Текст книги "Я здесь, чтобы убивать (СИ)"
Автор книги: Велик Нор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
Задерживаться на одном месте значило вновь напороться на тот же отпечаток. Бесс огляделся, разгадывая, где находился, и зажёг с помощью огнива один из факелов, торчащих из подставки на стене. К счастью, он не сильно удалился от мест, где ставил фальшивые отметки, и сумел сориентироваться по карте, в каком направлении нужно двигаться.
Ноги, не смотря на усталость, продолжали нести его прочь из глубин Подземелий. В этой пустоте среди камней обитал ужас, оставленный всеми Убийцами, что оказались безжалостно уничтожены.
Когда Бесс всё-таки достиг линий Пирамиды, то с трудом осознал, что действительно добрался до выхода из ожившего хоррора. На лбу выступила испарина, колени подкашивались. Наверняка он обзавёлся парой седых волос в этом рейде.
Ступив на портальную платформу, долго не думая, Бесс тыкнул в рисунок кольца и вздрогнул, ощутив ударившийся о макушку ливень. Силовое поле не защищало ярмарку Убийц от непогоды. Почти все лавки оказались пусты. Мастеров отпугнуло ненастье.
Бесс залез под первый попавшийся навес и спустил на землю тяжёлую от монет сумку, выдохнув. Он слишком устал, чтобы идти куда-то ещё. И здесь хотя бы никто не нападёт. Бесс сел рядом с сумкой и достал из кармашка вяленое мясо, начав откусывать куски и мерно жевать.
– Что там у тебя? ― поинтересовался посторонний женский голос.
– Наверное, свинина, ― с сомнением пробормотал Бесс.
– Я не про твой варварский перекус спрашиваю. Неужели у тебя есть платиновая монета?
Бесс повернул голову и увидел, что навес, под которым он устроился, вовсе не был свободен. Его занимала дриада с голубоватого цвета кожей, сквозь которую проглядывали зеленоватые прожилки вен. Она была одета в длинное платье, похожее на ночнушку. Светлые волосы дриады, заплетённые в тонкие косички, спадали на покатые плечи.
– Мы всегда чувствуем энергию монет, ― пояснила дриада в ответ на озадаченность Бесса. ― И у платиновых она особенная. Ты явился на ярмарку за покупками, не так ли? Я всегда работаю только в дождь. Потому тебе очень повезло на меня наткнуться, Убийца.
Дриада улыбнулась, демонстрируя щель между передними зубами, и достала блокнот, начав что-то в нём рисовать. При этом периодически поглядывала на Бесса, продолжившего жевать мясо. Когда он закончил и запил еду водой из фляги, дриада перевернула блокнот и показа результат Бессу.
– Ткань цвета хаки, широкий пояс, стоячий воротник. Тонкий защитный нагрудник в цвет рубашки, сторонний глаз сочтёт их одним целым. Материал только с виду непрочный. За платиновую монету ты получишь редкое сплетение из непробиваемых нитей. Да, выглядит просто, без изысков, если хочешь, могу добавить рисунок и отделку за дополнительную сотню золотых.
Это был эскиз брони, созданной специально для него. Настоящая броня, сшитая руками мастера.
– Конечно, всё по индивидуальным меркам, ― продолжила дриада. ― Также сделаю подкладку, полностью заполненную твоим именем, чтобы больше никто не мог даже померить.
Бесс засунул руку в карман и достал монету, протянув мастеру. Дриада улыбнулась ещё шире, забирая плату. И тут же принялась снимать мерки с клиента, делая заметки в своём блокноте.
– Я шью только на заказ, ― объяснила она. ― Предпочитаю работать с индивидуальными заказчиками. Хотя мало кто на Орлином холме может позволить себе услуги мастеров вроде меня. Считай, тебе сегодня вдвойне повезло, Убийца.
– Бесс ― моё имя, ― сказал он.
– Это тоже надо записать, ― дриада сделала быструю отметку.
– А твоё имя?
На мгновение дриада заколебалась, не решаясь представиться, но затем всё-таки ответила:
– Махиарэлла. Знаю, вам, людям, такое сложно произнести. Можешь звать просто Хиар.
Хиар работала методично и чётко, сразу видно профессионалку своего дела. Бесс ожидал, что, сняв мерки, дриада отправится в свой лес для работы. Но мастер никуда не собиралась. Она достала из сундука ткань, о которой говорила, и швейные принадлежности. Дальше заворожённый Бесс наблюдал, как предметы, сияя изнутри, двигались сами собой, подчиняясь воле Хиар. Это было как в мультике про Золушку только наряд шили не птички и звери, а лесная магия.
Кем бы ни являлись по своей сути дриады, с существами, обладающими подобным даром, нужно было проявлять предельную осмотрительность. Мастер работала, напевая под нос какую-то игривую мелодию. Она нанесла имя Бесса витиеватым шрифтом чёрными буквами на серую подкладку, как и обещала. Всё происходило так стремительно, что Бесс едва успевал уследить за ловкими отработанными движениями дриады.
Погружённый в процесс, он и не заметил, как минуло два часа. Ливень стих, осталась только морось. Броня оказалась полностью готова.
– Можешь надевать, ― сказала Хиар, вручая изделие. ― Я отвернусь.
Она и впрямь встала спиной к клиенту. Он торопливо разделся, пока в круг дриад не заявились другие Убийцы. Доспехи сели как влитые. Ткань приятно прилегала к коже. Впервые за много часов Бесс улыбнулся.
– Ну как? ― спросила Хиар, снова поворачиваясь.
– Замечательно.
– Вот и прекрасно. А мне пора уходить. Небо проясняется. Было приятно иметь с тобой дело, Бесс. Обращайся.
Она села на забитый инструментами и материалами сундук и испарилась вместе с ним. Дриады умели перемещаться и без платформы. Хиар оказалась права, голубизна прорывалась сквозь тучи.
Переместившись на ярмарку, Бесс рассчитывал наткнуться на дриаду, торговавшую вещами из его измерения. Как только выглянуло солнце, мастера стали возвращаться к прилавкам. Он провёл здесь всё время до темноты, но нужная ему дриада так и не объявилась.
Ходить по округе с мешком золота было недальновидно и Бесс направился к единственному человеку, на которого мог положиться.
Хозяин ещё не спал, когда на пороге поместья объявился полуночный гость.
– А я всё гадал, куда ты подевался, ― протянул Ласк и прибавил по старой традиции. ― Скольких убил сегодня?
– Я не могу зайти в дом, ― сказал Бесс. ― Давай поговорим в нежилом помещении.
Даже не думая смеяться, Ласк кивнул и велел немедленно разбуженным слугам всё обустроить внутри одного из пустующих складов. Спустя полчаса тот стал роскошнее любого гостиничного номера среднего класса. В помещение занесли даже кресла с шёлковыми подушками. Бесс вкратце поведал другу обо всём, что с ним приключилось, и продемонстрировал малахитового котика, стоящего на задних лапках.
– Я никогда в тебе не сомневался, Бесс, ― восхитился Ласк с самодовольством на лице, как будто успехи Бесса были и его успехами тоже. ― Зантал будет вне себя. Разумеется, я знал, что он старый мошенник. Но также был уверен, что ты и сам это заметил, потому и вручил тебе котёнка. Можешь оставаться на территории поместья сколько захочешь. Я не прочь, чтобы ты поселился в моём доме после снятия запрета. Разве мы не одно целое? Азалии ты тоже нравишься.
Это было славное предложение. Бесса и так невзлюбили из-за обмена глазом с Проклятым, не было смысла претворяться, будто их связь не имела значения. Мало кто из Убийц рискнёт сунуться на территорию рода Савитус, а Охотница тем более. И всё же он до сих пор не окончательно привык к тому, что на самом деле был вовсе не одинок в Долине. Хотя и с завидным упорством отдалялся от всех, кто его ценил, как будто не желая прикипать к самому миру.
Впрочем, у Бесса были проблемы поважнее. В его запасе лишь две жизни, и до выплаты долга Учителю оставалось также два убийства. Чтобы с концами не почить, было необходимо в короткие сроки забрать, как минимум, четыре жизни.
– Я могу с этим помочь, ― благодушно заметил Савитус. ― Моя семья устраивает ежегодный приём для Проклятых всех мастей и Убийц. Обычно это два разных приёма в разных регионах Долины. Полезно знакомиться с людьми из своего и вражеских сообществ. Чтобы заманить Убийц, мы устраиваем розыгрыши на значительные суммы монет-черепа. По правилам все приходят в масках, полностью скрывающих лица, и сдают оружие на входе. Убийства запрещены, а нарушители навсегда попадают в чёрный список подобных приёмов. Но, ― он ухмыльнулся, ― невозможно поймать каждого Убийцу за руку, а для некоторых предусмотрены исключения.
– Они знают про меня. Они будут готовы, ― ответил Бесс.
– Может быть, но я сделаю всё, чтобы это знание не превратилось в преимущество. Всё ради тебя, Бесс.
– Ради нас, ― поправил тот, указывая на свой фиолетовый глаз.
Ласк растянул губы в довольной улыбке.
[15]
Для организации приёма требовалось время. И пока хозяин поместья-замка был полностью погружён в заботы, Бесс отсиживался в четырёх стенах. Когда срок запрета вышел, его переселили в невероятно просторные и роскошные комнаты, с которыми бы могли соперничать разве что покои королевских особ. Но в Долине не было монархии или какой-либо иной централизованной власти.
Регионами управляли Жнецы, а Госпожа стояла над всеми. Со слов Ласка, попытки дворян создать гражданскую ветвь власти не увенчались ничем. И всё из-за невозможности договориться на словах. В этом мире не существовало войн. Никому из однёрок и в голову бы ни пришло собрать армию и пойти на массовые убийства ради собственных целей. Это бы привело Госпожу в ярость. Право на бойню принадлежало лишь её Убийцам. А последние не стали бы сражаться за интересы однёрок, ни у кого из дворян попросту не нашлось бы столько золота в качестве оплаты.
Потому всё оружие, изготавливаемое людьми, обычно шло в пользование нулёвками и носилось стражей в качестве защиты от распоясавшихся Убийц. Против других обычных людей в ход шли разве что кулаки и несмертельные приёмы, в случае поимки преступников.
Бесса мучили апатия и бессонница. Пару раз в поместье приходили письма от Женевьевы, что разыскивала своего ученика. По настоятельной просьбе Ласк отвечал, что Бесса здесь нет. Легко скрываться за высокими стенами и влиянием древнего знатного рода.
Около месяца спустя Бесс наскрёб в себе силы вновь наведаться на ярмарку. Стоял жаркий солнечный день. Стоило повернуться к небесной голубизне, как солнце до боли слепило глаза. Круг дриад полнился желающими закупиться, сами мастера выглядели весёлыми и непринуждёнными. У лавки с элексирами скопилась обычная очередь. Кажется, здесь вообще ничего никогда не менялось.
Бесс вертел головой в поисках всего одной лавки. И в этот раз ему повезло. Дриада в джинсах и футболке тоже заметила старого знакомого и выпрямилась на стуле, скрестив на груди руки, пока Бесс приближался.
– Чего тебе? ― грубо поинтересовалась она. ― Наконец осознал, насколько прекрасны мои изделия?
Бесс засунул руку в сумку и стал вынимать стопки золотых монет, раскладывая их перед приоткрывшей рот в изумлении дриадой. На прилавке выросли пять башен по десять монет в каждой.
– Пятьдесят золотых за то, чтобы ты показала мне место, откуда берёшь своё добро, ― предложил Бесс ровным тоном.
Дриада облизнулась, глядя на всё это золото, и быстро смахнула его в ящичек под прилавком.
– Уговорил, ― притворно скучающе вздохнула она и протянула ладонь. ― Берись, Убийца.
Едва он сомкнул пальцы на маленькой руке, как мир смазался, заменив говор рынка тишиной, а затем всё вновь стало плотным и цельным, но совершенно неизведанным. Здешнее небо было грязных оттенков несмешанной краски фиолетового и зелёного цветов. Деревья стояли опалённые и пожухлые, как будто недавно поблизости случился пожар. Спёртый воздух щипал нос и забивал лёгкие.
– Пробудешь здесь слишком долго, умрёшь, ― предупредила дриада и указала на песчаный берег, о который билось загрязнённое море. ― Вот это место.
Пляж полнился различным мусором. Многие предметы были лишь деталями чего-то и лежали изломанные. Вещи, которые Бесс никогда в жизни не видел и даже не воображал. Но были и знакомые.
– Здесь располагается трещина между мирами, ― объяснила дриада. ― Она втягивает в себя забытое или брошенное. Мои сёстры сюда не ходят. Энергия разложения та ещё беда, признаю. Но некоторые штучки действительно привлекают.
Бесс испытал горечь. Он рассчитывал на нечто большее, чем потоки грязи, принесённые из всех существующих измерений. Но это явно не было безопасным проходом куда-либо. Кто знает, насколько быстро он растеряет оставшиеся жизни, если попытается нырнуть в глубины токсичного моря. С каждой секундой становилось всё тяжелее дышать.
Уже было собравшись попросить дриаду отвести его обратно на ярмарку, он заметил среди хлама свёрнутое в калачик существо. Приблизившись, Бесс склонился над ещё тёплым на ощупь крошечным созданием похожим на щенка.
– О-о-о, ― удивлённо протянула дриада. ― Это аркалл.
Бесс поднял бровь:
– Откуда ты знаешь?
– Корни деревьев нашего леса пронизывают все измерения. Когда дриады спят, им снятся другие миры. Потому я точно знаю, что это аркалл. Но оно всё равно умрёт, тут ничем не помочь.
– Почему? ― Бесс положил ладонь на мокрое тельце, дыхание прощупывалось пусть и слабое.
– Потому что оно наглоталось ядовитой воды и надышалось отравленного воздуха, ― терпеливо словно дурачку растолковывала дриада. ― Хотя аркаллы интересные существа, конечно. Они разумны. Вот только питаются энергией смерти и довольно опасны. Оно может убить тебя в попытке выжить.
Ощутив сильное головокружение, Бесс поторопился поднять аркалла и спрятать за пазуху. Пока в глазах не потемнело, он протянул руку дриаде, что со скепсисом на лице вернула Убийцу обратно в Долину.
– Это, кстати, девочка, ― на прощание заметила дриада, вглядевшись в торчащую наружу часть существа, сжатого в чужих объятия. ― Два хвоста – значит девочка.
Бесс поторопился переместиться в поместье и велел слугам принести тёплой воды и сухие полотенца. Он старательно помыл существо, что никак не реагировало на любые его усилия. Под слоем грязи обнаружилась персикового цвета шерсть. У аркаллы было четыре острых уха, по два по бокам, вросшие друг в друга, и четыре глаза. Два хвостика прижимались к исхудавшему тельцу.
Аркалла походила на помесь лисы и волка. Но у неё не было половых органов и заднего прохода. Снаружи существо выглядело как плюшевая игрушка. Только острые зубы в челюсти выдавали возможную опасность загадочного создания.
Бесс положил вымытую и высушенную аркаллу на подушку. Она всё также едва дышала и совсем не шевелилась.
– Что значит питаются энергией смерти? ― задумчиво пробормотал Бесс и отправился к расставленным по всему дому мышеловкам.
В одной из них обнаружилась ещё живая крыса с зажатыми механизмом задними лапами. Бесс принёс зверька к аркалле и положил прямо перед коричневым носом, затем проткнув голову крысы ножом. Та умерла в мгновение. Глаза аркаллы подёрнулись. Их цвет был бордовым, сплошным, без разделения на зрачки и белки. Аркалла шумно втянула носом воздух и чихнула, повернув голову. Она одарила Бесса коротким взглядом и сразу же заснула. Дыхание существа стало более явным и мерным.
Малышке едва ли требовалось много энергии, потому убийство человека было излишним. Достаточно расправиться с парочкой животных, чтобы привести её в форму. Теперь дни Бесса занимали попытки поставить ослабленную больную аркаллу на ноги.
Он относил малышку на кухню, где повар отсекал головы живым курам, и на ферму, где мясники резали свиней и коров. Постепенно она начала приходить в себя и всё дольше безмолвно таращилась на Бесса, прежде чем вырубиться. А в одну из ночей Бесс проснулся от того, что чей-то шершавый язык лизал ему пальцы.
Аркалла на окрепших лапах сумела забраться на постель. Со смехом и слезами на глазах Бесс положил кроху себе на грудь. Потёршись мордой о ткань пижамы, аркалла свернулась калачиком и задремала. Это было самое милое существо, которое ему когда-либо доводилось встречать.
– Я убью столько, сколько тебе понадобится, ― пробормотал Бесс, впервые за долгое время заснув как младенец.
***
Азалия помогала Бессу в выборе костюма для маскарада, пока Акула (так он назвал аркаллу) носилась по комнате и мешалась под ногами у помощников портного. Акула была полна сил, рыжая шёрстка пушилась, а ушки стояли торчком. Теперь было трудно представить, что совсем недавно малышка находилась на пороге гибели.
– Стоит ли нам сшить наряд и для тебя? ― весело поинтересовался Бесс у Акулы.
Та раскрыла пасть и издала нечленораздельный звук. Бесс посещал ярмарку Убийц, чтобы побольше расспросить дриаду об аркаллах и даже заплатил за информацию десять монет. Торговка разболталась и поведала, что Акула способна говорить, но речь её вида не такая как у людей. Однако, малышка едва ли успела научиться разговаривать у родичей, а значит, она попытается выучить язык этого мира. Из-за другого устройства тела, Акуле будет непросто произносить местные слова. Для неё это почти непосильная задача. Но Бесс мог научиться понимать свою новую подругу.
Ласк нанял для Акулы преподавателей. За суммы, которые им отваливал дворянин, те были готовы обучать даже создание похожее на зверя. Бесс узнал язык этого мира в тот же миг, когда очутился в нём. Наверное, его мозг перепрошила система. Но Акуле приходилось корпеть над букварём и учиться различать буквы. Её необычно устроенная лапа даже позволяла удерживать толстые карандаши и неплохо писать.
Встав на задние лапы, будто всегда только так и ходила, малышка стала передразнивать одного из помощников портного, изображая его вихляющую походку. Азалия расхохоталась, пока жертва игривости Акулы озадаченно оглядывался на присутствующих.
– Для лучшей маскировки стоит подобрать что-то совсем не в моём стиле, ― задумчиво протянул Бесс, заметивший на вешалках стильный костюм с богатой вышивкой на ткани.
– Отличная мысль, ― поддержала Азалия и обратилась к портному. ― Ты его слышал.
Позже в общей столовой за обедом все уплетали жареный бифштекс, пока Акула нависала над медленно умирающей птицей. Для неё поставили высокий детский стул, а Ласк и глазом не моргнул из-за присутствия свежей мертвечины на тарелке неподалёку от него.
Хотя аркалла питалась всего раз в неделю, часто она просто составляла им компанию, наблюдая за тем, как люди поглощали непонятную для неё пищу, или играла с приборами, сжимая их в передних в лапах. Иногда Бесс слышал её невнятное бормотание, как будто малышка разыгрывала воображаемую сцену. Он чувствовал себя гордым старшим братом и отцом одновременно.
– Все приготовления окончены, мероприятие в конце следующей недели, ― объявил Ласк, осушая бокал с вином. ― Приглашения разосланы.
У Савитусов была своя сеть шпионов среди однёрок, которую Ласк прозвал наблюдателями. Единственная работа этих ребят заключалась в том, чтобы собирать данные о важных людях в Долине. Можно сказать, что таким образом создавались досье на Проклятых и Убийц, да и на обычных людей тоже. Род Савитус испокон веков собирал информацию и торговал ей. И все об этом знали.
На этой деятельности Савитусы сделали себе состояние и имя. Однако они никогда не занимали сторон, сохраняя нейтралитет даже в самых жестоких делах. Потому пользовались безграничным доверием и уважением.
Пребывая в окружении нежной Азалии, преданного Ласка и милой Акулы Бесс чувствовал, как его раненая душа исцелялась. Словно он снова обрёл семью. Но одновременно Бесс страшился привязаться к кому-то, а затем потерять из-за очередного своего опрометчивого поступка.
Ещё оставался обгоревший клочок бумаги с именем важного для него человека, вылетевший из тёмного облака Жнеца. Могло ли это значить что-то хорошее или плохое? Бессу больше ни разу не удалось застать рогатого оборотня в ратуше, запись на встречи с ним тоже временно не проводилась. Тот словно провалился сквозь землю.
Наконец Бесс всё-таки наведался в «Танцующих русалок», чтобы лично вручить приглашения для Женевьевы и Арлана. Первая выглядела рассерженной долгим отсутствием ученика и взяла протянутый конверт с недоверием. Арлан же пребывал в безмятежности и с улыбкой встретил Убийцу, которому задолжал свою последнюю жизнь.
– И где, Жнец тебя забери, ты всё это время пропадал? ― проворчала Женевьева, откладывая приглашение. ― Готова поспорить, что у Савитуса, который бесстыдно мне врал о твоём местоположении.
– За мной открыта охота, ― веско отметил Бесс, садясь за стол и заказывая у официанта стакан воды. ― Даже если Яз неопытная дилетантка, лучше меньше трепаться о том, где я живу.
– Резонно, ― неожиданно поддержал Арлан.
Женевьева скорчила недовольную физиономию, но не стала спорить. Бесс заметил, что стулья этих двоих находились слишком близко друг к другу, а их язык тела выдавал отношения обоих с головой. Был ли это просто секс или нечто более серьёзное?
– А твой дружок случайно не может подстроить так, чтобы куш достался мне? ― с усмешкой поинтересовалась Женевьева, вновь переключая внимание на приглашение.
– Возможно. Если ты разорвёшь со мной договор, ― ровно ответил Бесс и сделал глоток из стакана с водой, который поставили перед ним на стол.
Лицо собеседницы приобрело серьёзное непроницаемое выражение. Она заказала выпивку, сделав вид, что вообще не услышала реплики Бесса. Похоже даже монеты черепа не имели для Женевьевы ценности по сравнению с ранговой прокачкой.
– Твоя броня весьма добротная, Бесс, ― вдруг заметил внимательный Арлан. ― Такая обойдётся в кучу золота, если не платины. Где ты достал столько денег?
Женевьева прищурилась, впившись взглядом в скромное облачение Бесса. Первое впечатление не выдавало ценности изделия из-за дизайна, но при пристальном осмотре был виден блеск сплетения невероятно крепких нитей.
– Моя ставка в Пирамиде случайно выиграла, ― солгал Бесс.
Он не мог признаться, что полез в глубины Подземелий, тогда Женевьева догадается о его крупной потере и отчаянном положении в оплате долга перед ней. Тогда она непременно использует этот шанс, чтобы его полностью уничтожить, в этом Бесс не сомневался.
Никто не стал спорить или расспрашивать дальше. Даже если и не поверили, то могли счесть, что это Ласк расщедрился на броню для своего Убийцы, а Бесс был слишком горд, чтобы признаться. И пока парочка голубков распивала одну бутылку крепкого пойла на двоих, в голове Бесса медленно созревал план для грядущего смертельного маскарада.
[16]
Поместье украшали жёлтые лилии, шёлковая драпировка тоже была жёлтой, как и почти всё убранство. Ласк выбрал этот цвет как основной для нынешнего празднества. Потому что, с его слов, на жёлтом фоне хорошо выделялись другие цвета, и люди редко наряжались в жёлтое. Так Бессу будет хорошо видно свои потенциальные жертвы. Возникало ощущение, будто Ласк предвкушал убийства на вечере больше, чем сам Бесс.
Его новый наряд представлял собой белый костюм с разноцветной вышивкой в виде полевых цветов и лаковые зелёные туфли. Для Акулы сшили шапочку, похожую на берет. Головной убор крепился на четырёх острых ушках. Оценив себя в зеркале, малышка довольно фыркнула.
Волосы Бесса аккуратно уложили, открыв лоб. Ассиметричная маска повторяла форму лица, оставляя видимой лишь боковую часть подбородка. Азалия подивилась тому, как Бесс стал красив, не то, что в обычное время. Он не знал, воспринимать ли это в качестве комплимента или наоборот.
Бесс собирался войти в особняк вместе с остальными Убийцами, чтобы слиться с толпой. Во дворе собралось несметное количество гостей. Казалось, все Убийцы с Орлиного холма пожаловали на поклон к Савитусу Ласку. Этот род никогда не скупился на приз. В десятках глаз сверкали золотые монеты, заставлявшие позабыть об обоюдной ненависти между Проклятыми и Убийцами. Бесс разглядел среди прибывших Женевьеву с Арланом и постарался тщательнее спрятаться за чужими спинами, чтобы старые знакомые не распознали его по движениям и походке.
На входе гости демонстрировали приглашение и наруч. Попасть внутрь можно было лишь с этими двумя свидетельствами. Случайных Убийц нанятые портье разворачивали у парадных дверей. Приглашения не были именными, хозяин не знал имён всех Убийц, либо делал вид, что не знал, потому кто-то мог проскользнуть внутрь по чужому приглашению. Хотя редкий Убийца подарит шанс разбогатеть кому-то другому.
Бесс вошёл в большой зал среди прочих. Многие двинулись к столам с закусками и выпивкой. Подносы с бокалами вина быстро пустели. Как будто толпу беспризорников допустили к полному холодильнику. Хотя не все Убийцы вели себя как голодные дикари. Те, что рангом повыше, держали лицо и осматривались по сторонам. Всё оружие сдавалось на входе, прямо как в Пирамиде. Может от того взгляды Убийц то и дело скользили по столовым приборам, хотя те же ножи и вилки были нарочно сточены на краях, чтобы представлять меньшую опасность. Но, будучи Убийцей, учишься быть в любую минуту готовым к внезапным угрозам.
Однако маски всё равно раскрепощали. Люди вели вполне непринуждённые беседы, даже искренне смеялись над чужими шутками. Поднимали тосты и чокались бокалами. Накануне все магазины парадной одежды и париков опустели. Это был почти что модный показ результата трудов ремесленников Орлиного холма.
Ласк вместе с сестрой объявились перед гостями примерно через полчаса после закрытия дверей. К тому моменту большинство успели набить свои желудки и разомлеть от вина. При появлении хозяина торжества все головы обратились к нему. Но в позах Убийц не читалось ни признательности, ни радости. Они глядели на Проклятого сшивателя презрительно и враждебно. Один его глаз сверкал коричневым вместо фиолетового, напоминая о предателе среди Убийц, что якшается с «паразитами».
В этом мире не было линз, но в маску Бесса были вставлены тёмные стёкла, что скрывали цвет глаз. Многие гости носили точно такие же, потому это не выглядело подозрительно.
Вопреки очевидному негативному отношению присутствующих, Ласк проявил радушие и улыбался, делая широкие жесты руками. Он объявил, что в этом году целых трое Убийц смогут выиграть монеты-черепа. Три значительных приза в сто, триста и пятьсот золотых монет блестели в сундуках, что вынесли слуги на всеобщее обозрение.
Ласк намеревался устроить обычную лотерею с вычёркиванием чисел на билетах для третьего приза и состязание для второго. Чтобы выйти главным победителем предстояло дать ответ на специально придуманную загадку.
– В чём суть состязания? ― поинтересовался кто-то в толпе после объявления.
Ласк улыбнулся ещё шире:
– Триста монет черепа получит Убийца, что отыщет среди приглашённых владельца моего второго глаза, ― он указал на карюю радужку. ― Условия таковы. Срывать маску можно только публично на этом самом месте. Всего одна попытка выбора. Если маска будет снята раньше, победа не засчитывается, как и если личность этого человека будет раскрыта ещё каким-либо иным образом. Тогда награда не достанется никому.
– С чего этому Убийце выходить на показ перед всеми? ― недоверчиво спросил другой гость.
– Ни с чего, ― безмятежно согласился Ласк. ― Но вы обязательно найдёте способ его убедить, не так ли?
Бесс, впервые слышавший об условиях состязания, хмыкнул. Ласк был в своём репертуаре. Ему нравилось шоу и наблюдать за действиями Бесса в затруднительных ситуациях. Хотя ничто не мешало тому снять маску прямо сейчас у всех на виду, лишив Убийц шанса на приз.
Гости переглянулись, выискивая в стоящих рядом мужчин, чьи глаза были закрыты стеклянными вставками. Круг подозреваемых сужался.
И, наконец, слуги вынесли крупную табличку с начертанной на ней загадкой:
«Он жил в неведении сто лет.
Когда очнулся, то ослеп
От зла, разрухи и от бед.
О ком идёт речь в стихотворении?»
Победителем становился первый ответивший верно. Количество попыток не ограничивалось. Ответы следовало говорить на ухо слуге, стоящему возле таблички с загадкой.
Кто-то неподалёку от Бесса недовольно выругался под нос. Загадка и впрямь выглядел неразрешимой. Пока Убийцы пытались определиться с дальнейшими действиями, дворецкий пригласил желающих сыграть в лотерею в соседний зал. Ушла примерно треть присутствующих. Остальные либо не считали сто золотых значимой суммой, либо не верили в свою удачливость. Хотя всегда оставалась возможность выкрасть чужую награду, при этом убив победителя. За пределами поместья вступали в силу прежние законы.
Бесс и сам не знал ответа на загадку. Хотя гостеприимный Ласк намекнул, что ответ может быть записан в укромных тёмных углах дома. Тем самым он подготовил почву для охоты Бесса, независимо от того, была ли подсказка правдивой. В итоге Убийцы благополучно разбрелись по зданию. Им были доступны любые незапертые комнаты, но не во всех из них горел свет.
Бесс чувствовал напряжение в ноющих от нервов мышцах. Осталось два убийства до выплаты долга. Он должен был совершить, как минимум, четыре, при этом убив троих почти одновременно.
– Клянусь, сшиватель нас всех разводит, ― услышал Бесс чей-то голос в коридоре и затаился за поворотом. ― Почему бы нам просто не украсть золото?
– Украсть? ― скептически отозвался второй голос (женский). ― Разозли кого-то из Савитусов и все Убийцы на холме будут знать, где ты живёшь, каким оружием владеешь и сколько раз умирал. Это всё равно что прописать себе смертный приговор. Поэтому играй по его правилам или убирайся. Хотя, если так неймётся, могу потом принести цветы на твою последнюю могилку.
Ответа на это Бесс не услышал, потому что парочка удалилась. Однако теперь ему стало любопытно, кому хватило спеси пленить Ласка и был ли этот человек до сих пор жив?
Время утекало, пока он бродил по дому, надеясь застать какого-нибудь заплутавшего одиночку вдали от любых свидетелей. Но Бессу не везло. Убийцы словно нарочно ходили группами. Это было умно и во многом ожидаемо. И всё же Бесса удивило такое последовательное поведение. Выходило, что лишь он и гулял один, только осознал это слишком поздно.
– Прости, но мне определённо нужно это золото, ― прозвучал за спиной голос Женевьевы (он обернулся). ― Так разоделся и подумал, что я тебя не узнаю?
Арлан стоял с другой стороны, явно играя роль сообщника. Убегать и сопротивляться не было никакого смысла.
– Тебе же лучше, если это буду я, ― заметила она. ― Не придётся терпеть навязчивость незнакомцев.
– Хорошо, ― согласился Бесс.
– И даже не попытаешься снять маску? ― удивился Арлан.
– Мне не жаль чужого золота для моего Учителя, ― ответил Бесс, выдерживая пытливый взгляд Женевьевы.
Она ухмыльнулась, принимая его внезапное великодушие. Бесс покорно последовал за Учителем. Арлан замыкал ряд.
Рваный шлейф закрытого бежевого платья Женевьевы волочился по начищенному полу, из волос торчали яркие перья. Каблуки мерно застучали по мрамору, когда они пересекали зал. Огни свечей дрожали на десятках канделябров. Присутствующие Убийцы оборачивались на группу из трёх человек, что направлялись в место, рядом с которым за отдельным столом сидели Ласк и Азалия, развлекающие себя игрой в шахматы. Они прервались при появлении Бесса, что остановился и развернулся лицом к гостям.
