Текст книги "Тройной капкан"

Автор книги: Виктор Буйвидас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

5. Гуаякиль

Сезар Бадельракас стал губернатором вопреки всем прогнозам. Он попал в политические лидеры из военной казармы благодаря поддержке финансового магната Энрике Луиса Гутьерреса. Обычный полковник показался Груше идеальной фигурой для изготовления из него марионеточного вождя. Он не рвался к власти, пользовался популярностью среди солдат, которых не гонял зря на учениях. Большим умом Сезар тоже не отличался, что делало его полностью зависимым от советов Энрике. Последний быстренько организовал ему победу на кантонских выборах, и вскоре депутаты «Гобернасьон», щедро подмазанные Клубом Сьерры и Косты, назвали его шестым губернатором Гуаяса.

Вот тут-то с послушным полковником и произошла разительная метаморфоза. Бадельракас заболел императризмом. Обкрутив свой могучий стан орденскими лентами, он стал устраивать светские приемы. О них он вычитал в биографической книге о Наполеоне. Так как Гутьеррес не переносил яркого света и старался держаться подальше от любопытных глаз, роль Талейрана при спятившем правителе пришлось играть Кхменапути. Надо же было кому-то присматривать за разыгравшимся 45-летним главой самой богатой провинции страны.

На одном из таких суарэ в роскошной губернаторской резиденции «Сан-Франциско-Орельяна-эль-Гранде», которую в народе по-свойски называли «Синий лист», Сезару представили графиню Равалини. И вот отец трех детей и супруг миловидной кастильской дамы Ромуальды Греты Да Запанхелос, как на зло необъятно потолстевшей от непреодолимой тяги к спагетти, влюбился в стройную Эрнесту до потери сознания. Мигель оперативно нашептал патрону, что сия фурия является предводительницей оппозиции и связываться с ней губернатору Гуаяса никак нельзя. Однако Сезар по-военному послал подальше советчика и бросился в пучину захватившей его страсти с юной прытью застоявшегося в стойле жеребца.

Эрнеста же дозволяла за собой ухаживать только в жестких рамках светских приличий. Например, она не принимала от влюбленного правителя слишком дорогих подарков. Так однажды Сезар попробовал запрезентовать ей единственный в кантоне бронированный «ролс-ройс». Естественно, народная любимица и руководительница тайного ордена решительно отказалась от компроментирующего её подарка. Она встречалась с вельможным воздыхателем исключительно на раутах и банкетах, причем разговор между ними сводился к одной и той же постоянной развязке.

– Когда же вы потеплеете ко мне, дорогая Эрнеста? – Ухарь-губернатор перебирал от нетерпения ногами.

– Когда вы станете настоящим защитником эквадорского народа и прогоните от себя всех Кхменапути и Гутьерресов, которые руководят провинцией за вашей спиной, – смело отвечала гордая графиня. Она упорно вбивала клин в союз высшей власти и теневой верхушки, ничуть не пугаясь мести КСК, и это в то время, когда некоторые краснобаи отправлялись в тюрьму и за менее радикальные мысли вслух.

Сезар уже всерьез подумывал о замене Энрике Эрнестой на посту своего советника, ибо он не переносил даже вида Груши. Тот выглядел слишком неэстетично. В последние месяцы они полностью перешли на телефонное общение или обменивались секретными решениями через посредство Кхменапути.

Как-то раз Сезар не выдержал и спросил у Мигеля:

– А что вас, собственно, удерживает возле Гутьерреса? Вы такой блестящий, интеллигентный, гроза всех женщин! А он всего лишь невзрачный хозяин фирмы, производящей пакетные супы и таблетки от поноса.

– Ничего, кроме спортивного интереса, – Директор «Голд Стар» мгновенно солгал. – Гутьеррес – самый азартный игрок на жизненной бирже. Я хочу разобраться, почему деньги текут к нему рекой, а ко мне капают тонкой струйкой, как из пипетки.

– Но ведь я могу запросто национализировать его «Рэймоз Энтерпрайзес» в свой карман, не так ли? – поинтересовался наивный лидер-нувориш.

– Можете, – Мигель энергично согласился, приклеивая «клопа» к обратной стороне подставки для вазы с клематисами и бегониями. – Но управлять и править – это немножко разные занятия, хоть слова и похожие. Боюсь, что рожденный править, управлять не может. Так что пусть все остается, как есть. Вы ставьте подписи на законах. Энрике будет наполнять вашу казну, чтобы вы могли блистать на балах. А я буду делать о них телерепортажи, которые так любят смотреть наши домохозяйки и трудящиеся массы после трудовых подвигов. Если машина быстро едет, какой смысл менять поршни? А вдруг это не пойдет ей на пользу?

– Да, вы меня убедили. – Бадельракас упрямо собрал пальцы в дулю под столом. – Действительно, старый друг лучше новых двух. Разве я не прав?… А вы видели, какой ассегай подарил мне новый посол Ливии? О, пойдемте, покажу! Это будет хит моей оружейной коллекции! – Губернатор мигом забыл о всех важных делах и поспешил вприпрыжку к усердно собираемым раритетам. Мигель побежал за ним, зажав в кулаке второй малюсенький микрофон, который он собрался прикрепить к какому-нибудь экспонату в музейной комнате.

6. Чимборасо

Антекос Доминес, пастор церкви «Правда Христова», и экономка христианской миссии «Свет экватора» Мираса Колха сидели на скамеечке возле административного корпуса, подставив смуглые лица лучам закатного солнца. Пастор перебирал в горсти янтарные четки, заведующая сейфом с ценностями горного центра новой религии вязала очередной теплый шарф для своего легко простужающегося шефа.

Между этими двумя представителями библейской реформации давно установились доверительные постельные отношения, которые тщательно скрывались от остальных сотрудников миссии, ибо Верховный Владыка должен быть далеко отстраненным от низкой мирской суеты, в том числе и сексуальной, а иначе что ж это за Наместник Господа не Земле?

Неспешная беседа плавно струилась из уст напустивших на себя высокой божественности миссионеров. Она касалась самого сокровенного, так как Антекос только Мирасу посвящал во все свои темные замыслы, а смышленая низкорослая женщина частенько давала ему дельные советы.

– Доми, скорей всего, засветится и провалится, – спокойно говорил он. – «Лопух» сольет Равалини информацию о намерении Груши отправить ее в Европу обманным путем. Предупрежденная, таким образом, Эрнеста никуда не поедет. Бадельракас совершенно точно насквозь поражен инфекцией сатириаза…

– Что это такое? – поинтересовалась Мираса.

– Это болезненное половое влечение. Сезара неотвратимо тянет к Эрнесте, он совершенно не в силах побороть этой заразы. Скоро он дойдет до ручки и советницей по вопросам экономики станет наша графиня, а отставленный Гутьеррес предпримет саботажные действия. Теперь тебе понятно, какие перемены грядут в политической картине?

– Понятно. Но вряд ли Гутьеррес ограничится только твоим участием в удалении Эрнесты из страны. У него всегда припрятан в рукаве козырной туз.

– Мы тоже не паклей шиты. Мне доложили, что гангстер Христопулос встал на тропу войны с Энрике Луисом. Что-то они не поделили. Как ты думаешь, если мы объединимся с «Барракудой»…

– Выбрось из головы! «Правда Христова» должна стоять над схваткой. Лучше подумай, как подтолкнуть Бадельракаса к решительному движению против Груши. Ему не хватает какой-то малости, легкого тычка в спину. Так надо ему устроить это удовольствие. Компры на Гутьерреса хоть отбавляй.

– И вся она ему известна. Тут нужно что-то другое…

– А «другое» вполне лежит на поверхности. Пусть Бадельракасу станет известно, что Энрике отрывает от него его голубокровное сокровище.

– Точно! Сезар рассвирепеет, и песенка Груши будет спета. Мираса, ты у меня архангел разума и света! – Антекос с чувством благодарности пожал ладошку малышки Колхи.

– А вот и прилетел архангел глупости и пьянства, – заметила она, повернувшись к воротам миссии.

По древней монастырской брусчатке к коттеджу подъехала синяя малолитражка, выписывая кривые восьмерки.

Доминес еле выполз из салона машины с белым крестом на пыльном боку. Он был не просто под хмельком, а грубо и абсолютно пьян. Антекосу пришлось ухватиться за его подмышки, иначе «косой» братец свалился бы на землю, как мешок с цементом.

– Антек-ик, я завер-бо-бовал шик-ик-карную бабёшку из-из «Эска-би-биль», – Доми прогорланил с икотой, закинув руки на плечи возмущенного пастора.

– Мираса, давай его быстрей внутрь. Нализался гадюка! – Антекос запылал гневом. Вдвоем с Колхой они в темпе затащили Доминеса в недра кирпичного дома.

В миссии был установлен сухой закон, и огласка явления в божью обитель пьяного в дрыск Настоятеля несомненно подорвала бы твердые устои нового эквадорского Ватикана.

7. Санта-Клара

Вилла «Фортуна» на острове Санта-Клара состояла из надземной и подземной частей. В просторном бункере помещался Отдел сбора информации (ОСИ). Два оператора круглосуточно следили за исправной работой многоцелевого серверного хозяйства. В шкафы с блоками электронной памяти стекались самые разные аудио– и видеозаписи. На си-ди-дисках скрупулезно фиксировались разговоры разных людей, находившихся вблизи от радиомикрофонов, спрятанных в укромных уголках сановных кабинетов, чаще всего встроенных в телефонные аппараты. Также служба безопасности Гутьерреса спокойно распоряжалась контентом полицейских камер слежения.

Объекты прослушки и видеонаблюдения были следующие: резиденция губернатора «Синий лист», миссия «Свет экватора», штаб-квартира «Барракуды», холдинг «Голд Стар», правительственный комплекс «Гобернасьон», Верховный Суд кантона. Еще многие другие учреждения были под колпаком у начальника полиции Бенджамина Коллара. Коп без напоминаний щедро делился пикантной инфой с советником губернатора Гутьерресом.

Однако среди неизменно поставленных на прослушку государственных институтов отсутствовал дворец «Эскабильдо». Люди Гутьерреса много раз пытались подкупить кого-нибудь из служащих Равалини, но все они были верными Рами и на предательство своей любимой графини не шли, несмотря на предлагаемые весьма существенные суммы фрика.

О существовании ОСИ под полом первого этажа «Фортуны» знал, кроме хозяина Санта-Клары, один лишь Кхменапути, но сам являлся подследственным – Груша доверял и строго проверял. Каждый вечер Гутьеррес лично спускался в подземелье, и дежурный сотрудник вручал ему всю полезную информацию, полученную за сутки.

Дайджест за 23 сентября Энрике просматривал, поднявшись к себе в кабинет. Энрике вставил в комп диск, стал с интересом просматривать медиапродукты. Видео– и аудифайлы были собраны в папки по заданным темам. Первая позиция вызвала тревогу. Кто-то неизвестный позвонил прямиком секретарю Бадельракаса и сообщил пренеприятное известие: «Гутьеррес готовит предлог для удаления из страны Эрнесты Равалини. Возможно физическое устранение. Заступиться за графиню под силу только губернатору Гуаяса, но ему нужно поторопиться».

Вторая новость Энрике рассмешила. «Злосчастный звонок к секретарю Сезара произведен из миссии «Свет экватора». По голосу установить личность звонившего не представляется возможным. Искомый мужчина говорил через матерчатый фильтр наподобие противогазного, или он может изменять тембр голоса».

«Итак, Антекос взялся за мое свержение, – весело подумал Энрике Луис. – Он грезит о власти над провинцией, а, может быть, и над всей страной, своих храмов с крысами ему уже мало. Забавно. Что там дальше?»

Дальше было больше. Энрике прочитал записанный полностью враждебный диалог Христопулоса и Пункевы. Под ним была приписка о том, что дежурный офицер направил присмотреть за ретивыми уголовниками оперативную машину СБ. «Мик объявил мне войну, – подытожил Гутьеррес. – Он забыл, что обязан мне своей ничтожной обжорливой жизнью. Однако воевать-то ему некем».

Только Кхменапути оставался преданным другом Энрике. Груша прочел запись телефонной перепалки Мигеля и Сезара, полученную буквально пятнадцать минут назад. Распечатка была довольно интересной:

– Я решил в этом деликатном деле довериться вам. Мне позвонил неизвестный. Он уверяет, что Гутьеррес готовит физическое устранение Равалини. Что мне делать?

– Ничего. Это полная чушь. Энрике не киллер. Кто-то хочет вас с ним рассорить. Вы позвоните самой Эрнесте. Она скажет то же самое. Потом, ее охраняют эти фанатики – Рами. Нет, все это не лезет ни в какие ворота.

– В ворота, может, и не лезет. Но где я возьму вторую Эрнесту, если первую он все-таки уничтожит?! Разве я не прав?

– Да что вы так разошлись! Ваша Эрнеста ничем не отличается от сотен других женщин. И потом, я знаю одну точно такую, только в два раза моложе.

– И что я буду с ней делать? В прятки играть?

– У вас предвзятое мнение в отношении Равалини. Думаете, ей пятнадцать? Нет! Ей скоро стукнет 45. На фиг вам ровесница? У вас жена чуть моложе.

– А не могли бы вы как-нибудь показать мне вашу протеже?

– Она не моя и вообще ничья. Просто знакомая. Завтра я с ней поговорю, но обещать ничего не могу. Современная девица: никогда не знаешь, что выкинет.

– А вы постарайтесь. Я, знаю, у вас получится. Потом, обо мне говорить не надо. Для начала я просто на неё посмотрю.

– Вот это пожалуйста. Думаю, на променад она согласится.

– Тогда завтра созвонимся.

– Услышимся, экселенц, не извольте беспокоиться!

Энрике Луис дослушал любопытный файл до конца, и тут же зазвонил телефон прямой связи с «Голд Стар».

– Да, – Он взял трубку.

– Ты в курсе новостей из «Синего листа»? – с тревогой спросил Кхменапути.

– Только что ознакомился.

– Шиннет еще не проснулась? Я со страху проговорился о ней в общих чертах.

– Знаю. Рановато вообще-то.

– А что было делать?

– Тоже верно. Надо его отвлечь.

– Во сколько мне завтра подплыть?

– В десять. Анализы у нее хорошие. Прогулка не повредит.

– Спокойной ночи.

– А тебе беспокойной. Мои люди сели на хвост настоящих санта-еленских убийц. Это пигмей Пункева и гринго Берт. Сейчас они прячутся в какой-то хижине деревушки Патокако, что возле моего причала на материке. Бери легавых, своих «акул» и снимай задержание.

– Вот здорово! Кто их пасет?

– Рути и Чичер. Ты их знаешь. Бандиты вооружены, собираются проникнуть ко мне на Санта-Клару. Мне эта заваруха ни к чему.

– Сделаю на уровне Си-Эн-Эн!

– Желаю удачи.

Гутьеррес опустил трубку в гнездо и сложил губы узелком, пустившись в размышления: «Пункеву и Берта потом можно будет обменять на мир с Миком. «Барракуда» мне пока необходима. Черт с ним, отдам ему еще «Джи-Би». А вот девчонку он не получит. Это карта номер один».

8. Гуаякиль

Во дворце «Эскабильдо» Ару-Коротичу была предоставлена комната для гостей на третьем этаже. Обстановка соответствовала моде двухвековой давности. Высокая кровать на выгнутых ножках – лапах с когтями занимала одну треть всей площади. Над ней висел малиновый бархатный балдахин. Рядом возвышался полированный секретер, его окружали стулья стиля чиппендейл. На стене – две полки с тисненными золотом фолиантами. У двери – трехдверный шифоньер, набитый почти современной мужской одеждой.

В красном углу стояла раскрашенная эмалью статуя Девы Марии. На столе посередине комнаты громоздилась оргтехника: компьютер, принтер, сканер, музцентр. Ар первым делом включил ПК и послал весточку Магонет: «В телевизоре всё ложь. Имя поменял. Главное – я уже на месте. Упакован надежно. Под крышей ягуарской ложи. Приступаю к выполнению последней фазы. Сообщи данные по Эрнесте Равалини. И по ордену. Также узнай, кто куда и почему закрыл Сэм Дисперадо? Это лично для меня. Ciego».

Затем Ар подобрал в гардеробе черную пиджачную пару, туфли из крокодильей кожи, белую рубашку с кружевными воротником и манжетами.

К обеду в столовой, увешанной блеклыми портретами эквадорской знати, он явился полным денди, что сразу отметила ироничная графиня:

– Вы выглядите натуральным дворянином. Не хватает только гардении в петлице. Синьоры, позвольте представить – журналист и меткий стрелок Арестид Ливалдер.

В помещении с сияющим навощенным паркетом и огромным круглым столом присутствовали еще двое видных мужчин. Эрнеста величественно объявила их громкие звания:

– Великий магистр ордена «Белый Ягуар» Андриен Веракрус и депутат парламента Гуаяса Альфонсо Хименес. Садитесь, джентльмены.

Ар отвесил минипоклон и присел на венский стул с голубой обивкой.

– Можно узнать, почему ваш орден носит имя Бьяту? – Экс-колумнист спросил, стараясь не показать своей глубокой заинтересованности.

– По многим причинам, – Андриен начал высокопарно отвечать распевным голосом служителя культа. – Так, среди нас есть необыкновенный человек, находящийся в контакте с этим загадочным и мудрым зверем. – Он почтительно указал левой ладонью на графиню в шаловливом настроении. – Или вы не верите в существование потустороннего мира?

Упитанный до двух подбородков Хименес, видно спеша приступить к трапезе, беспардонно воскликнул:

– Молодой человек, раз судьбе было угодно поместить вас под крышей «Эскабильдо», вы скоро увидите всё сами.

– Корета, неси горячее, – распорядилась Эрнеста и добавила по теме: – Вы, Арестид, наверное, хотите сказать, что Бьяту – это миф. Ведь до сих пор никто не снял его на видео, не предъявил обществу в живом или мертвом виде. Имеются только устные свидетельства, запутанные непонятными происшествиями. Например, крестьянин Перуис увидел Белого Бьяту в тисовом лесу, потерял сознание и очнулся на горе хребта Анд. А, может быть, Белый Ягуар все-таки не миф? Может быть, он обладает какими-то сверхвозможностями? Такое объяснение вы не принимаете?

– Пока четкого мнения насчет Бьяту я не составил. У меня слишком мало информации. – Ар внезапно замолчал, вспомнив белокурую Сэм. Он низко опустил голову над тарелкой с бобовым соусом по-пичурийски.

Распрощавшись с гостями дома после обеда, Эрнеста зазвала Ара в свой кабинет. Там она привычно устроилась в офисном кресле на колесиках. Ар скромно опустился на край стула. Обстановка дворцовых залов и комнат была ему в диковинку. Он с интересом рассматривал стеллажи с книгами, живописные полотна на исторические сюжеты.

– Я хотела тебе кое-что показать, – Равалини заговорила, смотря в окно, забранное витой решеткой. – Зэт Ронта нашел вот это на месте расправы с боевиками «Барракуды». – Она вынула из кармана платья и положила на стол матово-черный камень в форме эллипса, белые прожилки на нем складывались в нарисованного ягуара.

– Это амулет Сэм! Она хранила его в ореховой шкатулке. – Ар с болезненной гримасой на лице придвинулся ближе к находке друга.

– Видимо, копам эта вещь показалась обычным камушком, и они ее выкинули. Возьми себе. Возможно, ты найдешь свою Сэм и вернешь ей амулет, – Эрнеста сказала с материнской теплотой.

– Спасибо. Я постараюсь ее найти. – Сердце Ара колотилось так сильно, что он чуть не уронил черную реликвию. – Я пойду к себе. Можно? – Ливалдер спросил, пряча амулет в нагрудном кармане пиджака.

– По дороге зайди в мастерскую Савалы. Он наверняка поможет. – Эрнеста смотрела с любопытством на вполне взрослого мужчину. «Странно, что парняга, повидавший смерть, разволновался, как романтичный юноша…»

– А где эта мастерская?

– Корета покажет, – Эрнеста бросила через плечо. Она уже повернулась к включенному компьютеру. Сегодня Равалини должна была получить по электронной почте ответ от Настоятеля монастыря Святого Франциска отца Мартина на ее секретный запрос, переданный через испанского посла. Графиня хотела узнать, не связывался ли с отцом Мартином пастор миссии «Свет экватора» Антекос Нандес. Если да, то о чем конкретно был диалог между священнослужителями?

9. Деревня Патокако

Облавой на разведчиков «Барракуды» руководил замнач гуаякильской полиции Бенджамин Коллар. Это был страстный почитатель баночного пива с бордовым носом и одутловатыми щеками, с еще крепким, но уже рыхловатым торсом, с кривыми ногами, почти образующими букву «О», и с неуемным желанием стать главным копом страны.

Начальник полицейского управления болел уже полгода почечной коликой, но пока он оставался на белом свете, назначить на его место Коллара министр внутренних дел не спешил – он считал такой шаг неэтичным.

Две дюжины мазанок деревеньки Патокако окружали плотным кольцом автоматчики спецназа, которые получили категоричный приказ Коллара: «Стрелять исключительно по копытам! Кто попадет в живот, схлопочет месяц ареста за превышение полномочий». Как будто в надвинувшихся сумерках можно было определить нарушителя: да пали, куда хочешь!

Омама Пункеву и Джона Берта приютил в своей лачуге индеец хибаро Тониеку. Домик стоял немного в стороне от единственной сельской улицы. От него до приливного океана было расстояние в метров двести, утыканное толстыми королевскими пальмами. В двухмильном удалении от берега темнел пучком кипарисов и эвкалиптов почти круглый остров Санта-Клара. Лучшего места для старта экспедиции во владения Гутьерреса трудно было найти.

Неуместное в пасторальной глуши бряцание оружия и скрип тяжелых ботинок возвестили индейцам Пункеве и Тониеку о присутствии в округе многочисленных незваных гостей. Кольцо коммандос еще не успело сомкнуться, когда Омам и Джон быстро выбрались к кромке пенного океана в густой тени от разлапистых листьев пальм и стремглав побежали к спасительному кустарнику пекса и баньяновой роще.

Бенджамин, получив по цепочке известие о полном окружении деревушки, поднес к губам мощный мегафон. Тут же зажглись софиты, ослепив полицейского майора, и на него нацелились телекамеры операторов «Голд Стар».

– Пункева и Берт, сдавайтесь. Вы окружены! – Хриплый командный голос грянул на подлунное береговое пространство.

В ответ где-то в загоне заблеяли козы.

– Ребяты, марш на проческу! – прорычал Коллар. – Второй, поднимай «вертушку»!

В звездное небо над Патокакой взмыл легкий вертолет. С надсадным тарахтеньем геликоптер поливал крытые тростником хижины ярким столбом желтого света из прожектора. Полуголые испуганные жители заметались под яростным лучом.

– Конец света! Спасайся! – Кто-то завизжал на наречии хибаро. И сразу оглушительно завопили микроженщины в спальных балахонах, заплакали дети, бросаясь врассыпную перед наступающими бойцами с автоматами наперевес.

Радист за спиной Коллара перекричал поднявшийся гвалт:

– Борт заметил следы, ведущие к морю!

– Третий взвод, повернули к воде! Вперед по следам. Урки сбежали! – Громогласное объявление внесло полную сумятицу в действия военных, но несколько светляков-фонариков замелькали среди пальм.

– Мигель, кажется, наши кондоры улизнули. – Опустив мегафон, прохрипел Коллар Кхменапути, суетившемуся вокруг своих стрингеров.

– Пусть постреляют трассерами, – высказал просьбу запыхавшийся Мигель в пробковом шлеме. – По лесочку пусть долбанут.

– Второй! Где черт носит? – Коллар вскричал сиреной, забыв, что радист стоит рядом.

– Я! Господин майор! – еще громче гаркнул связист.

– Напугал, зараза! – Замнач ткнул его кулаком в плечо и устало сказал, открывая банку пива: – Приказ «вертушке»: огонь трассерами по лесу. То же самое – нашим парням.

Такого фейерверка полутораметровые хибаро никогда не видели в своей безмятежной жизни. В фиолетовое небо полетели красные и зеленые осветительные ракеты, разноцветные пунктиры трассирующих пуль прорезали темноту побережья…

Гангстеры Пункева и Берт упали в обнаруженную мелкую канаву и вжались телами в рыхлую землю. Над ними частые очереди секли, как ножами, ветки кустов и акаций.

– Отбой! Хватит! – Хрипатый бас прогремел ясно, будто рядом с беглецами. Коллар сворачивал операцию. – Нужны собаки, – сказал он, обращаясь к Кхменапути. – Если б знать, что эти подонки такие ушлые… Второй, вызывай кинологов! – скомандовал он радисту.

– Берт, у тебя сигареты с собой? – Омам спросил, снимая с гигантского носа налипшие листочки.

– Всегда, – Берт кратко ответил. Он был очень зол: после уютной службы при начальстве приходится ползать на брюхе по болотной жиже.

– Сыпь из них табак. Псы потеряют след. А дальше пойдем вверх по ручью. – Пункева наметил трудный путь через близкие миртовые джунгли.

– А что я курить буду? Ё-мое! – ругнулся Джон.

– Унесем ноги от овчарок с ротвейлерами, найдем и курево, и жратву. А если попадемся – сгнием в тюряге. – Координатор «Барракуды» ясно обозначил две перспективы их путешествия.

– Веди, сатана, – Берт раздраженно буркнул и стал крошить железными пальцами дорогие египетские сигареты.