Текст книги "Сделай, что должен (СИ)"

Автор книги: Виктор Донецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 27 страниц)

Глава 13

Как бы там ни было, но самолёт на Москву улетел, увозя все надежды на геройские награды. Наградят или нет, это дело тёмное. Зато положение Ивана в гараже изменилось. Член Военного совета своим решением, по совокупности фактов по службе, присвоил Ковалеву Ивану Ивановичу звание старшины и рекомендовал главному врачу госпиталя перевести его на должность механика гаража. От таких рекомендаций не отмахиваются, поэтому Иван вступил в должность механика гаража немедленно.

Чтобы не обострять отношения пришлось объясниться с парнями. Пояснить, что это воля высшего начальства, что на место начальника гаража Иван не претендует, как работа в гараже ранее шла, так и будет. Просьба тоже есть. Укажите, что Иван на этой должности пока должен делать, а куда влезать не надо. То есть, права и обязанности, которые ему придётся выполнять в новой должности. Гарантия, тому, что он подсиживать никого не собирается, это скорое списание его в запас по комиссии. Пока приходится, как и обещал главному, работать там, куда пошлют, куда назначат. Поэтому лучше всего, чтобы не нарушать ранее намеченные уже цели, надо съездить на дорогу и добрать запчасти.

Понятно, что потом возможностей будет намного меньше, фронт с каждым днём всё ближе. Хуже всего, что противник перебросил всю авиацию близко к фронту и теперь дороги станут более опасны. Поэтому есть смысл выезжать прямо сейчас, после обеда и постараться вернуться завтра до начала налётов авиации. Раз немцы начали ночные налёты на город, то это лучше всего показывает проблемы поездок по дорогам, даже ночью.

Разговоры, это дело житейское. Только желания отправляться в поездку ни у кого не было. Не было желания и у Ивана, только кого это волновало? Надо – это аргумент основной, правильный, а поэтому самый верный! Капитан Соломин рассмотрел старшину Ковалева, как некую диковинную зверушку и послал с ним в поездку одного своего подчинённого. Главным от гаража назначался Иван, а помощником у него водитель ЗиСа. Вот и все люди на этот раз. Выходило, что на месте надо находить дополнительную рабочую силу, а это расходы. Расходы, естественно, в виде бутылок с самогоном, заткнутые просто кукурузной кочерыжкой.

Сборы были недолги. Канцелярия выдала бумаги, кладовая продукты сухпайком на сутки, а капитан Соломин целых два из трёх, позаимствованных ранее у Ивана автомата с подсумками для запасных магазинов. По внешнему виду капитана госбезопасности, оружие он выдавал не от доброты человеческой, а по служебной необходимости. Необходимость эта его очень сильно расстроила. Прямо судьба злодейка и никак не меньше.

Третий автомат Иван выпрашивать не стал. В этом уже не было особого смысла, учитывая, что у него есть Светка и парабеллум. Что касается десантного автомата, то это лишний груз. Оно Ивану надо?

Поехали по городу неспеша. Ночной налёт напоминал о себе более чем наглядно. Выгоревшие останки домов и черные следы на тротуарах. Некоторые деревья внешним видом демонстрировали увядшую листву и обугленные ветки. Решили двигаться по дороге, избегая всех скоплений автомобилей, но этого не получилось. Похоже, что некая достаточно крупная военная часть, перебрасывалась на передовую. На машину с совершенно пустым кузовом сразу обратили внимание. Начали на всех постах приставать и проверять документы. Иван всех направлял к работнику госпиталя в форме НКВД. Это ничего, что звание у особиста меньше, чем шпала, главное форма соответствующая.

Впрочем, подвезти группу красноармейцев пришлось. Это были люди из подразделения, что контролировала местность у пробомбленной части дороги, куда Иван с товарищами направлялся за запчастями. Так сказать соседи и ангелы хранители. Иван не стал отнекиваться от попутчиков, а согласился подвезти. Помнили ли Ивана, ему было без разницы, поэтому он поставил условие. Он помогает людям, а люди помогают ему. Красноармейцы могут, конечно, протопать все двадцать километров до своего поста, а могут время до заката провести в общей компании Ивана и его людей.

Удовольствие топать по дороге часов пять и глотать пыль из – под колёс автомобилей, дело весьма сомнительное. В общем, договорились. Договорились надо сказать вовремя. Дорогу уже начали приводить в порядок и как бы пережили наступающую ночь остатки запчастей у дороги, прогнозировать было сложно. Поток машин с материалами для ремонта дороги, вполне ритмично поступал на разбитый участок и засыпал воронки. Бульдозер на основе трактора СТЗ, надсадно урча, разравнивал щебень по ямам.

Пост охраны из бойцов в форме НКВД, просмотрел предъявленные документы и дал добро на поиск запчастей. Лейтенант взвода, который подвезли, сходил к своему начальству и доложился, а потом поехал с Иваном в качестве охраны и прикрытия. То есть, те самые обязанности, которые он и его взвод выполняли на этой дороге. Как говорится, ничего личного. Первое, что захотел увидеть Иван, была бомба из – под ЗиСа. Только её не было. Воронка большого размера была, а бомбы не было. Лейтенант из охраны пояснил, что здесь сегодня утром прошли сапёры и проверили дорогу. Впрочем, Иван тоже не поленился проверить дорогу на всём протяжении колеи у дороги. Как говорятся, на сапёра надейся, а сам проверяй!

Определив фронт работ подчинённым лейтенанта, и отдав их под чуткое руководство своего товарища из гаража, Иван взял Светку и в сопровождении лейтенанта и особиста прогулялся к тому месту, где пристрелил фрица наблюдателя. Ничего особого он там не нашел, а что нашел о том попутчикам не сказал. Сказать, что – то определённое лейтенант тоже не смог. Подтвердил только, что до деревьев они дошли, но дальше не ходили. Во – первых, сумерки. Во – вторых, присутствия противника не обнаружили.

Достаточно веская логическая связь. Получить пулю из – за куста, это удовольствие, явно не из списка самых желанных. Даже при явной солнечной погоде и ясном небе, ни лейтенант, ни особист идти в лес не пожелали, а вот Иван прогулялся. Правда, по кромке и в поле зрения сопровождающих, и то хлеб. В том смысле, что осмотрев в бинокль деревья, он увидел место, где сидел наблюдатель и откуда стрелял пулемётчик. Похоже было, что отстреляли целый магазин, но не более. Гильзы в траве поблёскивали, немного и вполне компактно. Тело, упав с дерева, слегка примяло траву. Потом, судя по следам, его унесли, а не уволокли. В траве есть отпечатки подошв, направление на кусты, кусты не смяты и не лишились веток и листьев.

Более конкретно изучить, что здесь произошло два дня назад, после выстрелов Ивана упёрлось в непонимание лейтенанта и даже особиста. Последний лучше лейтенанта знал, что у этих немцев есть мины «лягушки». Он уже видел, как они действуют, хоть и на на большом удалении, но лично. Лейтенант, впрочем, готов был дать бойцов, но не более двух, при условии, что удаляться от кромки леса Иван не станет далее чем на сотню метров. Иван согласился, но бойцы желательно должны быть следопытами – из охотников или кто – то понимающий следы в лесу.

Толпа в тридцать рыл, это не три морды. Работа продвигалась быстро и уверенно. Водитель даже успевал оценить значимость той либо иной детали. Толку везти в гараж металлолом? В принципе можно, если потребуют представить, что надо поменять, для строгой отчётности. Во всех прочих случаях, гнутые и перекрученные детали никому не нужны. Лучше взять меньше, но лучшее, а прочее пусть остаётся для сборщиков металлолома. Иван тоже заценил разложенное у кузова и перекинулся мнением относительно возвращения в госпиталь сегодня ночью. Груз будет приличный и не желательно пробить колесо в потёмках на дороге. Лучше переночевать, а утром двигаться. Так и решили.

До захода солнца время пока было, поэтому Иван устроил бойцам перекур из личных запасов сигарет и бросил клич типа охотники и водители, где вы? Охотники, причём таёжники нашлись в количестве целой полторы штуки. Что касается водителей, то таких не было. В том смысле, что документов на вождение у них не было, а так, если очень будет нужно, то почему и нет? Те самые охотники из тайги. Выходило, что парни хоть куда, один точно, а второй на половину!

Участок леса прошли и просмотрели достаточно быстро и главное качественно. Гильз в траве оказалось ровно тридцать, что указывало на ручной пулемёт. Труп немца нашли прикопанным неглубоко в яме под выворотом, похоже, чтобы проще было найти потом. Возможно, до трупа тут что – то хранили, поскольку имела место быть на ямке творило из тонких жердей. Трогать ничего не стали. Труп уже подванивает и мог быть оставлен сюрприз для любопытных. Назад пошли по своим следам. Только перед кромкой леса Иван пустил охотников в стороны, чтобы они не увидели на дереве карабин с оптикой, а в кустах вещмешок.

Погрузку запчастей закончили в сумерках. Судя по рессорам, колёсам и усилию на рулевом колесе, машина имела перегруз. Что выкинуть, а что оставить постановили определиться утром. Темно, это раз! Светомаскировка, это два! За понимание и помощь лейтенант получил две бутылки самогона, две банки трофейных сосисок на закуску и две пачки трофейных сигарет. Три пачки сигарет за ударную работу получили на взвод красноармейцы. После дружеского расставания, Иван направил ЗиС в деревню к местному пчеловоду или кто он там.

Можно было бы переночевать на посту, но это скопление военной техники для ремонта дороги. Кто его знает, что за задание дадут на ночь немецким лётчикам. Уезжать далеко от хорошей дороги или колеи, имея перегруз не хотелось, а в общей куче и маскировочная сеть не поможет. Поэтому вариант с деревней был лучшим, из возможных. Понятно, что был смысл предложить пасечнику карабин с оптикой и прихватить вещмешок в кустах. Всё это мелочи, но это как посмотреть.

На втором посту, при выезде на дорогу со стороны поворота на деревню, документы проверили, полюбопытствовали куда это на ночь глядя поехали, если Киев в другой стороне? Объяснение, что водить ночью автомобиль с перегрузом удовольствие ниже желательного, а создавать на посту групповую многометровую цель для самолётов врага совесть не позволяет, было встречено с пониманием. Только уточнили, где автомобиль будет этой ночью и когда планируется поездка на Киев.

На этот раз освещения в доме пасечника не было, Иван решил постучать в окно и вызвать хозяина. Встреча была не такая радушная, как в первый раз, но машину во двор загнали, картохами варёными с малосольным огурцом под самогон закусили и спать в сарае особист с водителем улеглись. Иван брал на себя дежурство в первую смену, а потом разбудит кого на подмену.

Так было проще по многим причинам. Надо было и с хозяином переговорить и карабин с мешком забрать. Пешком тут не так далеко. За час или полтора вполне можно обернуться. Иван попросил хозяина посидеть и подождать его, объяснив, что хочет на время отлучиться. Оказалось, что в ту сторону есть лесная дорога от деревни, а у пасечника есть велосипед на ходу, если Иван умеет на нём ездить.

Управиться с трофеями удалось всего за пол часа, треть от этого времени пришлось потратить на снятие с дерева снайперского карабина. Сама лесная дорога была наезжена очень хорошо и оканчивалась почти в нужном месте узкой поляной. В свете луны дорога и деревья были видны великолепно.

Презентация снайперского оружия прошла к полному и взаимному удовольствию договаривающихся сторон. Что касается содержимого вещмешка, то Иван с огромным облегчением подарил хозяину две мины «лягушки» и рассказал как ими пользоваться, набросав различные варианты, которые видел не только в интернете, но и непосредственно на местном лугу в колее у дороги.

– Вот, значит, как. Смотрю я на тебя Ваня и понять не могу, Что ты за человек и откуда.

– Это в каком смысле? Что вам не понятно?

– Знаешь ты Ваня много и умеешь, а возрастом молод. Как – то не вяжется всё это. Такое редкость, хоть кого спроси. Вот, значит, как!

– Так, это что я виноват, что мне интересно всё? Скорее, это другие виноваты, что знать ничего не хотят и прячутся от знаний. А мне наоборот интересно что – то узнать и чему – то научиться.

– Ну, что – то в этом есть. Парень ты хваткий! Неделю назад в ефрейторах ходил, а сейчас фельдфебель, то есть старшина сегодня. Прямо и не верится. Вот, значит, как!

– Это есть. Это так генералы решили. Говорят, что такие бойцы нужны. Только ни к чему оно мне, полечусь вот в госпитале и всё. Комиссуют меня из – за дырки в голове. Вот такие дела.

– Вот, значит, как! А ты Ваня, не из НКВД случаем? Это там вроде ефрейтор старшине равен?

– Это вы про моего товарища? Ну, да. Он из особого отдела, вроде охраны сейчас и присматривает, чтобы чего не так не было. А я из сапёров, два топора, неужели не видите?

– Вижу. Но верится с трудом. Бойкий ты парень. И это, не обижайся, ты сам себе на уме. Трудно тебя понять получается. Слова вроде все понятные, а если задуматься, то и не совсем. По делам, если судить. Вот, значит, как!

– Да. Это возможно. А что вы от человека с пробитой головой, у врачей лечащегося, хотите? Бывает, что мысли разные путаются. Тут всякое бывает. Иногда лезет всякая белиберда на язык. Сам пужаюсь.

– Странно голова у тебя болит, вон, сколько всего сегодня у тебя нашлось. Вот это и не понятно…. Вот, значит, как!

– Это двое суток назад всё нашлось. Я тогда немца пристрелил на дереве. Немцы по мне из пулемёта стреляли. Потом мы на пост НКВД сообщили о немцах. Выстрелы вы тут должны были слышать.

– Вот, значит, как. Вроде было такое дело. Ну, так война идёт и это, вроде, как обычное дело. Вот, значит, как!

– Это так. В общем, в лес никто не пошел за пулей тогда. Зато сегодня я осмотрел то место, вот и нашел. Поэтому и говорю, что мне интересно, а другие внимание не обратят и мимо пройдут, если вообще, дойдут. А ведь немцы тут рядом. Десант похоже. Очень похоже!

– Вот, значит, как! Дела. Тут дело такое, хутор у нас в лесу в три подворья. А почитай уже неделю, никого оттуда нет. Вот, значит, как!

– Так война, да и далеко может, что не находишься.

– Может и так Ваня, только… Вот, значит, как. Ходили они сюда. Наши тоже туда ходят по – родственному. Тут не так и далеко. Вёрст, значит, то есть километров семь. Может, глянешь? Вот, значит, как!

– Да если там немцы, то их там больше десятка при пулемётах, да они нас покрошат как капусту. Надо в НКВД сказать, пусть проверят…

Проснулся Иван неожиданно. Луч солнца проник через щель в тыну и разбудил. Иван аж взвился с дубочков. Это же надо такому с ним случиться! Вышел после разговора с пасечником во двор, чтобы обдумать разговор и вроде присел на дубочки под тыном. Значит, присел, если с них встал. Дальше ничего не помнит. Нет, помнит, что положил Светку на колени и откинулся на тын. А вот потом и ничего больше не помнит. Новости сложились с прошлыми знаниями и мозг отключился. От чего так произошло? Бац! И здравствуй утро!

Солнце, это уже не рассвет, а восход. Как же так? Командир уснул на посту! Непорядок! Впрочем, всё вроде обошлось, Светка в руках и голова на плечах, а признаваться в нарушении караульной службы Иван не будет. Это лишнее, только надо проверить, живы ли бойцы. Оказалось, что живы и довольно потягиваются ото сна. Правда, глазами лупают и странно смотрят на Ивана. За завтраком всё же спросили, что это было? В том смысле, что старшина всю ночь на посту за всех отдувался и выспаться дал, как никогда не высыпались с начала войны.

Пришлось сочинять полуправду с элементами подозрений местных жителей о десанте врага. Хорошо, что солнце только и успело оторваться от края земли. Это хорошее время, чтобы совет держать, что дальше делать будем? Поедем и посмотрим или сообщим и в Киев от греха подальше. Решили, что не дело отнимать хлеб у местных. Поставим в известность и с чистой совестью поспешим на Киев, даже с перегрузом часа за три сможет ЗиС запчасти довезти. До прилёта люфтваффе с бомбами часа два в запасе есть и этого должно хватить для выезда из опасной зоны.

Так и сделали. Первый пост встретил информацию в целом, адекватно. Общее впечатление подпортил местный капитан, который начал наезжать, что трусы, мол, и могли бы сами проверить, ведь не пешком, а на машине. На что Иван ему пояснил, что у машины перегруз и хорошо бы до Киева без дозаправки доехать, а лишние пятнадцать километров по лесной дороге, это не по шоссе. Кроме всего прочего, если там немецкие парашютисты, то там аж два пулемёта, а один точно есть. Трусы или нет, но не идиоты точно, чтобы подарить врагу транспорт и три трупа от одной очереди. С чем и уехали.

Второй пост, встречал старшину Ковалёва лицами командиров со следами пьянки, ввиду раннего времени и позднего очень неспешного утреннего построения. Мухи на солнце двигались намного резвее. Даже новости о местонахождении, возможном, группы парашютистов врага ничего не изменил. Почти ничего. Из одной из палаток вылез командир от НКВД и строя многоэтажные конструкции, раскрашеные как куличи из песка и столь же долговечные, подошел к Ивану.

– Задолбал как дятел, ты старшина своими россказнями мою службу. Убрались немцы от дороги, сам понимаешь искать их трудно. Нет у меня людей! Мне, согласно приказу, тут надо быть.

– Товарищ командир госбезопасности, я всё понимаю. Просто сигнал поступил, а так это или нет мне не ведомо, но довести надо.

Доносчику первый кнут! Машину с запчастями отпустили, а вот старшину Ковалева оставляли, как возмутителя спокойствия и чтобы можно было кого предъявить в случае чего. Бумагу в родной госпиталь написали с указанием причины задержки и приписали, что следует позвонить по некоему телефону и передать информацию о немецких парашютистах. Что – то накарябали на осьмушке и передали тому, кто приедет после получения звонка.

Увильнуть от участия в операции Ивану не удалось. Командир от НКВД в звании лейтенанта, что обнаружилось после одетого кителя, приказал Ивану заняться взводом охраны дороги, поскольку лейтенанта он отослал в Коростень. Эта новость внесла дополнительную сумятицу в расстроенные ряды охраны и откровенное игнорирование командира «на час». Судя по настрою, все бойцы ждали кухню, а пока устроили перекур, чтобы легче было ждать.

Получился парадокс, бойцы устроили перекур, чтобы передохнуть во время отдыха. Поскольку в планы командование Ивана не желало посвятить, то оставалась одна проверенная целыми веками и военными поколениями командирская мудрость, из подчинённого надо выбить всю дурную энергию, иначе быть беде от безделья. Разброд и шатания, в виде массовых действий без команды уже появились. Это у генералов равно отсутствию связи с нижестоящими штабами, а у командиров на самом низу, это самодеятельность подчинённых. Вот наглядный пример, стремление сачковать во время отдыха!

Против общей массы идти не стоит. Для этого есть более изящная форма управления. Как не крути, а всякое управление начинается со знакомства командира с подчинёнными. Первыми, с кем познакомился старшина Ковалев, были командиры отделений. Пара, тройка фраз и зашевелились остальные красноармейцы, выстраивая три шеренги отделений в одну линию. Вчера старшина и бойцы друг друга видели, общались и делали общее дело, но, то вчера. Вчера они были просто знакомыми, а вот сегодня они командир и подчиненные. Всё временно, но по опыту Иван считал, что познакомиться надо. На «всякий случай» и на некое «вдруг» стоит составить общее впечатление. Пусть должность командира просуществует часа два или три, но надо соответствовать.

Для начала поделить на тех, кто тебе глянулся, и кто с тобой не совместим, просто не нравится. Из – за чего? Да кто его знает. Ну не лежит у тебя, как говорят, сердце к человеку и всё. Симпатия, девка ветреная. Вот, вроде, она была у командира, а показал ты ему своё оружие и всё, симпатия исчезла, а появились иные отношения, вплоть до ненависти как к врагу советского народа. А как иначе, если ржавчина рыжеет на всех внутренних частях твоего оружия? Ах, да. Конечно, на патронах ржавчины нет, там ведь не железо, а медный сплав, поэтому там зеленеет патина.

– Понятно. Сверху чешуя, а внутри оружие вычистить и все патроны проверить. Контроль на командирах отделений, срок час.

Вроде обычные и незамысловатые слова, а все работой загружены по самое «немогу». Винтовку за один час, даже самую всеми позабытую вычистить можно, а вот патроны легче поменять, чем вывести патину. Только и это не самое интересное в чистке оружия. Как не крути, а при чистке сразу видно, кто знает устройство оружия, а кто лишь пытается вспомнить для чего оружие нужно и из чего оно состоит, если его удастся разобрать. Это при условии, что собирать вычищенное оружие не надо.

Странным образом, две трети оружия во взводе были СВТ. Из них в нормальном состоянии были только четыре штуки, у всех командиров отделений и одного бойца в преклонном возрасте. Все прочие бойцы своих «Светок» не жаловали и никакого явного внимания к ним вообще не проявляли. Хроническая, клиническая и грустная картина была у Ивана вначале. Немного позже, впечатление у Ивана улучшилось, когда он понял, что бойцы врага типа Вермахт, панцерваффе и люфтваффе решили шапками закидать. Боялись немцы шапок, поэтому и припасли для всех прочих команду «Мютце, ап!», особенно для пленных в лагерях.

Если такие замыслы у некоторых бойцов и были, то старшина Ковалёв разбил их в пух и прах. До завтрака оружие практически всем удалось вычистить. Учитывая удалённость расположения поста от источников воды, а значит, некоторый её дефицит, некоторые ели кашу маслеными, слегка протёртыми ветошью руками. Военная романтика, и мать её родина! Впрочем, каша была вполне съедобна, хотя от мяса и жиров в ней были только отдельные следы и то на самом верху, для снятия пробы командиром.

Со своим уставом ходить в чужой монастырь грешно, но Иван переговорил с поваром и предупредил, что враг оборзел и изредка даже постреливает в округе. Из этого факта следует, что лучше питательные калории достанутся красноармейцам, чем попадут в руки врага. Повар грустно и нагло посмотрел в глаза Ивана, видимо стараясь увидеть само глазное дно, а потом, молча, кивнул и сунул Ивану в руку банку тушёнки. Впрочем, перед отъездом на второй пост повар обнадёжил, что в обед будет борщ с тушенкой и гречневая каша с маслом, компот будет с сахаром, точно – точно.

До этого изобилия надо было постараться дожить. Иван был ярым оптимистом и свято верил, что он до обеда доживёт. Что касается его новых подчиненных, то у них преобладал ярый пессимизм. Пришлось произвести окапывание десяти бойцам для выполнения упражнения – стрельба из положения лёжа. Двадцать человек приготовили десять мест под мишени из досок от кузовов горелых автомашин. Потом каждый вычистил и подготовил десять патронов для стрельбы. Конечно, много патронов расстреляли, но стрельбы, это повод вычистить своё оружие.

Это ничего, что чистили оружие второй раз на дню. Главное, что теория выстрела, которую объяснил перед стрельбами Иван, прошла практическую проверку, даже с пояснениями. Два захода на огневой рубеж с боевыми патронами, это вполне ощутимая по отдаче практика.

Три часа времени были убиты, скорее, проведены с некоторой пользой. Вернувшийся из Коростыня лейтенант доложился в палатке группы НКВД, заправил мотоцикл, перекусил, чем его угостили и уехал в направлении на Киев. Всем на посту занимались люди в форме НКВД. Отряд охраны поста выглядел, как антураж, а поэтому на них особого внимания не обращали. Чудит старшина, так ведь по делу. Командир обязан гонять бойцов, а бойцы должны выполнять команды. Вот это и есть вселенская гармония для любой армейской среды. Может внешне занятия Ивана со взводом и были похожи на гармонию, но это оценка стороннего наблюдателя. Что касается Ивана, то он постоянно ощущал давящий дискомфорт. Слишком много мусора для новой метлы.

Что казалось бы хитрого в использовании гранаты? Скажем, немецкие колотушки или яйца требовали отвинтить колпачок, дёрнуть резко за верёвочку под пробкой и бросай её в цель. Лимонка или эфка требовали выдернуть стопорную чеку, удерживая рычаг и бросить гранату в цель. Тоже просто и легко. Другое дело гранаты РГД тридцать третьи, с ними надо было учить бойца овладеть последовательностью действий на уровне рефлекса. Мысль в конструкцию гранаты заложили хорошую, а вот реализовать её воину исполнителю, оказалось сложно.

Прямо, скажем, учить обращению с гранатой бойца было слишком накладно, это требовало хотя бы одной гранаты взорванной в процессе обучения. Три миллиона человек, это уже три миллиона гранат. Как вам такая цифра? Поэтому Иван произвёл перевооружение взвода гранатами на простые и понятные для усвоения образцы. Те самые колотушки и яйца, что местный пост отобрал у его отряда неделей ранее, добавив к ним некоторое число лимонок.

При отработке упражнения, как поражение противника гранатой, учились определять, что и как далеко каждый боец может забросить. Расстояние для применения гранаты, это обычно тридцать метров, но реально и с перепугу это метров десять, ну двадцать, если метнуть колотушку. В общем, развлекались долго. Для этого каждый боец взвода вначале отрыл себе стрелковую ячейку для стрельбы лёжа, а потом начал резвиться забрасывая муляжи гранат из чурок по своему замыслу и разумению. Выяснили, что граната летит метров на двадцать, не более.

Последним этапом перед обедом были обобщающие, теоретические занятия. Так сказать понятные всем истины, которые вроде знают все, но поэтому забывают в бою под действием сильных эмоций. Например, каска предназначена, чтобы отлавливать осколки и камни, которые летят в голову бойцу. Боец без каски в бою, это практически самострел при поражении в голову. Стрелять с одного места более двух раз, это опасно. Враг ведь так и подловить может. Двигаться на поле боя надо бегом и зигзагом, периодически падая на землю и перебираясь в сторону от места падения. Пулемёт врага, надо подавить сосредоточенным огнём по амбразуре отделением или группой бойцов. Главное помнить, что Устав РККА не предусматривает такого понятия как сдача в плен.

В обед Иван получил от повара вторую банку тушенки и буханку хлеба. В целом, борщ был наваристый, а масло в каше чувствовалось на вкус. Сахар в компоте тоже присутствовал. Претензии с повара сегодня были сняты. Термосы с вечерней кашей и чаем, как и мешок с хлебом были оставлены в палатке лейтенанта. Иван надеялся вечером или ночью добраться до госпиталя при любых обстоятельствах. Забрасывать лечение ему никак не хотелось, как и прерывать его из – за неких всяких непредвиденных обстоятельств.

После обеда Иван дал взводу время на личные нужды, чтобы красноармейцы привели свою форму в уставной вид. Была надежда, что после обеда появится политрук и своими речами вдохновит бойцов на новые свершения, но такой праздник его взводу что – то не обломился. Вот и пришлось отдать команду на приведение внешнего вида бойцов и их формы в норму или предусмотренный уставом вид под присмотром командиров отделений.

От нечего делать, Иван пошел посмотреть местный арсенал, конфискованный у проезжающих. Немецкая ПТР с оптикой пропала, а вот пулемёт остался. Брать его посмотреть брали, но после испытаний отдавали обратно. Стрелял он мимо цели. Пристреливать его никто не желал. Иван тут же решил посмотреть, что можно сделать. В итоге стало понятно, что стрелок прицеливается по мишени, а пули ложатся ниже точки прицеливания. Ситуация непривычная, поскольку пули практически всегда попадают выше точки прицеливания. Вот это и отпугивало потенциальных потребителей. Иван понял, что кое – кто пытался пристрелять пулемёт, но до конца так и не понял, что мущку надо перевернуть и вкрутить другой стороной. Возможно, при пересборке ошибка вышла или Микола с Тимохой хохму устроили, но факт был налицо.

Ради интереса Иван заодно опробовал автоматическую винтовку Симонова тридцать шестого года. Шуму много, но без сошек отличие от пулемёта приличное, только что попугать свистом пуль от очереди. Применять её вместо СВТ при одиночных выстрелах можно, но зачем устраивать зоопарк? Относительно пулемёта, пусть даже под патрон Маузера, то это принимается без любых возражений. Пулемёт во взводе, это сильный аргумент, даже при наличии у двух из трёх бойцов СВТ. Если по уму, то в каждом отделении нужен ручной пулемёт и хороший снайпер с оптикой. К этому оснащению отделения придут, но не сейчас.

По результатам стрельб, Иван наметил трёх человек из взвода для пулемётного расчёта. Самого смекалистого из троицы Иван назначил пулемётчиком, а остальные стали вторыми номерами. Вот с ними Иван прозанимался до того самого момента, как из Киева приехала полуторка с полным кузовом бойцов в форме НКВД. Дальше всё закрутилось как на карусели. Взвод, ввиду не прибытия лейтенанта, под командованием Ивана, придавался группе НКВД.

Иван приказал всем во взводе сдать порченые патроны и взял из арсенала шесть ящиков патронов под Мосинку и два цинка под Маузер. Взводу предстояло вступить в бой с группой парашютистов, и бой этот обещал быть трудным и кровавым. Выучка у бойцов взвода по оценке Ивана стремилась к минимуму, если не совсем к нулю. Вся надежда была на отряд НКВД, но кто его знает какая у них выучка по ведению боя с окопавшимся противником? Сомнения в том, что бойцы НКВД непременно «…все, как один, умрут в борьбе за это…» у Ивана не было. Только умирать при ликвидации группы парашютистов ни ему, ни людям в его взводе, смысла никакого не было, не их это профиль. Они охрана, а не боевики и штурмовики позиций противника. Только кто об этом задумался, когда отдавал приказ?