Текст книги "Лев Иудеи"

Автор книги: Виктор Островски

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Марк был крепко сколоченным мужчиной, почти таким же высоким, как Арик, немного полнее, однако все еще атлетического сложения. Голос у него был низкий, с хрипотцой. В ожидании ответа Арика он вновь устремил взгляд на лист с донесением агента.

– Нет, сказал Арик. – Я велел активизировать красную вспышку и уведомить плавник. Сообщение так и не появлялось на экране. И прежде чем получить отпечаток, я отослал прочь новичка, который был со мной.

– Кто-нибудь пришел до меня?

– Нет, ты первый.

Марк схватил стоявшую на кофейном столике чашечку с узором из цветных воздушных шариков.

– А где же этот сраный кофе? – пролаял он, явно рассерженный столь немыслимым упущением.

– Я пошлю его за кофе, – сказал Арик, глядя на своего друга, уже направлявшегося к двери. – Эти придурки из предыдущей смены совсем не оставили кофе.

– Я буду в конференцзале, – еле слышно, почти про себя, пробормотал Марк. – К черту кофе! Его хорошо пить с сигаретами, женщинами и «Интернэшнл геральд трибюн».

Как только Марк вышел, Арик крикнул вдогонку своему другу:

– Послушай! Не ищи больше Ави. Раздобудь где-нибудь проклятый кофе, а уж потом мы поишем этого блядуна.

В конференцзале Марк прочитал донесение в шестой раз. Он сидел во главе большого овального стола, за которым могло удобно расположиться около двух десятков человек. Компьютерный терминал рядом с ним был соединен с большим экраном позади Марка. Под рукой у него стояло несколько телефонов и внутренний коммутатор. Марк как раз собирался включить компьютер, когда вошел Муса. Черноволосый, около пяти футов десяти дюймов роста и крепкий, как кирпичная стена. Заместитель директора Моссад, он обладал могуществом, уступающим только могуществу самого директора. Хотя он и начал свою карьеру в «конкурирующей фирме», общей службе безопасности, известной как Шабак, внутренней полицейской службе Израиля, Муса сумел к пятидесяти пяти годам, достичь почти самого высокого поста в Моссад, этом эквиваленте Центрального разведывательного управления. К тому же он был личным другом Аврахама, директора Моссад, что, естественно, способствовало его продвижению.

– Как ты умудрился добраться так быстро? – спросил Марк. – Ты ведь живешь в Рамат-Хащароне.

– Да, но я был здесь, в нашем иорданском секторе.

– Тогда почему ты приехал так поздно? – улыбаясь, пошутил Марк.

– Рад видеть, что ты в отличном расположении духа после красной вспышки. Могу я узнать, что произошло?

Марк вручил ему донесение. Муса прочитал его и сел рядом. Перечитал еще раз, несколько секунд смотрел на Марка, а затем стал читать в третий раз. Положив донесение на стол перед Марком, он спросил тихим голосом:

– Кто еще видел это?

– Кроме меня и Арика, никто.

– Слава Богу, – облегченно вздохнул Муса. – Пусть все это так и останется между нами.

– О чем ты говоришь? – запаниковал Марк. – Скоро зал наполнится спешно вызванными людьми, а ты хочешь, чтобы я сохранил это донесение в тайне. Что я им скажу? Извините, вышла ошибочка? Расходитесь по домам и забудьте обо всем этом?

– Успокойся. Я имею в виду другое, – сказал Муса, стараясь сохранять хладнокровие. – Я хочу, чтобы ты сообщил им все, кроме личности агента.

– А как насчет Амоса? Как я могу сохранить это в тайне от начальника отдела тайных операций?

– Ты меня будто не слушаешь, – сказал Муса, теряя терпение. Его густые брови сдвинулись в одну гневную линию. – Насрать я хотел на Амоса. Понимаешь меня? Это приказ. – Он посмотрел на часы. Его голос опять зазвучал спокойно: – Вызови Арика и вели ему помалкивать. И пусть он перепечатает донесение, опустив фамилию агента.

Марк немедленно вызвал Арика по внутреннему телефону. Спорить с Мусой не было смысла. Когда Арик вошел, Марк поднял отпечатанное донесение.

– Ты не должен обсуждать это ни с кем, кроме меня и Мусы. Ясно?

– Да.

– А теперь вали обратно в шифровальный кабинет и заново отпечатай последнее донесение, опустив фамилию агента.

– Я не могу изменять донесения. Это против правил, – возразил Арик. – Это не наше сообщение. Ты мне всегда говоришь, что…

– Выполняй, что приказано, – оборвал его Марк. – У нас нет времени на формальности. Я потом займусь этим делом. А ты просто выполняй приказ. Вперед!

– Ладно, ладно, – сказал Арик, покидая комнату.

– А теперь, – сказал Муса, кивая головой на экран, – я хочу посмотреть досье агента. Скажи мне, кто его завербовал.

Марк включил компьютер, набрал свой кодовый номер и, нажав несколько клавиш, сказал:

– Натан. Натан Стоун.

Нажав еще несколько клавиш, Марк повернулся к Мусе, озадаченный.

– Этот поганый компьютер не хочет сказать, где сейчас Натан.

– Это потому, – саркастически улыбнулся Муса, – что он работает в отделе Аль, а этот отдел строго засекречен, даже от тебя.

Марк откинулся на спинку кресла. Он знал отдел Аль, который осуществлял операции в таких придирчивых странах, как США, где к ошибкам не было ни малейшего снисхождения их не прощали. Там работают некоторые высшие офицеры разведки, и этот отдел находится в непосредственном подчинении у самого директора.

– Выключи этот блядский компьютер, – приказал Муса. – Я займусь этим делом потом. А пока надо провести совещание. Договорились?

Марк кивнул.

Глава 4

ШТАБ-КВАРТИРА МОССАД

5 сентября.19.40

Совещание вот-вот должно было начаться. Марк, он все еще сидел во главе стола, поглядывал на экран компьютера слева. Справа от него был Амос, высокий, бледный, беспокойный человек за сорок, в очках с золотой оправой. Амос заместитель директора по оперативной работе. В его подчинении разведывательные отделы в израильских посольствах по всему миру, где работают тридцать пять катса, или офицеров разведки: они занимаются вербовкой агентов главным образом в Европе и преимущественно арабов, которые должны поставлять информацию из арабских стран, куда самим израильтянам доступ ограничен. Эти разведотделы управляются, в зависимости от географического расположения, соответствующими секторами штаб-квартиры Моссад, так что Амос возглавляет самый большой и, по всей вероятности, самый важный отдел Моссад. И все же Амос пользуется меньшим влиянием, чем Муса.

На противоположном конце стола сидел здоровенный человек с бычьей шеей, ночной дежурный из отдела планирования, который все называли между собой «отделом обеспечения», ибо «обеспеченцы» участвовали в решении всех проблем, связанных с операциями, и могли в любое время раздобыть все что угодно начиная от денег и кончая транспортными самолетами. Как правило, они удовлетворяли все требования и присутствовали на всех экстренных совещаниях, зная, что могут понадобиться. В ожидании, когда начнется совещание, Муса сидел со скучающим видом рядом с Амосом. Он занимался тем, что разрезал лист бумаги на маленькие квадратики, надеясь спровоцировать на какое-нибудь глупое замечание дежурного психиатра, его соседа по столу.

– Пожалуйста, зачитайте сообщение, – недовольно пробурчал Амос, раздавив кончик своей сигареты о пепельницу и тут же потянувшись за другой. Увидев, что его пачка пуста, он взял сигареты Марка, вытащил одну и бросил пачку обратно на стол. Прошло менее двадцати минут с начала созыва совещания, но конференцзал был уже наполнен густым дымом. Марк повернулся к Мусе.

– Мы прождали достаточно долго. Я предлагаю начать, не дожидаясь остальных, а затем введем их в курс дела.

Муса кивнул.

– Полученная нами радиограмма была тщательно проверена, – сухим, механическим голосом начал Марк, глядя на отпечатанное сообщение. – Она была принята без каких-либо помех, совершенно ясна и не вызывает сомнений в своей подлинности. А теперь…

Обычно бледное лицо Амоса покраснело.

– Марк, – перебил он, ты не на школьном собрании. – Его голос звучал резко и рассерженно. – Отбрось этот лишний треп и переходи к сути. Я не сомневаюсь, что ты произвел всю надлежащую проверку. Поэтому, повторяю, переходи к сути. Уже поздно.

Марк посмотрел на Амоса с явной антипатией. Прежде чем он успел ответить, вошел Арик, неся на подносе чашки с дымящимся кофе.

– Привет всем от отдела связи, – сказал он, улыбаясь, поставил чашки на стол и тут же удалился. Пока все разбирали чашки с кофе, Марк нагнулся и стал читать. Прочитав фразу: «В операциях будет принимать участие бывший восточногерманский офицер Штази (имеющий своего „крота“ в Моссад)», он хотел было перейти к следующему, пятому пункту, но тут поднялся сильный шум, все разом заговорили.

– Тихо! – прокричал Муса. – Тихо, я говорю! Какого дьявола вы все так расшумелись? Дайте закончить чтение.

– Ты сказал «крот»? – спросил Амос, морща свой красноватый лоб; его очки сползли на кончик носа, и он смотрел на Марка поверх них.

– Я только читаю радиограмму, – спокойно ответил Марк и продолжал чтение. Дочитав до конца, он бросил сообщение на стол перед Амосом, как бы предлагая: «На, прочитай сам».

Амос встал, изумленно воздев руки.

– Это все? Больше ничего?

Марк с нарочито простодушным видом ответил:

– Именно так.

– И кто этот «крот», Марк? Кто этот проклятый «крот»?

– Такой информацией я пока не располагаю, – ответил Марк.

Амос набросился на него, как почуявшая кровь акула.

– Когда вы созывали это совещание, вы объявили красную вспышку для плавника. Верно? – Его лицо искривила сардоническая усмешка.

Марк кивнул.

– Поправь меня, если я ошибаюсь, – продолжал Амос, – но красная вспышка объявляется в тех случаях, когда поступает информация о непосредственной угрозе террористического нападения. – Он пыхнул сигаретой. – А «плавник» означает, что агент был завербован нашим отделом римского посольства, в подчинении которого он и продолжает находиться, – сказал он, свирепо сверкая глазами на Марка, и ударил рукой по столу с такой силой, что чашки подпрыгнули. – А это в моей юрисдикции. – Он сделал глубокий вдох и понизил голос до свистящего шепота: – Пожалуйста, повтори то, что ты сказал о невозможности назвать имя агента, – медленно произнес он, не отводя глаз от Марка.

– Извини, – сказал тот. – Я не могу этого сделать.

– Надеюсь, у тебя хорошее прикрытие, Марк, потому что я намерен потребовать к ответу тебя лично. Прежде чем мы продолжим, я хочу предоставить тебе еще один шанс.

Он выпрямился и решительно добавил:

– Собираешься ли ты назвать имя агента? Если нет, назови причину, и это должна быть очень веская причина.

Марк взглянул на него с ненавистью.

– Я знаю, ты у нас важная шишка, – сказал он, и при желании можешь загнать меня в Милан, где я буду служить мелкой сошкой вплоть до выхода в отставку. Ты мне это уже много раз говорил. Но до тех пор, пока я остаюсь начальником отдела, ты не сможешь мне указывать, чего мне делать, а чего нет. Итак, мне нечего добавить к тому, что я уже сказал.

– Ну и что же теперь? – сказал Амос, зло усмехаясь. – Ты уже что-нибудь предпринял? У меня нет времени играть в твои игры, Марк. Скажи, сообщение на арабском языке у тебя здесь?

– Нет, но я гарантирую точность перевода.

– Не сомневаюсь, но сообщение такой важности я хотел бы видеть своими глазами.

– Никаких проблем, – сказал Марк, нажимая кнопку на внутреннем телефоне. – Арик?

– Да.

– Принеси арабский подлинник донесения.

– Я должен взять его из отдела перевода на первом этаже, но я не уверен, что там кто-нибудь есть.

– Поди и принеси его.

– Иду, – отозвался Арик.

Через миг, с чашкой кофе в руке, в комнату вошел Ави. Он подошел к молодому человеку с большой черной книгой, тот с готовностью уступил ему свое место. Ави молча сел и кивком головы. Поздоровался с Амосом. Марк заметил этот кивок. Он знал, что Амос патрон Ави, это и было главной причиной, почему он избавился от Ави. Не глядя на Амоса, Марк взял чашечку кофе с подноса и стал понемногу прихлебывать, стараясь, чтобы в рот не попали плавающие в ней неразмолотые зерна.

– С этого момента, – объявил Амос, – донесение уже не находится в юрисдикции совещания, созываемого по объявлении «красной вспышки». Это проблема моего отдела, мы соберемся вновь в моем кабинете через… скажем… десять минут.

Амос отодвинул кресло и, обращаясь к Марку, сказал:

– Вели своему парню, чтобы принес мне копию, как только вернется. И можешь идти домой. А ты, – он ткнул пальцем на ночного дежурного, – позови своего босса. У тебя нет необходимых полномочий, чтобы присутствовать.

– Погоди минутку, – тихо, отчеканивая каждый слог, заговорил Муса. – Я не согласен с тобой, что это дело целиком в юрисдикции твоего отдела. – Он откинулся на спинку стула, полностью расслабившись. – Создание новой террористической группы и прямое предупреждение о непосредственной угрозе террористического нападения, плюс упоминание о том, что среди нас, возможно, есть предатель, все эти проблемы касаются отнюдь не только тебя. Почему ты считаешь, что это твоя личная собственность, Амос? Пожалуйста, объясни. Я не понимаю.

– Донесение поступило от агента, – ответил Амос. – Он не ожидал вмешательства Мусы и был в некоторой растерянности. – А всякое донесение от агента находится в моей компетенции. Ты знаешь это правило так же хорошо, как и я.

– Прости, друг, но я не согласен с тобой, – упорствовал Муса. – Мы должны обсудить это со специалистами из отдела научных изысканий, которые занимаются терроризмом, чтобы найти правильный подход. Необходимо и присутствие контрразведки. Поэтому остынь и успокойся, хорошо? – Муса улыбнулся Амосу. – Пойми меня правильно. Если ты хочешь уйти, уходи. Как-никак у нас все же свободная страна. Но о том, что ты будешь заниматься этим один, не может быть и речи. На медведя лучше не ходить в одиночку. Все это должно быть обсуждено на совещании высшего командного состава.

– Это не тебе решать, Муса, – сказал Амос, направляясь к двери. – Это дело тебя не касается. Когда под угрозу поставлены наши операции, наш персонал и наше оборудование а все это, как я понимаю, сейчас находится под реальной угрозой, у меня есть, черт побери, все необходимые права, чтобы решать.

– Это тебе дорого обойдется, – бросил перед уходом Амос, глядя в упор на Марка.

– Из-за чего вся эта чертова свара? – спросил человек с бычьей шеей.

– Это, мой друг, игра в формалистику, – ответил Муса. – А теперь сходи позови своего босса. – Он повернулся к Марку. – Вели позвать начальника контрразведки. Введи его в курс дела, а затем пригласи начальника отдела научных изысканий. Их тоже необходимо привлечь к разработке решений. Я буду в моем кабинете. Как только информируешь их, сразу же позвони мне. Между тем созови совещание высшего командного состава.

– Может быть, это распоряжение должно исходить от директора? – в некоторой растерянности спросил Марк.

– Я поговорю с шефом и введу его в курс дела. Ты только обеспечь, чтобы присутствовали все, кому положено. Договорились?

– Да, конечно, – произнес Марк утомленным тоном. Стычка с Амосом совсем обессилила его. Не каждый день такой, как он, администратор, сталкивается со старшим офицером разведки.

Не говоря больше ни слова, Муса вышел, оставив Марка одного в конференцзале.

Позвав Ави, Марк велел ему собрать совещание высшего командного состава, а именно начальников всех отделов, в директорском кабинете. Сделав несколько телефонных звонков, он сел и вновь перечитал донесение.

Может, это уловка сирийской разведки? Он снова, просмотрел досье агента на большом экране, где все его данные были написаны большими яркими белыми буквами на голубоватом фоне.

На просмотр досье ушел почти целый час. Информация, которую этот сирийский ублюдок, зашифрованный под кличкой Нечистая Игра, дал за два года, поистине феноменальна, подумал он. Нагнувшись над клавиатурой, он запросил всю оперативную информацию, предоставленную агентом. Через несколько секунд экран приобрел красный цвет. В верхней его части по явилась надпись желтыми буквами: «ОПЕРАТИВНЫЕ ДАННЫЕ».

Марк прочитал: «Агент завербован офицером разведки Натаном Стоуном (Малышом)».

Марк знал Натана главным образом по его репутации. Он был приписан к брюссельскому посольству, но мог вербовать агентов где угодно. Вербовка Нечистой Игры началась в Лондоне и закончилась в Риме. Это было сделано очень умело. Не удивительно, если учесть репутацию Натана., Поскольку арабов вербуют чаще всего в европейских странах, а работают они у себя на родине, обслуживает обычно их тот пункт, где они завербованы. В этом случае римское посольство. Но поскольку завербовавший его разведчик там уже не работает; а никому другому он не передан, Марк знал, что у Мусы остается большой простор для маневра.

Муса снял трубку еше прежде, чем уселся за хвои большой дубовый стол в кабинете, помещавшемся под комнатой отдела связи. Этот телефон был напрямую соединен с оператором, который связывал его с нужным ему человеком.

– Соедини меня с Малышом, – приказал Муса, так он называл Натана Стоуна.

– Его нет в здании, – ответил голос на другом конце провода. – Придется его разыскивать. Сообщить ли вам, когда, я его найду? Или передать ему, чтобы он позвонил вам?

– Соедини его со мной, как только разыщешь. Дело срочнейшее.

– Хорошо, – сказал голос, и в трубке стало совершенно тихо.

21.55

Когда зазвонил телефон, Муса, перед тем как ответить, положил сигарету в пепельницу и, взяв трубку, удобно расположился в своем большом черном кожаном кресле.

– Алло!

– Муса? – сказал Натан.

– Здравствуй, мой друг, -произнес Муса, улыбаясь. – Ты мне нужен. Когда сможешь приехать?

– Что там случилось?

– Возникли кое-какие осложнения с одним из твоих людей.

– Его задержали за превышение скорости? – последовал встречный вопрос.

– Нет, не думаю. Когда ты сможешь быть здесь?

– Через час-полтора.

– Как только прибудешь, сразу иди в кабинет Амира. Знаешь, где он находится?

– Ты имеешь в виду того Амира, с которым я вместеучился в школе?

– Да, именно его. Подожди меня там, не заходи в главное здание. Я все тебе объясню, когда увидимся.

– Никаких проблем, сказал Натан и повесил трубку.

Муса повернул кресло оно было вращающимся к большой карте мира с символом чартерной авиалинии Моссад. Он радовался предстоящей встрече с Натаном. В свои сорок три года тот считался одним из лучших моссадовских разведчиков. Муса им гордился, считая, что это он обучил Натана почти всему, что знал сам. Много лет назад Муса возглавлял академию Моссад, менее чем в пятистах футах от того здания, где он сейчас находился, и Натан был его лучшим учеником. Единственным, его недостатком и в то же время главным богатством была разговорчивость.

Глава 5

ШТАБ-КВАРТИРА МОССАД,

КАБИНЕТ ДИРЕКТОРА

5 сентября. 23.20

Десять начальников отделов сидели вокруг длинного, темного, обшитого пластиком стола, поставленного перпендикулярно к большому столу красного дерева. Вот уже почти десять минут они ожидали директора Моссад.

Амос располагался ближе всех к директорскому столу, с правой стороны; хотя места официально и не были ни за кем закреплены, все знали, что Амос претендует именно на это место. Кресло возле него занимал большой человек с застывшей, кривой улыбкой, начальник отдела обеспечения.

Слева от него сидел начальник отдела научных изысканий; покачивая головой, он читал донесение агента. По его белым волосам и ссутуленной спине можно было легко определить, что он старейший из всех начальников отделов. Рядом с ним был Марк, затем заместитель начальника отдела технологии сам начальник находился в госпитале, и он временно исполнял его обязанности. Молодой человек был неряшливо одет и сосредоточенно читал какое-то техническое пособие. По другую сторону стола Муса тихо беседовал с начальником Масады, хорошо сложенным, исполненным чувства собственного достоинства человеком, единственным, на ком был строгий костюм. Функция Масады заключалась в том, чтобы под надежным прикрытием посылать израильтян со специальными заданиями в арабские страны, их работа считалась самой опасной во всей Моссад. Как отдел, она была в полной изоляции от всей остальной Моссад, микрокосмическая Моссад внутри более крупной структуры.

Этот человек также курировал специальный Отряд в Масаде, подотчетный непосредственно директору Моссад, своего рода преторианскую гвардию. Это подразделение имело кодовое название «Штык» или на иврите «Кидон», что вполне соответствовало его задачам, одной из которых было осуществление убийств.

Ближе к директору помещался невзрачного вида человек, который, глядя в потолок, махал рукой перед лицом в тщетной попытке отогнать тяжелое облако дыма. Это был старший психолог, единственный некурящий во всей комнате. Его ближайшим соседом был начальник контрразведки, странноватый человек пяти футов двух дюймов роста, с лысой головой и огромным луковицей носом. Он читал отпечатанный на принтере текст, подчеркивая некоторые места желтым фломастером и прикрывая рукой страницы от начальника отдела связи, который тянул шею, пытаясь их прочитать. Отдел внешних сношений осуществлял связь с разведывательными управлениями всего мира, образно выражаясь, он «стелил мягкий матрас» для разведчиков, обеспечивая им защиту в случае провала. Человек он был очень красивый, но лишенное всякого выражения лицо порождало сомнение в его интеллекте.

Как раз в тот момент, когда Аврахам Алон, директор Моссад, вошел в свой кабинет, послышался пронзительный гудок поезда, идущего в Хайфу, на переезде в пятистах ярдах восточнее здания; этот гудок как будто возвещал о его прибытии. Аврахам был одет в шорты цвета хаки, сандалии и легкую зеленую спортивную рубашку. В этом отношении он был полной противоположностью своему предшественнику, который любил попижонить. Кроме того, Адмони отличался мягким характером, ему не хватало самообладания. Зато Аврахам был боссом в полном смысле этого слова.

Усевшись в свое кресло, он положил перед собой донесение агента рядом с пачкой сигарет. Без особых церемоний Аврахам обвел взглядом своих подчиненных, чтобы убедиться, что все приготовились его слушать.

– Вы все уже наверняка прочитали этот документ? – произнес он, показывая на донесение.

Все закивали головами.

– Сегодня мы не будем заниматься его обсуждением… – Он остановился, ожидая, когда Орен, его адъютант, сядет в кресло у двери и начнет вести протокол. – Дело чрезвычайно серьезное. С одной стороны выясняется, что среди нас, возможно, есть осведомитель, я подчеркиваю: возможно. В то же время нас предупреждают о готовящемся террористическом акте. – Он повернулся к начальнику контрразведки. – Что вам удалось узнать после нашего разговора?

– Видите ли, – сказал человек с большим носом, прочищая горло. Он явно нервничал, ибо занял свое место совсем недавно. – Насколько я могу судить, в Моссад не может быть осведомителя.

– Почему вы так уверены? – спросил директор.

– Как вы знаете, каждые шесть месяцев мы проводим проверку всех сотрудников Моссад на детекторе лжи. Что до разведчиков, то мы проверяем их еще чаще. Поскольку у нас нет доказательств обратного, я должен заключить, что среди нас нет осведомителя.

Поколебавшись, он добавил:

– Если только…

– Что «если только»? – резко спросил директор, наклоняясь вперед.

– Если только он не появился в последние шесть месяцев или каким-то образом избежал проверки.

– Так. – Аврахам посмотрел на Орена, чтобы убедиться, что адъютант записывает все его слова. – Контрразведка немедленно же приступит к проверке, и я поручаю вам лично, он ткнул пальцем в сторону человечка, старательно вытиравшего пот, обеспечить, чтобы все, решительно все, прошли тест. – Аврахам за курил сигарету и повернулся к Амосу. – Я хочу, чтобы все ваши отделы в посольствах допросили всех агентов, выяснили, что они знают об этом Лисе, который предположительно должен возглавить террористов. Все остальные операции следует приостановить до окончания этой работы. -Амос нервно постукивал пальцами по спичечной коробке.

– Как быть с операциями, где только сейчас устанавливают контакты? Не могу же я просто отозвать своих людей.

– Приостановите всякую деятельность. – Аврахам слегка повысил голос. – Если есть какие-нибудь действительно неотложные дела, обговорите их со мной лично. Ясно?

Аврахам не слишком жаловал Амоса, которого за его спиной называл «трепачом». Не жаловал еще тогда, когда был начальником оперативного отдела, а Амос его заместителем; не жаловал и теперь.

– Хорошо. Но я протестую против того, чтобы имя моего агента того, что послал донесение, скрывали от меня. – Амос побагровел, его губы приобрели бледносиний оттенок.

– Я вас понял, – сказал Аврахам. – Но я решил, что этим делом будет заниматься специальная группа. По моему мнению, обнаружение и уничтожение новой террористической группы и «крота» взаимосвязаны, соответственно и следует строить наши действия. Я хочу, чтобы все распоряжения Мусы, который возглавит специальную группу, пользовались приоритетом. В состав группы войдут преимущественно сотрудники Масады, так чтобы операция охватывала весьма ограниченный круг людей.

Аврахам встал, быстро оглядел сидящих и спросил:

– Есть ли какие-нибудь вопросы?

В кабинете царило молчание.

– И еще одно, – сказал Аврахам, – я уверен, что директор Шабака будет просто счастлив доложить премьер-министру, что в Моссад якобы завелся «крот», чтобы вывалять нас в грязи. Поэтому полученные от агента сведения необходимо держать в строжайшей тайне. Если произойдет утечка, я сам лично найду виновного. И уж поверьте мне, – на его лице появилась жестокая улыбка, – это будет для него самый черный день в его жизни.

Он повернулся к начальнику Масады.

– Вы и Муса останьтесь. Я хочу поговорить с вами.

Оба, кого он назвал, вновь уселись. Аврахам тоже сел и переключил свое внимание на извлеченное им из ящика стола досье, показав жестом, что совещание окончено.

Когда все разошлись, Аврахам пересел поближе к двоим оставшимся. Очевидно, предполагался неофициальный разговор.

– Я хочу, чтобы вы нашли для меня этого «крота», – сказал он, делая упор на каждое слово. Он редко бывал таким разгневанным. – Мы не можем ничего делать, пока не найдем этого стукача. Ты говорил, у тебя есть какой-то план? – спросил он у Мусы.

– Я бы не назвал это планом, скорее кое-какие предложения, как действовать.

– Выкладывай.

– Я вызвал Натана, но мне нужно ваше одобрение. Он работает в отделе Аль.

– Ну и что? – Практически приостановив всю деятельность своей организации, Аврахам проявлял вполне понятное нетерпение.

– Я хочу объединить его с отрядом «Кидон» и снабдить всей получаемой информацией. А как только мы установим местонахождение террористов, он сможет приступить к непосредственным действиям. И никто, кроме отряда «Кидон», не будет в курсе происходящего.

Аврахам откинулся назад, глубоко вздохнув.

– Почему именно Натан?

– Потому что это он завербовал агента Нечистая Игра. К тому же я ему доверяю.

– А что думаете вы? – Аврахам повернулся к начальнику Масады.

– Я согласен с Мусой. И уже сказал Амиру, чтобы он встретился с Натаном. Амир возглавляет одно из трех подразделений «Кидона», – объяснил тот. – Я сказал ему, что он получит распоряжения непосредственно от Мусы. Меня заботит только одно…

– Что именно? – спросил Аврахам.

– Офицеры разведки еще никогда не работали непосредственно с «Кидоном». Не думаю, что их можно легко совместить. «Кидон» особый, специализированный отряд, и он не привык работать с людьми посторонними.

– Послушай, – перебил Муса. – Я лично доверяю Натану, кроме того, он командовал морскими пехотинцами. Если кто-нибудь и сможет сработаться с ними, то только он. К тому же у нас нет никакого выбора.

– Хорошо. – Аврахам встал. Было ясно, что он уже принял решение. – Объедините их и найдите террористов, прежде чем они смогут причинить какой-нибудь ущерб, – сказал он, повернувшись к Мусе. – Я хочу, чтобы меня информировали о каждом их шаге и чтобы я мог отозвать их в любое время, если сочту нужным. Ясно?

– Ясно. – Муса улыбнулся.

– И еще одно, – сказал Аврахам, возвращаясь на свое место. – Прежде всего займитесь «кротом». Мы ловим террористов каждый лень, но я хочу, чтооы поймали этого «крота». – Он ткнул указательным пальцем на Мусу. – Любой ценой. Понятно?

Муса направился прямо в кабинет Амира в штаб-квартире Масады, которая помещалась в самом центре комплекса, на втором подземном уровне. Когда пришел Муса, Натан уже сидел на маленьком диванчике в углу кабинета, проглядывая какой-то журнал. Амир говорил с Марком об открытках, пришпиленных к пробковой доске у него за столом.

– Здравствуй, Муса, – сказал Натан, очевидно радуясь встрече со своим бывшим наставником и старым другом.

Натан был среднего роста, с черными, уже седеющими на висках волосами. Его загорелое квадратное лицо с сильным подбородком выглядело бы очень суровым, если бы не мягкий свет его светло-зеленых глаз. Он был из тех людей, что всегда имеют опрятный вид, даже если не брились, а Натан в этот день был небрит. Среди мужчин он считался хорошим другом, а среди женщин привлекательным любовником. Его товарищи по работе знали его как человека сдержанного, но достаточно откровенного, когда он отстаивал свою точку зрения. Он был настоящим рабочим ишаком. Ходил в выцветших джинсах и белой тенниске. Муса обеими руками схватил руку, протянутую Натаном, и крепко ее пожал.

– Как поживаешь, Малыш? – Он всегда пользовался кодовым именем Натана, когда они оставались наедине, ибо это имя некогда выбрал он сам. – Давно мы с тобой не виделись.

– Да, – сказал Натан. – Что нового?

– В сущности, ничего. Если бы с каждым годом я не становился старше, все было бы отлично. – Все рассмеялись.

– И много уже набежало? – спросил Натан.

– Итак, – не отвечая на его вопрос, – Муса поглядел на Марка и Амира, – эти ребята уже ввели тебя в курс дела?

– Нет, – ответил Натан.

– А я должен был ввести его в курс дела? – Марк явно смутился.

Муса глубоко вздохнул.

– Ничего страшного, сказал он, присаживаясь на край Амирова стола. – Начиная с полученного из Дамаска донесения он подробно изложил события этого дня.

Марк, который знал все, что произошло, вплоть до того времени, когда он вышел с совещания, одобрительно кивал головой, пока Муса не перешел к изложению того, что было позднее. Заключил он свой рассказ словами:

– Таково положение дел на этот момент. Аврахам хочет, чтобы вы действовали в полной изоляции от всей остальной Моссад, потому что согласно полученной информации среди нас завелся иуда.

– Погодите, – перебил его Марк. – Вы утверждаете, что среди нас есть «крот», но ведь это еще не доказано. Пока не будут получены прямые доказательства, мы не должны склоняться к определенному мнению. Помните, что сказал босс? Мы не уверены.

– Что страшного в предположении, что среди нас есть «крот»? – спросил Амир.

– Это предположение может повлечь за собой охоту за ведьмами. – Марк мрачно поглядел на него, сел и закурил сигарету.