Текст книги "Оборотная сторона мира"

Автор книги: Вероника Ковальчук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Вздохнув, юноша с тоской посмотрел в окно автобуса, на проносящийся мимо пришкольный парк. Впервые за все время он неуютно чувствовал себя в Ночном мире.

В ближайшие недели следовало всецело посвятить себя учебе.

Первым был экзамен по фехтованию, и его Илья ждал с замиранием сердца. Самое неприятное было в том, что его предстояло сдавать на глазах у всех одноклассников. Если его ждет провал, об этом сразу станет известно всем. Можно себе представить, какой тогда сделают его жизнь Ферранайр, Ирбал и остальные. Насмешки станут не просто злее, но еще и разнообразнее!

Накануне экзамена он не мог спать, утром выглядел осунувшимся и сердитым, как намокшая птица. Одноклассники из местных уроженцев, и прежде норовившие высмеять сверстников из Дневного мира, принялись подкалывать его, как только он появился на пороге столовой. Они зло шутили, и на их лицах было написано, что юные аргеты, так кичащиеся своим происхождением, и сами до смерти боятся оплошать на глазах у тех, кого они так презирают.

Насмешки против ожиданий только разозлили Илью. Он был слишком напряжен, слишком встревожен, чтоб заметить чужое беспокойство, но в душе его поднялась короткая, но сокрушающая буря, и выросло решение – сдохнуть, но показать, что он умеет драться.

Может быть, именно поэтому, когда наставник вызвал его, у юноши не затряслись ноги, не отнялись руки. Он вынул меч и шагнул вперед, стискивая зубы. Спиной Илья ощущал ободряющий взгляд Санджифа, зачем-то тоже присутствующего на экзамене, хотя сдавать его он не должен был. Поддержка друга значила для него не меньше, чем собственная решимость. По жесту наставника он атаковал его.

Тело вспоминало затверженные движения само собой. Атака, блок, атака, отступление, положенная стойка, снова атака. Клинок мастера бил строго так, как должен был, хотя ученик, конечно, чувствовал, что ему хватило бы пары секунд, чтоб расправиться с ним. Поединок длился меньше минуты, но за это короткое время Илья взмок так, что по спине покатились капли, хотя в зале, где проходил экзамен, было довольно холодно. Наставник остановил его меч, без труда блокировав его гардой своего клинка – не дернуться ни туда, ни сюда – и едва заметно кивнул.

– Хорошо, – у юноши отлегло от сердца. – Хорошо. Вернись в строй.

– Тоже мне, хорошо, – процедил сквозь зубы Ирбал, когда одноклассник прошел мимо него. – Впечатление, что он лом в руках держит.

– Против лома нет приема, – пробормотал Илья, вставая рядом с Санджифом, и почему-то подумал о Сереге.

Его очередь наступала только через одного.

За бывшего соседа по комнате он волновался куда сильнее, чем за себя. Шуточки в адрес Сергея начались сразу же, стоило ему выйти из строя, и Ирбал принялся усердствовать вовсю, словно на предыдущем недруге он как следует размялся и теперь оказался во всеоружии. Атакуемый остротами аурис набычился, побагровел, но впервые сделал вид, будто не слышит ничего.

– Молчать! – одернул школьников наставник. – Вынимай меч, начинай…

– Давай, Серега! – крикнул Илья, перекрывая недобрый шепот одноклассников-аргетов.

«Шепот… Едва слышный шепот, – вяло думал юноша, наблюдая за схваткой тренера и своего прежнего друга. – Что-то очень-очень тихое… Слабое… Магия… Недобрая магия»… Какая-то слабая магия помогала похитителям, тем, кто спер Андисту из общежития. Стоп! О том, что телепортационные заклинания мастера умеют ставить, ориентируясь не на координаты местности, а на метки, он не так давно прочел в учебнике, но сперва как-то пропустил мимо глаз. А теперь вспомнил.

В комнате Андисты должна была быть метка, иначе похитителям не удалось бы так быстро, незаметно и – главное – безошибочно поставить портал в их комнату. Кто-то должен был начертить в комнате метку… Но кто? Кто-то из персонала? Маловероятно, да и зачем им? Разве что кого-то из них подкупили. Один из учителей? Еще менее вероятно – все учителя на виду. Мог ли это сделать кто-то еще?

Илья стиснул зубы и покосился на Ирбала и Ферранайра, которые шепотом обсуждали Сергея и презрительно посмеивались. О том, что оба они почему-то заходили в комнату к Мирним и Андисте, он помнил. А теперь вспомнил и слова своей подруги, будто снова услышал ее мягкий голос: «Откровенно говоря, разговаривал только Ферранайр. А Ирбал все это время подпирал стену и улыбался идиотской улыбкой».

Подпирал стену и идиотски улыбался? Обычно люди, если они не дебилы, тупо улыбаются тогда, когда пытаются сделать вид, что слушают, но на самом деле мысли их гуляют далеко-далеко. О чем мог думать Ирбал, торча в комнате Андисты и Мирним? А может, не думать, а делать? А может, именно он поставил знак в их комнате, незаметно для девочек, пока Ферранайр отвлекал их своей болтовней об ошибке?

Их родители – последователи лорда Ингена и роялистов. Они могли попросить своих сыновей помочь, или просто приказать им, вот и все… И то, что роялисты помогают друг другу раздобывать небогатых «жертв» для омолаживающих обрядов, пожалуй, совершенно естественно. Илья почувствовал, как у него сводит скулы. Вот гады! Вот сволочи! Они не просто подставили одноклассницу – они сделали все, чтоб ее смогли благополучно похитить.

Он снова покосился на них. Нет уж, ребята, можете даже не рассчитывать! Приятельница ваших отцов, эта старая ведьма, как ее там, эта графиня останется без Андисты. Придется ей обойтись своим жизненным сроком, этой мерзкой змее, увешанной бриллиантами.

В эту минуту Илья решил, что непременно отыщет Ильдисту: и потому, что обещал, и потому, что вставлять палки в колеса этим уродам, не гнушающимся покупать долгую жизнь ценой чужого горя и смерти – святое дело.

– Ты думаешь, это Ферранайр поставил телепортационную метку? – ахнула Мирним, выслушав его.

– Нет. Ирбал. Ферранайр болтал языком. Насколько я понимаю, подобного рода метка исчезает почти сразу после того, как она использована.

– Да. И от нее практически не остается следов. Тем более, спустя столько времени…Подожди, а может, именно эту магию ты чувствовал?

– Может быть. Или что-нибудь еще. Неважно! Главное – наверняка именно Ирбал поставил метку. Больше некому. А раз так, значит, его отец активно участвует во всем этом.

– Надеешься его прищучить?

– Да не столько… Сколько думаю – вероятно ли, что именно он подыскивал место, где могли спрятать Ильду? Вряд ли с самого начала в это дело посвящали много людей. Чем меньше людей знают тайну, тем меньше шансов, что ее узнают посторонние.

– Либо отец Ирбала, либо отец Ферранайра.

– Да. Пожалуй, этот вариант тоже не стоит сбрасывать со счетов, – Илья задумчиво поскреб затылок. – Да, надо оба варианта рассмотреть…

– Теперь я вижу – ты действительно настроен искать девушку. А то раньше сомневалась…

– Послушай. Если я не был уверен, что у меня получится, то это не значит, что я не собирался… Ёлки! Ты меня совсем запутала… Короче – я буду искать Ильдисту, и теперь у меня даже есть зацепка. Надо будет обсудить это с Санджифом, так что если близ поместий отца Ирбала или Ферранайра есть такие места, где можно спрятаться от магических способов поиска, именно с них и стоит начать…

– У них могут быть на примете и другие места, не обязательно рядом с домом. Может, какие-нибудь старинные развалины, где они когда-нибудь гостили…

– Думаешь, стоит изучить их биографию?

– Думаю, что бессмысленно думать, будто причастные к похищению люди будут прятать похищенную рядом с домом.

– Никто не знает, что предки Ирбала и Ферранайра тут причем. Им нечего бояться.

– Подожди, но еще ведь неизвестно, может, не Ирбал поставил метку.

– А кто еще? Побьюсь об заклад, персонал общежития и учителей проверяли. Но не проверяли учеников! Естественно, не проверяли! И роялисты, которые все это задумали, наверняка предусмотрели, что школьников никто не заподозрит.

– Кошмар… Ну, да… Ты прав. Все это выглядит убедительно.

– Гады, верно?

– Не то слово! Хорошо было бы, если б их участие доказали и выперли обоих из школы.

Чуть приободренные, они отправились в библиотеку – готовиться к экзамену по истории. Мирним очень нервничала, уверенная, что мама непременно будет придираться к ней на экзамене, чтоб показать свою беспристрастность. Илья же заподозрил, что ему придется тяжело, потому как Ирвет, мама его подруги, в курсе их взаимоотношений и наверняка напридумывала себе всякого. Как любая мать…

Соображения друга по поводу родителей Ирбала и Ферранайра Санджиф выслушал со всей серьезностью.

– Знаешь, это вполне вероятно…

– Ты тоже полагаешь, что Ирбал поставил метку?

– Он мог. Магия простая, ее не так трудно освоить за один вечер. Давай, посмотрим еще раз все в комнате Мирним, может быть, что-нибудь осталось? Впрочем, вряд ли…

– Можно посмотреть… У тебя нет идей, где родители этих двоих могли спрятать Ильду?

– Надо подумать. Я уже склоняюсь к мысли поручить подбор вариантов людям моего отца. Только это надо сделать так, чтоб никто ни о чем не узнал. Я уже говорил, иначе у отца могут быть неприятности с лордом Ингеном и его родственниками.

– Тогда не стоит. Сами справимся.

Илья полез в шкаф и вытащил огромную карту Ночного мира, расстелил ее на полу.

– Где они живут? В каких областях? Ты знаешь? – Санджиф вынул свою записную книжку, полистал ее и ткнул пальцем в карту. – Вот здесь? Ну, и где тут есть магические аномалии?

– Они обозначены красным.

– А это что такое?

– Дереликт. Заброшенный замок с сохранившейся магической структурой и ядром. Понимаешь, когда-то это был хорошо укрепленный замок с отличной системой, потом его бросили. И система стала развиваться сама по себе. Что сейчас с ней происходит, никто не знает, потому что туда избегают соваться. Если бы она разбалансировалась и стала угрожать безопасности окружающей местности, ликвидаторы заклятий разобрались бы с этим местом, но сейчас никто этим заниматься не станет, потому что это слишком трудно и долго.

– Заброшенный магический замок? – заинтересовался Илья. – А там можно кого-нибудь спрятать так, чтоб никто не нашел?

– Нет. Нет, Ильда не может быть там. Это невозможно.

– Почему?

– Потому что в это место никто не сможет проникнуть. Ты пойми, это все равно что соваться в жерло извергающегося вулкана – там очень опасно. Даже если хорошие маги и смогут туда проникнуть, они не сумеют оставаться там достаточно долго, а уж оставить там кого-нибудь – тем более абсурд.

– Так, значит, там не искали?

– Разумеется, нет! Какой смысл?

Юноша поскреб карту пальцем.

– Ясно. Вот где надо посмотреть.

– Да какой смысл?

– Такой – если никому не придет в голову искать девушку в дереликте, то ее логично спрятать именно там. Потому что там, во-первых, не найдут, а во-вторых – не будут искать.

– Но Ильда не выжила бы в том замке!

– А может, они нашли какие-нибудь способы оградить ее от влияния магической системы!

– Это невозможно!

– Нет ничего невозможного, особенно в магическом мире. Есть только маловероятное.

– Ты просто хочешь поверить, что это так.

– Может быть. Но даже если я не прав, я должен сперва в этом убедиться.

Санджиф с сомнением посмотрел сначала на друга, потом на карту.

– Ладно. Можно попробовать.

Глава 10

Экзамены дались Илье нелегко, поэтому, когда последний остался позади, он почувствовал себя совершенно опустошенным и обессиленным. Даже радости от того, что табель заполнен неплохими оценками, не было – только облегчение, что завершилась гонка, можно спокойно поваляться на кровати, полистать книжку, в конце концов, просто выспаться. И не надо торопиться, не надо мучиться, что не успел выучить и то, и это…

– Ну что, – сказал ему Санджиф, укладываясь на свою кровать. – Мой отец пришлет за нами машину завтра. И завтра же мы будем в замке. Видимо, ближе к вечеру, потому что портал в Лан-Гране не действует. Но это не страшно, я надеюсь?

– А Аддиг?

– Аддиг заберет один из людей моего отца, который приедет с шофером. На машине будет удобнее, чем на виверне, поверь мне.

– Верю, – рассмеялся юноша, переворачиваясь на бок. – Слушай, никогда в жизни не жил в замке. Там, наверное, холодно?

– Там хорошо. Надеюсь, тебе понравится, – в дверь постучали. – Войдите!

– Я не к тебе пришла! – заявила Искра, приоткрывая дверь. – Илья, ты не мог бы выйти? Слушай, у тебя такие отличные оценки, что я не могу с тобой не поговорить!

– Что за новости? Понимаю, если б они были плохие, ты б считала нужным устроить мне головомойку, словно ты моя мать. Теперь-то что не так?

– А ты знаешь, что Сергей без малого не завалил алхимию и онтологию? У него и по тому, и по тому предмету три балла! Из десяти! Это просто позорище! Неудивительно, что ребята из аргетов не дают ему прохода!

В душе Ильи желание расхохотаться и нервная досада смешались в такой дикой пропорции, что он не знал, как ему себя держать.

– Думаю, этих ребят меньше всего волнует, как он учится.

– Ты ничего не понимаешь! Они все здесь маги! У них кто лучший маг, тот и уважаем! Ты думаешь, у них будет хоть капля уважения к нашим соотечественникам, если Сергей и другие будут так плохо учиться?

– Да мне плевать на их отношение и их уважение, поняла?! – он сделал движение вернуться в комнату.

– Нет, не верю! – Искра заступила ему дорогу. – Не верю, что тебе все равно. Не может быть! Я уверена, ты понимаешь, как важно доказать, что из нас тоже могут получиться хорошие маги! Ты обязан снова переселиться в комнату к Сергею и помогать ему! Тогда он будет лучше учиться, исправит свои оценки. Пообещай, что с осени, со следующего же года, ты снова будешь дружить с Сергеем!

– А ты не подумала, что, может быть, я потому и стал так хорошо учиться, что поселился с Санджифом? – и пока Искра, потеряв дар речи, не нашла, что сказать в ответ, поспешил вернуться в комнату и захлопнуть за собой дверь. – Ёлки! Эта ненормальная меня допечет… Точно ненормальная! Если она живет только ради оценок, почему это же должны делать мы?

– Она успокоится, – мягко улыбнулся Санджиф. – Когда поймет, что хорошие оценки не обязательно означают большие способности. Мой отец – один из сильнейших магов Ночного мира. Но учился он средненько. Как, кстати, и лорд Кернах Инген. Который хоть и производит впечатление не совсем психически нормального человека, однако хорошим магом является.

– Ты знаешь, я думаю, она этого никогда не поймет. Да ну ее! Ирбал и Ферранайр громкоголосые, поэтому ей и кажется, будто они во всем правы. Кстати, сами-то не слишком хорошо учатся. Неплохо, но и не так хорошо, чтоб драть носы… Ладно, пойду, позвоню родителям. Надеюсь, мы справимся раньше, чем закончатся каникулы, и я смогу пожить у них.

– В Дневной мир всяко придется наведаться, ведь там держат Андисту… Будем собираться?

– Да. Но я сперва пойду, прогуляюсь с Мирним. А потом быстренько покидаю вещи в чемодан. Ведь машину ж подадут не с самого раннего утра, да?

– Нет. После полудня.

В это время года парк был поистине великолепен. Как и предсказывал Санджиф, в конце мая сошел снег, а в середине июня расцвели мириады цветов, свежая зелень пахла одуряющее, клумбы заполыхали всеми цветами радуги, на плюще завязывались бутоны, а вот жасмин и вишни уже облетали. Казалось, как и в пустыне, природа торопилась скорее отцвести, чтоб до холодов хватило времени завязать плоды.

Мирним потянула Илью к озеру, где был разбит розарий. Юношу мало интересовали цветы, но ему приятно было посмотреть, с каким увлечением девушка разглядывает бутоны всех оттенков, от ярко-белого до почти черного, с сизым отливом. Она впервые за много времени была одета не в школьную форму, а в легкое светлое платье, воздушное, которое хотя и было закрытым, показалось ему очень игривым.

– Я ужасно хотела бы поехать с вами. Но мать не спускает с меня глаз. Я ее понимаю – она боится, что меня тоже украдут.

– А могут? – напрягся он.

– Ну, в принципе… Понимаешь, раньше маму радовало то, что у меня хорошие способности. Но дело в том, что в ходе обряда чародей, совершающий его, получает не только юность своего… ну…

– Своей жертвы, – подсказал Илья.

– Да. Не только юность своей жертвы, но и магические способности, если они значительны. Ну, в том смысле, что если они велики, чародей получает больше возможностей после обряда, у него появляется запас сил. А если у … э-э… если у жертвы есть какой-то особенный магический дар, с большой вероятностью в ходе обряда он перейдет совершающему обряд чародею. У меня хорошие способности, это сказали, когда зачисляли меня в школу. Мать очень обрадовалась… А теперь напрягается.

– Я ее понимаю. Я б тоже напрягался.

– Поэтому она ни за что не отпустит меня с вами. И даже гулять, наверное, не будет отпускать.

– Наберись терпения. Мы вернем Андисту, и она рано или поздно успокоится.

Он подошел к ней сзади и осторожно прикоснулся к ее плечам, обтянутым нежной тонкой тканью. Илья не ожидал, что девушка, обернувшись, кинется ему на шею, прижмется щекой к его руке, и замер в растерянности, не решаясь обнять ее.

– Вы ведь спасете их, правда? Ну, постарайтесь! Если не помешать им, рано или поздно они перетаскают к себе всех девчонок, мало-мальски умеющих пользоваться магией! У них на это хватит денег. И подлости…

– Мы все сделаем, обещаю…

– Миу! – прозвучал издалека голос Ирвет. – Миу, ты где? Миу!

– Это мама, – объяснила Мирним, отступая назад. – Я убегаю. Пока! – и пропала за рослыми кустами роз.

«С ума сойти, – подумал Илья. – С ума сойти»…

Он долго не мог заставить себя взяться за сборы, задуматься о поисках. Мысли крутились совсем не в той сфере. К тому же, сказывалась усталость, желание хоть немножко побездельничать, а еще очень хотелось снова увидеть Мирним, но та не спустилась к ужину. Может быть, конечно, она ужинала с матерью. Подождав немного, юноша не выдержал и решился даже расспросить коменданта общежития, хотя это было опасно, почти как совать руку в яму со змеями. Тот с подозрением сощурился, окинул школьника оценивающим взглядом, но потом все-таки сообщил ему, что учительница истории с дочерью уехали в Уинхалл.

– Теперь комендант будет постоянно следить за мной, – пробормотал он, садясь обратно за стол.

– Сам виноват! – бросил ему Федор. – Ты что, с ума сошел – спрашивать его о девчонке? Да он тебя уроет!

– Брось, к осени забудет.

– Комендант-то? Ха! Он вообще ничего не забывает. А ты просто ненормальный. С тех пор, как сперли Андисту, он в каждом, кто норовит проникнуть в женское крыло или спрашивает о девчонках, видит злоумышленника.

– Лучше б раньше смотрел внимательнее, – проворчал Илья, доедая мясо и соус.

На следующий день к полудню к подъезду школьного корпуса был подан великолепный черный автомобиль. Шофер и слуга быстро перетаскали вещи Санджифа и Ильи в багажник. Впервые в жизни последний чувствовал себя богачом, за которым ухаживают слуги, и с непривычки ему было неловко. В машине он не сразу устроился поудобнее, какое-то время с беспокойством поглядывал в сторону шофера. Сын лорда понял его превратно. Проведя ладонью по обсидиановой панели у двери, он опустил магический экран между собой и другом, и водительским местом.

– Экран звуконепроницаемый. Можешь говорить что хочешь, он не услышит.

– Да я… собственно…

– Хочешь обсудить наши планы? Боюсь, первые три дня у нас не будет возможности заняться поисками. Отец захочет пообщаться со мной.

– Ну, понятно…

– Ехать долго, далеко. Так что, наверное, на полдороге остановимся поесть и размяться. А к замку приедем уже в темноте.

– Ничего… Ты навел справки о том дереликте?

– Да, кое-что… Его не обследовали уже лет пятьдесят, он законсервирован.

– Что это значит?

– Он окружен защитной сферой, которая не выпускает внешние проявления магической активности этого места.

– За нее можно проникнуть?

– Можно попытаться. Как бы там ни было, надо смотреть на месте. Но это сильно усложняет дело. Может получиться и так, что на сфере стоит оповещение, и тогда, стоит нам проникнуть внутрь, появится полиция. Разбираться, зачем мы туда полезли. Правда, это почти наверняка означает, что никто из наших «противников» туда тоже не проникал.

– Значит, надо поехать и посмотреть. И тогда решим, – Илья заглянул в свои записи, нахмурился. – И лучше поспешить… Вдруг у нас не получится проникнуть туда с первого раза.

– Ты уже твердо решил, что Ильда именно там? Но ведь в мире тысячи мест, где она может оказаться!

– Там – все-таки вероятнее.

К замку Даро машина действительно подъехала уже в темноте, когда отполыхал закат, и небо погрузилось в абсолютную темноту, почти не расцвеченную звездами. Кромки стен замка были освещены прожекторами, ворота – тоже, но, в общем-то, в темноте ничего толком нельзя было разглядеть. Во дворе, куда машина завернула, оказалось по-настоящему светло, много ламп, и для полноты впечатления – живой огонь в огромном очаге, устроенном прямо в стене башни.

Слуги сами открыли дверцы автомобиля; Илья выбрался наружу, немного робея, но люди вокруг него держались так невозмутимо, что он скоро успокоился – чувствовалось, что всех этих аргетов совершенно не заботят особенности его поведения. Санджиф вел друга по полутемным переходам, по залам, которые были освещены ровно настолько, чтоб не спотыкаться об мебель, по широким лестницам, устланным коврами. Усталому гостю дорога показалась очень долгой, и он с отстраненным любопытством задумался о том, как же люди вообще живут в таких огромных замках, где можно заблудиться.

Покои его друга-аргета располагались на третьем этаже огромной башни, и попасть туда можно было через крытую и застекленную террасу, где стены были увешаны всевозможным оружием, рядом были расставлены манекены в доспехах, и вообще, было на что посмотреть. Илья с жадным интересом вертел головой, хотя в полутьме мало что удалось разглядеть с ходу. Но уж завтра он полюбуется всем этим богатством вдосталь – в этом он был уверен.

Слуга распахнул перед ними двери – оттуда им навстречу хлынули потоки приятного, в меру яркого света. В широкой комнате с уютно отделанными деревом стенами, куда сын лорда привел одноклассника, столик возле камина был сервирован для ужина. На белоснежной скатерти стояли полупрозрачные тарелки, лежали блестящие приборы, ждали графины – с водой и чем-то алым, может быть, даже вином – и подсвечник на четыре свечи. Слуга, проводивший юношей, подал им теплое влажное полотенце.

За столом Санджиф держался спокойно, уверенным движением развернул затейливо свернутую салфетку, и, заметив выражение лица Ильи, с которым тот рассматривал добрых два десятка обеденных приборов, разложенных у тарелки, рассмеялся.

– Ешь как тебе удобно. Все равно как. Хочешь, я отправлю слугу?

– В смысле?

– Ну, отпущу его. Чтоб не мешал нам.

– Смотри сам. Как тебе удобнее. Мне все равно, пусть хоть остается, – он посмотрел в тарелку, на красиво разложенную закуску, и взял первую же попавшуюся вилку. – М-м… Вкусно… Это твоя комната?

– Это моя гостиная. Вот там – кабинет, вот там – спальня. А там – комната для гостей, где будешь ночевать ты. Не возражаешь?

– Что я, дурак – возражать?

– Подавай горячее, – велел слуге сын лорда, и тот, поклонившись, ушел. – Сейчас поедим и спустимся в общую гостиную, ладно? Познакомлю тебя с отцом, матерью и мачехой. Только познакомиться, долго держать разговорами нас не будут.

– Хорошо, – Илья занервничал.

Он представлял себе отца Санджифа эдаким властным, суровым, грозным человеком, который привык распоряжаться огромными владениями и сотнями, если не тысячами слуг и работников, и уж конечно никогда не говорит просто так, только приказывает. И если ему не понравится друг сына, то он наверняка просто выставит его за порог. «Хорошо, что у меня с собой есть деньги», – подумал юноша.

После ужина друзья действительно спустились на этаж ниже, в залитый светом зал, где зачем-то топился камин, были распахнуты окна, и ароматный летний ветер гулял от стены к стене, тревожа занавеси и покрывала. У камина вышивала немолодая женщина, закутанная во что-то длинное, белоснежное. Пристроившаяся рядом служанка держали на коленях шкатулку с рукоделием. У окна сидела еще одна молодая красивая дама, с книгой.

Именно к ней Санджиф направился сразу же, как только шагнул через порог; обнял ее, просиявшую, прижался щекой к щеке.

– Здравствуй, сынок… Я боялась, что ты слишком устал с дороги, и я увижу тебя только завтра…

– Как же я мог не поприветствовать тебя? Здравствуйте, матушка, – поприветствовал он женщину, сидящую у камина. – Это Илья, мой друг. Он аурис.

– Я вижу, – немолодая дама отложила вышивание. – Рада познакомиться с твоим другом.

– Санджиф! – окликнул низкий сильный голос.

Лорд остановился в двери. Это был рослый, жилистый мужчина, который находился в таком возрасте, когда о представителе сильного пола уже сложно сказать, сколько же ему на самом деле лет. Лицо его казалось застывшим, словно фарфоровым, вылепленным из каолиновой массы и потом обожженным солнцем и ветром пустынь. У этого человека был жесткий взгляд, который смягчился, когда коснулся сына, а потом обратился на его друга.

– Рад приветствовать уроженца Дневного мира. Добро пожаловать. Надеюсь, вам здесь понравится.

Илья смутился, он до сих пор не привык, что к нему в Ночном мире частенько обращаются на «вы». Рука лорда была жесткой и сильной, но очень осторожной. Пожав другу сына руку, владелец замка, видимо, решил, что необходимые нормы вежливости соблюдены, и, обернувшись к Санджифу, объяснил:

– Я только вернулся из Белого округа, только-только поужинал, как и ты с другом. Поэтому иду отдыхать. Завтра вечером в замок прибудут наши вассалы, я в твою честь устраиваю бал. Твой друг будет на нем присутствовать? – и вопросительно посмотрел на гостя.

Тот покраснел.

– Надеюсь, отец.

– Я… Только у меня нет костюма.

– Думаю, Санджиф сможет подобрать вам что-нибудь подходящее. Это не беда. Межена, Кендресс… Илья… До завтра, – и ушел, сделав знак слуге, чтоб сопровождал его с лампой.

– Мы тоже пойдем, – сказал сын лорда. Друга он потянул за собой.

– Слушай, а почему ты сказал, что тут и мачеха твоя, и мать? – вдруг сообразил юноша-аурис. – Что – твой отец развелся с твоей матерью и оставил ее в своем доме жить?

– Мой отец ни с кем не разводился. Знатным людям в моем родном мире разрешено иметь несколько жен. Собственно, супруг и супругов у дворян может быть сколько угодно, все упирается только в материальную обеспеченность и в конкретную ситуацию. Мой отец уже лет восемьдесят женат на госпоже Кендресс, она родила ему двух дочерей, моих старших сестер. А потом ее отверг Исток, и она настояла, чтоб он женился на молодой. Так в семье появилась моя мать. А потом и я.

– Твою мачеху отверг Исток?

– Да. Но она очень хорошая. Она очень добрая женщина, и Исток отверг ее уж конечно не потому, что она совершила какой-то дурной поступок.

– Наверняка, – поддакнул Илья, чтоб подбодрить друга.

– Просто стало понятно, что ей не родить отцу сына и наследника, поэтому надо было, чтоб он женился снова. Но отец не оставил первую жену. Он ее любит.

– А твою маму?

– Маму, конечно, тоже. Но по другому. С госпожой Кендресс они многое пережили, их многое связывает. А мама очень красивая. Да ты видел.

– Да, – подтвердил юноша. Госпожа Межена действительно поразила его своей красотой, хотя, конечно, Мирним нравилась ему больше.

Устраиваясь в комнате, которую приготовили для гостя в покоях Санджифа, Илья хоть и устал, но счел своим долгом сперва всюду заглянуть, открыть каждую дверь, каждый ящик стола, потрогать каждую безделушку. Кровать оказалась широченной, почти двуспальной, в углу стояло удобное кресло, на котором так и тянуло развалиться, на столе был приготовлен письменный прибор и бумага. Можно подумать, кто-то тут ждет от него, чтоб он занимался. Имелась здесь и дверь, ведущая на открытую террасу, где можно было дышать свежим воздухом и даже пить кофе. «Жаль, что я не прихватил с собой хоть немного чаю… Здорово было бы на этой террасе чаевничать. Придется довольствоваться местными напитками»…

Служанка, принесшая стопку полотенец, посматривала на Илью с таким любопытством, будто он был татуирован с ног до головы. Она не произносила ни слова и, к счастью, явно не решалась быть назойливой. Позволять незнакомой женщине обслуживать себя, да еще и пялиться, будто на диковинку, было неловко, поэтому он спрятался от нее в ванной.

Жизнь в замке лорда Ночного мира поразила его в первую очередь своей непривычностью. Как никогда чувствовалось, что здешние обитатели – совсем другие люди, чем те, к которым он привык. Их традиции, нравы, жизненные устремления во многом казались нравами и традициями инопланетян, существ с совсем другой психологией, чем обычные хомо сапиенс.

Прежде Санджиф казался ему сущим истуканом – он редко бегал, никогда не дурачился, и лицо у него выглядело настолько малоподвижным, что иной раз сложно было понять, о чем он думает. Но, сравнив одноклассника с его отцом-лордом, Илья понял – его друг самый обычный парень. Просто он, конечно, не смог избежать влияния своей семьи, вот и все. Уроженцу Дневного мира трудно было общаться с властителем этих земель, он каждый раз делал над собой усилие, потому что боялся сказать или сделать что-то не так. Хотя лорд всегда был любезен с ним.

Вечером на балу вся непохожесть мира, где вырос юноша-аурис, стала для него наглядна и очевидна. Мужчины и женщины, прибывшие во дворец, вели себя как-то по-особенному. В каждом из них чувствовалось глубокое чувство собственного достоинства и привычка смотреть на мир с уверенностью, а потому казалось, будто вселенная действительно лежит у их ног. Каждый из них если и не был рожден повелевать, то, по крайней мере, смотрел на ответственность как на нечто обыденное.

А это неизбежно накладывало отпечаток на личность.

Мужчины, присутствовавшие в бальной зале замка – великолепной, сияющей, роскошной – показались ему слишком чопорными, женщины – чересчур уж разодетыми и украшенными. И тоже очень холодными. Их взгляды, их жесты, мимика были выверены до мельчайшей мелочи, представляли собой подлинное совершенство и умело намекали Илье, что ему стоит держаться на расстоянии. А он, поскольку и так-то не собирался ими интересоваться, почувствовал себя не в своей тарелке.

Как выяснилось, Санджиф великолепно танцует и мастерски пользуется крохотной длинной вилочкой, напоминающей зубочистку, которой полагалось брать с тарелок закуски на церемонном фуршете. Только взглянув на блюда, украшенные всевозможными яствами, которым Илья и названия-то не знал, он был вынужден сделать вывод – ему с этой задачей едва ли удастся справиться. Размер порций был таков, чтоб, засовывая их в рот, не приходилось открывать его неприлично широко. И теперь, даже вооружившись вилочкой, справившись с ней, он лишь пару раз попытался погонять малюсенькую тартинку по блюду. Попытка провалилась.