Текст книги "Белая кобра"

Автор книги: Виктор Меньшов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)

Глава тридцать девятая

Слоник и его новый партнер Патефон ушли с места торгов до того, как пошел слух о погибших нарках. Сначала это были глухие сплетни, не выходящие из обычного для этого круга о смерти из-за передозировки. Но прошло немного времени, слухи множились, количество пострадавших в устах молвы разрасталось, тем более, что этому способствовал воспаленный разум многих клиентов, которые, распуская и поддерживая слухи о гибели товарищей по несчастью, не прочь были преувеличить, рассчитывая в этой сумятице надавить на продавцов и сбить цены, продавить рынок.

Все это получило неожиданное подтверждение, когда пришли предупреждения солидным дилерам, которые стали исчезать со сквера, оставляя розничных торговцев выкручиваться на свой страх и риск. Исчезновение дилеров было лучшим подтверждением того, что дело на рынке принимает нешуточный поворот.

И сразу же возник упорный слух о травленом товаре. И почти сразу же все торгаши вспомнили про то, как сбрасывали товар Патефон и Слоник.

Вскоре в толпе были замечены оперы из ближнего отделения, и люди с Петровки, остатки продавцов, понимая нешуточность событий и не желая светиться в этих делах, сворачивали торговлю и расходились.

Патефон вышел на улицу за пивом и нос к носу столкнулся со знакомым нарком, который спросил его, знает ли Патефон о том, что кинули кони несколько нарков, купивших товар на Цветном.

Страшная догадка парализовала Патефона. Он пробормотал в ответ нарку что сегодня не был на толчке, и вернулся к Слонику, терпеливо ожидавшему его с пивом.

– Слоник, мы кажется круто лажанулись, – с порога заявил Патефон…

Мистер Фиш, вернувшийся домой после сытного обеда в ресторане, сидел в огромном кожаном кресле, и слушал тихую музыку Вивальди, лившуюся из роскошного музыкального центра. В комнате царил полумрак, шторы были приспущены, на маленьком инкрустированном столике с прихотливо изогнутыми ножками стоял на серебряном подносе маленький графин богемского стекла, на треть наполненный ликером. Дымилась маленькая чашка кофе и рядом с ней стояла крохотная рюмка, наполненная до середины тягучей жидкостью.

Это были святые и любимые Альбертом Элоизовичем послеобеденные часы, часы наслаждения музыкой, сладкой полудремой, покоем.

Но на этот раз понежиться ему помешал мелодичный звонок в двери, чему удивился Альберт Элоизович. Он давно уже не принимал гостей. Все его знакомства свелись исключительно к деловым. У него не было просто знакомых. У него не было жены, детей, друзей. У него было много денег и много одиночества. Он не тяготился своим одиночеством. Мистер Фиш, так и не научившийся любить кого-то, полюбил свое одиночество и особенно эти сладкие послеобеденные минуты покоя, в которые его, как правило, никто не тревожил. Если не считать этого назойливого звонка в двери.

– Открой, Лешенька, посмотри, кто там, – проворковал расслабленный Альберт Элоизович, не поднимая век.

Лешенька, двухметровый верзила, во многие двери проходивший только боком, верный цепной пес Мистера Фиша, пошел открывать. Он о чем-то переговорил с посетителями и позвал из прихожей хозяина.

Альберт Элоизович вздохнул, сделал глоток кофе и нашарив под креслом тапки пошел в холл, где его ждал не самый приятный из сюрпризов. В дверях, загораживаемых гигантом Лешенькой, маячили фигуры в камуфляже. Впереди стоял моложавый мужчина со свежей повязкой на глазу, широкоскулый, с тонкими чертами лица, тоненькой ниточкой усов над губой. За ним возвышались два сопровождающих, тоже в камуфляже, габаритами не уступающие Лешеньке.

Быстро оценив обстановку, стараясь не думать о плохом, Альберт Элоизович спросил из-за спины у Лешеньки:

– Чем обязан, господа?

– Мистер Фиш? – вместо ответа спросил в упор моложавый.

– Если вы ко мне, то я – Альберт Элоизович Фишман, – процедил через губу Мистер Фиш.

– Значит, ты нам и нужен, – кивнул Юлдашев, он сделал шаг в сторону и сказал своим бойцам, – освободите проход.

Громадный Лешенька схватился за задний карман, в котором лежал пистолет, но бойцы Юлдашева оказались проворнее, один из них выбросил вперед руку и свалил Лешеньку на пол ударом кулака с кастетом на пальцах. Перепуганный Мистер Фиш бросился в комнату, к телефону, но его легко настиг Юлдашев, подставив ножку. Мистер Фишман упал на пол, он уже понял, что эти люди не из милиции, как он предполагал сначала. Сообразив, что это бандиты, Мистер Фишман заговорил, сидя на ковре:

– Господа, мы с вами договоримся, у меня есть крыша…

– Это меня не волнует, – оборвал его Юлдашев.

– Мужики, я дам денег, – согласно кивнул Мистер Фиш.

– Мужики в колхозе землю пашут, – поморщился Юлдашев. – Что за еврейские штучки, сразу предлагать деньги?

– Я не еврей, – осторожно помотал головой Мистер Фиш.

– Вот за что я не люблю евреев, так это за то, что они никогда в этом не признаются, – вздохнул Юлдашев.

– Я могу показать паспорт! – с трудом поднялся на ноги Мистер Фиш. Там написано, что я – русский.

– Я не знаю, что написано в твоем паспорте, но на морде у тебя написано, что ты еврей. А бьют, как тебе известно, не по паспорту, а по морде. Впрочем, если тебя так волнуют расовые и национальные вопросы, то могу тебе сообщить, что русских я не люблю ещё больше, чем евреев, усмехнулся майор.

– Так что вам от меня нужно? – спросил Мистер Фиш.

– Ты сегодня пустил дешевый товар на рынок? – подойдя к нему вплотную, спросил Юлдашев.

– Какой товар? – попробовал возмутиться Мистер Фиш.

– Ты знаешь, какой, – дернул щекой Юлдашев. – И давай без дураков, мой лимит терпения закончился. Патефон и Слоник – твои люди?

– Я не знаю кто такой Патефон, а вот Слоник мой. Так что из этого?

– Он от тебя торгует?

– Он торгует мой товар, – согласился Мистер Фиш.

– Ты в последние дни покупал дешевый товар?

– Нет, – догадываясь, о чем речь, ответил Мистер Фиш. – Люди Корнея предупреждали, если бы мне предложили, я бы сообщил. Вы от Корнея?

– Это не твое дело, старый дурак. Твое дело отвечать, а не спрашивать. Мог зацепить левый товар твой Слоник?

– Мог, – кивнул Мистер Фиш. – Он новичок и на нем долг.

– Знаешь, где он живет?

– Знаю, конечно.

– Поехали, покажешь дорогу.

– Я лучше позвоню ему и позову сюда, – осторожно предложил Мистер Фиш, боявшийся куда-то ехать с этими страшными людьми.

– Лучше всего для тебя будет, если ты поедешь с нами, и если будешь поменьше выступать. Ты меня понял? – спросил, трогая повязку на глазу, азиат.

– Понял, понял, – закивал Мистер Фиш.

– Тогда шагай, – показал глазами на двери Юлдашев, пропуская его вперед.

Мистер Фиш зашаркал послушно тапочками к дверям, возле лежавшего вниз лицом Лешеньки он нерешительно остановился и попросил:

– Ему нужно помочь.

– Ему уже никто не поможет, – равнодушно посмотрел в глаза Мистеру Фишману Юлдашев.

Мистер Фишман сразу ссутулился, сгорбился, словно из него воздух выпустили, и пошел послушно в двери, уже зная свою дальнейшую судьбу…

Слоник поспешно собирал вещи, Патефон помогал ему, чуть не плача. Слоник непрерывно говорил:

– Вот ведь вляпался, не хотел я за эти дела браться, все деньги. Теперь нужно бежать куда-то. Куда мы побежим? Ни денег, ничего у нас нет. Или менты, или бандиты повяжут. Конченные мы с тобой люди, Патефон…

– Почему же такой молодой человек так рано ставит на себе крест? раздался незнакомый голос.

Слоник вздрогнул и выронил чемодан, который доставал с антресолей. Сам он замахал руками, едва не упав с шаткой табуретки, на которой стоял. К нему подошел мужчина в камуфляжной форме, азиатской наружности, с перевязанным глазом. Он твердой рукой буквально сдернул на пол Слоника. Тот беспомощно огляделся и увидел в дверях унылую и потерянную фигуру своего недавнего работодателя Мистера Фишмана, имевшего совершенно несчастный вид. За его спиной маячила фигура верзилы в камуфляже. Второй верзила за шиворот выкинул из кухни Патефона, который собирал там продукты.

Патефон не устоял на ногах и упал на четвереньки. Не обращая внимания на него, Юлдашев спросил Слоника:

– Где товар?!

– Что? – переспросил ничего не соображающий от страха Слоник.

Бывший майор вместо ответа ударил ногой в лицо встававшего на ноги Патефона, тут же рухнувшего плашмя обратно на пол. И ещё раз ногой ударил сильно в бок. Слоник даже услышал треск сломанных ребер и жуткий вой Патефона.

– Где товар? – ещё раз спросил Юлдашев.

На негнущихся ногах Слоник подошел к серванту и вытащил из тумбочки пакеты и расфасованный товар, выложив все это на стол.

– Это все? – разочарованно спросил бывший майор.

Слоник хотел ответить, но вместо этого звонко икнул и быстро-быстро закивал.

– Плохо, – нахмурился Юлдашев. – Рассказывай, когда, как и у кого купил, или украл товар, мне без разницы, как ты его достал. Мне важно где.

Слоник закивал послушно головой, замахал руками, но на него напала такая сильная икота, что он слова не мог сказать. Он только нервно взвизгивал и икал, до такой степени изнеможения, что у него уже слезы по лицу катились.

Видя бесплодность надежд что-то услышать от него, Юлдашев дал знак поднять на ноги Патефона. Когда его боец сделал это, бывший майор подошел к Патефону и спросил:

– Может быть, ты расскажешь?

Патефон сопел, скривившись и держась руками за бок. Юлдашев покачал головой и резко ударил Патефона прямо по тому месту, которое он зажимал руками. Патефон взвыл и скорчился, присев на корточки. Юлдашев наклонился к нему:

– Повторить? Или я что-то услышу?

Поскуливая и с опаской поглядывая на Юлдашева, Патефон пересказал то, что ему было известно от Слоника, потому что сам тот говорить не мог из-за отчаянной икоты.

– Значит, товар поставили две женщины дяде Вове, которого увезли люди Корнея. А сам Корней, выходит, облизнулся. Что же он, со всей своей кодлой с двумя бабами справиться не мог? – удивился, подводя итог, Юлдашев. – Не было с женщинами крепкого парня, коротко стриженного, рыжеватого, с косым шрамом на подбородке?

Патефон беспомощно развел руками и оглянулся на Слоника, которого сотрясала сильнейшая икота. Он попытался что-то сказать, но его замучил очередной приступ икоты, он, взвизгивая, закашлялся и вместо ответа отрицательно замотал головой.

– Очень выразительно, – одобрил Юлдашев, перебирая на столе пакетики с расфасованным наркотиком. – Здесь все пакетики из этой партии?

– Нет, – отозвался Патефон. – Здесь и наш товар.

– Это интересно, – оживился бывший майор. – Тогда, господа, сыграем в офицерскую рулетку. Быстро все сели за стол.

Его бойцы подтолкнули к столу Мистера Фиша, Слоника и Патефона, которые уселись с опаской на стулья, выжидающе глядя на Юлдашева, который быстро перемешал на столе пакетики и широким жестом предложил сидевшим за столом:

– Прошу вас, господа, угощайтесь.

– Я не употребляю порошки, – попытался отказаться Мистер Фиш.

– Ну, Мистер Фиш, не все же других гробить, нужно когда-то и самому начинать. Ничего, это, как и учиться, никогда не поздно, – оскалился Юлдашев. – Быстро выбирайте каждый по пакетику. Это ваш шанс. Повезет, кто-то останется жив. Не возьмете, умрете без кайфа. Если же в пакетике окажется настоящий наркотик – тому счастье, он будет жить. Даю слово, а я хозяин своего слова. Ну?

Трясущимися руками потянулись Слоник, Мистер Фиш и Патефон к пакетикам. Долго целились, всматривались, потом хватали пакетик и прижимали его перед собой ладонью.

– Ну что же вы, господа? – спросил Юлдашев, когда они разобрали пакетики. – Угощайтесь, смелее.

Все так же дрожащими руками развернули пакетики и нерешительно, с выражением ужаса на лице сидели, глядя на лежащий перед ними порошок, не решаясь попробовать его.

– Мне некогда ждать, – поторопил Юлдашев. – Или вы приступаете, или мои люди приступают. Выбирайте.

Патефон быстро и неумело перекрестился, наклонился над пакетиком и быстро несколько раз понюхал порошок, от волнения, или специально, сдув большую часть его на стол.

– Так дело не пойдет, – цокнул языком бывший майор. – Быстро все вылизывай! И не нюхать, всем лизать. И быстро.

Патефон, дрожа от страха, облизал стол вокруг пакетика, а Слоник и Мистер Фиш лизали порошок из своих пакетиков. Потом они выпрямились с белыми лицами. Юлдашев с интересом смотрел на них. Патефон попытался улыбнуться, подмигнул Слонику, и тут же лицо его свела судорога, он открыл рот, но из груди не вырвалось ни звука, глаза остекленели, и он молча повалился грудью на стол. Слоник в ужасе вскочил из-за стола, опрокинув стул, бросился в коридор, но сделав два шага остановился, схватился руками за грудь и упал на бок, нелепо подвернув под себя руку.

Мистер Фиш с ужасом наблюдал за ними. А за Мистером Фишем наблюдал Юлдашев. Тот сидел, покрытый липким потом, держался за сердце, и губы у него тряслись, что-то бормоча. Прошло минут пять, с ним ничего не происходило. Лицо его просветлело, на щеки вернулся румянец. Он открыл глаза и и заискивающе улыбнулся смотревшему на него Юлдашеву.

– Я пойду? – попытался встать из-за стола Мистер Фиш.

– С ума сошел? – поднял брови Юлдашев. – А доедать кто будет?

– Ты же обещал, ты сказал, что ты хозяин своего слова!

– Естественно, – серьезно кивнул Юлдашев. – Я хозяин своего слова. Хочу, даю, хочу, беру обратно. Ешь, тварь. Или ты хочешь умереть по-другому?

Следующий порошок оказался из партии, которую подобрал на Цветном бульваре незадачливый Слоник…

Глава сороковая

– Где деньги?! – выкрикнули мы с Галей в лицо друг другу, невольно оба отшатнувшись от этих слов, прозвучавших одновременно.

– Зачем тебе понадобились мои деньги? – удивился я, улыбнувшись ей в лицо. – Тебе что, мало того, что ты украла у своих друзей?

Ее левую руку я с большим трудом успел перехватить в воздухе, иначе бы мне грозила увесистая оплеуха.

– А это ещё что значит?! – возмутился я. – Я этого не заслужил!

– А кто же тогда украл все деньги и ещё имеет наглость заявиться и требовать их у меня?! – выкрикнула Галя со слезами в голосе. – Кто набил наши сумки всякой дрянью, а мы, как последние идиоты, таскали эти сумки на себе, думая, что в них деньги. Мы рисковали и платили жизнями для того, чтобы тебе досталось все. Ты просто использовал нас. Использовал безжалостно и жестоко! Это из-за тебя мы все разошлись и перессорились!

– Это не из-за меня, – устало возразил я. – Это из-за денег. Ты знаешь, что погиб Сергей?

– Боже мой! – тихо воскликнула Галя.

– И ещё погибла моя жена, – для чего-то добавил я.

– Как это все страшно, – прошептала Галя, опуская пистолет. – А где Ирина? Ты не знаешь? И откуда появилась твоя жена?

Я заметил, что она разглядывает меня с недоумением и плохо скрытой обидой.

– Ты что, не узнаешь меня? – спросил я.

– Ты видел Ирину? – повторила свой вопрос Галя.

– Свою жену пригласил я сам, я хотел уехать вместе с ней, – невпопад ответил я, думая о своем. – А Ирину я видел, ты же сама бросила её, оставив с Сергеем, они поссорились, потом Ирина нашла случайно меня…

– Как это она случайно нашла тебя в Москве? – иронично спросила Галя.

– Это долго объяснять, – устало махнул я рукой. – Можешь думать так, как тебе удобнее. Но она нашла меня случайно, помогла мне выбраться из передряги, потом мы с ней попали в засаду, Леонтий Карлович погиб, который помог нам с ней уйти. Иру, кажется, ранили. Больше я её не видел. А Сергей пришел в дом в Старосадском, требовал деньги у меня, там же нас накрыл майор и убил Серегу, потом я убежал…

На этом я закончил свой сбивчивый рассказ.

– Где твоя сумка? – удивилась Галя. – Где твои деньги? Бандиты отобрали их у тебя? Ты отдал сумку майору?

– В сумке не было денег, – сознался я. – В сумке были книги и кирпич, все то же самое, что и у вас в сумках.

– И ты знал об этом и таскал на себе эту сумку набитую кирпичами?! ахнула Галя. – Знал, и ничего никому не сказал!

– Знал, – сознался я. – Только не мог же я говорить об этом тому, кто украл все деньги. Я сильно рисковал бы.

– Тогда ты знаешь, кто украл деньги и где они спрятаны.

– До того, как я пришел к тебе, я думал, что знаю, где лежат деньги. И думал, что знаю, кто их украл, – сказал я, и опустился прямо на пол. Потому что перед глазами опять поплыло, и в голове все перемешалось.

Галя помогла мне подняться, и отвела в комнату. Потом заставила меня опустить комбинезон, снять рубаху и осмотрела рану.

– Нужно срочно вытащить пулю, – нахмурилась она, осмотрев меня. – У тебя сильное воспаление. Это может закончиться очень плохо.

– Я знаю, но к какому врачу я пойду? Тем более, с пулевым ранением. Меня сразу же сдадут ментам. Постой, у тебя есть толстые вязальные спицы?

– Я видела где-то у бабушки, – недоуменно начала Галя, не понимая, что мне нужно, и тут же переменилась в лице. – Я не стану делать это!

– Станешь, – жестко возразил я. – Кроме тебя некому…

– Почему некому? – спросил за моей спиной знакомый голос. – Есть желающие.

Я напрягся, а Галины глаза смеялись. Голос принадлежал Ирине. Не веря, я обернулся и неожиданно для себя прижал к себе смущенную Ирину и поцеловал её в щеку. Я был страшно рад, что она жива и выбралась из той заварухи невредимой.

Ира была немного смущена, но высвободиться из моих объятий не спешила и в глазах у нее, после того, как я отпустил её, было легкое смущение и в то же время тихая радость и надежда. Я смущенно обернулся и встретился с глазами Гали, в которых грохотали, сталкиваясь, айсберги Антарктиды.

Ирина быстро приготовила все к нехитрой операции, сразу было видно, что медицинское образование она получала не зря. На мое счастье ничего сверх серьезного не было, пуля сидела неглубоко и все, что пришлось сделать, это сравнительно небольшой разрез.

Ира ловко извлекла пулю, подарив мне сплющенный о мои ребра кусочек свинца, обработала рану и поручила перевязку Гале.

Галя, на удивление быстро переставшая злиться, закончила перевязку и повела меня на кухню пить кофе.

– Может быть, лучше отсюда все же уйти? – осторожно спросил я у женщин.

– Я здесь уже почти целый день, и пока никто сюда не приходил, успокоила меня Галя. – Если бы меня, или тебя засекли, нас бы давно навестили.

– И куда мы сейчас пойдем? – поддержала её Ирина. – Мы отдохнем немного, ты придешь окончательно в себя, и мы поедем вечерними электричками.

Я подумал, и согласился с ней. Скорее всего, так и нужно было поступать.

Мы пили крепкий кофе, в который Галя щедро доливала мне коньяк, молчали, и думали об одном и том же: кто украл деньги?

– Ты все ещё подозреваешь меня? – спросила пытливо Галя.

Я ответил уклончиво, потому что до сих пор не исключал такой возможности, слишком долго я был просто уверен в этом, хотя теперь сильно в этом сомневался.

– Хорошо, – улыбнулась Галя. – Чтобы ты больше не сомневался, я тебе кое-что покажу, чтобы ты не думал про меня дурно. Ира уже видела.

Она встала из-за стола и подошла к лежавшей на кровати женской изящной сумочке, щелкнула замочками, что-то из неё достала и вернулась к столу.

– Вот, смотри, – торжественно протянула она мне через стол книжечку в синей обложке. – Я все же не такая простая, как кажусь. Этот сумасшедший майор был прав, я – аферистка международного класса. А если это так, значит, у меня просто обязательно должен быть запасной паспорт. И он был. Только я прятала его здесь, и ещё небольшую сумму денег, которой мне хватило на билет. Любуйся.

Она кивнула на книжечку, лежавшую передо мной. Это был паспорт гражданки королевства Монако, мадам Жаклин Колетт. В паспорте была виза США, виза королевства, въездные и выездные визы России, и билет на самолет. Я развернул его и, посмотрев, удивленно глянул на часы. До вылета оставалось три минуты.

– Почему же ты здесь? – удивился я.

– Потому, что я не брала эти деньги! – разозлилась Галя. – А без денег мне там делать нечего. К тому же я нашла себе компаньонку, как мне кажется, весьма перспективную.

Она подмигнула Ирине, которая смущенно улыбнулась в знак согласия. Странный это был союз, по крайней мере, на мой взгляд. Что-то здесь было не так. Что-то я не понимал. Вронее, я понимал, что все совсем не так, как говорит Галя, но все же не мог я ей и не верить просто потому, что мне не верилось, и все тут.

– Судя по тому, что рассказал о тебе майор, кое-какие деньги у тебя за границей быть должны, – осторожно заметил я.

– Должны! – рассерженно воскликнула она. – Если бы у меня было хотя бы немного денег, пускай совсем немного, на первое время, я бы никогда в жизни не ввязалась в эту авантюру с деньгами и наркотиками. Но в том-то и дело, что майор рассказал про меня не все, возможно, он сам не все знает. Он сказал правду, что меня крепко взял в оборот Интерпол, мне удалось уйти, но Интерполу в свою очередь удалось установить все мои банковские счета в нескольких странах мира и добиться того, что на эти счета был наложен арест. Вот почему я бросилась в Россию, воспользовавшись Алексеем, которого никогда не любила. Мне нужно было на время лечь на дно. Все же домыслы насчет того, что я собиралась выпотрошить его, выудить у него все деньги, это блеф, я работала совсем по-другому. Это же не мой стиль. Сейчас мне нужно уехать в тихое место и на длительное время лечь на дно. Интерпол не та организация, с которой можно играть в игры, я все же простая аферистка, а не международный шпион, этакий Джеймс Бонд в юбке, я с такой организацией на равных соперничать не могу, а провести долгие, и самые лучшие годы в тюрьме я не желаю. Все, что угодно, только не тюрьма! Ты понял теперь, что я не брала деньги?

Я кивнул, соглашаясь.

– Ты понял теперь, почему я не улетела? – напористо продолжала Галя.

– Допустим, понял, только что толку? И как теперь ты собираешься жить в России? Без денег, без документов? Да ещё и вдвоем с Ириной?

– Ну, возможно, ты нам поможешь в этом… Если не бросишь меня, как в прошлый раз, – с трудом спрятав обиду сказала Галя. – Может, ещё и деньги отыщутся.

Они почему-то переглянулись с Ириной.

– Как теперь их найти, эти деньги? – присвистнул я. – Все, кто мог нам помочь это сделать, мертвы. Теперь никто ничего не скажет.

– У нас есть деньги, не очень много, но есть, вполне хватит на первое время, чтобы обосноваться где-то в глубинке. Мы продали наркотик, призналась Галя.

– Какой наркотик?! – ахнул я.

– Обычный наркотик, – пожала плечами Галя. – Мы с Ирой нашли в этой квартире наркотик, наверное, кто-то из ребят оставил, либо Сергей, либо Леша. Деньги взял, а наркотик до лучшего времени оставил. Вот мы и продали.

– Вы с ума сошли! – простонал я. – И сколько вы продали?

– Пять пакетов, – растерянно ответила Ирина. – А что, что-то не так? Что мы сделали не так?

– Вы все сделали не так, – с отчаянием стукнул я кулаком по стене. Наркотик отравленный. Вернее, не отравленный, но смертельный. Это полуфабрикат, сырье, концентрат, из него делать нужно наркотик, как-то разводить, в лабораторных условиях. Быстро говорите: когда, куда и кому продали.

Галя и Ирина, перебивая друг друга, рассказали мне все, что произошло с ними на Цветном бульваре.

– Мы сами, своими руками выпустили на улицу смерть, – прошептала Ира, когда они закончили свой рассказ. – Что же нам теперь делать? Как остановить ее?

– Я думаю, что мы ничего сделать не сможем. Если Корней забрал с собой дядю Вову, который покупал у вас наркотики, он достанет тех, кто подобрал сумку с порошком. Будем надеяться. Завтра подъедем на Цветной, потолкаюсь там, послушаю. Поищу концы.

– И все же, куда могли деться деньги? Мы же почти все время были все вместе! – воскликнула Галя. – Давай подумаем, не может быть, чтобы мы не придумали, не догадались, куда делись эти деньги.

– Что теперь об этом напрасно думать? Кончится все это тем, что опять станем друг на друга пальцами показывать… А ты знаешь, – неожиданно осенило меня. – Я, кажется, догадываюсь, где они лежат, и кто их взял.

– Кто? – выдохнула Ирина.

– Где они? – спросила Галя.

– Погоди, – остановил я её. – Ты тогда, когда в квартире были бандиты, откуда достала автомат? Из тайника под ванной?

– Из-под ванной, – подтвердила она.

– Но ведь бандиты перед этим там тоже искали, значит, там был хорошо оборудованный тайник, который случайный человек открыть и обнаружить не мог, так?

– Ну да, – подумав, согласилась со мной Галя, почему-то внимательно и строго посмотрев на Ирину.

– А кто делал этот тайник? Не ты же. Это квартира твоей бабушки, бабушку ты сама не видела, в квартире первый раз в жизни.

– Его оборудовали по заказу бабушки, очень давно. Тайник капитальный, делали его виртуозы, обнаружить невозможно даже выстукиванием, все учтено. Только если разнести всю ванную комнату, можно его найти. Я узнала про этот тайник от моего отца. На этот тайник я возлагала особые надежды, но они, увы, рухнули. Кроме паутины я в нем ничего не обнаружила. Как мы с Алексеем не искали…

– Так Алешка знал про этот тайник? – удивился я.

– Знал, он мне помогал его открыть, я сама не смогла, а ломать не решилась… – она осеклась. – Так ты все же думаешь, что это Алексей взял деньги?

– Нет, конечно, – поморщился я. – Зачем бы ему тогда надо было уходить от нас ночью и уносить с собой две сумки, набитые барахлом?

– Тогда кто же? – удивилась Галя. – Ты все ещё думаешь на меня?

– А кто прятал под ванну автомат?

– Я прятала автомат, – растерянно ответила она.

– А тебе кто-то помогал? Ты же говорила, что сама не смогла открыть тайник, тебе требовалась помощь.

– Вообще-то трудно открыть было в первый раз, но мне все равно помогал…

Она задумалась и вскрикнула:

– Это Сергей?!

– Это Сергей, – согласился я.

– Почему ты так решил?

– Я должен был догадаться об этом намного раньше, – почесал я шрам на лице. – Или хотя бы тогда, когда он в Старосадском переулке никак не отреагировал на мои обещания показать ему, где лежат все деньги, это сразу указывало на него, значит, он знал это сам и сразу понял, что я хочу провести его, выбрать момент и вырваться. Он пришел не за общими деньгами, а за моими, он был зол на меня.

– И что – ты считаешь, что деньги до сих пор там, в тайнике?

– Но… – удивленно подалась вперед Ирина, но тут же осеклась, под взглядом Гали.

– Я считаю, что они могут быть там, – осторожно сказал я. – Сергей пришел безо всего, значит, он где-то оставил деньги и товар, и скорее всего, он оставил все это именно здесь, слишком много было груза. В конечном счете, товар вы нашли.

– Я не знаю, возможно, ты прав, – медленно сказала Галя. – Но это совсем легко проверить, достаточно пройти в ванную и посмотреть.

– Пойдем, – согласился я.

Мы прошли в ванную. Галя, сославшись на то, что в ванной комнате всем будет тесно, попросила Иру пока заварить кофе, а сама показала мне тайник под ванной, но залезть в него сама отказалась.

– Мне страшно, – призналась она. – Если там ничего не окажется, я с ума сойду. Посмотри лучше сам.

Я встал на колени и полез рукой под ванну, с трудом вытащив оттуда две большие сумки, которые передал Гале.

Она переставила их в коридор, но когда я хотел подняться, она попросила:

– Посмотри там как следует, у нас совсем нет оружия, а за нами по пятам идут бандиты и этот сумасшедший майор, а я положила тогда туда же и пистолет, но когда доставала автомат, наверное, затолкала его глубже.

Пистолет нам действительно был крайне нужен, и я опять со вздохом опустился на колени и полез под ванну.

Вот тут Галя и обрушила мне на голову мою брезентовую сумку, оставленную мной в прихожей, в которой лежал тяжелый и громоздкий, как броненосец, пневматический пистолет для забивания заклепок.

Когда я очнулся, то больше всего удивился тому, что это мне вообще удалось. Выражаясь языком синоптиков, на меня за пару дней выпала пожизненная норма осадков в виде тумаков, пуль, и тому подобного.

В ванной комнате царил полумрак. Я с трудом сел на кафельном полу и ощупал голову. Как ни странно, дыры размером в две ладони, которую я ожидал нащупать, найти не удалось. Была здоровенная шишка на маковке и приличная ссадина, но дыры не было. Так что простуда от сквозняка моим мозгам не грозила. А вот насчет их общего состояния я бы не поручился, слишком много по ним били.