Текст книги "Нож в сердце рейха"

Автор книги: Виктор Карпенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– В кого он такой большой? – продолжая улыбаться, воскликнул Роберт.

– В деда! – рассмеялась Кристина и потянулась к Роберту. – Давайте лучше я вас обниму, а Карлу по плечу разве что с медведями миловаться!

Обедали в шикарно обставленной розовой гостиной весело и непринужденно. Роберт оказался путешественником с большим стажем и хорошим рассказчиком, и, что больше всего удивило Федора, да и Кристину тоже, банкир свободно разговаривал на шести языках, в том числе и на русском.

Два дня пролетели как сон. Когда прощались, Роберт отвел Федора в сторону и доверительно сказал:

– Карл, это не мое дело, но Кристина и правда твоя сестра?

– А что? – удивился Федор.

– Смотрите вы друг на друга не по братско-сестрински. Я-то на своем веку повидал такие взгляды… Меня не проведешь!

– А это важно? – тихонько спросил Федор.

– Для меня нет. Самым важным для меня является то, что ты друг Гельмута, а он понимал толк в людях. Но не я один такой опытный и наблюдательный… Учти это!

3

Федор отправил донесение в центр, подробно описав и результаты поездки в Женеву, и взаимоотношения с Робертом Шихманом. Как всегда, через четыре дня пришел ответ: «Сосредоточься на работе с банкиром, расширяй дело, на данном этапе это главная твоя задача. Отец».

Олег же получил радиограмму иного содержания: «Вхождение друга детства в новое дело одобрено. Интересны даже малые подробности. Желательны фамилии участников. Контакты с Медведем ограничить до минимума, его задействовать в операции только в крайнем случае. У него задача изменилась. По возможности оберегать. В конце мая получишь помощников с функциями Серого. Отец».

Встретившись с Федором, Олег, не вдаваясь в подробности, строго наказал:

– Меня не ищи! К библиотекарю не ходи! С Серым не встречайся! С бароном контакты ограничь! Что касается Артура, то забудь, что такой человек есть!

– Что случилось? – встревожился Федор.

– Это приказ «Отца». Он готовит тебя к другому делу. К какому? Не знаю! Но, судя по тону радиограммы, серьезному. Так что, Медведь, до конца мая никаких контактов. В мае придут люди из центра: одна цепочка связи – твоя. Документы Сергею я сделал. Ныне он работник фирмы «Фишман и К°». С твоего согласия его направлю в Гамбург, в филиал. Сделай так, чтобы он оказался в Португалии, а лучше в Англии. Англичане ведь наши союзники. И еще… Я в курсе, что Роберт Шихман вошел в дело. В связи с этим твои финансовые возможности увеличиваются. Не увлекайся! Сейчас ты выходишь из тени и из мелкого поставщика превращаешься в крупного дельца, а значит, будешь на виду. Не заметишь, как к тебе начнут набиваться в друзья прилипалы… но опасаться надо не только их, а, прежде всего, людей гестапо, которые возьмут тебя под колпак. Не возражай, – остановил Олег хотевшего было возмутиться Федора. – Еще раз проанализируй свою легенду, нет ли где пробела… Набирай информацию о прошлом Карла, его друзьях, контактах, особенно здесь, в Германии. Какие у тебя взаимоотношения с Кристиной? – неожиданно спросил Олег.

– Хорошие, – недоуменно повел бровями Федор.

– Не догадывается, что ты из Союза?

– Нет. Не даю повода.

– Это хорошо. Ты вот что, попроси ее просветить тебя насчет этикета. По-видимому, тебе предстоит в скором будущем общаться с сильными мира сего, а ты пока словно медведь, вышедший из тайги: силы много, хитрость природная, удача бежит впереди тебя, а вот знаниями не блещешь. Так что будь осторожен, не наломай дров и не спугни удачу. И еще… во всех финансовых делах консультируйся с Робертом, не то прогоришь! Поверь, и не таких вокруг пальца обводили, а у тебя только десятилетка за плечами…

На том и расстались.

V. Лиссабон

1

Двенадцатого июля войска Брянского и Западного фронтов, а пятнадцатого июля – Центрального фронта перешли в наступление, и через двадцать дней разгромили орловскую группировку противника. Операция «Цитадель» с треском провалилась. Генерал-фельдмаршал Манштейн был смещен со своего поста. И в этой победе определенная заслуга была и разведгруппы капитана Самойлова, поставлявшей информацию о противнике.

Лето прошло в поездках Федора в Женеву и в Гамбург, во встречах с дирекцией заводов, работающих на люфтваффе, на которые в основном шла доставляемая фирмой «Фишман и К°» медь.

Взаимоотношения с Кристиной, скрываемые на людях – приемах, деловых обедах и вечеринках, посещениях театров и ресторанов, не могли укрыться от внимательных взглядов Зигфрида и Марты, которая не раз говорила молодой хозяйке: «Что ты делаешь, госпожа. Мужикам все едино, что сестра, что девушка с панели… А тебе думать надо. Остановись, пока не поздно! Это же твой брат, родная кровь! Или не брат?.. Если не брат, так чего скрывать?»

«Думай что хочешь, но это моя жизнь!» – отвечала ей Кристина.

Молодые люди были счастливы и не задумывались о будущем. И как можно что-то загадывать, если идет война? И война напомнила о себе самым жестоким образом.

23 ноября 1943 года по Берлину был нанесен массированный бомбовый удар. Через несколько дней бомбардировка Берлина и других городов Германии повторилась. Кристина, чудом уцелевшая 23 ноября, с ужасом выпытывала у Федора:

– Это русские? Да? Как же так, они бомбят не военные объекты, а жилые кварталы!

– Если тебе от этого будет легче, то это не русские. Это англичане… Английские самолеты RAF, «Веллингтон» и «Стиллинг» бомбят немецкие города, а заводы, производящие оружие и технику, остаются невредимыми.

– Почему? – удивилась девушка.

– Да потому что возрождать поверженную Германию будет легче.

– Ты думаешь, что мы проиграем войну?

– Я даже не сомневаюсь, что так произойдет. А то, что о ней, как о разгромленной, уже думают и за океаном, и здесь, в Европе, было и для меня новостью. Роберт поделился этой информацией, когда я был в прошлом месяце в Женеве. Но дело не в этом. Тебе надо уезжать из Германии. Бомбардировки конца ноября – это только начало…

– Уезжать? Зачем? – удивленно вскинула брови Кристина.

– Я боюсь потерять тебя… Пойми, это не шутки… Надо ехать в Лиссабон.

– В Лиссабон?! Но это так далеко. Я без тебя умру! – воскликнула Кристина, и слезы навернулись непрошено. – Я же люблю тебя!

– Я люблю тебя тоже, и это налагает ответственность.

– Все понимаю, но смириться не могу, – сквозь всхлипы донеслось до Федора. – Может, я перееду в Женеву… к Роберту… он приглашал… Ты будешь приезжать… А если совсем станет плохо, тогда уже переберусь к дядюшке Артуру в Лиссабон.

– Я подумаю, – сказал Федор, но в душе уже согласился: без Кристины ему тоже будет тяжело. Первая любовь и такая безумная, первая женщина и такая горячая…

Барон Зигфрид фон Ессен, один из директоров огромного концерна «Фокке-Вульф», уже неоднократно в беседах с Карлом Фишманом напоминал о большой заинтересованности предприятий в чилийской и португальской меди. Карл обещал в ближайшее время удвоить поставки, посетовав, что выполнение обещания затягивается из-за ограниченного объема зафрахтованных мест в транспортниках. Барон обещал помочь и очень скоро свое обещание выполнил. Концерн «Фокке-Вульф» передал в аренду фирме «Шихман и К°» транспортный пароход водоизмещением почти три тысячи тонн. О таком подарке судьбы можно было только мечтать.

Карл, он же Федор, сообщил в Москву о расширении своих возможностей и выразил сомнение насчет правильности шагов. Ведь, снабжая медью предприятия Германии, он тем самым играет на стороне врага. На что полковник Воскресенский в очень резкой форме высказал ему в очередной радиограмме: «Пусть тебя это волнует в последнюю очередь. Главное подняться выше, заиметь связи не только в Германии и Швейцарии, но постараться в Англии, Америке, Австралии. Отец».

Надо было ехать в Португалию. Об этом не раз задумывался Федор, это же ему неоднократно советовал и Роберт.

Отправив Кристину в Женеву, он принялся готовиться к поездке сам, предупредив дядюшку Артура, что будет в Лиссабоне в конце декабря с транспортником, который предстоит загрузить.

26 декабря 1943 года Карл Фишман вышел на грузовом корабле из Гамбурга. С ним в качестве секретаря и помощника следовал Сергей Протасов под именем Людвига Штока. В Москву ушла информация, что причиной замены пароля у часовщика является его перевербовка англичанами. Приказ по ликвидации Серого не исполнен из-за того, что объект погиб во время бомбардировки Берлина 23 ноября. На что через четыре дня пришла радиограмма: «Часовщика взять на контроль. Медведя оберегать как зеницу ока! Отец».

Впервые Федор вышел в море на корабле. Недобрым оно было: серым, хмурым, вздыбленным… Волны сердито били в нос кораблю и рассыпались брызгами. Федору казалось, что еще один удар, и железная коробка развалится. Но транспортник упорно продвигался вперед.

– Пройдем… будет легче – тише и веселей, – бросил, проходя мимо, один из матросов.

Сергей стоял рядом с Федором и, перекрикивая ветер, спросил:

– А это ничего, что мы под португальским флагом идем? Может, лучше под немецким? А то не дай бог какая-нибудь подлодка на нас позарится…

– Не подлодок надо опасаться. Они-то в этом районе не охотятся, предупреждены, не зря же мы о каждом переходе сообщаем в военное ведомство флота. Английских самолетов! Вот для них португальский флаг висит, а то и австралийский иногда ставим. Так надежнее… Но самое опасное – бесхозные мины! Это те, что оторвались во время шторма и дрейфуют под ветром! Они-то флагов не выбирают! Ладно, пойдем в каюту, – предложил Федор. – Еще насмотримся… Переход только начался.

Уже в каюте Сергей задал с самого начала мучивший его вопрос:

– Скажи, Медведь, ты ведь ни разу не был на море раньше?

– Не был, – кивнул Федор.

– И как оно тебе?

– Ничего особенного. Море как море.

– А все-таки?

– Как тайга. Только тайга зеленая, а море серое и недружелюбное…

– Но оно бывает и голубым, и изумрудным, и тихим, ласковым, теплым…

– Я же сказал тебе, как тайга. А она тоже бывает и золотой, и голубой, и щедрой… А море пока видел только таким: серым и неприветливым!

Артур Фишман сердечно встретил своего племянника и его помощника в порту Лиссабона. Не утерпев, осмотрел арендованный корабль и остался им очень доволен.

– Я понимаю, что тебе хочется посмотреть на город, но это завтра. А сейчас мы едем ко мне. Я познакомлю тебя со своей женой и маленькой Люсиндой. Наконец-то в свои пятьдесят четыре года я стал отцом, а ты, Карл, дядей. Твой секретарь поедет в другой машине. Его отвезут сразу к тебе домой. Я надеюсь, ты знаешь, что у тебя и Кристины в Лиссабоне есть дом… и не только… земля, виноградники… Но о делах потом, – усаживаясь в машину, он указал на переднее пассажирское сиденье. – Вожу машину сам, – не без гордости сообщил Артур. – Не потому, что экономлю на водителе, просто мне нравится.

Выехав за территорию порта, Артур надавил на газ, мощный мотор взревел и потащил машину в гору.

– Автомобиль бронированный, потому тяжелый. Не из-за боязни покушения, – предворил он вопрос Федора, – а ради престижа и так, на всякий случай.

Выехав за город, остановился.

– Так, племянничек, давай-ка поговорим, пока нас никто не слышит. Я благодарен тебе, что ты поднял нашу фирму до первого десятка в стране. О таком обороте денежных средств невозможно было и подумать. Но это дело семейное… Ты понимаешь, о чем я?

– Вполне, – кивнул Федор.

– С этим-то как быть? Ты мой племянник по воле покойного Фридриха, мир праху его, но ты, я даже не знаю, как все получилось, сейчас стоишь во главе фирмы, не являясь даже дальним родственником Фишманов.

– Артур, не буду кривить душой, я не принадлежу себе… Но если бы был волен, я бы, как у старшего в роду, попросил у тебя разрешения на брак с Кристиной. Мы любим друг друга… И как тут быть, не знаю! Для всех я ее родной брат…

– Вот даже как! – повеселел Артур. – Это другое дело. Я подумаю, как с этим разобраться. Дай я тебя обниму, – распахнул руки для объятия Артур. – О таком муже для Кристины можно только мечтать.

В порядке дружеского расположения к дяде Артуру обхватил его своими ручищами и Федор, да сжал так, что тот аж крякнул.

– Ну ты, брат, и здоров… Чуть позвоночник мне не сломал! Где таких только мужчин выращивают?! Явно не в Германии! – рассмеялся Артур. – Едем, племянничек, а то нас уже заждались…

Усадьба Артура Фишмана была огромной. Подъезжая к большому двухэтажному дому с колоннами, дядюшка, поведя рукой, похвастал:

– Те земли, до самых гор, мои и вон те виноградники – тоже. Не завидуй, у тебя земли не меньше, вернее, у Кристины, – уточнил он. – А вот и мои девочки.

На площадке перед входной дверью стояла кареглазая, черноволосая стройная молодая женщина с младенцем на руках.

– Мое счастье, моя жена Маргарет, а это мое маленькое солнышко – Люсинда. Ей уже через месяц будет годик. Ну, а это наш родственник из Германии, Карл. Я тебе о нем рассказывал. Тебе ее обнимать запрещаю, боюсь, помнешь, а вот поцеловать можешь, – рассмеялся Артур.

После семейного завтрака, за разговорами переросшего в обед, Артур отвел Федора на открытую веранду и, усадив в плетеное кресло, сообщил:

– Отдыхать тебе, племяш, некогда. Уже сегодня вечером к пяти часам я пригласил моих друзей и не только друзей, пожелавших с тобой встретиться, чтобы поговорить о перспективах сотрудничества. Те объемы, что ты заявил, мне одному не под силу. Подумай над тем, что будут предлагать… Я-то уже знаю и во многом согласен, но продавец ты, я только поставщик, и потому решающее слово за тобой.

Несмотря на первое января, погода стояла солнечная, теплая. Многие из гостей приехали в открытых кабриолетах, а один даже на великолепном вороном скакуне…

Представив каждого прибывшего Карлу и коротко сообщив, что за ним стоит, Артур пригласил гостей в зал, в центре которого стоял большой овальной формы стол, заставленный закусками и вином. Федор пересчитал: за столом сидели одиннадцать знатных и богатых людей Португалии.

Артур на правах хозяина пояснил:

– Прошу прощения, господа, все, что на столе – ваше, большего не будет. Я отправил всю прислугу из дома… и жену тоже. Так что можно говорить открыто. Я уверен, что все произнесенное за этим столом не выйдет за пределы зала. Председателем нашего импровизированного собрания предлагаю избрать уважаемого Луиса дель Санчеса. Возражений нет? Тогда ему слово.

Поднялся невысокий смуглый мужчина лет пятидесяти.

– Господа, – под сводами зала неожиданно для Федора зазвенел голос Луиса. – Начну с того, что крайне удивлен молодостью племянника дона Артура и восхищен его организаторскими и деловыми способностями. Привлечь в свою фирму банковский дом «Шихман и сыновья», получить неограниченный беспроцентный кредит – уму непостижимо! Но то, что я сейчас предложу вам, господин Карл Фишман, пусть не вызывает у вас непонимания или отторжения. Вы человек умный и сделаете правильные выводы. Германия за годы войны с Россией потеряла 56 дивизий и 162 дивизии понесли тяжелейшее поражение, было уничтожено свыше семи тысяч танков, более четырнадцати тысяч самолетов, до пятидесяти тысяч орудий и минометов. А каковы потери опытнейших генералов и офицеров вермахта, знает один Господь. Это данные Генерального штаба Германии, и они, мне так думается, несколько занижены. К чему я все это говорю… Германия войну проиграет. Она еще способна сопротивляться, но наступать, увы, не сможет. Русские армии уже в Западной Украине и Западной Белоруссии, очень скоро они войдут на территорию Германии. Вы – немец, но родились в Лиссабоне. Я знал вашего отца… Вы этого не помните, но я катал вас на лошадке, когда вам было четыре года. А теперь я скажу главное: деньги не знают родины! Не имеют национальной принадлежности! И тот, кто этого не понимает, в конечном счете обречен на разорение. Мы, готовясь к вашему приезду, предварительно уже встречались и обсудили наше участие в вашем деле. С Германией, конечно же, надо торговать, это выгодно по многим причинам, и прежде всего – они не стоят за ценой. Но некоторые из присутствующих торгуют с Англией и Америкой. Кстати, я не открою большого секрета, если скажу, что ваш дядюшка, уважаемый дон Артур, покупает чилийскую медь через американских посредников. Англии также нужна медь, пробка, каучук, вино… почему бы нам не дать им это… Тем более что отделение банка Роберта Шихмана есть в Лондоне. Это облегчит нам, если вы примете наше предложение, перенаправить финансовые потоки в нужное русло.

Ненадолго воцарилась тишина, которую нарушил господин, прибывший на собрание на лошади. Лихо закрутив ус, он неожиданно спокойно произнес:

– Я, господа, не знаю, сколько еще продлится война, но Европа после ее завершения будет другой. Не сегодня завтра откроется второй фронт, о котором неоднократно заявляли англичане и американцы, а Рузвельт на Тегеранской конференции дал твердое слово, что американцы в начале 1944 года начнут боевые действия во Франции. Это ускорит гибель Германии и ее приспешников: Италии, Румынии, Испании, Венгрии… Европу поделят и обложат контрибуцией. Кто как, а я хотел бы отхватить свой кусок от европейского пирога. А для этого уже сейчас надо дружить с Великобританией и Америкой. Вы, молодой человек, – обратился он к Федору, – судя по запросам и возможностям, принадлежите к новому поколению, как говорят англичане, бизнесменов. Тем, кому предстоит строить послевоенную Европу. Мы вам доверяем и готовы поддержать, естественно, на определенных условиях.

Все это время дядя Артур сидел рядом с племянником и тихонько переводил ему с французского. Когда очередной выступавший господин сел на место, поднялся Карл Фишман.

– Я благодарю вас, господа, за оказанное мне доверие, – начал он размеренно, подбирая каждое слово. – Мой отец, Фридрих Фишман, еще в 1918 году выбрал себе родину и ни разу не пожалел об этом. Я же родился здесь, и это мой дом! И он должен процветать, а это зависит только от таких, как вы, господа! Я полностью с вами согласен. И думаю, что согласятся и соуправители фирмы «Фишман и К°» Роберт Шихман и барон Пауль фон Зальц. Тем более что барон с баронессой изъявили желание осесть в Лиссабоне. Что же касается наших с вами дел, то я думаю, не надо торопиться с созданием громоздкого объединения. Во-первых, надо учитывать отношение португальского правительства и к Германии, и к Англии… («Молодец», – похвалил себя Федор за то, что последние месяцы регулярно читал газеты и слушал по радио Москву.) А во‐вторых, в Берлине вряд ли понравится появление в Лиссабоне концерна (снова похвалил себя Федор за новое слово, подхваченное из газеты), торгующего с врагами Германии. Я предлагаю обговорить условия и заключить отдельные договора с каждым из участников сегодняшней встречи. Если будет так, как я задумал, то в самое ближайшее время в Лиссабон прибудут представители банковского дома «Шихман и сыновья» с полномочиями заключения подобных договоров. Я же, увы, с завершением погрузки грузового корабля вынужден буду вернуться в Германию, – весомо закончил Федор и спокойно сел на свое место.

– Вот и все, господа! – встал Луис дель Санчес. – Я думаю, что выражу всеобщее мнение, поблагодарив господина Карла за понимание и одобрение наших предложений. И вынужден согласиться с ним, что создание, как выразился Карл, концерна сегодня преждевременно. Подождем полгода, год… а там посмотрим. Ну что, господа, с делами покончено. Надо бы воздать должное столу, не то хозяин обидится, что мы не попробовали его игристого… Так, дон Артур? Вам слово, а я складываю с себя обязанности председателя…

– Господа, я полностью согласен с племянником. Надо идти в намеченном направлении, но соблюдая при этом крайнюю осторожность. Ведь Португалия сегодня еще благожелательно поглядывает в сторону Германии, а что будет завтра – зависит от нас. Потому первый тост я предлагаю поднять за нас, за процветание каждого!

2

Две недели, пока грузился корабль, прошли во встречах с представителями торговых домов и фирм – участниками собрания. Большинство из них – люди темпераментные, азартно, до хрипоты обсуждали условия сотрудничества и проценты с прибыли, чем порядком поднадоели Федору, так что в конце второй недели он готов был кулаком утверждать свою правоту, но помня, кто он теперь, с трудом сдерживал себя.

С Сергеем он встретился только перед самым отъездом. Осмотрев принадлежавший ему и Кристине дом, предложил другу:

– У тебя, Серый, два пути: либо ты остаешься в Лиссабоне и помогаешь дяде обогащать фирму «Фишман и К°», либо ты едешь представителем этой же фирмы в Лондон.

– Лучше в Лондон, тем более что вторым языком в институте был английский. Но чем я там буду заниматься?

– Помогать обогащаться все той же фирме «Фишман и К°», а кроме того, банку «Шихман и сыновья», но это еще не все – будешь добывать сведения по открытию второго фронта, а с началом боевых действий – всю информацию по военно-промышленному потенциалу англичан. Способ передачи информации я обеспечу.

– Слушай, Медведь, тебя не узнать… Ты где таких словечек нахватался? – удивленно произнес Сергей, по-новому глядя на своего младшего товарища. Не смутившись, Федор ответил:

– Учусь. Ну так что ты решил?

– Конечно, Лондон.

Прощание с дядей и его семьей было трогательным.

– Береги Кристину! – напутствовал он. – А лучше присылай ее в Лиссабон. Здесь спокойнее, а в Германии скоро будет жарко! Бомбардировки городов – это первые ласточки. Что же касается заключения брака с племянницей, то не волнуйся. Я потихоньку запущу слух, что ты не родной сын Фридриха, а приемный. Этого будет достаточно, чтобы не возникало вопросов, почему брат женился на родной сестре. В Германии же смотри сам, но лучше потерпите до конца войны и возвращения в Португалию.

Артур Фишман растрогался настолько, что не удержал слез. Маргарет же спокойно отнеслась к отъезду родственника, сказав на прощание:

– Приезжай, будем ждать.