Текст книги "(не) Жена для огненного ректора (СИ)"
Автор книги: Виана Брайнт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
– С-спасибо, – тихо отвечаю, а у самой зуб на зуб не попадает.
– Если ты заболеешь, я себе этого не прощу, – он делает паузу, видимо придумывая оправдание своим мягким словам. – Тогда пропуски будут.
– Тебя волнует только это?!
Не верю ни единому слову. Учитывая, как он за меня печётся, дело, возможно, не только в учёбе. Хотя, если я действительно заболею, то пропущу парочку занятий с Фельдом. Это звучит не так уж и плохо.
– Да, – отвечает он, но, увидев моё недовольство, вздыхает. – Нет, просто не хочу, чтобы ты болела.
На моём лице красуется довольная победная улыбка. Признал всё-таки, приятно. Собираюсь ответить, как вдруг слышу позади крик:
– Господин Деван!
Резко оборачиваюсь и вдали вижу фигуру одного из слуг. Мужчина стоит на лестнице и машет рукой, пытаясь привлечь наше внимание.
– Нет, сейчас нас догонят, и мне придётся остаться! – говорю я в панике. – Бежим отсюда!
Я сразу же хватаю Арэна за руку и тащу вперед в попытке скрыться, хотя нас уже обнаружили. Ректор же искренне не понимает, почему я так себя веду, и стоит на месте.
– Это глупо!
– Глупее будет оправдываться, что мы делаем в саду ранним утром, – шиплю я, потянув его за руку ещё сильнее.
Он вздыхает, пусть и раздражённо, но поддаётся моему безумному порыву. Мы мчимся через сад, по узкой дорожке, усеянной листьями, которые хрустят под ногами, и воздух наполняется нашим тяжёлым дыханием.
– Ты невыносима, – говорит он между вздохами.
– От невыносимого слышу, – отзываюсь я, не удержавшись от улыбки.
Добежав до ворот, мы сбавляем темп и останавливаемся. Я замираю и еле дышу, смотря на охранников. Один из них ещё сонно курит, второй же сидит в небольшой пристройке, попивая чай. В голове проносится мысль, что сейчас они нас не выпустят и оставят в этой изящной клетке под названием поместье Розенкранц. На самом же деле курящий охранник лишь кивает Арэну и открывает ворота, выпуская нас наружу.
Ректор почти сразу открывает портал, одним движением руки создавая мерцающее голубое окно в пространстве.
– Поторопись, – говорю я, смеясь и тянув его за руку.
Мы шагаем внутрь, и мир вокруг превращается в вихрь света и теней, пока мы не оказываемся в знакомых комнатах Академии, наконец освободившись от гнёта поместья Розенкранц.
* * *
В большом зале Академии хорошо и уютно. Особенно в кресле у камина, с книгой в руках. Пламя тихо трещит, а тепло от огня приятно согревает. Снаружи уже началась зима, и за большими окнами валит первый снег, нежно укрывая землю белоснежным одеялом. В зале царит атмосфера вечернего покоя: адепты сидят группами, оживлённо обсуждая приближающееся Рождество и каникулы. Смех, разговоры, аромат имбирного печенья и горячего травяного чая – что может быть лучше?
Напротив меня сидит Захария, задумчиво глядя на языки пламени. Он, как всегда, кажется полностью погружённым в свои мысли, но его присутствие успокаивает. Последний месяц был полон странных событий и неприятностей. Девочки, особенно Лиара и её злобная компания из Агаты и других ведьм, не дают мне покоя.
Они словно преследуют меня, придумывая всё новые способы сделать мою жизнь невыносимой. Недавно подложили в сумку ядовитые ягоды, из-за чего я чуть не обожгла пальцы, когда доставала учебник. Вся сумка пропиталась ядовитым соком и мелкими иголками, а кольцо-артефакт просто не сработало, потому что это не было прямым нападением.
А ещё они устроили так, чтобы я споткнулась на лестнице, магически подскользив ступеньки. К счастью, я удержала равновесие, но чувство унижения было невыносимым. Потом однажды я обнаружила, что мои восстанавливающие зелья, которые давал мне Фельд после сложных занятий, заменены на слабительные, и весь день пришлось провести в уединении, подальше от любопытных глаз. И однажды ночью, когда я уже собиралась ложиться спать, они заколдовали мою кровать, пропитав простыни острым порошком. Я проснулась от ужасного раздражения на коже, не понимая, что происходит.
Они видят во мне врага и наслаждаются своими жестокими выходками. Лиара всё ещё отказывается поговорить, даже когда за меня заступилась Талия. Поэтому теперь я хожу везде с полудемоном, но и он уже начал меня раздражать. Недавно признался, что влюбился в тёмную эльфийку с боевого факультета и хочет подбить к ней клинья, но не знает как. И проблема тут ещё в том, что девушка думает, что парень в отношениях со мной! Ещё один источник головной боли…
И что мне делать? Прибежать и плакаться Арэну, чтобы он отвадил от меня толпу злобных ведьм? Он не поможет, скажет разбираться самой, девочка уже взрослая. Хотя сам же за мной приглядывает, я это чувствую. Мимолётные взгляды в коридорах, когда идёт мимо, ощущение его присутствия, когда возвращаюсь по темноте в общежитие, а иногда ещё страннее. Несколько раз в неделю, уже проваливаясь в сон, я чувствую его запах: сладкий табак, кисловатый цитрус и терпкий древесный мох. Потом мягкое, тёплое прикосновение то ко лбу, то к виску. Каждый раз я говорю себе, что открою глаза, поймаю его с поличным, но веки в тот момент такие тяжёлые, что я просто засыпаю. Ну не может же он оказываться в моей комнате, вот так просто!
Ещё, кажется, я начала ощущать связь между нами сильнее. Помимо всего прочего, внутри меня как будто проносятся чужие эмоции. Кончики пальцев снова пощипывает, перед глазами появляются еле заметные голубые нити, которые никак не ухватить. Ощущения странные, сумбурные, смешиваются в адский коктейль с моими собственными. Хотелось бы знать, как можно ухватиться за нити, но я не спешу делиться этим с Фельдом.
Стараясь отвлечься от мрачных мыслей, я перевожу взгляд с огня на страницы книги. Старый томик мифов и легенд о магических существах и исчезнувших расах. Я пытаюсь погрузиться в истории далёкого прошлого, ведь пока это единственное, что помогает сбежать от бесконечных занятий и злобных девчонок. Только теперь меня отвлекает Захария, которому невероятно скучно просто сидеть, и он то и дело задаёт вопросы, прямо как сейчас:
– Давай пары завтра прогуляем, а? Хочу в лес пойти, для Ауэри снежных цветов собрать.
Ауэри или же Ауэриэль – та самая дроу-возлюбленная полудемона. Не поднимая взгляда, я уточняю:
– Снежных? А не растают, как в Академию зайдём?
Кажется, об этом он не подумал, поэтому в ответ мне лишь тишина и тяжёлый вздох. Захария огненный демон, поэтому даже если цветы будут собраны, придётся звать кого-то, чтобы наложили чары, а это уже думать надо.
Я снова погружаюсь в книгу, но со стороны входа слышу знакомый звонкий смех. Девочки, о которых я не могу не думать, тоже пришли в зал и устроились неподалёку. Судя по разговорам, они делают домашнее задание, громко смеясь и шутя. Время от времени я ловлю на себе их взгляды, полные насмешки и презрения. Каждое их действие словно направлено на то, чтобы вывести меня из себя. Было так много свободных столов и кресел, но ведьмы выбрали ближайший к камину с нашей стороны. Я делаю глубокий медленный вдох, упорно их игнорируя.
В пол уха слышу, как одна из них громко восклицает, что испачкала лист чернилами, и теперь ей придётся всё переписывать. Рыжая, с напускной злостью комкает бумажку и кидает её прямо в меня. Я резко оборачиваюсь сразу после того, как импровизированный снаряд попал мне в голову. Они только усмехаются и прикрывают руками рот, как будто удивлены не меньше моего.
– Ой! В камин хотела попасть.
В камин, как же… Отворачиваюсь и вновь сосредотачиваюсь на книге, стараясь не поддаваться провокациям. Перелистывая страницу, натыкаюсь на новую главу. Заголовок написан иначе, чем другие, с большим количеством завитков и ярко красными чернилами – «Фениксы».
«Фениксы – одна из вымерших рас, последний раз наблюдавшаяся около пятисот лет назад. В своей человеческой ипостаси были могущественными огненными магами, способными перерождаться и жить чрезвычайно долго. Считается, что фениксы исчезли по неизвестным причинам, оставив после себя лишь легенды и редкие артефакты. Их способность к возрождению символизирует непрекращающийся цикл жизни и смерти, огонь и пепел.»
Человеческая ипостась? Раньше я всегда думала, что фениксы – это просто мифические птицы, олицетворяющие возрождение. А здесь, оказывается, они существовали в человеческом обличии и жили среди магов. К тому же, огненные маги… А как они перерождались? Это было что-то вроде внезапного самовозгорания или они сами поджигали своё тело, раз были огневиками? В книге также указано, что у них чарующий голос, и петь тут даже не обязательно. Он чем-то завораживает, почти гипнотизирует как людей, так и животных. И как это работало? Как успокаивающее зелье или как гипноз от гадалки на улице?
Внезапно меня отвлекает резкий голос Лиары. Я поднимаю глаза и вижу, что она стоит прямо передо мной, её лицо перекошено от гнева.
– А?
– Ты вообще ничего не слышишь! – начинает кричать девушка, пока я просто растерянно сижу. – Ты думаешь, что можешь просто игнорировать меня и вести себя как королева?
– Ты о чём вообще? – спрашиваю я, пытаясь понять, что вызвало её ярость.
– Я не буду повторять дважды! Тебе лучше сходить к лекарю и проверить уши! – огрызается рыжая, а внутри меня начинает расти раздражение.
– Да что ты завелась с пол-оборота! Что я тебе сейчас сделала?
Ссора вспыхивает мгновенно, как искра в сухом лесу. Я уже захлопываю книгу и разворачиваюсь к ней лицом. Лиара продолжает оскорблять меня, выплёскивая всю свою накопившуюся злобу.
– Ты теперь везде будешь ходить с Захарией? Охранника себе наняла, да? – слышу её язвительное замечание, и у меня глаза на лоб полезут.
Захария тоже поворачивается к ведьме, и в его глазах читается тот же немой вопрос, что и у меня. Какой ещё охранник? Мы просто проводим время вместе, как и раньше. Тем более сейчас мне правда стоит опасаться за свою безопасность, кольцо не понятным образом не реагирует на их проделки. А полудемону полезно проводить время со мной, потому что я элементарно могу дать совет, как закадрить девчонку.
– Тут ты уже придумываешь, подруга.
Из моего рта вырывается смешок, и я еле держусь от того, чтобы закатить глаза. Но видимо, мой ответ сделал только хуже. Лицо ведьмочки краснеет, приобретая оттенок тех же ядовитых ягод, что они мне подложили в сумку.
– Нет, это похоже на правду. Таскается за тобой как собачонка на поводке, пока ты крутишь шашни с ректором за его спиной! – она почти выкрикивает мне это в лицо, заставляя меня отодвинуться дальше.
– Слушай, а тебе не надоело быть такой одержимой им? – отвечаю я, пытаясь сохранить спокойствие, но голос выдаёт моё волнение.
– Я не одержима, я просто не хочу, чтобы все вокруг слушали твою брехню, которую ты рассказываешь направо и налево! Может быть, ты уже признаешься, что ты его любишь?!
– Ты действительно сошла с ума.
Я тяжело вздыхаю и встаю с кресла, собираясь уйти, но Лиара преграждает мне путь. Со стороны стола, где сидят ведьмы, слышатся смешки, и мне становится ещё больше не по себе. Захария встаёт следом за мной и заходит мне за спину. Хоть что-то тут успокаивает.
– Это ты, – ведьма вытягивает руку и тычет указательным пальцем мне в грудь. – Сошла с ума, если думаешь, что никто ничего не знает.
– Прекрати устраивать этот цирк, Лиара. Выставляешь себя настоящей идиоткой.
Я отталкиваю её руку и снова хочу уйти, но она делает шаг в сторону. О Пресвятые, до чего же упрямая! Полудемон делает шаг вперёд, но тут останавливаю его уже я, мягко касаясь рукой плеча. Не стоит впутывать ещё и его в эти глупые разборки.
– Цирк? От главной клоунессы слышу. Просто признайся, что ты и Деван вместе, и вопросов больше к тебе не будет.
– Не могу, – я пожимаю плечами и прижимаю книгу к своей груди, словно это щит, который защитит меня. – Потому что не собираюсь врать.
– Я всё видела, ты не отвертишься.
– А что ты видела, Лиара? Что я вышла из портала поздней ночью возле нашей комнаты? – тут злость начинает закипать и во мне. – Знаешь что, если тебе так нужно его внимание и правда, то почему бы не пойти к нему самой и не спросить?
Не сказав ни слова, Лиара поворачивается и направляется к выходу из зала быстрыми, рваными шагами.
– А вот и пойду! – кричит рыжая через плечо, и я смотрю ей вслед, ошеломлённая этой неожиданной вспышкой.
Что? Она правда к нему сейчас пойдёт? Вот это я понимаю, талант устраивать представления. В зале становится тише, и я чувствую на себе взгляды других адептов. Неловко получилось, но начала всё-таки не я.
Обернувшись, вижу лицо Захарии, который тоже не понял, что это вообще такое было. Но уже через секунду парень спрашивает меня обеспокоенным шёпотом:
– Так это, ты про подругу рассказывала… Это она с ректором мутит? То, что целовались, всё такое? – вижу, как его красные глаза вспыхнули ещё ярче от интереса.
Тут я уже не сдерживаюсь, закатываю глаза и издаю тихий вздох. Он сейчас правда про Лиару подумал или придуривается?
– Неа, я про другую, – делаю паузу, пока в голове не проносится идея. – Пойдём проследим, я не верю, что она правда к нему пойдёт.
– Спорим, он её даже в кабинет не пустит?
– Не думаю, что она будет разрешения спрашивать.
Захария тихо смеётся, и под провожающие взгляды адептов мы покидаем зал.
ГЛАВА 25
Массивный дубовый стол утопает в груде бумаг, пока я мечтаю о том, как бы рухнуть в постель и забыться в долгожданном сне. Передо мной очередная стопка документов, предназначенных для Министерства магии, и их количество кажется бесконечным. Восстановление Академии требует колоссальных усилий, и каждое мелкое улучшение должно быть документально подтверждено и отправлено на утверждение.
Охрана нуждается в усилении, старое крыло – в ремонте, и всё это должно быть выполнено до следующего лета, чтобы вместить как можно больше новых адептов. Образование в Империи хромает, и я уже готов открыть новый факультет по уходу за магическими существами, чтобы молодые маги могли обучаться здесь и затем заниматься сельским хозяйством и разведением скота. Кажется, это нужно только мне, раз Министерство только требует и ничего не выделяет. К тому же, если не досчитаются хотя бы одного золотого из бюджета, то устроят проверку. Чёртовы бюрократы.
Я устало тру глаза, чувствуя, как усталость подбирается ко мне всё ближе. Почти машинально беру чашку с травяным чаем и делаю очередной глоток. Не уверен, какая это чашка по счёту, но, скорее всего, не первый литр. В стороне стоят пару пустых пузырьков из-под эликсиров, а ведь раньше мог концентрироваться и без них. Старею? Мои мысли текут медленно, переплетаясь с задачами и обязанностями, которые навалились на мои плечи.
Размышления прерывает громкий звук открывающейся двери. Резко поднимаю голову, готовый уже отчитать Мору, ведь заходит так лишь она, но вижу перед собой рыжую ведьму, которая практически вбегает в мой кабинет.
– Господин Деван! – кричит девушка с порога.
Видимо, наглость и отсутствие уважения передаются у адептов воздушно-капельным путём, раз адептка возомнила, что может так себя вести. Кабинет превращается в проходной двор, и мне от этого не легче.
– Выйдите, – говорю я холодно, резко прерывая её. Рыжая застывает на месте, не понимая, что я имею в виду. – Прямо сейчас, – повторяю, чувствуя, как внутри загорается огонёк раздражения. – Выйдите, постучитесь и только после моего разрешения войдите снова.
Она смотрит на меня, недоумевая, но всё же послушно выходит и прикрывает за собой дверь. Я снова тру глаза, пытаясь успокоиться, и жду. Будь я совсем самодуром, то закрыл бы дверь печатью, не позволяющей никому входить без разрешения. Завтра так и сделаю.
Через несколько секунд слышится очередной стук, и я, слегка помедлив, подаю голос.
– Войдите.
Ведьма снова появляется в кабинете, но на этот раз ведёт себя более сдержанно. Я окидываю её взглядом, замечая напряжённое выражение лица. Что-то серьёзное требует моего вмешательства?
– Что случилось? – спрашиваю, стараясь сохранить холодную маску.
– Простите за вторжение, господин Деван, – начинает она, и в её голосе появилась тень уважения. Неужели? – Но это действительно важно.
Лицо кажется знакомым, но это вряд ли. Запомнить столько адептов я не в силах, но её внешний вид и поведение сразу наводят на мысль.
– С ведьмовского? – уточняю, отрываясь от бумаг.
Она кивает, и я поджимаю губы. Если этот чёртов ведьмак не успокоит своих ведьмочек, то я его самолично задушу или расскажу, где он от них прячется. Тогда они уж точно устроят старику сладкую жизнь.
– Если вы пришли по поводу отмены факультативов по зельеварению, то вам прямая дорога к вашему декану. Ведьмак всё доходчиво объяснит.
С этими словами я снова опускаю взгляд в документы, предполагая, что разговор окончен. По крайней мере, мне сказать больше нечего, однако ведьма не уходит.
– Я здесь по другому вопросу. Личному, – говорит она, и я, мягко говоря, опешил.
Какие личные вопросы могут быть у адептки и ректора Академии? Я теперь их фамилиар, или в мою жилетку приятнее плакать?
– Личному? – делаю паузу, пытаясь понять, как продолжить этот странный разговор дальше. – Как вас зовут?
– Лиара.
– Лиара, – повторяю, смакуя на языке звучание. – Садитесь.
Девушка смотрит на меня недоверчиво, как будто не ожидала, что я предложу сесть или вообще соглашусь выслушать. Неужели обо мне гуляет настолько дурная слава? Видимо, недостаточно, раз она не побоялась и пришла, а юные адептки всё ещё преследуют меня толпами.
Лиара, на негнущихся ногах, подходит к креслу и садится, нервно начиная объяснять:
– Я хотела поговорить, о том что… – она замолкает, делая глубокий вздох. Хочется поторопить, но всё же решаю промолчать. – Я заметила, что вы и одна адептка находитесь в… в близких отношениях.
Лиара тараторит на выдохе, как будто боится, что я перебью, а вот хотелось бы. Что за бред?
– Да, и с кем же?
– С Аэморой Фаундгер.
– С Аэморой? – спрашиваю, всё ещё сохраняя холодный тон.
Кажется, на лице и мускул не дрогнул при её упоминании, но в животе всё сжалось. Не может быть, чтобы ведьма что-то знала. Я был предельно осторожен в своих действиях, или же недостаточно? Тем более контракт, сама Мора не может ничего рассказать. Чёрт… Если это её соседка, то она могла видеть меня, когда я появлялся ночью в их комнате. Старый идиот.
– Да, и это нарушает правила! – голос девушки становится звонче, она хмурится, но видно, что нервничает. Вон как руки дрожат.
– Вы, кажется, что-то путаете, Лиара.
Ничего она не видела, а даже если так, то можно легко опоить её зельем. Наутро она проснётся как ни в чём не бывало и продолжит жить свою увлекательную жизнь. О Темнейшие, о чём я думаю… Опоить зельем маленькую ведьму просто потому, что допустил ошибку?
– Но это правда, – настаивает ведьмочка, чувствуя необходимость оправдаться. – Я видела, как она выходила из портала у общежития. А порталы можете открывать только вы.
Ужин. В тот день она хотела вернуться пешком, но я настоял. Оправдание придумаю, но вопрос в другом: почему Лиара пришла только сейчас? Хотела бы пустить слухи о нашей связи, Мора бы давно прибежала ко мне, как и в прошлый раз.
– И что? – я едко спрашиваю. – Мне нельзя открывать порталы для адептов, если они среди ночи ходят по коридорам, нарушая правила?
Лицо девушки искажается сильнее, аргумент сработал. Скажет ли она ещё что-то или, наконец, уйдёт? Хотелось бы, чтобы ушла, но сейчас она лишь молчит и думает. Я откидываюсь на спинку кресла, тяжело вздыхая. Чай закончился, эликсиры тоже, и моё терпение также на исходе.
– Но почему тогда вы позволили ей индивидуально заниматься с профессором?
Знает о профессоре, значит, скорее всего, соседка или подруга. Не думал, что Мора с кем-то подружится, учитывая слухи в прошлом и ведьм, которые её задирали. Стоп.
Ведьмы, слухи, контракт, моё появление в её комнате, открытый портал к общежитию. Она бы пришла ко мне, если бы это началось снова, верно? Или же гордость не позволит ей второй раз попросить помощи после моего первого отказа? Лиара со стороны не похожа на ту, кто станет что-то делать, но не удивлюсь, если за миловидным лицом скрывается настоящая язва.
Я хмурюсь и пытаюсь собрать все остатки самообладания, чтобы, наконец, ответить:
– Лиара, – начинаю я, сдерживая раздражение, которое только разгорается от идиотского разговора. – Вместо учёбы вы, похоже, придумали себе занятие поинтереснее. Следите за другими, что-то выясняете, доказываете. Предлагаю вам перевести фокус с этого на вашу успеваемость.
– Но это не так, я просто знаю, что видела, – упирается она.
– Достаточно, – резко прерываю, но Лиара не останавливается, выкрикивая последние слова:
– Я всё равно знаю, что вы её любите!
Любите…? Ведьма решила добить меня окончательно, переходя все границы дозволенного. Разговаривать о любви с ректором своей Академии? Необычайно смело и глупо с её стороны. Я закатываю глаза и снова делаю глубокий вздох, ещё секунда, и я подожгу всё в этом кабинете. Ситуация выходит из-под контроля.
Я тайно надеялся, что это не коснётся моей души вновь, не отравит изнутри, не сделает меня слабым и уязвимым, но всё было тщетно. Чувства растут, как семена, посаженные в плодородную почву. И теперь, похоже, проросли.
Я поднимаюсь с кресла и огибаю стол, в то же время с трудом подбирая слова. Мне нужно сохранить хладнокровие, но как это сделать, когда юная ведьма так близка к правде?
– Кажется, вы забыли, с кем говорите и о чём, – начинаю я. – Вы совершенно ничего не знаете ни обо мне, ни о моём отношении к адептам. Что касается ваших подозрений, – делаю паузу, пристально глядя ей в глаза, – молодым ведьмам свойственно фантазировать о большой и сильной любви. В Аэморе нет ничего такого, за что бы я мог её любить.
Её щеки пылают румянцем, девушка пытается что-то сказать, но вместо этого лишь открывает рот, как рыба на суше. Я вновь окидываю её взглядом и наконец вспоминаю, где её видел – всё та же компания юных ведьм. Теперь всё встаёт на свои места: Лиара – одна из одержимых поклонниц, которые продолжают приносить подарки, пытаются опоить меня зельями и расположить к себе.
Я едва удерживаюсь от желания хлопнуть себя по лбу и закатить глаза. О Темнейшие, за что мне это? Старый, грубый, уродливый, но всё так же получаю чрезмерное внимание юных красавиц. Скажи я такое любому другому магу, он посчитает меня полоумным, раз уж я не рад.
– Но господин Деван, – она наконец заговорила, всё ещё настаивая на своём. – Я знаю, что это не так.
– Всё, хватит, – резко обрываю её, начиная откровенно злиться. – Послушайте меня ещё раз: я не собираюсь здесь распинаться перед вами и оправдываться. Я давно не мальчишка, и вы не та, с кем я буду обсуждать свою личную жизнь. Вы перешли все границы, влетев в мой кабинет, а теперь кидаете в меня обвинения о связи с адепткой.
Я делаю шаг в сторону, чувствуя, как руки начинают мелко дрожать от накатывающих эмоций. Мне нужно быть холодным и собранным, не реагировать так остро, но уже слишком поздно. Ядовитые слова продолжают литься рекой:
– Всё, что вы говорите, – лишь плод вашего воображения. Но я понимаю, что, возможно, вам самой хочется такой невероятной любви, историю которой вы мне сейчас транслируете.
– Я не это имела в виду! – голос ведьмочки дрогнул, когда она попыталась перебить.
– А я думаю, именно это, ведь вы – ещё одна одержимая мной девица. Может быть, вы хотите, чтобы я обратил внимание на вас? Ревнуете, преследуете, оставляете подарки, а теперь уже в открытую перешли в наступление. – кулаки сжимаются почти рефлекторно, и я завожу руки за спину, стараясь удержать свой тон таким же ледяным. – Чего вы хотите от меня, Лиара? Что я должен сделать по-вашему? Упасть на колени, просить вашей руки и целовать пол, по которому вы ходили?
Глаза рыженькой моментально наполняются слезами, и я понимаю, что перегнул палку. Не стоило проходиться по её чувствам, а ведь именно это я и сделал – растоптал и уничтожил. Она, срывающимся голосом, пытается что-то возразить:
– Речь не про меня, просто Мора… – но не договаривает, явно не находя слов.
– В этом нет смысла, – прерываю её, уже тише. – Никаких чувств нет, и я никогда не посмотрю ни на одну из своих адепток. Просто потому, что знаю, что это неправильно, и потому что все вы здесь – незрелые слюнтяи, которые жизни не видели.
Лицо ведьмочки искажается в гримасе боли, и первые слёзы скатываются вниз по нежным розовым щекам. Она вскакивает с кресла, подрагивая, и молча выбегает, хлопнув дверью.
Я закрываю глаза и устало тру лицо, пытаясь понять, что это вообще было. Настоящий монстр: довёл до слёз, не сдержался и наговорил лишнего, возможно, даже унизил. Хочется верить, что мои действия пойдут ей на пользу, но внутри я понимаю, что нет. Я подарил лишь болезненный опыт, после которого Лиара вряд ли быстро оправится. Юные ведьмы ранимы, а эта, судя по глазам, и того больше.
Но так было нужно, как отрезать больную конечность, пока заражение не пошло дальше. Пусть я буду злобным ублюдком, который не считается ни с чем, кроме собственных желаний и целей. Таким они меня знают, и пусть всё так и остаётся, для их же безопасности. Старательно выстроенный образ должен служить мне щитом, но почему-то это никого не останавливает.
Подхожу к окну, открываю его и вдыхаю морозный воздух. Холод обжигает лёгкие, но приносит подобие мимолётного успокоения. Зима наступила слишком быстро, да и как бы я это заметил из-за вечных задач и проблем.
Напряжение полностью никак не спадает, я возвращаюсь к столу и открываю верхний ящик. Внутри среди баночек с чернилами, перьев и других принадлежностей покоится портсигар. Пора бы уже бросить курить, хотя это я себе говорю последних лет пятьдесят. Недолго думая, всё же достаю тонкую сигару из драгнийского табака и закуриваю, смотря в окно. Свежий воздух заставляет туманиться стёкла, и мелкие снежинки летят прямо в кабинет. Я выпускаю кольцо дыма и смотрю, как оно растворяется в зимнем сумраке. Мне нужно найти ответ.
Возможно, я действительно был неосторожен. Настолько, что создал сам себе неприятности, из которых приходится выпутываться. Но лгать самому себе – это одно, а вот другому – куда сложнее. И речь тут не про Лиару, а про Мору, потому что я устал вводить её в заблуждение.
С того самого дня, когда я наконец признался самому себе, что окончательно и бесповоротно влюблён, врать ей стало невыносимо. Меня почти выворачивает от мысли, что я притронусь и уничтожу эту чистую душу своими, по локоть в крови, руками. Знаю, что не смогу сказать правду, не смогу дать ей всего того, чего она заслуживает. И даже если осмелюсь открыться – она может испугаться, отвергнуть, сбежать.
Моя рука дрожит, когда я снова подношу сигару к губам. Как будто бы я вижу это снова: её испуганные изумрудные глаза наполняются слезами, плечи напряжены, она покусывает губу, не зная, что сказать. Всё будет так же, если не хуже, а я не смогу помочь, ведь источником зла стану я сам. Со мной небезопасно, со мной она никогда не будет знать, что будет завтра, и когда нужно будет внезапно собирать вещи и уезжать. Чары неприкосновенности, конечно, могут уберечь её, но охотники куда сильнее, чем может показаться, мне ли не знать об этом.
– Какого чёрта ты делаешь…? – шепчу я сам себе, вновь затягиваясь.
В голове всплывают образы последнего времени. Её улыбка, её голос, смех, ощущение мягких губ на моих, ласковое прикосновение к коже. Когда она проходит мимо, я чувствую себя мальчишкой, который никак не осмелится подойти к девочке, которая ему интересна. Мне снова приходится подбирать слова, чтобы не выставить себя идиотом, хотя кто я, если не он? Идиот, который поцеловал её первым на светском вечере, просто не сдержавшись. Идиот, который специально согласился на ужин, только чтобы провести больше времени с ней. Идиот, который напился на том самом ужине, но по большей части притворился, просто из прихоти остаться наедине.
И дело тут не в желании обладать, а в том, чтобы просто быть рядом. Слышать, видеть, чувствовать, и ей не нужно быть самой умной или самой красивой, или ещё какой-либо, чтобы я её любил. Любовь абсолютно слепа, и мне хочется принять её такой, какая она есть – целиком. Пусть она будет стервозной и одновременно нерешительной, сентиментальной, упрямой, какой угодно.
Пожалуй, Мора – первая, кто в открытую не побоялась сказать мне, что я "самовлюблённый, манипулятивный нарцисс, который думает только о себе", или настоять на своём, когда не согласна. Но в то же время она первая, кто без отвращения прикоснулся к моему лицу, несмотря на ожог, и кто по сто тысяч раз спрашивал "тебе плохо?", когда я болел. Она такая, какая есть.
Несмотря на глубокие чувства, меня разрывает от невыносимой тоски и боли просто от осознания, что я не могу быть с ней. Она никогда не станет моей женой, не будет просыпаться каждое утро в моей постели, не будет целовать меня на ночь, не станет матерью моих детей. Никогда. Она как яркая недосягаемая звезда, которой ты можешь лишь любоваться издалека.
Закуриваю ещё одну сигару и выдыхаю дым, наблюдая, как он растворяется в ночи. Кажется, ответ найден, и он мне не нравится – мне нужна невеста.
