Текст книги "Маркграф из Преисподней (СИ)"

Автор книги: Виктор Глебов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Посредник стиснул зубы и замотал головой, мешая впихнуть кляп. Пришлось изо всей силы ткнуть ему костяшкой среднего пальца в одну из болевых точек. Как только он завопил, боец сунул между зубов трубку и ловко застегнул ремешки.

– Вот теперь порядок! – кивнул он удовлетворённо. – Идём, Ваше Сиятельство?

Взяв пленника за локти, мы потащили его назад, к машине.

Глава 27

Как только прибыли во дворец, свидетелей выгрузили и отправили в подвал – готовить к допросу. Я же хотел принять душ и переодеться, так как изрядно пропотел во время беготни по докам, но меня задержал следопыт. Подойдя, протянул всеми забытую сумку с деньгами, которые привёз ему в обмен на уничтожение вепря посредник.

– Ваше Сиятельство, что с этим делать? Куда их?

Забрав у него сумку, я сунул руку внутрь, достал одну пачку и бросил егерю.

– Держи! За труды, риск и актёрский талант. Хорошо отработал.

– Спасибо, Ваше Сиятельство, – егерь поклонился, но уходить не торопился. – А что со мной теперь будет?

– Ну, раз я дал тебе бабки, значит, убивать не собираюсь. Хотя ты заслужил. Мда… Служить мне, конечно, ты больше не будешь. Собирайся и уезжай. Твою вольную я велю подготовить и подпишу. Заберёшь у начальника. Дня через два. Столько тебе на всё про всё.

Следопыт отвесил ещё один поклон.

– Благодарю, Ваше Сиятельство! Вы очень великодушны!

– К сожалению, да. А теперь ступай, не задерживай меня.

Всё равно встретимся в аду. Никуда ты от наказания не денешься. Так что можно и отложить. Не горит, как любят поговаривать у нас в Преисподней.

Избавившись от Макара, я поднялся к себе, сунул бабки в сейф – пусть будет у меня неприкосновенный запас на всякий пожарный – и отправился в душ. Освежившись и накинув лёгкий домашний костюм, состоявший из бархатной куртки-венгерки со шнуровкой и шёлковых брюк, я спустился в подземелье.

Николай был уже на месте. Кивнул мне и указал на прикованного к металлическому креслу посредника.

– Задал ему пару вопросов для разминки, пока тебя ждал. Упирается. Не хочет по-хорошему.

– Личность выяснили? – спросил я, садясь рядом с братом в удобное мягкое кресло. – Его действительно звать Юрием?

– Без понятия. Отдел разведки снял отпечатки, так что скоро узнаем. А так и связи его потянутся. Не знаю, чего он упирается. Толку-то?

Я перевёл взгляд на посредника. Тот сидел, склонив голову набок, и следил за нами, словно был не в камере для допросов, а в театре. Вид у него был излишне самоуверенным. Интересно, с чего бы?

– Ты же понимаешь, что всё расскажешь? – спросил я. – Так всегда бывает. У каждого есть предел. И в руках профессионала…

– Всё дело в том, Ваше Сиятельство, что мне нечего рассказывать, – перебил пленник. – Я ничего не знаю. А тот солдат, которого вы взяли, тем более. Он ещё большая пешка, чем я. Так что, боюсь, вас ждёт разочарова…

Удар, который нанёс ему в скулу начальник охраны, прервал речь.

– Не смей перебивать Его Сиятельство! – гаркнул он, брызгая слюной. – Ещё раз так сделаешь, и я сломаю тебе палец.

– Спасибо, Порфирий, – кивнул я. – Судя по всему, наш гость готов принять мучения. Вопрос лишь – из-за верности хозяину или от неведения. Если последнее, будет забавно. Досадно, но забавно. Впрочем, мы дождёмся доклада отдела разведки. Уверен, он многое прояснит. Что с бойцом? Его рана не слишком серьёзна? Он в состоянии говорить?

– К сожалению, нет, – мрачно ответил Порфирий. – Парень оказался слабоват. Вырубился от потери крови и болевого шока. Сейчас он в палате под наблюдением врача. И с охраной, само собой. Но не думаю, что мы от него чего-нибудь добьёмся. Обычное пушечное мясо, расходный материал.

– Согласен. Вон он, наш главный клиент, – я подмигнул посреднику.

Тот криво усмехнулся. Порфирий сделал к нему шаг, но я жестом остановил его. Начальник охраны нехотя отступил. Однако было заметно, что в случае, если понадобятся пытки, он будет первым среди желающих простимулировать разговорчивость пленника.

– Есть подходящее заклинание? – спросил я Николая. – Которое развязало бы ему язык. Или оказалось достаточно устрашающим, чтобы он сам захотел с нами пообщаться.

– Можно попробовать парочку. Адские муки. Во всяком случае, если верить описанию. Но поможет ли?

– Вот и выяснили бы.

– Кстати, да! – оживился Николай. – Я как раз хотел одно опробовать. Ещё ни разу не пускал его в ход.

– Ну, так не стесняйся. Видишь, человек жаждет испытать себя на прочность.

Однако Николаю не довелось проверить заклятье. Дверь открылась, и в камеру вошёл Шевцов. С тонкой пачкой распечаток. Бросил взгляд на посредника, а затем поклонился нам с Николаем.

– Чем порадуете, Андрей Иванович? – спросил я. – Вижу, не с пустыми руками. А то этот тип уверен, что мы его ни с кем связать не сможем.

Начальник разведки пожевал губами, что мне совсем не понравилось: когда человеку есть, чем похвастать, вид у него совсем иной.

– Что, он прав? – прищурился я.

– Отчасти, Ваше Сиятельство. Этого человека зовут Юрий Степанович Кобылин, он адвокат и довольно известная личность.

– Не думаю, что диплом поможет ему, – заметил я. – Как и осведомлённость о законах. В суде ему появиться не светит.

Шевцов понимающе кивнул.

– Я не к этому клонил, Ваше Сиятельство. Дело в том, что господин Кобылин часто представляет интересы своих клиентов. Не гнушаясь ничем. Чем, собственно, и прославился. Однако обращаются к нему часто и с удовольствием.

– Скажите, почему! – подмигнул Шевцову адвокат.

– Наш гость разработал систему, при которой он не может узнать, кто его наниматель, – мрачно проговорил начальник разведки. – Это обеспечивает полную конфиденциальность. Даже если б господин Кобылин захотел выдать сведения о своём клиенте, то не смог бы.

– Именно! – удовлетворённо кивнул пленник.

– Однако он легко связался с нанимателем, – заметил я. – Значит, не такая уж сложная эта система. Если она вообще существует. Может, вы её не придумали, а выдумали? – спросил я адвоката. У того нервно дёрнулся глаз. На губах появилась презрительная, но неуверенная улыбочка. Малоубедительная. Похоже, я угадал. – Николай, мне кажется, господин юрист скоро захочет поделиться с нами своей системой. Какой бы она ни была. Я думаю, вы, Юрий Степанович, ждали появления человека, который скажет, будто вы ничего не знаете. Система, которую вы так широко разрекламировали, должна была послужить вам защитой от пыток. Вот только я не привык сдаваться. Если понадобится, выжмем вас, как лимон! Не думаю, что вы действительно готовы терпеть боль ради клиента. Всё это дешёвая бравада. Я знаю таких, как вы. Повидал немало. Сейчас поглядим, не ошибся ли, – обратившись к Порфирию, я сказал: – Сломай этому придурку четыре пальца, чтобы понял, что мы не шутим. А ты пока приготовь проклятье поядрёней, – это уже было адресовано брату. – Чтоб его сразу проняло. Тогда и поговорим.

Глава 28

Судя по выражению лица, наш гость к такому повороту готов не был. Быстро глянув на начальника охраны, он судорожно сглотнул и уставился на меня. Было заметно, что его раздирают противоречия.

Порфирий шагнул к креслу, наклонился и взял указательный палец адвоката.

– Не надо! – быстро произнёс тот, с ужасом глядя на огромный кулак, в котором исчез его палец. – Подождите!

Порфирий вопросительно взглянул на меня. Мол, что делать-то? Ломать? Я кивнул.

Раздался сухой хруст, и посредник взвыл. Из его глаз брызнули слёзы. Порфирий удовлетворённо кивнул самому себе и взялся за следующий палец. Как только он это сделал, зенки у Кобылина расширились, он часто задышал, губы затряслись.

– Нет! Не надо! Я скажу! Ваша… Ваше… Сиятельство! Пожалуйста!

Начальник охраны снова воззрился на меня в ожидании отмашки. Это прямо начинало раздражать.

– Что ты каждый раз смотришь⁈ – рявкнул я. – Не понял приказа? Четыре чёртовых пальца!

Здоровяк поспешно дёрнул рукой, снова раздался хруст, и юрист опять взвыл. Пока Порфирий ломал ему оставшиеся два пальца, он вопил, рыдал, матерился и умолял. Я поймал недоумевающий взгляд Николай.

– Ничего, братец. У него ещё много пальцев осталось, – сказал я. – На случай, если разговор затянется. Подними-ка ему голову, – это уже было адресовано начальнику охраны. – Хочу посмотреть в честные глаза адвоката. Вы как, Юрий Степанович, расположены к беседе?

– Да! – хлюпая и сопя, просипел посредник. – Я всё скажу!

– Звучит, как музыка. Но должен предупредить: если мне покажется, будто вы не искренни, Порфирий сломает вам палец. Усекли?

– Да! Пожалуйста… не надо больше! Я… не выдержу!

– Ерунда! Вы себя недооцениваете. Итак, готовы воспринимать мои вопросы?

– Да.

– Да, Ваше Сиятельство! – поправил Порфирий, хорошенько встряхнув Кобылина за волосы.

– Простите… Ваше Сиятельство.

– Благодарю, – кивнул я начальнику охраны. – Его можно отпустить. Думаю, голову держать он в состоянии. Но далеко не отходи.

– Я буду стоять здесь, Ваше Сиятельство, – с готовностью отозвался Порфирий. – Только прикажите, и я мигом ему пальчики подравняю!

Кобылин при этих словах испуганно дёрнулся, чем заслужил презрительную усмешку начальника охраны. Я положил ногу на ногу и, покачивая носком ботинка, сказал:

– Вы, Юрий Степанович, производите впечатление человека, который, скорее, позаботится о собственной безопасности, чем об интересах клиента. И я вас не осуждаю. Своя рубашка ближе к телу. В общем, не могу представить, чтобы вы соблюдали конфиденциальность, понимая, что в случае вроде этого окажетесь в опасности, а предложить взамен на свою жизнь будет нечего.

Последние слова заставили адвоката притихнуть. Он правильно меня понял. Но всё же решил уточнить.

– Если я выдам имя клиента, вы меня отпустите? – спросил он недоверчиво.

– Разумеется. Зачем мне вас убивать? Мне нужен заказчик, а не инструмент. Егерь, которого вы наняли, жив-здоров. Вы сами видели. И даже будет довольно богат – благодаря деньгам, которые от вас получил.

Тут, я, конечно, немного приврал. Но юрист, кажется, был сейчас готов поверить во что угодно. Вернее, ему очень хотелось это сделать, но мешали здравый смысл и образование.

– А гарантии? – спросил он быстро.

– Вы требуете их от меня? – приподнял я брови. – Попросить Порфирия вступить в разговор?

– Нет! – посредник испуганно дёрнулся от начальника охраны – насколько позволяли наручники. – Не надо! Я… вам верю.

– Счастлив слышать.

Ни черта он не верил. И правильно. Убивать его, конечно, я сразу не стану. Он ещё может пригодиться. Но шансов выжить у Кобылина немного. Такие вещи, как подготовка покушения, прощать нельзя. Иначе остальные воспримут это как зелёный свет. А мне ни к чему всё время опасаться нападения или отбиваться от наёмников.

Правда, в ближайшее время адвокату ничего не грозило. Кроме сломанных пальцев и крайне скудного тюремного рациона. Потому что, если всё срастётся, его придётся использовать так же, как до этого – следопыта.

– Никакой системы безопасности данных на самом деле нет, – заговорил Кобылин, переводя взгляд с меня на Николая. – Всё это фуфло! Пришлось его придумать, чтобы клиенты не дёргались. На самом деле, все посредники работают на меня. И предоставляют полную информацию о заказчике. Как вы и сказали, Ваше Сиятельство, я не готов рисковать. Всегда нужно знать, откуда идут деньги.

– Прекрасное вступление, однако хотелось бы услышать имя, – заметил я.

– Владимир Ларин.

– Это у нас кто?

– Как? Вы не знаете? – искренне удивился пленник. – Секретарь вашего дяди, Василия Александровича.

– Директора военной академии?

Ого! Вот это новость! Выходит, мы нашли крысу. Брат нашего отца решил заполучить титул. Как интересно! Если бы тогда в лесу Максимилиан Пожарский тоже погиб, ему осталось бы избавиться только от Николая, и всё – маркграфство в кармане!

– Да, он самый. Полагаю, очевидно, кто дал ему поручение. Впрочем, никого не хочу обвинять.

Я поморщился.

– Вы не в суде. Незачем подстилать соломку.

– Ты что, гад, обвиняешь нашего дядю⁈ – дошло вдруг до Николая. Приподнявшись, он побледнел и сжал кулаки. – И мы должны просто поверить⁈ На слово⁈

– Нет-нет! – испуганно (видать, не забыл про проклятье, которое я просил брата приготовить для него) залепетал Кобылин. – У меня есть доказательства! В офисе, в сейфе. Код знаю только я! – добавил он поспешно.

– Я хочу их видеть! – заявил Николай. – Едем туда!

– Спокойно, брат. Не суетись. Доказательства мы, конечно, посмотрим. И надеюсь, они окажутся убедительными. Однако ломиться туда толпой, да ещё когда у нашего гостя сломаны пальцы, и лицо такое, будто он успел оплакать свой род до седьмого колена, будет ошибкой. Таким образом мы рискуем предупредить… заказчика о том, что взяли и допрашиваем посредника. Да, он верит в систему конфиденциальности. Но и в то, что мы из кожи вон вылезем, чтобы узнать его имя, тоже. В общем, не будем делать подозрительных телодвижений.

– А как тогда⁈ – нетерпеливо спросил Николай, метнув на пленника гневный взгляд. – Я очень сомневаюсь, что дядя в этом замешан, но… не исключаю, конечно. Просто неожиданно. Никогда не думал… В общем, я хочу видеть неоспоримые доказательства!

– Да, Коля, мы это уже слышали. Я тоже хочу быть уверенным. Убит ведь наш отец. Просто сядь пока. Нужно обдумать, как действовать дальше, чтобы не спугнуть рыбу. Мы ведь этого не хотим, верно?

– Нет! – мрачно согласился парень. – Не хотим.

– То-то. Давай ещё немного побеседуем с нашим другом, пока он не отключился от боли. А то мне кажется, дело идёт к этому.

Глава 29

Порфирий привёл доктора, который быстренько осмотрел нашего пленника и вколол ему бодрящее лекарство.

– Не переусердствуйте, – сказал я. – Он нам нужен в сознании. Желательно, ясном. Ему ещё на прогулку ехать.

– Надо бы гипс наложить, – указал на пальцы доктор.

Это был не тот эскулап, который приходил проведать меня. Не семейный врач Пожарских. Данный лекарь занимался персоналом дворца. Выглядел он забавно: маленький, кругленький, с блестящей лысиной. Глаза у него неестественно блестели и бликовали, что выдавало бионические импланты.

– Наложите, – согласился я. – Приведите этого товарища в форму, только быстро. А мы пока продолжим беседу. Итак, Юрий Степанович, расскажите, как именно вы вводили в заблуждение своих клиентов. В чём якобы заключалась ваша система защиты данных?

Пока посредник болтал, врач закончил свои дела. Теперь рука Кобылина была покрыта гипсом, а сам он казался слегка заторможенным. Языком, правда, ворочал нормально. Паузы только иногда делал, чтобы с мыслями собраться. Отпустив лекаря, я сделал охранникам знак освободить пленника и поставить на ноги.

– Идти можете? Чувствуете себя нормально? – спросил я. – Сейчас поедете в свой офис с двумя нашими людьми. Передадите им доказательства. Затем вернётесь сюда. Вам всё ясно?

Кобылин рассеянно кивнул. Как бы не отключился по дороге. Надо бы послать с ним врача. Если что, вколет ему что-нибудь.

В общем, через четверть часа от дворца отъехали две машины. В первой были адвокат, два агента Шевцова и водитель. Во второй – охрана. Также кортеж вели дроны и беспилотники. На всякий случай.

Пока ждали возвращения посредника с доказательствами участия нашего дяди в покушении, обсудили с начальником разведки план дальнейших действий. В случае, если слова Кобылина подтвердятся. Лично я не сомневался, что он не лгал. Уж конечно, секретарь действовал по его поручению. Николай делал вид, что ни во что верить не собирается, пока не увидит доказательства, но было ясно, что это просто принципиальная позиция. Немного успокоившись, парень и сам понял, что адвокат сказал правду. Нашего отца заказал родной брат. И мы – следующие. Так что тянуть нельзя. Нужно разработать и предпринять решительные меры.

Шевцов долго распространялся на тему, как арестовать дядю. Проблема, по его словам, заключалась в том, что тот ходил с охраной, причём довольно существенной. Требовалось немало человек, чтобы нейтрализовать её.

– Я понимаю, Андрей Иванович, вы исходите из легитимного, так сказать, варианта. Официального. Юридически правильного. Но в данном случае речь о том, чтобы опередить дядю. Не думаю, что законность должна иметь первостепенную важность. Тем более, сам он действовал совсем не в таковом поле.

Шевцов воззрился на меня с лёгким недоумением.

– Простите, Ваше Сиятельство, но я не совсем понимаю…

– Дядя – директор академии, где мы учимся. Когда он меня вызвал к себе по поводу одного инцидента, никакой охраны в кабинете не было. Я имел возможность легко убить его.

– Вы хотите… застрелить своего дядю в школьном кабинете? – после паузы спросил Шевцов.

– Почему бы и нет?

– Во-первых, это может оказаться не так уж и легко. Ваш дядя сильный маг и опытный воин. У него прекрасная реакция. Если не удастся убить его сразу, завяжется бой, из которого вы едва ли выйдете победителем. Уж простите за прямоту, Ваше Сиятельство. Во-вторых, убийство поставит вас вне закона. А это совсем не то, что вам нужно, ведь вы не сможете унаследовать титул и предстанете перед судом.

– Неужели⁈ А как же заговор с целью убийства отца? И меня, если уж на то пошло?

– Ваше Сиятельство, одно дело провернуть всё так, чтобы не осталось доказательств, и совсем другое – зайти в кабинет дяди и убить его. Это разные вещи.

Ясно. Значит, главное, чтобы можно было отмазаться. Учтём на будущее.

– Хорошо. Тогда…

– Погодите! – вмешался Николай. Он словно очнулся. – Не могу поверить, что вы всерьёз обсуждаете убийство дяди! Я этого не допущу! Даже если он… виновен, его нужно арестовать! Никакой другой вариант неприемлем!

– И объявить всем, что в роду Пожарских брат убивает брата? – приподнял я брови. – Ради титула? Хорошую же репутацию ты собираешься нам создать!

– Но… – Николай запнулся и сник. – Что же делать⁈ – спросил он совсем другим тоном. – И вообще, у нас пока нет доказательств виновности дяди.

– Поэтому мы рассуждаем теоретически, – сказал я, хотя было ясно, что ничего подобного. – На всякий случай. А что касается того, что делать… Андрей Иванович, конечно, прав. Нельзя просто зайти в кабинет школьного директора и убить дядю, даже если он виновен, и у нас будут на руках неоспоримые доказательства. Но и арестовывать его с последующим преданием суду не вариант. Такой позор даже хуже для рода, чем смерть отца. Если император узнает, какая у нас тут идёт грызня за титул, у нас мигом отберут… В общем, мы потеряем слишком многое. Допустить этого нельзя. Вывод: придётся действовать так же скрыто, как дядя.

– Ты имеешь в виду, что мы убьём его, но так, чтобы это выглядело как смерть от естественных причин или несчастный случай?

– Именно. Подозрений не возникнет. Он ведь никому не мешает получить титул.

– Мне это не нравится, – насупился Николай. – То есть, я понимаю, что ты прав. И всё же…

– Мало ли, что не нравится, – прервал его я. – Мне тоже не становится легко и радостно от того, что нужно устранить дядю. Как и от того, что он оказался убийцей родного брата. Нашего отца, между прочим! Но есть долг. И он предписывает нам заботиться об интересах рода. Я уж не говорю о том, что дядюшка собирается и до нас добраться. Не забывай, что мы стоим у него на пути. Или ты готов пожертвовать собой ради его амбиций?

Николай отрицательно покачал головой.

– Так я и думал. Значит, решено. Ждём доказательств, а затем, если они убедительны, начинаем готовить план противодействия. Если же нет, продолжим расследование.

Однако я был уверен, что адвокат не солгал и не заблуждался. Дядя решил прибрать к рукам всю власть. И мы с Николаем были в опасности. Потому что на дядином месте я бы не стал дожидаться, пока мне передадут титул. Игра, конечно, рискованная, и дело было бы шито белыми нитками, но, если не будет доказательств – а кто станет их искать? да и зачем? – у него есть в случае нашей с Николаем внезапной гибели все шансы получить маркграфство. Что касается того, решится ли он… Почти наверняка – да. Уж если он старшего брата не пощадил ради амбиций, что ему пара племянников?

Глава 30

Ожидание коротали игрой в дженгу. Я выиграл шесть раз и проиграл четыре. Наконец, слуга сообщил, что нас просят в допросную. Значит, Кобылин с людьми Шевцова вернулся. Надеюсь, с убедительными доказательствами.

Когда мы спустились в подвал, то обнаружили, что Кобылин не привязан, а сидит просто на стуле возле стены. Рядом с ним стоял один из охранников, но его присутствия явно не требовалось: адвокат был, во-первых, совершенно уничтожен тем, что ему пришлось выдать клиента, а, во-вторых, действие лекарства ещё не прошло, и он производил впечатление человека не совсем в себе. Впрочем, не могу похвастать, будто сильно разбираюсь в людской природе. Эти букашки меня вообще не интересуют. Между нами и ними пропасть, как между человеком и орангутаном. Даже больше, если подумать. Ну, серьёзно: что такое противопоставленный большой палец по сравнению с крыльями⁈

– Как наши дела? – спросил я, когда мы с Николаем опустились в кресла. – Добыли доказательства? Мы счастливы?

– Не могу судить, Ваше Сиятельство, – ответил Шевцов, ставя перед нами небольшой кожаный чемоданчик, больше похожий на футляр с ручкой. – Мои люди привезли то, что указал Кобылин. Открывать без вас не посмели. Я тоже решил, что вы сами должны посмотреть, что внутри. А со мной поделитесь, если сочтёте нужным.

– Обожаю деликатных людей, – сказал я, щёлкнув замками. – Что бы мы без вас делали, Андрей Иванович?

– Благодарю, Ваше Сиятельство, – скромно поклонился начальник разведки.

– Можно надеяться, что эта штука не взорвётся, когда я подниму крышку?

– Кейс проверен. Его тщательно просветили во всех спектрах. Но, если угодно, я сам это сделаю.

– Нет, я не хочу вами рисковать. Вы слишком ценны. Пусть он сам открывает свой чемодан, – я ткнул пальцем в Кобылина.

Шевцов кивнул охранникам, и те мигом подняли адвоката и подвели к столику.

– Поднимите крышку, – сказал я. – Только отверните от нас кейс.

Конечно, всерьёз я не опасался. Но бережёного, как говорится… Чёрт, чуть не ляпнул! Так, ладно. Обойдёмся без пословиц.

Посредник поднял крышку, и его тут же вернули на стул. Шевцов развернул кейс обратно к нам. Мы с братом дружно заглянули в него.

– Что это? – спросил я после паузы.

– Думаю, СНК-накопитель, – сказал Николай.

– А чуть пояснить?

– Средство хранения данных на основе силенонуклеиновой кислоты. Кремний-органика, в общем. Искусственная ДНК, вмещающая практически неограниченной количество данных, – сдался Николай, видя, что его объяснения не прибавляют ясности.

– Понятно. Как посмотреть, что на этой штуке? – спросил я, вытащив маленькую горошину с гибкими отростками вроде усиков креветки. На ощупь накопитель был упругим и тёплым. Живой он, что ли⁈ Похоже, люди в этом мире совсем наплевали на то, что у вселенной уже есть творец, и решили перекраивать её по собственному усмотрению.

– Нужен обычный телик, – пожал плечами Николай. – Можем подняться ко мне или к тебе.

– Здесь есть необходимое оборудование, если позволите заметить, – вставил Шевцов. – В соседней комнате.

– Отлично! Туда и пойдём.

Оставшись вдвоём в небольшом помещении, напоминавшим конференц-зал тем, что в нём стояли расставленные тремя рядами офисные стулья, мы поместили СНК-репликатор, как ещё называл его Николай, в разъём позади монитора и уселись перед ним.

Ничего особо зрелищного на устройстве не оказалось. Аудиозаписи разговоров с посредниками, фотографии, видео, записи о расчётах, номера телефонов и так далее. Мы разбирали файлы часа полтора, и чем дальше, тем яснее становилось, что именно Василий Пожарский стоял за покушением на нас с отцом. Вернее, на отца. Про меня, как ни странно, речь ни в одном материале ни разу не зашла. Складывалось впечатление, будто Макара нанимали разделаться только с маркграфом. Его сын словно не интересовал заказчика. Однако следопыт, вроде, ясно сказал, что ему было велено разделаться и со мной. Надо бы прояснить этот момент. Он может оказаться неожиданно важным.

Когда мы закончили разбирать «доказательства», я почувствовал тяжёлый взгляд Николая.

– Что? Расстроен?

– Ещё бы! А ты нет? Дядя пытался убить вас. И с отцом ему даже удалось. Теперь мы должны прикончить его. Одна напасть за другой!

– Радуйся, что не на тебя легло это бремя. И потом, всё могло оказаться гораздо хуже.

– Неужели⁈ Например?

– Заказчиком могла оказаться наша мать. Или вторая жена отца. Или даже обе.

Николай замахал на меня руками. Совсем, как ребёнок, честное слово!

– Всё-всё, не говори так, Макс! А то я начну радоваться, что это дядя!

– Радоваться, конечно, нечему. Нам придётся действовать и быстро. Но сначала я хочу кое-что уточнить. Пойдём обратно.

В допросной Николай сел в кресло, а я направился к Кобылину. Адвокат слегка покачивался на стуле, нянча сломанную руку.

– Эй! – я встряхнул его за плечо. – Вопросик появился. Сосредоточься прежде, чем ответить. Дядя нанял вас убить только маркграфа или его и меня? – проговорил я, когда в поднятых на меня глазах появилась какая-то осознанность. – Подумай хорошенько.

– Заказ поступил на Его Сиятельство, – ответил после краткой паузы адвокат. – Про вас речь не шла.

– Но исполнитель, следопыт, сказал, что убил бы меня, не окажись модификант повреждён.

– Следопыт, этот идиот, должен был устранить свидетелей, если таковые объявятся. Целью был ваш отец.

Я нахмурился. Что-то тут не сходилось.

– Не могу уловить логику. Какой смысл дяде убивать носителя титула, но оставлять в живых наследника?

– Вероятно, он не знал, что вы поедете на охоту.

Да, это аргумент. Скорее всего, так и было.

– Ладно. Уведите его и заприте, – сказал я Порфирию. – Следите, чтобы ничего с собой не сделал. Пусть врач навестит его. Мне хотелось бы еще поговорить с егерем. Можно доставить его во дворец?

– Разумеется, Ваше Сиятельство, – поклонился начальник охраны. – Дайте мне полчаса.

– Мы будем в кабинете. Малом. Сообщите, когда привезут следопыта.

Глава 31

Никита плеснул себе коньяк. Я отказался. Алкоголь для человека яд, а я планировал умереть от старости, окружённый преданными вассалами и любящими потомками. Жёнами не обязательно. Да и вряд ли они доживут. Характер у меня не сахар. Интересно, кстати, как влияет на человеческих женщин секс. Польза им от него или истощение? Если второе, то моим будущим супругам не повезло. С демоницами таких проблем не возникает. Они не знают устали и всегда находятся во власти похоти. Такими мы их и создавали. Относятся они к категории средних демонов и служат нам, Первенцам. Собственно, создали их не мы, а конкретно Хелель. После низвержения в Ад Архитектор на одни сутки наделил его даром творения, чтобы он мог обустроить Преисподнюю. Так появились легионы демонов-солдат, демониц и низших созданий – бесов. Не самим же нам котлы таскать, в самом деле. Хватит и того, что император не додумался за сутки создать кондиционеры. Хотя, вроде, это первое, что вообще должно было в голову прийти. Но он тогда планировал снова попытаться захватить Небесный Престол и сосредоточился на воинстве.

Николай возбуждённо расхаживал по кабинету, предлагая один за другим план действий против вероломного дяди. Кажется, с каждым глотком коньяка в нём разгоралась кровожадность. Я понимал, что парень старается абстрагироваться от того, что целью должен стать наш родной дядя. Это не так-то легко принять. Но меня сейчас больше интересовало, что Василий Пожарский замыслил. Когда он заказывал убийство брата, должен же он был продумать, как избавится от наследников. Мы всё ещё стоим на его пути. А значит, в ближайшее время он предпримет решительные действия, и нужно быть к ним готовыми. Лучше всего, конечно, его опередить. Нанести превентивный удар. Это решило бы проблему. Вот только как до него добраться, да ещё так, чтоб нас не обвинили в преступлении?

Монолог Николая прервало появление лакея, доложившего, что привезли следопыта.

– Приглашай, – кивнул я. – Примем здесь.

Макар вошёл в сопровождении Порфирия и охранника.

– Нам остаться, Ваше Сиятельство? – спросил начальник телохранителей. – Для безопасности. На всякий случай.

– Да, не помешаете, – я сделал им знак остаться возле дверей. Егерю указал на кресло. – Сядь. Не хочу смотреть на тебя, задрав голову.

Следопыт неловко втиснулся между подлокотниками. Пристроил на них нижнюю пару руку, а верхнюю, быстро испробовав несколько поз, сложил на животе. Вот ведь чёртов здоровенный таракан! Раздавить бы тебя, и дело с концом. Но я слишком мягок. Оттого и страдаю всё время.

– У нас всего один вопрос. После чего мы тебя, скорее всего, уже не побеспокоим. Ты, кстати, собрался? Готов отбыть?

– Так точно, Ваше Сиятельство. Ваш приказ явиться застал меня на чемоданах.

Егерь заметно нервничал. Видимо, опасался, что я передумал и хочу его устранить.

– Сколько человек велел убить тебе с помощью модификанта посредник, которого мы сегодня взяли?

– Вашего отца. Маркграфа.

– И только?

– А! Ещё свидетелей, если будут. Никто не должен был рассказать, что на Его Сиятельство напал не обычный вепрь, а модификант.

– Уверен?

– Да, Ваше Сиятельство. Вас убивать приказа не было, если вы об этом. Наверное, заказчик не знал, что вы будете на охоте.

Это предположение мы уже слышали.

– Ладно. Иди. Привет семье. Куклу Николай пока оставит у себя. На всякий случай. Веди себя хорошо и не забывай, в чьих руках жизнь твоей очаровательной дочурки.

Егерь вздрогнул, но раскланялся и удалился вместе с охраной.

– Наверное, дядя, и правда, не рассчитывал, что ты будешь с отцом. Он не всегда брал тебя с собой, – заметил Николай. – А ведь я тогда тоже собирался поехать. Но заболел. Чёртов насморк! Если б у меня хоть температура не поднялась…

– Да, весьма досадно, – я вдруг осознал, что до этого мы ни разу не обсуждали, почему на той охоте не было моего брата. – Но давай о дяде. Выходит, у него есть план, как нас убить. И едва ли он станет тянуть. Завтра мне вручат титул. Я думал, он даже этого ждать не станет, но, видимо, дядя не торопится. В принципе, правильно: какая ему разница, успею я получить титул или нет. После нашей с тобой смерти он всё равно его унаследует.

– Не слишком ли много смертей? – нахмурился Николай. – Три человека подряд, и все отделяют его от маркграфства. Подозрений ему не избежать. Наверняка начнётся расследование. Правда, не факт, что усердное.

– Вот именно. Охранять границу-то нужно. И лучше это будет дядя, чем человек со стороны, ничего тут не знающий. Нет, император не станет его убирать с должности. Дырка заткнута – и ладно. На него нам нельзя рассчитывать. Придётся самим позаботиться о безопасности.

– Проще всего убить дядю раньше, чем он нас. Хотя нет, – Николай невесело усмехнулся. – Не проще. Он ходит с охраной.