Текст книги "Атаманщина"

Автор книги: Виктор Савченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц)

В 1921 году смерть настигла сразу двух сибирских партизанских командармов – Н. Каландаришвили и А. Кравченко[31]. Первый, согласно официальной версии, был «убит, попав в кулацкую засаду», второго – «в дороге убили грабители». Убийства красных атаманов – крестьянских предводителей – не были ни расследованы, ни удостоверены медицинскими документами, о них не было никаких сообщений в советской печати.

В череде загадочных смертей бывших атаманов особое место занимает убийство в 1925 году под Одессой, «от шальной пули», Григория Ивановича Котовского – кавалера трех орденов Красного Знамени. Свою карьеру бандитского атамана Котовский начал еще в начале XX века. Его банда в 10–20 человек грабила путников на больших дорогах, в селах и еврейских местечках, в Кишиневе и Одессе. В 1916 году газета «Одесская почта» поместила статью под названием «Легендарный разбойник». Котовского называли «бессарабским Зелем-ханом», «новым Пугачевым или Карлом Мором», «бандитом-романтиком». В то же время сам Котовский называл себя «атаманом Ада», или «атаманом Адским». Выпущенный из тюрьмы во время революции, Котовский начал активную политическую карьеру. В январе 1918 года он собрал в Тирасполе отряд в 200 бойцов, состоявший из бывших уголовников, анархистов и левых эсеров, для борьбы против румынских королевских войск. В январе 1918 года этот отряд прикрывал отход большевиков из Кишинева, участвовал в обороне Бендер, в боях под Дубоссарами.

Котовский называл себя командиром «Партизанского революционного отряда, борющегося против румынской олигархии» в составе Одесской советской армии, хотя его сотня сама была включена в Тираспольский отряд. Григорий Иванович совершал набеги на молдавскую территорию, нападал на мелкие румынские подразделения. В феврале 1918 года Котовский, расформировав свою сотню, вышел из подчинения командования и начал действовать самостоятельно.

По сути, банда осталась бандой, и ее больше интересовали реквизиции, чем военные действия. В марте 1918-го, когда войска Германии и Австро-Венгрии развернули наступление на Украину и оказались под Одессой, «партизанско-разведывательный отряд» Котовского бежал с фронта к Екатеринославу – в глубокий тыл.

Котовский попадает в плен к белогвардейцам, но ему удалось бежать, спасшись от «очередного» неминуемого расстрела. Котовский ничем себя не проявил в самые грозные месяцы гражданской: в мае–декабре 1918 года (снова «белое пятно» в биографии героя). В конце 1918-го он появляется в Одессе, где организует террористическую, диверсионную группу, которая, имея связи с большевистским, анархистским и левоэсеровским подпольем, фактически никому не подчинялась и действовала на свой страх и риск. Дружина «прославилась» убийствами провокаторов, вымогательством денег у фабрикантов, хозяев гостиниц и ресторанов. Обычно Котовский присылал жертве письмо с требованием выдать деньги «Котовскому на революцию». Примитивный рэкет чередовался с крупными ограблениями.

Террористическая дружина Котовского помогла бандитскому атаману Михаилу Винницкому – «Мишке Япончику» утвердиться «королем» одесских бандитов. Тогда между Япончиком и Котовским не быдо большой разницы: оба воры, рецидивисты, бывшие каторжане. Вместе с «людьми Япончика» котовцы нападают на Одесскую тюрьму и освобождают заключенных, вместе громят конкурентов Япончика, «бомбят» магазины, склады, кассы... Их совместное дело – восстание революционеров и бандитов в пригороде Одессы, на Молдованке, в конце марта 1919 года.

В апреле 1919 года, после установления советской власти в Одессе, Котовский получает первую советскую должность – военкома Овидиопольского военного комиссариата. Но местечко в семь тысяч жителей «в медвежьем углу», с гарнизоном в 60 штыков, не отвечало амбициям атамана Ада. Вскоре он добивается должности командира конного отряда в 80 человек Приднестровского отряда 44-го полка. 3 июня 1919 года Котовский неожиданно получает командную должность – командира 2-й пехотной бригады 45-й дивизии. Бригада состояла из трех полков и кавалерийского дивизиона. Часть Котовского участвует в подавлении восстания немецких крестьян-колонистов и недовольства русских крестьян-старообрядцев села Плоское. Соединение Котовского было переименовано в 12-ю Бессарабскую бригаду 45-й дивизии и направлено на фронт в районе Ямполя. Бригада сражается против многочисленных крестьянских повстанческих петлюровских отрядов атаманов Ляховича, Волынца, Железняка, которые захватили подольские местечки Немиров, Тульчин, Брацлав и угрожали тылу Красной армии. 23 июля 1919-го полк Япончика прибыл в распоряжение штаба 45-й дивизии и был включен в бригаду, которой командовал Котовский.

Начдив 45-й дивизии Савицкий сообщил командованию, что бригада Котовского «...представляет из себя жалкие, бегущие, потерявшие всякое управление остатки. Боевой силы она не представляет». В результате петлюровцы разгромили и бригаду Котовского, и 45-ю дивизию.

Вместе с южной группой 12-й армии Ионы Якира бригада Котовского отошла с юга Украины на Киев. Котовцы участвовали в бою с петлюровцами за Цыбулево, в налете на Житомир и Малин, в захвате пригородов столицы.

В начале 1920 года Котовский был назначен начальником кавалерии 45-й дивизии, а в марте того же года он уже – командир кавалерийской бригады, в декабре 1920-го – командир 17-й кавалерийской дивизии – генерал, при этом, не имеющий никакого военного образования.

С конца января 1920 года он участвует в разгроме белогвардейской группы генерала Шиллинга в районе Одессы. 7 февраля котовцы без боя вошли в пригороды Одессы – Пересыпь и Заставу.

16 июля 1920-го в одном из боев в Галиции Котовский был тяжело ранен в голову и живот, контужен и на два месяца выбыл из строя. В конце того же года он был принят в Коммунистическую партию. Интересно, что жена Котовского в своем дневнике писала: «...ни большевиком, ни тем более коммунистом он [Котовский. – В. С.] никогда не был».

В декабре 1920 года котовцы карают крестьян Херсонщины. Расстрел заложников и ответчиков, сожжение сел, конфискация всего съестного – вот вехи его большого пути. Котовскому удается разбить объединенные отряды крестьянских атаманов Гулого-Гуленко, Цветковского, Грызло в районе Умани (общей численностью до 800 повстанцев). Григорий Иванович позже рассказывал, что эти атаманы были убиты или застрелились после разгрома их отрядов. На самом деле атаманы еще продолжали жить, здравствовать и лишать покоя органы советской власти, хотя их отряды состояли из неподготовленных и плохо вооруженных крестьян. В эти дни бригада Котовского была передана в 1-й конный корпус Червонного казачества.

В конце декабря котовцам пришлось столкнуться с более сильным противником – махновцами, которые неожиданно появились на степных просторах западнее Днепра. Против Махно были направлены пять конных дивизий – Котовского, Примакова, Пархоменко, Гродовикова, Коробкова. В новогоднюю ночь произошел бой с махновцами у села Буки, что у реки Южный Буг, причем красные не только не смогли изловить батька, но и сами были изрядно потрепаны противником. Комдив Пархоменко был убит, а его штаб уничтожен махновцами. В Украине тогда появилась народная пословица: «Підманув, як Котовський Махна на Бузу».

12 января 1921 года махновцы были окружены соединением Котовского и еще тремя дивизиями у села Бригадовка на Полтавщине. Соотношение 1:7 не испугало махновцев: они дали бой и прорвались на оперативный простор. Интересно, что, по сообщению советских агентов, дивизия Котовского за 20 дней преследования врага «всячески уклонялась от боев с махновцами и пассивно шла, наступая им на пятки, выполняя функцию заслона». До 15 января продолжалась «дуэль» Котовский – Махно, которая не принесла славы Григорию Ивановичу. Неудивительно, что он не любил вспоминать эпизоды борьбы «против Махна», потому что эта борьба закончилась полным провалом «тактики Котовского». В начале марта 1921 года его бойцам снова пришлось сражаться против Махно, и снова безрезультатно.

В марте–апреле 1921 года дивизия Котовского была использована для карательных экспедиций в Таращанском, Белоцерковском, Уманьском, Китайгородском районах. С переменным успехом там велась борьба против повстанческих селянских атаманов: Любача, Сороки, Цветковского, Лыхо, Иво. В мае конницу Котовского перебрасывают на более опасный «фронт», на Тамбовщину, против крестьянского восстания, которым руководил атаман Антонов.

После Тамбовских лесов Котовский становится командиром 9-й Крымской конной дивизии и начальником Таращанского участка по борьбе с бандитизмом. Расстрелы крестьян, не желавших сдавать продразверстку, стали для котовцев обычной «работой». В подвластном Котовскому районе была введена «поголовная фильтрация» населения, которая предполагала массовые казни, и действие системы «ответчиков» – людей, чья жизнь зависела от «настроений» всего района. В ноябре 1921-го каратели-котовцы были направлены против повстанческих отрядов Юрия Тютюнника, в декабре – против атаманов Струка и Левченко.

31 октября 1922 года Котовский становится командиром 2-го кавалерийского корпуса. Это было очень высокое назначение, и состоялось оно благодаря поддержке «бессарабца» Михаила Фрунзе. Котовский же был членом трех ЦИКов – Союзного, Украинского и Молдавского, стал «официальным» героем гражданской – трижды кавалером ордена Красного Знамени, таких орденоносцев во всем СССР было не более 30 человек. В 1924 году Котовский добивается решения о создании Молдавской Автономной Советской Республики.

Но политическая и предпринимательская активность Котовского приводит к тому, что 6 августа 1925 года на отдыхе под Одессой он погибает от пули своего давнего приятеля, одесского бандита Меера Зайдера.

До сих пор остаются загадкой причины убийства Григория Ивановича Котовского, неизвестны и его организаторы.

Гибель Котовского породила массу слухов среди обывателей Одессы. Говорили, что Котовского убили за то, что он стал «нэпманом и миллионщиком», за то, что «стремился захватить власть». Среди «заказчиков» убийства фигурировали Сталин и Троцкий, чекисты, румыны и евреи...

Глава 2

Атаман Зеленый

Атаман Зеленый, он же Даниил Ильич Терпило, – самый загадочный и вместе с тем один из самых известных атаманов гражданской. Но широко известным, по сути, осталось только его звонкое имя, точнее, атаманский псевдоним – Зеленый. Если о Несторе Махно написаны десятки книг и сотни статей, то о Зеленом в течение долгого времени была опубликована только одна коротенькая публицистическая статья (совсем недавно вышла книга известного украинского историка Р. Коваля «Отаман Зелений»), До сих пор никто не знает, где могила этого человека, когда и как он погиб... да и погиб ли вообще? Кто он такой, за что и где сражался? От самого атамана Зеленого осталось только прозвище. Хотя, как и махновец, слово «зеленовец» («зеленый») стало понятием нарицательными. После своей гибели для земляков с Киевщины атаман Зеленый превратился в мифологическую фигуру, наподобие Данилы Кожемяки или Катигорошка с Днепровских гор.

Но советская власть творила свои мифы, ограничивая информацию о Зеленом только штампованной характеристикой: «бандит, грабитель и погромщик». Если исходить из огромного массива чекистских сводок, то кажется, что атаман Зеленый действовал везде. Его якобы видели в лесах Белоруссии и в дубравах Центрального Черноземья, в сибирской тайге и украинских степях...

Зеленые, казалось, тогда скрывались за каждым кустом. Сотни зеленых атаманов командовали зелеными «армиями», которые не давали житья большевикам. Зеленые рейдировали по степям Украины, Поволжья, Северного Кавказа. В годы гражданской войны зелеными назывались лица, которые, не желая служить в армии любой из сторон, шли в леса, в горы, формировали там собственные вооруженные отряды, боровшиеся с существующими режимами методами партизанской войны.

Что же означало для людей, живших в вихре гражданской, определение «зеленый»? Молодой. Мутирующий. Ни красный, ни белый, ни черный, ни петлюровец... Некоторые исследователи считали, что зеленые отряды выражали суть партизанской борьбы в густых лесах. Атаман Зеленый стал архетипом лесного партизанского вождя. Но настоящей его стихией были очистительные воды священного Днепра. Более полугода он контролировал Днепр, устроил штаб своей «армии» на речном пароходе, топил в Днепре своих врагов – красных и белых.

Как и Махно, атаман Зеленый вел за собой тысячи крестьян-бедняков, осознававших ценность свободного труда. Как и Махно, Зеленый никому не подчинялся и мечтал стать главным атаманом и новым «преобразователем Украины». Как и о Махно, в народе о Зеленом ходили легенды о том, что пули и сабли его не берут, что он завораживал людей своим взглядом – был казачьим «характерником»[32], что он несказанно богат. Клады Зеленого, как и клады батьки Махно, до сих пор ищут энтузиасты в Украине. Старики-очевидцы говорили: «Зеленый был хорошим полководцем. Так сказать, как Наполеон. Без него хлопцы ничего не понимали, а он разбирался в военном деле... Хоронили его в Триполье с великими почестями. Было несколько попов. Очень много людей. Люди плакали... Он врагов не боялся. Грабить не давал». Идеальный герой-разбойник – образец исторической народной памяти, и в то же время «кровавый бандит, садист» – для историков советской школы.

Данило Терпило родился 16 декабря 1886 года в небогатой, многодетной семье сельского плотника (в метрической книге Трипольской Свято-Введенской церкви за 1886 год указан день его рождения и родители – Илья Лаврович и Варвара Павловна Терпило) в селе Триполье, большом волостном центре с населением 6 тысяч жителей. Здесь были расположены небольшие заводики – металлургический и механический, лесопилка, 30 водяных и ветряных мельниц. Около половины жителей села составляли бедняки и батраки. К ним принадлежал и отец будущего атамана, у которого было пять сыновей и столько же дочерей.

В начале XX века в селе появился отставной русский солдат, плотник по профессии. Он поселился в хате Ильи Терпило и обучил его столярному мастерству. Два сына Ильи – Афанасий и Григорий (в 1937 году был репрессирован) – пошли по столярному делу. Старший брат Савва умер молодым, еще до 1917 года, брат Гордей служил почтальоном. А младший брат Данило (будущий атаман) связал свою жизнь с революцией.

Данило закончил местную земскую (или церковноприходскую) школу и двухклассное земское училище, готовившее учителей для начальных сельских школ. В училище Данило попал под влияние учителя Ивана Андреевича Гавроша, который часто бродил вместе с учениками по днепровским кручам, рассказывая об украинском казачестве, о казацких вольностях.

Данило закончил учебу весной бурного 1905 года, а уже осенью того же года стал одним из основателей местной организации революционеров (очевидно, эсеров, но иногда ее называют организацией анархистов-коммунистов) в родном селе Триполье.

Он много читал, брал книжки у местных революционно настроенных молодых евреев. Некоторые исследователи утверждали, что Данило успел поучиться в Киевском университете. Впрочем, ни одного подтверждающего этот факт документа не найдено. Да и вряд ли он мог учиться в университете в эпоху революционной круговерти. Ведь как только Данил стал учительствовать в селах родного уезда, он включился в работу группы молодых революционеров, выступивших «против богатых». В этой группе Данило был ответственен за «военные вопросы» – возглавил боевиков-террористов, готовившихся к эксам и террору. Организация имела разветвленную сеть ячеек и пропагандистов в населенных пунктах Киевского уезда.

Уже с весны 1906 года Данило Терпило оказался под надзором губернского жандармского управления как лидер кружка революционеров. 26 июля 1906 года жандармский ротмистр доносил начальнику Киевского губернского жандармского управления генерал-майору Леонтьеву: «По агентурным данным, учитель, который живет в городке Триполье Киевского уезда, Иван Андреевич Гавриш является членом городской организации партии социалистов-революционеров, входит в фракцию последней – крестьянского союза. Усиленно ведет пропаганду среди крестьян, призывает их к бунту и аграрным беспорядкам, причем пользуется среди них огромным влиянием, которое не промедлит показать свои губительные следствия». В группе революционеров Ивана Гавриша Данило Терпило был заметным активистом-боевиком.

В 1906–1907 годах в Триполье часто приезжали из Киева анархисты-коммунисты братья Щербины, перетянувшие в итоге местных эсеров на свою сторону. В объединенном эсеровско-анархистском кружке состояли Петр Иконников, Иван Гавриш, Иван Бесхлебный, Данило Терпило и др. Вскоре Ивана Гавриша арестовали и выслали в Сибирь.

10 июня 1908 года жандарский ротмистр писал приставу Киевского уезда: «В связи с тем, что на Данило Терпило, который живет в городке Триполье, вверенного вам состояния, падает основательное подозрение в отношении к государственному преступлению, прошу распоряжения о проведении у него обыска, а также об аресте его» (к этому времени Терпило уже раз отсидел в тюрьме три месяца «за революцию»). Но, как считает Роман Коваль, Данил, чтобы избежать ареста, переехал в Киев и устроился работать в железнодорожное депо. Там он возобновил связи с революционным подпольем – украинскими эсерами.

В 1908 году (иногда иследователи указывают на 1909-й или 1910 год) будущий атаман был арестован и отдан под суд. Данило был сослан на поселение Усть-Цильма, в район Холмогор Архангельской губернии, где три (или четыре) года отбывал ссылку (некоторые «очевидцы» утверждают, что он находился на каторге в Сибири).

Будущий атаман вернулся в Триполье в 1913 году, скорее всего после широкой амнистии политических заключенных к 300-летию династии Романовых. В Первую мировую войну Данил был мобилизован и служил на Западном фронте полковым писарем 32-й дивизии 35-го корпуса. По различным данным, он дослужился до офицерского чина прапорщика или подпоручика, возможно, побывал в немецком плену, и в 1917-м закончил Житомирскую школу прапорщиков.

Биография атамана Зеленого во многом сходна с биографией его «коллег» Григорьева и Махно. В 1917-м Данило Терпило – постоянный участник революционных фронтовых солдатских съездов (участвовал в I Всеукраинском военном съезде в Киеве, в съезде солдат-украинцев Юго-Западного фронта), член солдатского совета дивизии и 11-го корпуса. Очевидно, эсеровское прошлое помогло ему стать авторитетным лидером солдатских комитетов и его как «заслуженного борца с царизмом» направляли на всевозможные съезды и совещания. Р. Коваль пишет, что Терпило в сентябре 1917 года даже побывал на Демократическом совещании в Петрограде.

В начале 1918-го, вернувшись из школы прапорщиков в Триполье, Данило стал организатором местной ячейки партии «независимых» украинских социал-демократов и организации «Вольного казачества», подразделений украинской армии в своем районе.

Очевидно, Зеленый и его «команда» поддержали Центральную Раду, но и в большевиках еще не разочаровались и заняли выжидательную позицию. Красные не успели пустить корни в Триполье, пробыв в Трипольской волости не больше недели. 1 марта в родное село атамана вошли немецкие войска...

Сохранилось не много описаний Зеленого. Данило был брюнетом с русыми усами, крепкого телосложения. Антонов-Овсеенко вспоминал, что атаман Зеленый был «небольшого роста» (очевидно, даже ниже низкорослого Антонова), «задумчивый». Очевидцы указывают на его «храбрость до отчаяния», вспыльчивость и в то же время трезвость – «водки не пил». Генерал войск УНР Капустянский дополняет портрет атамана – «пылкий, неуравновешенный».

Знавшие его отмечали, что Зеленый был сильным оратором и любил выступать на сельских сходах и военных съездах. В отличие от своих братьев, семью он не завел, не было времени. В 1918–1919 годах атаман «женихался» к замужней учительнице Александре из Триполья. Ее муж, узнав о романе с атаманом, ушел к красным – «мстить за любовь», но вскоре погиб в бою с зелеными повстанцами.

Еще до начала «зеленого» восстания Данило Терпило получил повестку, в которой ему приказывалось явиться в местный участок гетманской полиции – «варты». Вместо «явки с повинной» Данило с несколькими односельчанами напал на полицейский участок, убил двух полицейских и утопил их тела в речке Красной.

Летом 1918 года (скорее всего, в августе) Данило Терпило уже атаман Зеленый – вождь восстания против интервентов и гетманцев в Киевском и Каневском уездах, предводитель крупного повстанческого отряда (Повстанческого днепровского коша). Гетманская власть к этому времени продемонстрировала свою антикрестьянскую суть и полную зависимость от оккупантов.

Первый повстанческий отряд Зеленого состоял из трех его братьев (Григория, Гордея и Афанасия) и шести друзей, ушедших в лес, узнав о крестьянском восстании в соседнем Звенигородском уезде Киевщины. К октябрю 1918 года отряд Зеленого уже насчитывал 170–180 человек. Зеленые нападали на гетманскую полицию, местных помещиков, мелкие отряды немецких оккупантов. У зеленых был свой почерк: убитых или пленных врагов они топили в Днепре или речке Красной.

Директория провозгласила всеобщее восстание против гетмана, а повстанческие части Петлюры устремились к Киеву. В 20-х числах ноября 1918 года Зеленый захватил села Злодеевку, Григорьевку, Плюты. 21 ноября атаман торжественно въехал в Триполье, но зеленовцев еще ждал кровавый бой. Большой гарнизон гетманской варты (120 бойцов при 10 пулеметах), который сосредоточился на территории Григорьевского сахарного завода, ни под каким видом не желал капитулировать. 600 повстанцев штурмом овладели заводом, вынудив гетманцев отступить к Обухову.

24 ноября повстанцы выступили на Обухов, где столкнулись с немецкой кавалерийской частью. Взяв город, отряд Зеленого стал называться Революционной дивизией. Однако под городком Кагарлык «дивизия» была разбита отрядом местного атамана Дьякова, поддерживаемого немцами, в бою полегло с два десятка зеленовцев. Сопротивление было организовано жителями Кагарлыка, которые знали о желании повставцев пощипать кагарлыцких богатеев и кулаков.

Для пополнения своего отряда Зеленый умело использовал ноябрьскую насильственную мобилизацию крестьянства в армию гетмана Скоропадского. Крестьяне, не желавшие идти в гетманскую армию, становились дезертирами и искали защиты у Зеленого. Атаман мобилизовал по окрестным селам до трёх тысяч человек на борьбу против гетманского режима.

Петлюра признал Зеленого местным трипольским атаманом и прислал ему около тысячи винтовок. Впрочем, тогда Зеленый еще испытывал сильное влияние большевизма. В Триполье осенью 1918-го объявился большевик Петр Христич, бежавший из гетманской тюрьмы. Ему удалось собрать небольшой повстанческий отряд, объединившийся с отрядом Зеленого.

На крестьянском съезде в селе Григорьевка был создан ревком, во главе которого стал Христич, а Зеленый был выбран атаманом – военным командиром повстанцев. Через полтора месяца он был выбран главой ревкома, сохранив за собой атаманскую должность. В начале декабря «армия» Зеленого контролировала села Триполье, Злодеевка, Плюты, Черняхово, Антоновка, Долина, Щербановка, Гусачевка, Григорьевка, Матяшевки, Слободка. Это уже была «зеленая» республика – атамания, где слово Зеленого было законом.

Вскоре Петлюра как головный (главный) атаман восставших распорядился создать из повстанцев Зеленого 1-ю Днепровскую повстанческую дивизию, которая должна была войти в состав Осадного корпуса полковника Коновальца[33], развернувшего наступление на Киев. Немного погодя под руководство Зеленого попала еще одна Днепровская дивизия атамана Данченко, влившаяся в дивизию Зеленого. С этого времени под началом атамана было уже четыре полка общей численностью до 6 тысяч вооруженных бойцов. Однако в этом значительном воинском формировании практически отсутствовали офицеры.

К 12 декабря 1918 года корпус Коновальца увеличился за счет отрядов восставших крестьян до 30 тысяч штыков и сабель при 48 пушках и 170 пулеметах. 12 декабря зеленые ворвались в предместье Киева – Софиевскую Борщаговку, а 13-го – в Святошино. Части подчинившегося Зеленому командира 2-й Днепровской повстанческой дивизии атамана Александра Данченко, штурмовавшие Киев с Левобережья, захватили пригородную Дарницу.

Уже на рассвете 14 декабря части корпуса Коновальца вошли в Киев, к часу дня они уже подходили к Крещатику. Повстанцы атамана Зеленого прорвались в центр Киева, и только на Крещатике их остановил пулеметный огонь гетманцев. В 14.00 14 декабря гетманские войска прекратили сопротивление и гетман передал власть Директории. Дивизия Зеленого вошла в Киев под красным флагом и с лозунгом «Вся власть Советам!». За армией атамана тянулись нескончаемые крестьянские обозы – это трипольские селяне ехали в Киев поживиться «контрибуцией».

Полковники армии Директории Петро Болбочан[34] и Коновалец тогда предупреждали Петлюру о ненадежности Дивизии Зеленого. Особая опасность «зеленых» заключалась в том, что эта дивизия стала частью столичного гарнизона. Большевистские агитаторы свободно сновали среди бойцов, сея зерна сомнения в «народности» власти Директории, а атаман Зеленый призывал лидеров Директории «навести в Киеве порядок», уничтожить частную собственность и провести «народную реквизицию русской буржуазии». С особым усердием зеленые проводили обыски, конфискации и расстрелы «богатых» горожан.

В последних числах 1918 года войска Советской России вторглись на территорию Украинской Народной Республики. Правительство Директории не спешило объявлять войну Советской России. «Необъявленность» войны, государственный хаос, активная агитация большевиков приводили к неподчинению приказам Директории, к общему разложению в армии, к «безобразию» частей, фактически превращавшихся в разбойничьи банды. Андреевский[35] писал: «Атмосфера безвластия, вечного страха перед большевиками, которые со всех сторон все ближе подходили к Киеву, губительно отражалась на настроении общества. Вокруг, с разных сторон, все громче слышались нарекания на власть».

В эти дни комкорпуса Евгений Коновалец вывел дивизию Зеленого за пределы городской черты Киева в тихий и небогатый пригород Святошино. Это недоверие к «героическим повстанцам», а также заигрывание Директории с «буржуазной Антантой» вызвали острый конфликт и неподчинение Зеленого приказам командования. Киевлянин Дмитрий Донцов[36] 22 декабря 1918 года записал в своем дневнике: «В Святошине банды партизаны грабят и избивают буржуев». Не понравилось трипольским мужикам и то, что в Киеве «музыку заказывали» пришлые галичане – командование Сечевых стрельцов во главе с чужаком – «австрийским паном» Коновальцем, у которого с Зеленым наметился личный конфликт. Коновалец убеждал Симона Петлюру в том, что зеленовцы ненадежны и что от них можно ожидать бунта и погромов.

Начальником штаба дивизии Зеленого был украинский левый эсер Травянко, позднее ставший большевиком. Именно он предлагал Зеленому не доверять Петлюре, отстаивать «советскую платформу» и претендовать на пост коменданта всего Киева.

В итоге Симон Петлюра решает «с глаз долой» отправить дивизию Зеленого в Галицию, где дружественная Директории Западноукраинская Народная Республика (ЗУНР)[37] боролась против наступления польских войск. Только один 1-й Днепровский полк дивизии Зеленого заявил о своем подчинении приказам Петлюры и о выдвижении в Галицию. Симон Петлюра приказал расформировать дивизию Зеленого (за неподчинение и дезертирство), из 1-го Днепровского полка создать отдельный полк в составе войск ЗУНР, а конный курень Зеленого оставить в Киеве в составе Осадного корпуса Коновальца. Из оставшихся частей дивизии Зеленого и всего оставшегося в Киеве имущества было приказано сформировать сводный курень под командованием пришлого офицера Леонтовича в составе Осадного корпуса.

Но уже через пять дней и Особый полк Зеленого разбежался по дороге на запад, у самой границы с ЗУНР. Другие полки атамана заявили о том, что они не будут выполнять приказы, и, забрав все ценное из военных складов в Святошино, подались в родную волость отмечать Рождество.

Вернувшись в Триполье, Зеленый направил ультиматум Директории, требуя немедленно провозгласить советскую власть в Украине и прекратить всякое сопротивление наступлению Красной армии. Он угрожал, что отклонение этого ультиматума приведет к выступлению Днепровской дивизии и всей «Трипольской республики» против Директории. Коновалец по телефону умолял Зеленого не начинать выступления, направил парламентеров с предложениями компромисса, но все было тщетно: Рубикон был перейден.

6 января 1919 года Днепровская дивизия самораспустилась (Зеленый отправил бойцов по домам, на отдых), и 10 января командующий Левобережным фронтом армии УНР полковник Болбочан докладывал в штаб Петлюры о военной катастрофе Запорожского корпуса и отходе войск на Полтаву. В свое оправдание он писал, что подкрепления, которые шлет в Киев Петлюра, «...я не имею времени разоружать, потому что это сброд, а не войско». После отвода корпуса Болбочана с Харьковщины и Полтавщины Киев прикрывали около 7 тысячи бойцов (в резерве в Киеве – 5 тысяч бойцов). Этого было явно недостаточно для противодействия частям Украинского советского фронта в 17 тысяч красноармейцев, к тому же к ним присоединились еще 3–4 тысячи крестьян – повстанцев и перебежчиков из армии УНР. Опасность для Директории представляла и возможность большевистского восстания в рабочих районах Киева. Петлюра еще в конце 1918 года требовал от Директории немедленно объявить войну Советской России, но это было сделано только 16 января 1918 года, после трех недель наступления красных на Киев.

Хороший организатор и самостоятельный атаман, Зеленый фактически стал главой независимой Приднепровской республики, включавшей несколько волостей Киевщины. Атаман изгнал администрацию Директории из района, утвердив в селах свои ревкомы и сельские советы.

В ответ на эти действия Петлюра издал приказ об аресте Зеленого «за измену». 15 января атаманы Зеленый и Данченко заявили об окончательном разрыве с Директорией. Зеленый наладил связь с соседним городом Переяславом, где уже началось восстание против Директории.

Уездный крестьянско-казачий съезд поддержал выступление Зеленого, проголосовав за создание в Украине «трудовой власти». Тогда, на съезде, атаман заявил, что его устремления разошлись с политикой Директории и он вступает с ней в конфронтацию. Через несколько дней в Григорьевке на втором уездном съезде (80 делегатов) был избран уездный исполком и командующий войсками Трипольской республики атаман Зеленый.