Текст книги "Найти себя [СИ]"
Автор книги: Вера Чиркова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)
Костик уныло вздохнул, и прикрыл глаза. Легкие шаги прозвучали совсем рядом, ноздри защекотал легкий аромат духов.
– Можно мне сесть?
– Майка?! – Костик подскочил и разинул от неожиданности рот.
Черт, как она изменилась… стала просто неузнаваемой. И невероятно хорошенькой. Светлое длинное платье выгодно обрисовало ловкую фигурку, черные волосы пушатся и блестят драгоценнейшим из украшений.
– Мне не нужно было распускать волосы? – девушка глядела как-то виновато.
– Почему? Очень красиво… – только тут Конс заметил, что таджерка еще стоит, и рассердился на себя за невнимательность, – садись, вот сюда.
И правда как-то забито она себя ведет, хотела сесть на ничем не прикрытую скамеечку, на которую несколько минут назад Авронос ставил ноги, расстроился Костик, а он раньше даже не замечал.
Вот как с ней после такого открытия разговаривать? Если он даже не знает, с чего начать, чтоб не обидеть ненароком? И так уже накомандовался… до сих пор все расхлебывают.
– Конс… – девчонка подняла печальные глаза и отчаянно вздохнула, как перед прыжком в воду, – прости меня, пожалуйста… я нечаянно.
– Что нечаянно? – Сначала не понял Костик, и вдруг догадался, – ты ни в чем не виновата. Это я… влез, спутал все твои планы. Если бы я не начал драться со жрецом, ты еще там осталась бы свободной… я потом понял, зачем ты так поступила. Ты меня прости… я еще командовал… как будто ты и вправду рабыня. Мне очень стыдно… я вел себя как последняя свинья.
Он говорил, не глядя в ее сторону, уставясь невидящим взглядом в переплетение темных ветвей и чувствовал как распухает в душе беспросветное ощущение потери. Вот сейчас она повернется и уйдет… не нужен ей такой бессердечный и самоуверенный эгоист.
– Конс… – растерянно и горько возразила Майка, – ты всё говоришь неправильно… это я виновата. Мать всегда говорила… что я самая сильная… что у меня всё получится. Я три оборота готовилась, обучалась танцевать, запоминала тайны ассар… и когда жрецы отправили меня на хамшир, думала, что уже победила судьбу. Мне оставалось так мало… не выдержать последнее испытание в храме и…
А я увидела, как принесли тебя… и поняла… что такая же слабая… как все те, кто не может опустить вовремя глаза. Ты был… такой худой… и бледный… я сначала хотела просто накормить… а потом… когда дотронулась до тебя… придумала новый план… мне казалось, что он лучше старого…
– Он был в тысячу раз лучше, Маечка, – нетерпеливо притянув девчонку к себе еще дрожащими от слабости руками, Костик бережно стирал с ее щек слезинки, – в сто тысяч раз… правда. Не плачь, малышка моя… теперь все будет хорошо.
Он все-таки не выдержал, и поцеловал её, хотя разумом твердо понимал, что этого делать никак нельзя… и потом, пытаясь восстановить дыхание, счастливо усмехнулся, как хорошо, что люди не всегда слушают голос разума.
– Авронос привез браслеты… – повернув Майкино лицо так, что видеть её глаза, нежно прошептал Костик, – ты возьмешь мой браслет?
– Да… – она вдруг снова расплакалась и уткнулась лицом ему в плечо, – а… ты… точно этого хочешь?
– Не сомневайся… лучше потяни вон тот шнурок… – Конс был не уверен, что не вырвет его с потрохами ко всем чертям, если дернет сам.
Обычно парни несут невест в загс, веселился Костик, сидя на руках огромного мужика-раба, а у него все неправильно, его самого туда несут. Авронос, шедший сзади, только хмурился, силясь скрыть за серьезным видом невольную улыбку. Какой же он все-таки еще зеленый, этот иномирец с необычным даром, выбрал из всех девушек континента самую нищую и безродную и радуется так, словно ведет выбирать браслеты принцессу Ансельну.
– Вот, – поставил перед Костиком большую резную шкатулку из темного дерева Даринт, – все браслеты, что были у местного ювелира. В этой шкатулке женские, достаешь по одному, начиная с того, который нравится тебе самому, и кладешь на стол перед невестой. Она имеет право рассматривать его, сколько хочет, но если не возьмет в руки а поднимет взгляд на тебя, значит нужно доставать другой.
Нехорошее подозрение, что Майка возьмет то, что он первым достанет из шкатулки, вдруг проснулось в душе Конса и очень ему не понравилось. Ясно ведь, что совпасть их вкусы никак не могут. Да он и не знает, что они значат, эти браслеты… и знать не собирается. Костику вообще всё равно… но раз для неё это имеет значение… он все сделает по-своему.
Майка вошла в комнату в сопровождении Авроноса и Бажелны, жены Даринта, симпатичной блондинки с веселыми синими глазами. Таджерку успели принарядить за эти несколько минут, пока всё готовилось к ритуалу, и немного запугать, судя по растерянному взгляду, который она бросила на Костика с порога.
Ничего, это последний раз, мгновенно ощетинился парень, когда он позволяет кому-то давать ей наставления. У него совсем иные правила и жить по чужим он не собирается. Понял уже, что они ему ничуть не нравятся.
– Майка с Таджера, согласна ли ты принять браслет от Дэконса Запольского? – суровым официальным голосом спросил Даринт и Конс снова расстроился.
Вот зачем он спрашивает девчонку так строго? Ведь отчетливо видно, что она и так трясется как зайчонок? К которому подъезжает на лодке Мазай.
– Попробуй только сказать – нет! – с наигранной угрозой тихо буркнул Костик.
Майка испуганно подняла на хозяина глаза, и утонула в теплом сочувствии встревоженного взгляда. И сразу стали пустыми и беспочвенными все тревоги и сомнения, что накатили, когда она рассматривала себя в зеркале. И невольно сравнивала со стоящей рядом хозяйкой, такой белой, пышной и золотоволосой… что Майке стало не по себе. Сразу вспомнилась рабыня, выходившая из дверей его комнаты… красивая и ухоженная. Ему вот такую жену нужно, а не смуглую, как копченый цыпленок таджерку. Да и характер у таких беловолосых девушек много спокойнее и покладистее, чем у упрямых таджерок… Может, пока не поздно, следует отказаться? Майка сомневалась до того самого момента, как он прямо сказал, что отказывать нельзя. Усвоила уже за время пути… он ничуть не менее упрям, чем коренной таджерец.
– Согласна, – почти неслышно прошептала таджерка и получила в награду горячий одобрительный взгляд.
– Приступай, – кивнул Даринт, и вдруг поперхнулся, что он делает?
Авронос тоже следил настороженным взглядом, как его ученик наклонил к себе шкатулку и начал в ней копаться, словно забыл все наставления.
– Маечка, – поднял глаза на притихшую в недоумении невесту Конс, – я хочу, чтоб ты выбрала тот браслет, который тебе приятно будет носить всю жизнь… именно тебе, поняла? Забудь про все правила и сомнения, бери тот, к которому потянется душа.
Он жестом фокусника отставил в сторону шкатулку и все увидели выложенные аккуратным рядком браслеты, целых семь штук.
Майка смотрела на них изумленно и понимала, так не поступил бы никто в ее мире… полностью доверить выбор самой невесте, не попытавшись подсказать ни намеком, ни жестом.
Перевела взгляд на лицо жениха и чуть не засмеялась, так нелепо и неправильно он выглядел со сложенными на груди руками и демонстративно зажмуренными глазами. И так приятно согрело душу его безграничное доверие. Майка еще раз оглядела браслеты и уверенно взяла в руки тот, за который изначально зацепилась взглядом. Именно он сразу показался ей самым надежным и красивым.
– Я выбрала. Вот этот.
– Даринт, – не открывая глаз, скомандовал землянин, – достань, пожалуйста, парный браслет и убери остальные.
– Что ты творишь, – с досадой выдохнул лекарь, а его взгляд невольно выдал веселое восхищение дерзким обращением ученика с древними законами.
И твердую убежденность, что не стоит никому рассказывать подробностей этой свадьбы… все девушки мгновенно захотят таких же поблажек.
– Вот он, – Даринт, в отличие от Авроноса, ни капли не возмутился и не растерялся, он искренне считал, что такие необыкновенные личности, как этот иномирянин, имеют право на небольшие причуды.
Легкий стук первой разбудил чуткую Майку, но сама открывать дверь она не пошла, знала уже, как это не нравится Консу.
– Ты мне жена, а не рабыня, вот и не бросайся на каждую амбразуру, – сердито сказал он только один раз, и тут же спохватился, осыпал жену поцелуями, но Майка успела рассмотреть в глазах мужа сизые льдинки.
И больше не пыталась изображать из себя ту сноровистую и вездесущую женщину, которая считалась на Таджере идеальной женой. Ее муж не таджерец и ему нужно совсем иное. Майка даже не пыталась определить, в какие моменты в глазах супруга светилась большая нежность и признательность, после жарких ночных ласк, или когда она подолгу сидела рядом с обессиленным после очередного сеанса Консом, ласково поглаживая коротко стриженную голову и расслабленные плечи.
Авронос не дал молодоженам ни одного дня на личную жизнь, заявив, что и так пошел ученику навстречу, а враги только и ждут момента, нанести очередной удар. Но никто из них и не собирался с ним спорить, оба хорошо знали, что лекарь прав.
Время, проводимое в ожидании восстановления энергии, Костик приноровился использовать с пользой для себя и молодой семьи, задавая Майке безобидные наводящие вопросы про ее родственников, обычаи и правила их жизни.
И как-то незаметно оказалось, что эти долгие часы неторопливых разговоров и невинной нежности сблизили их много больше, чем самые страстные и откровенные ласки.
Как мог бы Костик сам догадаться, что не его, а себя ненавидела и презирала Майка, тогда, в яме?! Презирала за допущенную слабость, за внезапно вспыхнувшую нежность, которую немедленно постаралась намертво задавить в своем сердце.
Слабость каждой женщины в ее привязанности к мужчине, говорили мудрые старухи, именно она невидимыми цепями тащит злосчастную в беспросветный омут обязанностей и долгов. Не оставляя ни единого шанса на собственное мнение, решение или поступки, и оставляя вместо них эфемерное подобие счастья. Которое тот, ради кого всё принесено в жертву, может растоптать в любой момент.
Мать Майки отец выгнал из дома, когда она родила пятую дочь. А ему нужны были только сыновья, сильные работники, помощники в ведении большого хозяйства. Таких ему рожала вторая жена, крепкая и здоровая квартеронка, имевшая в предках тан-габирца. Мать Майки перебралась в дом родителей, приведя с собой старую корову, в которую превратилась выданная в приданое телочка, и пятерых дочерей. Старики, разумеется, не обрадовались, но не выгнали… и постепенно жизнь начала налаживаться. Выучила знания ассар и уехала в ближайший город самая старшая сестра, потом удачно нашелся жених для второй.
А затем градом посыпались беды. Отец, обнаружив в храме любви собственную дочь, вихрем примчался в старенький домик и в ярости перебил там половину горшков и чашек. А потом заявил, если его не перестанут позорить, он сам продаст своих дочерей в рабыни, хоть какая польза. С тех пор старшая сестра живет в далеком маленьком городке на западном побережье и присылает намного меньше денег. Младших детей мать прячет у дальних родственников, а их поле без рабочих рук зарастает сорной травой, и вот уже три года неурожай съедает все вложенные в землю средства.
Костик слушал Майку и крепче прижимал к себе. Узнавать про чужие несчастья было так же тяжело, как слушать скупые рассказы бабушки. И если бабушке он не мог ничем помочь, то эту проблему собирался решить немедленно.
Осторожно разузнав название поселка и имя матери жены, сообщил все это Авроносу, а тот сразу послал весточку Даринту, вернувшемуся во дворец еще в день свадьбы.
– Конс… Ко-онс!
– У? – спросонья буркнул он и, не открывая глаз, крепче притиснул к себе жену, – что, малышка?
– В дверь стучат.
– Не-а, – сонно отказался Костик, подтягивая повыше одеяло, ему все время хотелось укутать Майку, несмотря на её уверения, что тут тепло.
В этот момент стук повторился, и теперь он был громче и решительнее.
– Слышишь?
– Угу… – огорченный Конс нежно чмокнул жену и нехотя выбрался из-под покрывала.
По пути оглянулся на приоткрытое окно и возмутился, что за нафик, рассвет еще только забрезжил, а им уже стучат. И только потом сообразил, что учитель не стал бы будить по пустякам, вчера вечером Конс снова выложился подчистую. Зато, наконец, определил то состояние, когда должен направить всю энергию на себя, а не на других.
– Что случилось? – распахнув дверь, спросил уже вполне бодрым голосом, втайне надеясь, что это только какой-нибудь важный пациент.
Неизвестно откуда народ прознал, где именно живет знаменитый Дэконс, но возле высокой ограды, больше напоминавшей замковую стену, третий день собирается толпа страждущих.
– Наместник возвращается, и он в плохом настроении, – в лоб сообщил Авронос, – нам нужно выезжать немедленно, если хотим оказаться во дворце раньше него. Югнелиус терпеть не может ожиданий.
Костик не стал задавать глупый вопрос, откуда учителю известно про настроение господина. Давно понял, что у Даринта везде есть свои люди. Не догадывался только, что они доносят не только на неблагонадежных горожан, но и на самого наместника.
– Мы будем готовы через несколько минут, – сказал кратко и закрыл дверь.
Ничуть не волнуясь, что учитель его не поймет, Авронос еще во время путешествия выяснил, что именно иномирянин подразумевает под словом – минута.
В этом неспешном мире простые люди время особо не считали, условно деля сутки на три периода – ночь, утро, продолжавшееся с рассвета до полудня и день, кончавшийся закатом. Так же каждый период очень условно делили на три части, раннее утро, середина утра и время второго завтрака. Только у очень богатых были местные аналоги часов, делящие время в сутках на двадцать отрезков.
– Что мне надеть? – Майка уже поднялась и торопливо расчесывала волосы.
– Может, мужскую одежду? – осторожно предложил Костик, – в ней ехать удобнее, а дома переоденешься. Выбирай сама, ты же у меня умница.
– Если ты разрешаешь, я надену мужскую, – решила Майка и побежала к шкафу, – а твои черные вещи берем?
– Обязательно, сейчас пришлю служанок, пусть помогут, – Конс вдруг остановился, вернулся к ней и, притянув к себе, заглянул в глаза, – Майка, ты не волнуйся, все будет хорошо.
– Я и не волнуюсь, – она подтянулась и погладила Костика по волосам, задев прохладным брачным браслетом щеку.
Конс немедленно прижал ее ручку плечом, нежно потерся об нее и покосился на свое запястье. Как хорошо, что ему хватило мозгов доверить ей выбор! Иначе он ни за какие коврижки не догадался, что агаты на Таджере самые почитаемые и ценные камни. И этот, серебряный браслет, очень живо изображающий кольца свернувшейся вокруг запястья змеи, с филигранно подобранной чешуей из сотен мелких агатов, изумрудными глазками и рубиновым язычком, предложил бы предпоследним. Перед массивным золотым браслетом, украшенным выложенными из драгоценных камней разноцветными цветочками.
В путь они отправились на хотомаре, специально присланном Даринтом из Хедула. Удобно устроились в куче подушек, и принялись за завтрак, предусмотрительно захваченный лекарем. Все равно в хотомаре делать больше нечего, заснуть не удастся, полет длится всего часа три, а смотреть в окна нельзя. Хотя в полу хотомара наместника было несколько маленьких застекленных смотровых люков, прикрытых сверху крышками, любоваться густым утренним туманом, лежа не животе, никому не захотелось.
Потому-то никто из них и не заметил скачущего по направлению к ближайшей гостинице всадника, нетерпеливо подгонявшего и без того быстроногого панга.
Несчастье случилось в тот момент, когда путники преодолели уже большую часть пути и подлетали к облепившим город деревушкам, поставлявшим горожанам свежее молоко и овощи. Что-то едва ощутимо дернуло хотомар, тревожно вскрикнул пилот.
– Я сам, – Авронос дернул шнурок звонка и кинулся к смотровому окошку.
Но увидел лишь спину погонщика дрифонов, плотно вжавшуюся в стекло. Ожидать ответа лекарь не стал, отпер окно и просунул наружу руку.
– Он жив… – рука Авроноса была в крови.
– Я ранен… – хрипло пробормотал пилот, – в правую лопатку… мимо прошел чей-то незнакомый хотомар… сейчас они разворачиваются…
– А наш дрифон?
– Не знаю… он сидел на крыше… ветер попутный… думаю стреляли в него… – пилот говорил все тише.
– Неужели нельзя втащить его сюда? – Конс рассматривал устройство передней стенки, – вот это что за крючья?
– Откуда я знаю, – Авронос был растерян, как никогда, – я лекарь, а не хотомарщик… знаю только, что можно снять заднюю стенку, чтоб погрузить большие вещи.
– Отойди, теперь я посмотрю, – отодвинув учителя назад, Конс внимательно рассматривал крючья, потом уныло потрогал пальцами прутья.
Впечатление такое, что стенка все же снимается, но вот как к ней прикреплено сиденье пилота – непонятно. Вполне возможно, что она откинется вниз и раненый упадет. Идея прорезать в стенке дыру тоже не подходит. Судя по твердости и сухости прутиков, из которых она сплетена, пилить придется до посинения, и есть шанс задеть пилота. Еще есть узкая боковая дверца, через которую в хотомар входят пассажиры, но она откидывается вниз, превращаясь в приставную ступеньку, а сверху нависают пузырники. И непонятно, как можно пробраться сквозь них. Вдобавок ко всему, виднеется еще широкий люк в крышке, но на нем, очевидно, сидит дрифон, а может, даже стоит наружный засов, во всяком случае, открыть его изнутри не удалось даже их сосместными усилиями.
– Если открыть дверцу, – кротко сообщила Майка, – я могу пробраться на крышу.
– Через мой труп, – мгновенно отрезал Конс, – ты представляешь, какая тут высота?
– Это ты пока не знаешь, что ассары танцуют еще и на канатах, – осадил его воспрянувший учитель, – если она училась, то не боится никакой высоты.
– Не боюсь, – твердо уставилась на мужа Майка, но он не сдался.
– Если не найдем веревки, то забудьте про это предложение. Без страховки никуда ее не отпущу.
– Веревки есть, – обрадовался Авронос, – Хотомарщики никогда не летают без запасных.
– Все равно это афера, отпускать девушку на крышу, – протестовал Костик, – а если есть веревки я и сам могу попробовать.
– Если ты сорвешься, кто тебя втащит назад? – откровенно засомневался лекарь, – вряд ли мы с ней справимся.
Конс бы еще поспорил, но отчетливо понимал, что время работает не на них. Он ничего не знал о местных способах захвата хотомаров, но если бы задумал такое сам, то постарался приземлить врага в нужном месте. И если это так, то пилот ошибался… целились именно в него, отлично зная, что пассажиры надежно заперты в своей корзинке.
А дрифон без приказа даже не подумает впрягаться в лямку. Или как он там тащит эту связку шаров?
И тут Конс вдруг понял, что додумался до главного вопроса, а как бандиты собирались заставить их хотомар направится туда, куда нужно им? И как они собирались его приземлить? И как вообще приземляют хотомары?
– Они же раскрываются от тепла, пузырники, – начал обстоятельно пояснять Авронос, но Конс поторопил.
– Кратко, времени мало.
– Погонщики точно знают, сколько времени лететь, и брызгают с таким расчетом, чтоб пузырники начинали сдуваться как раз ко времени прилета… знание передают только наследникам.
– Это неважно, скажи, что будет, если проткнуть пузырник? Стрелой, дротиком… чем угодно?
– Газ начнет выходить… если только один пузырник… не страшно… а если несколько… – Авронос побледнел, ясно сообразив, куда клонит ученик.
– Все ясно, – Конс заторопился, – Маечка, иди сюда… ты вылезешь, но никуда не пробирайся, ни к пилоту, ни к дрифону. Возьми кинжал… просто протыкай пузырников… нам нужно сесть как можно быстрее. Они где-то приготовили встречу… оттуда мы не уйдем.
Выдавая девушке эти указания, Костик плотно оборачивал ее талию одним из своих кушаков и завязывал надежный узел. Потом привязал к кушаку веревку и на миг крепко прижал жену к себе, отпускать ее не хотелось категорически, но другого выхода не было.
Первая проблема возникла, едва они попытались откинуть дверцу. Оказалось, это практически невозможно, мешали висевшие на ней пузырники. Костик даже не подозревал раньше, что они могут раздуваться так сильно. Однако после того, как пассажиры навалились на дверь втроем, небольшая щель все же появилась, и Костик сразу ткнул кинжалом в видневшийся сквозь нее сероватый бок пузыря. Авронос, сообразивший, что нужно делать, одновременно с ним, яростно пронзал пузырники с другой стороны дверцы. Они сдувались с легким шипением, по кабинке пополз неприятный, тухловатый запах.
Через некоторое время дверца начала постепенно подаваться, и, едва встала наклонно, открывшись ровно настолько, что мог пролезть кто-то очень худенький, Майка немедленно скользнула наружу. Теперь они резали и кололи все пузырники, какие могли достать, втроем. Костик, надежно привязав второй конец веревки, сначала поддерживал девушку, но чуть позже она мягко отстранила его руку и полезла выше.
А еще через минуту Костик заметил, что корзина очень медленно начинает клониться на один бок.
– Авронос, посмотри, где мы летим и далеко ли земля, – скомандовал Конс, попасть в речку или болото – значило запереть себя в новой ловушке.
– Это место я плохо знаю, западная окраина города вообще не тот район, где селятся солидные люди… да и местность тут неудобная, сплошные овраги, карьеры, ручьи… – ложась на живот и приникая к люку, просвещал ученика лекарь.
– Неудобная для солидных, значит, как раз самая подходящая для несолидных… Май, проберись на ту сторону и режь пузыри там, иначе корзина перевернется. Нам, может и ничего, а пилот улетит. Без руля и крыльев.
Конс шутил специально, не хотелось заострять внимание девушки на раненом, возможно – доживающем свои последние минуты. Помочь ему они пока не в силах, а вот если Майка от расстройства забудет об осторожности…
– Пролетели над маленькой деревушкой, довольно низко, видны крыши, людей не видно, туман… – отчитывался Авронос, – теперь летим над деревьями, стоят редко, думаю, поле или луг…
– Проследи за страховкой, – привязав вторую веревку себе за пояс, скомандовал Конс, и шагнул на дверцу.
Хотомар чуть заметно наклонился в его сторону.
– Вижу чужой хотомар, – тревожно вскрикнула Майка, – он какой-то не такой… летит за нами, но выше…
– Спрячься за пузырями, – мгновенно рявкнул Костик. На самом деле он не был уверен, могут ли бандиты на таком расстоянии разглядеть девчонку, но не думать о подобной возможности не мог, – далеко они?
– Они меня не видят, еще далеко… летят с дрифоном… немного левее… кажется, пытаются повернуть… – Майка комментировала действия врагов на удивление спокойно и рассудительно.
– Сейчас… – выяснив, что пузырники крепятся к многочисленным веревочным петлям, рядами торчащими из крыши, Костик взялся за ближайшую, подергал, проверяя на прочность, и решительно полез наверх.
На крыше было далеко не так удобно, как казалось снизу, ползти можно было только по проделанной Майкой дорожке, которую Консу пришлось расширять под себя. Вскоре он понял, откуда жена знает про погоню, оказывается, она уже порезала целый угол пузырников и в просвет между оставшимися как раз отлично виден летящий за ними хотомар. Он на самом деле разительно отличался от всех ранее виденных Костиком. И сильно напоминал землянину конструкцией обычный для родного мира воздушный шар. Пассажирская корзина была открытой, тесной и, болталась на веревках отдельно от связки пузырников. Имелась еще одна деталь, не замеченная Майкой, на переднем борту корзины был прикручен довольно внушительный прибор, выдавший себя блеском металлических частей. Костик, просидевший не одну сотню часов в различных онлайн-играх, не мог не сообразить, что видит нечто вроде гигантского арбалета.
Вот теперь ему было понятно, как бандиты умудрились достать пилота. И еще понятнее было, что следующим выстрелом они вполне могут достать любого из них. Все эти соображения мелькнули в мозгу за считанные секунды, но все это время руки парня не оставались без дела. Резали, кололи, кромсали.
И варварское уничтожение хозяйского имущества принесло, наконец, видимый результат, вражеский хотомар вдруг резко взмыл вверх. Однако Костик прекрасно понимал, что на самом деле все наоборот. Это все быстрее падают они сами. Значит, нужно позаботиться о том, чтоб не разбиться и не растеряться…
– Майка, иди ко мне! – еще успел крикнуть Конс, как мощный удар бросил его в кучу пузырников.
А на него беспрекословно послушавшуюся Майку. Ткнуло в руку что-то острое, вызвав резкую боль, и тут же в душе вспыхнул виноватый испуг и жгучее раскаяние. Откуда? Еще подумал Конс, но тут же забыл, их тряхнуло еще раз, но теперь слабее. Вокруг клубился легкий туман, скулил чей-то тонкий голосок и пахло яблоками.
– Пахнет яблоками, – невпопад сказал Костик, – ты как?
– Я тебя порезала… – Майка горько всхлипнула.
– Ничего, заживет, мне не больно, – соврал он и попытался выбраться из переплетения веревок.
– Мы висим на дереве, – сообщил снизу встревоженный голос Авроноса, – но слезать никому нельзя… а то хотомар снова полетит.
– Сейчас мы его лишим такой возможности, – Конс попытался перерезать бечеву, которая тянулась от стебля пузырника к петле, и с огорчением понял, что проще проткнуть еще несколько десятков пузырей.
Бечевка отличалось редкой прочностью.
– Подожди, я перевяжу, – Майка уже достала из кармана тонкий платок, и ловко заматывала руку мужа прямо поверх рубашки.
– Сейчас я к вам заберусь, – сообщил лекарь, но Конс решительно запретил, велел собрать все самое ценное, особенно еду и его кларнет, и ждать их там.
Несколько минут супруги яростно расправлялись с пузырниками, стараясь расчистить дорогу к пилоту. Но это было не так легко, как оказалось, к крыше над ним прицеплены самые свежие и крепкие пузырники.
Когда на пути парня внезапно появилось странное, неуклюжее на вид существо, злобно оскалившее остренькие клыки, в первый момент он невольно испугался. Не за себя, за Майку. Отпрянул назад и крепко прижал девчонку к себе, загораживая собственным телом.
– Ты чего? – она не противилась, но очень удивилась, заглянула ему под руку и понятливо фыркнула, – это дрифон. Они не кусаются…
Посмотрела на злобно оскаленные зубы и неуверенно добавила, – так говорят.
– Его нужно отпустить, – Костик принял решение мгновенно, шагнул к дрифону. Пытаясь рассмотреть, как именно он привязан. Оказалось, на ноги дрифона налеты узкие и легкие, но прочные кандалы, соединенные тоненькой цепочкой. Еще одна цепочка вела вниз, к месту пилота, и освободить дрифона пока не удалось. Нужен был ключ, а был он только у раненого.
На оклики пилот не отзывался, и Костику поневоле пришлось спустить вниз Майку, бдительно присматривая за страховкой.
– Он живой, но без сознания, – четко доложила таджерка и с тревогой следивший за ней Конс облегченно вздохнул.
Больше всего он боялся, что она начнет визжать или свалится в обморок, как сделала бы большая половина девчонок из их класса. Вторая половина просто никогда бы не согласилась спуститься на веревке к чужому умирающему мужику.
– Что мне теперь делать? – Костик даже умилился, так спокойно и деловито прозвучал этот вопрос.
– Одну секунду… Авронос, отпусти наши веревки, я закреплюсь на крыше…
Через минуту он уже стоял рядом с Майкой, пропустив ее веревку через одну из петель таким образом, чтоб было легче подстраховать спуск. Вторую веревку он накрепко привязал рядом, сбросив вниз свободный конец.
– А теперь я спущу тебя на землю… не бойся, без тебя мы никуда не улетим, ты привязана, – Костик отлично осознавал риск, но иного пути не видел, – и ты сначала крепко привяжешь вот эту веревку к дереву, потом я спущу пилота.
– Постой, – остановил его насмешливый голос лекаря, – ты что, собираешься опускать ее руками? А зачем у нас столько пузырников пропадает? Я видел у хотомарщиков ножны с ножницами… ими легко резать бечеву. Только сначала привязывай пузырников, чтоб не улетели.
– Не мог раньше сказать? – обшарив неподвижное тело, Конс нашел ножницы, а рядом с сиденьем какую-то бутыль, и все повесил себе на пояс, решив, что разберется позже.
Как Конс ни торопился, провозились они почти полчаса. Последнему помогали спустится Авроносу, но лекарь не терял времени даром, привязав веревкой к поясу несколько пузырников, проткнул все остальные, до которых смог дотянуться. В итоге хотомар опустился еще ниже и Конс предусмотрительно затянул на привязывающей его веревке пару узлов.
Едва оказавшись на земле, Авронос ринулся к раненому, и принялся его перевязывать и поить его какими-то зельями. А Костик, почувствовав только теперь, как дрожат от пережитого напряжения руки, рухнул рядом с Майкой среди рассыпанных по земле яблок. Он не сомневался, что бандиты обязательно вернутся и начнут охоту за сбежавшими жертвами. Надеялся только, что время пока работает на них.
Что-то тихо звякнуло, и им чуть ли не на головы неуклюже свалился дрифон.
– Извини, про тебя я совсем забыл, – виновато взглянул на животное землянин, – Авронос, там ключа нет? Нужно дрифона отпустить, может, он сумеет спастись.
