Текст книги "Великий натуралист Чарлз Дарвин"
Автор книги: Вера Корсунская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)
Глава XI
Происхождение человека
…ищем только истины, насколько нам ум позволяет ее обнаружить.
Ч. Дарвин
Мировая загадка
В одном был прав епископ Уильберфорс, когда нападал на Дарвина в Оксфорде, – автор «Происхождения видов» отвергал божественное происхождение человека!
В книге было сделано только одно замечание: «Много света будет пролито на происхождение человека и его историю», но эти слова звучали как вывод из всего произведения. Небольшая фраза выражала очень ясную мысль Дарвина о том, что теория эволюции относится и к человеку, и включалась эта фраза для того, чтобы «ни один достойный уважения человек не бросил ему упрека в том, что он скрывает свои взгляды».
На протяжении всей истории человеческого общества шла борьба двух взглядов по вопросу о происхождении человека: материалистического и идеалистического.
Еще в глубокой древности у разных народов сложились легенды о происхождении первых людей. По более древним из этих сказаний, человек произошел из земли и воды под живительным действием солнечных лучей.
Северные племена, жившие в лесах и занимавшиеся охотой, верили, что предком человека был олень. Другие, источником существования которых являлся рыбный промысел, думали, что пестрый налим положил начало человеческому роду.
Многие древние римские и греческие ученые и писатели объясняли происхождение человека хоть и фантастическим, но естественным путем, без вмешательства какой-либо божественной силы.
Лукреций Кар, римский ученый и поэт, писал, что сначала на земле появились растения, потом животные и, наконец, человек:
«Долго, в течение многих кругов обращения солнца,
Жизнь проводил человек, скитаясь, как дикие звери.
…Чем наделяли их солнце, дожди, что сама порождала
Вольно земля, то вполне утоляло и все их желанья…
…Люди еще не умели с огнем обращаться, и шкуры,
Снятые с диких зверей, не служили одеждой их телу;
В рощах, в лесах или в горных они обитали пещерах,
И укрывали в кустах свои заскорузлые члены,
Если их застигали дожди или ветра порывы.
Общего блага они не блюли, и в сношеньях взаимных
Были обычаи им и законы совсем неизвестны…
…На несказанную мощь в руках и ногах полагаясь,
Диких породы зверей по лесам они гнали и били
Крепким тяжелым дубьем и бросали в них меткие камни.
Многих сражали они, от иных же старались укрыться».
Много веков протекло, – говорит поэт, – пока человек узнал, что можно прикрыть себя от холода шкурой убитого зверя, что огонь согревает застывшее тело. Человек научился строить себе хижины; научился состраданию к ближним.
«Что же до звуков, какие язык производит, – природа вызвала их, а нужда подсказала названья предметов…»
С возникновением и распространением религии появилось учение о божественном происхождении человека.
Веками церковь учила, что человек создан по образу и подобию божию… Человек жил в раю, как ангел, но он вкусил запрещенный богом плод, нарушив тем самым закон своего творца. Бог изгнал человека из рая… Человек не только сотворен богом, но и занимает по его предначертанию особое место в природе. Человек – венец природы, поэтому изучение человеческого тела – преступление.
В XVI столетии итальянский ученый Андрей Везалий, чтобы познать строение человеческого организма, был вынужден с опасностью для жизни похищать трупы людей и тайно производить вскрытия. Для изучения скелета ему однажды пришлось украсть с виселицы труп казненного человека. Вскрытие трупов по законам того времени каралось смертью. К счастью, власти не дознались, кто похитил труп.
Везалий дал первое правильное описание человеческого организма, сопроводив его прекрасными рисунками. Ученого объявили сумасшедшим, богоотступником. Жестокими преследованиями в конце концов он действительно был доведен до потери рассудка.
В Германии ученый Сервет был близок к открытию законов кровообращения. И за это его сожгли живым.
Несмотря на пытки и казни, находились смелые ученые, которые искали ответа на вопрос о происхождении человека.
В XVIII веке известный шведский ученый Линней вынужден был поставить человека в систематический ряд со всеми животными, он не мог не видеть поразительного сходства в строении человека и животных, хотя и писал, что «близость в его системе животных и человека не говорит еще об их кровной связи».
Легко представить себе ярость церковников, если бы Линней не прибавил этой осторожной фразы!
Откуда же произошел человек? Это был глубоко волнующий вопрос. Если человек создан богом по подобию его, то почему же в строении человека так много общего с животными?
Проблема происхождения человека заинтересовала Дарвина еще во время путешествия, как только он убедился в изменяемости видов.
В записной книжке 1837–1838 годов он писал:
«Если дать простор нашим предположениям, то животные наши – братья по боли, болезни, смерти, страданию и голоду – наши рабы в самой тяжелой работе, наши товарищи в наших удовольствиях – все они ведут, может быть, свое происхождение от одного общего с нами предка – нас всех можно было бы слить вместе».
В этой книжке имеется несколько замечаний о том, что человек произошел от обезьяноподобных предков. Следовательно, эти мысли вынашивались Дарвином в течение очень длительного времени.
В «Воспоминаниях» мы читаем: «Как только я пришел к убеждению, в 1837 или 1838 г., что виды представляют собой продукт изменения, я не мог уклониться от мысли, что и человек должен произойти в силу того же закона».
О сходстве выражения ощущений человека и животных Дарвин позднее написал отдельную книгу. Он рано начал собирать факты, касающиеся вопроса о происхождении человека, сначала для собственного удовлетворения, без намерения выступить в печати по данной проблеме.
Для Дарвина было очень важным, что «человек подходит под тот же закон» – закон изменяемости видов.
После появления «Происхождения видов» был опубликован ряд работ, в которых рассматривался вопрос о происхождении человека. Авторы одних из них исходили из теории Дарвина. Другие отстаивали религиозный миф о сотворении человека богом.
Гексли в лекциях для рабочих и печатных трудах доказывал, что человек имеет животное происхождение. Появилась его блестяще написанная книга «Место человека в природе», в которой он ярко и смело говорил о родстве человека с шимпанзе и гориллой. Затем вышла книга даунского соседа Дарвина, Леббока, в которой автор показал, что так называемые дикари такие же люди, как и культурные люди, но только находящиеся на низших ступенях цивилизации.
Лайель выпустил книгу о древности человека.
Уоллес был убежден, что человек связан в своем происхождении с животными, хотя всё-таки не мог допустить, что процесс очеловечивания животного происходил без вмешательства «высшей разумной воли».
Вскоре последовали и другие работы, освещавшие вопрос о происхождении человека.
В России передовые писатели и публицисты шестидесятых годов (Д. И. Писарев, Н. В. Шелгунов и другие), приняв эволюционную теорию, отнесли ее и к человеку.
В Германии Э. Геккель открыто выступил как защитник происхождения человека от обезьяноподобных млекопитающих.
Около этого же времени в европейских зоологических садах появились шимпанзе, а в музеях – чучела гориллы, как наглядные примеры сходства человека с обезьянами.
Если число сторонников животного происхождения человека возрастало с каждым годом, то еще больше было противников его.
В начале шестидесятых годов явным было отрицательное отношение к Дарвину. И оно складывалось главным образом из-за того, что Дарвин обнаружил свое неверие в религиозное учение о сотворении человека.
А что же Дарвин?
Среди яростных споров о происхождении человека, порожденных «Происхождением видов», виновник этой бури хранил упорное молчание до 1871 года.
С одной стороны ему хотелось довести до сознания людей прежде всего учение о естественном отборе. С другой стороны, у него не было еще достаточно убедительных фактических доказательств о происхождении человека от животных. Мешало отсутствие глубоких знаний по сравнительной анатомии, а без них нельзя было исследовать прошлое человека.
Возможно и то, что Дарвин боялся огорчить своих родных прямыми нападками на религию. Наконец, на очереди стояли другие уже начатые труды, которые необходимо было завершить.
Сама идея о происхождении человека от животных была ясна для Дарвина. Он пришел к убеждению, что «…тут кроется самая высокая и самая интересная задача для натуралиста» (письмо Дарвина к А. Уоллесу, декабрь 1857 года).
«Думаю избежать этого предмета, окруженного предрассудками, – писал Дарвин, понимая, что выступление по вопросу о происхождении человека станет возможным только тогда, когда будет собран большой фактический материал. А для этого нужно было длительное время…»
«В феврале 1867 г… у отца выдался свободный промежуток времени, – рассказывает Френсис Дарвин, – который он употребил, чтобы начать „Главу о человеке“; но вскоре он увидал, что глава вырастает в его руках, и решил напечатать эту вещь отдельно, в виде „очень маленькой книги“.»
«Замечательно то, – продолжает Френсис Дарвин, – что только четыре года перед этим, в 1864 г., он совсем бросил надежду на то, что будет в состоянии разработать этот вопрос».
Надежда оставила Дарвина не потому, что он перестал интересоваться «Человеком». Причина была в том, что обострившееся недомогание временами совершенно лишало Дарвина работоспособности. Так случилось с ним в 1863–1864 годах. Целыми днями он вынужден был лежать на диване, ничего не делая.
Жизнь без работы для Дарвина была немыслимой, невозможной. Душевное состояние его омрачалось заботой о будущих исследованиях, приступить к которым он не мог из-за болезни. «Хотелось бы еще о многом писать, но сил нет», – пишет он А. Уоллесу.
Вот в это время Дарвин и потерял надежду сам написать книгу о «Происхождении человека». Он даже хотел передать все собранные им справки и записки по этому вопросу Уоллесу, чтобы тот продолжил работу и написал эту книгу.
Как только здоровье Дарвина несколько улучшилось, он тотчас принялся за работу.
Глава о человеке всё разрасталась. Иногда работа над нею прерывалась корректурами других книг. Но в первый же свободный от них день Дарвин с неутомимым рвением брался за «Происхождение человека». Он писал эту книгу три года, и она вышла в свет 24 февраля 1871 года.
Правда о человеке
Какие же доказательства привел Дарвин?
Но прежде чем о них говорить, надо вспомнить, что в то время еще не было замечательных палеонтологических находок, которые доставили наиболее достоверные и убедительные сведения о происхождении человека. Не были известны ископаемые африканские человекообразные обезьяны. Только через девять лет после смерти Дарвина голландский врач Дюбуа нашел на острове Ява остатки обезьяночеловека – питекантропа, блестяще подтвердившие мысль Дарвина о том, что человек произошел от обезьяны. Позднее были совершены еще многочисленные находки остатков обезьянолюдей, все более и более уточняющие наши представления о пути, по которому развивался человек.
Дарвин мог рассматривать только косвенные доказательства в пользу своих взглядов и на основании их строить предположения, каким образом шло развитие человека.
Прежде всего анатомические. Общий план строения скелета и всех внутренних систем органов человека и млекопитающих, существование диафрагмы и млечных желез – всё это указывает, что человек относится к классу млекопитающих. Об этом же говорят и другие анатомические признаки: ушные раковины, зубы троякого рода, три слуховые косточки, характерные для человека и всех других млекопитающих.
Человек, подобно всем позвоночным животным и также всем беспозвоночным, начинает свое развитие с оплодотворенного яйца. Оно дробится, образуются ткани. «Самый зародыш в очень ранний период, – писал Дарвин, – едва ли можно отличить от зародышей других членов позвоночного царства».
Шимпанзе
Сходство зародышей позвоночных
Рудимент. Хвостовой вихор шестимесячного зародыша человека
Атавизм. Добавочные недоразвитые молочные железы
Орангутан
По многим признакам человеческий зародыш напоминает взрослые формы низших позвоночных.
Его сердце сначала представляет собой простой пульсирующий сосуд. Не напоминает ли оно в это время «сердца» ланцетника? Несомненно, что это сходство есть.
На ранней стадии развития у человеческого зародыша есть клоака, напоминающая об однопроходных млекопитающих.
В возрасте шести – двенадцати недель у зародыша человека копчик в виде настоящего хвоста далеко выдается наружу за зачаточные ноги.
Большой палец ноги у взрослого человека длиннее других, параллелен им и составляет точку опоры при ходьбе и стоянии. У зародыша этот палец короче других и выступает под углом сбоку ноги, как у обезьян.
Мозг человеческого зародыша на ранних стадиях развития не похож на мозг взрослого человека. Отделы мозга зародыша человека сначала лежат в одной плоскости, как у рыбы. Постепенно большие полушария надвигаются на другие отделы, и мозг приобретает извилины. Но и у семимесячного зародыша они далеко еще не так развиты, как после рождения. Извилины мозга в конце седьмого месяца такие же, как у взрослого павиана.
Особенное сходство обнаруживается между зародышами обезьяны и человека. На ранних стадиях развития их почти невозможно различить.
Все эти данные были очень интересны, но Дарвин большее внимание уделил особой группе фактов – рудиментам – многочисленным недоразвитым органам.
Вот, например, есть у человека подкожные мышцы, которые бездействуют, бесполезны для него. У многих же животных эти мышцы играют значительную роль: они помогают освобождаться от назойливых насекомых. Все видели, как лошадь и корова подергивают кожей, сгоняя с нее оводов и слепней. У обезьян эти мышцы рудиментированы.
Среди мышц уха также имеются рудименты. У разных людей они, как и другие рудименты, очень изменчивы.
Дарвин рассказал, что он видел нескольких человек, которые могли двигать ушами и притом все по-разному. Один двигал свои уши вперед, другой – назад, а третий – вверх.
У многих животных мышцы уха развиты в полную силу. Прислушиваясь, собака и лошадь двигают ушами.
В скелете человека тоже можно найти рудименты. Позвоночник человека заканчивается копчиком, состоящим обычно из трех-четырех недоразвитых хвостовых позвонков.
У зародыша человека в пять-шесть месяцев там, где у животных отходит хвост, заметен так называемый «хвостовой вихор». В это время всё тело зародыша покрыто нежными, мягкими волосками, причем ладони и подошвы совершенно голые, подобно нижним поверхностям четырех конечностей у большинства млекопитающих. Кожа взрослого человека лишена сплошного волосистого покрова; незначительное количество коротких волос рассеяно у большинства людей по всему телу.
«Едва ли можно сомневаться, – указывал Дарвин, – что волосы, рассеянные таким образом по телу, суть остатки сплошного волосяного покрова низших животных. Пушистый же покров зародыша, – продолжал Дарвин, – мы должны рассматривать „как остаток первобытной постоянной волосяной одежды млекопитающих, родящихся в шерсти“.»
На основании многих данных о задних коренных зубах можно было заключить, что у народов, употребляющих мягкую приготовленную пищу, эти зубы атрофируются и приходят в рудиментарное состояние. А вообще у человека насчитывают свыше сотни рудиментов.
Известны случаи рождения человека с хвостом, или с несколькими парами сосков, или сплошь покрытого волосами.
Всё это печать происхождения человека от животных.
Почему же Дарвин особенно подробно остановился на этой группе фактов? Конечно, не случайно. Ведь общность строения человека и животных, сходство в их зародышевом развитии всегда использовались идеалистически мыслящими учеными для борьбы с эволюционной идеей. Противники ее опирались на эти данные для доказательства, что бог сотворил человека и животных по единому «разумному» плану.
Но что касается рудиментарных – бесполезных органов, – то никто, ни один из противников эволюционной теории даже не пытался использовать их в своих утверждениях. Слишком явной была бы нелепость приписывать создание бесполезных органов «разумной высшей силе»!
Зато эти данные наилучшим образом доказывали животное происхождение человека.
Разобрав многие факты, касающиеся анатомии, физиологии, эмбриологии человека и животных, Дарвин пришел к выводу:
«Таким образом, нам становится понятным, как могло случиться, что человек и все другие позвоночные устроены по одному общему образцу, почему они проходят те же самые фазы развития в самом начале своего существования и почему у всех остаются некоторые общие рудиментарные органы. Поэтому мы должны были бы откровенно признать общность их происхождения; придерживаться другого взгляда значит понимать, что наше собственное строение и строение всех животных вокруг нас есть просто ловушка, придуманная для затемнения нашего рассудка».
С большой твердостью и искренностью Дарвин заявил в «Происхождении человека»:
«Только наши предрассудки и высокомерие, побудившие наших предков объявить, что они произошли от полубогов, заставляют нас останавливаться в нерешительности перед этим выводом. Но скоро придет время, когда всем покажется удивительным, как могли естествоиспытатели, хорошо знакомые со сравнением строения и развития человека и других млекопитающих, допустить мысль, что каждый вид был произведением отдельного акта творения».
Каким же образом животные предки превратились в человека?
Чтобы ответить на этот вопрос, Дарвин применил свою теорию естественного отбора.
Далеким предком человека были ныне вымершие обезьяны. Дарвин писал: «…нашим прародителем был какой-нибудь древний член человекообразной подгруппы». Но он предупреждал, что этот древний член человекообразной подгруппы не мог быть близким к какой-либо из ныне живущих человекообразных обезьян. В процессе эволюции они очень отдалились от того предка, от которого взяли свое начало.
Дарвин предполагал, что наши предки жили стадами на деревьях, возможно, где-то в Африке. Древесный образ жизни привел к тому, что они пользовались верхними конечностями больше и лучше, чем нижними. В силу изменившихся условий среды им пришлось часто спускаться с деревьев. На земле нашим предкам надо было стать или четвероногими в более строгом смысле или двуногими животными.
Ученый привел веские доводы в пользу того, что для наших прародителей было выгодно оказаться двуногими: «При этом условии им становилось гораздо удобнее защищаться камнями или дубинами, нападать на свою добычу и другими способами добывать себе пищу. Те, которые были сложены крепче и лучше, имели в длинном ряде поколений наибольший успех и выживали в большем числе».
По мере того как предки приобретали положение, всё более приближающееся к вертикальному, изменялось всё их тело. Расширился таз; позвоночник приобрел S-образный изгиб; изменилась форма стопы.
Главное же – руки стали свободными, они могли упражняться в метании камней, срывании плодов.
Челюсти и зубы перестали быть органом защиты и нападения, каким они являются у многих животных, и уменьшались в объеме.
С постепенным развитием умственных способностей должен был увеличиться мозг и усложниться тонкое строение его.
Появление и развитие речи подняло наших предков на следующую высшую ступень по сравнению со всем животным миром.
Все эти изменения Дарвин объяснял изменчивостью, наследственностью и естественным отбором. Для него было несомненным, что человек произошел от животных в процессе эволюции. Но как убедить в этом читателя?
И вот он стремился доказать, что никакого глубокого качественного различия нет даже между умственными и психическими особенностями человека и животных.
У человека с животными много общего во впечатлениях и ощущениях. Зачатки высоких нравственных чувств человека присущи и животным. Разве не защищает животное своего детеныша? Не проявляет любопытства, страха, удовлетворения?
Результаты изучения выражения ощущений у человека в сравнении с животными потом вылились в отдельную большую книгу, вышедшую в 1872 году. Она подкрепляла теорию происхождения человека от животных.
Все способности человека, как считал Дарвин, совершенствовались и развивались в процессе естественного отбора. Особое значение для всего нравственного облика человека имели его общественные инстинкты, приобретенные также, по мнению Дарвина, путем естественного отбора.
Ученый рассуждал так: люди желали получить помощь от других, потому они сами делали добро. Постепенно привычка делать добро становилась наследственной. Люди высоконравственного уровня пользовались рядом преимуществ по сравнению с другими членами своего коллектива. Чем больше увеличивалось число нравственных людей в коллективе, тем больше выдвигался этот коллектив по сравнению с другими.
Еще и еще раз Дарвин напоминает, что «…человек со всеми его благородными качествами, сочувствием, которое он распространяет и на самых отверженных, доброжелательством, которое он распространяет не только на других людей, но и на последних из живых существ, с его божественным умом, который постиг движение и устройство солнечной системы, человек, со всеми его высокими способностями, тем не менее носит в своем физическом строении неизгладимую печать своего низкого происхождения».
В книге «Происхождение человека» подробно разобран вопрос и о происхождении человеческих рас. Сравнив характерные признаки различных человеческих рас, Дарвин указал на огромное сходство между ними во всех важных признаках строения и психических особенностях. Отсюда он сделал вывод о происхождении всех человеческих рас от предков, принадлежавших к одному виду.
Как же возникли различные человеческие расы?
Большую роль здесь играло прямое влияние различных условий жизни, в которых оказывались разные группы людей.
Отчасти имело значение упражнение или неупражнение органов.
Важнейшим же фактором происхождения рас являлся половой отбор.
В животном мире огромную роль играет борьба за продолжение рода. Соловьиные трели, горделивое токование глухаря, бои тетеревов, шпоры петуха и грива льва – всё это служит для привлечения самки.
Самка предпочитает самца, тем или иным способом привлекшего ее внимание. Равно и самец отмечает самку среди других, избирает ее.
«Храбрость, воинственность, настойчивость, силы и размеры тела, оружие всякого рода, музыкальные органы, как вокальные, так и инструментальные, яркие цвета, полоски и отметины и вообще всякие украшения, – заключает Дарвин, – были приобретены тем и другим полом через косвенное влияние любви и ревности, через ощущение свободного выбора».
Все эти способности организма находятся в связи с нервной системой, регулирующей деятельность организма.
Дарвин полагал, что и для человека, особенно на ранних стадиях его исторического развития, половой отбор играл известную роль.
Книгу о человеке – труд, которому не было равного по обилию фактического материала, богатству мыслей и выводов, – ее творец закончил такими словами:
«Человеку можно простить, если он чувствует некоторую гордость при мысли, что он поднялся, хотя и не собственными усилиями, на высшую ступень органической лестницы; и то, что он на нее поднялся, вместо того, чтобы быть поставленным здесь с самого начала, может внушить ему надежду на еще более высокую участь в отдаленном будущем».
Заключительные строки дышат таким благородством, верой в знание, в человека и его прекрасное будущее, что невозможно не привести их и далее:
«Но мы не занимаемся здесь надеждами или опасениями, а ищем только истины, насколько наш ум позволяет ее обнаружить, и я старался по мере моих сил привести доказательства в ее пользу».
Он искал истины
Прошло больше восьмидесяти лет со дня опубликования труда Дарвина, но и теперь нельзя без волнения читать эти слова: «…ищем только истины…»
Дарвин во многом постиг истину в вопросе о происхождении человека.
Прежде всего, он правильно указал место человека в органическом мире и его происхождение от животных предков, что всегда было одним из коренных вопросов мировоззрения. Идеалистическим религиозным представлениям о божественном происхождении человека был нанесен сокрушительный удар.
Дарвин доказал со всей убедительностью, что человек возник в результате длительного исторического процесса изменения и развития ряда его предков. С неменьшей ясностью он назвал и предка человека – ныне вымершую обезьяну.
Труд Дарвина вызвал огромное количество научных исследований по поднятым им вопросам.
И. П. Павлов говорил: «Возбудителем и вдохновителем современного изучения высших проявлений жизни животных по всей справедливости надо считать Чарлза Дарвина… Гипотеза происхождения человека от животных, естественно, придала захватывающий интерес изучению высших проявлений жизни животных».
В России «Происхождение человека» в русском переводе вышло в том же 1871 году, когда оно было опубликовано в Англии, и сразу привлекло внимание прогрессивных общественных кругов. Успех книги был исключительный.
Книгу использовали даже на занятиях подпольных рабочих кружков, как рассказывают старые рабочие.
Однако, показав, какие причины привели к превращению обезьяны в человека, Дарвин не мог раскрыть истину о человеке полностью.
Описав трудовые действия наших предков, он не сумел понять, что «труд создал самого человека» (Ф. Энгельс), раскрыть роль труда и членораздельной речи как факторов очеловечивания обезьяны. Это сделал Ф. Энгельс в классической работе, которая была опубликована уже после смерти Дарвина. Энгельс показал, как предки человека поднялись от простого собирания и использования природных богатств к изготовлению орудий труда, при помощи которых они – уже не отдельные особи, а человеческое общество – заставили природу служить себе. В этом смысле Энгельс и говорил: «Труд создал человека», то есть на последующих этапах происхождение и эволюция его явились результатом трудовых процессов, а не естественного отбора.
Дарвин, стремясь применить свое учение о происхождении видов к человеку, не уловил, до какого этапа в развитии человека это будет правильным. Он думал, что все законы животного мира полностью применимы к человеку, на всем протяжении его истории.
Между тем с того времени, как появился труд, производство, в человеческом обществе стали действовать иные законы – общественные.
Кроме того, ему казалось, что достаточно признать хотя бы одно свойство человека принципиально выделяющим его из животного мира, чтобы тотчас же тем самым отломить «человеческую ветвь» от общего ствола животного царства и стать на позицию креационизма[35]35
Креационизм – реакционное учение о творении мира.
[Закрыть].
«Ведь вот по этой причине, – думает Дарвин, – сбился с правильного пути в понимании вопроса о происхождении человека Уоллес…» Дело было так. В статье, опубликованной в 1869 году, Уоллес горячо приветствовал переход Лайеля на сторону теории Дарвина, как проявление огромного мужества престарелого ученого, не побоявшегося пересмотреть свои убеждения, честно признать их неправильными и перейти в новую «веру».
А дальше Уоллес делает несколько замечаний об эволюции человека, которые прямо потрясли Дарвина своим явно идеалистическим смыслом. Сначала Уоллес говорит, что главные черты и многие детали строения человека несомненно сложились по естественноисторическим законам. Но сознание человека, его мозг, ум, органы речи, строение руки, наконец сама прямая походка, – разве можно объяснить их действием естественного отбора?
В этом Уоллес был бесспорно прав, но он дал совершенно неправильный ответ на поставленный им вопрос.
Причина, вызвавшая эти особенности человека, по его мнению, – «Сила [с большой буквы!], руководящая действием законов по определенным направлениям и для специальных целей».
И далее: «Таково, мы думаем, направление, в котором мы найдем истинное примирение между Наукой и Теологией в наиболее важной проблеме…»
Это заблуждение Уоллеса принесло Дарвину много огорчения, так как оно укрепляло позиции тех, кто стремился примирить науку с религией. И он, материалистически разрабатывая вопрос о развитии органического мира и человека, очень опасался того, чтобы не оставить какой-либо возможности для толкования эволюции как направленной божеством по определенному пути.
А такой «лазейкой», Дарвину и представлялось, может послужить указание на какую-либо черту, резко отличающую человека от животных.
Эти опасения были напрасны. Указывать различное, специальное так же важно, как находить общее. Дарвин нашел общее между человеком и животными, но не отметил различного, – главного, что отличает человека от животных, – роли труда и речи.
Учение о животном происхождении человека сыграло огромную роль в борьбе материалистического научного мировоззрения с религией.
Учение Дарвина всегда вызывало ожесточенное сопротивление со стороны реакционных сил. В капиталистических странах эта борьба никогда не прекращалась, а последние десятилетия особенно обострилась. С новой силой реакционные ученые стараются воскресить легенду о сотворении человека.
Во многих штатах США запрещается преподавание эволюционной теории.
В штате Тенесси был даже издан специальный закон по этому поводу.
Вот что произошло в одном из городов штата – Дейтоне.
Учитель Скопс рассказал на уроке своим ученикам, что предки человека произошли от обезьяны. На учителя донесли. И за нарушение закона его арестовали, посадили в тюрьму. Начался судебный процесс – знаменитый «обезьяний» процесс! Но судили не столько самого Скопса за нарушение закона, изданного штатом, сколько главного «виновника» – Дарвина и его учение.
Дарвина признали еретиком, а его последователя, учителя Скопса, осудили на тюремное заключение.
Это было в 1925 году.
Реакционные ученые и политики использовали законы борьбы за существование и естественного отбора в применении к человеческому обществу. Они создали свой «дарвинизм» – «социальный дарвинизм».
Вкратце сущность этого лжеучения такова: в человеческом обществе, как и среди растений и животных, существует только право сильного. Побеждает тот, кто сильнее других. Бедняки страдают и гибнут вследствие того, что у них слишком много детей. Кроме того, они бедны потому, что они слабые. Народы цветных рас стоят ниже по своим умственным качествам, чем представители белой расы. Поэтому вполне естественно, что они должны служить и повиноваться белым. В фашистской Германии социальный дарвинизм преподавался в школах, отравляя своим человеконенавистническим ядом сознание молодых людей.
Совершенно очевидно, что социальный дарвинизм создан для маскировки эксплуатации рабочего класса, для оправдания зверств, которые позволяют себе империалисты в колониальных странах, и для того, чтобы сеять рознь между трудящимися, принадлежащими к разным расам.
