Текст книги "Академия Альнар. Тайна алхимика (СИ)"

Автор книги: Вероника Десмонд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Мой поступок – роковая ошибка. Как можно было поверить, что Асакуро не такое Чудовище, как я считала? Я сжимаю руки Софи, пока лорд Бриаз думает о том, что со мной сделать. Чувствую горечь во рту.

Давай же!

Но он молчит и просто смотрит на меня пугающими глазами. Темнота в них начинает отступать, и Софи перестает дёргаться в моих руках.

– Бегать, Ринусь, бегать, – снисходительно произносит он и машет рукой в сторону полигона.

Как меня сейчас лорд Бриаз назвал? Ринусь? Я настороженно всматриваюсь в его лицо, стараясь оставаться спокойной. Там нет и капли былой жестокости.

Софи перестаёт вырываться и с облегчением выдыхает. Её ещё потряхивает. Но, кажется, боль прошла.

– Как ты? – Спрашиваю я, переводя взгляд на брюнетку.

Они кидает на меня недоуменный взгляд и тихо отвечает:

– Лучше.

Я киваю и встаю. Но прежде чем я ушла, Софи хватает мою руку и шепчет:

– Спасибо.

Что-то мне подсказывает: говорит она это слово нечасто. Что ж, надеюсь, топор войны зарыт. Не обращая внимания на высокую фигуру, одетую в чёрный плащ, начинаю забег.

***

Дистанция, скажем так, немаленькая. Расчерченное линиями травяное поле тянется на целую лигу. За одну пару пробежать столько? Нереально!

На втором круге я уже задыхаюсь и шумно дышу, чем вызываю смех у боевиков. Некоторые смотрят с удивлением, и я не нахожу этому причины. Они стараются держаться от меня подальше, будто я зомби или что похуже. Стоит мне выравниться с кем-то, так тот отбегает вперед.

Не то чтобы, я хотела с кем-то подружиться, у меня уже есть друзья, но завести дружеские отношения не помешало бы. Кажется, не светит мне общаться с боевиками. Быть может, потом я смогу заслужить их уважение.

Но, тем не менее, заслуживаю я пока лишь хмыканье. Я выжимаю из себя все силы, стараюсь дышать ровно и размеренно, как нас и учили, но на третьем кругу, как сказал бы Генри: мой бобик сдох.

Я лелею надежду, что Асакуро де Бриаз сжалится надо мной и сделает послабление, я ведь новичок. Но не тут-то было.

– Остановишься хоть раз, получишь штрафной круг, – доносится грубое мне вслед.

Остановиться я хочу очень сильно. Желательно где-нибудь под деревцем, чтобы спрятаться от назойливого дождя, ну или на крайний случай на своей кровати.

Грудь жгло неимоверно, отдышка была настолько жуткой, что рядом бегущие боевики смотрели на меня не то что жалостливо, а как на обреченную на смерть. Впрочем, это было недалеко от правды.

Я еле доплелась до финиша, насчитав четвёртый круг.

«Только попробуй остановиться» – шептали его глаза, из-за которых мои руки чесались в желании дать смачный хук слева.

Преисполненная праведного возмущения, бегу дальше. Как назло, ноги перестают меня слушаться и заплетаются. Злость предаёт мне сил, и я, ведя борьбу со своими сгорающими в огне лёгкими, преодолеваю ещё один круг.

Когда финиш начинает маячить, я осознаю, что не смогу пробежать больше. Это просто физически невозможно.

Лорд Бриаз видит моё затравленное и до ужаса уставшее лицо, но остаётся с хладнокровной миной, не обращая на меня внимания.

– Будешь бегать, пока не упадёшь! – Жестко говорит он, когда я пробегаю мимо него.

Я чуть не плачу от отчаянья. В голове уже вертелась заготовленная речь моей капитуляции, но моя пытка продолжается. Асакуро был прав, конечно, не давая поблажек. Но это было несправедливо. По отношению ко мне, к женскому полу, ко всему хоть сколько-нибудь цивилизованному  слабому физически человечеству.

Я кидаю на него самый страшный из своих испепеляющих взглядов, тот, который без обиняков говорит «лучше умри, гад», – но с лордом Бриазом это не работает. Он выгибает бровь, улыбаясь при этом так, что мне невероятно сильно хочется стереть с его лица эту саркастичную ухмылку.

Что ж...

Прикладываю руку ко лбу и... театрально падаю, не забыв показательно охнуть.

Когда тело оказывается в горизонтальном положении, все мышцы деревенеют. Грудь сильно вздымается, из-за рта раздаются рваные вдохи и выдохи, а кровь бьёт в ушах набатом.

Слышу шаги, и над головой раздаётся тяжёлый вздох.

Взяв всю силу воли в кулак, поворачиваю голову и медленно поднимаю глаза: сначала вижу черные ботинки, затем черные брюки, черную шёлковую рубашку, из под которой выступают пугающие по своей мощности мышцы, и, не трудно догадаться, черные, пылающие гневом глаза.

Как бы там ни было, но мне все равно. Чтобы не сказал лорд Бриаз, я буду лежать на земле, ни за что не сдвинусь.

– Ринальдина Тарин, разве я не говорил тебе не останавливаться? – медленно произносит он, растягивая слава. Он действительно думает, что на меня, находящейся на грани жизни и смерти, подействует его холодный тон, полный скрытой угрозы?

– Говорили, – сиплю я. В горле першит, и кашель выходит, как карканье вороны.

– Какая потрясающая слышимость, Рина! – Издевательски говорит он, возвышаясь надо мной огромной тенью. – Тогда какого моргула ты лежишь на траве?!

В голове мелькает картина. Я нахожу в себе силы подняться и со всей силы наступаю директору на ногу. Он шипит от боли. Это была бы хорошая встряска для лорда Бриаза. Он раскается и попросит прощение за своё поведение.

Но я нахожусь в жестоком мире.

– Я не специально, – выдыхаю я, пытаясь встать. Сначала на корточки. Руки потряхивает, поэтому опираться на них – непосильная задача. В какой-то момент лорда раздражает моя слабость, и он берёт меня за подмышки и резко поднимает, из-за чего мир поплыл, и закружилась голова.

– Да что ты?! – Растягивает он губы в гнусной улыбке. – Наверное, ты поскользнулась?

Я киваю.

– Неужели и правда поскользнулась? – Участливым тоном произносит он, а глаза темнеют.

Вновь киваю, как болванчик.

– Поскользнулась на совести, я полагаю? – Всё тот же насмешливый голос, и я киваю.

Ой.

– На траве. Она скользкая из-за дождя... – Нагло вру я, водя носком по этой самой траве, которая из-за заклинания отталкивает влагу, следовательно, сухая.

– М-м, – глубокомысленно отвечает лорд Бриаз.

Я вскидываю голову вверх и смотрю в искрящиеся смехом карие глаза директора. Это так удивительно. Он наклоняется ко мне, и уши ласкает теплое дыхание:

– Маленькая врушка, можешь отдохнуть.

И прежде чем, мой рот неприлично открывается, лорд Бриаз поворачивается и  широкими шагами направляется на спортивную площадку, находящуюся в углу полигона.

***

Стоит ли говорить, что побежала я быстрее некоторых боевиков?

А потом начался ад... После пробежки, у нас было сто отжиманий, планка на двадцать минут, двести пресс, причём нижний и верхний. Я, безусловно, всё не сделала. Но это не помешало мне завалиться на траву ничком. После «разминки» мы разучивали несколько пассов рукой. Мои пальцы напрочь отказывались загибаться в непонятные закорюки. Как бы я не старалась, все попытки были тщетны. Но я не отчаивалась. Мысленно мной уже был составлен план: делать движения для гибкости пальцев и сотворить какой-нибудь специальный тренажер, ну или прикупить его в магазинчике.

Когда на полигоне раздаётся противный вопль звонка, я, несмотря на то, что была, как выжитый лимон, подпрыгиваю от счастья! Свобода!

«До завтра» – напоминает противный голос, но я отмахиваюсь. Жить надо сегодняшним днём. Завтра – это завтра, а сейчас: тысяча стаканов воды и горизонтальная поверхность.

Второй парой стоит история, так что планы у меня масштабные и гениальные : усесться на задний ряды, чтобы никто не видел, как я буду спать.

Конец одиннадцатой главы.

Кинроук торенингу – силовая тенировка.

Хаа, Мастер – да, Мастер.

Даре га?  – Кто?

Со дэсу нээ...  Аната ва?! – Вот оно как... Ты?

Най... – Нет...

Усо! Аната ва?! – Ложь! Ты?!

Хаа... – Да, господин...

Ханасэ... Ханасэ... – Отпустите... отпустите...

Урусай! – Закрой рот!

*Ришшас Аккро – заклинание, разъедающее материю.

Простите за очепятки, пытаюсь писать правильно, а мысли идут вперед паровоза...

Автор будет счастлив, если Вы поставите звёздочку и оставите небольшой комментарий.  Хорошего начала недели!

Глава 12. Потанцуй со мной

– Еще минутку.

– Ринальдина, – зовут меня.

– Совсем чуть-чуть, – протягиваю я просительно.

– Мисс Тарин, – зовут более настойчиво.

– Да? – Я утыкаюсь носом в новую главу.

– Пара закончилась пятнадцать минут назад, – смеется мистер Дринус, профессор «Заклинательства».

– Ага, – пробормотала я, а потом вскочила. – Что? Так скоро?

Кто бы знал, что новый предмет покажется мне настолько интересным?

Одной парой назад...

«Заклинательство – предмет, изучающий формулы и их применение» – читаю я мысленно в учебнике и отрываюсь от талмуда. Что-то вроде магометрии что ли? Фе, мне определенно уже не нравится.

Оказывается, я была жутко неправа. Пухлый низкорослый старичок мистер Дринус, носящий смешные круглые очки, рассказывал весьма завлекательно. Все студенты сидели, развесив уши, и внимали. Я не отставала. Сегодня мы проходили «Электрические импульсы». Столь занудное на первый взгляд название значительно расходилось с интереснейшим заклинанием.

– Соедините указательный и средний палец вместе, большой палец спрячьте за ладонью, согните безымянный и оттопырьте мизинец. Вот так.

Профессор сгибает пальцы в пассе, и все повторяют жест. Он оказывается несложным. Не то, что издевательства лорда Асакуро.

– Произнесите «Миторис Аккронтис».

Все начинают шептать формулу, и из пальцев боевиков вырываются синие искорки. Завистливо вздыхаю и готовлюсь к занудному повторению действий. На Лекарстве, заклинание получалось лишь с сотой попытки, и то слабое. Зажмуриваюсь и шепчу:

– Миторис Аккронтис.

Тотчас же из моих пальцев вылетает молния и ударяет в стену, оставляя на той огромное выжженное пятно. Внутри него виднеется дырка диаметром с два локтя.

– Пресвятая Тьма, – молится кто-то с задних рядов.

А я... я неприлично открываю рот.

– Вот что значит неиспользованная магия, – смеется профессор и добродушно хлопает меня по плечу. Я готовлюсь к нагоняю, но к моему удивлению, мистер Дринус говорит: – Вы молодец, Рина, только старайтесь держать энергию под контролем. Силы у вас слишком много, она бьёт через край. Представьте, что вы варите суп. И заполнили кувшин доверху водой. Когда закипит вода, она выльется наружу. Вот и в вашем случае произойдёт нечто подобное. Высвобождайте лишнее где-нибудь на тренировочном полигоне, чтобы не перегореть, хорошо?

Всё, что я могу сделать, это изобразить неуверенный кивок.

У меня?! Много силы?! Но их же крохи!

Заметив изменившееся лицо, мистер Дринус шепчет мне так, чтобы слышала лишь я:

– Ваш резерв проверят в скором времени. Кажется, я вижу перед собой будущего сильного мага.

Не знаю, как я не расплакалась... Слышать от преподавателя слова о том, что из меня выйдет толк, подобно манне небесной.

Книги, которые выданы на паре, были замечательными! Интересными! А самое главное, доступными и моей силе, и моему пониманию. Профессор добродушно смеялся, смотря, с какой я жадностью поглощаю новые знания, и даже согласился дать мне один талмуд с собой, хотя книги обычно на дом не выдают. Так что на обед я ковыляю уставшая, но окрылённая и до жути довольная!

В коридоре слышатся оживлённые разговоры, тут и там мелькают слова:

– Сегодня....

– Тусовка в клубе Крисбишников...

– У Максона новая девушка...

Перед занудной сессией намечалась грандиозная вечеринка среди студентов.  Стоит отметить, что это была не всеобщая тусовка, а для избранных, элиты Академии. Приглашались кто-то вроде участников команды по Криссби, старшекурсники, конечно, ну и самые богатые и красивые. Лизи, по её мнению, стоило огромных трудов получить два пригласительных. Поговорить с Микко, чтобы тот попросил Кару с третьего курса, дабы та спросила у кого-то там про лишние «карты избранных», то есть пропуска. Не удивлюсь, если она заплатила за них большие деньги.

Я откровенно не понимала  ажиотаж и радость Лизи, но каким-то не мысленным образом фея уговорила меня пойти вместе с ней.

Подперев плечом косяк, я закатываю глаза и смотрю на плакат, висящий на стене. На нём изображается команда типичных качков и богатеньких снобов, держащих надпись «Вечеринка – крисби».

И почему все так их обожают?

В столовой было темновато и пусто. Магические светильники работали не в полную силу, поэтому в помещении был лёгкий полумрак. Я пропустила обед. Проще было бы дождаться ужина, чем выпрашивать что-то у раздатчицы, но желудок громко протестовал, напоминая о себе. Вяло поела суп и, кажется, что-то мясное. Мне было даже трудно держать вилку. Остатки энергии ушли на то, чтобы поставить поднос, доплестись до комнаты и завалиться спать. В моём распоряжении был целый час, прежде чем мне придётся разгребать накопившееся домашнее задание и сортировку бумаг лорда Бриаза. Глаза закрылись, как только я дотронулась до подушки...

Блаженное состояние сна прервал звон будильника. То жалкое время, что я поспала, не убрало усталости. Пришлось вытаскивать из одеяла руку и отключать пищащее адское устройство. Лишь после того, как я накачала себя нехилой порцией кофе, принялась за дело.

Мы с Лизи решили провести вечер на диване, прежде чем пойдём на вечеринку. Я выдохлась утром на тренировке, а днём  – сортируя документы лорда Бриаза, Лизи – устала от практики по менталистике. Я ей сочувствовала: копаться в голове у чужого человека с его тараканами не самое приятное занятие, на мой взгляд. На диван мы завалились с клубничными пирожными и какао, предварительно купив их в столовой. Никаких разговоров об учебе. Никакой официальной одежды. И уж точно никакого Асакуро. Хоть мы с Лизи и виделись каждый день, но из-за моей загруженности разговаривали крайне редко.

Я не могла дождаться заслуженного отдыха. «Защита и нападение» сказывалась на ногах, руках и пояснице. Добавить к этому постоянные переживания, и я постепенно превращалась в труп. Прошло примерно три недели с нашего знакомства с директором – а я уже утратила здоровый цвет лица и сильно похудела, хотя и придерживалась «пирожнотерапии».

Документы назойливо лежали на столике возле дивана, напоминая о невыполненной работе, и я незамедлительно отнесла их в самое холодное и дальнее место, какое-либо могла найти. Мне пришлось сходить в лазарет и попросить капли, потому что глаза были сухими и болели. Я проверила только половину и держалась вся в нервном напряжении, молясь, чтобы Асакуро не потребовал бумаги. Ну что я ему отвечу в своё оправдание, если он начнёт свою пытку глазами?

Простите, я не смогла сделать всё вовремя, потому что не знаю этого языка? Или я была слишком занята, убиваясь вашими выходками и уроками. А может вам стоит нанять секретаря или попросить более подготовленного в этом деле человека? Над этим надо было подумать.

Мои ладони постоянно были холодные и потные. Ну почему он не сказал сроки, в которые я должна уложиться? Я знала. Лорд Бриаз не просветил меня лишь затем, чтобы свести меня с ума. Не сказал, чтобы довести до белого каления. Он не сказал, чтобы я возненавидела его ещё больше.

Я медленно оседаю на диван, мысли путаются. Что было сегодня утром? Почему он не наказал меня? Хриплое и ласковое «Ринусь» до сих пор звучит в голове. Как могла правильно понять, что он от меня хочет? Я не могла поверить своим ушам. Может, убить его? Взвесила свои шансы. Могут ли подозрения пасть на меня? Вряд ли, в Академии будет слишком много подозреваемых, у которых есть мотив убийства грубого и неотёсанного Асакуро де Бриаза. Вопрос другой: получится ли у меня наблюдать мучительную агонию его смерти? Что ж, можно попробовать. По крайней мере, мир вздохнёт с облегчением.

Тряхнула головой. Он даже сейчас терроризирует мои мысли, хватит.

– Что наденешь сегодня? – Спрашивает меня Лизи, со смаком уплетая пирожное.

В задумчивости облизываю ложку и интересуюсь:

– А какой там дресс-код?

Фея давится и хохочет.

– Дресс-код? На вечеринке? Ну... разве что платье покороче и каблуки повыше. Единственное условие – маска.

Мне вдруг приходит в голову совершенно сумасшедшая мысль. Может, стать хотя бы на вечер, как все? Беззаботно танцевать и веселиться, попивая коктейли и флиртуя? Тогда мне определенно нужен другой наряд.

– Мне нечего надеть, – грустно выдыхаю я, возвращаясь к сладостям.

– Главная проблема всех женщин! – Улыбается Лизи. – Слава Тьме, у тебя есть фея-крёстная, у которой есть пару... десяток волшебных платьев и не менее волшебных туфель.

Она критически оглядела меня.

– Нет! -Испуганно визжу я, видя как глаза Лизи загорелись. – Нет. Нет. И Нет. Даже не думай!

Лизи мило хлопает ресницами и складывает руки в молитвенном жесте.

– Ну, Ри-ина.

– Нет, – мотаю я головой.

– Ри-ина.

– Это невозможно, – категорически произношу я, ставя какао на столик.

Фея прищуривается, загадочно говорит:

– Посмотрим, – и хватает меня за руку, чтобы стащить с дивана и дотащить до шкафа.

Одевание стало самым мучительной частью моего и без того ужасного дня. Надевать короткое чёрное платье в пайетках, которые больно царапали кожу, по моему мнению, граничило с идиотизмом. Оно крепилось на множество маленьких пуговиц, находящихся на спине, и пока Лизи их застёгивала, прошла уже уйма времени. Оказывается, все мои туфли были либо слишком низкими, либо не изящными. Я не стала объяснять Лизи, почему ношу удобную обувь. Мне не хотелось напоминать «цоколок». Так я обрекла студенток, бегающих по нашим широким лестницам на высоченных шпильках. Вот у кого напрочь отсутствовало чувство самосохранения. Было абсолютно понятно, когда идёт «цоколка», потому как её цок, цок, цок были слышны издалека.

Как бы там ни было, меня заставили выбрать что-то не из моего гардероба. Я пробежалась глазами по полкам и наткнулась на чёрные босоножки на шпильке. Здравый смысл позорно капитулировал перед эстетикой. Они были очень красивые, но ужасно неудобные.

Я провела тушью по ресницам и накрасила губы красной помадой. Румянец делать не стала, у меня и так были красные щёки. Мои ноги впервые были оголены, так как платье оказалось выше колена на целых две ладони. К тому же этот лоскуток ткани обтянул меня, словно перчатку, и подчёркивал все изгибы моей фигуры.

Натянула маску на глаза и улыбнулась зеркалу. Если я сама не могла узнать себя, то и другие навряд ли узнают.

Если бы я только знала, чем обернётся для меня этот вечер, ни за что бы не выбралась из комнаты...

***

Где находится клуб крисбишников, я знала. Только раньше мне не доводилось видеть его изнутри.

Каблуки стучат по мокрой после дождя брусчатке, и мы с Элизабет постепенно приближаемся к готическому зданию. Народу очень много. Кто-то стоит у входа и болтает, кто-то пьёт что-то спиртное, а кто-то балуется с мячом в саду возле клуба.

Мы входим внутрь и первое, что я вижу, – это солидная, каменная лестница и чёрными поручнями. Каблукам сразу стало страшно, точнее будет сказать, ногам. Упасть с такой, что-то подсказывает мне, будет очень больно.

Повесив плащ в гардеробе, поднимаемся наверх. Темное помещение, подсвеченное неоновыми лампами, встречает нас оглушающей музыкой и хохотом студентов.

Не подходящее место для меня. Заглушить порыв снять туфли и сбежать куда подальше стоило немалых сил.

Мы занимаем столик в неприметном углу, для чего мне приходится с трудом пробираться через студентов, стараясь не порвать чулки о подозрительные шипы на мужских джинсах.

Надеюсь, нам будет хорошо видно, иначе оно не стоило таких жертв.

Зал постепенно пополняется, а музыка становится всё громче. С разных сторон на меня смотрят подвыпившие студенты, обводя масленым взглядом. Мне уже не кажется отличной идеей придти в подобное место. К слову, Лизи чувствует себя куда лучше, чем я. Она попивает коктейль, который любезно приносит бармен. На вопросительный взгляд «что принести», я отвечаю «вишневый сок».

Тем временем толпа гудит, и на сцене появляются участники команды по крисби. Откровенно говоря, их приход я просто пропустила, потому что болтала с подругой. В центре стоит знакомый мне блондинистый парень, которого я встретила в столовой. Он производил приятное впечатление и располагал к себе приветливой улыбкой.

Парень машет рукой, и тот час же все замолкают. Всё внимание направленно на него, а выглядит крисбишник, нужно сказать, просто отлично. Ему удивительно шла синяя рубашка и чёрные брюки, в карманах которых он держит руки.

– Это Максор Такенши, – шепчет мне на ухо Лизи, из-за чего моё лицо вытягивается. Тьма, так я ему нагрубила в столовой? Сразу захотелось прыгнуть под стол и стукнуться лбом о холодную поверхность. Какова вероятность, что нас выставят за порог, если капитан заметит меня? Готова поспорить, так невежливо с ним, как я, ещё никто не вёл.

Но капитан – или как там главного в крисби называют, смотрит на затихшую толпу, и, удостоверившись, что всё внимание принадлежит ему, приветливо улыбается и произносит два единственных слова:

– Хорошо повеселиться.

И студенты кричат!

Музыка включается вновь, повреждая мои барабанные перепонки. И все начинают танцевать. В извивающейся толпе я замечаю пару знакомых лиц – Милу в красных коротких шортах, которая любезно одалживала мне конспекты, и ещё пару тройку людей. Я не знаю их имен.

– Пошли танцевать! – Радостно приглашает меня фея, стараясь перекричать басы, но я отрицательно мотаю головой.

– Я присоединюсь к тебе позже.

Лизи кидает на меня немного обиженный взгляд и, махнув рукой, двигается в центр танцующих.

Я перевожу взгляд на сцену, где Максон разговаривает со своими друзьями и держит в руках бокал с чем-то газированным. Странно, он, будто ощущает чужое внимание и поворачивается к залу. Волевым усилием я всё-таки отвожу глаза от блондина и прижимаюсь к спинке дивана, закрывая глаза. Слава Тьме, что мы выбрали тёмный угол, и меня сложно было заметить.

Какое-то время я просто бездумно сижу и наблюдаю за веселящимися студентами. Лизи уже во всю флиртует с каким-то высоким веселым парнем с ирокезом на голове. Не удерживаюсь от хихиканья, когда представляю их эксцентричную пару. Вот это будет зрелище!

– Скучаешь? – Шепчут мне на ухо, отчего я вздрагиваю и проливаю сок на... Максона. Сочетание краснеющая девушка и синяя блузка, на которой постепенно расплывается красное пятно, было поистине потрясающим.

– Прости, – виновато говорю я. Понимая, что он вряд ли слышит, наклонилась ближе и повторяю извинения.

– Всё в порядке, – громко отвечает он, не сводя с меня синих глаз.

Моё лицо было таким красным, что мне казалось, оно горит ярче софитов, находящихся в клубе. Я не знаю, что предпринять, и не придумываю ничего лучше кроме, как взять со стола салфетку и попытаться спасти рубашку. Неуверенно начинаю оттирать пятно на груди, не глядя при этом на капитана. Было неудобно совершать такие действия, находясь при этом на расстоянии вытянутой руки, поэтому я пододвигаюсь ближе.

– Всё в порядке, – мою руку перехватывают тёплые пальцы и сжимают.

Я поднимаю глаза и понимаю, что на самом деле Максон Такенши очень красивый. Я будто впервые замечаю его по-настоящему. Высокий, сильный, но чуть худощавый, с белокурыми волосами длиннее, чем положено, с немного отсутствующей и мягкой улыбкой.

Не отрываясь от моих глаз, он делает пасс рукой и пятно на его груди исчезает.

– Как ты здесь оказалась? – Спрашивает Максон неожиданно.

– В смысле? – Не осознаю я. Рука капитана медленно двигается и ложится на мою талию. Странно, но ощущения тёплой руки, не были приятными, и я, стараясь как можно непринужденнее, убираю её.

– Какой ты курс? И как тебя зовут? – Максон недовольно сверкает глазами. То ли ему не понравилось то, что я пробралась сюда практически нелегально, то ли он заметил мой жест.

– Второй, – нахмуриваюсь я, не отвечая на второй вопрос, и машинально поправляю маску, которая скрывает моё лицо.

– Хочешь остаться инкогнито? – Хмыкает он. – Тебе не нравится это место, – скорее факт, чем вопрос.

– Да, – не стала я отрицать очевидное.

– Тогда почему? – Он неуверенно обводит рукой в воздухе.

– Почему я здесь? Решила развлечься, – мне неуютно находится в полумраке с ним, тело напряжено, как струна.

– Сидение в углу – нельзя назвать развлечением, малышка, – смеется он, а потом неожиданно предлагает: – Давай потанцуем?

Всё начинается с тихого прохладного ветерка, дотронувшегося до моих волос. Недоуменно оглядываюсь. Ветер в помещении?

– Малышка?

Я могу поклясться, что в воздухе запахло зимней свежестью, и температура падает на несколько градусов.

– Красавица, где ты витаешь?

Перевожу задумчивый взгляд на блондина.

– Стало холодно, да?

– Холодно? – Он неуверенно усмехается. – Хочешь, чтобы я тебя согрел?

Максон придвигается ближе.

– Нет. Я имею в виду...

«Какого моргула ты не в общежитии? Где тебя носит?!» – раздаётся хриплый и недовольный голос в голове.

***

Воздух в моих лёгких заканчивается.

Я пугаюсь не на шутку. Тьма, что лорду Бриазу понадобилось от меня на этот раз?

«Просто скажи вслух. Я услышу», – он раздражен и недоволен, это предельно ясно.

Вскакиваю с дивана, и, не обращая внимания на оклики Максона, пробираюсь через толпу. Найти тихое место не так-то просто. Музыка столь громкая, что её слышно даже на улице.

«Рина!» – Рычит он, и от ярости в его голосе я спотыкаюсь.

Быстро забегаю в пустующую комнату и запираю двери. Басы слышны, но не так сильно. Я понятия не имею, как действует ментальная связь, но думаю, стоит обезопасить себя и не выдавать места, где я нахожусь.

– Лорд Бриаз? – Неуверенно пищу я, садясь на подоконник.

«Да неужели?» – Доносится до меня язвительное. – «Закрой глаза секунд на десять»

– З-зачем?

Буквально слышу, как скрепят его зубы.

«Закрой. Глаза. Немедленно»

Глубоко вздыхаю. Сердце готово выпрыгнуть из груди. От волнения в глазах всё плывёт.

А затем на меня накатывает негодование. Я хмурюсь, не понимая своей реакции. Почему мне должно быть стыдно? Я студентка и имею право развлекаться так, как хочу.

– Что вы хотели? – Стараюсь, чтобы мой голос звучал ровно. – Я занята.

«Рррина. Закрой. Глаза»

В комнату врывается холодный ветер, и я поёживаюсь. Спорить с директором бесполезно, поэтому послушно выполняю просьбу.

Проходит чуть меньше минуты. Я всё ещё сижу, зажмурившись. Услышав тяжелые шаги, распахиваю глаза и вижу перед собой лорда Бриаза. На его лице читается изумление. Его тяжелый взгляд заставляет меня нервничать.

Глаза мужчины просто пылают гневом, а челюсти крепко сжаты.

– Какого хрена, Рина?! – Цедит сквозь зубы директор.

– Что не так? – Тихо спрашиваю я, мой воинственный настрой поубавился. От страха я даже не могу сдвинуться с места.

Он делает два стремительных шага и тут же оказывается возле меня.

– Какого хрена ты оделась, как шлюха?!

Кровь отливает от моего лица.

Что он сейчас сказал? Мне не послышалось? Он назвал меня шлюхой? Я чувствую резкую боль в груди, и постепенно меня охватывает ярость.

Я поднимаю руку и бью его по щеке.

Агрессивность не свойственна мне, я уже хочу извиниться, но вовремя вспоминаю, что лорд Бриаз применил ко мне куда больше боли, чем простая пощёчина. На его щеке появляется красное пятно, и он прикладывает к ней руку и потирает. В его глазах пылает настоящий гнев.

Все мои чувства будто обострились, в крови бегает адреналин, поэтому, не боясь последствий, я кричу прямо ему в лицо:

– Не смейте называть меня так!

– Как? – Тихо спрашивает он. Его тон замораживает всё окружающее пространство. – Посмотри на себя. Ты похуже продажной девки.

Прежде чем я вновь поднимаю руку, чтобы влепить ему пощёчину, он придвигается ещё ближе и встаёт между моих ног, загоняя меня в клетку. Наши лица впервые находятся на одном уровне.

В моих глазах мелькают слёзы обиды, но я быстро беру себя в руки.

– Мне плевать, что вы обо мне думаете. Я сама вправе распоряжаться своей жизнью!

Его черные глаза буквально прожигают во мне дыру, он еле сдерживает ярость.

– Ты переоденешься. Сейчас же, – ледяным голосом произносит он.

– И не подумаю, – шиплю я.

Я спрыгиваю и хочу уйти, но он берёт меня за руку и насильно толкает в неожиданно возникший портал. Мы оказываемся в моей комнате, в которой царит лёгкий полумрак. Лорд щёлкает пальцами, и мой ночной светильник озаряет пространство светом.

– Переодевайся. Живо.

Скрещиваю руки у груди и категорично отвечаю:

– Нет.

Лорд Бриаз не отрывает от меня взгляда. В нём мелькает что-то пугающее, но я не распознаю, что именно, так как директор делает шаг назад.

– Что же... – Прищуривается он, гнусно улыбаясь. – Тогда я сам тебя переодену.

***

– Что? – Ошарашено выдыхаю я, смотря на лорда.

Мне не послышалось? Он действительно сказал, что...

– Рина, – хриплым голосом говорит он, возвышаясь надо мной скалой. – Я предупреждал.

Я отшатываюсь и делаю шаг назад. Замечаю письмо, лежащие на моей кровати, но быстро про него забываю, охваченная шоком.

– Вы... Вы... – Я буквально теряю дар речи. Тьма, это самый неотёсанный и безнравственный человек, которого я когда-либо встречала.

– Я тот, – с нажимом произносит он, – кто научит тебя послушанию.

– Послушанию? Зачем воспитывать мусор, лорд Бриаз? – С горечью спрашиваю я.

Я никогда не забуду, как он поступил со мной. Как он поступает со мной сейчас. Я больше не хочу чувствовать себя ничтожеством, и унижать себя я тоже больше не позволю.

В его глазах появляется тьма, а руки сжимаются в кулаки. Еле удерживаю нервный смех. Он действительно злится из-за того, что я сказала правду?

Лорд Бриаз запускает руку в волосы. Он будто в один миг становится растерянным.

– Пожалуйста, покиньте мою комнату, – тихо прошу я, опуская руки вдоль тела. На меня находит странная апатия. Я устала спорить с ним.

Знакомые холодные пальцы берут мой подбородок и поднимают голову вверх. Наши глаза встречаются, я замечаю, что в глазах лорда Асакуро плескается гнев.

– Маленькая Пина, – наклоняет он по-хищному голову, а затем издаёт резкий приказ. – Повернись.

Я хмыкаю, а потом из моих уст вылетает такое, что узнай об этом родители, я бы никогда не вышла из дома.

– А не пошли бы вы...

Неприличное ругательство заглушают губы мужчины. Они оказываются теплыми и мягкими. Из-за того, что лорд Бриаз целует меня осторожно, едва дотрагиваясь, я замираю. Когда его губы чуть настойчивее касаются моих, на меня накатывает ярость. Тьма, он же заткнул мне рот! И каким образом!

Я протестующе мычу и пытаюсь оттолкнуть мужчину ладонями. От морозного запаха кружится голова. Но лорд Бриаз не замечает моего несогласия, или попросту не хочет замечать. Одна его рука хватает мои кисти, а другая притягивает за талию к себе так близко, что я чувствую тепло, исходящее от него. Хочу укусить, но вовремя передумываю, вспоминая о том, к чему привело подобное действие в прошлый раз.

Мой рот крепко сжат, поэтому поцелуй не заходит слишком далеко. Лорда Бриаза это не устраивает, и он резко, но безболезненно хлопает меня по попе. От возмущения и негодования я открываю рот, чтобы высказать ему всё, что я о нём думаю, но мужчина выворачивает ситуацию в свою сторону, и его язык скользит по моим губам.