Текст книги "Дары Силы"

Автор книги: Виктор Безмага

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)

5

На следующий день, с первыми лучами солнца, Федор шагал по лагерю, проверяя посты и прикидывая, удалось ли ему поспать хоть пару часов. Если так пойдет дальше, то он протянет ноги, не доезжая до Волича. Лагерь уже был почти собран, оставались только шатры и последние люди, занятые завтраком. Федор присоединился к ним, съев еще одну миску каши с кониной, отошел к коновязи и взобрался на своего конька, с грустью вспомнив боевого коня, на котором прибыл из замка.

К этому моменту все сборы были закончены, и поступила команда двигаться дальше. Федор сначала, чисто автоматически вышел на дорогу в составе каравана, когда до него дошло, что вроде как, команды должен отдавать лично он. Он поехал вдоль линии движения, пытаясь выявить командира, не дай бог Сунильда, убью тещу, думал он. Но при более внимательном рассмотрении, и расспросах, выяснилось, что всем командует даже не Нина, а Неугода. Выяснив это, Федор облегченно вздохнул, и поехал икать вольного шлема, в караване.

Вой ехал на своей лошади впереди, и представлял собой довольно живописное зрелище. Он чем-то напоминал картинку с изображением Святогора, из иллюстрированного сборника 'Русские былины'. Дума его, была явно настолько тяжела, что Федор автоматически просканировал свое поведение за последние сутки. Рядом с Неугодой ехал Опора, которого Федор не видел с момента бегства, тот видимо старался не попадаться ему на глаза, и что-то толковал вою. Заинтересовавшись, Федор подъехал на дистанцию, чуть превышающую дистанцию слышимости, закрыл глаза, и представил себе диаграмму направленности расхождения звуковых волн при разговоре. Не то, чтобы он был таким классным физиком, просто компьютер памяти, содержащий все знания, которые он когда-либо видел и слышал, услужливо подсказал метод. Затем представил, что в определенной точке волна перестает затухать, и как по трубе приходит к нему. Конечно распространение звука как волны, как не крути теория, те не менее это сработало, он услышал, о чем говорят его друзья:

– Ты Неугода не переживай, ну был ты сотником, у вольных шлемов, ну и, что с того – говорил Опора – Но теперь ты человек Готлинга, кто тебе, что скажет.

– Скажет, – отвечал вой, – по всему Воличу ославят, мол, в рабство продался, не силой пошел, а сам.

– Ну а в боевых холопах был, по своей воле?

– Так-то за долги, то ясно, чуть, что я опять сотник, а тут.

– А что тут, – вопрошал его Опора, – ну, призван в защитный круг. Тебя что, спросили, – когда из-под ножа вызывали? Был бы труп Неугоды, кому лучше? – Рассуждал Опора. – Вон мне тож вопросов не задавали, выбрали, и пошел, как миленький.

– И верно – обрадовался вой, – я и забыл, тут никто не спросит, все поймут, только я теперь княжий дружинник, а это дело добровольное.

– Ну, ты еще батором стань, испроси у Готлинга дворянство, Федор даст, он не дурак, кстати, скажи Ворону, пусть намекнет.

– А что, и скажу, – вдруг начал горячится Неугода. – Да с боярским то правом, я в Воличе, слышь, тысяцким стану, коли князю войско будет потребно. А как думаешь Коваль.

Э, вот оно как далеко зашло, подумал Федор, а ведь и верно прав Коваль, надо их с Вороном боярами сделать, ведь не просто друзья, заслужили. Между тем, разговор продолжался.

– Слышь, Коваль, а где он ночь был? Я видал, как его сестра из шатра выставила. Потом он ел кашу и пил вино с воями, а потом?

– Не нам с тобой чета, – сказал с улыбкой Опора, – я из-за него уснуть всю ночь боялся, а ну как почует, что я рядом. Надо у Ворона защитный амулет на такие случаи попросить, а то ищь ..., он там с бабой, а у меня глаза на лоб, да при этом еще с Неей разговаривай.

Федору в лицо ударила краска, боже, он же забыл про Опору. Тот же даже эмоции чувствует, слава богу, мысли читать не умеет. А у него вчера эмоций было, через край. Так пора кончать это б... Он развернул коня и, убрав трубу прослушки, помчался вдоль каравана разыскивать Ворона.

Ворон ехал рядом с Ниной, рассказывая ей об Воличе в котором, оказывается, не раз бывал. Подъехавший Федор, с грозным лицом, отозвал в сторонку своего сподвижника, и поведал ему ту часть подслушанного разговора, которая касалась вчерашнего эмоционального состояния Опоры. Реакцией колдуна, на его рассказ, был неудержимый гомерический хохот. Федор и не подозревал, что тот обладает таким извращенным чувством юмора. Тем не менее, выведав, сколько времени, и какие ресурсы понадобятся, для изготовления подобного амулета он отправил волшебника заниматься этим вопросом, а сам повернул коня в сторону Нины.

Девушка смотрела на него и улыбалась, что-то и в ее чувстве юмора, сразу перестало нравится Федору, как только он увидел эту улыбку. Тем не менее, девушка не выглядела ни обиженной, ни оскорбленной. Она задала риторический вопрос, от которого Федора снова бросило в краску:

– Не подскажет ли уважаемый князь, – начала она издалека, изображая толи сестру, толи разозленную стерву жену, – где он, вчера на привале, взял столько замечательного перебродившего сока, что даже его опора не вязал лыку. И где умудрился спрятаться, так, что его нашли только к утру.

Значит, они думали, что я нажрался, вот от чего этот старый колдун так ржал, – понял Федор, – ладно, не будем переубеждать, неизвестно куда заведет дальше, странная штука, называемая женской логикой. А с Опорой надо дружить, классный мужик. Но сейчас его задача была другой, и он изложил Нине, часть подслушанного разговора, которая касалась Неугоды.

В отличие от него, девушка не была скованна армейскими привычками, и не испытывала некоторого ужаса, перед представлением на производство в следующее звание. Кроме того, она явно имела изрядную долю здравомыслия.

– Шлепай князь, твою мать, и сделай его дворянином, я бы сама это сделала, если бы тут не было тебя. В свою очередь я позабочусь о Вороне и Сунильде, волшебников во дворянство может возвести только женщина.

– Слышь, Нин погоди с Сунильдой – попытался возразить Федор.

– Ты князь, с похмелья в мои дела не лезь, я сама разберусь, вот прейдешь в себя, тогда и поговорим. – Отрезала Нина и послала коня вперед.

Откровенно говоря, разозленный такой отповедью, Федор погнал лошадь вдоль колонны. Резко осадив кобылу в вначале колонны, он присоединился к двум воям, возглавлявшим ее и, сыграв под дурачка, начал расспрашивать про обычаи и нравы, бытующие в Воличе.

6

К расспросам Федора толкала необходимость побольше узнать о мире, в который он попал. Теперь он не собирался верить добрым дядям, приходящим из неоткуда. Он четко понимал, почему, его ищет половина Роолинка. Единственное, чего они не могли, это объявить награду за его голову. Открыто требовать смерти Готлинга, в Роолинке не отважится ни кто, кроме того, если кто-то из властьимущих выступит с таким требованием, он автоматически объявит, что князь подлинный. По крайней мере, так уверял Ворон, а Ворону он полностью доверял.

Вообще, с политикой у Федора было туго. Он ни когда не принимал многозначных решений, даже когда занимался бизнесом. Именно по этому, он предпочитал службу в армии. Все исходящие от руководства приказы, должны быть четкими, и не предполагающими двойных толкований. Закулисная игра, если она есть, то на уровне уж очень высокого начальства, а на его уровне, этим лучше не заниматься, целее будешь. Теперь, по жизни, все получалось наоборот. Правда, он быстро убедился, что политика, в условиях средневековья, по уровню решаемых задач, частенько, мало отличается от тех, что приходилось ему решать в бытность ротного старшины. Поэтому вопросы, которые он задавал, были продиктованы уже имеющимся жизненным опытом.

– Слушай, Секач – Федор постоянно поддразнивал Неугоду, называя его первым, не полным, родовым именем, на такое имел право либо родич, либо сеньор. Неугода, несмотря на прозвище, на Федора не обижался, правда, позволял себе иногда, называть его по имени, без полагающихся приставок, Федор тоже не обижался.

– Слушай Секач, ты говорил, что в Стеоне проходят подготовку офицеры вольных шлемов, это правда?

– Да, правда, но не в самой школе, они обучаются воинской науке в пределах городских стен, в Стеонской Исле, в смысле военной школе. А боевых магов, среди шлемов нет. Они не очень любят эту братию. Стычки между исленами, так называют студентов воинской школы, и стражами стен, давно стали традицией. Стычки эти регулярны, и часто кончаются совместной пьянкой, на них уже не обращают внимания в Десте, если конечно они обходятся без разрушений и серьезного членовредительства. Вообще, по окончании школы, друг против друга, маги и ислены стараются не воевать. Но, если вольные шлемы встречают стражей в бою, да еще на той стороне, поймают, убьют.

– Ясно, значит, со стороны исленов нам можно не ждать неприятностей.

– Да, но, есть еще разряд офицеров, которые не проходили классического обучения, это выходцы из солдат. Вольные шлемы очень ценят боевой опыт. Так, что частенько офицеров просто выбирают на этой основе. Их влияние выше, чем у исленов, и они всегда имеют свое мнение.

– Хорошо, а интендантские службы?

– А вот это, чисто вотчина исленов, это признают все. Рота насчитывает от трех до восьми когорт, в когорте двести воинов. Так, что ротное хозяйство, штука сложная. Роты ведут торговлю и имеют свое хозяйство. Часто они покупают только материал для пошива одежды и оружие, все остальное, включая продовольствие, либо производят сами, либо закупают в незначительных количествах. Поэтому в Воличе очень много ремесленников и всякого служивого люда, не являющегося наемными солдатами. Чаще всего это ветераны, они обслуживают роты.

– А купцы, ведь ты говорил, что Даростор, или Воличь, город торговый.

– Да, через него лежат основные торговые пути в Урасу или Дикую землю. Едущим через Воличь, который является одним из городов Велиградской Торговой гильдии, не приходится пересекать Вольные майораты, с их беспокойными хозяевами. Левобережный крепень, и дельту Донницы с ее чудовищами. Товары провозятся морем, по наиболее безопасному, не смотря на множество пиратов, пути.

– Значит, в Воличе, для торговли ничего не производят, то есть делают только то, что потребляют сами роты?

– Ну да, все остальное либо привозят купцы, либо берут, в качестве трофеев, роты.

– Добро, а до того Волича, какие проблемы будут? Будут, надо с плато спуститься, а пути всего два. Один – тот, по которому мы пришли, второй – через ледяную долину...

– И попадем мы в гости к ледяным братьям, он там человечину, говорят, любят – влез в разговор, ехавший рядом вой.

– Это еще кто, – изумился Федор, что у вас, куда не кинь – то городские стражи, то ледяные братья, прямо черт знает что.

– Ледяные братья это воины, живущие в Долине льдов, начал терпеливо пояснять Неугода. Во время последней войны, некий маг, решил сделать подъем на плато Стеоны невозможным. Он просто создал в единственной пологой долине, по которой была возможность подняться, долгую зиму. Но, что-то у него не вышло. И зима стала слишком долгой. В общем, зайти в эту долину можно, подняться по ней на плато тоже. Но все предпочитают тот путь, по которому мы пришли на плато. Причин несколько.

С одной стороны, – для пересечения долины необходима теплая одежда, с другой – в городе Снежин, стоящем в центре некогда живописной долины, есть жители. Они частенько оказывают услуги, проезжающим, но за весьма приличную плату. Договорится с ними трудно, но живя в очень суровых условиях вечной зимы, они сохранили надежду вернуть свою долину в нормальное состояние. Короче проблем у них...

7

Ворон догнал Федора, лениво едущего в начале колонны, и обратился к нему весьма официально:

– Не намерен ли, уважаемый батор, продолжить свое обучение искусству магика? Поскольку, при его мощи, каждое проводимое им действие, вызывает такое возмущение полей, что его можно выследить, при желании, из любой точки Раолинка.

После этих слов, маг скорчил такую физиономию, что отказаться Федор просто физически не смог. Урок начался прямо с места, где он дал свое согласие на дальнейшее обучение. Урок Ворона, отличался то урока магистра, как урок дембеля, от урока майора, все на практике, все через практику, теория по необходимости. Но начал он, все же, с теории.

– И так уважаемый, – вещал Ворон, – вы уже можете создавать и изменять предметы в невероятном диапазоне. – В качестве наглядного примера, он несколько раз сжал в кулак свою кисть. – Тем не менее, с точки зрения, извините, профессионала, вы очень сильный, невероятно сильный младенец, ну, не младенец, а толковый ученик первого срока обучения. Вообще-то, обучение в Стеоне, является первым этапом. Далее идет обучение у конкретного наставника, часто продолжающееся дольше, чем Стионское.

Все это происходит по тому, что большинство магов, то есть людей, становящихся магами, не обладает такой властью над силой как вы. Маги могут зачерпнуть только малую толику потока, и то, рискуя выжечь свой дар навсегда. Вы же, берете энергию, чуть ли не разрывая поток, вытаскивая все, что есть, используете необходимое вам количество, а избыток возвращаете обратно. От таких действий по потоку бегут волны, порой довольно болезненно ударяя по окружающим. Это безобразие необходимо прекратить, поскольку однажды, окружающие маги могут поступить с вами, как паук с мухой, напав в момент, когда вы будете творить. Давайте учиться делать это осторожно.

Несмотря на такое вступление, начало урока оказалось проще, чем ожидалось.

– Как вам уже известно, из пройденного ранее курса, мы разделяем силу по четырем стихиям: огонь, воздух, земля, вода. Это есть первые четыре луча великой звезды. Еще четыре луча это основы жизни: кровь – олицетворяющая рождение. Дерево – рост. Железо – силу, и камень – смерть. Соответственно если ты видишь поток силы глазами ребенка, то это просто четыре потока. Если глазами мага, то потки, разделены по цветам. Вот попробуй увидеть потоки силы, надев на голову свой обруч.

Федор попробовал, перед ним появились четыре столба, нет горизонтальных кабеля, состоящих из разноцветных волокон. Внешне они напоминали многожильные телефонные кабели, из проводов различных расцветок. Правда, в каждом из них волокон определенного цвета было больше. По максимуму одноцветных проводов Федор разделил и потоки: красный – огонь, белый – воздух, зеленый – земля и синий – вода. Более того, картинка напоминала не то чтобы паутину, а связанный электромонтажный кабель. От основных потоков провода расходились в разные стороны, то уходя в землю, то подпитывая растения, или забирая из них силу. Взаимодействия Федор не понял, но открывшаяся перед ним картина, завораживала. Это был другой мир, мир магии во всей его красе. Федор залюбовался этим невероятным зрелищем.

Из всего виденного он сделал вывод, что здесь, в этом новом мире, магией пропитано все. Каждая травинка, каждый лист, да что там лист, каждая крупица песка, это магия. Вот и сидящий на коне человек, рядом с ним, тоже опутан этими взаимодействующими проводами, так и должно быть, ведь он часть этого мира. Но если влезать сюда, не зная броду, как можно, можно одним махом убить все, этот мир, как мир коралловых рифов, хищный и прекрасный, находится в очень шатком равновесии, и сейчас, это равновесие находится на самом краю, пока на краю.

Идиллию весьма грубо прервал Ворон.

– Ты слышишь меня, батор?

– Слушай Ворон, – вышел из оцепенения Федор, – выходит любое колдовство имеет какие-то последствия, иногда и ужасные, Так?

– О том я тебе и толкую! Раз уж мы все равно начали, попытаюсь объяснить. Чародейство, как вы это называете, – это есть нарушение обычного порядка вещей. Иногда такое нарушение ведет за собой ряд неожиданных событий, так что нужно быть очень осторожным, прежде чем пытаться совершить так называемое чудо. И, кроме того, оно производит... – Ворон наморщил лоб, пытаясь получше выразить свою мысль. – Ну, можно назвать это чем-то вроде дребезга. Слово "дребезг" неточное, но поможет кое-что объяснить Другие люди, обладающие такими же способностями, могут слышать такой дребезг. И по нему определить, где ты есть в данный момент.

– Слушай, а как можно осторожно, вот, чтобы не то чтобы неслышно, а безопасно?

Ворон удивленно посмотрел на Федора, и задумчиво произнес:

– А ты, продвинулся много дальше, чем я думал, ты уже не мальчик, ты мудр, и это дает нам шанс спасти этот мир.

Ворон, а ты сам эти потоки видишь?

Я не истинный Готлинг, и не великий маг, для меня это больше теория, но я их чувствую, как чувствуешь ночью черную кошку. Вот она есть, а вот ее нет, – Ответил Ворон, дальше они ехали молча.

На выходе из леса, Ворон кивнул головой, явно приглашая, отъехать в стронку. Необычное поведение друга заинтриговало Федора, и он поехал в сторонку, ожидая, что скажет маг.

– Помнишь батор, я говорил тебе, о разрывах в поле силы, которые.... Иногда встречаются в Раолинке. – задумчиво начал он. – Они имеют много названий, но чаще всего их называют белыми озерами, в воде озер, тоже нет магии.

– А в болотах? – заинтересовался Федор.

– В болотах ее больше, чем где-либо еще, но мы не о том. Ты помнишь, что я тебе говорил.

– Помню, – бодро ответил прапорщик, не подозревая, к чему приведет этот разговор, и несколько удивленный официальным обращением мага.

– Я к тому, – ответил Ворон, что тракт в этом месте, ведет через самое крупное, естественное белое озеро. Магии там нет, объехать его нельзя, то есть можно, но потеряешь почти месяц. Если купец везет поддельный товар, ему лучше сразу свернуть с тракта. Кроме того, там, в Синеозере первый пост вольных шлемов.

– Проверяют качество ввозимых товаров?

– Да, и не только, проверяют личины, ну если кто изменяет свой лик колдовством, то там магия замещения не работает, даже от амулетов.

– А вон даже как, ну и, чего нам-то бояться.

– А я тебя просто предупреждаю, я дал тебе обет верности, если ты не истинный Готлинг, то зашел уже слишком далеко. Если же, ты действительно владеешь магией стихий, тебе бояться нечего. Синеозера очень древние, это не просто разрывы в силе, и магии замещения они не потерпят. Просто не удивляйся, когда внешний вид твоих людей сильно изменится. Но ты одет во все магическое, можешь, войдя туда, оказаться голым.

– Так, и далече до этого шикарного санатория?

– Вон, видишь у горизонта каменные столбы, это вход в Большое Синеозерье. Идти через него три дня, так, что думай батор. Перед ним, последняя стоянка, где есть сила.

Глава 19

Но каковы бы, ни были,

Деяния их.

Они явятся, частью пути,

Пройти который, им суждено.

Синеозерье

1

До ворот действительно доехали к концу дня. Ворота не охранялись, как ожидал Федор, да и к чему, если застава будет на следующей стоянке, а разрушить Синеозеро просто невозможно. Лагерь здесь, был обустроен даже более основательно, чем лесной. Ограда была выложена из камня, повыше и с более удобными подходами для обороны. Еще до темноты караван расположился на обжитом месте, и начал разбивать лагерь, а Федор с неизменным Вороном поехали к воротам, до которых было не более полуверсты.

Подъехав к воротам, прапорщик спешился, и, памятуя о колдовском происхождении своей одежды, осторожно прошел в зону Синеозера, минуя сами ворота, благо стен не было. Ничего, одежда смоталась такой, какой была, он посмотрел на Ворона, желая, поделится радостью, и несколько опешил.

На коне сидел человек, лицом напоминающий привычного Ворона, только постарше. Одеждой ему, служила не привычная, не сильно потертая, темно-синяя мантия, а растрепанная мешковидный балахон, грязно-коричневого цвета. Помимо балахона, он был одет в грубые домотканые штаны, и стоптанные, но еще не дырявые сапоги, из черной дубленой кожи, и подпоясан широким кожаным поясом, на котором в пришитом металлическом кольце, висел меч. Он скорей был похож на одного из сподвижников Чингисхана, эдакого воина Золотой Орды, чем на известного мага.

Поняв, почему произошла столь резкая перемена, Федор непроизвольно захихикал, и отвернулся от Ворона, не желая обижать человека. Отсмеявшись, он вышел из Синеозерья через ворота, и, посмотрев на привычно одетого Ворона, вскочил на лошадь и тронул ее в сторону лагеря.

– Едем в лагерь, мне надо будет поговорить с Ниной – сказа Федор.

– Кстати, по поводу девушки, – словно, что-то вспоминая, задумчиво сказал Ворон. – Я тут кое-что приметил, так что, есть разговор.

Федор весь превратился в слух, поскольку его очень интересовало, все, что было связано с превращениями Антоши.

– Понимаешь, – неуверенно начал Ворон, – пентаграммы и руны, очень сложная наука, кроме того, она требует от человека знания нескольких языков.

– И...

– Ну, понимаешь, мне кажется, что в преобразованиях дери Нины сила-то, в общем-то, и не причем.

– А по подробнее, если не сложно?

– Ну, понимаешь, при вашем вызове, использовались не только священные знаки, но и руны. Более того, руны сложенные в слова. Короче, есть такое проклятие, не особо страшное, но скорей веселое. В общем, оно могло получиться, при соприкосновении рун с кровью, сила знаешь, не особо разбирает, что там написано.

– Веселое проклятие, это в каком смысле, Мерлин ты наш?

– Ну, в общем, один древний король был слишком любвеобилен. А женат наш королек был на классической ведьме. Ну, ведьмы они все-таки бабы, и она приревновала его...

– Короче Склифосовский!

– В общем, через еще неделю, Нина снова станет Антоном.

– Надолго, станет Антоном.

– На сто двадцать дней, а потом опять Ниной на десять.

– А расколдовать?

– А расколдовать так, – и ворон рассказал, единственный, известный местным магам метод. Уяснив, что к чему, Федор возмутился:

– Крутовато, это значит в мужском обличии, использовать его как бабу, что гомосеков разводить мне тут.

– Да нет, не в мужском, в женском. Видишь ли, в чем дело, у того короля, ведьма отобрала власть, а самого заточила в башню, а слугой поставила его бывшую любовницу, вот этим заклинанием проклятую. А поскольку абсолютных заклинаний нет, при создании каждого создается ключ. Вот она и придумала, мол, с мужиком он будет так, а с бабой эдак, а сделает наоборот, тогда и расколдуется.

– Ни хрена себе юмор, и кто Нине эту радостную весть принесет?

– Пока не вернулась в Антона, никто, а там будет видно, с мужиком говорить проще, – ответил Ворон, – кроме того, в Синеозерье она такой и останется, а может даже заклятие и само спадет. Хотя нет, там человечьей крови было...

На этом разговор закончился, поскольку они уже въезжали в лагерь.