355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Вики Филдс » Ад на земле III (СИ) » Текст книги (страница 1)
Ад на земле III (СИ)
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 15:20

Текст книги "Ад на земле III (СИ)"


Автор книги: Вики Филдс


Жанры:

   

Ужасы

,

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Вики Филдс

АД НА ЗЕМЛЕ III

Глава 1

Мне было четыре, когда я впервые заговорила об Адаме.

– Кто такой Адам, малышка? – рассеянно спросила мама. Она стояла у плиты, поэтому не видела, как я перелила свою порцию молока в стакан брата. Кэмерон не обратил на это внимания – он был сосредоточен на чтении своего учебника.

– Адам – это мой друг, – с гордостью сказала я. Теперь брат бросил на меня взгляд поверх своих смешных очков, но ничего не сказав, вернулся к книге.

– Почему мы о нем не слышали? – спросила мама, сосредоточившись на том, чтобы отскрести от сковородки пригоревший блин для Кэмерона. Блины у нее плохо получались, но Кэмерон, всегда все съедал, ни разу не пожаловавшись.

– Потому, что он не хочет говорить с вами, это же очевидно, – сказала я, пододвигая к себе графин с соком. Кэмерон помог мне налить в стакан напиток, затем продолжил чтение. – Он сказал, что скоро мы с ним встретимся, но пока он будет приходить ко мне только во сне.

Я сделала глоток из стакана, и продолжила:

– И он сказал, что мы с ним станем лучшими друзьями. Но у меня уже есть лучшая подруга, и я не хочу еще друзей. Мне нравится Ава.

Мама резко обернулась, чтобы переглянуться с Кэмероном. Он отложил в сторону книгу, и спросил, наклоняясь ко мне:

– Аура, расскажи нам больше про своего друга.

Я посмотрела на брата, оценивающим взглядом. Он – самый хороший человек, которого я знаю. Он спас котенка миссис Хамфриз, два дня назад, за что миссис Хамфриз испекла для него вкуснейший яблочный пирог. Думаю, ему можно довериться.

– Адам хороший. И очень умный. Он тоже сказал, что мне не нужно бояться чудовищ, потому что они не станут меня обижать. – Кэмерон снова переглянулся с мамой. Может быть, они знают Адама? – Мне пора собираться в школу, – добавила я, неуклюже выползая из-за стола.

– Аура, – мама подошла к нам, вытирая руки о фартук. На ее красивом лице отразилось беспокойство. – Думаю, сегодня ты останешься дома. Не нужно идти с Кэмероном.

Я непонимающе посмотрела на маму. Я же всегда хожу с Кэмероном в школу, почему сегодня нельзя?

Брат встал из-за стола, поцеловал меня в лоб, и произнес:

– Когда я вернусь, принесу тебе вкусняшек. И прочту сказок, договорились?

– Но почему мне нельзя с Кэмероном пойти? – я недоумевала, но разговор был окончен. Мама отправила меня наверх, затем отвезла Кэмерона в школу.

***

Мне уже десять, но брат не оставляет меня ни на минуту: когда пришла пора забирать меня из школы, и я вышла в ворота, Кэмерон уже был там, и о чудо! – он купил мне мою любимую книгу о русалочке. Довольная, я запрыгнула на заднее сидение машины, и позволила брату пристегнуть ремень безопасности, хотя я ведь уже давно не маленькая.

– Ты не будешь меня ругать? – осторожно спросила я, помня о том, что съела его порцию шоколада, которую обещала не трогать.

– Нет, конечно, я не буду тебя ругать, – сказал он, выезжая на дорогу.

Все в школе завидуют тому, какой у меня брат. Он взрослый, умный и красивый, и поэтому взрослые девочки заставляют меня приносить ему записки, которые я иногда читаю. Ну и гадость там. После одной особенно гадкой записки, я решила никогда больше не читать то, что ему пишут, и никогда ни в кого не влюбляться, потому что я не хочу писать такие вещи, которые пишут девочки в нашей школе. Когда я поделилась своими соображениями с мамой, она рассмеялась, и сказала, что это я только сейчас так говорю.

– Когда ты вырастешь, ты встретишь хорошего парня, и влюбишься в него, – проинформировала она.

– Тогда я не хочу вырастать, – сказала я решительно.

Мама только загадочно улыбалась.

После ужина, мы с Кэмероном стали играть в монополию; он не хотел, но мне с легкостью удалось его уговорить. Мама с папой в это время, смотрели телевизор, и о чем-то перешептывались. Мы с братом не обращали на них внимания, пока я не услышала, загадочные слова:

– Она не узнает. Никогда.

Не знаю почему, но я подумала, что родители говорят обо мне. А даже если не обо мне, все равно любопытно, кто этот человек, который чего-то не узнает никогда. Я во все глаза уставилась на спины родителей, но потом папа обернулся, увидел, что я за ними слежу, и перевел тему на то, как они смогут отпустить Кэмерона одного в университет.

Я быстро забыла об этом разговоре, потому что Кэмерон победил меня в сражении, и забрал мою порцию мороженного, за что я разозлилась на него, и отказалась разговаривать, пока он не пришел ко мне, и не прочитал сказку.

Прежде чем уйти в свою комнату, он спросил у меня, захлопнув книгу, и положив ее на ночной столик:

– Аура, а можно мне спросить, как давно ты дружишь с Адамом?

Я нахмурилась, припоминая.

– Всегда, – наконец ответила я.

– Что значит «всегда»? – мягко уточнил Кэмерон, с любопытством глядя на меня своими большими глазами за стеклами очков.

– «Всегда» это значит «всегда», – я рассмеялась. – Я дружу с Адамом много лет. Мне кажется, что даже больше, чем с Авой. Но это не значит, что теперь Адам мой лучший друг, – поспешно сказала я. – Потому что Адам не любит играть в куклы. Но он рассказывает мне много сказок.

– Каких сказок? – спросил Кэмерон, улыбаясь. Несмотря на его добрую улыбку, мне показалось, что его глаза остались непроницаемыми. Это мне не понравилось.

– Он сказал тебе не говорить. Уходи, я буду спать. Завтра мне нужно рано встать, чтобы помочь Аве собрать клубнику, в ее садике. Еще она покажет мне своего кролика.

Мне почему-то казалось, что, если я и дальше буду рассказывать Кэмерону про Адама, он разозлится. Не знаю, почему я подумала об этом, потому что брат никогда ни на кого не злился. Но я люблю его, и у меня нет от него секретов, с тех пор, как он учил меня кататься на велосипеде, а я разбила коленку, и не сказала ему, чтобы он не ругал меня.

– Я никогда-никогда не буду тебя ругать, – сказал тогда Кэмерон, ласково улыбаясь мне. – Обещаю. Поэтому ты тоже пообещай, что будешь мне все рассказывать.

– Обещаю, – сказала я, потому что я была рада, что он не скажет маме и папе, о том, что я упала, и поломала велосипед. И тогда я подумала, что, если Кэмерон не сможет меня защитить, тогда никто не сможет. Я любила брата больше всех на свете, пока в пятнадцать лет, я впервые не влюбилась. Это было то, о чем говорила мама: я стала думать о том, о чем не думала никогда, и стала мечтать о том, о чем никогда не мечтала.

И случилось это, как и говорила мама, неожиданно.

***

2010 год

Я стояла у зеркала, в своей комнате. Мы с Авой собирались идти в кафе, отмечать удачную сдачу экзаменов. Признаться, если бы Кэмерон не был моим братом, я, наверное, не смогла бы ничего выучить, но он с детства привил мне желание учиться, и я решила быть похожей на него. Нет, не становиться врачом, как он. Я решила стать химиком. Кэмерон говорит, у меня есть все задатки для этого, и я думаю, он прав. Когда я выиграла первый приз на олимпиаде по химии, и он всем подряд говорил, что я его сестра, мне было и приятно, и одновременно неловко; он гордился мной, а я гордилась своим братом, который поступил в медицинский университет, и приехал домой, на несколько дней, главным образом для того, чтобы поздравить меня.

Я повертелась у зеркала в разные стороны, размышляя какую футболку надеть – белую или черную. Выбор пал на черную, с вышивкой. Поверх нее, я надела красный пиджак, который делал мои губы ярче и выразительнее. Проведя по волосам расческой, я приблизила свое лицо к зеркалу. Иногда, мне внезапно мерещилось, будто бы мои глаза меняют цвет, как у вампиров из сумерек, но нет, конечно… сейчас мои глаза были зелеными.

Внезапно кое-что случилось: в отражении я наткнулась на мрачновато-угрюмый взгляд кого-то незнакомого, но божественно красивого. Когда этот человек мельком появился в зеркале вместо меня, я решила, что это Адам, – он часто приходил просто поболтать, но вот этот тип вновь появился, и это был не Адам. У этого парня было узкое бледное лицо, надменно вздернутые брови, и чертовски встрепанные волосы, словно он только что встал с постели. Наши глаза вновь встретились, – ярко-зеленые и черные, словно ночь, с россыпью звезд в радужной оболочке. Наши лица тоже почти соприкасались.

– Ты кто такой? – спросила я.

– Ты меня видишь? – брови парня из зазеркалья взлетели вверх.

Он ведь не знал, что для меня подобные фокусы в порядке вещей. Помнится, я в одиннадцать лет ждала письмо из Хогвартса, пока Ава не назвала меня дурой. За разбитые детские мечты я с ней не разговаривала два месяца.

– Конечно, я тебя вижу, это же очевидно, – сказала я, словив себя на мысли, что у этого привлекательного незнакомца, даже голос красивый. Я выпрямилась. – Наверное, ты забыл свою мантию-невидимку дома.

И все же, Гарри Поттер повлиял на мое развитие.

– Уходи из моего зеркала, потому что вместо своего лица, я вижу призрака.

– Я не призрак.

Я вскинула брови, доставая из косметички блеск для губ.

– На самом деле, мне все равно, кто ты. Я просто хочу посмотреть, хорошо ли я выгляжу, прежде чем выйду на улицу.

– Ты хорошо выглядишь.

– Как я могу верить парню из зеркала, – буркнула я, но не могла сдержать усмешки.

Он милый.

– Или, может, ты как волшебное зеркальце из «Белоснежки»?

– Что? – озадачился парень. Должно быть, он не был таким фанатом сказок, как я. Я обернулась на свою запертую дверь. Если Кэмерон сейчас зайдет и увидит все это…

Я вернулась к парню:

– Ну, там было зеркальце, что говорило: «Ты прекрасней всех на свете!». Нет? Ты не для того пришел, чтобы делать мне комплименты?

– Нет.

Я поджала губы, чтобы не рассмеяться. У этого парня начисто отсутствует чувство юмора.

Это еще одна загадка, но всякие незнакомцы при виде меня, ведут себя очень странно. Например, недавно, какой-то парень на улице, прямо на моих глазах, обокрал женщину, и на виду у прохожих (и моего брата) вручил мне ее сумку, в подарок. Я была немного удивлена. Но это опять же был не первый случай. Даже в детстве, мальчики начинали драться, чтобы отдать мне свои игрушки, и никто не слушал, что я не хочу их грузовики и солдатиков.

– Если ты пришел, не для этого, тогда для чего? – спросила я, начисто позабыв о блеске для губ. Этот парень не был похож ни на одного моего знакомого. Он был и молодым и взрослым, и загадочным, и открытым, и непосредственным, и скрытным. Об этом мне говорил его пристальный взгляд.

– Я пришел, чтобы уберечь тебя от беды.

– Ты мой ангел-хранитель, что ли? – прыснула я, и треснула по зеркалу мягкой игрушкой, прогоняя чужое отражение. Парень исчез, и я увидела свое собственное, раскрасневшееся то ли от смущения, то ли от неожиданного визита лицо. Интересно, а он видел, как я одеваюсь?

Улыбка слетела с моих губ, я поежилась от этой мысли.

Затем мое лицо и вовсе омрачилось, когда я подумала о том, что на самом деле этого всего и не происходило. Я вижу то, чего не видят другие люди, это я поняла уже давно. Кэмерон всегда говорил, что я особенная, но он на самом деле даже не догадывался, насколько.

– С кем ты говорила? – мой старший брат, худой, но атлетически сложенный, возник в дверях.

– С принцем Уильямом, – пошутила я, хватая сумку, и подходя к Кэмерону. Он усмехнулся краешком губ:

– В следующий раз передай ему привет от меня. И спроси, не нужен ли ему личный врач. Или пусть даст мне рекомендацию, потому что на следующий год, я хочу проходить интернатуру в престижной больнице, и не на каком-нибудь необитаемом острове.

Все мы, скажу я вам, взрослеем. С нашим взрослением, мы приобретаем новые черты характера, а некоторые развиваем. Кэмерон вот сумел хоть немного развить чувство юмора. Только благодаря ему, наверное, я еще не в сумасшедшем доме.

Встреча проходила в кафе под названием «Дьявольские врата», возле городского парка, где мы любили гулять после школы. Сегодня здесь было полным-полно народу – студенты местного колледжа, и школьники, и даже бабушки и дедушки, решили провести весенний вечер вне дома. Наша компания счастливчиков, сдавших экзамены на отлично тоже обосновалась здесь, за крайним столом.

Мы лучшие ученики нашего класса: Ава собиралась стать ветеринаром, после того, как ее кролик умер, Наташа, хотела стать врачом – хотя, я подозреваю, что это только из-за моего брата, потому что, когда мы вошли, Наташа подобралась, освобождая рядом с собой место.

Я подавила усмешку, а Кэмерон сел ни о чем не подозревая. Не знаю, что такое с моим братом, но у него как не было девушки, так и нет, даже несмотря на те мерзкие любовные записки, что травмировали мою психику в раннем возрасте. Мне кажется, ему было бы безопаснее обзавестись девушкой (желательно, чтобы она владела каким-нибудь боевым видом искусства, чтобы отбиваться от завистниц), чтобы он мог жить без тех проблем, которые у него есть сейчас.

Ава рассмеялась, болтая о чем-то со Стивеном, парнем, который почему-то как-то странно на меня поглядывал. Надеюсь, подруга не пытается уговорить его пойти со мной на свидание. Кроме одной чудной истории с Томми Майколсоном, у меня не было никаких отношений с парнями, и я сказала Аве, что меня нисколько не смущает то, что она постоянно ходит с кем-нибудь в кино, оставляя меня дома.

Я присела рядом с Самантой, и тут же попала под град вопросов, о том, не передумала ли я поступать на биохимический. Я помотала головой, делая глоток яблочного сока, который заказал себе Кэмерон. Сейчас он пытался вежливо отстраниться от Наташи, пока та спрашивала его о студенческих буднях, и вечеринках братства.

– Мне кажется, ты могла бы поступить в медицинский, как твой брат, – со знанием дела сказала Саманта. Она была приятной девушкой, но странноватой. Иногда она смотрела на меня так пристально, будто бы пыталась прочесть мои мысли, поэтому в ее обществе я старалась не думать ни о чем таком, но как назло, сейчас в голове поселился парень из зеркала. Я прогнала его, и с усмешкой ответила:

– Я решила выбрать свою дорогу. Только это я и могу сделать с моими-то мозгами.

– Брось, ты сдала лучше всех экзамен!

–Я списывала.

– Что?! – Саманта подавилась коктейлем, и я рассмеялась, над ее доверчивостью:

– Я шучу. Просто у меня не лежит душа, к медицине. Ты знаешь, я не чувствую к этому тяги, – я улыбнулась, и полезла за телефоном в карман – уверена, это Ава шлет мне смс.

«Я точно найду тебе принца, моя Золушка, я уже придумала план».

Что и следовало доказать.

Над моей головой замигала лампочка, и я испуганно посмотрела на Кэмерона, который усиленно пытался не замечать того, как сильно вцепилась в него Наташа. Он сказал мне одними губами: «все хорошо». Кэмерон знал, насколько сильно я боюсь темноты; однажды, в нашей школе из-за бури отключили свет, и я устроила истерику. После этого, по наставлению миссис Кендис, моей классной руководительницы, меня отвели к психологу, и та сказала, что со временем это пройдет; но что действительно прошло, так это семь лет, а я до сих пор дрожу от страха, как только гаснет свет. После того случая целую неделю меня называли «Невестой Бугимена», пока мне не пришлось преподать Томми Майколсону урок, что не хорошо обзывать девочек.

Свет восстановился, и я, наконец, смогла выдохнуть. Кэмерон сделал мне знак не беспокоиться, вырвался из когтистых лап Наташи, и отошел к столику, где сидели его друзья, в том числе и обаятельный парень по имени Аксель. Он мне всегда нравился, несмотря на то, что он старше меня на шесть лет.

– Аура, ты собираешься отвечать на мой вопрос? – со смехом спросила Ава. Она привыкла к моим странностям, и поэтому не реагировала на них. Другие не реагировали, потому что боялись. После Томми, меня многие боятся.

– Что? – спросила я, опуская взгляд от потолка с неисправными лампами, к рыжеволосой подруге, наклонившейся ко мне.

– Я спросила, чем занимаются твои родители на этих выходных. Моя мама приглашает их на барбекю. Погода, говорит, замечательная.

– А, – сказала я. – Да. То есть, я спрошу.

Свет в кафе снова мигнул, и перед моими глазами возник тот потрясный парень, которого я видела в зеркале.

– Аура? – уже раздраженно буркнула Ава.

– А? – я посмотрела на нее, сглатывая.

– Ты что, влюбилась? Почему ты витаешь в облаках?

За нашим столиком воцарилась гробовая тишина – все уставились на меня. Ава вскинула брови, дожидаясь от меня ответа, а я лишь раздосадовано вздохнула, и поднялась на ноги:

– Я в уборную. И прекратите уже смотреть так, словно у меня выросли оленьи рога.

Я пробралась сквозь гущу людей, вглубь зала, выбралась к дамской комнате, и скрылась за дверью.

Тишина.

Я посмотрела в потолок, в надежде, что лампы не начнут мигать, затем, перевела взгляд на свое отражение в зеркале, с розовой отделкой.

Почему я ушла?

Я попыталась проанализировать свое поведение.

Это было спонтанным решением. Потому, что мне стало жарко? Или потому, что Ава спросила, не влюбилась ли я, как раз в тот момент, когда я думала о парне из зеркала?

Я проверила каждую кабинку, потом вернулась к зеркалу.

Стянула пиджак, и обмахиваясь одной рукой всмотрелась в свое лицо.

Здесь только я.

– Ты здесь? – прошептала я, и тут же покачала головой.

Я совсем рехнулась. Разговариваю со своими галлюцинациями. Ну, по крайней мере, я признаю, что со мной не все в порядке.

Я отвернулась от зеркала, и едва не завопила от испуга.

Он стоял здесь. Прямо передо мной, в свете тусклых ламп. Словно демоническое воплощение красоты.

«Демоническое воплощение красоты»? Что за бред?

Я медленно выдохнула и приказала своему сердцу сбавить ритм, и перестать пытаться покинуть мою грудную клетку. Почему-то шепотом, я спросила:

– Ты реален?

– Да.

Конечно, этот парень реален. Он не в зеркале, и он не моя галлюцинация. Он стоит прямо напротив меня, облаченный в черные штаны, ботинки, и серую футболку. Его худое лицо, выделяется на фоне встрепанных черных волос; его пристальные глаза изучают меня, но не мое лицо, а словно мой внутренний мир; его чувственные губы, плотно сжаты. Некоторое время он молча смотрел на меня, и я в свою очередь молчала, потом прекрасное видение заговорило:

– Не бойся меня.

Его голос прекрасен. Насыщенный, мужской, вибрирующий, и он вывел меня из транса:

– Я не боюсь… просто… это впервые.

Что впервые? Впервые выскакивает отражение из зеркала? Никогда еще галлюцинацию я не видела в реальности, живой, как сейчас. Этот парень точно был здесь. Например, Адам, тоже был реален, но он был в моей другой реальности. Этот человек был одновременно в двух реальностях.

– Ты реален? – снова спросила я, и он снова ответил, своим приятным голосом:

– Теперь да.

– Теперь? – переспросила я, про себя молясь, чтобы никому не потребовалось посетить туалет.

– Теперь, – подтвердил парень. Похоже, он был не из разговорчивых. Что ж, я тоже. Я вскинула брови, и он продолжил: – Я пришел, потому что ты прогнала меня из зеркала.

– Ты признаешь, что ты был в моем зеркале?

– Да. Ты увидела меня, потому что теперь ты находишься в опасности.

– Ты говоришь так, словно постоянно жил в моем зеркале, – мрачно пробормотала я.

– Да, я с самого рождения наблюдал за тобой. Не все время, – поспешно добавил он.

Я нахмурилась. Это переходит все границы.

– Если это не розыгрыш, объясни мне кто ты, в чем заключается опасность, и для чего ты пришел.

– Ты не должна узнать все так.

– Ты имеешь в виду, не в туалете? – со смешком уточнила я, и он кивнул. – Тогда вернись ко мне домой. Если ты расскажешь мне, почему со мной происходят эти странные вещи, тогда я буду внимательно тебя слушать и больше не прогоню.

– Ты не должна доверять всем подряд, – укорил он меня.

– Я итак никому не верю, – ответила я.

Особенно таким как я.

Особенно таким сумасшедшим, как я.

Глава 2

«Сегодня я встретила парня, не похожего ни на одного из моих знакомых. Я не встречала ему подобных ни в реальном мире, ни в другом мире, откуда приходит ко мне Адам. Мне любопытно, для чего пришел этот парень, и я думаю, что у него есть ответы на многие мои вопросы», – писала я в своем дневнике, в одиннадцать часов вечера, лежа в своей постели.

«Кэмерон всегда мне говорил: «Ты особенная, Аура. На всей земле больше нет ни одной девочки, похожей на тебя, поэтому ты должна быть сильнее остальных. Я всегда воспринимала его слова, как должное, ведь он мой брат, и он должен говорить мне такие вещи, но сегодня, когда я встретила этого загадочного незнакомца, мне стало любопытно, в чем именно заключается моя особенность? Кто все эти люди, которых я встречаю, почему мне снятся странные сны, и почему я вижу этого парня из зазеркалья…»

– Что делаешь?

Я резко захлопнула дневник, подскакивая на постели. Таинственный незнакомец с невозмутимым выражением на красивом лице, стоял напротив меня, рядом с письменным столом; он все еще был в той одежде, в которой я видела его ранее вечером.

– Домашнее задание, – сказала я первое, что пришло в голову, и ненавязчиво запихала дневник под подушку.

– Любопытно. – Он продолжал стоять посреди моей комнаты, словно именно здесь ему и место: длинноногий, с упрямым выражением лица, с выступающими венами на руках, и выглядывающими ключицами из-под серой футболки.

Почему я пялюсь на него?

Я оторвала взгляд от его скрещенных рук, и сосредоточила на глазах, в которых тонули звезды:

– Что любопытно?

Его губы дрогнули в усмешке:

– Еще никто не называл меня загадочным незнакомцем.

Меня окатила волна жара, но я быстро справилась с собой:

– А как называли?

– Ты спрашиваешь о моем имени?

– Да, я ведь должна знать, кто стоит в моей комнате в одиннадцать вечера.

– Меня зовут Экейн.

– И все? – изумилась я. Это фамилия, или имя?

– Рэн Экейн.

– Что ж, ясно, – пробормотала я, пробуя имя на вкус. – Рэн Экейн…

Ему подходит это имя.

Я задержала взгляд на его всклоченных волосах, напоминая:

– Ты пришел, чтобы меня предупредить.

– Да, – согласился он, но продолжать не спешил. Я ждала, пока он заговорит, мучаясь в нетерпении. Этот парень очень странный. Вместо того, чтобы сразу все выложить он медленно прошелся по моей комнате, и я мысленно поблагодарила маму за то, что она приучила меня убирать ровно по средам и пятницам. А сегодня как раз четверг. Рэн Экейн остановился у моего письменного стола, где я хранила музыкальные диски, и прочие вещи. Его изящные пальцы прошлись по стопке бумаг. Он вскинул голову и стал разглядывать коллаж над столом, где висели награды за победы в школьных соревнованиях и олимпиадах.

– Ты умная, – сделал вывод Рэн, и обернулся, как будто ждал, что я кивну. Он повторил: – Ты умная.

– Не знаю. Да. И что с того? – я нервозно поерзала на постели, хмурясь.

В чем собственно дело? Какая ему разница, умная я или глупая? А что, если он из суперсекретной организации, и хочет, чтобы я встала на их сторону, и боролась за добро, спасала людей?

– Ничего, – просто сказал Рэн Экейн, продолжая прохаживаться по комнате. Он чувствовал себя полностью уверенно, и мне нравилось это. Он хорошо смотрелся в моей комнате. Он хорошо бы смотрелся в роли моего бойфренда. Я совсем некстати вспомнила слова матери о любви: «Ты встретишь этого парня, Аура, и ты станешь думать совершенно по-другому».

– Так… – я почувствовала себя неуверенно, что со мной впервые. Неуклюже выбралась из постели, и громче спросила: – Что ты хотел мне сказать? Это что-то важное?

– Да. Это очень важно. – Рэн остановился у моего зеркала, где я увидела его впервые, и удивленно посмотрел сам на себя. Нет, не может быть, чтобы он никогда не видел себя в зеркало. Рэн пригладил волосы, и встретился со мной взглядом в отражении. – Я пришел, чтобы сказать тебе, чтобы ты больше не общалась с Адамом.

Я в шоке, открыла рот. После того, как мои родители отреагировали, мягко говоря, необычно, на моего воображаемого друга, я никому про него не говорила, кроме Авы. Тогда нам было по восемь лет, и она сказала, что хочет выйти за него замуж. Рэн отвернулся от зеркала, глядя прямо на меня:

– Ты не должна хотеть видеть его. Откажись от общения с ним.

– Кто ты?

– Ты не захочешь знать, – уверенно произнес парень. Я следила за его губами, когда он говорил это. – Я не хочу тебя пугать.

– По-твоему, ты меня не пугаешь? – удивилась я. – Ты же сказал, что знаешь о моем воображаемом друге.

– Он не твой воображаемый друг, – отрезал Рэн. – И он не друг. Адам Росс – Падший. Он демон, желающий совратить твою душу.

Несколько невыносимо долгих секунд я, сдерживала воздух в своей груди, но потом, я фыркнула. Ну и бред.

Если бы я не знала, что Кэмерон не способен на такие розыгрыши, я бы решила, что это он решил надо мной подшутить. Хотя кто знает, возможно моего брата испортили в общежитии.

– Ты спятил, – констатировала я, все еще посмеиваясь. – Кто ты? Ты друг Стивена? – я щелкнула пальцами, меня осенило: – Или нет, наверное, ты друг Майколсона, верно?

– Я не его друг, и это не шутка. Адам Росс хочет совратить твою душу.

– Что это значит? – Несколько секунд мы с Рэном смотрели друг на друга пронзительными взглядами, потом я резко направилась к зеркалу. Рэн скрестил руки на груди, и склонил голову на бок.

– Что ты делаешь?

– Проверяю где тут скрытая камера, – ответила я, пытаясь присесть, но пространство между трюмо и стеной было слишком маленьким. – Этот дурак Томми Майколсон никогда бы не пропустил такого позора. Да уж, представляю, что будет после каникул. Или даже завтра, когда он выложит видео на ютуб.

– Здесь нет камер, – сказал Рэн стоя позади меня. В его голосе я услышала проблеск любопытства.

– Ага, – поддакнула я, шаря рукой, с внутренней стороны тумбы. – А как ты в зеркале-то очутился? Ты ведь не призрак? Конечно, я могла бы в это поверить, вот только ты странно себя ведешь для призрака. И конечно я видела всяких странных людей, но никогда не видела призраков. Так кто ты? И откуда ты знаешь про Адама?

– Я мойра.

Я рассмеялась. Это был весьма нервный смех, потому что я вдруг глупо ощутила себя, глядя на него из-за трюмо. Хотя ведь это он только что признал, что мойра.

– Разве это не старые бабульки, в лохмотьях? – уточнила я. Надо же. Теперь мне действительно становится жаль этого славного парня. Надо будет Томми Майколсону преподать еще один урок.

– Я похож на бабушку в лохмотьях? – вскинул брови Рэн, приближая ко мне свое лицо, а я была настолько шокирована его самоуверенным поведением, что застыла на месте, и затаила дыхание. Рэн смотрел на меня с кривоватой усмешкой, причем она была ехидной. – Мне так не кажется.

Я сглотнула.

Он больше не вызывал у меня ни смеха, ни желания язвить. Неожиданно я ощутила себя в компании парня, хотя еще никогда не задумывалась, с кем общаюсь. Теперь, я подумала о том, что он действительно парень, а я стою за трюмо, пытаюсь найти скрытую камеру, и расспрашиваю о том, откуда он знает моего воображаемого друга.

– Кто ты? – спросила я, и мой голос дрогнул, а щеки запылали огнем, словно я долго-долго терла их ладонями.

– Я уже сказал тебе, – Рэн Экейн выпрямился. Он отошел в середину комнаты, и я поняла, что он позволяет мне выйти из-за трюмо. Я вышла, нервно уточнив:

– Ты ведь не думаешь, что я поверю, будто ты должен быть мойрой?

– Почему нет?

Он намекает, на то, что я видела немало странностей, и это так.

Говорят, что странные вещи, и всякие чудеса случаются со всеми людьми, но не такие как со мной.

Я была в библиотеке, когда это случилось. Сидела над книгами, делая доклад для миссис Кендис, все время встревоженно оглядываясь на мрачный угол среди стеллажей, где скопился мрак. Я знала: если внезапно лампы в библиотеке погаснут я умру, потому что не смогу выжить в темноте. Но лампы не гасли, свет не мигал, а тени тем не менее, подползли ближе ко мне. Почему-то представлялось, как из этого угла выползают всяческие твари, и пытаются меня сожрать.

С колотящимся сердцем я встала на ноги, с намерением покинуть библиотеку, но внезапно врезалась в кого-то, кто стоял позади меня. Сердце ухнуло вниз, но тут же вернулось на место, когда Адам взял меня за плечи:

– Все хорошо, Аура.

– Адам, эта тень движется! – воскликнула я, хватая его за свитер. Адам всегда был преимущественно в светлой одежде: светлые штаны, ботинки, и свитер, и почему-то этим внушал мне доверие. Вот и сейчас, он положил мне руку на плечо, обернул лицом к тени, и прошептал в волосы:

– Аура, ты не должна бояться теней, потому что тени – друзья.

– Тени – друзья? – спросила я, с беспокойством оглядываясь на Адама. Его лицо оставалось доброжелательным и милым, что меня успокоило. Мое сердцебиение вернулось к нормальному ритму.

– Ты не должна бояться темноты. В ней нет ничего страшного. Наоборот, темнота чарующа и волшебна. Лишь в темноте рождается свет. Ты боишься света?

– Нет, – пробормотала я, ощущая неуверенность.

– Правильно, – подбодрил Адам, все еще обнимая меня за плечи. – Свет родился из тьмы. Считаешь, что тьма может быть опасной, если она производит такой теплый, нежный свет?

– Нет.

– Правильно, Аура, – Адам провел ладонями по моим предплечьям, вверх и вниз. – Потому, что в темноте на самом деле не скрывается опасность. И тени не хотят причинить тебе вред. Никто не хочет. Наоборот, они хотят защищать тебя. Просто позволь случиться этому.

Адам обернул меня лицом к тому углу, в котором разрасталась тьма; тени подбирались к моим коленям, и я решила, что, если еще ничего плохого не произошло, значит мне нечего бояться.

Дверь в библиотеку распахнулась, и вошел Кэмерон. Лишь когда он появился, я поняла, насколько страшно мне было, и какую силу надо мной имел этот страх. Он сковал меня, и лишь когда появился мой брат, я ощутила облегчение, страх отступил.

Тогда Кэмерон спросил хорошо ли я себя чувствую, и я ответила да. Это было несколько лет назад. С тех пор, я старалась держать дистанцию с Адамом. Я боялась, что он вновь станет говорить о том, что тени – не то, чего я должна бояться.

Я с вызовом посмотрела на Рэна Экейна, удивленного почему я не верю, что он мойра.

– Может, потому что ты выпрыгнул ко мне из зеркала?

– Я не выпрыгнул из зеркала, – возразил Рэн, я же скрестила руки на груди:

– Итак, ты мойра. Мойра-мужчина. А я, королева эльфов, и ты пришел отправить меня на мою родную планету? – я не хотела грубить, и мой странный собеседник даже не улыбнулся. Он был исключительно серьезен, но именно этот серьезный взгляд пробирал меня до дрожи.

– Что? – спросила я, не вынеся этого взгляда, и опустила руки вдоль тела.

– Ты не королева эльфов, – сказал он, хмурясь. – Ты дочь самой темной на свете силы, которая пытается уничтожить свет. Потому Адам сказал не бояться Теней.

– Ты чокнутый, – констатировала я, отступая к кровати. Хотелось, как в детстве забраться под одеяло, и сделать вид, что происходящее нереально.

– Ты хочешь меня выслушать, – убедительно произнес Рэн, подступая ко мне. Мое сердце тревожно забилось. – Ты хочешь слушать, но боишься, что правда ранит тебя. Ты боишься, что сможешь поверить мне, но неужели я говорю вещи, страшнее тех, что говорит тебе Адам? Не бояться теней, принять Тьму – этому он учит тебя, верно?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю