Текст книги "Ложь (СИ)"

Автор книги: Вики Филдс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

– Нам повезло, что вы знакомы. Я пойду сделаю заказ.

Парень отошел, лавируя между посетителями, а Дженни плюхнулась на соседний стул одновременно стаскивая с себя шапку, и бормоча:

– Ты знаешь, как мы волновались, когда ты пропала? Скай даже звонила мисс Вессекс, чтобы та отыскала тебя. Нам было известно лишь, что ты уехала со своей мамой в Чикаго. Как ты здесь оказалась?

Ева медленно убрала капюшон со своих рыжих волос, и загадочным тоном спросила:

– Так значит, Скай еще жива?

Дженни в ступоре смотрела на подругу:

– О чем ты говоришь? Ты спрашиваешь о Томе…

– Нет, – отрезала Ева. Она выглядела какой-то другой. Резкой, более повзрослевшей. Незнакомой. – Я спрашиваю, жива ли Скай.

– Ну да, – поспешно закивала Дженни. – Почему ты спрашиваешь? Ты что-то знаешь? Почему ты уехала?

– Я уехала из-за Кэри Хейла.

– Что? – Дженни с грохотом пододвинула к подруге стул, оттеснив двух парней, сидящих позади нее. – Что ты сказала?

– Я сказала, что я уехала, потому что в городе появился Кэри Хейл. Оставшись там, я подвергла бы себя опасности. – Дженни встретилась глазами с Евой. Ей хотелось спросить, почему она, после месяца, который они не виделись, шутит такими несмешными шутками, но Ева была серьезной, впрочем, как и всегда.

Она перевела взгляд в сторону, словно ей вдруг наскучило сидеть в этом месте, и говорить с Дженни.

«Это не Ева. Не та Ева Норвуд, которую я знала».

– Что с тобой случилось? – прошептала Дженни, осторожно дотрагиваясь до руки Евы. Та смерила Дженни уничтожающим взглядом, и девушке пришлось убрать руку. У нее по спине поползли мурашки. Впервые за все время, что она знала Еву, ей вдруг стало страшно оставаться с ней наедине, и Дженни оглянулась, ища взглядом Алекса. Он по-прежнему ждал своей очереди, чтобы сделалась заказ. Увидев, что Дженни смотрит на него, он ослепительно улыбнулся, и помахал ей.

Дженни отвернулась к Еве.

Та уже наклонилась к ней, сверкая безумством синих глаз.

– Я уехала, потому что единственное, что у меня осталось – это моя жизнь. Я уехала, чтобы никто не узнал правды, потому что иначе, и я, и моя мама оказались бы в опасности.

– О какой правде ты говоришь, Ева?

– Что Кэри Хейл вернулся в город, чтобы убить Скай. Он в городе, чтобы убить ее.

Глава 23

– Какой-то гад, только что врезался в меня, – пожаловалась я маме, хотя она, наверное, даже не услышала меня.

Сегодня суббота, и мы отправились в торговый центр, чтобы купить мне платье к Снежному Балу. Я не хотела туда идти, но есть одна чрезвычайно важная причина, которая вынуждает меня быть там.

Мама задумчиво перебирала платья на вешалках; целый час, или даже больше, потому что я даже успела сходить в кафе и выпить успокоительного зеленого чаю, с шоколадкой.

– Мам, – позвала я ее, потеребив за плечо. Она повернулась ко мне:

– Скай, позвони в «Деревню». Я хочу знать, как там Алекс и Дженни.

– Как я могу это сделать если в новостях сказали, что их «Деревня» отрезана от внешнего мира? Вы же с папой сами вчера сказали, что не могли дозвониться.

Мама потерла лоб – явный признак того, что она расстроена.

– Я очень волнуюсь, позвони.

– Ладно, – буркнула я. – Конечно же сегодня, метель утихла, и даже больше – наступила весна, все сугробы растаяли и телефонные линии заработали.

– Скай, хватит ерничать! Из-за беспокойства я не могу сосредоточиться на твоем наряде, если продолжишь в том же духе, отправлю тебя на Бал в бабушкином платье.

– Вот уж нет, – проворчала я. Хотелось мне сказать, что не особо я хочу быть на этом дурацком Балу, но я засунула руку в карман за телефоном, и простонала: – Вот гад…

– Что? – нахмурилась мама. – В чем дело?

Я раздосадовано всплеснула руками, оглядываясь.

– Я ведь сказала, что, когда вышла из кафе, кто-то сбил меня с ног. Теперь ясно, что это было не просто так – мой телефон украли.

Мама вздохнула, отворачиваясь:

– Наверное, это предновогодняя лихорадка. Как я могла оставить свой телефон дома?..

– Потому что ты всю ночь читала мне лекцию, – напомнила я. – О том, что я не должна проводить все свое время в психушке, с Кэри. Но, мам, я же сказала тебе: кроме него и Иэна у меня нет друзей. Ева уехала, и от нее по-прежнему ничего не слышно, а Дженни с Алексом в заснеженной «Деревне», надеюсь, что у них достаточно еды, и им не придется кидать жребий, чтобы решить, кто кого будет есть первым.

– Скай! – возмутилась мама оборачиваясь. – Мне не нравится, когда ты так шутишь. И не пожимай плечами, это мне тоже не нравится. Я думала, что, когда уедут твои братья в университет, ты наконец изменишься, в лучшую сторону, но ты, наверное, подпитываешься от Дженни, а она от тебя.

– Это законно, что ты говоришь обо мне такое? – насупилась я, принимаясь безрассудно просматривать платья, вместе с мамой, делая вид, что меня это интересует. – Я ведь могу подать на вас с отцом в суд, за плохое обращение.

Мама громко рассмеялась:

– Вот это да, докатились. Если я скажу Джеку, об этом, он покатится со смеху. Но, Скай… – мама подошла ко мне еще ближе, наклоняя голову ко мне. – Почему ты притащила своего парня даже сюда?

Повисло молчание, и я обернулась. В небольшом магазинчике, где застряла моя мама, на диванчике в углу, спал, опустив голову себе на грудь Кэри Хейл. Я перевела взгляд с него, на маму:

– Потому, что не хочу упускать его из виду.

Мама покачала головой, тоже глядя на него:

– А ты не боишься, что этот мальчик сбежит от тебя, если ты будешь таскать его с собой в такие места? Парни не любят ходить по магазинам.

Я опешила:

– Мам, он хорошо проводит время.

– Тебе не кажется, что он слишком часто спит? – снова спросила она. – Ты не говорила с ним об этом? Может, он болен?

Я закатила глаза:

– Нет, мам, он не болен. Он вообще не способен заболеть. Но он много спит, наверное, из-за работы. Кроме того, чтобы сохранить в школе место для своей стажировки, он согласился быть надсмотрщиком на Снежном Балу, который должна была устраивать Ева и Эшли.

Вот поэтому-то и я иду на этот Дурацкий-Снежный-Бал. Ненавижу подобные мероприятия. По большей степени потому, что платья были неудобными, и мне все время казалось, что кто-то постоянно таращится на меня, словно у меня на голове выросли рога.

Жуть просто.

– Давай уже уйдем из этого магазинчика, – проскрипела я. – Тут совершенно нет ничего нормального, что соответствовало бы моему стилю.

– Платьев которые соответствовали бы твоему стилю вообще не существует, милая.

– Да уж, мам, спасибо. Вы точно не удочерили меня?

– Поговори мне еще.

Мама вышла из магазина, и зашагала на высоких каблуках своих новеньких сапожек вдоль коридора, мимо витрин. Я направилась к Кэри Хейлу, и довольно бесцеремонно растолкала его.

– Что? – он сильно вздрогнул, не сразу поняв, где находится.

Я наклонилась к нему, прошептав:

– Хватит спать. Моя мама уже думает, что ты болен.

Он сел, приглаживая волосы, хотя, с его прической было все прекрасно, и даже лучше.

– Ты серьезно думаешь, что твои родители не пробили меня по всем базам? Они даже знают, как звали щенка моей троюродной бабушки.

– И как же его звали? – со смехом спросила я.

– Не помню, – ответил Кэри, вставая на ноги. Его черное пальто, идеально на нем сидело, а серый свитер, с V-образным вырезом придавал ему какое-то особое очарование. – Зачем ты попросила меня идти с тобой? Тебе ведь не нужна моя помощь.

– Потому, что я не хочу, чтобы ты был наедине с собой.

– Значит ты сказала своей маме правду? – я обернулась, когда собиралась выйти из магазина, и заметила, что молодая девушка-консультант пялится на меня и Кэри Хейла. Я перевела от нее взгляд к парню:

– Как ты смог услышать, что я сказала?

– Потому, что я супермен, разве нет? – Кэри вышел, хватая меня за руку, и волоча за собой. – Но, почему ты не хочешь, чтобы я был один? Ты ревнуешь меня к самому себе?

Если бы взглядом можно было убивать, в голове Кэри Хейла давно бы зияла дыра.

– Нет, я просто не хочу, чтобы в какой-нибудь из моментов, когда не будет меня, к тебе заявилась Серена, и стала говорить какие-нибудь странные вещи, которые она постоянно говорит мне.

– Какие вещи она говорит тебе? – Кэри Хейл стал идти медленнее, приравниваясь к моему шагу. Мы дошли до нужного магазина, и он отпустил мою руку, потому что моя мама смотрела прямо на нас, а она, в отличие от меня, умеет убивать взглядом.

– Ну… всякие жуткие вещи… – неопределенно пробормотала я, пожимая плечами. Желая закончить этот неприятный разговор, я нырнула внутрь магазина, присоединившись к маме.

Мне не хотелось вспоминать наш последний разговор с Сереной. Я заметила, что к ее мнению Кэри Хейл очень прислушивается. Словно боится ее. Кто она такая? Что она знает о Кэри, что ей удается манипулировать им? Или, она знает, какие он чувства испытывает к ней, и эту заботу пытается как-нибудь использовать?

– Иногда я думаю, что у меня внутри нету никаких чувств по отношению к тебе, – сказала Серена. – Но это лишь потому что все чувства заглушила ненависть к тебе.

Это было в тот день, когда я примчалась к Кэри Хейлу ранним утром, мучимая беспокойством. Я боялась, что с ним может что-то случится, и когда я вернулась домой, на крыльце встретила Серену.

– Ты почувствовала, как твоя душа изнывает от беспокойства, верно? Тебе было больно, на самом деле. Это редко кто может испытать, и лишь тогда, когда связь с другим человеком действительно прочная. Хотелось бы мне узнать, что ты почувствуешь, когда Кэри действительно окажется в опасности.

– Что ты с ним сделала, Серена? Что с ним?

– Вопрос не в том, что с ним сделала я, дорогая. Главный вопрос, что ты с ним сделала.

Я обернулась посмотреть на Кэри Хейла. Он сидел на диванчике, закинув ногу на ногу, и смотрел на меня. В одной его руке был стакан с кофе, в другой – книга. В сотый, наверное, раз, я подумала: стоит ли мне рассказать ему о Серене? Но, у кого из всех нас действительно прочная связь, так это у него с ней.

***

– Джек, ты знаешь, что наша дочь, преследует своего парня? – спросила мама, когда мы вернулись домой из торгового центра. Папа сидел в гостиной, болтая с одним из своих друзей по телефону:

– Тогда до встречи в субботу. В три утра на заправке. – Он отключился, и повернулся к нам, и в частности ко мне: – Не хочу слушать про твоего парня, Скай. Серьезно.

Я закатила глаза и потащила пакеты на кухню. В гостиной заработал телевизор. Мама пришла за мной, и я напала на нее:

– Зачем ты сказала папе, что я преследую Кэри Хейла? Я вовсе не преследую его.

– Скай, дорогая, ты сказала мне что хочешь, чтобы он все время был у тебя на виду, разве нет? – мама стала запихивать еду в холодильник, одновременно продолжая бормотать: – Кроме того, у тебя никогда не было парня, а с этим мальчиком ты слишком сблизилась, – она послала мне красноречивый взгляд, и добавила: – и, не забывай, что я застала его в твоей комнате, когда вернулась от Энн.

Мой пульс участился, а к щекам прилила кровь, но я не успела ничего сказать, потому что мама не позволила; она уперлась своими худыми руками в столешницу, наклоняясь ко мне, и сбавляя тон:

– Ты думаешь, теперь, когда он добился своего, он бросит тебя?

– Стой… – выдохнула я. – Что? ЧТО? МАМА, О ЧЕМ ТЫ ГОВОРИШЬ?!

– Скай! Т-ш-ш-ш! Я не хочу, чтобы отец узнал.

– О ЧЕМ? – заревела я. Тяжело выдохнула, и вдруг рассмеялась: – Да, мамуля. Ты молодец, и твои выводы просто фееричны. Зря ты столько времени провела в том торговом центре. После этого меня саму клонит в сон, а ведь ты еще и копалась в тех миллионах платьев!

– Ты намекаешь на то, что я не права? То есть у тебя, и этого мальчика ничего не было?

Я раздраженно потерла лоб.

Мне не нравилось, что она называет Кэри Хейла «этим мальчиком», потому что он НЕ мальчик, но, если я сейчас скажу это, моя мама точно взбесится, и начнет относиться к нему с еще большим подозрением.

– Мам, мы с Кэри просто друзья. Ну ладно, мы еще ходили на полтора свидания, так что мы… – у меня почти задергался глаз, пока я искала подходящее слово.

– Вы пара.

– Нет. То есть да. Не знаю, – я вздохнула, присаживаясь на высокий табурет. Ну как мне все это объяснить? Мы с Кэри Хейлом всерьез не говорили о том, вместе мы или нет. Он просто смирился с тем, что я буду преследовать его, пока его не оставит Серена в покое, со своим бредом, которым она, я уверена, запудрила мозги. – Ему нравится, что я везде беру его с собой.

Мама с сомнением нахмурилась.

– Ты уверена? Он не показался мне особенно довольным, пока ходил с нами по магазинам. И пока спал на кушетке.

– Это потому, что у него шея затекла, пока он спал. Гхм… да. – Я замялась из-за маминого полунасмешливого полусерьезного взгляда. – В общем, мне нельзя упускать его из виду, и все. Лучше будет, если он всегда будет рядом…

– Скай, так ты наоборот только оттолкнешь его, – мама присела на табурет. – Мальчики не любят, когда кто-то все время следит за его делами.

Как объяснить моей маме, что Кэри Хейл не такой, как другие «мальчики»? Я знаю, что ему нравится, когда я рядом с ним. Я вижу это в его глазах – жажду быть рядом со мной. Он любит на меня смотреть, и слушать меня. То, как он смотрит на меня, как он улыбается мне – с теплотой, искренностью, и игривостью, это подкупает. Он хочет быть рядом со мной. И я тоже хочу. Но еще я хочу, чтобы он меньше виделся с Сереной; она что-то делает с ним. С тех пор, как я увидела ее, поняла – между ними есть какая-то связь, которая портит Кэри Хейла. Серена как болезнь, которая пожирает его мозг, и лучшее в Кэри.

– Скай? – мама легонько коснулась меня.

– А?

– Он очень нравится тебе? – она улыбнулась. Мне очень нравится мамина улыбка. Она делает ее моложе на десять лет; и эти светлые волосы, уложенные на косой пробор. Моя мама такая красивая. – Если он тебе так нравится, то не будь такой настойчивой. Будь с ним помягче. Этот парень выглядит надежным, выглядит хорошим и уверенным в себе, и он мне нравится. И я уверена, что папе он тоже нравится, несмотря на то, что он говорит.

Если я сейчас же что-то не придумаю, мама сделает неправильные выводы. Но я сказала:

– Мне просто… важно знать, что все в порядке. С ним.

Мама, судя по ее лицу, жутко удивилась:

– Что ты имеешь в виду, дорогая? Что значит, ты хочешь знать, все ли с ним в порядке? А что может быть не в порядке?

Язык враг мой.

– Есть одна девушка… – я произносила слова очень медленно, потому что одновременно придумывала слова наперед. – И она, судя по всему, лучшая подруга Кэри. Она мне очень не нравится. – Мамины губы стали расплываться в улыбке, и я поняла – она опять все перекрутила.

– Скай, ты ревнуешь?

– Нет. Просто я думаю, эта девушка… плохо влияет на Кэри.

– Правда? – мама опять удивилась: – Он выглядит здоровым, уравновешенным парнем. Сдержанным, умным, и с хорошим чувством юмора. Как это плохое влияние проявляется?

Если я скажу, что Серена мне угрожала, и что она – спятившая пропавшая сестра Евы (которая тоже, кстати пропала), это ни к чему хорошему не приведет.

– Просто она мне не нравится. Поэтому я пойду на этот Бал, и буду рядом с Кэри, следить, чтобы с ним ничего не случилось.

– Милая, иногда ты меня пугаешь, – с усмешкой сказала мама, вставая, чтобы поставить чайник на плиту. Я хмыкнула:

– Вспомни Зака, перед тем, как говорить, что я тебя пугаю.

Мама рассмеялась, и тут же погрустнела:

– Джек пытался дозвониться в студгородок, но линии повреждены. Не хочу накручивать себя, но что… если что-нибудь случится?

Улыбка слетела с моего лица.

Это моя вина, что мама стала такой дерганной, и теперь страдает паранойей, что с ее детьми что-то случится. Я стала быстро придумывать, какую-нибудь глупость, чтобы отвлечь ее, и выдала:

– Не беспокойся об Алексе, мам. Он же прошел курсы выживания в своем военном лагере. – Я содрогнулась: – Он сумеет выжить. А когда у них закончатся дрова, и они станут замерзать, то могут раздеться догола…

Я замолчала, словив на себе красноречивый взгляд мамы, и почувствовала, что краснею.

– Я не это хотела сказать. Просто… сохранение тепла… э-э… очень важно…

– Скай, – мама изможденно покачала головой, – просто иди наверх и переоденься.

– Я не это хотела сказать! – возмутилась я, топая в свою комнату, на втором этаже. Вот же, а…

Зачем я ляпнула такое при маме? Теперь, когда она дозвонится до Алекса, сразу же спросит у него про дрова. Или еще хуже, когда она будет звонить, сразу представит, как они согревают друг друга своими телами.

У меня мурашки побежали по спине. Я вошла в свою комнату, проверила почту, в надежде что не увижу, нигде своих личных фоток и сообщений с моего украденного телефона, и забралась в постель.

Пока будет готовиться ужин, я смогу вздремнуть.

В последнее время, мне не часто удается поспать, а после того, как уехала Дженни, я чувствую себя как-то неспокойно. Даже не с кем поговорить, кроме моего психотерапевта.

Кошмары стали мучить меня чаще. Причем они становились все ужаснее. Мне снится, как Том пытается убить себя, а я стою рядом и говорю: «Давай, сделай уже это! Я на твоем месте, давно бы уже умерла».

Я проснулась, когда мама постучала в дверь:

– Скай, спускайся к ужину. – Загорелся верхний свет, и мама вошла в комнату. – Звонила доктор Грейсон, чтобы напомнить о вашей встрече. Я сказала ей, что у тебя украли телефон.

– Ага… – прохрипела я. В голове все гудело. Лучше бы я не ложилась спать.

Я села, когда мама вышла из комнаты. Все тело болело, и даже волосы, хотя это и сложно представить. Когда через несколько минут я, пошатываясь спустилась вниз, родители уже сидели в столовой, и папе не понравился мой вид:

– Сара, зачем ты разбудила ребенка? У нее каникулы, и в это время нужно выспаться.

Мама поставила перед отцом тарелку, затем, передо мной, со словами:

– Потому, что спать нужно ночью. А не болтать по телефону со своими поклонниками. – Отец бросил на меня пристальный взгляд, я опровергающе покачала головой. Мама приготовила для себя приборы, и налила суп.

– Джек, я хочу поехать в университет мальчиков, чтобы удостовериться, что с ними все хорошо. Мы должны забрать их домой, ясно? Я не смогу спокойно жить, зная, что они сидят там, без света, и без воды.

– Сара, это просто общежитие, – папа попытался образумить маму. – Зак занимается своими делами. Алекс и Дженни в домике, катаются на лыжах. Ты преувеличиваешь.

– Я не преувеличиваю, Джек, – мама была взбешена, из-за того, что папа спорил. Весь день в ее голове по всей видимости крутились эти опасные мысли, и вот теперь они прорвались наружу. – Я хочу забрать детей домой, во время каникул. Вся семья должна быть вместе!

– Зак не любит зиму, Сара, – напомнил папа. Он уже смягчился, потому что терпеть не мог спорить с женой. Я притворялась невидимкой, со скоростью света поглощая суп. – Он ни за что, не станет добираться на автобусе зимой!

– Я знаю, поэтому мы и заберем его сами, Джек. Я хочу, чтобы мои дети были рядом со мной, хотя бы в течении этих двух недель, – уперлась мама, и папа закатил глаза, сдаваясь:

– Хорошо. Мы заберем их из студгородка, если так тебе будет спокойнее.

– Да, будет спокойнее, – мама расслабилась. – Это должно быть прекрасное Рождество, и мы должны успеть, Джек. Я не хочу провести праздник в машине. Вдруг из-за снегопада вновь занесет дороги?

– Да, Сара, – пробормотал папа, скорчив мину. Я рассмеялась, и мама глянула на меня, словно только что вспомнила о моем существовании:

– Я говорила, что тебе нужно сходить к Рейчел?

Повисло молчание. То есть, я ужинала, а родители нервно переглянулись. Я одарила их мрачными взглядами:

– Ну и что, что я иду на прием к доктору Грейсон? Не нужно так переглядываться. Сейчас у половины подростков есть личные психологи, это вовсе не означает, что они сумасшедшие.

– Конечно, не означает, – поддакнула мама. Отец медленно спросил:

– Почему она не оставит уже тебя в покое, Скай? Почему продолжает настаивать на сессиях?

– Джек!

– Сара. Пусть ответит дочь, – папа снова посмотрел на меня. – Ты ходишь туда, потому что тебе одиноко, и не с кем поговорить?

Мама раздраженно скрестила руки, но сомневаюсь, что эта беседа ей так же неприятна, как и мне.

– Папа, тебе самому впору становиться психиатром. – Я помолчала, но пришлось продолжить, потому что, судя по папиному взгляду, мой ответ его не удовлетворил. – Нет, я хожу туда не потому, что мне не с кем поговорить. Я могу и вовсе не говорить, но я должна ходить к доктору Грейсон, пока мое прежнее состояние не восстановится, и не вернется моя память. Зачем ты спрашиваешь об этом?

– Потому что мне кажется, что тебе не нравится туда ходить, – его тон смягчился, и он зачерпнул лукового супа, и отправил в рот. У меня же пропал аппетит.

– Конечно мне не нравится туда ходить, особенно после того, как вы с мамой смотрите на меня, словно только и ждете, когда у меня случится нервный срыв. – Мне не хотелось так грубить, и я попыталась не выглядеть такой обиженной, какой чувствовала себя на самом деле. – Я уже устала от того, что вы ведете себя, словно у меня тяжело неизлечимая болезнь.

– Скай! – воскликнула мама.

Я знаю, я перегнула палку, но я действительно так думаю, поэтому не стану извиняться.

Я медленно встала:

– Я потом поужинаю, мам. Я должна быть в кабинете доктора Грейсон, до шести часов, иначе она тоже решит, что со мной что-то не так.

***

25 декабря, Рождество

Его руки на моей спине. Я чувствую его пальцы на обнаженной коже. Его тело настолько близко, что я ощущаю его сердцебиение, и оно сплетается с моим собственным.

Я чувствую его иначе.

Его крепкие руки. Чувствую, как я прикасаюсь своим телом к его телу, и из-за этого сквозь меня проходит дрожь.

– Тебе действительно нравится эта музыка? – спросил Кэри Хейл наклоняясь ко мне, и тем самым разбивая магию этого момента. Я кивнула. – Ты не хочешь отдохнуть?

Я помотала головой.

Мне хотелось вечно танцевать с Кэри Хейлом, пускай даже на этом балу. Главное, что на мне сейчас серебристое платье, с длинными рукавами и открытой спиной. Главное, что я вижу, каким взглядом смотрит на меня Кэри Хейл. Сейчас, я просто хочу танцевать с ним в свете этих огоньков, пересекающихся друг с другом. И меня не волнует, что мы здесь не одни. В моем мире есть лишь я и он.

Мне вдруг стало любопытно, чувствует ли он, то же самое, что и я. И не жалеет ли о том, что я заставила его остаться в городе. После того, как я сказала, чтобы он не смел уезжать, Кэри сильно переменился: стал более замкнутым, погруженным в себя.

А, если честно, мне все равно сейчас, что он чувствует, потому что я чувствую себя хорошо.

– Ты что, напилась? – снова спросил он.

– Почему ты задаешь эти вопросы? – спросила я, притягивая его к себе. Докричаться было невозможным из-за живой музыки, и усилителей, которые стояли вдоль стен спортзала, задрапированного бело-голубой тканью. Декорации на полу были выполнены в стиле снега, и тут, и там, в зале, стояли искусственные снеговики.

Каждый в этом зале был одет в белые одежды – кроме парней, в их костюмах.

– Эй, – я потянулась к Кэри Хейлу, сжимая пальцы на его плече, и подавая знак, чтобы он наклонился ко мне. Я произнесла ему на ухо: – Убери руки с моей попы.

– Это вышло случайно.

– Ну да, – с сарказмом пробормотала я, беря его руку и передвигая на талию. – И поэтому на твоих губах эта коварная улыбочка?

– Это было действительно случайно, Энджел, – сказал Кэри Хейл, медленно покрутив меня в танце, и наклоняя. Когда я наклонилась, а он крепко держал меня в руках, я заметила, как его взгляд прошелся по моей открытой шее. Он может прекратить пялиться?! Он вернул меня в вертикальное положение, снова притягивая к себе, и я снова заставила его наклониться ко мне, чтобы сказать:

– Прекрати вести себя, как похотливое животное. Ты знаешь, что я здесь не поэтому.

– А потому, что пытаешься уберечь меня от пагубного влияния Серены, я знаю, – он усмехнулся мне в щеку. – Думаешь, Серена может что-то сделать со мной? Ты, конечно давно поняла, что у Серены есть некая компульсия, и это не удивительно, после того, что она пережила. Чтобы она не говорила, ты не должна воспринимать ее слова всерьез.

Серена лжет.

Я слишком подозрительна. Доктор Грейсон сказала это еще одна темная сторона моего травмированного сознания. Но сейчас я думаю – почему Кэри Хейл так старается заставить меня не верить Серене? Разве что все наоборот – я должна прислушаться к ее словам.

– Что? – Кэри Хейл сжал мою руку в своей. Другая его рука прошлась по моей спине вверх-вниз.

Я посмотрела на него:

– Что я делаю?

– Что? – растерялся он. – Ну, ты ищешь проблему там, где ее нет.

– Вот именно, – пробормотала я. – Сделай вид, что ты не слышал того, что я сказала.

– Еще две песни, и я должен буду обойти зал, чтобы проверить состояние студентов, – прошептал Кэри Хейл мне на ухо, и я вздрогнула от щекотки.

– Хорошо, но у меня есть еще две песни.

Если я не сломаю себе ноги.

Вечер был замечательным – я даже не ожидала что мне так понравятся танцы. То есть раньше, когда я еще не была такой занудой, до аварии, я тоже не любила подобное, но изредка выбиралась из своей, как говорит Дженни «пещеры», чтобы посмотреть на мир, что окружает меня. Потом эти забавы меня перестали интересовать, а все, что мною руководило, придавало сил жить, это желание вернуться в прежнее русло, восстановить утраченные воспоминания, и восстановить свое тело.

Кэри Хейл кружил меня в танце, и, признаться, мне нравилось с ним танцевать. Он хорошо танцевал, хотя другого я и не ожидала от этого парня. Один раз к моему ужасу, к нам подошла мисс Вессекс, и попросила Кэри Хейла уделить ей несколько минут. Он ушел, а я в страхе принялась ждать его. Я все еще не забыла, что написал Том в своем письме, и я знала, Кэри тоже все помнит, судя по тому, как он посмотрел на мисс Вессекс, когда она подошла к нам. Я боялась, что он выкинет какую-то глупость, но Кэри Хейл, конечно был образцом сдержанности, и вернулся через несколько минут, в том же виде, что и ушел.

– Если бы у меня был телефон, я бы позвонила тебе, и поторопила идти назад, – проворчала я. Кэри Хейл усмехнулся, присаживаясь на стул за нашим столиком, и убирая волосы за ухо.

Из колонок донеслась песня «Gods And Monsters» Ланы Дель Рей, и я стала подпевать словам. Кэри наклонился ко мне:

– Я же сказал, я не стану делать глупости. Это то, чего стоит ждать от меня в последнюю очередь. Я не хочу испортить сегодняшний день какой-то ерундой.

Я улыбнулась, ему, и посмотрела на танцпол. Я заметила Иэна и Эшли. Они танцевали медленно и осторожно, и явно были не так близки, как мы с Кэри Хейлом. Эшли выписали из лечебницы два дня назад, и мы, с мамой и папой отправились в особняк Хардманов, на праздничный ужин. Это была какая-то комедия, с хоррор-уклоном. Мама посадила меня и Кэри Хейла друг напротив друга и с отцом они сели точно так же, и стоило мне только оторвать взгляд от еды, как я замечала, что мама смотрит на меня, проверяя смотрю ли я на Кэри Хейла. Эшли тоже заставила всех понервничать, рассказывая о том, какая вкусная больничная еда, и какие удобные на самом деле смирительные рубашки. Никому не было смешно от ее несмешных шуток, кроме самой Эшли. Потом, когда мы с ней ушли в ее комнату, точнее, она меня позвала, она напала на меня, с возмущением:

– Почему ты не навещала меня в больнице?

– Э-э… – такого я, признаться, не ожидала.

– Я ждала тебя, несмотря на то… что случилось. – Эшли кажется смутилась своему признанию, и отвернувшись отошла к трюмо, и стала проверять макияж. Я с подозрительностью смотрела на нее, и наконец произнесла:

– Я не приходила, потому что доктор Грейсон сказала, что, если ты меня увидишь у тебя будет новый приступ.

Мы с Эшли встретились в отражении, и она улыбнулась одними губами:

– Ну так что, с кем ты идешь на бал? – она подкрасила губы розовым блеском, и легонько взлохматила свои длинные черные волосы.

– Ну, технически ни с кем.

– То есть, ты идешь с Кэри. – Эшли обернулась, облокачиваясь о трюмо: – Брось вести себя как загнанный в угол кролик, Скай. Я уже не та бешеная стерва которой была.

– Правда? – хмыкнула я не удержавшись.

– Нет, – ответила девушка, снова отворачиваясь к зеркалу. – Но я не стану тебя убивать, как планировала. Можешь не бояться меня, несмотря на то, что я не принимала таблетки что мне прописывали.

Мое лицо вытянулось, и она взорвалась смехом:

– Успокойся, я же сказала. Я уже не та, что была прежде. И… спасибо за Лайлу. Я слышала, что ты разбила ей нос.

– А ты слышала, что за это меня на неделю наказали?

– Кто настоящая стерва, так это мисс Вессекс. Она поставила мне за предмет четыре с плюсом, вместо моей пятерки, и она и понятия не имеет, что такое сестринская солидарность.

Два дня назад, я наконец-то почувствовала, как путы вины ослабевают, в моем сердце. Эшли выглядела почти здоровой. Почти – потому что она всегда была немного чокнутой, с самого рождения.

Кроме того, мама постоянно говорила: «Будь мягче к Эшли, ее ведь только выписали». Потом, мама и папа все-таки уехали в студгородок, забрать Алекса и Дженни. Зак разорался в телефон, заявив, что лучше сядет на самолет, чем потратит несколько часов в машине на заснеженных дорогах, и он сделал это – прилетел утренним рейсом, и завалился спать, перед этим дав мне наставление: «Если этот мутный Кэри Хейл как-то странно себя поведет, скажи мне, малявка, хорошо? И следи за Эшли, чтобы она не выкинула чего-нибудь».

Сейчас я точно убедилась в том, что с Эшли все будет в порядке – судя по тому, как она и Иэн танцевали. Они даже смеялись, а я не могла припомнить, когда Эшли смеялась. Вообще не помню, чтобы ее губы складывались во что-то кроме презрительной гримасы.

– Они хорошо смотрятся, – сказала я Кэри Хейлу. Он оторвал от меня взгляд, и перевел на танцпол:

– Да. Надеюсь, этот парень не причинит ей боли.

– Иначе ты с ним разберешься? – я глянула на него. В этом вопросе не было никакой нужны, потому что я знаю, каким ответственным может быть Кэри Хейл. Из-за разговоров об Эшли, я вспомнила тот грандиозный скандал в больнице.

Я не хотела думать об этом дне, изо всех сил изгоняла воспоминания из своего сознания.

Кэри Хейл снова стал наблюдать за залом, а я посмотрела на Иэна и Эшли. Звездная пара, я бы так сказала. В свое время, такой парой была Эшли и Том. И вот, я снова думаю о нем, о письме и об откровении, что именно свело с ума этого несчастного парня. Я подумала: что было бы узнай Эшли о том, что парень, что похитил ее, оказался сумасшедшим на самом деле, от того, что он узнал о том, что случилось с ней летом.

Я снова попыталась думать об Иэне и Эшли, такими какими вижу их сейчас – счастливыми парнем и девушкой. Но дурацкие воспоминания все не оставляли меня.