Текст книги "Академия Альнар. Тайна алхимика (СИ)"

Автор книги: Вероника Десмонд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Неужели магические потоки замкнуло? Такое бывает при резких выбросах магии. Причём при очень больших. Насколько я знаю, у нас в Академии учится где-то тысяча студентов. Постоянные практики, заклинания, вызовы, и при этом шкала магии никогда не достигала и сотой доли того числа, которое было указано в статье. Что-то тут и вправду нечисто.

Вздохнув, откладываю газету и начинаю собираться.

***

Лизи захлопывает шкафчик и устало прислоняется лбом к холодной поверхности.

– Лиз?

– Да? – сипло произносит она. Белое облако ее ауры выдаёт в ней менталиста. Когда-то красивое и искрящиеся, но сейчас разорванное в некоторых местах, оно пугливо мечется вокруг девушки.

– Не надо применять на меня сканирующее зрение, ладно? – раздраженно просит она.

Еще один симптом. Если раньше я не была уверена, то сейчас...

– И как долго ты используешь иллюзию? День? Два?

Лиз виновато смотрит на меня, и затем опускает глаза в пол.

– Лизи?!

– Неделю, – шепчет она.

– Что? – восклицаю я. – Ты же осознаешь то, что ты расходуешь свои силы попусту? Еще немного и будет выгорание!

– Значит, так тому и быть! Мне надоело быть отшельником! Какой парень обратит внимание на синюю девушку?

– Лизи, – мягко зову я ее.

Но молодая фея меня словно не слышит. Она крепко хватается за учебники и продолжает тираду:

– Мне восемнадцать, а у меня еще даже парня не было!

Окружающие уже начали обращать внимание. Со стороны коридора доносится противный смех, его я могла узнать из тысячи. Если передо мной не стояла бы расстроенная подруга, я бы вцепилась бы этой корове в лицо, даже бы маникюром пожертвовала! Сейчас Топаз – наименьшее из зол в моей жизни.

– Лизи, – я жду, когда девушка успокоится и обратит на меня свой взор, затем продолжаю: – Ты самая красивая фея, из всех, кого я встречала. Ты должна гордиться тем, кто ты есть. Если ты не принимаешь себя, то и окружающие не будут. Скажи, разве Мистер Горанди обречен быть одиноким?

Мистер Горанди вел у нас философию. Замечательный гном был прекрасным преподавателем, подробно объясняя нам темы, которые мы не до конца понимали.

– Рина, ты о чем? У профессора жена эльфийка и двое детей.

Я улыбаюсь. Лизи непонимающе моргает, а затем грустно вздыхает:

– У него нет недостатков.

– У него ведь нетипичный рост, – толкаю я фею к нужной мысли.

– Конечно, он же гном, – Лизи смотрит на меня, как на дурочку. – Ему теперь что, стесняться своего роста?

Я улыбаюсь шире, смотря, как лицо подруги светлеет.

– Я, правда, симпатичная, если не скрываюсь иллюзией? – робко спрашивает она, ее кожа начинает стремительно возвращать родной цвет.

– Правда! – киваю я и бросаю взгляд на стоящего неподалеку парня, восхищением смотрящего на нее. – И, кажется, у тебя уже появились поклонники.

Лиз, проследив за моим взглядом, замечает студента и задорно ему подмигивает.

– И чего это я тут страдаю? – возмущается Лиз, нахмурив ровные бровки. – У Генри вон родители отказываются его принимать и выводить в свет после того, как он признался, что его не привлекают девушки. Даже в Академию пришлось сбежать. А Норе приходится догонять всех по программе из-за того, что она не училась в школе магии! Может, я и не королева балла дебютанток, и у меня нет ухажеров принцев, зато я одна из лучших студенток своего факультета и единственная водная рифма в Альнаре!

– Так-то! – Хихикаю я. – То, что ты выглядишь не как все, вовсе не означает, что ты хуже. Если нести отличия или недостатки с уверенностью, то никто не будет их замечать.

Подруга согласна кивает и трогательно шепчет:

– Спасибо.

– За что? – не понимаю я.

– За то, что ты есть, – задорно отвечает фея, – Ты неподражаема.

– Да. Это так, – со строгим видом подтверждаю я и, не выдержав, начинаю улыбаться.

– Ты свободна сегодня вечером?

Улыбка на моём лице сразу померкла.

– Нет.

– Жаль, у нас снова грандиозные планы. Без тебя будет скучно, – фея капризно выпячивает губу.

– Может, я и присоединюсь.

«Если вечером меня не прибьёт Асакуро де Бриаз» – добавляю про себя.

Вытащив из шкафчика тяжелый учебник по философии, мы с улыбающейся Лизи отправляемся на общую пару. Забавные рисунки в лекционной тетради, легкие разговоры с друзьями и задние ряды, на которых ничего не слышно, вот что, мне сейчас нужно.

А вечером... Вечером я найду в себе силы посетить директора, не дрожа при этом, как осиновый лист.

***

Это был третий круг. Я уже довольно долго хожу по коридорам преподавательского крыла, то и дело замирая от шагов или света.

Я же не трусиха, правда? Правда – говорила я себе, вновь сворачивая не в ту сторону. Было тихо. Витают запахи бумаги, воска от свечей и древней пыли. Почему-то пыли здесь было много, видимо, даже домовые боятся тёмного мага, отказываясь здесь прибираться, дабы сберечь себя. И я их хорошо понимала!

Большая лестница с резными поручнями идёт к директорскому кабинету. Половицы противно скрипят под ногами, а фитили неприятно коптят, не давая достаточно света. Так что приходится замирать и прислушиваться. Мои бедные ножки запинаются, и я чудом не лечу вниз. Слава Тьме, вовремя хватаюсь за поручень.

Лунный свет льётся сквозь большие стрельчатые витражные окна, превращая тьму в мягкий сумрак. Мне остается несколько локтей до кабинета. Почему-то крадясь и осторожно ступая, я стала подбираться ближе. Облизываю пересохшие губы и нервно выдыхаю. Один разговор, условие, и ты свободна.

Из меня буквально выбивают весь воздух, когда дверь кабинета бесшумно открывается, и ОН шагает мне навстречу. Я мысленно скулю от ужаса и...

***

И директор раздраженно произносит.

– А, это ты.

Его лицо едва различимо в темноте. Лорд Бриаз щелкает пальцами, и светильники один за другим начинают вспыхивать.

– Иди за мной.

– К-куда? – заикаюсь я. Ладони покрылись липким потом. Провожу ими по юбке.

Директор резко разворачивается. Полы чёрного длинного плаща взвиваются в воздухе и плавно оседают. О, Тьма, хорошо, что я успела стормозить! Не хватало ещё в него врезаться.

– Ты не задаёшь глупых вопросов, я не даю глупых ответов, – от холодности его тона, кажется, что вот-вот всё здесь покроется льдом, и я начну выдыхать клубы пара.

– Д-да.

Губы директора расплываются в презрительной усмешке. Я не смею поднять взгляд на его глаза. Слишком живы воспоминания.

– Идём, – вновь говорит он и, развернувшись, быстрыми широкими шагами двигается в конец коридора. Мои ноги еле поспевают за ним.

Я смотрю в пол, пока чёрные тонкие нити его ауры не потянулись ко мне. Они, словно змейки, двигаются возле меня, не смея притронуться. Я повожу плечами. Неприятное ощущение.

В голове, как назло, возникает куча вопросов. Куда мы идём? Чего он хочет?

– Не думай, – разрезает тишину раздражённый голос.

Я хмурюсь. Тёмные маги не могут быть менталистами. У нас не бывает двойной силы.

Будто, прочитав мои мысли, лорд Бриаз глухо произносит:

–Я не менталист. Хватит, дрожать. Раздражает, – как он узнал? Он же идёт впереди и не видит меня! – И, к моему огромному счастью, я не читаю твои мысли. Всё видно по твоему лицу. Поэтому, хватит думать. Это раздражает. ТЫ меня раздражаешь.

Я скривилась, будто съела лимон. Тогда к какой Тьме он взял меня с собой, если я его так раздражаю? Зачем ему необученная магии девчонка? Будем честными, лекарь из меня так себе, поэтому ждать от меня помощи бесполезно. Так главный вопрос: что лорду Асакуро де Бриазу от меня нужно?

Он вновь резко остановился.

И я всё-таки в него врезалась...

Лоб больно ударяется о грудь. Тьма, у него что, каменные мышцы? Серьезно! Очень больно.

Я чуть ли не хнычу, потирая ушибленное место. Перед моими глазами возникает черный сгусток, напоминания о своеволии ауры хозяина. Сгусток дотрагивается до меня, приятно холодя и снимая боль, а потом принимает осязаемую форму острой иглы и рассекает небольшой участок лба.

– Ай, – взвизгнула я и попыталась отскочить, но сильные руки не дают мне сделать этого.

Одной рукой лорд придерживает меня за талию, а другой хватает за подбородок и поднимает мою голову.

В его глазах настоль краткий миг возникает любопытство, что я думаю, мне причудилось.

Большой палец дотрагивается до моего лба и стирает появившуюся кровь. Ноздри директора расширяются, будто он чует какой-то странный запах. А дальше происходит что-то странное...

Лорд Бриаз подносит палец к носу и начинает принюхиваться.

– Хм... Интересно.

Конец шестой главы.

Дорогие читатели, прошу выражайте своё мнение под книгой хоть как-нибудь, а то я начинаю ощущать, что пишу в пустоту...  

Глава 7. Город.

– Кто распределял тебя на факультет?

Сначала я даже не понимаю вопроса и просто моргаю. Он что, понюхал мою кровь?

– Мистер Пондроус, лорд, – смиренно отвечаю я и отвожу взгляд, не в силах больше смотреть в слегка прищуренные внимательные тёмные омуты.

Зачем он понюхал мою кровь?

– Лорд? Кажется, раньше ты не утруждала себя приличным обращением, – насмешливо произносит он и возобновляет путь.

– А? – Растерянно бормочу я.

Когда смысл предложения, наконец, складывается в полную мозаику,  решаю не отвечать. Как говорила мне моя мать: молчание – золото. Это кажется мне лучшим решением проблемы. Но не тут-то было. Я подпрыгиваю и берусь на сердце, когда лорд Бриаз жестко напоминает:

– Ты не ответила на вопрос.

Прожигая взглядом спину, обтянутую чёрным плащом, сквозь зубы произношу:

– Ну, раньше приличной ситуации не было, знаете ли, – мой голос просто переполнен ядом. – Когда твоя жизнь находится под угрозой, тебе не до светской вежливости, – И резко останавливаюсь, когда понимаю, кому я язвлю. И вообще, какого моргула, он нюхал мою кровь?!

Директор поворачивает голову и странно на меня смотрит, я не могу прочесть, что именно он думает.

– Ты что-то сказала? Я слышал только нелепое чириканье.

Когда он отворачивается, позволяю себе закатить глаза.

Нет, он определенно нюхал мою кровь. Я уверена.

– Пондроус... Что за Пондроус? Где-то я слышал это имя.

– А?

Что в моей крови такого особенного? Он ведь не собирается принести меня в жертву? Верно?

Рина, какая жертва, это смешно, – смеюсь я мысленно. А потом внимательно вглядываюсь в холодного и равнодушного лорда. Или он собирается... меня...

– Хм, мистер Пондроус... Это тот заносчивый старикашка в круглых очках и с непомерным эго? – Лорд Бриаз зачем-то замедляется и старается идти со мной на одной линии.

Я хмурюсь:

– Вы не можете говорить в таком тоне о пожилом человеке. Это неправильно.

Бровь директора поднимается вверх.

– Неправильно говорить то, что думаю? Впрочем, тебе же он тоже не нравится.

– Откуда вы знаете, – удивляюсь я и запрокидываю голову, чтобы посмотреть в смеющиеся глаза. Нет, они вовсе не добрые. Этот смех снисходительный. Он смотрит на меня так, будто я никто. – Вы даже не знаете моё имя.

– Мне это ни к чему. Пина? – Делает он попытку.

– Пина? Такого имени даже нет!

Мысленно я уже материализовываю увесистый учебник по магометрии и стул, на который встаю, чтобы исправить ужасную несправедливость разности роста, и смачно прикладываюсь талмудом по белобрысой голове Сноба. И еще раз. И ещё один разочек. Потом прицеливаюсь в глаз и...

– Правда? В народе эльфов Пина – это магический хорёк с противной шерстью, который воняет похуже протухлых яиц, – равнодушно просвещает он меня, а потом задумчиво косит на меня глаза. – Будешь Пиной.

– А? – Возвращаюсь я из прекрасных грёз.

Интересно, кто-нибудь слышит грохот упавшей на пол челюсти?

– Я не воняю! – Возмущаюсь я и сжимаю руки в кулаки, забывая о всяком страхе.

– То есть тот факт, что ты напоминаешь отвратного хорька, тебя устраивает?

Я возмущённо засопела и прибавила шагу. Хотя как будто я хожу быстрее двухметрового мистера Сноба?

Лорд тяжело вздыхает, серебряные волосы сверкают в свете огней.

– Тьма, тебя ходить не научили?! Тащишься, как улитка, –  и, сказав это, жёстко берёт меня за локоть, и я, не успев даже ойкнуть, проваливаюсь в чёрный вихрь портала.

***

Мы переносимся на вершину холма, и перед нами предстаёт город, название которого я не знаю. Стоит глубокая ночь, и огни от дилижансов* и окон домов напоминают усыпанное мириадами звезд небо. Это был мой первый взгляд на мир за пределами Академии и родного Хэндшира. Я вижу аккуратные дома с черепичной крышей вокруг, много странных деревьев с розовыми цветами, город был посреди гор и леса, а за ним – бушующее море.

Это удивительно красиво. Я представляю себя птицей, летящей высоко-высоко. Ветер треплет мои волосы, бросая их в лицо, и раздувает набежавшие слезы. Я быстро провожу ладонью по щеке, стряхивая капли.

Мне не терпится спросить у лорда Бриаза, что это за город, но я, смотря на равнодушное и холодное лицо, вмиг теряю желание. Мы долго спускаемся вниз и блуждаем по маленьким улочкам, пока не выходим к какому-то заведению с неоновой вывеской.

Я кошусь на страшного мужчину со шрамом на щеке, стоящего у входа и пропускающего других людей, и невольно приближаюсь к директору. Запах алкоголя буквально пропитывает весь воздух. Очень шумно. Музыка, доносившаяся из заведения, оглушает. Страшно подумать, каково находиться внутри. В любом случае узнать мне это не удастся.

– Ждёшь здесь, – приказывает лорд Бриаз, и я не на шутку пугаюсь.

Неужели он оставит меня посреди людей, которые всем своим видом выдают себя за преступников?

– Пожалуйста, можно я пойду с вами?

– Нет, – жестко бросает он, направляясь к выходу.

Не думая, хватаюсь за холодное запястье мужчины и просительно вглядываюсь в карие глаза.

Лорд Бриаз опускает взгляд на мою руку, вцепившуюся в его, и резко отдёргивает. На его лице появляется брезгливое выражение. Как бы обидно мне не было, оставаться здесь я не хочу, поэтому необходимо сделать всё возможное, чтобы он выполнил мою просьбу.

– По-моему я отчётливо произнес: нет.

Шумно вздыхаю и прошу вновь:

– Пожалуйста.

Смотря в его глаза, я пытаюсь найти там хоть что-нибудь, каплю сострадания или понимания. Но они словно ледяные и бездушные.

– Стой. Здесь.

Не знаю, сколько пребываю здесь, испуганно прижимаясь к каменной стене. Взгляды, которые кидают на меня мужчины, настолько противные и сальные, что кажется, они дотрагиваются до меня. Я уже было думаю, что ко мне никто не посмеет подойти. Но, когда смотрю на компанию мужчин, стоящих в углу, то вздрагиваю.

Один из них, самый мощный, потирает свои усы и смотрит на меня очень внимательно. Заметив, что я наблюдаю за ним, кривит губы в улыбке и подаёт какой-то знак своим друзьям.

– Что здесь делает такая милая девочка, как ты, м? – Хрипит он, подходя ближе.

Я сжимаю руки за спиной. О, Тьма, что же мне делать?

– Такая сладкая. Хочется попробовать, – его компания хохочет и с жадным любопытством ловит каждое наше движение. Я не понимаю, о чём они говорят. Растеряно оглядываюсь и не замечаю ничего напоминающего ларька со сладостями.

– Ну, что, сладкая, скажешь своё имя? – Мужчина подходит ко мне настолько близко, что мы оказываемся на расстоянии в один локоть. В одной руке он держит трубку, периодически поднося её ко рту и выдыхая колечки дыма.

Он обращается ко мне.

– Лин, – тихо произношу я первое пришедшее в голову имя.

– Пусть будет так, – хмыкает он, не веря, и хватает меня за косу, наматывая её на кулак. – Ли-и-ин. Откуда ты, сладкая Лин?

При этих словах мои глаза наполняются слезами. Я же готова расплакаться, как вдруг он ударяет меня по щеке. От боли я закусываю губу и сдерживаюсь. Это их только распалит.

В районе живота начинает зарождаться знакомое тепло. Пока никто не видит, я пытаюсь вспомнить пасы, которые тайком прочла в учебнике по боевой магии.

– Держи её руки! – Рявкает мужчина. И один из его друзей с длинным орлиным носом достает из кармана платок и крепко связывает мои запястья.

Я осталась без магии. А значит – без защиты.

***

– Малышка, ты так вкусно пахнешь страхом... – Шепчет он, наклоняясь к моему лицу.

– Отпустите меня, – я стараюсь, чтобы мой голос звучал твёрдо, но изо рта вылетают лишь жалкие звуки.

Компания снова хохочет. Они втаскивают меня в тёмный угол и зажимают рот рукой, чтобы я не смогла закричать. Готова поспорить, кто-то видел меня. Но никто не подошёл помочь. Никто.

Когда один из них стал поднимать мою юбку, я не выдерживаю и начинаю рыдать. Почему я вновь и вновь сталкиваюсь с насилием?

– Итак, малышка, – обращается мужчина ко мне. – У тебя сейчас есть выбор. Либо научишься себя вести, либо будешь бита. Избиваю обычно я, поэтому тебе будет несладко. Мой тебе совет: прекрати распускать сопли, и дай нам поразвлечься с тобой, и тогда обещаю, твоё милое личико останется целым.

Тело трясется от беззвучных рыданий. Я могу лишь закрыть глаза и не видеть того, что будет дальше.

– А можно я развлекусь с тобой? – Звучит знакомый голос. – Аграшшес ассорис номорэ.

Руки на моём теле исчезают, и я слышу крики и предсмертные похрипывания. Тела пятерых мужчин будто обглоданы зверем. Разорванная трахея, сломанные руки и ноги, вывернутые в страшные углы, и много, много крови. Но один из них всё ещё остаётся жив.

– Так-то лучше, – насмешливо произносит директор и опускается на корточки, где лежит тот, кто хотел меня изнасиловать. Мужчина был на последнем дыхании.

– Итак, малыш. У тебя сейчас есть выбор. Либо ты извинишься перед Пиной и признаешься, что ты ублюдок, либо будешь бит. Избиваю обычно я тёмной магией, поэтому тебе будет несладко. Обещать, что твоё личико останется целым, не буду.

Мужчина тяжело дышит и хрипит, пытаясь вдохнуть воздух.

– Я...

– Ты что? – Издевается над ним директор.

– Я... – Хрипит он и кашляет кровью. – Я прошу прощения... Я... ублюдок.

– Да? А мы так сразу и не поняли! – Лицо лорда Бриаза становится жёстким, глаза по-злому блестят. – Аккохарис.

Вены смертника стремительно начинают чернеть и разбухать, словно дрожжевое тесто. Будто кровь превращается в тёмную ртуть. Воздух выходит из его рта с хрипящим свистом, пока не заканчивается вовсе. Он перестаёт дергаться. Большие тяжелые руки в узлах вен опускаются вдоль бездыханного тела.

Я до сих пор трясусь и дрожу, хоть слезы на моём лице и высохли. Мне кажется, что мои зубы стучат барабанной дробью. И как бы я не пыталась справиться с истерикой, у меня ничего не выходит.

Увидев перед собой знакомые полы черного плаща, я отшатываюсь.

Не хочу.

Не хочу смотреть.

Отправьте меня домой.

Я что-то шепчу и сильно мотаю головой. Меня качает в сторону.

– Пина?

– Не называйте меня так, – раздраженно выкрикиваю я, обхватывая себя руками.

– Хорошо. С тобой всё в порядке?

От участливости в его голосе мне становится только хуже. Он что, ненормальный?! Как я могу быть в порядке, если пару минут назад меня чуть не изнасиловали, а потом я наблюдала жуткую смерть? Я закрываю глаза, пытаясь успокоиться. Перед глазами вновь мельтешат кадры кровавого убийства.

Моё сердце готово выпрыгнуть из груди. Мне так страшно. Невыносимо страшно стоять посреди холодной безлюдной улицы. Это точка отсчёта, словно что-то щёлкает у меня внутри.

Я ощущаю в груди ком, и мне становится тяжело дышать. Как будто сейчас я умру так же, как умер лежащий от меня в паре шагов мужчина.

Мне так хочется почувствовать себя живой. Ощутить тепло.

Хоть на миг... Даже если меня оттолкнут.

Я медленно делаю шаг...

Еще один...

Ещё... Пока не оказываюсь возле Асакуро де Бриаза. Он возвышается надо мной грозной скалой и пугает. Но он живой.

Сделав последний шаг, крепко прижимаюсь к теплой груди и обнимаю лорда.

– Что за?!

Под ухом умеренно стучит сердце, моё сердцебиение постепенно приходит в норму. Я сжимаюсь и зажмуриваюсь, боясь, что меня отстранят.

Его руки неуверенно ложатся на мою спину...

Конец седьмой главы.

Пы.Сы. Автор ждёт комментов)

Глава 8. Библиотека.

Я не помню, сколько стояла, прижавшись к одному из самых жестоких людей в Королевстве. К моему удивлению, он не отталкивал меня, а терпеливо ждал, пока последняя слезинка упадёт на его идеальную чёрную рубашку. Как бы там ни было, рассвет наступал на город, озаряя улицы светом и пробуждая жизнь.

Позже, директор перенёс нас в кабинет. Сначала я было подумала, что это Академия. Но присмотревшись внимательнее, поняла, что ошибалась. Шёлковые обои, дорогие ковры и золотые подсвечники. Наверное, я не была ещё в более богатой комнате, чем эта. Хотя то место, где мы очутились, было трудно назвать комнатой, скорее это был холл, сплошь заставленный высокими стеллажами с книгами.

По телу разливалась странная умиротворяющая нега. В голове вертелась мысль, что на меня применили успокаивающее заклинание, впрочем, если даже так, то я не была против. Меньше всего мне сейчас хотелось дрожать и истерить.

Что же произошло несколько часов назад? Асакуро де Бриаз спас меня? Не спорю, он нёс за меня некую ответственность, но произошедшее в «Роге единорога» ясно дало понять, что лорду плевать на людей, и уж тем более плевать на меня.

Спина до сих пор была покрыта мурашками и хранила тепло недавних прикосновений...

Директор берёт с книжной полки какой-то увесистый старинный фолиант и, повесив плащ на спинку стула, усаживается за стол. Я сижу на мягком диване, поджав под себя ноги,  и попиваю чай, который мне вручили буквально насильно. От запаха мяты я морщусь, но жажда берёт своё.

– Мр-рмяу, – мяукает не пойми откуда взявшийся кот. Он сидит прямо у моих туфель.

– Рина, не трогай его, – разрезает тишину немного грубый голос. Я не ожидаю, что меня назовут по имени и чашка в руках дёргается.

Непонимающе смотрю на директора, читающего книгу, и затем перевожу взгляд на пушистое чудо. Не то чтобы я совсем не встречала домашних животных, видела пару раз у знакомых, но самой мне их иметь не доводилось. У мамы было что-то вроде сильной аллергии. Точнее, у животных была аллергия на мать, она даже не могла ездить на лошадях, так как те, стоило матушке подойти к ним, испуганно начинали ржать и пускаться вскачь.

Зеленые глаза с вертикальным зрачком внимательно смотрят на меня. Очень внимательно и мудро, но я не беру это на заметку.

– Мрр-мяу, – мяукает кот ещё раз, одним грациозным движением прыгает на спинку дивана и ложится на живот, поджав под себя лапы. Руки так и чешутся из-за желания погладить его.

– Не трогай, не трогай... ага, – бурчу я под нос.

Кот сверкает зелёными глазами. Я наклоняю голову, чтобы получше рассмотреть его, и он повторяет мой жест, словно зеркало. От удивления мой рот открывается.

Просто совпадение, – думаю я и тяну руку, чтобы погладить пушистика.

– Ты же такой ми-и-илый, да? Я только поглажу тебя. Можно?

Мне кажется, или кот действительно отрицательно машет мордой?

– Что за проделки моргула? – тихо ругаюсь я, и, тряхнув головой, протягиваю руку снова, но та зависает в воздухе, когда кот резко высовывает одну лапу.

– Э-э-э.

Приблизила ладонь ещё ближе и... кот со скучающим выражением лица... морды стремительно выпускает из лапы огромные железные когти.

Лорд Бриаз, услышав звук стали, отрывается от своих талмудов  и смотрит в мои широко распахнутые глаза.

– Я же говорил, – усмехается он и возвращается к прерванному занятию.

– Ну, конечно, у темных магов не бывает обычных котов, – тихо шепчу я, но меня услышали

– Хватит бормотать. Ты меня отвлекаешь, – жестко приказывают мне и вновь шуршат страницами.

Я закатываю глаза и, покосившись на опасную кису, на всякий случай отодвигаюсь подальше.

Как ни странно, но мистер Сноб всё-таки снисходит до ответа:

– Это не мой кот. Не хватало мне ещё в доме вредителей.

От возмущения моя челюсть падает на пол.

– Коты не вредители! Они очень добрые, милые и... Посмотрите даже на этого! Хоть он и необычный, но очень красивый!

Директор тяжело вздыхает, недвусмысленно давая понять, что он обо мне думает, и быстро бросает взгляд на кота.

– Кот, как кот. Ничего особенно я в нём не вижу, – пожал он плечами.

У меня от обиды на его чёрствость даже слёзы чуть на глазах не выступают.

– И к сведению, он не совсем кот. Это фамильяр.

– Фамильяр? – охаю я, ставя чай на близстоящий столик. – Но фамильяры есть лишь у королевских особ.

– Да, – равнодушно подтверждает лорд Бриаз.

– Но тогда что он тут делает? Не в королевской резиденции же мы, в самом деле.

Лорд снова пожимает плечами, и я улавливаю небольшой всплеск магии, заставивший меня перейти за магическое зрение. Чёрная линия магия тянется от стола, доходит до двери, попутно окутывая всё пространство, и ломает защитное заклинание.

Ещё немного, и я выйду в астрал...

– Погодите, мы что, взламываем королевскую библиотеку?!

Не хватало, чтобы ещё к моему внушительному списку проблем добавилось «Арестована за взлом». Тьма тебя побери, по идее я должна уже начать паниковать, но почему-то сижу на диване и спокойно наблюдаю за лордом. Вот кто является истинным примером спокойствия.

– Снимите заклинание, – твёрдо говорю я, смотря в упор.

– Нет.

Он даже не отрицает, что нарушил закон о Личности. Без ведома человека строго запрещается применять на него воздействие.

– Что? Вы обязаны! – Моя тирада напускная. На самом деле, мне абсолютно по барабану, что там со мной происходит, но что-то внутри заставляет меня продолжить. – Я не хочу быть бесчувственным куском равнодушия, как...

Моё сердце на миг останавливается. Тьма, пожалуйста, заткни мне рот. Тёмный маг не потерпит оскорбительных замечаний в его адрес, хоть и таких незначительных. Я испугано вжимаюсь в спинку дивана, когда лорд Бриаз мучительно медленно встаёт и начинает надвигаться на меня немного кошачьей походкой.

– Как? – Доносится сверху. Я делаю вид, что не слышу, и продолжаю сидеть, обняв руками колени.

Холодные пальцы берут меня за подбородок и поднимают голову. Мои глаза останавливаются на груди мужчины.

– Я задал вопрос, глупая девчонка.

Несмотря на успокаивающее воздействие, страх липкими лапками начинает бегать по моему телу.

– Смотри в глаза, – грубо говорят мне, даже не повышая голос. Зачем? Холод и отсутствие эмоций в словах гораздо страшнее крика.

– Нет.

Пальцы на подбородке сжимаются, доставляя боль. Не знаю, откуда я беру силы, но заново повторяю:

– Нет.

Мир замирает. Время течёт, словно патока, медленно, тягуче... Я жду свой вердикт, хотя и уверена в том, что меня снова ожидает боль из-за неосторожных слов.

Директор резко опускается вниз, берёт моё лицо в свои ладони быстро и резко, даже с какой-то яростью, и наклоняется так, что расстояние между нами становится меньше десятка сантиметров*. Он наверняка замечает как, кровь прилипает к моим щекам. Страх смешивается с каким-то непонятным, необычным, незнакомым для меня ранее чувством.

Наши взгляды пересекаются, и я, закрыв глаза, готовлюсь к пытке чёрной магии, готовлюсь к тому, как всё тело будет ломать, к тому, как будет жечь кровь внутри меня. Боль не забывается.

Я чувствую его тёплое дыхание и исходящий от мужчины запах мяты.

– Открой глаза, – хриплым голосом просит директор.

Что? Просит?

Когда от удивления мои глаза широко распахиваются и встречаются с его тёмными, карими омутами, мне кажется, что лорд Бриаз вздрагивает. Он отводит взгляд и встаёт, запустив ладонь в серебряные волосы. И затем, не смотря на меня, возвращается к своему месту и начинает перебирать книги.

Неужели Асакуро де Бриаз пожалел меня и решил не причинять боль?

«На этот раз» – противно шепчет сознание.

Значительная смена настроения директора пугает до моргула. Я осторожно кошу взгляд на лорда, подмечая, что он спокойно занимается своим делом, похоже напрочь позабыв о недавнем инциденте. Он так долго молчит, что мне разом становится неуютно, и я ёрзаю на диване, силясь справиться с мандражом, который неумолимо накрывает меня под гнетущей тишиной.

Директор, видимо, прочитав что-то интересное, подбирается. Ноги, которые прежде были закинуты на соседний стул, перемещаются на пол, и, кладя руки на столешницу, лорд Бриаз наклоняется ниже, вчитываясь в строки.

В душе я понимаю, что лорд Бриаз весьма опасен для меня. Даже смертельно опасен... И самое противное, что шанса отвертеться у меня нет. Нет с того момента, как директор поймал меня на нарушении устава Академии и заключил со мной договор. Пусть даже и не кровавый, но чует моё бедное сердце: в случае нарушения его с моей стороны, останется от кого-то лишь пепел.

А ещё не надо забывать о том, что как только мой гадкий и непослушный характер всплывёт наружу, то меня вновь будет ожидать крайне болезненное и жестокое наказание.

Но, тем не менее, я по непонятной мне причине, позабыв о всяком страхе, сейчас разглядываю сидящего рядом мужчину.

Если бы его лицо не было таким жестким, если бы не бесконечно долгий, выворачивающий наизнанку тёмный взор, тёмного мага Асакуро де Бриаза можно было бы назвать красивым.

Я смотрю на сильные руки с немного выпирающими венами, при одном взгляде на которые становится страшно. Даже сидящим директор выглядит слишком мощным. Тугие, как канаты, мышцы выступают под чёрной шёлковой рубашкой.

Я перевожу взгляд на волевой подбородок с лёгкой щетиной. На чётко очерченные скулы... Асакуро де Бриаз, как мраморная скульптура. Мне резко захотелось взять в руки уголь и нарисовать его.

Распущенные серебряные волосы до плеч прикрывают сосредоточенное лицо. Замечаю его высокий лоб, складку, пролёгшую меж бровей, которую в мыслях я уже разгладила, чтобы убрать это хмурое выражение.

Взгляд скользит дальше...

По ровному, чуть хищному носу... По губам, сжатым в тонкую линию...

По чёрным глазам, смотрящим прямо на меня...

Ой!

Тёмные брови мужчины изумлённо ползут вверх, а на губах располагается широкая, ироничная усмешка.

– Насмотрелась? – С явственной издёвкой спрашивает директор, откладывая книгу.

Я чувствую, как мои щёки неумолимо начинают наливаться жаром.

***

– Я... – Глупый лепет вырывается из моих уст.

Тьма, и когда я успела превратиться в безропотное создание?

– Ты... – Гнусная улыбочка и прищуренные глаза.

Ему определенно доставляет удовольствие издеваться надо мной. Не знаю почему, но улыбка сама расплывается на моих губах, и я говорю:

– Вам повезло.

Директор подаётся вперед, кладя подбородок на скрещенные пальцы.

– Да? И с чем? – Наклоняет он голову, продолжая хитро улыбаться.

– Вам повезло, что мне приходится соблюдать субординацию, и я не могу подойти к вам и стукнуть.

Не знаю, что сейчас говорит во мне больше: успокаивающее заклинание лорда Бриаза или поднявшаяся смелость.

Лорд Бриаз долго смотрит, прожигая тёмным взглядом, а потом неожиданно для меня смеётся. Невольно примечаю, что у него какой-то особенный смех: приглушенный и немного низкий. Становится совершенно понятно: смеётся он нечасто.

В карих глазах бегают смешинки, и директор произносит:

– Подойди.

Я закатываю глаза. Как же лорд Бриаз да и без деспотических замашек? Так и хочется ляпнуть: скажите «пожалуйста», но я разумно сдерживаюсь и, спрыгнув, с дивана, босиком плетусь до директора и встаю перед его столом.