Соддерн сотворил знакомый барьер от прослушивания.

– Итак, менталистика по направлениям делится на групповую и индивидуальную. К первой группе относятся иллюзии и проецирование эмоций. Преимущество – большой охват, простота освоения. Минусы – слабое воздействие на разум магов. Если маг заметил иллюзию и эмоциональное подавление, то он может быстро от них избавится, – начал объяснять Соддерн. – Это не делает данные дисциплины бесполезными, но накладывает определенные ограничения. Например, профессор Регнер постоянно использует иллюзии и передачу эмоций во время лекций у первого курса. Передача эмоций же может быть очень полезна при взаимодействии с обычными людьми, например, на переговорах или на поле боя.

Сделав паузу, Соддерн начертил в воздухе несколько символов. Мгновение и передо мной возникла классная доска с вереницей написанных заклинаний.

– Иллюзии самая простая форма ментальной магии. Для ее освоения необходимо лишь выучить две дюжины заклинаний и обладать живым воображением. Это вопрос упорства, а не таланта. Но многие маги не осваивают даже этого, не понимая открывающихся возможностей. Вторым направлением является трансляция эмоций, ее передача.

Преподаватель взмахнул рукой, и картина на доске изменилась. На ней был изображен круг, в центре которого стоял карикатурный человечек.

– Все довольно просто. Чародей испытывает определенные эмоции и с помощью магии передает их окружающим. В освоение даже проще, чем иллюзии, но есть две серьезные проблемы. Какие?

– Эмоции, – вспомнив объяснение из учебника, сказал я. – Их нужно самому переживать. Если я хочу транслировать уверенность, то должен сам ее испытывать.

– Верно. Хочешь повергнуть всех в панику, будь добр, сам ее испытывать. Ужас – аналогично. Лицедейство не подходит, нужно самому это пережить. При этом магия не усиливает эмоции, наоборот, чем больше охват людей, тем слабее влияние, – покачав головой, сказал Соддерн. – Как мы не бились, обойти это не удалось. Опытный чародей избавится от таких заклинаний машинально, поэтому их применение на нем возможно либо с его согласия, либо скрытно.

«Получается, что когда он запугивал меня, сам был в ужасе?» – удивленно подумал я.

Снова иллюзия изменилась. Теперь на доске было изображено два человечка, стоящих друг напротив друга. Их глаза соединяла пунктирная линия.

– Естественно, не каждый маг, владеющий некоторыми аспектами нашего искусства, может называться менталистом. Профессор Регнер и Рах просто изучили несколько фокусов, не более, – не скрывая презрения, сказал старый чародей. – Они ничего не знают про индивидуальный контакт. Это душа, сердце, разум ментальной магии. Наша сила и слабость. Он также делятся на два типа – контроль и дуэли. Последние вам хорошо знакомы.

Я медленно кивнул. Да, знакомы лучше, чем хотелось бы.

– Итак, ментальный контроль. Он делится на несколько этапов. Во-первых, разведка. На этой стадии необходимо изучить разум жертвы и выявить уязвимость. Здесь хватит простой наблюдательности. Носит линзы? Видимо, не нравится родной цвет глаз, вернее, глаза.

Я вздрогнул, и стал с интересом изучать пол.

«Неужели это так заметно?» – возникла неуместная сейчас мысль.

– Этой детали хватит для перехода ко второму этапу – контакт. Мягкое и незаметное проникновение в разум через выявленную уязвимость. Например, мысль о том, что глаз болит из-за этой прозрачной скорлупы. Самый сложный этап, особенно, если жертва настороже или обладает определенными навыками в нашем искусстве. Если удалось выполнить эту операцию, то самое сложное позади. Дальше следует поток, чтение, и заражение. Что означают эти стадии по-вашему мнению, Маркус?

– Чтение – это про мысли. Заражение, очевидно, передача некого приказа, мысли, идеи. Поток же…

– Поток – это определённый объем информации, который маскирует тлетворную идею. При этом ментальный маг не ограничен способом его передачи, лишь временем. Нужно быстро обрушить ворох информации на мозг, запутать его, чтобы он не понял, что какая-то мысль не его. Для этого можно использовать иллюзии, передачу эмоций, музыку, увлекательную беседу, демонстрацию картин или же грубую силу…

«Подонок!» – мысленно взвыл я, когда до меня дошел смысл сказанного. По голове словно кузнечным молотом ударило, я схватился за виски.

– Перекачка колоссальных объемов энергии через внутренние каналы головы. При этом без каких-то усилий, лишь одной мысленной командой. Очень интересно…

– В-вы… – начал я, но старик меня перебил:

– Естественно, нет. Как я говорил, незаметное проникновение в разум менталиста – чрезвычайно сложная задача. Сейчас я этого не делал. Но за паранойю хвалю. Если бы вы еще подумали о защите перед тем, как выжигать себе разум нейтральной энергией, я бы вас похвалил…

Последнюю фразу я едва расслышал. В глазах потемнело, тело стало ватным.

«Только бы устоять на ногах», – подумал я.

Боль исчезла как по щелчку пальца. Вернее, от одного прикосновения.

– В первый раз я помогу, Маркус. Но в следующий раз вам придется либо терпеть, либо изучать лечебную магию. Поверьте, она вам пригодится, – скучающим тоном сказал Соддерн. – Есть что сказать?

– Ничего принципиально нового, – хриплым голосом сказал я. – Адриан меня также учил. У вас нахватался?

На мгновение лицо профессора исказилось, глаза сверкнули, губы сжались в узкую линию. Но ничего не ответил. Тогда я продолжил:

– Там в кабинете… Тогда вы использовали свои чокнутые теории и вопросы в качестве потока?

– Умный мальчик, – не скрывая насмешки, произнес преподаватель. – Иногда ученики не понимают открывающихся возможностей, поэтому приходится подтолкнуть к правильному решению.

Я длинно и витиевато выругался. Вопреки привычке вслух, но старик не стал меня отчитывать. Следующие несколько минут мы провели в молчании, я пытался прийти в себя, Соддерн о чем-то думал.

– Для наглядности вы планировали проникнуть в мой разум? Чтобы сразу перейти к четвертому типу воздействия – ментальным дуэлям? – как можно спокойнее спросил я.

Профессор улыбнулся и в тон мне ответил:

– Я легко мог проникнуть в ваш разум, но не горю желанием посещать ваш «барабакан».

– Что? – не понял я.

– Так в древности называли дополнительное укрепление перед входом в крепость. Подобное можно создать и в разуме человека, – менторским тоном пояснил Соддерн: – Например, ледяная вода, ночное небо, луна и звезды. И на тысячи миль ничего вокруг. Ничего кроме безжалостного монстра на цепи, который сожрет любого незваного гостя.

Я вздрогнул, невольно сделал шаг назад.

– Как я говорил, ваш наставник обладал определенным познаниями в магии разума, – будничным тоном сообщил Вильям. – Но стоит признать, он действительно развивал и оптимизировал чужие наработки. Ах да, простите, это все ваш диагноз.

Скрипнул зубами, выдохнул и спокойно сказал:

– Я правильно понимаю, что ментальные дуэли являются вершиной вашего искусства? Чародей проникает в чужой разум, сломив сопротивление, он может прочитать воспоминания, причинить боль или убить мага?

– Я бы не назвал это убийством. Скорее речь идет об уничтожении личности. Физические это не является смертью, остается функционирующая пустая оболочка, – невозмутимо произнес Соддерн. – В остальном все верно.

– Теперь я понимаю вашу аналогию про фехтование и хождение, – пробормотал я.

– Поразительно, что при такой подготовке вы освоили заклинание подобного типа. А да, это же не заклинание, все время забываю!

Не заметить иронию в голосе профессора было невозможно.

– Ладно, перейдем к иллюзиям. Начнем с простого.

Профессор взмахнул рукой и снова представил доску с заклинаниями.

– Как у вас с воображением, Маркус?

– Судя по моей паранойе и ожиданием от будущего – все прекрасно, – попытался пошутить я, но Соддерн не оценил.

– Математика?

– Хорошо.

– Итак, вы должны понимать, что в отличие от базовых заклинаний первого курса эти гораздо сложнее и требует большей подготовки. Во-первых, вам необходимо знать не только последовательность рун, но и иметь четкий результат в голове. Если вы хотите создать птицу, а в голове представляет жабу, результат будет очень… специфический. Понимаете?

Я кивнул.

– Во-вторых, иллюзии очень сильно зависят от окружающего пространства. И дело не только в том, что сухой птенец под дождем будет выглядеть странно. Нужно учитывать целый ряд факторов – объем природной магии вокруг, освещение, скорость ветра, а также…

Перечень оказался внушительным. И это еще самая простая часть ментальной магии?!

– К счастью, для неофитов и бездарей в свое время создали формулу, которая позволяет не проводить все вычисления самостоятельно, но лишь добавить необходимые значения. В зависимости от полученного результата вы изменяете строение заклинания и добавляете в него определенное количество эфира.

– Этого не было в учебнике, – растерянно сказал я.

– Естественно, молодой человек. Даже в самых лучших учебниках не пишут настоящие заклинания, максимум, простейшие фокусы для тренировки. Настоящую магию передают от ученика к ученику. На худой конец, можно найти фолиант со списком заклинаний, но получить и открыть такую книгу – задача нетривиальная даже для меня.

– Тогда какой смысл в нашей академии и учебниках, если всему приходится учить лично?

– Хороший вопрос, следующий вопрос. Так бы сказал директор Нилей, если бы был здесь, – рассмеялся Соддерн. – Надо понимать, что наша академия – не самое лучшее учебное заведение. Здесь готовят агрономов, подмастерьев-артефакторов, истребителей чудовищ и рядовых бойцов магического корпуса. О качестве наших медиков вы можете судить по визиту в госпиталь. Впечатлились?

– Ну играют в карты неплохо. Все, что могу сказать о них хорошего, – не смотря на преподавателя, произнес я. Все-таки это и его вотчина.

Профессор рассмеялся.

– Настоящие обучение, и настоящая наука обитают в метрополии в королевском университете. Там куется элита нашего общества, создаются новые заклинания, совершается поразительные открытия…

Старик осекся и закончил совсем другим тоном:

– А еще там плетутся интриги, закабаляются молодые таланты, а отживших свое стариков выбрасывают на улицу.

– Настоящий серпентарий?

– Вы неимоверно льстите моей альма-матер. Это настоящая бездна, но кто прошел через ее пламя достигает поразительных высот. Например, генерал Камет с отличием окончил это заведение, причем сразу по двум направлениям – боевому и целительскому. Это открыло перед ним множество дверей.

Я лишь пожал плечами.

– Мне все равно туда не попасть. Вы же сами сказали – агроном и волшебный фельдшер. На большее я здесь не могу рассчитывать.

Пока я это говорил, тихонько прокачивал через голову энергию. Соддерн легко мог вложить мне в голову новые установки. Даже не ради них самих, но просто из вредности. Но вроде бы мой разум чист. Правда, я не уверен, что у старика нет еще способов на меня влиять.

– Здесь – конечно. Но наша академию отправляет одного-двух чародеев по квоте в метрополию. «Урожай» этого года в разы больше, чем обычно, думаю, король это учтет при распределении. Так что вы имеете все шансы попасть в университет.

– Насколько я знаю, мне еще нужно пройти курсы переподготовки, которыми заведуете вы.

– Верно. И если вы надеетесь на особое отношение – то правы. С вас я сдеру три шкуры.

Я хмыкнул. Кажется, я начал понимать к чему он клонит.

– Думаете, что из меня получится новый Камет?

– Надежда на это есть, с шансами правда все не так хорошо. Но об этом мы говорить не будем.