Текст книги "Дом пополам (СИ)"
Автор книги: Вероника Колесникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)
Он осторожно вошел. Скользнул взглядом по убогой обстановке квартиры. Старые, выцветшие обои. Въевшийся запах сигарет. Покосившиеся старые шкафы. Потертая мебель, которой, впрочем, немного. Все казалось декорацией к какому-то фильму.
Он прошел в зал, к окну, обернулся.
– Ну здравствуй, Олег.
Олег замер. В проеме двери стоял незнакомый огромный мужик с рыбьими глазами и налитым кровью лицом.
– Ты кто такой? – прорычал он.
– Родственник Алискин. Дядька. Это я тебе звонил.
– Что тебе нужно?
– Мне нужны деньги. И власть.
– Конечно. Кому они не нужны.
Мужчина в проеме двери вытащил руку из кармана и Олег увидел там пистолет.
– О чем думаете, Олег Борисович? Считаете, сколько попрошу?
– Нет. Думаю, что один бы ты не додумался похищать Алису ради выкупа. И прятать ее в доме отца. Логичнее было бы похитить Антона. Или Маргариту.
– Да нет же, нет, – похититель улыбнулся. – Не все равно абсолютно. С Антоном вашим много мороки, Маргарита уж чересчур охраняема, а Алиса.. вы слишком многим обязаны девчонке. Да и говорят, что вы питаете к ней некие чувства, отнюдь не отцовские.. Я в это не особенно верю, но судя по тому, что вы все же здесь…Да и я сам, откровенно говоря, тоже, оказывается, питаю к ней очень нежные чувства..
Мужчина подошел близко к Олегу. И вдруг резко ударил того кулаком в живот, а потом ладонью – по уху, от чего то сразу зазвенело. Не дожидась того, как Олег встанет, ударил того по челюсти, и из носа сразу струйкой потекла кровь. Крепкие руки резко подхватили его запястье и пока Олег, дезориентированный, пытался выпрямиться, оказался опутанным скотчем к горячим батареям.
– Ну что ты делаешь!
Олег обернулся на голос и не поверил глазам.
В комнату вошла Ольга.
Олег еле выпрямился.
– Ольга?
– А ты кто думал? Здесь у нас клуб по интересам, знаешь ли. За любовницей своей приехал?
Она сдавленно захихикала.
– Дура. Как была, так и осталась, – успел прохрипеть Олег, пока не получил новый удар кулаком в живот от «родственника».
Олег провел кончиком языка по зубам. Рот был полон крови, один из резцов шатался.
– Про родственника не понял.. – прохрипел он.
– Да чего там понимать. Я брат ее отца. Павлуша у нас никогда не был красавцем, а вот потомство заделал очень даже привлекательное, фигуристое такое, – мужик изобразил руками в воздухе песочные часы. – А знаешь, один раз вкусишь такой красоты, и все, – пропал. Она снится, тревожит, зовет за собой. Алиска с матерью долго прятались, а потом вдруг – подарок небес! – Звонит мне жена твоя и просит помочь. Ну как не помочь хорошему человеку. Тем более за такое вознаграждение… – он причмокнул задумчиво губами, – и это я не только о деньгах.
– Ольга, что тебе нужно, что за игры..
– Человеку всегда мало того, что у него есть. Так уж он устроен. И ты решил меня лишить и тех крох, что были. А у меня, знаешь ли, новые отношения, любовник молодой, деньги нужны очень. И я не могу позволить, чтобы они достались какой-то шалашовке, а не мне.
– Алиса не моя любовница.. – простонал он.
– Может быть, Марго твоя тоже не достойна того, чтобы заграбастать наследство, холдинг себе.
– Ты забываешься.. тебя найдут..
Олег понял, что живым отсюда его не отпустят.
– Алиса жива?
– Жива, в соседней комнате лежит, – Ольга переглянулась с мужиком. – Обещала Игорю: сначала дело, потом-награда.
– Так заказ во Франции – твоя работа?
– Моя. И моего друга.
– Этого жлоба, чтоли? У него мозгов не хватит, – Олег скривился.
– Эй, ты! Следи за языком!
– Да нет же, не этого. Все довольно странно, но интересно получилось. Это работа Климова.
– Климова?
Олег неприятно дернулся, от чего рука обожглась о батарею.
– Да нет же, не твоего Климова. Уже моего. Георгия.
– Да он же пацан еще.. ты что – с пацаном спуталась?
– Как и ты, дорогой, как и ты. То есть мужикам можно путаться с молоденькими, а женщинам – нет?
Олег сплюнул кровью на пол.
– А отец Алисы где?
– О, он не помешает. Я его на дачу вывез с бухлом. Проспится только к февралю. Не хочу, чтоб мешал, – мужик гаденько захихикал.
Олег передернулся. Мужик часто глядел в коридор, видимо, не терпелось опробовать свою награду.
– Я не слышу возни, Алиса жива??
– Мы колем ей снотворное. Так проще и легче, – пояснила Ольга.
– Ну, чего ты хочешь, озвучь, – Олег думал о том, что нужно тянуть время, но пора было узнать и условия сделки. Бизнесмен внутри не сдавался.
– А сейчас мы ждем еще одного гостя, – Ольга нахмурилась. – Придется жертвовать всем, Олег. И я готова к таким жертвам. Не думай, я сейчас себя не уговариваю. Но я правда, готова. Я не сошла с ума, я долго над этим размышляла. Но настало время все взять в свои руки. Мне нужна власть и деньги. Безграничные, постоянные, не хочу зависеть от тебя. И от наследников.
Олег побледнел.
– Нет. Ты не сделаешь этого!!
– Не я. Но сделаю это.
Мужик подошел и заклеил скотчем рот Олегу.
В коридоре послышался шум. Все напряглись. Открылась дверь.
– Эй, кто-нибудь есть дома?
Олег выпучил глаза, заметался, замычал.
И услышал только звук упавшего тела и грохот костылей.
В тот же момент мужик ударил Олега по затылку. И в уплывающем сознании Олег увидел Георгия, вошедшего в комнату, поигрывающего маленьким предметом, похожим на мобольник.
– Электрошокер, – удачная вещь.
Парень поцеловал Ольгу и она снова обернулась к Олегу.
– Ох, а папаша-то поплыл..
Антон приходил в себя скачками. Гудела голова, перед глазами плыла мутная пелена, но сразу пропадала, чтобы потом снова появиться. Он никак не мог понять, где находится. И только спустя несколько минут осознал.
Он находился в маленькой комнате, сидел на стуле со связанными за спиной скотчем руками. Руки тянуло, болело плечо, видимо от удара об пол. Он повернул голову и застыл. На небольшой кровати спала Алиса. Кофта сбилась и обнажила тонкую полоску живота, рукава кофты были подвернуты. Кажется, или там виднелись следы уколов.
Антон осмотрелся и прислушался. В другой комнате говорили несколько человек, и он узнал некоторые все голоса, что обсуждали их дальнейшую жизнь.
Увидев Георгия в коридоре с электрошокером, он сразу все понял: в живых их точно не оставят. Но кого не ожидал услышать, – так это мать. Он даже по голосу ее не узнал. Только после того, как отец обратился к ней по имени. Их сюда сманили как мух на сладкое, и скоро мухоловка захлопнется. И кто останется в живых, зависит, судя по всему, от множества факторов, и Антон понадеялся, что на этот раз звезды встали в небе так, как нужно.
Забавно, но его костыли были прислонены к стене у входа, был в этом какой-то умилительный подтекст. Мол, мы тебя убьем, но как родного, со всеми удобствами.
Он постарался придвинуться стулом ближе к костылям. Эти месяцы в ожидании следующего шага убийцы его подготовили к неожиданностям.
Никто не знал, что один костыль был сделан по спецзаказу. Внутри было тонкое лезвие. Он осторожно нажал носом на подпорку и сбоку вышла заточенная сталь. Антон снова встал и насколько мог, поднял руки к острой бритве. Проведя несколько раз влево-вправо, поцарапавшись, он наконец почувствовал, что скотч поддался.
Руки словно выпрыгнули из плена. Он сразу схватил костыль, который от манипуляций опасно накренился и мог упасть, создав ненужный шум. Не собирая лезвия, отрезал скотч от ног, оглянулся на спящую Алису и осторожно переступил ногами.
Правую ногу пронзила острая боль.
Антон чуть слышно зашипел, но сейчас ему нужно было действовать. Он схватил второй костыль, как запасное оружие, и сделал два шага в сторону выхода. Прислушался.
– Все будет выглядеть просто, убийство в состоянии аффекта, ревность, – видимо продолжала разговор Ольга. – Ты укокошил Антона, узнав, что он собирается присвоить фирму в обход тебя. Ускорить, так сказать, время. Хоть он и является твоим правопреемником, но сам понимаешь, как получается. Сначала дал поруководить, а потом вернулся и всю власть отобрал. А тут еще Антоша на твою любовницу засмотрелся.
– Вы больные люди, – глухо кашлянул отец после вскирка, будто ему разлепили рот.
– Отчаянье вынуждает действовать быстро, Олег Борисович. Ну, я думаю, сейчас пора уже приступть?
Георгий вышел в коридор и явно направился во вторую комнату, за углом которой спрятался Антон.
– Хрен тебе, – прошипел Антон и врезал старинному приятелю со всей силы, так, что даже заныла тренированная месяцами рука, и тот, не издав ни звука, начал медленно заваливаться назад.
Антон подхватил его и отодвинул из коридора в комнату.
– Эй, сюда, – пискнул он, подражая голосу Георгия.
Неизвестный мужик также спокойно и размашисто вошел в комнату и напоролся на деревянный со сталью костыль. Но то ли силы Антона уже не хватило, чтобы вырубить здоровяка в бессознанку, то ли мужик был посильнее, но мужик не упал, а будто пригнулся от удара, вскинул в молчаливой потасовке пистолет, и тогда Антон снова выпустил из костыля лезвие, со всего размаха воткнув его тому в живот.
Мужик вытаращил глаза и упал на пол, удивленно следя, как по светлому свитеру растекается бурое пятно, а сквозь пальцы просачивается бордовая кровь. Антон не удержался и со всего размаха ударил того тяжелой частью костыля по голове. Не удержав второй, он откинул его далеко в коридор, вытер рот и посмотрел сверху вниз на мужика, нависнув над ним темной фигурой мстителя на одной деревянной ноге.
– Дернешься, мочкану, понял?
В рыбьих глазах мужика что-то блеснуло, губы зашевелились, но не издали ни звука. Он только медленно заваливался на бок и смотрел в одну точку.
Антон с трудом нагнулся за пистолетом и, подняв его, поплелся на одном костыле в комнату.
Картина ясна: отец прикован к батарее, весь в крови. Ольга стоит рядом и что-то ему вещает с высоты своих каблуков.
Увидев Антона, она дернулась и побледнела.
Он взмахнул пистолетом.
– Не ожидал такого приема.
Доковыляв до отца, резанул по скотчу окровавленным лезвием.
– Фенита, *ля комедия, – он повернулся к матери.
Она попыталась отпрыгнуть к двери, но Антон навел на ее конец костыля.
– Дернешься – ударю.
– Антон!
– Что-то поздно о воспитании вспомнила.
– А теперь садись давай. На диван, вперед, – он немного подтолкнул ее.
– Отец, там в коридоре телефон мой лежит, от внезапной встречи с другом выронил, принеси, пожалуйста.
Олег, потирая руки, принес телефон Антону.
Тот включил диктофон.
– А теперь, пожалуйста, помедленнее. С чувством, с толком, с расстановкой.
– Мне нечего тебе сказать! – истерично выкрикнула ставшая вмиг старой женщина.
– А я думаю, что есть.
Антон устало облокотился о костыль. И повел рукой с пистолетом в сторону выхода.
– Иначе отсюда и не выйти.
– Пфф! Да что ты мне сделаешь, щенок! Где Георгий?
Олег, до этого смотревший на нее, вмиг оказался рядом и отвесил пощечину.
– Не могу больше! Какая же ты тварь!
– Его больше нет, ты что думала, оставлю его за своей спиной, чтобы он снова мне в спину нож всадил?
– Да! А ты не тварь? Ты не тварь?
Она зашлась в истерике.
– Я хотела вас обоих убрать с дороги! Сначала Олега, потом тебя, потому что вы жалкие, слабые! Не мужчины, а так, одна пародия!
– Франция?
– Да! Да! Это была идея Георгия, но я ее воплотила. Как жаль, что она не удалась! А автокатастрофа была его идеей, и мне так жаль, что она провалилась. И только жалость к этой девчонке моего мальчика удержала его от того, чтобы сразу, как вы только вернулись в Россию, не перебить все ваше семейное гнездышко! А теперь он уже ничего не сможет. Мой мальчик, мой мальчик..
Она застыла и заревела.
– Антон, забираем Алису и едем. Но есть у меня одно дело к ее дядьке..
– Не стоит, отец, не стоит…
Взяв скотч на подоконнике, Олег привязал Ольгу к батарее. Она ничего не предпринимала, только выла и ревела, размазывая тушь по лицу.
Потом он прошел в комнату и связал двух мужчин на полу, предварительно прощупав слабый пульс у незнакомого мужика.
Поискав в карманах Георгия телефон, набрал единую диспетчерскую службу, спокойно назвав адрес и имя.
Подойдя к кровати, на которой спала Алиса, он целомудренно поправил ее задравшуюся кофту.
– Вот теперь все, теперь точно все будет в порядке, – сказал он скорее себе, чем ей.
– Так и знал, что этим головотяпам ничего нельзя доверять.
Все трое – Ольга, Олег с Алисой на руках и Антон повернулись на звук.
Герман Сатанеев, помощник Дроздова, как всегда немного похожий на робота, в своем неизменном костюме смотрел пустыми глазами на посетителей квартиры.
– Герман! Подгони машину ближе! – отдал распоряжение Олег.
– Хватит! – вдруг рявкнул тот. – Довольно мною командовать. Я и сам в состоянии раздавать команды.
Он достал глок.
– Герман, это шутка? – Антон в шоке помотал головой.
– Какие шутки! Ты! – он махнул Ольге головой. – Подойди сюда, быстро!
Ольга, размазывая слезы по лицу, подчинилась и встала прямо перед Германом.
Он размернул ее прямо перед собой, словно щит.
– А теперь мы сделаем так. Все будет выглядеть, будто бы Ольга перестреляла свою бывшую семью. Она сядет, конечно сядет, – он погладил ее по волосам, от чего она сжалась, – А управление холдингом я перевожу на себя. Довольно действовать по уставу, совет давно пора уже распустить. Все равно это номинальное сборище акционеров подчинялось только тебе, Дроздов. Все эти годы поднимал Tengelmann Group я, сколько крови положил на алтарь дела, которое ты, как малодушный придурок, решил разбазарить. Зачем оставил в своете эту Ольгу? Что ты ждал от нее? Что она однажды вернется под твое крыло? Да она даже сыном родным не интересовалась, не то, что тобой. Гуляла по мужикам себе в Европе. А Антон? Сопляка решил оставить исполняющим обязанности? В благодетеля-отца решил сыграть? Это ерунда все. Не хватит силенок у него тянуть.
– У тебя хватит? – хмыкнул Олег.
– У меня хватит, не волнуйся. Я слишком давно работаю в компании, знаю, как все можно организовать. Да и уехав в предсвадебное путешествие ты открыл мне глаза. Я увидел, что и без тебя могу заправлять всем здесь. А Ольга попалась на удочку, вместе со своим сопляком. Все ходила по своим друзьям, канючила, сопли разводила, пока я не натолкнул ее на мысль убрать тебя с дороги и дело с концом.
– Герман, не играй в бога.
– Я играю? – он рассмеялся. – Мне не нужно играть. Я устал от всего этого. Все твои связи были построены моими руками. Все твои встречи были срежиссированы мной, а все твои успехи – мои личные, профессиональные успехи. Ты не добился бы ничего, если бы не я.
– Прекрати пороть чушь!
– Все, хватит. Довольно, ты прав. Дай, Олечка, свои пальчики, – он вложил ей в руку пистолет, держа при этом его уверенно и легко. – Всего два выстрела, дорогая, отпечатки твои, и на ручках – следы от пороха. Как тебе Олег, быть убитым собственной женой?
– Герман, не делай этого!
– Пффф!
Вдруг раздался выстрел, все пригнулись и вздрогнули, треснуло и развалилось на мелкие куски оконное стекло, а Герман начал медленно оседать.
Ольга завизжала. Она обернулась и увидела мужчину, который вырубил Сатанеева табуретом по голове. Ольга бросилась в коридор, но в тот же момент была схвачена и повернута к стене: в квартиру, наконец, вошли те, кого ждали. Полиция и врачи скорой помощи.
Глава 22
– Алиса, я знаю, что ты думаешь обо мне, и мне никогда не исправить того, что тебе пришлось пережить. И эта глупая затея с твоим перевоспитанием, что закрутилась в начале нашего знакомства, и твое нереальное милосердие по моему спасению.. Ты имеешь право на все, но я хочу сказать тебе: не бросай меня, Алиса! Теперь о тебе есть кому позаботится! Никто, слышишь, никто не обидит тебя, и я тебе точно обещаю, что ты никогда не будешь чувствовать себя одинокой или покинутой. Я дам тебе все, что захочешь, поддержу тебя в любых начинаниях. Ну хочешь, пекарню эту тебе купим?
Антон на грани сильнейшего волнения растрепал волосы пятерней.
Алиса рассмеялась. Он стоял такой трогательный в теплом свитере, джинсах, облокотившись на один костыль. Такой трогательный и такой красивый, родной и привычный, что захватывало дух.
– Да я про пекарню просто так сказала, чтробы эту Косточкину позлить.. Думаю, что хочу заниматься совсем не этим.. И мне нужно время, чтобы понять, чего я хочу, чего стою…
Сердце подпрыгивало и переворачивалось в его присутствии, а кровь густела и текла раскалённой лавой в руках, что жаждали прикоснуться к нему, огладить лоб, щеки в легкой щетине, пройтись по мускулам, спрятанным под одеждой.
Сейчас, за несколько часов до Нового года, она тоже подводила свои итоги. Выдержав после похищения два дня в больнице в родном городе, проходя обследования после того, как ее обкололи снотворным, она попросила Антона забрать ее домой. Эти дни парень находился рядом, хотя Алиса испуганно твердила ему, что после операции нельзя столько сидеть без дела, а нужны упражнения, уколы, лечение, он только соглашался, и все равно не уходил из палаты ни на минуту. До тех пор, пока Олег не выдержал и не прислал за ними машину для перевозки в клинику поближе к себе.
Алиса почти сразу оказалась дома, а вот Антона Воронцов задержал, сообщив, что хотел бы еще понаблюдать строптивого пациента, что бегает сразу после операции воевать костылями.
Антон рычал, ругался, рвался домой, но Воронцов был не преклонен и разрешил выйти из заточения только 31 декабря.
Олег рассказал Алисе и Маргарите очень легкую версию произошедшего в их старой квартире. Несмотря на то, что Герман Сатанеев снял охрану, подтвердив приказ Олега, охранник Антона по собственной инициативе поехал за подопечным, и вмешался в самый ответственный момент. Олег назвал этот акт стокгольмским синдромом – слишком много пришлось выслушать мужчине за время нахождения в одном доме с человеком, который не может справить нужду или принять душ.
Игорь находился в больнице, но его ждало заключение как участника в нападении. Георгий и Ольга получили срок, но улик на Германа не было. Однако, после того, как Сатанеев вышел из тюрьмы, он сразу пропал. Маргарита заволновалась, ведь помощник знал слишком много секретов Дроздова, и мог совершить еще одну попытку убийства, на что Олег заботливо обнял женщину и обещал, что теперь ему бояться совершенно нечего, и Герман никогда не объявится в их жизни, поскольку это невозможно, и в призраков он не верит. Маргарита только переглянулась с Алисой, но Олег ловко увел их внимание в другую сторону.
«Милый, я уверена, что мы что-нибудь придумаем и все решим, я не смогу здесь, в этой ужасной тюрьме прожить долго, все же у меня есть влиятельные друзья, и я надеюсь на здравомыслие бывшего мужа. Так или иначе, все, что с ним случилось – совсем не наша вина, это наговор и подставная игра. Мы с тобой невиновны, и рано или поздно об этом станет известно всем.
Сейчас, в сравнительном одиночестве, я думаю о нас. О том, что было, что могло было быть. Ты – моя настоящая любовь, я это точно знаю, и это поняла в самую первую нашу встречу. Казалось, что это было так давно, а на самом деле прошло всего ничего – несколько месяцев. Ты – самый настоящий мужчина, Мужчина с большой буквы, а рядом с таким, как ты, могу быть только я. Я обещаю тебе, что позабочусь о тебе, о нас, как только мы окажемся на свободе. Я люблю тебя, так искренне, нежно, я люблю тебя», – эту записку Ольга передала со своим адвокатом Георгию, но тот не стал даже читать, получив в руки конверт, сразу разорвал его, чем вызвал ухмылки сопровождающих арестанта.
Георгий ждал визита отца, но тот будто отрекся от единственного сына. Мать Георгия, при посещениях горько сетовала на твердолобость бывшего мужа, но ничего поделать не могла. Несмотря на то, что Климов вел дела в девяностые, простить сына он не смог. Отделив правду от того, что говорилось защитой, он для себя разделил ответственность между всеми участниками покушений и в очередной раз подивился умению Олега вести переговоры – это же надо, подкупил наемных убийц, перевел в свою пользу попытку собственного заказного убийства, и живым выбрался из океана, хотя мог бы гнить на дне. Климов думал и о его сыне, Антоне, что не боялся братиь на себя ответственность, не перекладывал на других работу и брался за совершенно невыполнимые дела. То, что из инвалидного кресла тот взялся за управление огромной империей, заслуживало не простого уважения. А Климов уважал честность и прямоту. То, чего не было в его собственном сыне.
Косточкин Леонид Андреевич, председатель правления, члена наблюдательного совета банка, с которым вел дела Дроздов, читал отчет из прокуратуры. В списке получивших его был и сам Олег Борисович.
По мере прочтения очки Леонида Андреевича съезжали все ниже по носу, от капелек пота, выступавших в периоды сильного волнения или страха.
Герман Сатанеев был уличен в финансовых махинациях в компании Tengelmann Group, в том числе незаконном присовении земельных участков.
Косточкин ухмыльнулся. Бывалый финансист, он увидел, что вреда от его банк не понес, все суммы были застрахованы, как и предлагал ему сделать Олег буквально недавно. Что говорит о том, что Дроздов нашел себе козла отпущения буквально за несколько дней. И если обвинить в нападении на человека Сатанеева не получилось, финансовые махинации, в которых было задействовано огромное количество компаний, Олегу удалось легко. Не все смог предусмотреть помощник, не все. Кишка оказалась тонка тягаться с акулой бизнеса. И этого кинутые партнеры компании ему не простили – Герман пропал сразу, будто и не было его совсем.
А последнее, что услышал в своей жизни Игорь, оказавшись в камере после оглашения приговора, долгой дороги до тюрьмы, это «привет от Олега».
Дроздов не оставлял следов, и не оставлял должников безнаказанными. Все должны были ответить за свои действия. Изменить то, что Алиса перенесла, ему было не под силу, но избавить мир от той гадости, что еще ходила по земле и помнила запах ее тела, он мог.
А может быть, последний привет, что получил Игорь, был и не от Олега. Может быть, это был совершенно другой человек, а может быть, он просто подрался с сокамерником, как и было написано в заключении.
Накануне последнего дня года Алиса впервые оказалась в кабинете Олега, он сам попросил ее заехать, чтобы отправиться в больницу за Антоном вместе.
Пока тот разговаривал по телефону, Алиса оглядывалась, присматривалась к мелочам, что составляли подходящий антураж для миллиардера.
Заметив маленькую рамку для фото на столе, не удержалась и взяла ее в руки. И тут же чуть не выронила ее. На фото был изображен знакомый ей мальчик, поцеловавший ей пальцы в приемной больнице, когда Антон находился в реанимации. Та же лысая голова, те же расчесанные руки в болячках, та же тонкая шейка, трогательно выглядывающая из обычной футболки. Мальчик улыбался криво и будто виновато, не позируя на камеру, и было в нем что-то такое щемяще одинокое, что хотелось обнять, прижать к сердцу и сгладить взгляд выброшенного на мусорку котенка.
– Кто это?– еле дождавшись, когда Олег закончит разговор, спросила она.
– Это Антон.
– Не может быть!
– Может, Алиса, может. Когда Ольга бросила нас, у сына начались проблемы с осознанием себя, а я поздно это увидел, только когда мой ребенок начал покрываться струпьями на фоне поддержания чистоты. Это фото я специально держу рядом, перед глазами, чтобы знать, что никакая работа не стоит невнимательности по отношению к нашим детям. Никто не должен быть брошен.
Алиса вспомнила, о чем просил тот мальчик. “Не бросай меня”. Она тогда очень удивилась, а теперь поняла. Его сердце, в котором жил этот маленький, брошенный живыми родителями, нуждалось в тепле и доверии, ласке и заботе. Точно также, как и ее. И все то, через что им пришлось пройти-вранье и непонимание, угроза жизни и ссоры, не стоили того, чтобы отказываться от самого главного-человека, что будет твоей половиной, человека, о котором ты сможешь позаботиться и кто позаботится о тебе.
Алиса насупилась и задумалась. А захочет ли теперь Антон того, что говорило его сердце тогда, в больнице?
И теперь его слова, на пороге комнаты большого дома, открывали ее сердце ему навстречу. Между ними уже не было никаких тайн и недоговоренностей и каждый знал, кто чего стоит.
– Я предлагаю тебе отметить Новый год со мной, в квартире, в “Парусе”. Нет нет, не в этом однокомнатном ужасе, а у меня. У нас в квартире.
– Нет.
– Нет?!
– Нет, Антон. Новый год мы отметим с родителями, а после уедем к тебе в квартиру. Все же это семейный праздник, давай соблюдать традиции.
Антон недоверчиво взглянул на нее, а увидев, что та нисколько не лукавит, сделал два стремительных шага, уронив костыль, обнял ее двумя руками и с жаром прижал к себе. Вдохнул запах волос на макушке, такой родной и притягательно-нежный, и наконец почувствовал себя наполненным. Светом и жизнью. стремлением жить и делиться своей любовью.
Легонько коснувшись губ, пахнущих фруктовым блеском, он поблагодарил ее за понимание и прощение.
– Тогда у тебя мало времени на сборы. Возьми с собой все вещи. Если надо, давай вызовем грузчиков.
– Эй! Я на такое не подписывалась! Я иду туда только на Новый год! И не задержусь надолго. Я же вроде как тут живу, нет?!
– Нет! То есть да. В общем, посмотрим. Но вещей все равно побольше возьми. На всякий случай.
Он подмигнул и поковылял к выходу. Все же еще со второго этажа спускаться.
Алиса хихикнула и действительно пошла собирать сумку с гигиеническими принадлежностями. А потом подумала и начала складывать вещи. Не много. Всего на недельку.
Собирая стол, Маргарита превзошла себя. Учитывая интересы и предпочтения, а теперь еще и наставления врачей для каждого, она накрыла действительно праздничный стол. Настоящая ель блестела серпантином, подобранными игрушками, ароматические свечи кружили голову, легкая мелодия разбавляла антураж.
– Нам всем не повредит шампанское! – Олег разлил напиток в высокие фужеры, от чего алкоголь зашипел, запенился игриво, будто подчеркивая праздничность момента, и вручил каждому, словно кубок победителя.
– Не думал, что мой тост повторится спустя всего несколько недель, но я благодарен каждому из вас за поддержку, за любовь. Я надеюсь, что следующий год станет совсем другим. Главное – не брать обиды и всю ту грязь, с которой пришлось столкнуться нам практически вчера. Пусть все это останется позади. Впереди – только новые задачи, новое счастье. За счастье!
Все тихо подняли фужеры, думая каждый о своем. Почему-то сейчас, в этой гостиной, не думалось о будущем, все еще держало напряжение прошедших событий. И все понимали, что еще не скоро отпустят страшные сны, в которые проваливается подсознание, напоминая о том, что пережилось.
В кармане Маргариты пиликнул телефон. Осторожно она достала мобильник и взглянула на сообщение. «Марго, прости меня. С Новым годом вас. Тебя и Алису. Люблю вас. Павел».
Она еле слышно всхлипнула.
Олег поймал ее взгляд своим и не отпускал до тех пор, пока женщина не покачала головой, мол, все в порядке. Олег нахмурился, понимая, что сейчас в душе Маргариты происходят перемены, она разбирается в себе, не ограниченная заботами о ком-то, а впервые, может быть, найдя уединение в себе. Свои чувства не вложишь другому в сердце, и чувствуя, что Маргарита отдаляется, Олег как обычно пытался надавить. Так, как давил на партнеров, бывшую жену, сына, если нужно, окружающих людей. Мастер манипуляций, он понял, что ковать железо нужно пока горячо, пока ростки сомнений разрослись буйным цветом.
Он подошел к ней, приобнял за плечи, стараясь влить свою силу, свою уверенность. Но кажется, сделал этим только хуже – Маргарита осторожно улыбнулась и отстранилась, кивнув на молодежь.
Алиса разулыбалась, Антон подошел к ней ближе, чтобы взять маленькую ладошку в свою ладонь. Кажется, здесь градус был выше, чем это возможно – даже невооруженным взглядом было видно, что воздух вокруг этих двоих искрит и бурлят невысказанные слова, что сейчас – одни на двоих, слова, что и высказывать нет необходимости. Обо всем говорят взгляды, точечные прикосновения, что затрагивают душу, проникают в сердце, и выжигаются там вечными татуировками. Оба горели, бросая взгляды друг на друга, думая, что сохраняют этим свой собственный секрет. Но скрыть такую силу притяжения, что разрасталась, расцветала долгое время, было невозможно. Спираль была натянута и было понятно, что скоро она должна согнуться, встрепенуться, щелкнуть по тем, кто находится по разным концам и соединиться с громким звуком. Или разрушить все, что строилось. Все, что создавалось неверными шагами, ошибочными выводами истериками и горячими слезами, высказанными словами боли.
Олег улыбнулся и притянул к себе Маргариту.
– Давайте выпьем, ребята. Поздравимся, наконец!
Куранты на включённом по поводу телевизоре забили отсчет нового года, и под радостные возгласы семья начала обмениваться поздравлениями.
Алиса хлопнула хлопушкой, от чего Антон чуть не упал, а Олег нахмурился, и обещала, что больше так пугать не будет.
Тогда Маргарита достала бенгальские огни и предложила выйти на улицу, чтобы смотреть салют, запускаемый жителями города.
Накинув верхнюю одежду, все поспешили на выход, но возле двери, пропустив отца с будущей мачехой, Антон не удержался и прижал к себе Алису, сразу растворившись в ее податливом тепле.
– Черт, поехали уже ко мне?
– А поехали! – лукаво глянула она и выскользнула на улицу, принимать от матери бенгальские огни, оставив на Антона миссию по отступлению.
Он счастливо рассмеялся и последовал за ней, где сразу получил снежком по черной непокрытой голове.
Олег повернул Маргариту к себе, обнял, отстранился, желая поцеловать, но она едва заметно отстранилась.
Он вопросительно посмотрел на нее. Маргарита тонко растянула губы в непонятной улыбке и опустила глаза.
– Не волнуйся, все в порядке, они тоже заслужили свою долю счастья.
Олег сделал вид, что не понял ее отстраненности.
– Но это как-то неожиданно..
Маргарита, смалодушничав, решила поддержать его в заблуждении.
– Я хорошо знаю своего сына. Ты можешь не волноваться за свою дочь. Если он делает выбор, то не отступается от своего, этим, ты понимаешь, он пошел в отца. Кровь Дроздовых говорит в нас – сражаться за свою женщину, даже если придется сражаться с самой женщиной.
Маргарита только подняла на него свои блестящие плещущими эмоциями глаза.
Олег обнял ее, прижал голову к своему плечу, так, будто она была ребенком, которого нужно утешить, дать выплакаться, послужить небольшой остановкой, стать причиной перезагрузки.
Маргарита тихонько вздохнула, опутанная его сильным и терпким парфюмом, она снова почувствовала, что забывается, что разложенные по полочкам только сегодня утром ее доводы и причины уйти от этого властного, не терпящего отрицания мужчины, смешиваются с желанием быть так явно покоренной, побежденной, даже в ущерб себе.
