Текст книги "Ад на земле III (СИ)"
Автор книги: Вики Филдс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
И я не хочу этого. Я все вспомнила. И я почувствовала себя собой, как никогда ранее. В моем теле больше нет той пустоты, ради которой хочется умереть, потому что ее просто нельзя закрыть, нельзя заполнить. Теперь, моя жизнь вернулась ко мне. И, несмотря на то, что мне предстояло сделать, я чувствовала себя действительно живой. По-настоящему живой. Во мне плескалась энергия, которая совсем скоро превратится в адский огонь. И пусть мне предстояло сделать выбор, кем мне оставаться – человеком, или дочерью дьявола, я не стану делать его.
Я не буду выбирать людей, или демонов – я не хочу умирать ни ради тех, ни ради других. Я хочу быть собой для Кристины, для Рэна, и для тех людей, которые несмотря ни на что не отвернулись от меня. Ради них я сделаю все. Но не ради тех людей, которые всю жизнь преследовали меня, и не ради тех людей, которые заставили меня убить собственных родителей.
Может быть, именно поэтому моя жизнь не может завершиться, как положено. Может быть, именно поэтому я остаюсь на земле – для того, чтобы избавить ее от этих тварей, которые называют себя людьми.
***
Я убийца.
Рэн давно это понял. Он понял, что я притворяюсь, уже в тот момент, когда я только открыла глаза. Мне так жаль нас обоих за то, что я собираюсь сделать, ведь он с таким опасением относился ко мне, и с таким трудом начал доверять мне. Он так боялся, что я сойду с ума, и что мной завладеют демоны, что не увидел главного – я не сошла с ума. Я не больна. И мною никто не овладел. Это просто я, и я всегда была такой. Просто некоторое время я жила в неведении, но теперь я вернулась.
Рэн будет винить себя. Будет думать, что он где-то ошибся, не смог меня уберечь, и возможно, снова попытается изобрести какой-то хитроумный план, чтобы спасти меня. Вот только теперь у меня тоже есть план, и в него не входит мое спасение.
Я наблюдала за всем, словно со стороны. Как я обуваюсь, как выхожу из квартиры Рэна оставляя его одного, в своем спокойном мире, где он пробудит еще несколько часов, и ухожу. Я сажусь в такси и говорю адрес. Он тоже всплыл из моей памяти, как и многие другие подробности, которые притаились в моем мозгу, и ждали своего часа. Даже если бы я не помнила, где находится их вилла, я бы все равно, благодаря каждодневным истерикам Лиама, поняла, что это за место, и где проходят его «соревнования».
Я пробралась во двор с задней стороны – просто перепрыгнув через забор, и там, прячась за живой изгородью, достигла маленькой двери, ведущей на кухню. Здесь не было видеокамер, зато были две огромные овчарки с лоснящейся черной шерстью. Когда я бросила на них равнодушный взгляд, они поскуливая попятились от меня, скрываясь в темноте высоких кутов, тщательно подрезанных садовником. Собаки больше не осмелились подходить ко мне, наверное, испугавшись зловещей ауры, что я излучала. Моя тьма полностью поглотила свет Рэна, который несколько часов назад я тщательно впитала. Почувствовав, как он растворился во мне, я испытала легкую грусть и досаду. На протяжении этого времени, что я добиралась до виллы, мне казалось, что Рэн рядом со мной, и от этого чувствовала себя спокойнее.
Теперь он оставил меня.
Как и страх, и беспокойство. Я не боюсь, на самом деле; единственное, о чем я могу думать, это о Кристине и о том, что с ней могло случиться в этом страшном доме, пока я была без сознания.
Кухня была огромной, просторной, светлой. На потолке висело три люстры, с хрусталиками. Свет отбрасывал блики на вычищенный до блеска пол, и я всерьез обеспокоилась чтобы не поскользнуться.
Несколько секунд, я привыкала к яркому свету, когда внезапно услышала женские голоса, раздающиеся эхом в коридоре. Не тратя время на размышления, я нырнула под стол, стоящий между огромным холодильником, и посудным шкафчиком, слева от меня, и притаилась.
– Она не хочет это есть. Я не знаю, что будет… Я не знаю…
– Ей нужно хорошо питаться.
– Она может потерять ребенка.
– Ты знаешь о ребенке?!
– Да, я сразу распознала, что она беременна. Моя дочь недавно родила близнецов… ох, и шуму…
Шаги удалились. Эти две женщины, беседуя, прошли мимо кухни, и я смогла облегченно выдохнуть, облокотившись о стену позади себя.
Они говорят о Кристине. И я хочу знать, где они ее прячут.
Я собралась выползти из укрытия, но голоса вернулись:
– Она вчера совсем слегла…
– Ага…
– Бедная девочка… за что он с ней так?
– Не хочет унаследовать его корпорацию. Она уже не раз сбегала из дома. Вот мистер Грин и посадил ее под домашний арест, чтобы больше не сбегала… а она еще и ребенка…
– МОЛЧАТЬ!
У меня сердце ушло в пятки, а потом резко подскочило к горлу, так, что меня чуть не стошнило на кристально чистый пол кухни.
Кристофер Грин. Меня затрясло, от ярости, смешавшейся с крупицами страха. Пот выступил от перевозбуждения, и я, зажмурившись, медленно выдохнула.
– Я уволю вас обеих, – с презрением прошипел он. – Сплетницы.
– Простите…
– ВОН!
До моих ушей донесся топот, а затем наступила кратковременная тишина, после чего:
– Всех их выпороть нужно, как в старые времена поступали со слугами.
Я распахнула глаза, осознав, что он вошел на кухню, и стоит теперь, облокотившись о стол. Мое сердце заколотилось. Я вжалась в стену, и подтянула колени к груди, не мигающим взглядом, уставившись на коричневые кожаные ботинки этого чудовища.
Мне страшно.
И внезапно меня посещает мысль: он бы испугался, если бы я выскочила внезапно из своего укрытия?..
– Сплетничают. Изабелль была права, нужно выкинуть их всех из дома, и самим заняться Кристиной.
Когда он упомянул Кристину в моей голове поднялся шум.
Я сглотнула. Зажмурилась.
Если он меня увидит, у меня будет как минимум несколько секунд до того, как он осознает, кто в его доме. За это время я могу напасть. Но… Кристина? Я должна высвободить ее для начала, и лишь потом действовать.
По моей спине поползли мурашки.
Кристофер Грин отошел от стола, и принялся рыться в шкафу, рядом. Я прислушивалась к каждому его движению, что сопровождались невнятным, злобным бормотанием:
– Я проучу эту девчонку. Нужно сказать Изабелль, чтобы спустилась в подвал. Если она с ней поговорит, все сразу встанет на свои места. Проучить…
Шуршание усилилось.
Затем, я увидела, как Кристофер Грин с подносом с бутербродами и чаем подходит к кухонному лифту, слева от входной двери, нажимает на кнопку, и отправляет поднос вниз.
– … съест пока не подавится… – слышала я его бормотание.
Затем, он ушел, и его голос смолк.
Меня охватила дрожь, я с трудом расцепила пальцы, на коленях, и ползком выбралась из-под стола. В ушах все еще звучал его голос:
«Пусть Изабелль с ней поговорит…».
Что они хотят сделать?
Я сжала зубы.
Подвал.
Кристина в подвале.
Я успею раньше Изабелль, и когда придет она, то увидит вовсе не Кристину, а меня, монстра, от которого все так тщательно пытаются избавиться. Будет забавно посмотреть на их лица…
Я подошла к кухонному лифту. Затаив дыхание осмотрела железную коробку, которую я действительно собиралась использовать сейчас. Здесь все еще был поднос с едой – Кристина отказалась есть. Я быстро убрала его, поставив на стол, и вернулась.
Несколько драгоценных секунд я решалась. Я могу попасть в подвал, не тратя время на его поиски, только если я спущусь на кухонном лифте. Выдержит ли он меня? Думаю, да – за последнее время, я сильно похудела – наверное, вешу около сорока пяти килограммов...
От волнения, я даже не помню, что именно ощущала, когда забиралась в кухонный лифт, и когда спускалась вниз – было лишь громадное облегчение, когда я оказалась в темном, сыром подвале, и к своему счастью, не обнаружила никого из охраны Кристины, или что хуже – Изабеллу или Кристофера Грина.
Я посмотрела вперед, стараясь разглядеть в темноте, что-то вроде двери, но диапазон моего зрения был невелик – я видела лишь деревянные колонны, упирающиеся в потолок, и ящики, сложенные по углам.
– Кристина? – шепотом позвала я, понимая, что поступаю опрометчиво – но я не могла медлить. Изабелль может войти в любую минуту. – Кристи?
– Кто здесь?
Я вздрогнула, и обернулась. Она стояла позади меня, в ореоле газового светильника, и я отчетливо видела ее – на ней были грязные джинсы, и широкая, вязаная кофта, на несколько размеров больше.
У меня защипало в глазах, а по спине поползли мурашки от ужаса.
Я сделала к ней шаг, и Кристина испуганно шарахнулась. Мое сердце сжалось.
– Кристина, это я, Аура… ты меня помнишь?
Несколько секунд звенящей тишины, когда она разглядывала меня, затем, всхлипнув, бросилась ко мне. Я содрогнулась от странного, противного звука – это цепи гремели по цементному полу, затем, Кристина с криком грохнулась к моим ногам – цепь не позволяла ей и шагу ступить.
Я быстро подняла ее на ноги, и она затараторила, не обращая внимания на разбитую губу, и царапину на щеке:
– Как ты вошла? Они схватили тебя? Они хотят тебя убить! Где Лиам?! Где Рэн?! КАК ТЫ ПОПАЛА СЮДА?
Она выглядела безумной. Ее глаза были огромными, и сумасшедшими. Ее некогда красивые волосы отросли еще сильнее чем прежде, и свалялись от грязи и пыли. Я держала Кристину за плечи, удерживая от себя на расстоянии вытянутой руки, чтобы смотреть в ее глаза, видеть ее ненормальное лицо, грязные волосы, и сумасшедший взгляд.
– Я сама пришла. У меня есть план, – прошептала я, обнадеживающе улыбаясь. Взгляд Кристины метался по моему лицу, словно она не могла поверить, что я стою перед ней. Внезапно ее взгляд остановился на моих глазах, и я поняла: она соображает.
– А Лиам и остальные знают об этом?
– Он знает о том, что ты беременна. – Я сменила тему, чтобы не обсуждать то, о чем мне, в общем-то, говорить не хотелось. Кристина резко отстранилась от меня:
– О чем ты говоришь?
Мое лицо вытянулось. Неужели, Кристина не знает, что с ней происходит? Почему на ее лице этот невообразимый ужас, который еще и усугубляется тем, что она выглядит как оживший мертвец.
– Я говорю о твоем ребенке, – строго сказала я. Не хотелось, чтобы она и передо мной прикидывалась. – Тот, что у тебя в животе, ну ты знаешь…
Кристина отшатнулась от меня, словно я влепила ей пощечину.
– АУРА, О ЧЕМ ТЫ ГОВОРИШЬ?!
Я сглотнула. Должно быть, она не знала… или не понимала…
– Кристина, пожалуйста, успокойся… – начала я, но Кристина не расслышала – она заревела. Думаю, она делала это часто, и теперь не могла контролировать слезы. Когда человек часто плачет, у него это входит в привычку.
– Нет… не может быть… что они со мной сделали?! – она убрала от лица ладони, уставившись на них.
– Кто? – не поняла я, беспокойно прислушиваясь, не донесутся ли шаги откуда-нибудь. Я должна забрать Кристину. На негнущихся ногах, я приблизилась к ней, боясь напугать еще больше.
– Я попробую тебя освободить, Кристина.
Я стала оглядываться. Приблизилась к ящикам, в надежде найти гвоздь. В каком-то боевике, я видела однажды, как заключенный, взломал замок вот таким-вот способом.
– Что ты делаешь?.. – прошептала Кристина, едва не теряя сознание.
– Не знаю, – ответила я, – ищу какой-нибудь инструмент, чтобы вытащить тебя…
– У меня есть ключ.
Я резко обернулась:
– Что?!
Я вернулась к Кристине, но она уже не смотрела на меня – она погрузилась в свои мысли:
– Отец… Изабелла… они… что они со мной сделали…
– Кристина…
Я хотела, чтобы она дала мне ключ, но девушка уже опустилась на пол, тяжко всхлипывая. Раны на ее лодыжках, закованных в узкие железки, были все в крови, и выглядели насколько плохо, что даже я содрогнулась. Кристина сильнее заревела, прижимая руки к животу, тем самым отвлекая мое внимание от ее ног. До меня, наконец, дошло, что она думает, будто бы над ней провели какие-то эксперименты. Я осторожно присела.
– Кристина. Я все скажу тебе в двух словах. Ты должна сделать то, что велю, если ты хочешь убраться из этого места. – Она убрала руки от лица, и я, кивнув, продолжила. –Это ребенок Лиама. Когда он узнал об этом, то пытался проникнуть в дом, но не смог, потому что он не человек…
«А я все еще человек. Пока», – закончила я про себя.
– Это не может быть ребенок Лиама, я не…
– Не хочу слышать об этом, – прервала я. Еще этого мне не хватало. Лицо Кристины прояснилось – она вновь вспомнила о реальных вещах:
– Как ты пришла? Где Рэн?
Еще один вопрос, на который я не хочу отвечать.
Кристина подозрительно прищурилась:
– Ты пришла одна? Ты сошла с ума? Ты… ты… – она вдруг замолчала, и быстро оценила меня. Казалось, она только сейчас меня увидела. – Ты…
Она хочет спросить, не монстр ли я?
– Ты все знаешь? Обо всем?
– Рэн вернул мне душу.
– КАК? Она во мне! Я не могла…
– Кристина! – громко прервала я ее, и мой голос разлетелся по пыльному помещению. – Ты должна перестать задавать мне вопросы, на которые я не могу сейчас ответить! Изабелла идет сюда. Я не знаю, что она хочет сделать, но это явно непросто для того, чтобы поговорить с тобой по душам. Мы должны уйти, до того, как она придет. Я объясню все позже.
– Аура… как ты… ты вернула душу, и ты до сих пор человек?
Ее дрожащий голос вывел меня из ступора. Я, наконец, пришла в себя.
Я еще человек. Я еще здесь. Это не сон и не шутка. Я должна поторопиться, и отослать отсюда Кристину, пока ей не причинили вреда.
– Кристина, дай сюда ключ, – потребовала я. Она кивнула в сторону, и я проследила за ее взглядом.
– Я выбросила его.
Я поднялась на ноги, и проследовала до противоположной стены, куда цепь Кристины не могла достать. Она бы и хотела освободиться, но не смогла бы вернуть ключ. Кристофер и Изабелль дали ей один шанс, и она не воспользовалась им.
Я взяла гладкий, серебристый ключ на цепочке, и вернулась к Кристине.
– Да, похоже, они не боялись, что ты сбежишь.
У меня неприятный осадок от того, что все удалось так просто. Слишком просто. Слишком подозрительно.
– Он не боялся, – пробормотала она, потирая ушибы на ногах. – Он знал, что не уйду.
– Почему? – Я в недоумении подняла на нее взгляд, отвлекшись от израненной лодыжки.
– Потому, что я пришла к нему сама. Я пришла, чтобы он забрал меня вместо тебя, ведь я думала, что раз во мне твоя душа, значит, он оставит тебя в покое.
– Что ж, Кристофер не такой дурак, – заметила я, помогая Кристине встать на ноги. Она с трудом поднялась. – Он догадывался, что Рэн не стал бы так с тобой поступать. И вообще с кем-то…
– Ты, о чем?
– В тебе никогда не было моей души. Это все очередная игра Рэна…
– Ты просто…
– Хватит, Кристина. – Я сжала ее запястье, и потащила к кухонному лифту. – Ты должна уйти до того, как кто-то придет сюда.
– Я тебя не оставлю! – зашипела Кристина.
Я стала злиться:
– Чем ты собираешься помочь мне сейчас? – она растеряно моргнула, и мне пришлось привести еще один весомый аргумент: – Ты должна выйти, и позвать на помощь Рэна… ты ведь знаешь, где его квартира. Он ждет условного сигнала.
Я запихала Кристину в отверстие для лифта, и нажала на кнопку.
Кристина исчезла.
Как и мой слабый, наивный шанс на безопасный выход отсюда.
Конечно же, Рэн не ждал меня. И не было условного знака. И не могло быть, потому что Рэн не сможет проникнуть в особняк. Он даже не человек. Но, прежде чем перепуганная Кристина поймет это, будет слишком поздно.
Глава 15
Мне кажется, я умерла, и наблюдаю за самой собой со стороны. Я другая, достала в оружейной комнате Кристофера Грина коллекционный револьвер, и зарядила патронами. Внезапно, мне показалось, что я делаю правильные поступки, и от этого, мое сознание совершенно не сопротивляется. Во мне росла сила, она связывала меня, тянула назад, не отпускала, и в итоге я сдалась ей. Или, мне кажется, что я сдаюсь ей, когда с револьвером, выхожу из комнаты, следую по коридору, и натыкаюсь на двух горничных.
Со стороны я вижу свое безучастное выражение лица, когда предлагаю им вызвать полицию, если они осмелятся. Когда их лица вытягиваются, а глаза испуганно округляются, меня посещает мысль, что они знают, кто я, и что собираюсь сделать, но потом, я понимаю, что они парализованы страхом, от того, что в моей руке зажат пистолет.
Я иду мимо этих женщин, и они не останавливают меня. Потому, что чтобы они не предприняли против меня, это не остановит меня. Я эволюционировала в нечто, что уже невозможно остановить.
Я слышу собственные шаги – они глухо раздаются по коридору, когда я иду к кабинету Кристофера Грина. Я знаю, что они оба там – и Изабелла и Кристофер. Даже если бы я не слышала их приглушенные голоса за дверью, я бы почувствовала их.
Я вошла внутрь, не повинуясь больше себе – мною овладела что-то иное. Другая я.
***
Кабинет был уютным. При других обстоятельствах, я бы потратила больше времени на то, чтобы рассмотреть стеллажи с книгами, возвышающимися аж до самого потолка; я бы рассмотрела аукционную мебель, диваны и кресла, узкий стол, стоящий напротив двери, и камин. Но напротив меня, за офисным, дубовым столом сидел Кристофер Грин в темно-синем костюме. Он замер на полуслове, беседуя с женщиной, стоящей ко мне спиной – высокой блондинкой в стильном темно-фиолетовом костюме, на каблуках.
Кристофер уставился на меня, – точнее, сначала на револьвер, в моей руке, затем на мое лицо. Я почти что улыбнулась от тех смешавшихся эмоций на его лице – ужаса и негодования, что проскользнули в каждой морщинке его молодого, сдержанного лица. Изабелла тоже обернулась. Я помахала ей кончиками пальцев:
– Привет, Изабелль, рада видеть тебя спустя столько времени.
– Как ты вошла? – прокаркала Изабелль, затем, прочистила горло, и повторила вопрос: – Как ты смогла проникнуть в дом?
Ее голос был осторожным, словно она говорила со зверем, готовым в любую минуту сорваться с места, и вцепиться в ее глотку. Ее глаза были точно такими же осторожными, какими я запомнила их, и внимательными, когда я медленно направилась к хозяевам дома. Изабелла сжала кулаки, ее челюсть напряглась, но она не сказала ни слова – видимо, думала, это будет низко – показывать страх перед такой как я.
Я снова поборола желание усмехнуться, и мрачно объявила:
– Бросьте. Я не стану использовать против вас оружие. Это… для того, чтобы вы меня внимательно выслушали и не отвлекались во время разговора на посторонние вещи.
Кристофер во все глаза смотрел на меня. Он так и не произнес ни слова, словно не мог поверить, что я реальна. Не могу его винить.
Я сравнила его и Кристину. Кристина совершенно не похожа на него. Она другая, она лучше этого существа, что сидит напротив меня, не шелохнувшись, и упрашивает меня взглядом, чтобы я размозжила его череп обо что-то твердое. Я не стала сосредотачивать на нем свое внимание, потому что Изабелль наконец-то совладала с эмоциями, и с презрением прошипела:
– Ты уже оружие.
Я равнодушно повела плечом, продолжая стоять посредине комнаты:
– Ты права, но пока я не трону тебя. – Между ее бровей залегла морщинка, и я пояснила: – Я пришла, не для того, чтобы обидеть вас. Я пришла, потому что у меня есть подарок.
Я с мрачным удовлетворением отметила, что они почти боятся меня. Боятся и ненавидит. Не так плохо, как если бы просто ненавидели. Сейчас, наверняка, они пытаются придумать план, как выкрутиться из всего этого.
Не нужно, Изабелль, у меня есть хорошая идея, которая придется тебе по вкусу.
Кристофер наконец-то осмелился спросить:
– Как ты сумела войти в дом?
– Это так удивляет тебя? Не смотря на твои предубеждения, я все еще человек.
– Ты не могла попасть в дом, и ты не можешь быть человеком, – отчеканил он, вставая на ноги. Похоже, сама идея того, что он был в чем-то не прав, задела его. – Если только…
– Что? – перебила я его, с усмешкой, потому что мне доставляет удовольствие, видеть, как он волнуется. Я продолжила, выглядя полностью беспечной: – Если только Рэн не вернул мне душу, верно? – Я перевела взгляд на Изабелль, которая затаилась, стоя с левой стороны от Кристофера. – Ты все правильно просчитала. Он вернул ее. Вот только это было не так, как вы ожидали – я не стану монстром. Моя душа, лишь вернулась в мое тело, вместе с моими воспоминаниями… Рэн вернул мне душу, и я вспомнила, что вы все сделали со мной. Но ты не должна думать, что у меня тут же выросли рога, и я прилетела к тебе, с жаждой мести. Я хочу, посмотреть, что ты сделаешь, и какой выбор примешь ты.
– Выбор? О каком выборе ты говоришь?
– Увидишь, – пообещала я. – Тебе понравится.
Несколько секунд вокруг нас витало напряженное молчание. Они изучали меня. Они боялись меня.
Я тоже боялась их. Но это не важно сейчас, потому что чтобы они не внушали мне, выход из этого положения есть лишь один.
– В доме есть охрана?
– Ты боишься?
– Нет. Любопытно просто, насколько вы боитесь меня.
– Нет, в доме нет охраны, – ответила Изабелль оскорбленным тоном.
– Это ваш промах. – Я снова повела плечом, выказывая равнодушие. – Вы не настолько предусмотрительны, верно?
– Ты умрешь, – зашипела она в ответ.
– Да. – Неужели эта женщина думает, что меня можно напугать таким пустяком? – Я умирала уже не раз, не так ли?
– И мы бы довели дело до конца, если бы ангелы не вмешивались! – наконец-то она вышла из себя. – Ты не можешь быть человеком!
– Думаю, есть что-то большее, нежели убийство. Если бы Дьяволами становились по количеству убийств, вы были бы первыми в очереди, – протянула я.
– Я никого не убила! – Изабелла вытаращила глаза, сделав ко мне неконтролируемый шажок, но Кристофер предостерегающе цыкнул на нее, и она замерла.
Они что, думают, я могу испепелять взглядом?
Жаль, что это невозможно.
– Жаль тебя расстраивать. Но ты убила немало людей, – я продолжала глумиться над этими двумя. Такие напыщенные сейчас, и в то же время, скованные страхом и беспокойством, неужели у них не было припасено святой воды на мой счет? Или, демонской крови? – Вы убили многих.
– Твоими руками, – парировала Изабелль. Усмешка слетела с моих губ, и я каменным тоном произнесла:
– Ты хуже меня на самом деле. Ты убила Табретт. Никто не принуж…
– Она предала меня! – возмущенно восклицала сумасшедшая. – Она встала на твою сторону, и на сторону тварей таких как ты, потому что ты ее околдовала! Она не знала, что с тобой произойдет в будущем! ТЫ СТАНЕШЬ ЧУДОВИЩЕМ! ТЫ ПОГЛОТИШЬ МИР, И ОН ОКУНЕТСЯ В БОЛЬ!
Я даже не пошевелилась, пока она вопила на всю комнату брызжа слюной, но я на секунду представила, как я хватаю ее за тщательно уложенные волосы, ударяю головой о столешницу, и наблюдаю за тем, как лопается кожа, как кровь хлещет на пол, наслаждаюсь звуком хрустящих, под моей хваткой костей.
– Тихо, Изабелла, – попытался остановить ее Кристофер, и я вернулась в реальность.
– Она была на твоей стороне! Это не допустимо! Она не понимала, что делает, и ее нужно было убрать! Я почти достигла своей цели – ты бы обратилась ко тьме, – Изабелль продолжала кудахтать, а Кристофер в это время, прищурившись следил за мной, словно пытался просчитать мой следующий шаг, но, как я и сказала, я не собиралась убивать их.
Это совсем не весело.
Я произнесла, и мой голос прозвенел в резко наступившей тишине, словно едва я открыла рот, у Изабелль пропал голос:
– Будешь причинять боль людям, которых я люблю, пока не добьешься своего? Пока я не стану чудовищем?
– Я не боюсь тебя, – выплюнула Изабелль. – Если ты пришла за страхом, пришла подпитаться мной, как когда-то сделал твой отец, тебе это не удастся.
Меня разозлило, что она сравнивает меня человеком – или, кем бы он ни был, – с тем, кого я даже не знаю.
– Я пришла вовсе не за страхом, а за чем-то другим, – сказала я.
– Что тебе нужно от нас? – Кристофер наконец-то открыл свой рот, и задал вопрос, который тревожил его с того самого момента, как я вошла.
– Жизни, – ответила я. – Неужели это не понятно? Удовлетворить меня может лишь смерть людей, которые отняли жизнь моих родителей. Они были просто людьми, которые пожалели маленькую малышку.
– Мой брат был сумасшедший, когда забрал тебя! Он не подозревал кто ты!
– Зато он знал, прекрасно, что ты за человек, и уже тогда разглядел, твою гниющую душу, – парировала я. Слова Изабелль резали мне сердце острыми осколками стекла, но я не подала виду.
Мои родители любили меня. Им было все равно, кто я. Они верили в меня!
– Ты убила его, – процедила Изабелль, зная, что ее слова причиняют мне боль.
Она права. Но не я одна виновна в этом. Моя жизнь – сущий кошмар, лишь потому, что она – моя мать. Она причина несчастий многих людей.
– Ты готова на многое, – сказала я, уставшим голосом.
Я вдруг поняла, что что бы я не делала, как бы не старалась доказать этим людям, что я не чудовище, что я не хочу причинять людям зло, они не поверят мне. Они все решили за меня, и вынесли свой жестокий приговор. Изабелль подтвердила мою мысль:
– Чтобы остановить тебя – да.
Она ведь родила меня. Она ведь должна была любить меня. Каждая мать любит своего ребенка несмотря ни на что – несмотря на то, красивый он или нет, глупый или умный. Мама – это сердце ребенка. И ребенок сердце матери.
Мне не повезло.
Внезапно мое горло сдавило от жалости к себе, но я вспомнила свою настоящую маму. Она появилась, чтобы спасти меня. Она спасла меня от ужаса, она спасла меня от смерти. Я должна отплатить ей, я должна оправдать ее доверие.
– Не нужно сердиться, мамочка, – сказала я, испытывая горечь от собственных слов. Под их пристальными взглядами, я прошла вперед, и опустилась в кресло во главе стола. Мне нравилось, что эти люди сосредоточены на мне, и мне нравилось, что сейчас их жизнь в моих руках. Я могу сделать что угодно.
– Просто любопытно, – сказала я, обращаясь к пораженному Кристоферу. Он стоял с выпученными глазами, открывая и закрывая рот, как рыба, вытащенная на сушу. – Изабелль хотела убить меня, потому что ненавидела. А ты? Почему ты хотел убить Кристину? Ты любил ее, не так ли?
Наконец, Кристофер пришел в себя.
– Приказываю тебе замолчать! – рыкнул он, делая шаг из-за стола, и я вскинула пистолет, и сняла с предохранителя. Этот человек, замер, словно вкопанный, переводя взгляд от оружия на меня.
Кристофер пожевал нижнюю губу, словно не решался что-то мне сказать.
– Итак, Кристина. Она моя сестра, правильно? – спросила я, просто решив уточнить, и добилась того, что Изабелль яростно сжала зубы. – И у меня возник вопрос: ты не думал, что может быть после того, что случилось с Изабелль, она не чиста?
– Что? – оторопел Кристофер, шумно выдыхая.
– Ведь в нее вселился демон. Она не может быть прежней, не так ли?
Кристофер хмуро посмотрел на Изабелль, оценивая позицию, а она смотрела на него. Это не входило в мои планы, говорить такие вещи, но было забавно – видеть их лица. Неужели они не додумались до этого раньше?
Я со скукой подперла щеку рукой.
– В любом случае, просто скажи, почему ты так ненавидел Кристину? Она ведь твоя дочь.
– Я возлагал на нее огромные надежды. В древнем пророчестве было сказано, что, когда придет дитя тьмы, тогда наступит Ад. И лишь моя дочь могла все это прекратить. Но даже она переметнулась на твою сторону.
– Что за чепуха.
– Кристина дочь чистоты и мира.
Что за ерунда, я не понимаю.
– Я проводил ритуал экзорцизма, – сказал Кристофер, и я впервые, с изумлением посмотрела на него. Рэн говорил, что это очень сложная операция, и даже болезненная. Они чокнутые. – Я очистился, и Изабелла тоже.
– Зачем ты проводил этот ритуал?
Меня вдруг осенила мысль, которая должна была посетить меня давно:
– Неужели вы знали о том, что я должна родиться?
– Да. Ангел Судьбы нас предупредил… – я услышала звон в ушах, сквозь который пробивались слова Кристофера: – Он сказал, что ты родишься в июне. И мы, должны исполнить волю Господа. Мы с Изабелль должны были родить Чистого ребенка, через год после этого.
Я не слышала, что он говорил, в моей голове стучали молоточки отчаяния, а по спине забегали мурашки, из-за чего я аж вздрогнула.
– Как он выглядел, этот ангел?
Все это мне не нравилось. Действительно не нравилось. Я не хотела сейчас узнавать то, что может повлиять на мое внутреннее состояние, и нарушить баланс.
– Мы не видели его, потому что он был соткан из света. Мы слышали его голос.
– Должно быть это шизофрения, – не удержалась я.
– Ангел сказал нам, – прогремел Кристофер. – Что на свет появится ребенок, который будет безупречным ребенком, чистейшим созданием на земле. Что этот ребенок, будет нести свет, что он уничтожит все зло, искоренит! Что это дитя будет воплощением человеческой надежды, что это – судьба!
– Что ж, не стоит доверять всяким проходимцам, – сделала я вывод, хотя в моей душе, закралось сомнение.
Нет… не может быть… Неужели, именно Рэн, пришел к Кристоферу и сделал подобное заявление? Только он знал о таких подробностях, лишь он может распоряжаться судьбами людей. Как жаль, что я не увижу его, чтобы спросить, зачем он это сделал. У меня в груди поселилось неприятное чувство, словно меня в очередной раз использовали в какой-то грязной игре.
Я отбросила прочь эти мысли.
– С чего вы взяли, что это именно Кристина? – спросила я.
– В пророчестве шла речь о ней! – настаивал Кристофер. – Ангел пришел именно к нам и предупредил о появлении ребенка.
– И, тем не менее, вы заперли ее в сыром подвале. Свою надежду, ребенка, которого так долго ждали… – мой голос дрогнул. Ни мне, ни Кристине не повезло. Ясно, почему она так отчаянно скрывалась, и почему пряталась в Эттон-Крик – потому что боялась, что ее обнаружат, и заставят убивать. – Вы возложили на нее миссию, которую не могли бы выполнить сами, верно? – внутри меня все сжималось. – Вы решили все за нас. Пытались сделать меня демоном, а ее – ангелом?
– Мы не выбирали! Это ваша суть! ТЫ МОНСТР! – Кристофер боялся ко мне подойти, что не мешало ему орать на меня.
– В любом случае, Кристина не сделала то, что вы хотели от нее, – с горечью проговорила я. Для Кристофера подобные слова, были как нож в сердце, как для Изабелль, когда я называла ее «мамой».
– ПОТОМУ, ЧТО ТЫ СОВРАТИЛА ДУШУ НАШЕЙ ДОЧЕРИ! – завопила Изабелль.
– Ты сама сделала это с ней, МАМА! – Я внезапно даже для себя, вскочила на ноги, когда эти существа, стали говорить гадости о девушке, которая была самым добропорядочным человеком на земле. – Вы довели ее до того, что она хотела умереть! Она даже не знала, что ты ее мать, ясно?! Она никогда не подозревала о твоем существовании – все, что она знала, это то, что ее отец – психопат, убивший женщину, которая ее воспитала!
– КЭТРИН ДЬЯВОЛИЦА! – заорал Кристофер, брызжа слюной. Казалось, у него сейчас лопнут глазные яблоки – они уже налились кровью. – ОНА ПРИШЛА В МОЮ ЖИЗНЬ ЧТОБЫ РАЗРУШИТЬ ЕЕ, И Я ПОЗВОЛИЛ ЕЙ ОСТАВАТЬСЯ В НЕЙ, ПОКА БЫЛА НЕОБХОДИМОСТЬ, НО ОНА НИКОГДА НЕ БЫЛА МАТЕРЬЮ КРИСТИНЫ!
– А что, будь иначе, ты бы и ее убил? – мое сердце колотилось так оглушительно, что я практически слышала его стук в ушах, я практически сотрясалась от ударов.
