Текст книги "Кавказская пленница"

Автор книги: Виктор Иванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Потом он начал производить с оторванным билетом какие-то лихорадочные манипуляции, видимо, желая скрыть его от посторонних глаз.

Сначала он засунул его себе в нагрудный карман. Затем вытащил, посчитав это место ненадежным, и начал искать какую-нибудь щель в двери или стене, чтобы его туда засунуть. Но в этот момент за дверью кто-то зашевелился, и Трус, засунув оторванный билет себе в рот, мгновенно проглотил его.

Билет застрял на полпути к желудку. В ту же секунду в дверь заглянули пацаны, которые до этого стаей кружили вокруг их «Фордомерседеса». Трус, поняв, что зря испугался, свирепо замахнулся на мальчишек и, когда они исчезли, с облегчением запил застрявший ком стаканом минеральной воды.

После того, как компрометирующий его документ, в данном случае билет, был ликвидирован, Трус вытащил из портфеля всю прибыль и, еще раз пересчитав, оставил себе одну рублевку. Он суетливо ее скомкал, превратив в маленький шарик и, стреляя глазами по сторонам, засунул себе под шляпу. После чего умиротворенно вздохнул и откинулся на спинке стула.

...Вечерело. Возвращающийся мимо парка с работы домой Аджебраил заметил какое-то небывалое оживление возле танцплощадки. Подойдя поближе, он увидел афиши, красный кабриолет. Смутная догадка появилась у него в голове: «Похоже, искатели легкой сладкой жизни. И не из нашего района. Такой машины я здесь никогда не видел. Господь услышал меня. Это то, что нужно!»

Подойдя к двери танцплощадки, он просунул в нее свой длинный нос и наткнулся на Труса.

– Желаете потанцевать? – осведомился вежливо кассир.

– Сейчас вместе потанцуем. Я фининспектор!

У Труса в желудке запрыгал проглоченный билет. Трус моментально выскочил из-за стола.

– Айн момент! Это не ко мне. Меня тут попросили заменить. Я сейчас позову. Вы тут постерегите магнито-фончик.

Схватив портфель с прибылью, он побежал с докладом к Бывалому.

Аджебраил зашел внутрь и, увидев рулон трехкопеечных трамвайных билетов, еще раз убедился в своих догадках.

Перепуганный Трус взбежал на сцену к Бывалому и, показывая пальцем на дверь, шепнул ему в самое ухо:

– Там фининспектор! Бывалый сразу помрачнел.

– Так, это серьезно. Предупреди Балбеса, и быстро готовьтесь к отъезду. Я им займусь.

И Бывалый энергичными шагами направился к выходу. Подойдя к Аджебраилу, он приятным баритоном спросил:

– Мы вам тут не помешали? Не сильно шумим, товарищ фининспектор?

Аджебраил, поняв, что имеет дело с главным из этой компании, решил сразу перейти к делу. Он так и сказал:

– Есть дело!

– Это которое у прокурора? – переспросил Бывалый.

– Шутите,– улыбнулся Аджебраил.

– Какие шутки с фининспекцией?

– Ну, какой я фининспектор? Это шутка была. Могу свои документы показать.

– Не нужно нам ваших документов. А вот за такие шутки можно и здоровья лишиться,– Бывалый угрюмо придвинулся к Аджебраилу.

– Ладно, ладно. Я серьезно. Есть возможность подзаработать.

– А какая работа?

– Творческая. Нужно кое-что украсть.

– Товарищ, Вы ошиблись. Мы не воры, мы художественная самодеятельность,– снова помрачнел предводитель.

Аджебраил стал быстро оправдываться:

– Это не совсем то, что Вы подумали. Это будет своего рода спектакль на свежем воздухе в антураже гор. Украсть-то нужно, но что? А точнее, кого?

– Кого? – удивленно переспросил Бывалый.

– Невесту! Свадебный обычай древних горцев. За всю операцию плачу полтинник! – сделал широкий жест Аджебраил.

– Каждому! – поправил Бывалый. Аджебраил вытаращил на него глаза:

– Да тут делов-то!

– Вот сами и делайте. Мы этот ваш полтинник за два вечера, не напрягаясь...

– Ну, хорошо! Договорились. И они ударили по рукам.

* * *

Рядом с танцплощадкой выстроился длинный ряд столов, за которыми плотно сидели любители старинной игры. Всего против Балбеса сели играть двадцать человек.

Многие из них были совершенно растеряны и поминутно оглядывались, ища поддержки у стоявших сзади болельщиков.

Окинув взглядом знакомое зрелище, Балбес подошел к первому столу и начал игру.

Первым соперником был средних лет джигит в папахе, верхнюю губу которого обрамляли роскошные рыжие усы. Позади него стояли два сына, которые сразу же после сделанного Балбесом хода принялись советовать отцу. Тот же, впервые в жизни играя на деньги, испытывал мучительный страх перед возможностью расстаться с лежавшим рядом рублем. Он схватился за уши руками и стал напряженно думать.

В толпе прошел легкий шелест.

Подобная же картина повторилась и у остальных столиков. Балбес, жадно затягиваясь едким дымом папиросы, двигался рейд за рейдом вдоль столов и делал очередные ходы.

Минут через тридцать он выиграл более половины партий.

Вообще-то, игра на деньги имеет свою специфику. Главное, при этом сохранять абсолютное спокойствие. Но горячая кавказская кровь, очевидно, делать этого не позволяла. И хотя проигравшие уже немного успокоились и свыклись с мыслью о проигрыше, их советы еще игравшим ничем не помогали. Один за другим те вставали и пополняли ряды болельщиков.

Подойдя к одному из двух еще сопротивляющихся, Балбес выдохнул кольцами голубоватый дым и сделал очередной ход.

Его соперник, и до этого сильно нервничая, а сейчас вообще дрожа, принялся глотать успокоительное. Ведь со времени выхода на пенсию еще ни одному джигиту не удавалось у него выиграть, и проигрыш для него был равнозначен смерти.

Рядом с ним сидел еще один, борющийся с гением Балбеса. Тот, видимо чувствуя приближение быстрого конца, ерзал на стуле, с сожалением смотря на подготовленный рубль.

Подошедший Балбес уставился на стол и улыбнулся, произнеся:

– Рыба!!!

При этом две кости домино с громким стуком опустились рядом с длинной закрученной цепочкой подобных же им «фигур». Положив заработанный рубль в карман, Балбес повернулся к последнему сопернику-старичку, то и дело протиравшему платком стекла своих очков.

Кинувшись было к своей последней жертве, Балбес вдруг остановился, услышав зов своих товарищей. Те стояли у машины с каким-то незнакомцем в галифе, заправленных в сапоги, и, жестикулируя руками, звали к себе.

Бросив оставшемуся старичку «Согласен на ничью!», Балбес поспешил к друзьям.

Старик, уже готовый было проиграть, услышав последние слова Балбеса, вознес руки к небу, благодаря Бога за ниспосланное чудо, которое помогло избежать позора.

* * *

Настал день получения калыма.

Утром, с первыми лучами солнца ворота во двор распахнулись, и перед взором Аджебраила предстало стадо из двадцати баранов, погоняемое Балбесом.

– Эге-ге, хали-гали, эге-ге, хали-га,– напевал в клубах пыли Балбес.– Цоп-цабе! Цоп-цабе! А-ну, пщ-шла!

При этом он пнул носком кеда зазевавшегося барана. Тот с ускорением влетел в широко распахнутые ворота.

– Физкульт-привет, хозяин! – поздоровался Балбес с Аджебраилом, орудуя хворостиной налево и направо, как дирижерской палочкой.

– Здравствуй! – ответил Аджебраил, начав вдруг испытывать непонятное волнение при виде рогатых животных.

Но, быстро справившись с ним, приосанился и, заложив руки за спину, наблюдал за действиями Балбеса, при этом чувствуя себя важным человеком.

– Эге-ге, хали-гали, эге-ге, хали-га. Цоп-цабе! – продолжал напевать Балбес.

Хворостинка со свистом опустилась на спину овечки. Та кротко заблеяла и поспешила спрятаться среди своих собратьев.

– Но-но! Поаккуратней! – крикнул Аджебраил, спрятавшись под тенью инжирного дерева.– Загони их в стойло!

– Есть, начальник,– козырнув, ответил Балбес.– Хозяин-барин!

С этими словами он начал загонять баранов в открытую дверь стойла.

– Продал? – спросила укоризненно Аджебраила подошедшая жена.

Не имевшая детей, она относилась к племяннице, как к родной дочери, и затея мужа относительно замужества Нины ей не нравилась. Как ни выпытывала она накануне вечером имя жениха, муж был нем как рыба.

– Это мое дело,– злобно посмотрев на жену, ответил Аджебраил.– Иди лучше на стол накрой!

Жена, молча качая головой, пошла в дом.

Тут послышался звук приближающегося автомобиля. Выйдя на улицу, Аджебраил увидел мчавшийся красный кабриолет, подымавший за собой густой столб желтой пыли. На заднем сиденьи виднелись холодильник и телевизор. Подъехав к воротам, автомобиль, скрипя тормозными колодками, остановился. Из него важно вышел Бывалый, осматриваясь кругом, и Трус, который сразу же забегал вокруг машины, протирая никелированные детали платком.

– Товар прибыл! – торжественно заявил Трус, указывая рукой на покоящиеся в кабриолете холодильник и телевизор.

– Несите в дом! – приказал новый владелец.

С легкостью водрузив на спину тяжелый холодильник, Бывалый направился в сторону дома. Вокруг него путался Трус, помогая носильщику ориентироваться. Он подбежал к воротам и стал мерять их высоту, приговаривая:

– Минутку, минутку! Пройдет! Правее, правее!

Трус при этом помогал Бывалому правильно держать холодильник.

– Так-так, вперед! – сказал Трус прошедшему под перекрытием ворот Бывалому.

Тот направился к дому.

– И поаккуратнее с техникой! – крикнул ему вслед Аджебраил.

Солнце уже поднялось высоко, и его майка пропиталась потом.

С помощью Балбеса и Бывалого холодильник занял свое почетное место на кухне.

– «Розенлев»! Финский! – объяснял в это время Аджебраил Трусу.– О! Цветной! «Рекорд»!

Аджебраил кивнул в сторону проносившего мимо них телевизор Бывалого.

– Да-а! Техника! – восхищенно воскликнул Трус, используя свою белую шляпу вместо веера.

– На подходе новое поколение. Они теперь будут легче, уже и цвет гораздо насыщеннее. Ну-с, прошу к столу,– сказал Аджебраил подошедшим Бывалому и Балбесу.

Во дворе в тени дерева стоял накрытый стол. На нем возвышалась бутыль с красным вином, груда различных фруктов, среди которых был огромных размеров арбуз.

При виде вина Балбес разволновался, заерзал на стуле, а глаза начали быстро бегать вправо-влево. При этом руки его не могли найти себе места. Они то непроизвольно складывались в замок, то переплетались на груди, то выдавали нервную дробь по дереву стола.

Лицо Бывалого не выражало абсолютно никаких эмоций, он спокойно принялся за виноград. Трусу, как и Балбесу, тоже было неспокойно на душе, и он в ожидании Аджебраила, ушедшего в дом, выстукивал какой-то ритм подошвой своих ботинок.

Наконец, появился хозяин с бокалами.

– Пожалуйста, угощайтесь! – весело промолвил Аджебраил, подсаживаясь к компании.

Балбес сразу было потянулся за бутылью, но голос Бывалого его остановил:

– Все это, конечно, хорошо. Но вначале было бы неплохо свести дебет, так сказать, с кредитом.

– Точно! – усмехаясь, подтвердил Трус, поглядывая на Аджебраила.

Балбес в это время, что-то напевая, покусывал указательный палец правой руки. У него никак не получалось отвести взгляд от красноватой жидкости. Стараясь остановиться на каком-нибудь предмете, его взгляд все равно в конце концов устремлялся к бутылке.

– Да...– как-будто вдруг что-то вспомнив, Аджебраил достал из кармана своих кавалерийских галифе десять рублей и протянул их Бывалому.

– Ну, теперь все в порядке! – удовлетворенно произнес Бывалый и взглядом разрешил своим друзьям приняться за поглощение лежащей на столе еды.

Организм Балбеса, привыкнув к частым приемам спиртного, с годами выработал странную привычку – после очередного такого приема окрашивать нос в алый цвет. Это было предметом насмешек Бывалого и Труса.

И сейчас после того, как Балбес выпил немного вина, его нос зарделся.

Увидев это, Бывалый, хохоча, произнес:

– Бутылка кефира тебе не помешает.

Компания засмеялась, заставив тем самым засмущаться Балбеса.

Тут Аджебраил заметил жену, пытавшуюся открыть ворота.

– Ты куда? – бросившись к жене, спросил Аджебраил.

Та, не зная, что ответить, отвернулась от мужа. Догадавшись, что жена хотела найти и предупредить Нину о готовящейся затее, Аджебраил вспыхнул:

– А-а-а! А ну, иди домой!

– Ничего у тебя не выйдет. Продал такую девушку! – укоризненно промолвила жена.

– Спортсменку, комсомолку...– с иронией отвечал муж.

Услышав этот разговор, к супругам, шатаясь, подошел Балбес, держа в руке ломоть арбуза и выплевывая косточки. Тут он решил вмешаться:

– М-м-между пр-рочим, в соседнем р-районе жених украл члена партии.

Жена Аджебраила резко повернулась и побежала к дому.

Аджебраил, подойдя к Бывалому, сказал:

– Операция назначается на завтра. Моя племянница собирается в поход в горы. Вот там вы ее и...

– Понятно! – коротко ответил Бывалый.

– Все необходимое оборудование вы возьмете завтра утром,– завершил Аджебраил, хлопнув Бывалого по плечу.– А переночевать можете у меня.

* * *

Возвращаясь в гостиницу, Шурик решил по дороге заглянуть в местный универсальный магазинчик. Он привязал своего ишачка неподалеку у входа и зашел внутрь.

Первое мгновение его глаза ничего не могли разглядеть. На улице ярко светило солнце, а окна магазинчика изнутри были прикрыты жалюзи, и от этого внутри было прохладно и темно.

Расшатанные множеством покупателей половицы жалобно заскрипели.

Пока глаза привыкали к полумраку, Шурик попытался разобраться, чем же здесь пахнет. Такой запах бывает только в небольших провинциальных магазинах. Он складывается из огромного количества составляющих. Выявить все из них, наверное, составило бы занятную задачу для опытного дегустатора.

Запахи, источаемые парфюмерным отделом, усиленно соревновались с запахами, исходившими от бытовой химии. На поддержку парфюмерии приходил кондитерский, но его оттеснял запах свежей кожи обувного отдела, а помогал ему в этом и запах краски, и машинного масла сельскохозяйственного инвентаря.

Когда глаза Шурика пообвыклись, он первым делом направился в кондитерский отдел. Перед ним предстали пирамиды, сложенные из надоевших ему шоколадных плиток «Спорт», «Чайка» и «Алёнка» по восемьдесят копеек.

Однажды объевшись шоколадом, Шурик теперь не мог на него смотреть.

– А «Птичье молоко» у вас есть? – со слабой надеждой спросил Шурик о своих любимых конфетах.

– Есть, дорогой! – весело ответил заскучавший в одиночестве продавец.– С тебя

2 рубля 40 копеек.

Шурик взял коробку и уже собирался было уйти, но тут в магазин впорхнула Нина. Она подскочила к прилавку и быстро стала называть необходимые ей товары: котелок, сухое горючее, топорик и тому подобное.

Шурика она пока не замечала, так как вошла в темное помещение, и ее глаза еще не привыкли к полумраку.

Это дало возможность Шурику собраться с мыслями. В этот раз он решил не упускать шанс и познакомиться с девушкой.

Как только Нина рассчиталась с продавцом и направилась к выходу, Шурик подошел к ней

 – Здравствуйте! Вы меня узнаете?

Нина взглянула на него мельком.

– А, весельчак-балагур! Как же, помню. Особенно у Дворца бракосочетаний. Шурик немного смутился. Нина попыталась выйти из магазина, но Шурик проявил активность. Он ухватился за ее поклажу и в итоге все уронил на пол.

– Это еще что такое? – удивилась она.– Что Вы делаете?

Он смущенно отскочил от нее, ударившись о косяк двери, и, краснея, пролепетал:

– Я хочу Вам помочь.

Он поднял с пола топорик и махнул им в сторону выхода.

– Идемте!

– Ничего мне не нужно! Положите топор обратно. Я справлюсь одна.

– Может быть, конфет хотите? – ни с того, ни с сего предложил Шурик и протянул ей коробку. Коробка оказалась пустой, потому что конфеты вместе с остальными покупками лежали на полу.

– Еще и издеваетесь! – Нина стала быстро собирать вещи.– И шуточки у Вас дурацкие. Но я не думаю, чтобы Вы были сумасшедший или пьяный.

На Шурика как будто вылили ушат ледяной воды. Он встрепенулся и теперь уже

по-настоящему растерянно смотрел на девушку.

– Кажется, я поняла в чем дело. Вы хотите со мной познакомиться и не знаете, как это сделать.

Шурик, соглашаясь, кивнул головой.

– Нина,– девушка подала ему свободную руку.– А теперь Вы можете помочь мне. Видите? Все просто.

– Да, действительно. Вы извините меня за все эти глупости. Это я по неопытности. А там, у Дворца бракосочетаний, у меня был «несчастный случай на производстве».

– То есть как это?

– О, это отдельная история. Я Вам потом расскажу. Они загрузили Нинины покупки на ишака и пошли к дому Аджебраила.

По дороге Шурик поведал Нине свою эпопею с тостами и подробно рассказал о целях своей экспедиции.

– Я тоже обожаю путешествия,– сказала Нина.– Но я люблю путешествовать как можно ближе к природе. Спать в палатке или в спальном мешке, а не в гостинице, как некоторые.

Шурик сразу запротестовал:

– Вы ко мне несправедливы. Если бы мне предоставилась такая возможность, я тоже спал бы в палатке и жарил сало на костре...

– Ловлю Вас на слове. Завтра мы с друзьями отправляемся в турпоход. Так что можете присоединиться.

– Прямо завтра. Грандиозно! – обрадовался Шурик.– А что мне с собой брать?

– А Вы что, никогда не были в походе?

– Был. В пионерском лагере.

– Вот и возьмите все, что брали тогда, кроме горна и барабана. ,

* * *

На следующее утро Шурик стоял как штык в условленном месте в условленное время вместе со своим ишаком.

– Это на случай, если вдруг ноги устанут? – с иронией спросила Нина.

– Нет. Просто оставить не с кем. Он будет идти своими ногами, а я своими. Обещаю.

Нина оценивающе осмотрела амуницию Шурика. Через плечо у него висело четыре ремешка: на одном болталась армейская фляжка с водой, на другом – дорожный планшет, на третьем – бинокль и на четвертом – фотоаппарат. В руках он держал авоську с провиантом, состоящим из сваренных вкрутую яиц, огурца и хлеба с маслом.

Закончив осмотр, Нина скептически заметила:

– С таким вооружением далеко не уйдешь. Где Ваши инструменты? С помощью чего Вы собираетесь поставить палатку? Чем Вы будете кушать?

Тут Шурик вытащил из кармана громадный перочинный нож.

Нина удивленно подняла брови.

– И это все?

– Замечательный ножик! – начал объяснять Шурик.– Он содержит в себе пятнадцать предметов первой необходимости: большой нож, средний нож, маленький нож, ложку, вилку, отвертку, пилку, штопор, консервный нож, шильце, ногтечистку, ножницы, зубочистку,. сверло и маленькую тыкалку.

– Потрясающе! – усмехнулась Нина.– Незаменимая вещь. Ну что ж, в путь! У нас с Вами впереди целый день, но к вечеру мне нужно добраться до базовой площадки. За это время Вы должны многому научиться.

Всю дорогу до первого привала Нина рассказывала о своих предыдущих путешествиях.

– То, что мы делаем сейчас, можно назвать загородной прогулкой в лесной зоне. Так, тренировка. А Вы знаете, что такое туристический маршрут высокой степени сложности?

– Понятия не имею. Есть, оказывается, еще какие-то степени.

– А как же! И у каждой свои четкие характеристики. Есть даже специальные отработанные маршруты на каждую степень.

– Ну, это не интересно. Все уже заранее известно и пройдено кем-то.

– Ну, не скажите. Известна только степень сложности в данной местности, а все остальное – полная неизвестность. Бывают даже случаи, что такой вот «известный», как Вы говорите, маршрут, не проходят.

– И что, возвращаются обратно?

– Нет,– широко открытыми глазами Нина посмотрела на Шурика.– Не возвращаются никогда.

– Ужас какой-то. Зачем Вам это нужно – рисковать жизнью в мирное время?!

– Дело в том, что путешествия – это моя жизнь. Мои родители были геологами, и я с раннего детства в походах. Да и что может быть приятнее?

– Что же Вам в этом деле так нравится? – удивился Шурик.

– Да масса интересного, что и не передать. Это образ жизни такой. Посмотрите на горы! Тысячи метров над уровнем моря! Снежные вершины, ущелья, ледники!

– Но я и так все это вижу! Зачем мне еще туда лезть? Что там особенного?

– Как можно так говорить! Вот, например, какая-нибудь скала Орлиная... Если бросить сверху нее камень, он будет падать целых пятнадцать секунд!

– Не люблю бросаться камнями. С детства,– пожал плечами Шурик.– Мы как-то в школе баловались, и я камешком угодил директору в ухо. С тех пор не люблю.

– Ну, при чем здесь камни? Ведь это же чудо природы. Вот была я, например, в Средней Азии, в Каракумах. Можете себе представить! Две недели на верблюдах ехали. Качает, как в море. Даже морская болезнь приключилась.

Или вот прошлой зимой ходили в Хибины. Десять дней в лесу в сорокоградусный мороз. Спали в палатках, по трое в одном спальном мешке. Знаете, что такое трехсобачья ночь?

– Ругательство, наверное, такое.

– Совсем и нет. На Аляске золотоискатели ночью, чтобы не замерзнуть, укладывали с собой под покрывало двух собак и согревались их теплом. Так вот, ночь, когда даже таким способом невозможно согреться, называется трехсобачьей.

– Ой, бедные!

– Кто бедный?

– И люди, и собаки.

– Это Вы, Шурик, бедненький. Совсем не приспособленный к выживанию в диких условиях.

– Я в этих самых условиях никогда не оказываюсь.

– Вы так думаете? Представьте себе, что Вы летите на самолете за своими сказками и обычаями куда-нибудь к диким зулусам в Южную Африку. А Ваш самолет совершил вынужденную посадку где-нибудь в джунглях или пустыне. Кругом на сотни километров ни одной живой души. Что Вы будете делать?

Шурик задумался.

– Да, кажется, Вы правы. Хотя так далеко меня, вряд ли кто-нибудь пошлет.

– А кто его знает, куда Вас могут еще послать в этой жизни,– лукаво глянула на него Нина.

Шурик почесал затылок.

– Ну что ж. Поступаю к Вам на ликбез по выживанию. Нахожусь в полном Вашем подчинении.

За это время они уже достаточно далеко зашли в горы. Нина выбрала живописную площадку между бурной рекой и нависшими грозными скалами. Здесь она решила сделать привал.

– Вот Вам, Шурик, первое задание. Вырезать колья для палатки и натянуть на них крепления.

Шурик с энтузиазмом бросился в заросли. Нина крикнула ему вслед:

– Возьмите топор!

– Не надо, зачем? – и он показал ей свой чудо-нож.– Как можно, имея все удобства под рукой, не пользоваться ими?

Отыскав необходимое дерево, Шурик принялся подбирать нужный ему инструмент. Для начала он решил воспользоваться пилкой, но, потянув, вытащил вилку. Закрыл, потянул снова – вытащил зубочистку, снова закрыл, потянул – вытащил ножницы.

– Ну как у Вас дела? – крикнула издалека Нина.– Не слышу топор дровосека!

– Сейчас! Одну минуту! – у Шурика на лбу уже выступил пот.

Ему по очереди подворачивались то шильце, то ногте-чистка. Он стал успокаивать сам себя:

– Нужно по очереди вытаскивать все приборы, и тогда уж наверняка я найду желаемое. Это безусловно. Вот так. Ай! Эта чертова тыкалка всегда угодит под ноготь. А вот и зубочистка. Помнится, пилка была где-то рядом с ней.

Наконец, докопавшись до искомого, Шурик начал пилить. Пилка была размером не больше авторучки. Поэтому труд Шурика можно было сравнить разве что с трудом узника, украдкой пилящего прутья решетки переданной в батоне пилой.

Когда полотно пилы, наконец, вгрызлось в ствол почти до половины, Шурик решил перевести дыхание. Взявшись снова за инструмент, он не смог сдвинуть его с места, тот намертво засел в древесине. И когда Шурик предпринял попытку освободить пилу, она, жалобно дзинькнув, сломалась.

Это было последней каплей, переполнившей чашу его терпения. Он стал отчаянно выковыривать из ножа все приборы подряд, срывая ногти и обливаясь потом.

Чаще всего свои услуги ему предлагала маленькая тыкалка. Но с помощью ее Шурик не решался вступить в единоборство с деревом. Он надеялся найти большой нож, возлагая на него особые надежды. Сразу после ложки ему подвернулся средний нож. Решив не испытывать больше судьбу, Шурик принялся им ковырять древесину.

Заждавшись, Нина взяла топорик и отправилась на помощь своему спутнику. Увидев, чем он занимается, она не смогла удержаться от смеха.

– Шурик, знаете, что общего у Вас осталось с пионерами?

– Это с первопроходцами, что ли?

– Нет, с теми, что под горн и барабан ходили в поход.

– И что же?

Шурик оглядел себя, ища сходство.

– Вы сами создаете себе трудности, а потом героически их преодолеваете.

Сказав это, она одним ударом топорика довершила титанический труд Шурика, и через считанные секунды уже были готовы колья для палатки.

Установив палатку, Нина решила продемонстрировать свое умение скалолаза.

– На Вас, Шурик, возлагается особая ответственность.

– Да? – с готовностью выступил Шурик.

– Вы будете меня страховать, когда я буду на скале. От Вас зависит моя безопасность.

Подробно объяснив, что нужно делать, Нина начала подъем. Взбираясь, она медленно, уверенно и точно рассчитывала каждое движение. Шурик стоял наверху и ничего этого не видел. Он изо всех сил вцепился в страховочный трос, как будто хотел выжать из него всю влагу. Трос подрагивал, и Шурик чувствовал своими ладонями биение жизни на другом его конце.

Как только Нина поднялась, Шурик облегченно вздохнул.

– Это было потрясающе!

– Правда понравилось?

– Правда! – он стал сматывать трос.– Ну что, пошли вниз?

– Как вниз? А спуск? Скалолазы спускаются вниз тем же путем, что и взобрались вверх по скале.

И с этими словами она шагнула в пропасть. Шурик, снова закатив глаза, вцепился

в страховку.

Вниз Нина топала по скале, как муха по стене. Достигнув подножия, она отстегнула страховку и крепления.

Шурик, почувствовав, что трос ослаб, втянул всю амуницию наверх и с облегчением спустился по пологому склону к Нине.

Когда он сматывал веревки, Нина посмотрела на него восхищенными глазами и первый раз за все время похвалила его. Причем назвала его не как обычно – Шурик, а Саша, что, наверное, должно было свидетельствовать о большом уважении.

– Ну, Саша! Вы делаете поразительные успехи!

– Вы так считаете?

– Я Вас уверяю!

– Это еще ерунда.

– Ерунда? – Нина хитро посмотрела на него.

– Пустяк. Страховка – плевое дело.

Нина про себя усмехнулась и стала искать по сторонам, что же такое непустячное Шурику поручить.

– Даю задание более сложное,– строгим тоном произнесла Нина и засмеялась.

– Так,– Шурик, стоя на старте, стал потирать ладони.– Какое?

– Упаковаться в спальный мешок!

– Есть!

И Шурик подбежал к мешку, на ходу выскакивая из ботинок.

– И как можно быстрее!

– Так.

Он стал разворачивать спальник и уже засунул туда одну ногу.

– Подождите!

– Что такое?

– А время засечь? – Нина вытащила секундомер.

– Да-да! – Шурик вытащил ноги из мешка и свернул его в прежнее положение.

– Приготовились!

Шурик стал у мешка и развел руки в стороны.

– Начали! – Нина пустила в ход секундомер. Шурик подскочил к мешку и, подхватив его с земли, развернул. Мешок развернулся вниз отверстием. Шурик стал быстро переворачивать его обратно. Когда он, наконец, нашел отверстие, то начал влезать в него неправильно. Там, где должны быть ноги, оказалась голова, и наоборот.

Нина залилась смехом.

Шурик, поняв свою ошибку, быстренько стянул мешок через голову и теперь уже залез в него ногами, но, когда выпрямился, оказалось, что он залез в мешок задом наперед. Каким-то невероятным движением он развернулся внутри мешка и застегнул молнию.

– Все! – отрапортовал он.– Готово! Нина сквозь смех спросила:

– А спать Вы будете стоя?

– Ах, да! – и Шурик стал сгибаться, чтобы лечь.

– Время! – напомнила ему Нина.

Вспомнив о секундомере, Шурик резко выпрямился и, решив не тратить драгоценные секунды на мягкое приземление, упал, как подкошенный.

Нина остановила секундомер и посмотрела на циферблат.

– Так, Шурик...– тут она краем глаза заметила, что мешок с Шуриком, постепенно набирая скорость, катится по склону.

– Шурик, куда Вы? – крикнула она, смеясь.

Но в то же мгновенье улыбка слетела с ее лица. Склон заканчивался обрывом, под которым бушевала стремительная горная река.

Нина бросилась вслед за мешком, но он катился, как веретено, все быстрее и быстрее.

Она сделала рывок и уже коснулась мешка рукой, но было поздно. Мешок докатился до края обрыва и полетел вниз.

У нее похолодело внутри, но когда она взглянула вниз, все оказалось не так страшно. Мешок, падая, зацепился нижней частью за торчащую на склоне корягу, и Шурик висел вниз головой, как гусеница в коконе, не смея шевельнуться.

Нина мгновенно оценила ситуацию.

– Держитесь, Шурик! Я Вас сейчас вытащу! – и побежала за веревкой.

Так как Шурик висел вниз головой, его ноздри, наоборот, смотрели вверх, и пыль, которую он поднял при падении, благополучно и беспрепятственно залетала в них.

У Шурика ужасно зачесалось в носу, и он чихнул, сотрясаясь всем телом.

Коряга и сухие листья на ней при этом задрожали, и с них посыпалась еще одна порция мусора, тоже прямо в нос Шурику. Шурик чихнул еще сильнее, вызвав еще большее сотрясение своего тела и гостеприимно приютившей его коряги.

Мусор посыпался еще сильнее. Процесс, нараставший с геометрической прогрессией, мог бы, наверное, закончиться, как минимум, землетрясением. Но третьего чиха корневая система коряги не вынесла, и Шурик вместе с нею и комьями береговой глины полетел навстречу бушующей пучине.

Река, поглощая его, рычала и выла, подобно хищному зверю.

Подбежавшая к краю обрыва Нина к своему ужасу Шурика не обнаружила. Она стала напряженно вглядываться в бурлящий поток и ниже по течению заметила розовое пятно спального мешка.

Шурик в первый момент, когда попал в воду, мысленно распрощался с жизнью, но спустя мгновение снова поздоровался. Водонепроницаемый мешок удержал в себе остатки воздуха и поплавком вынырнул на поверхность. Течение подхватило его и понесло между валунами, качая и подбрасывая, как легкую пушинку.

Нина побежала вдоль берега, все время стараясь держать плывущий спальник в поле зрения. Наконец обогнав его, она перескочила с берега на огромный валун, торчавший из воды, и попыталась дотянуться до проплывавшего мимо мешка.

Но в последний момент мешок подпрыгнул на буруне и проскочил буквально в сантиметре от ее пальцев. От досады Нина сжала кулаки. Но, проплыв еще несколько десятков метров, мешок наткнулся на большущий камень, торчащий из воды, и остановился.

Увидев это, Нина, не теряя ни секунды, прыгнула в воду. Она гребла по течению изо всех сил, стараясь увеличить скорость, чтобы догнать мешок, пока его снова не сорвало течением.

Шурик тоже времени зря не терял. Почувствовав под собой твердую опору, он уверенно зашевелил руками, пытаясь перевернуться на живот и не боясь захлебнуться.

В это же мгновение проплывавшая рядом Нина схватила мешок и потащила его к берегу. Она сразу почувствовала, что мешок подозрительно легкий, но раздумывать и разбираться не было времени – течение неслось с огромной скоростью. Добравшись до берега, она обнаружила, что мешок пуст, и это ее ужаснуло.

– Шурик! Шурик! Где вы? – закричала она сквозь слезы.

– Я здесь! – захлебываясь, ответил он.– За камнем! Нина заметила голову Шурика, выглядывающую из-за камня выше по течению.

– Вы плавать умеете?

– Умею!

– Так чего вы там сидите?

Ее слова вывели Шурика из оцепенения и, удивившись тому, что до сих пор сидит в ледяной воде, он оттолкнулся от спасшего его камня и поплыл к берегу.