Текст книги "ЛОВУШКА для БЕШЕНОГО"

Глава 8
Джулия в опасности

Последний раз мы встречались с Джулией, когда она вылетала из Москвы в Нью–Йорк двадцать девятого августа. До страшной американской трагедии оставалось ровно две недели…

Лететь пришлось с пересадками. Наземные службы получили сообщение о якобы заложенном в самолете взрывном устройстве. Пришлось совершать посадку во Франкфурте. Здесь обнаружились неполадки в двигателе. Джулия потеряла терпение и сменила рейс.

Оплачивая авиабилет кредитной карточкой, Джулия услышала странную фразу от девушки–кассира:

– Мадам, ваша карточка исчерпана.

После чего ей вернули карточку, аккуратно разрезанную пополам.

В этот момент Джулию занимали совсем другие проблемы. Поэтому она лишь слегка удивилась, решив, что произошла ошибка. Какая мелочь по сравнению с тем, что ей пришлось пережить в Москве!

Аэропорт Дж. Ф. Кеннеди встретил ее обычной суетой. Точнее, так ей показалось. Уже в такси, добираясь до своих апартаментов в центре города, она настолько пришла в себя и успокоилась, чтобы начать интересоваться тем, что происходило вокруг нее. А вокруг творилось странное. Город казался оживленнее обычного. Машины мчались на сумасшедшей скорости, люди передвигались по тротуарам суетливо, лихорадочно размахивая руками.

Зная слегка ненормальное пристрастие жителей США к спорту, Джулия решила, что город находится в ожидании финального матча по бейсболу или американскому футболу. Расплатившись с таксистом, она вошла в двери высоченного билдинга, где сняла квартиру. Джулия не могла надолго оставаться в своем собственном доме: там слишком все напоминало о Савелии. Но и продать дом у нее не хватило духу. В нем остались Савушка с няней, служанка–кухарка и ее сэнсэй.

Удивительно, но консьерж не бросился к ней навстречу, как это было раньше. Наоборот, отвернулся и принялся нажимать кнопки телефона, сделав вид, что ее не замечает. Джулия поджала губы. Да что с ними со всеми сегодня?! В ячейке с номером своей квартиры она обнаружила толстую пачку конвертов. Поднимаясь в лифте, Джулия просмотрела почту. Счета, счета, счета…

Необычным показалось то, что все они не оплачены. Она ведь договорилась с банком, что оплата будет производиться автоматически, без ее ведома. Еще одна ошибка? Слишком много для одного дня. В комнате поразило наличие пыли. Куда смотрит обслуга? За что ей. платят? Джулия бросила сумку посередине комнаты, распахнула шторы.

Нью–Йорк, Нью–Йорк… Вот и я! Будем жить дальше. И надеяться, что счастье вернется. Мысль о Савелии не покидала ее ни на минуту. Она отвернулась от окна, и взгляд упал на широкую кровать. Сразу же нахлынули воспоминания. Ей показалось, что сейчас она сбросит одежду, подойдет к огромному ложу любви и там ее встретят ЕГО сильные руки. Никто так не умеет ласкать ее, как он, Савелий. Она испытала странное ощущение. Ее подхватила волна чувств. Вот– вот с ней произойдет что‑то невероятное…

Заверещал дверной звонок. Джулия вздрогнула. Как странно! Что за совпадение? Кто смеет так нагло вмешиваться в ее мысленное свидание с милым? Неужели это… Она радостно подбежала к двери.

Это был менеджер билдинга, маленький человечек в идеально выглаженном костюме, при белой сорочке и траурно–черном галстуке. Натянуто улыбаясь, он протянул ей листочек розового цвета:

Мадам, приношу извинения за визит без предупреждения. Мой босс просил меня немедленно известить вас, как только вы вернетесь, что…

Джулия бросила недовольный взгляд на розовый листочек. Это был официальный бланк.

В глаза бросилась зловещая черная надпись вверху: «Постановление о выселении». Что за чушь? Она недоуменно подняла глаза. Менеджер чувствовал себя не в своей тарелке. Ему явно была неприятна эта процедура.

С утра я уже раздал несколько таких уведомлений. Что поделаешь?.. – вздохнув, посетовал он. – Жильцы не в состоянии вносить арендную плату.

Да что здесь происходит! – не выдержав, выкрикнула в сердцах Джулия. – Вы что, здесь, в своей Америке, с ума все посходили?

Как, разве вы не в курсе? – Менеджер широко раскрыл глаза. Чувствовалось, что он изрядно удивлен. – Вы не читаете газет? Вы не знаете о крахе компании «Энрон»?

Джулии показалось знакомым это коротенькое слово – «Энрон». Где же она его слышала? Или видела?

Менеджер заметил, что Джулия в мыслях отклонилась от главного.

У вас, мадам, два дня на то, чтобы вывезти вещи. – Менеджер сменил доброжелательный тон на строгоофициальный. – Послезавтра я присылаю людей, и мы выносим отсюда все. Вы знаете правила.

С этими словами он развернулся и ушел.

Джулия медленно закрыла дверь. Надо бы разобраться, в чем дело, что случилось, надо…

Торопиться надо, вот что! Она бросилась к висевшей на стене копии картины Левитана «Март». За ней находился маленький сейф. Джулия торопливо набрала код и распахнула толстенькую железную дверку.

Вытащила все бумаги и свалила их на стол. Вот акции, вот банковские документы, вот сообщения от маклера, который занимался ее акциями…

Она ничего не смыслила во всей этой финансовой мешанине. Единственный, кто мог бы помочь, – тот самый маклер, кто вел ее дела. Она никогда с ним не встречалась, все дела решались как‑то сами собой. Но телефон маклерской конторы нашелся быстро. Трубку взяла секретарша.

Могу я поговорить с… – Джулия прочитала имя на визитной карточке, которую держала перед глазами.

Нет! – сухо отрезала секретарша.

А где я могу найти вашего босса в данный момент?

Ответ секретарши был краток:

В данный момент мой босс находится на карнизе нашего здания, на тридцать втором этаже. Возможно, он уже прыгнул вниз. Схожу посмотрю… Вам повезло, еще не прыгнул. Если поторопитесь, успеете на него посмотреть.

Джулии было не до дурацких шуток обалдевшей от всего происходящего секретарши. Значит, маклер тоже разорился, в этом нет сомнения. И потянул Джулию за собой, лишив ее всех денег…

Срочно в банк! Снимать все, что осталось, продать все, что есть. Собрать хоть немного денег.

Что она без денег в Нью–Йорке? Посчитав наличные деньги, она поняла, что придется осваивать новый для нее вид транспорта – американскую подземку, то есть метро.

В воздухе вокруг банка летало множество разноцветных бумажек. Можно было бы подумать, что это карнавал, но в воплях собравшихся вокруг здания людей чувствовалось отчаяние. На грудь Джулии спланировал один из листиков, и она с ужасом увидела на нем слово «Энрон». Такие же бумаги, с тем же словом она тащила в своей сумочке. Этих бумаг у нее ох как много!

В помещении банка царило нездоровое возбуждение. Люди носились с искаженными лицами, сжимая в руках документы, что еще вчера были всем: работой, учебой, жильем… И стали простой бумагой. Джулия пристроилась к одной из очередей к окошкам, за которыми сидели растрепанные женщины и переругивались с посетителями. Каждый стремился подобраться к окошку, но, добравшись, отходил от него с вытянутым лицом.

Лишь один человек сохранял олимпийское спокойствие. Среднего роста мужчина с курчавой бородкой и с тростью сидел за столом в стороне и внимательно наблюдал за происходящим. На его лице не было и тени волнения, только любопытство.

Узнав, что у нее на счете нет ни цента, поскольку никаких дивидендов от акций «Энрона», «Уорлд. ком.» и ряда других компаний, куда был вложен основной ее капитал, не было, и банк едва ли сможет выплатить ей даже мизерную компенсацию в ближайшее время, Джулия отошла в сторонку и прислонилась к гранитной колонне. Ее всю трясло. Да, судьба неоднократно била ее. Но от финансовой системы Америки она удара не ожидала. Слово «банк» всегда было для нее символом надежности и порядка.

Правда, у нее еще оставалась солидная недвижимость в разных штатах США, о чем позаботился в свое время предусмотрительный Савелий, но в этот драматический момент она почему‑то о ней так и не вспомнила.

От тяжелых мыслей отвлек шум у входа. Высокий белый мужчина, прилично одетый, с сумкой в руках, прорвался через турникет и выбежал в центр зала. Здесь он бросил сумку на пол, расстегнул молнию и вытащил зловещего вида дробовик. Не медля ни секунды, он выстрелил в подбегавшего охранника. Тот только протянул руку к кобуре с табельным револьвером «Смит–Вессон», но не успел даже расстегнуть ее. Заряд крупной дроби, выпущенный практически в упор, пробил в его животе огромную дыру, откуда на пол хлынул поток крови. Охранник согнулся пополам, инстинктивно схватился за живот, пытаясь удержать вываливающиеся внутренности, и повалился на пол.

Стрелявший дико захохотал, развернулся и выпустил еще один заряд через стекло в побелевшее от ужаса лицо управляющего разорившимся банком. Удар дроби был так силен, что банковскому служащему разнесло голову, а тело отбросило к стене.

Забрызганные кровью люди замерли, не решаясь пошевелиться. Безумец обвел всех присутствующих перекошенным взглядом. Он словно искал следующую жертву. И взгляд его остановился На том самом спокойном человеке за столом. Подскочив к сидящему, он схватил его за воротник пиджака, легко поставил на ноги и прижал к его голове ствол дробовика.

Где мои деньги? – В тишине его слова были слышны всем. – Несите сюда мои деньги, иначе я ему башку снесу!

Ответа он не получил. Тогда он еще крепче прижал ствол дробовика к виску заложника. Стало ясно, что вот–вот прогремит выстрел.

Вместо этого его осторожно потрогали за плечо. Недоуменно обернувшись, он увидел рыжеволосую девушку, которая, улыбаясь, смотрела ему прямо в глаза. Не дав безумцу опомниться, она легко дотронулась пальцем до его галстука.

Стрелку показалось, что ему в грудь ввинтили раскаленный штопор. Мужчина раскрыл рот, но ничего произнести не успел. Штопор стремительно выдернули вместе с сердцем. Так по крайней мере показалось разорившемуся вкладчику в последний миг жизни. Тело его обмякло, и он кулем свалился на пол.

Дробовик упал рядом. От удара произошел самопроизвольный выстрел. Дробь угодила в кондиционер, и Из него вырвалась струя фреона. Джулия едва успела отпрыгнуть в сторону.

Ой, мамочка! – инстинктивно вскрикнула она по–русски.

Пришедший в себя заложник удивленно вскинулся. Потирая красное пятно на виске, он приблизился к спасительнице.

Милая, так вы из России? – обратился он к ней также по–русски… – Впрочем, кто еще так запросто кинется здесь помогать постороннему…

Посетители банка пришли в себя и сломя голову бросились прочь. Человек с бородкой схватил Джулию за руку.

Быстрее за мной!

С улицы уже доносился приближающийся вой полицейских сирен.

Делаем ноги! – как‑то по–мальчишески озорно крикнул неожиданный спутник и тут же затолкал Джулию в невесть откуда взявшуюся дорогую автомашину.

В «Русскую чайную»!

Водитель согласно кивнул, подчиняясь распоряжению, и плавно вывернул на широкий проспект.

Повернувшись к Джулии, незнакомец улыбнулся:

– Самое время подкрепиться. Да и познакомиться не мешает. Вы не возражаете?

Нет. Но мои деньги…

Об этом после… – Незнакомец отмахнулся, словно речь шла о ерунде, не достойной внимания. – Разрешите представиться: Глаголичев. Если подробнее – депутат Государственной думы Глаголичев.

Думы? – удивилась Джулия.

Да, Думы, Российской разумеется, а ваше имя позвольте узнать?

Джулия автоматически представилась. Она все еще не могла прийти в себя от потери всего состояния. Как жить дальше? Что ей этот Глаголичев? Между тем новый знакомый что‑то говорил, и Джулия невольно прислушалась.

…этот ресторан имеет свою историю. Кто только там не бывал из знаменитостей! И как жаль, что его вскоре закрывают. Так что отметим мое чудесное спасение тем, что шикарно погуляем там в качестве последних его посетителей.

Возражений со стороны Джулии не последовало. Уж лучше ресторан, чем возвращаться в уже чужую квартиру и собирать вещи. Она едва не зарыдала от злости и отчаяния. Внимательно наблюдавший за ней Глаголичев без труда догадался о причине ее состояния.

Вы, очевидно, много вложили в акции компании «Энрон»? – вежливо поинтересовался он.

Джулия промолчала. Глаголичев согласно кивнул, словно довольный, что его предположение подтвердилось.

А вы давно из России?

Утром прилетела.

Тогда ваша растерянность легко объяснима, – улыбнулся новый знакомый. – Давайте‑ка я пока введу вас в курс дела, а потом за обедом решим, что можно сделать в такой ситуации…

В списке мощнейших американских корпораций компания «Энрон» значилась под номером семь. До того дня, правда, когда пошла ко дну, потянув за собой пол–Америки, вызвав панику на крупнейших мировых биржах. Хитрое руководство огромной конторы умудрилось быстренько избавиться от всех имевшихся в их личном пользовании акций. Зато несколько десятков тысяч сотрудников остались на мели, без средств к существованию. Не говоря уж о сотнях тысяч мелких держателей акций по всей стране и за рубежом. Акции компании мгновенно превратились в туалетную бумагу и, выброшенные, полетели по нью–йоркским улицам, как осенняя листва.

Впоследствии выяснилось, что руководство этого громадного энергетического концерна в течение многих лет подло надувало тех, кто приобрел их ценные бумаги. Сенат США тут же учредил следственные комиссии, да все оказалось без толку. Хитроумные энро–новцы, оказывается, заранее пропустили через бумагорезательные машины тысячи документов, которые могли бы изобличить их мошенничество…

– Ваша фамилия уже давно не значится в списках акционеров, – наставлял опытный Глаголичев притихшую Джулию. – Вы никогда ничего не докажете. Говорю вам авторитетно.

«Почему авторитетно? Он что, банкир?» – Сообразительная Джулия решила пока воздержаться от прямых вопросов.

Автомобиль пробивался сквозь нью–йоркские пробки, Глаголичев продолжал рассказ.

Где же был знаменитый американский аудит? Спал крепким сном? Как он мог прошляпить такую грандиозную аферу? А в том‑то и изюминка плана, что аудит сам оказался замешан в махинациях. Где это слыхано, чтобы аудиторам было предоставлено право вести бухгалтерские книги клиента? Вот и получилось, что вместо контроля аудиторская фирма «Артур Андерсен» просто «не заметила» существования тысячи офшорных счетов в странах Карибского бассейна. На эти счета руководство «Энрона» переводило миллиарды долларов своих акционеров.

Короче, как сказали бы у нас в Марьиной Роще, «кидалово в чистом виде». Американцы, в большинстве своем не знакомые с тактикой игры «в наперсток», дали себя объегорить самым примитивным образом. Но почему так произошло? Такая огромная компания… Копнув поглубже, следователи из сенатских комиссий пришли в тихий ужас.

Оказалось, что в Конгрессе США полно тех, кто прямо или через посредников получал мзду от сдохшего концерна. У «Энрона» все и везде было схвачено. Этого мало. За пятнадцать лет капиталы «Энрона» выросли в тридцать пять раз, достигнув семидесяти миллиардов долларов. За один год доходы компании выросли более чем вдвое. Удачливость в делах?..

Элементарная финансовая пирамида лежала в основе их богатства, – заметил Глаголичев.

И вновь Джулия почувствовала, что и в вопросе о финансовых пирамидах ее новый знакомый на коне. Все‑то он знает!

Я эти пирамидальные дела за тысячи километров чую. И сейчас специально прилетел в Штаты, чтобы в последний момент успеть изъять все свои капиталы, да еще и с процентами. – Глаголичев весело хохотнул и потер ладошки. – А еще понаблюдать за тем, как беднеют богатые американцы. Интересное зрелище, доложу я вам! Кстати, вы знаете, что теща нынешнего президента Буша тоже попалась с этими подмоченными ценными бумагами? Лихие энроновцы и ее «обули», правда, на жалкие восемь тысчонок, но ей все равно обидно.

А я? – В голосе Джулии прорвалась злость. – Я теперь нищая, как, как… – Она не могла подобрать сравнение.

Давайте‑ка сюда ваши бумаги. – Голос Глаголичева приобрел деловитость. – Посмотрим, что с ними можно сделать.

«В туалет спустить, вот что!» – подумала Джулия, но сумку передала.

Глаголичев извлек из внутреннего кармана пиджака очки в золотой оправе и погрузился в изучение финансовых документов.

«Ему бы больше пенсне пошло. Вылитый Чехов».

Некстати посетившая Джулию мысль заставила ее улыбнуться.

Это не укрылось от всевидящего ока Глаголичева.

Вот, и настроение у вас улучшается! Очень рад. Не надо грустить. – Он осторожно похлопал девушку по коленке.

Джулия сделала вид, что не заметила фамильярного жеста.

Глаголичев внимательно изучал бумаги, иногда раздраженно хмыкая. Затем собрал листочки в стопку, черкнул несколько строк на листочке бумаги, вырванной из блокнота (золотым «Паркером», естественно). Пакет с документами и листочек он положил на свободное сиденье рядом с водителем.

Витюша, родной, доставишь нас в ресторан и жми обратно ко мне в офис. Передай все Кларе Ивановне, пусть сделает точно так, как я написал. Может, удастся хотя бы процентов десять получить за все.. Милая Джулия… – Глаголичев повернулся к девушке. – А вот и «Русская чайная»! Разрешите мне по праву старшего сделать заказ. Вы бывали здесь раньше?

«Гулять так гулять, – подумала Джулия, выбираясь из роскошной машины. – Всегда можно послать этого Думца куда подальше, если он вдруг вздумает полезть мне под юбку»…

…Третий день Джулия жила в загородном доме депутата Государственной думы Глаголичева. Здесь только она и мама депутата, крепкая для своих преклонных лет женщина. Так как же так случилось, что Джулия снова в России? Здесь сумел проявить свои дипломатические таланты сам Глаголичев…

Тогда, в ресторане, поглощая рябчика с брусничным вареньем и запивая квасом, изготовленным по старинному русскому рецепту, Джулия старалась отвлечься от мысли о неизбежном. Ведь придется покинуть обжитую квартиру. И, может быть, даже продать дом, с которым связано так много воспоминаний. Легко сказать «продать». А что дальше? И куда?

Витюша, водитель депутата, оказался парнем шустрым. В мгновение ока он сгонял в офис Глаголичева и вернулся обратно. Попытался было шептать Глаголичеву на ухо, но тот поморщился, и понятливый помощник доложил обстановку нормальным голосом.

Таинственная Клара Ивановна оказалась заведующей нью–йоркским представительством российской бизнес–конторы депутата. То, что некоторые наши депутаты немного «приторговывают» на стороне, – ни для кого не секрет. Клара Ивановна выполнила в точности инструкции шефа.

– Посмотрим, посмотрим, – пробурчал Глаголичев, откладывая в сторону вилку с нанизанным на нее изрядным куском янтарной осетрины.

На свет снова появились очки в золотой оправе.

Глаголичев принял из рук Витюши листок с напечатанным на нем текстом.

Значит так… – Сытый Глаголичев имел очень довольный вид. – Получите вы ваши деньги назад. Не переживайте.

Ура! – не выдержав, крикнула Джулия.

За соседними столиками оглянулись в ее сторону и неодобрительно зашептали.

Не все, но получите. На каждые сто долларов получите десять. И это – приличная сумма. Мне пришлось нажать на кое–кого в банке… – пояснил он.

Джулия мысленно прикинула, подсчитала и заскучала. Придется снимать квартирку гораздо скромнее, «по средствам». Даже не квартиру, а студию или мансарду. Придется приноравливаться к жизни бедной студентки. Тоска! А как же развлечения? А будущее образование Савушки? И знакомые… Ее ведь теперь нигде не примут. И одеваться придется в готовое…