Текст книги "Танат 4 (СИ)"

Автор книги: Виктор Айрон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

– Выхожу.

Снаружи в две шеренги стоят разы. Гуманоиды, инсектоиды, кошаки и другие народы Таната. Эти воины собраны, дисциплинированы им рассматривают меня с интересом. Оружие смотрит в потолок. Нас не пытаются схватить или связать.

На инисах и броне неизвестных нарисовано белое око. Мои спутники отлично знают этот символ. Кас едва не хватается, ща орудие, хоть я его и предупредил о том, кого я позвал на переговоры.

С учётом того, что точек выращивания мутов и боевых кильмов несколько, нам нужна помощь. Пусть мы и смогли чудом победить в одном месте, угрозу окончательно так и не устранили. И сейчас мы можем попросить помощи лишь у самого дьявола этого мира. Пусть сам себя он им и не считает, но в массе своей разы думают иначе.

– Я пришёл, Нико, что зовёт себя вестником Таната, – раздался голос из-за сталактита перед нами.

Вскоре появляется и обладатель этого голоса, облачённый в накидку с капюшоном. Он выше всех, но это лишь из-за щупалец, которые растут из-под полы его рясы. Ряса, да.

Зашевелился Дим, и я вижу его воспоминание. Роща священных деревьев залита кровью. Трупы вторгшихся в эти земли тварей лежат на траве. Белесая кровь течёт из их ран, но и красной предостаточно.

Тела в доспехах повсюду. Немало и молодых бритоголовых парней в рясах, которые вооружены парными палашами и боевыми посохами. На ногах остался лишь один воин-монах. Израненный, но непобеждённый, он принимает боевую стойку, выставив перед собой посох и клинок.

Напротив него много чудовищ, но они не двигаются. Впереди стоит настоящий гигант трёхметрового роста. Всё его тело покрыто шипастыми костяными пластинами, что напоминают доспехи.

В правой когтистой лапе нечто наподобие костяного меча с кривым клинком. Из левого наруча гиганта торчит нечто вроде трубки. Притом ещё и плюющейся шипами, что пробивают доспехи воинов. Но последнему живому монаху на это наплевать. Вызов брошен – вызов взят.

Противники сближаются, а потом наносят друг другу первые удары. Я снова здесь, в подземельях Таната. Тот, кто дрался с гигантом в костяной броне, стоит передо мной.

Отбросив с головы капюшон, мой собеседник являет на свет такое знакомое лицо. Отвечаю ему тем же, делая шаг вперёд и складывая в воротник шлем димортула. Сейчас я словно смотрюсь в зеркало.

– Здравствуй, наставник Даргул. Я принёс тебе слово, а не меч. Выслушай меня, а потом уже решай, что делать.

Лицо Даргула напоминает маску, но один глаз у него дёрнулся. Ведь, благодаря Диму, я сказал это всё на родном для моего собеседника языке.

Глава 14

Дим реально взволнован. Иначе сложно объяснить весь этот рассинхрон, что в виде дрожи прошёл по телу и живой броне. Соплеменника в Городе Творцов он уже встретил. Существо одного с ним вида.

Но сейчас перед нами стоял тот, с кем он был связан куда сильнее. Вестник и его димортул – смертоносный дуэт. Два разума, объединенных для разрушения.

Сейчас, когда мы с напарником хорошо знаем друг друга и понимаем взаимное влияние при слиянии, мне легче понять Даргула. Мой попутчик в первые часы в этом мире вёл себя совсем как палач Таната. Благодаря его памяти я тоже кое-что кроме языка выучил.

Тут Дим, которого я на свою голову научил ехидству, говорит, что от меня он узнал лишь одно выражение. При этом напарникам потрясал канделябрами с нанизанными на них тушками бобров. Дрожь в теле лишь усилилась. Помогите.

– Ты, как мне передали, собирался сказать мне не что важное. Только вместо этого дрожишь от страха, вестник, – задумчиво произносит Даргул.

Его глаза при этом бегают во все стороны, словно он не может на чём-то одном сконцентрироваться. Восемьсот лет без разума в броне – не шутки. Можно ли от него ожидать адекватности? Ведь как-то же он командует весьма крупным кланом.

– Нет, – с трудом говорю я, стараясь отдышаться. Однако меня в прямом смысле слова скрутило от смеха. Дим где-то на заднем фоне не отставал.

Хоть без маски у меня и пропал круговой обзор, но лица невозмутимых Знающих почему-то отчётливо представляю. Вот Дарга повёл себя иначе. Его взгляд наконец стал сфокусированным, и палач Таната рассматривал меня теперь даже с какой-то жалостью.

– Если Всевышний хочет кого-то проучить за связь с Алар, то он лишает его разума. О чем нам с тобой говорить, раб?

– От раба слышу, – не остаюсь я в долгу и огрызаюсь. Сила, Нико, сила. Даргул её понимает и уважает. – Тебя разума твой бог лишил уже давно.

Даргул сузил глаза. Разы за нашей спиной ничего не понимают. Язык им не знаком, но реакцию своего вождя они понимают. Мой собеседник останавливает их взмахом руки и подплывает на своих щупальцах ближе. Потом втягивает их в броню и опускается на землю.

Мы смотрим друг другу в глаза. Он спокоен, сосредоточен и исходящая от него угроза ощущается почти на физическом уровне.

– Полуправда не равна истине, – произносит Даргул безжизненным голосом. – Ты не принёс меч, но среди слов прячешь яд. Но ты не умел, слуга Алар. По этим словам, я вижу, что ты не один из моих учеников.

– И тебе не интересно, откуда я знаю родной для тебя язык и стиль боя?

– Я и так знаю. Твои хозяева украли их, как и другие знания, у своих жертв. Они называют себя творцами, но по сути они лишь больные паразиты. Твари, которые не способны на истинный акт творения.

– Согласен, – внезапно соглашаюсь я. – И ты даже не представляешь себе, насколько ты прав. При этом, правда, ещё и сильно ошибаешься. У нас философы называли это дуализмом.

– Намекаешь на то, что тебе вернули память? Это не так. Они играют с тобой, оставив изъян димортула.

– Не уверен сейчас, что это изъян, – говорю я задумчиво. – Это не баг, а фича.

– Чего? – впервые удивляется бывший вестник. Эти слова я произнёс на родном языке.

– Говорю, что ты смотришь на монетку с одной стороны и забываешь, что есть другая. И ребро ещё, да. Но ты просто хочешь уничтожить этот мир. Отомстить Творцам, уничтожив их творение.

– Я лишь спасаю другие миры, – скалится Даргул, показав острые зубы. – Или хочешь сказать, что твой мир они не успели осквернить? Или они пришли к вам с речами о мире и помощи?

– Именно так они поначалу и пришли к вам? – задаю я вопрос уже зная ответ.

– Да, – рычит Даргул. – И мы протянули им руку дружбы, забыв, что нельзя верить Алар, когда он приносит дары.

– То есть это кто-то вроде нашего антихриста, – киваю я. – Чтобы ты не думал, но я знаю только то, чем ты поделился с напарником. Кстати, почему ты не взял его с собой, когда начал восстание? Или не уничтожил, даровав ему смерть? Почему ты не смог этого сделать?

Глаза Даргула впервые удивленно расширяются, когда он понимает, что я имею ввиду. Палач Таната даже делает шаг назад.

– Это невозможно. Старейший… Я не мог его убить. Тогда я не понимал, что этот мир обречен. Потому и даровал ему забвение. Но никто не мог до него добраться.

– Ты смог настолько сильно слиться с диморталом, что даже заставил его открыться и отдать тебе камень души. – Дим наконец это вспомнил и подсказывает мне. – Но даже кефл не мог образом спешите вечное хранение эотула. И ты, зная, как действуют биоформы Таната, положил его в закрытое хранилище. В той башне, где погибли все, кого ты разбудил, вернув им память.

– Да, – рычит Даргул. – Он должен был быть там. Ты осквернил…

Тут он осёкся, но я закончил за него:

– Одну из святынь твоей родины. То, что связывало тебя с домом, куда ты не мог вернуться. Тогда ты не мог поднять руку на одного из священных древней. Но после провала восстания, когда зараза убивала всех, кого ты освободил, пришло отчаяние. Тогда ты и сломался.

– Замолчи, – подходит он ближе и смотрит на меня в упор. Глаза безумного вестника дергаются от нервного тика. – Я до сих пор жалею, что не взял его с собой.

– Ты не знал, что он хранит твой разум от безумия. Ты сросся с димортулом, стал одним целым, но доспех не давал тебе покоя без старейшего. Да?

– Да, – опять от ярости рычит бывший наставник воинов-монахов из ордена Хранителей Равновесия.

– И ты не мог больше наращивать шлем. Ведь это было его лицо, не твоё. Потому и не смог пройти внутрь башни. Как я.

– Как же ты меня бесишь, – прохрипел Даргул.

– Значит я прав. Кстати, Дим тебя помнит. И мне из-за него не хотелось бы тебя убивать.

– Ты ещё и кличку ему дал. Намекаешь, что он димортул.

Из рукавов рясы Даргула показались лезвия. Абзац. Вот никак не ожидал, что перегну палку в такой мелочи. Ярость исходила от Даргула. Дальше он меня слушать не будет. Переходим к плану «бэ».

– Хорошо, – перехожу я на язык Таната. – Раз хочешь пойти таким путём, то так тому и быть. Бывший хранитель равновесия Даргул, я, Нико с мира Земля, рисконавт и защитник своего мира, бросаю тебе вызов. Вызов брошен.

– Вызов взят.

Сбросив с плеч своё облачение, Даргул предстаёт передо мной во всеоружии. Шипы и клинки хаотично вырастают на поверхности панциря, говоря о том, что бывший вестник в ярости.

– Моё условие, – поднимаю я руку. – Если я сразу тебя в поединке, то ты выслушаешь меня. И поможешь остановить тех, кто истинные виновники трагедии этого мира. И в любом случае я скажу, как тебе вернуть Тшира, Майру и остальных. Вне зависимости от исхода схватки.

Знающие, которые окружили нас, задумчиво переглядываются. Наверняка они думали, что те, кто остался в шпиле, были полностью перебиты. Ну, отчасти да, но камни душ никто не уничтожил.

– Когда ты падешь, я вырву твой камень и уничтожу, – хрипит Даргул. – И потом я дарую старейшему покой.

Дим мысленно хлопает себя по лбу. На первый взгляд Даргул совсем безнадёжен. Вот только я не собираюсь погибать.

– Дебил, – припечатываю я, наращивая шлем димортула. – Обещаю одно, Даргул. Рожу я тебе сейчас за твою тупость подрихтую конкретно.

– Хватит болтать.

– Согласен. Однако запомни одну вещь. Те, кого всё считают Творцами, не создатели этого мира. Так что Алар смог тебя обдурить и заставить ему служить.

– На исходную, – отвечает на это Даргул и мы расходимся.

Всё как тогда, во время их поединка со Стрелком. Круг только поменьше, диаметром метров семь. Просто у нас никто и стрелять не намерен, а потому большие дистанции не требуются.

У меня, конечно, теперь есть в руке пушка, но её я использовать не собираюсь. Не честно это. Плюс я должен кое-что показать Даргулу. То, что он забыл. Потому проходя мимо Алиры, протягиваю ей свою портупею с метательными снарядами.

Тот ящер, Фиро, не соврал. Кожа этих арусов реально держит кислоту. Теперь стараюсь не думать, что кожу димортула делал на основе шкуры слизней, похожих на сами понимаете что.

Так, не отвлекаемся. Сейчас мы нырнем в слияние. Или начнём без него? Скорость Даргула меня ещё тогда впечатлила, а он вроде не может форсировать реакцию. С другой стороны, про методику боевого транса я от него узнал.

Движемся против часовой стрелки. Я выпускаю пожар, показав его Даргулу. Потом втягивал его обратно, прикрываю рукой и качаю головой. Тот прищуривает глаза, а потом кивает. При этом он показывает, как из его руки отрастает плеть и втягивает её обратно. Потом повторяет мои жесты.

Киваю в ответ, раскрывая встроенные клинки. Даргул только ухмыляется, оскалив зубастую пасть. Он тоже выбирает клинки, что так похожи на привычные ему палаши. С ними и такой ухмылкой он напоминает Бараку, персонажа старинной игры про драки.

Готов спорить, что ему это всё нравится.

Мы оба ускоряем сближение и выставляем перед собой клинки. Скачок к противнику, стычка, удар парными клинками, парирование и расходимся краями. Снова разворачиваемся лицом к сопернику и принимаем защитные стойки.

Даргул не нападает, а рассматривает меня с каким-то интересом. В бою бывшими вестник явно куда более собран.

– Неплохо, Нико. Очень даже неплохо. Ты хорошо учился у Старейшего

– Стараемся, – киваю вниз. Скосив взгляд, Даргул замечает на животе лёгкий порез. Царапина, которая уже затягивается.

– Неплохо не значит хорошо. Мало практики.

Он кивает мне и уже я себя осматриваю. У меня не царапина, с основательный порез на бедре. И затягивается он куда медленнее.

– Учту, мастер.

– Не успеешь, – качает головой Даргул. – Даже немного жаль.

– Рано жалеешь.

Снова сближение и обмен ударами. Но я сейчас больше парирую различные удары, изучая его тактику боя. Да, мне противостоит боец с почти тысячелетним опытом, но и у него есть свой стиль и любимые приёмы. Потому сейчас ушёл в оборону и больше парировал его атаки.

Даргул сначала о ходил, но потом понял мою задумку и сменил тактику. Стал на меня наседать, проводя режущие удары на возврате. Вечер, как говорится, сразу перестал быть томным.

Бывший вестник реально хорошо. Только мимолётные провалы в состояния слияния спасли нас с Домом от новых ранений. Перед этим я пропустил укол в левое плечо. Чуть бы в сторону, и рука тогда могла повиснуть плетью. Даже димортула не сразу с такими ранами может разобраться.

Пока на затянулся укол, я развернулся к Даргулу правым боком и блокировал его атаки одной рукой. Тот напрягся и разорвал дистанцию, а я чертыхаюсь про себя. Моя техника работы напоминала фехтовальный стиль Хранителей Равновесия, но отличия были. Даргул это заметил.

– Прими похвалу, Нико, – произнёс он, зачем-то рассматривая мои ноги. – Ты не только изучил этот стиль, но и адаптировал под свою технику боя. Я впечатлен.

Снова спалился, а он меня прочитал. Должно быть наоборот. Вот опять я на рефлексе перешёл на боксёрский челночок, а Даргула заинтересовали мои передвижения. Ведь фехтование это ноги, да?

Просто бокс, которым я занимался и знал, идеально вписался в технику скоростных боёв, что мы с Димом выработали на тренировках. Вопрос в другом сейчас. Как быстро Даргул её прочитает и адаптируется. Он реально, только увидев мои движения, отчасти копирует их и подстраивается.

Как говорил один из бойцов моей бывшей риск обоймы, засада и попадалово, однако. Потихоньку Даргул начинает наращивать темп. Это хорошо. Не думаю, что на такой скорости он сможет что-то новое просчитать. Как и мы с Димом.

Напарник отметил, что стиль ноя его бывшего носителя пусть и не круто изменился, но вырос за счёт крайне богатого опыта. Не зря он советовал мне больше практиковаться. И уверен, что у меня не получится, так как моя голова скоро отделится от плеч.

Вот только на ускорение он перешёл после того, как я подловил его возвратном ударе и распорол ему предплечье. И глубоко распорол, пройдя внешний панцирь.

Маленькое уточнение. Само тело вестника вполне подвержено воздействию кислоты. Потому Даргул и сморщился на миг от боли, а из его руки пошёл дымок.

Мы едины и противостоим одному из самых опасных бойцов Таната. Вернее, самому опасному из них. И он теперь настроен крайне серьёзно. Сил ему не занимать, поэтому наседает Даргул на нас не стесняясь сил. И это хорошо.

Разорвав в очередной раз дистанцию, выставляем вперёд левую руку. Указательный палец смотрит в голову Даргула, как и остриё клинка. И не только оно. Нужно, чтобы он запомнил этот момент.

Но теперь наша очередь. Заняв низкую стойку, чуть в приседе, мы змейкой движемся к Даргулу. Клинок на левой руке придёт к предплечью, из кулака растут четыре костяных лезвия.

Блокируя когтями удары клинков Даргула, наносим своим удары по нижнему ярусу. Есть. Протыкаем левую голень, усиливаем впрыск кислоты и проворачиваем лезвие в ране при извлечении.

Всё, он потерял свою подвижность на какое– то время. Вложив все силы, ударом снизу вверх пронзаем ему плечо. Трицепс перерублен и левый бок Даргула теперь полностью открыт для атак.

Вместо добивающего удара выполняем то, что один из моих тренеров называл кубинскими приседаниями. Из низкой стойки выпрыгиваю вверх. Правое колено взлетает груди, нога резко распрямляется в почти классическом мае-гири

Такой прямой удар ногой пяткой в грудь способен легко переломать ребра. Даргула же лишь сносит и он падает на каменный пол. До того, как он успевает подняться, подскакиваю и наступаю на целую конечность.

Из предплечья вылезает ствол шера и я навожу его прямо в лоб. Даргул замирает, его бойцы, когда прошёл первый шок, лихорадочно наводят на меня свои иршеры и фэсшеры.

Вместо того, чтобы закончить все здесь и сейчас, поднимаю руку вверх и мысленно нажимаю на спуск. Серия хлопков отправляет в потолок кристаллы кислоты и костяные иглы. Из района локтя в подставленную ладонь летят мешочки-обоймы.

– Промазал, прикинь? – говорю я своему сопернику и протягиваю руку, помогая подняться. – Вот упёртый. Что с тобой делать.

Даргул демонстративно игнорирует её, поднимаясь с упором на руку. Реген у него реально бешеный. Он уже шевелит порезанными рукой и ногой.

– Одолжи, – говорю я качку–оркуару, сдернув с его пояса нож. Боец не успевает ничего мне сказать, а я уже метаю оружие Даргулу. Тот ловко его ловит.

– Момент истины, – убираю в воротник шлем, развожу руки в стороны и подхожу к Даргулу. – Последняя проверка для меня и для тебя.

Вокруг наступила тишина. Кас, Алира, Гент, Харс, что странно, никак не реагируют. Видео привыкли, что я умею всё решать и почти к каждой фиговой ситуации нахожу свой ключик. Ури же молча бьёт себя лапками по лицу и чуть ли не воет. Потом ушастик так витиевато матерится, что Знающие на миг переводят на него своё внимание. И не поймёшь, что их так поразило: словесные обороты, говорящий мутант или всё сразу.

В целом Знающие ведут себя спокойно. Я ещё при первой встрече заметил, что ребята они довольно дисциплинированные. Как Искатели. Только там в группировке бывшие военные, а тут неизвестно кто.

Сейчас боевики Даргула выглядят растерянными. Словно бояться смотреть мне в лицо. Некоторые, в частности тот оркуар, кивают мне уважительно. Потом смотрят на своего лидера, грустно вздыхают или качают головой.

Вообще все, как мне кажется, основательно так напряжены. Просто виду не показывают. Своими прямо горжусь. Даже по балагуру Касу не скажешь, что он напуган встречей с палачом Таната. Вот только руки уже затеки. Сколько их держать? Когда он там уже решится?

Даргул ничего не сказал. Лишь молниеносным броском руки приставил мне нож к шее.

Глава 15

Не знаю, видит ли Даргул реакцию своих солдат и офицеров, но глаза он от меня отходит только в тот момент, когда Ури перестал выть и стал ругаться на меня. Вот я чего ему сделал? Печенью не поделился?

– Вот как с ним тяжело. Победил, мог убить вожака, потом недовольных конкурентов обезглавить и захватить клан. За тобой бы пошли, тут это нормально.

– Не уверен. Не тот случай.

– Но нет, нам же лёгких путей не надо, – слушая меня всплескивает лапками Ури. – Мы же, моб меня жри, герои, да.

– Путь воина всегда нелегок и тернист. Потому воин его и выбирает, – говорит Даргул и поворачивается ко мне. – Зачем? Ты легко мог меня убить. Не они, так клинком мог снести голову. Но ты этого не сделал. Почему? Боялся, что я оставил в клане распоряжения на случай своей смерти?

– Не понимать очевидные вещи в Танате в порядке вещей походу.

– Отвечай, – рычит Даргул, – почему ты меня не убил? Что тобой движет? Почему ты сражаешься?

– Во-первых хотел тебя удивить и дождаться удивленного лица или глупых вопросов. Сделано. – Загибаю палец на руке. – Движет мной обмен веществ. Так называется процесс переваривания пищи и получения сил из еды.

– Не паясничай, – давит меня авторитетом и клинком бывший вестник. По шее стекла струйка крови.

– А ты значит не понял, что мной движет врождённая дурь и острый предмет в одном месте?

– Мне кажется он имеет в виду ир, попавший в задницу? – замечает Алира. Это имя ей больше идёт. Как и строгий стиль в одежде.

– Да однозначно, – хмыкает Ури. – Пить у кого есть?

Безликий, стоящий рядом с Ури, молча и будто чисто машинально снимает с пояса флягу, протягивая её наглому ушастику. Знакомый дизайн. Поди опять над несчастным тараноглавом надругались.

– Да ипутся кандибобрики, – кричу я в сердцах. – Долго мне ещё так стоять?

– На третий вопрос я ответа ещё не дождался, – заметил Даргул.

– Я дерусь просто потому, что дерусь.

Немая сцена, а где-то там мне явно рукоплещет один Портос.

– Жду подробный ответ.

Даргул вроде бы само терпение, но желваки на челюсти так и играют.

– Да пожалуйста. Мне не жалко, – пожимаю плечами и опускаю руки. Нет, реально надоело их держать на весу. – Девушке только предложите присесть, вежливые вы мои. Или в Танате и этого нет? А мне об этом не сказали потому, что я не спрашивал никого раньше?

Поворачиваю голову всё вслед за мной смотрят на Алиру, потом на Даргула. Тот со вздохом закрывает глаза, а потом делает взмах рукой. Один оркуар подкатил камень, а какой-то кошак положил сверху рюкзак, который накрыл курткой.

– Танаран, – делая нечто вроде книксена говорит Алира и занимает предложенное место. – Это спасибо на моём родном языке.

Хм, реально напоминает эстонское tanan. Может это старая форма обращения или она реально родилась в Эстонии параллельного мира? Возможно, но Даргул на меня уже совсем недобро косится. Разозлить безжалостного палача? Можем, умеем, практикуем.

– У тебя точно не монополия на ту микстуру от амнезии.

– Я почти потерял терпение. И я не знаю, что такое амнезия.

– Ты мне проиграл, так что потерпишь.

Вот тут на меня все вылупились круглыми глазами. Безликие инсекты просто рты по раскрывали, расщеперив мандибулы во всё стороны. И что я такого сказал?

– Амнезия – слово из моего языка, которого нет в речи Таната. Означет потерю памяти, её блокировку. Я дерусь, потому что это чёрта моего характера. Как сказала у нас одна целительница душ, я по характеру воин крови, которому в моём мире не нашлось ни войны, не испытания.

– И ты решил начать её здесь? – спрашивает Даргул.

– Я решил её закончить. Так я на родине работал с начала спасателям во время несчастий: эпидемии болезней, потопы, крушения зданий и прочее. Пока меня не согрел яркий и тёплый свет.

Так я намекаю на огонь. Помню, что у разов огонь под запретом на уровне подкорки. Вдруг здесь костерок разведут. Много тут всего, что хорошо горит. Почти всё.

– И сильно тебя погрели? – задаёт кто-то вопрос.

– Кожа стала тёмной и решила покинуть тело. Благо у нас целители и такое лечат.

Всех, кроме Даргула, перекосило. Нежные они, однако, как про огонь слышат. Думаю, расскажи я им про расчлененку, все бы лишь спросили, а насколько частей меня тогда разделали. Бесконечная доброта, а точнее её местный аналог.

– И что ты сделал, чтобы у тебя кожа так потемнела? – задаёт вопрос Даргул, буравя меня немигающим взглядом.

– Свет за жителями одного места гнался, а закрыть ворота можно было лишь с его стороны. Ну я и закрыл.

– Смело. И что потом?

Я просто рассказываю, как служил в Департаменте дальше. Конечно, с переводом терминов на местные реалии. Не склад биологического оружия зачистили, а место с кучей ульмов, после укола которых ты будешь разлагаться заживо, кричать от боли и истекать кровью из всех щелей. Не атомное оружие, а запечатанный в сосуды такой яркий свет, что может осветить всё отсюда и до другого конца Таната. Притом осветит так ярко, что камень потечёт, как вода. А всё разы обратятся в пыль, который по тоннелям будет гонять ветер.

– Как вы себя только не уничтожили? Ваш мир болен! – замечает один из кошаков. При этом он массирует себе горло, будто задыхается.

– Так мы себя почти и уничтожили. Когда остановились, то лишь пыль в воздухе стояла. Только тогда и остановились. Поговорили наконец.

Тут я смотрю на Даргула и с намёком поднимаю бровь. Бывший вестник давно уже убрал нож от моей шеи. Сейчас он задумчиво чесал им себе щеку. Очень задумчиво, так как порезался и не заметил.

– Ты один из помнящих, это понятно, – произнёс он наконец. – Тогда ты помнишь, как попал сюда. Свои последние мгновения помнит каждый.

Ловкий манёвр, признаю. Я там что-то говорил про то, что надо на ситуацию под другим углом посмотреть, но ведь мою душу наверняка захватило то, что создали Творцы. То есть он намекает на их порочность.

– Мой отряд прилетел в место, где солдаты той стороны, что в нашу Последнюю Войну называлась Сентком, устроили зачистку.

– Что устроили?

Это уже Гент не выдержал. Я перевожу слова дословно, но смысл так просто не передать. Вот и кажется со стороны, что вояки Сенткома просто убирали мусор. Отчасти это так и есть, но вспоминая всех остальных жителей Тау-137.

– Неугодные разумные подобны мусору. Вот они его и убрали. Как своих товарищей, так и лидеров, из-за которых всё и произошло. Всё остальные жители того поселения пошли под нож за компанию.

– Зачем? – вдруг кричит Кас, делая шаг вперёд. – Зачем мы это сделали?

Тут он понимает, что сейчас произнёс, и с ужасом в глазах смотрит на меня. Знакомые слова, вроде названия ЧВК Сентком, могут стать триггерами, которые пробивают блокаду.

– Не ты и остальные Искатели, – отвечаю я. Да, это прошлое Тэй и её клана, но мне нужно убедить Даргула и остальных. Знающих тысячи, это опытные бойцы. И они нам нужны.

– Лидеры Сенткома принесли вас в жертву ради власти. Они нашли некие светящиеся шары и решили, что это наследие кого-то древнего и могучего. В итоге в вашем поселении стали гибнуть люди, тел нет. Мои ребята нашли кучу костей в тех пещерах.

Далее я вкратце пересказываю историю трагедии колонии на Тау-137. О безумии, которое охватило людей из-за экспериментов руководителей Сенткома. Ведь посёлок попал в зону действия врат.

– Зов, – кивает Даргул. – С него всё и началось.

Рассказал, что военным не понравились эти игрища, как они оценили угрозу и к какому решению пришли. Разумеется, я рассказал о нулевом протоколе, когда чистильщики решили самоликвидироваться. Разы вокруг меня стояли, опустив оружие. Проняло всех присутствующих конкретно.

– Убили всех и себя, – покачал головой тот-же кошак, что помогал расположиться Алире. – Лишь бы остановить недругов. Герои, которые…

– Да идиоты они, – обрываю я этого барсика переростка. – Толком не разобрались, могли бы принудительно убрать людей подальше. В поле, в палатки, но пропустить через фильтрационные лагеря. Вальтера с его компанией уродов надо было взять за мягкое место и допросить. Потом издалека обвалить горы и разрушить те точки перехода. Но не перепугаться до усрачки неизвестного, вырезав кучу народа. И что в итоге?

Обвожу взглядом внимающую мне публику. Нет, не зря Хаус предлагал мне стать бродячим фитаром. Маскировка работает тогда, когда ты можешь её поддерживать своими действиями. Артист, как выяснилось, я неплохой.

– Поселение вырезано, сами они выпилились, а виновники торжества сбежали в горы, прошли к вратам и попросили богов спасти их. И сейчас эти говнюки стали кланом верующих, а их вожак Вальтер стал здесь просто Вальтом. А те, кого они убили, как я и сказал, стали Искателями. Я потом, расследуя, а какого там произошло, попал в горы и понял, что те солдаты даже врата не обрушили. Успел кое-кого оттащить от врат.

– Зов накрыл? – уточнил Даргул.

– Да. Вырубил парней, их вынесли, а тут и меня накрыло. Вот только, – поднимаю палец вверх, – нифига бы этого не было, как и двух новых кланов, если бы кто-то лучше определил, а кто настоящий враг.

С намёком смотрю на Даргула, а тот просто кивает мне и кидает нож обратно тому здоровяку.

– Ладно, убедил. Поговорить стоит. Непростой ты парень, Нико.

– Твоих бойцов верну тебе позже. Их эотулы далеко хранятся.

– И слово своё не забываешь. Но если что, – Даргул кивает мне за спину, – не эти меня переубедили. Самому интересно, что ты расскажешь. Ещё мне кажется, сто тысяч можешь объяснить некоторые странности, что в последнее время происходит.

За моей спиной из тоннеля выходит группа мутов. Отчасти поэтому я так долго и красочно грузил Даргула. Пусть у меня среди некоторых местных репутация конченного психа, но даже у ненормального есть план и страховка на крайний случай. Вдруг всё пойдёт по одному месту.

– Под странностями ты часом не имеешь в виду странное поведение некоторых разов или появление групп с бойцами в мощной броне и с хорошим оружием? – задавая этот вопрос, кидаю лидеру Знающих иглу для иршера. Ту самую, что имеет нестандартный размер. – Только оружие у них ест во такие штуки и другие разы не могут его использовать.

– Второй вопрос точно можем обсудить. По первому думаю сам всё расскажешь.

– Тебе и твоим ребятам мой рассказ сильно не понравится. Где можем поговорить.

– В кильме. Я беру своих старших, а ты кого хочешь.

– До Последнего Приюта не подбросишь?

– Посмотрим, – уклончиво отвечает мне лидер Знающих.

– Хорошо. Кас и Ури, тот Мут, пока побудут с твоими. Твои старшие и новые вестники Таната, – Даргул от этих слов снова недобро прищурился, – обсудят с нами дела наши скорбные.

Подбрасываю на руке церебрал.

– Ты ведь знаешь, что эти штуки сложно подделать?

– Да, – кивает мне палач Таната.

– Сможешь без соединения с врагом посмотреть?

– Прочитать могу как и ты через тифол. Если он у тебя есть.

Так называлась та самая пластина с держателем, которую дреги использовали для телепатической передачи записей с церебралов.

– Есть. Иначе как бы я их смог изучить?

– И у меня есть, – подводит итог Даргул, протягивая руку. Вкладываю в неё шарик церебрала. – Пошли, Нико.

– А мне дадут посидеть в голове этой летающей штуки? – вдруг подаёт голос Харс. Я и забыл про его странную любовь к полётам.

* * *

В итоге в кабине кильма полетел Кас, а расстроенный Харс устроился с нами в пассажирском отсеке. На импровизированное совещание Даргул позвал того самого оркоподобного качка, у которого я забрал нож. Его звали Канио, и он руководил несколькими отрядами. Ещё была кошара Тура, которой подчинялись лазутчики. То есть начальник полевой и агентурной разведки. Понятно её присутствие.

Третий офицер Знающих, беловолосый человек по имени Ид, был, как я понял, не совсем солдатом, а кем-то вроде снабженца. Примерно так я расшифровал взмах руки Даргула в его сторону и слово фуражир. Но может я просто не так перевел данный термин с его родного языка? Вероятно. Но то, что лидер Знающих позвал на важное совещание, да и в целом наличие в этой армии продуманной организационной структуры вызывали уважение. Хорошо, что мы хоть перемирие установили.

– Я все ждал, что ты заставишь его сорваться, – заметил Ури, который сумел незаметно прошмыгнуть на борт. Или в брюхо? Не знаю, как правильно.

– Он был очень близок к успеху, – заметил Даргул, который не отрывал взгляд от тифола с церебралом. Его спутники подключили свои копии по старинке через вралы. – Еще чуть-чуть, и мной бы овладела ярость.

Сказано это было без угрозы, но Ури и новоиспеченные Вестники Таната вздрогнули. Они даже отодвинулись подальше от сидящего напротив Даргула, а на меня посмотрели с укоризной. Сдается мне, что я чего-то не знаю.