Текст книги "Любовный дурман"
Автор книги: Вайолетт Лайонз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)
Ей требовалось немного времени, чтобы собраться с мыслями. Странно, но сейчас она ощущала, что стала другой, отличной от той женщины, которая открыла дверь Джорджу сегодня утром.
Двигаясь как можно более спокойно, она наполнила чайник водой, поставила его на плиту, достала чашки из буфета…
– Я люблю кофе без молока, – неожиданно сказал Джордж, и Софи вздрогнула от испуга, но удержала чашки в руке.
– Это хорошо. Признаюсь честно, я не уверена, что у меня есть свежее молоко. И что оно вообще есть. Я не покупала его вот уже три дня. Не люблю ходить по магазинам, бродить с корзиной между бесконечными полками с товаром. Меня это утомляет. – Она чувствовала, что несет ерунду, но так ей было легче. Это отвлекало от страшной боли, терзавшей душу, от мрачных мыслей. – Сахар?
– Нет, спасибо.
Когда кофе уже был налит в чашки, ей не оставалось ничего другого, как вернуться в гостиную. И опять смотреть в лицо Джорджа. Не могла же она, как ненормальная, продолжать стоять у плиты…
– Кстати, насчет сахара я тоже не уверена! – С ее губ сорвался глупый смешок.
Внеся поднос с чашками в гостиную, она поставила его на столик, стараясь как можно дольше избегать встречи с взглядом Джорджа. Но это не могло продолжаться бесконечно.
– Почему ты ни о чем не спрашиваешь меня, София? – прищурившись, спросил Джордж, и Софи была вынуждена повернуться к нему.
– О чем я должна тебя спросить? – Она недоуменно пожала плечами.
Джордж несколько раздраженно покачал головой и прищелкнул языком.
– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Готов поспорить, что этот вопрос не дает тебе покоя с того самого момента, как ты увидела меня на пороге своей квартиры.
– Какой вопрос? – Софи догадывалась, о чем речь. Знала также и то, что ни за что в жизни не сможет заставить себя заговорить об этом первой. Даже если бы она попыталась сформулировать этот вопрос наиболее кратко и обтекаемо, слова застряли бы у нее в горле.
– Ты желаешь знать, зачем я приехал к тебе. Что мне от тебя нужно. Так почему же не хочешь спросить меня об этом прямо?
– Я знаю, зачем ты здесь, – ответила Софи.
Она решила прибегнуть к хитрой увертке и подозревала, что Джордж сразу раскусил ее, сразу догадался, каковы ее намерения.
9
В комнате стало вдруг душно и тесно. Напряжение, нависшее над ними, затрудняло дыхание, путало мысли.
– Ты пришел, чтобы извиниться, – сказала Софи и протянула Джорджу чашку с кофе. – По крайней мере, ты сам так сказал.
Он сказал также и другое: «Ты наверняка, желаешь знать, зачем я приехал к тебе. Что мне от тебя нужно». Но Софи не хотела заострять на его последних фразах внимания. Потому что боялась осложнений. Потому что чувствовала, какую боль могут принести последствия подобных разговоров.
– Кстати, слов извинения я так и не услышала, – сказала она. Без конца размешивать кофе в собственной чашке было глупо. Еще немного, и в донышке образовалась бы дырка.
Софи вынула ложку, помахала ею в воздухе, положила на стол, не замечая, что пролила часть кофе на пол, и посмотрела на Джорджа.
– Итак?
– Я сказал: жаль, что у меня не хватило духу все рассказать тебе еще в Нью-Йорке. – Джордж поставил свою чашку на стол, но в это время его ложка упала к ногам Софи. Она нагнулась за ложкой одновременно с ним, их пальцы на мгновение соприкоснулись.
Софи показалось, по ней пробежал электрический разряд. Быстро отдернув руку и положив ложку на столик рядом со своей, она спросила как можно более спокойно:
– Ты что-то хотел добавить?
В серых глазах Джорджа больше не было страшной тоски, той, что наполняла их буквально несколько мгновений назад. Он смотрел на Софи с небольшим прищуром, будто размышлял о чем-то куда более радостном, чем несколько минут назад.
Неужели этот человек способен так быстро справляться с душевными страданиями? – подумала Софи. Или же это искусная маскировка своих истинных чувств и переживаний?
Удивительно, но она ясно ощущала, что не хочет знать ответа на этот вопрос.
– Я… Я не намереваюсь просить у тебя прощения за то, за что мы оба в ответе. – Джордж посмотрел ей прямо в глаза проницательным взглядом. – Или ты считаешь, что я заставил тебя силой вступить со мной в связь?
– О нет! – Софи энергично покачала головой.
Нет! На подобную выходку в данных обстоятельствах решилась бы только законченная нахалка! Или интриганка! Софи и не думала обвинять его в насилии.
– У меня и в мыслях не было предъявлять тебе претензии такого характера, – добавила она.
– Отлично. – Джордж кивнул уверенно, как начальник подчиненному. – С моей стороны бы было просто нелепо чувствовать себя виновным в том, чего мы оба хотели…
Его глаза потемнели. Он откровенно разглядывал Софи: ее пухлые губы, тонкую белую шею, вздымавшуюся от волнения грудь.
– В том, что мы с удовольствием повторили бы…
Щеки Софи вспыхнули.
– В том, что ты, быть может, и повторил бы с удовольствием! – запротестовала она. – Я же, если мне не изменяет память, не говорила ничего подобного!
– Верно, не говорила, – протяжно произнес Джордж. – Но о некоторых вещах говорить совершенно излишне. Их легко определить по внешним признакам: по тому, как меняется голос, по взгляду, улыбке…
Он поднялся со стула, приблизился к Софи и свободной рукой нежно провел по ее щеке.
– Это видно без слов. Тебе ничего не заметно, а я отчетливо ощущаю, как от тебя исходит особое тепло, даже сияние… – Пальцы Джорджа скользнули к ее пухлым мягким губам.
Софи вздрогнула. Желание, страсть, которыми ей удавалось искусно управлять все это время, вдруг вырвались из-под контроля и затрепетали у нее внутри.
– Какой соблазнительный у тебя рот, – пробормотал Джордж.
– Не смей! – воскликнула Софи и резко отвернула голову.
Наверное, не стоило сопротивляться настолько агрессивно. Ведь Джордж не сделал ничего плохого. Но справляться с нахлынувшими эмоциями уже не хватало сил, поэтому Софи и вела себя так глупо. Когда она вновь заговорила, ее голос прозвучал натянуто и неестественно:
– Если ты считаешь, что умеешь разгадывать мысли по еле заметным изменениям во внешности человека, то глубоко заблуждаешься! – Ей казалось, что стук ее собственного сердца заглушает слова. – Возможно, ты просто выдаешь за действительное то, что желаешь видеть! В таком случае спешу тебя разочаровать: твои сомнительные фантазии вовсе не совпадают с моими намерениями и ощущениями!
– Ты уверена в этом? – спросил Джордж.
На его губах заиграла добродушно-насмешливая улыбка, и по спине Софи побежали мурашки – не то от страха, не то от острого приступа сексуального влечения к мужчине, что стоял рядом. Она не могла понять.
– Возмущайся сколько твоей душе угодно, милая. Но знай: то, что я вижу в твоих глазах, говорит о твоем состоянии красноречивее любых слов… А в моих фантазиях нет абсолютно ничего сомнительного. Ничего!
– Я… – начала было Софи, но Джордж резко перебил ее.
– Все, чего я хочу, так это пережить снова и снова блаженные ощущения, которые мы подарили друг другу в ту ночь. Уверен, ты не считаешь их грязными. Ведь именно ты разожгла во мне настоящий пожар, ты довела до безумия, до сладкого изнеможения…
Софи поняла, что ловко загнана в угол. Его слова привели ее в такое сильное замешательство, что можно было даже не пытаться говорить что-то в ответ. Из этого не вышло бы ровным счетом ничего хорошего.
Воспоминания об их совместной ночи нахлынули на нее неумолимым потоком. Самые волнительные моменты один за другим замелькали перед глазами.
Невинное прикосновение руки Джорджа к губам Софи живо напомнило ей вкус его кожи, его пьянящий запах. Своими словами он лишь усугубил ситуацию. Она чувствовала, что находится на грани, что вот-вот потеряет контроль над собственными эмоциями.
Ее душа металась. Вся ее женская чувственная сущность стремилась к Джорджу. Сглотнув, Софи собралась с духом и произнесла так спокойно и бесстрастно, как только могла:
– Думаю, нам будет гораздо удобнее разговаривать, если мы присядем.
Удобнее! Джордж внутренне ухмыльнулся. Для него это вряд ли было бы удобнее! Эта женщина одним своим присутствием вызывала в нем ощущения невероятной силы. Он ничего не мог понять.
С той самой поры, как смерть отняла у него Маргарет, в его жизнь пытались проникнуть десятки женщин. Были среди них и настоящие красавицы. Например, Моника Шнайдер, начальник аналитического отдела центрального офиса в Берне. Большинство мужчин-сотрудников находили молодую умную и проворную Монику божественной. Обладательница идеальных ног, осиной талии и прекрасного лица, она относилась к тому типу женщин, которых представители сильного пола готовы боготворить.
Моника вот уже третий год лезла из кожи вон, чтобы привлечь к себе внимание молодого босса-вдовца. Поначалу она намекала на то, что готова прибрать его к рукам в весьма смелой форме. Потом, с удивлением обнаружив, что ее чары не всегда действенны, стала пытаться пускать в ход другие, более хитрые уловки.
Джордж не мог не замечать ее красоты. Но было в ней, слишком идеальной, что-то отталкивающее, неестественное. По его мнению, нагловатая Моника не шла ни в какое сравнение с искренней лучезарной Маргарет. Той вообще никто в подметки не годился. Но его жены уже давно не было на свете…
И Джордж предпочел замкнутость и одиночество компании разряженных манерных хищниц.
Софи же резко выделялась среди остальных женщин. В ней присутствовало что-то необычное, невероятно притягательное. Ясный открытый взгляд, потрясающий цвет глаз, изящество линий стройного тела – все это никак не выходило у Джорджа из головы на протяжении прошедшей недели. Будоражило кровь и сейчас, когда она находилась рядом.
– Джордж? – несколько растерянным голосом позвала его Софи. Она уже прошла в противоположный конец комнаты и уютно устроилась в кресле, забравшись в него с ногами.
Ее гость, с трудом выныривая из потока нахлынувших мыслей, повернул голову.
Софи смотрелась чудесно в глубоком кресле, обитом плюшем. В коротких стареньких шортах ее стройные ноги выглядели невероятно соблазнительно, особенно сейчас. Согнутые в коленях, они были залиты солнечным светом, льющимся со стороны окна, и казались мраморными.
Ее волосы цвета шоколада стягивала на затылке ярко-красная резинка с изображением маленьких медвежат. Это придавало всему ее облику невинный детский вид.
С каким удовольствием он приблизился бы к ней и покрыл поцелуями эти удивительно красивые ноги!
Нет, твердо сказал себе Джордж, отгоняя волнующие мысли. В прошлый раз из того, что оба они отдались разбушевавшейся страсти, ни о чем предварительно не подумав и не договорившись, не вышло ничего хорошего. Это привело к серьезному непониманию друг друга и огромному скандалу. Хорошо еще, что в порыве ярости Софи не накинулась на него и не расцарапала ему физиономию!
Сегодня не должно повториться ничего подобного, дал себе слово Джордж. И был решительно настроен сдержать это слово.
Софи, устав выжидающе смотреть на него, раздраженно кашлянула и спросила:
– Джордж, ты собираешься рассказать мне, зачем ты ко мне пожаловал или нет? – Она предельно сдерживала свои эмоции, но не могла скрыть все возрастающего смятения.
– Да, да, – покачав головой, согласился он. – Я намереваюсь рассказать тебе все, как есть.
– Замечательно! Именно это мне и хотелось услышать, – вставила Софи.
– Я приехал, потому что почувствовал, что меня влечет к тебе со страшной силой! – не обращая внимания на ее реплику, признался Джордж.
– О Боже! Как трогательно, – съязвила Софи, маскируя некоторое смущение.
Джордж метнул в ее сторону неодобрительный взгляд.
– Я намерен выложить тебе все, как есть! Только не перебивай меня, умоляю!
– Хорошо, хорошо! Все, как есть. Слушаю тебя очень внимательно, – с наигранной серьезностью сдвинув брови, воскликнула Софи.
– Послушай, ты всегда такая вздорная? – спросил Джордж.
– Крайне редко. – Лицо Софи исказилось в забавной гримасе. – А с тобой почему-то не могу быть другой. Ты оказываешь на меня плохое влияние.
– А ты – на меня, – отпарировал Джордж. – Но я хотел побеседовать с тобой совсем не об этом. Я решил, что должен в разговоре с тобой быть предельно правдивым и откровенным. Только так мы сможем понять друг друга.
Он ненадолго замолчал.
Софи пристально всмотрелась в него. Этот мужчина, почти незнакомый, нанесший ей всего неделю назад смертельную обиду, с каждой минутой становился для нее ближе и дороже. Она противилась этому странному чувству: оно вместе с щекочущей душу радостью доставляло ей нестерпимую боль. Но и с ужасом сознавала, что уже не в состоянии от него отделаться.
– Продолжай, пожалуйста, – осторожно поторопила Джорджа Софи.
– Как я уже сказал, я приехал к тебе сегодня, потому что очень хотел увидеть тебя еще раз. Знаешь, я приложил огромные усилия, чтобы убедить себя в том, что наше знакомство – мимолетное явление, ничего не значащее ни для тебя, ни для меня. – Он вопросительно взглянул ей в глаза. – Ты ведь тоже поначалу не восприняла нашу встречу всерьез?
– Что? – Софи удивленно вскинула брови.
– Ну, тоже хотела просто поразвлечься тогда, получить удовольствие и только, верно? – уточнил Джордж.
Софи охватила нервная дрожь. Да как он смеет так думать? За кого меня принимает?
– Я совсем не… – Она резко замолчала. Внутренний голос вовремя подсказал ей, что не стоит кипятиться и спорить. Так разговор мог опять закончиться ничем. – Ладно, ничего особенного я не хотела сказать… Продолжай, пожалуйста.
Джордж, который до сих пор так и не присел, принялся беспокойно расхаживать по комнате.
– Видишь ли, со мной творится что-то странное. Я никак не могу убедить себя в том, что ты в моей жизни – развлечение на одну ночь.
Хоть последняя фраза и резанула слух Софи, она поймала себя на мысли, что слушает Джорджа со всей серьезностью, с большим интересом и вниманием.
С момента его появления здесь и до этой самой минуты она была уверена, что ему опять хочется лишь позабавиться. Однако то, о чем он сказал только что, зародило в ее сердце слабую надежду.
– Всю эту неделю я не узнаю себя, – продолжил Джордж. – Не могу отвлечься от мыслей о тебе, хоть ты тресни! Не помогает даже работа…
У Софи потеплело на душе. Нечто необычное в его голосе говорило о том, что он абсолютно искренен.
– Мне страшно захотелось увидеть тебя еще раз! – воскликнул Джордж. – Перед отъездом из Америки.
Софи замерла.
– Перед отъездом? Ты уезжаешь?
Джордж остановился посередине комнаты.
– Да. Я улетаю завтра.
– Но… Куда? – Софи изо всех сил пыталась скрыть те неприятные эмоции, которые охватили ее душу.
– Я возвращаюсь домой, София. В Швейцарию.
Софи медленно кивнула, глотая подступивший к горлу ком.
Наверное, так лучше, решила она. Пусть уезжает далеко-далеко отсюда и больше не мучает меня. Но зачем он пришел сегодня? Зачем опять поселил во мне обманчивую надежду? Дал повод мечтать и фантазировать о нас, о совместном будущем… Если бы я больше не видела его, то и забыла бы быстрее. То не страдала бы…
Впервые за сегодняшний день она призналась самой себе в том, что Джордж Росс ей небезразличен. И от этого в сердце что-то больно кольнуло, словно в него вонзилась острая игла.
– Итак, ты пришел попрощаться? – спросила Софи, стараясь казаться невозмутимой.
– Я бы не назвал это так…
– Я уже ничего не понимаю, – перебила Джорджа Софи. – Ты только что сказал, что завтра улетаешь. И что перед этим еще раз захотел меня увидеть, так ведь?
– София… – с мольбой в голосе произнес Джордж и нервно провел рукой по густым волосам. Он пытался выглядеть уравновешенным и спокойным, но это у него плохо получалось. – Я обязан лететь домой. В среду моей дочери исполняется четыре года. Я пообещал, что непременно приеду, понимаешь?
Конечно, она все понимала. У него была дочка. Хильдегард. Маленькая красавица, подарок Маргарет.
– Кто сейчас присматривает за твоей крошкой? – Не то чтобы ее это интересовало, просто для подавления жуткой тоски ей нужно было что-то говорить. Что угодно. Лишь бы не выдать своих чувств, лишь бы сохранить самообладание, лишь бы не молчать…
Итак, он улетал. Теперь навсегда. Многое ли значил для Софи этот человек? По тому, как нестерпимо гадко стало у нее на душе, она могла определить, что многое. А осознание этого лишь усугубляло страдания.
– …Живут в Адельбодене, – услышала Софи окончание фразы Джорджа и поняла, что слишком увлеклась своими горькими думами.
– Прости… Кто живет в Адельбодене? – поспешно спросила она.
– Две бабушки и дед Хильдегард, – повторил Джордж, обеспокоенно глядя на Софи.
К ее великой радости, он не стал расспрашивать, что с ней, а продолжил рассказывать.
– Адельбоден – наш родной город. Там мы познакомились с Маргарет. Там до сих пор живут мои родители и ее мать. Хильдегард, когда я уезжаю по делам, находится либо там, либо в Берне с Юлией и Томасом.
– Юлией и Томасом? – рассеянно повторила Софи, но тут же вспомнила, кто такая Юлия. – Значит, с твоей сестрой и зятем.
Ей вспомнился тот отвратительный момент, когда сестра Джорджа звонила в отель в Нью-Йорке.
– Вы ладите с этим Томасом? – торопливо спросила она, желая отвлечься от дурацких мыслей.
– Томас – отличный парень. Талантливый юрист. Известная личность в городе, – ответил Джордж и наморщил лоб. Разговор складывался совсем не так, как ему хотелось.
Софи угадала, о чем он думает. Но желала и дальше задавать тон беседы. При помощи этих вопросов – о семейных отношениях и обычных делах – она искусно уводила его от главной темы и сооружала, таким образом, вокруг себя защитную стену.
– Давно ты не виделся с Хильдегард?
– Уже целых две недели, – вздохнул Джордж.
– Вообще-то срок не слишком большой, хотя…
– Для ребенка, у которого нет матери, срок громадный. Мне часто приходится уезжать из дома. И моя бедная дочка всегда ждет меня с нетерпением. Я тоже по ней жутко скучаю. На протяжении этих двух недель мы каждый день разговаривали с ней по телефону. – Джордж улыбнулся, задумчиво и с нежностью. – Хильдегард отказывается ложиться спать, пока я не пожелаю ей спокойной ночи. Зато после нашей беседы берет свою любимую куклу и отправляется в кроватку. Через несколько минут ее уже не добудишься.
Софи не нашла, что ответить. Рассказ о ребенке буквально на глазах преобразил Джорджа. В нем появилась какая-то мягкость, глаза оживленно заблестели.
Вот бы и мне можно было надеяться хотя бы на телефонный звонок от него! – подумала Софи, глядя в пустоту. Что-то я размечталась…
Все, что у нее могло остаться, так это воспоминания. Сладостно-тягостные воспоминания. От них никуда не денешься.
Долгими одинокими ночами, в моменты, когда на душе невыносимо, они непременно будут являться мне, с грустью продолжала размышлять Софи, глядя на Джорджа и пытаясь запомнить его как можно лучше.
– Хильдегард ждет меня с нетерпением, – добавил после некоторого молчания Джордж. – А еще ей не терпится увидеть мою новую подругу.
– Что? – спросила Софи, смущенно хлопая ресницами.
– Моя дочь мечтает познакомиться с моей подругой, – медленно и очень отчетливо повторил Джордж. – С тобой.
– Я ничего не понимаю… – Софи покачала головой. Чашка с остатками кофе, все еще находившаяся у нее в руке, чуть было не выпала из ослабевших пальцев.
– Что тут непонятного, София? – Джордж пожал плечами. – Завтра я лечу назад в Швейцарию. И хочу, чтобы ты составила мне компанию.
Софи поспешно поставила чашку на столик, боясь выронить ее. То, о чем вел речь Джордж, казалось ей невероятным сном.
– Но…
– София, я ведь уже все объяснил тебе… – сказал он, глядя ей в глаза.
– Да… Да, но я не могу поверить собственным ушам! – ответила Софи, изумленно разводя руками.
Ей казалось, все, что с ней происходит, – чудесная галлюцинация, которая скоро исчезнет. И она боялась даже шевелиться, опасаясь спугнуть обрушившееся на нее счастье.
– А ты постарайся поверить в это! – Джордж приблизился к ее креслу, оперся ладонями на деревянные подлокотники и склонился над ней. – Я ведь не шучу. Всю прошлую неделю я с ума по тебе сходил. Думать не мог ни о чем другом. Только и мечтал увидеть тебя, почувствовать твое тепло, твою нежность, твою страсть.
– Правда?
Джордж протянул ей руку, и Софи медленно вложила в нее слегка дрожащие пальцы. Он выпрямился и поднял ее с кресла.
Они стояли так близко, что Софи ощущала его дыхание на своей щеке. Теплое, учащенное дыхание. Джордж обнял ее и привлек к себе.
Чувствовать вновь дурманящий аромат его одеколона, смешанный с запахом его тела, показалось ей верхом блаженства.
– Я мечтаю, чтобы ночью ты была рядом, – пробормотал Джордж. – Хочу гладить твои волосы, целовать твои мягкие горячие губы…
Он прильнул к ее рту, и Софи, позабыв обо всех опасениях, тревогах и желании оградиться от него, с готовностью ответила на его поцелуй.
На протяжении нескольких минут они не отрывались друг от друга. Их сердца колотились бешено и громко, сливаясь в единый звук. У Софи возникло ощущение, что вместе с этим поцелуем Джордж забирает у нее часть души, часть ее сокровенной сущности. Но она не сопротивлялась.
– Я не в состоянии спокойно заснуть, когда ложусь спать. Мне хочется целовать тебя, ласкать, владеть тобой. От желания я становлюсь просто безумным, – шептал Джордж. – Сейчас я должен вернуться домой. И мечтаю, чтобы ты поехала со мной.
«Должен вернуться домой», – эхом отозвалось в голове Софи. Домой… Как ласкали слух его слова, Какие дарили надежды! От счастья у Софи подкашивались ноги, и она крепко обхватила его за шею, чтобы не упасть.
Джордж решил познакомить ее со своим ребенком. Со всей семьей. А это о многом говорило. Это окрашивало будущее в радужные, яркие тона. Это ослепляло!
– Ну, так что, mein Schatz? Ответь мне, ты согласна? Согласна поехать…
– Да! – Софи даже не дала ему возможности договорить. Это было и ни к чему. Решение уже было принято ею.
Упускать этот исключительный шанс ни в коем случае нельзя! – твердил внутренний голос Софи.
Это чудное предложение Джорджа явилось для нее компенсацией за слезы и кошмар, что терзали ее всю прошлую неделю. Несколько жутких бесконечных ночей показались ей кромешным адом. Она должна была хватать предоставлявшуюся возможность обеими руками. И покрепче удерживать ее.
– Да! – еще более воодушевленно повторила Софи. – Я согласна ехать с тобой. На сборы у меня уйдет совсем немного времени. Обещаю!
– А как же твоя работа? – серьезным тоном поинтересовался Джордж, вмиг превращаясь из пылкого любовника в практичного и расчетливого коммерсанта.
Софи оторопела от неожиданности. Столь резкая перемена в нем несколько насторожила ее.
– Работа? Об этом не беспокойся! – Она махнула рукой.
Черт возьми, выругался про себя Джордж. Почему именно сейчас, когда все пошло на лад, мне вспоминаются самые неприятные моменты.
В его памяти всплыл тот эпизод в ресторане. Они говорили о развлечениях и деньгах. Тогда у него возникло ощущение, что в нежной зеленоглазой Софи живет тайная охотница за чужим богатством…
– Ты говорила, что тебе эта работа надоела… – все так же серьезно продолжал Джордж.
– Верно. К счастью, я уже избавилась от нее, – беспечным тоном сообщила Софи. – По возвращении из Нью-Йорка босс вызвал меня в свой кабинет и прямым текстом заявил, что я должна уйти. Так якобы будет лучше и для меня, и для них. Я не сопротивлялась. Если бы ты пришел несколько позже, то мог и не застать меня здесь. Я уже подумывала позвонить родителям и сказать, что возвращаюсь домой. За эту квартиру мне нечем платить. Ты вовремя успел!
Джорджа охватило внезапное желание сказать ей, что он забирает свое предложение обратно. Что передумал. Что больше не желает везти ее с собой в Швейцарию.
К счастью, он этого не сделал.
Это было бы непоправимой ошибкой. На протяжении целой недели эта женщина не покидала его мыслей. Она волновала его, находясь даже на столь огромном расстоянии, разжигала в нем неземные страсти.
Вообще-то Джордж не планировал заранее приглашать ее ехать в Швейцарию. Но теперь, когда эти слова сами собой слетели с его губ, не стоило ничего менять.
Так он мог проверить свои чувства, а заодно и получше узнать Софи. И еще и еще раз насладиться ею в постели. А этого ему страстно хотелось. У него была и еще одна причина взять ее с собой. Она являлась наиболее важной.
– Итак, решено. Ты принимаешь мое предложение провести три недели в солнечной горной Швейцарии, так ведь?
Софи ответила не сразу. В голосе Джорджа опять звучала неприятная холодность.
Тот Джордж, который разговаривал с ней проникновенно и ласково каких-то несколько минут назад, бесследно растворился в воздухе. На смену ему пришел другой – сдержанный, даже несколько надменный.
– Три недели? – переспросила она наконец.
Конечно, рассчитывать на долгую совместную жизнь было с ее стороны довольно глупо. Джордж ведь ничего еще не обещал, не заводил разговора о будущем. Но столь точное определение срока наводило на тревожные мысли.
– А почему три недели? – бесхитростно поинтересовалась Софи.
– Этого времени достаточно, чтобы все понять, – ответил Джордж.
Все понять? Софи замерла и ничего не сказала.
И как она могла быть такой наивной?! Всего несколько мгновений назад у нее не было ни малейшего сомнения в том, что Джордж разобрался в своих чувствах.
Странная перемена в его поведении, в голосе, в отношении к ней вновь встревожила душу. Она, все еще находясь в его объятиях, напряглась и немного отстранилась.
– Ты со мной не согласна? – спросил Джордж сдержанно и сухо.
По спине Софи пробежал неприятный холодок.
– Не мог бы ты изъясниться яснее? Что конкретно мы должны понять?
– Не строй из себя несмышленую дурочку, София! – с нескрываемым раздражением воскликнул Джордж. – Ты не невинное дитя и все прекрасно знаешь! Неужели ты не задумывалась над тем, что в ту ночь мы не предохранялись? Никак. Понимаешь, во что может вылиться наш нью-йоркский роман? – В голосе Джорджа звучали цинизм, насмешка и жуткая отдаленность.
Кровь Софи, которая от предыдущей его фразы лишь похолодела, сейчас мгновенно застыла в венах. Казалось, даже мозг заледенел, поэтому отказывался нормально функционировать.
– Все в порядке! – выпалила Софи, вырываясь из его объятий и отпрыгивая в сторону как можно дальше. – И не называй то, что произошло между нами неделю назад, романом. Слишком красивое слово! Мы подцепили друг друга в баре и провели вместе грязную ночь в гостиничном номере! Из этого не может получиться ничего хорошего!
– Ты уверена в этом на все сто? – недоверчиво прищуривая глаза, спросил Джордж. – Поклянись, что…
– Нет! – отрезала Софи.
Ее так и подмывало солгать ему, отделаться от него раз и навсегда, а со временем постараться вычеркнуть из памяти. Но она не смогла сказать неправды.
Джордж выглядел угрожающе. Высокий, широкоплечий, он, казалось, потемнел от возмущения и презрения к ней.
Действуя инстинктивно, Софи отошла от него еще на несколько шагов.
– Если ты пытаешься вызнать, были ли у меня на этой неделе критические дни, то я отвечу: нет! Но уверяю тебя, со мной все в порядке, – сказала она.
– В порядке? – Красивые губы Джорджа искривились в пренебрежительной ухмылке. – Может, ты воспользовалась противозачаточными таблетками? А? Молчишь…
По растерянному выражению лица Софи было нетрудно догадаться, что никаких таблеток она не употребляла.
– Значит, ты никак не предохранялась, – мрачно заключил Джордж. – И до сих пор свято веришь в то, что не беременна?
Беременна… Это слово повисло в воздухе и как будто образовало между ними невидимую непреодолимую преграду.
– Со мной все будет нормально, – повторила Софи.
Эти слова дались ей с большим трудом.
О том, что говорил сейчас Джордж, она с замиранием сердца думала каждую ночь после их неприглядного расставания неделю назад. Одиночество давило, слезы иссушали душу. Несчетное количество раз она проклинала себя за невиданное легкомыслие, за безответственность и бездумную импульсивность.
Сейчас, стоя перед пышущим злобой и негодованием Джорджем, она чувствовала себя настоящей преступницей.
– У нас была всего одна ночь…
– Черт возьми! Ты не перестаешь меня удивлять! – с отвращением рявкнул Джордж, и сердце Софи резко сжалось, как будто по нему ударили ножом.
У нее было такое чувство, что ей нанесли смертельную рану. Сейчас ощущался лишь жар в груди, но, казалось, пройдет время и от жгучей боли станет невозможно дышать.
– Одной ночи вполне достаточно! – раздраженно-поучительным тоном добавил Джордж.
– Знаю! Я ведь не дура! – воскликнула Софи.
Джордж окинул ее настолько презрительным взглядом, что без слов стало понятно – «дура», по его мнению, слишком мягкая характеристика для нее.
– Тогда взгляни на вещи трезво! Не исключено, что ты беременна. Если это так, то нам придется решать, как быть.
– Мне самой придется думать об этом! – заявила Софи, вызывающе глядя Джорджу в глаза.
– Но ребенок будет моим, – процедил сквозь зубы Джордж.
– Только наполовину! – отрезала Софи.
Она смотрела на него смело и дерзко, хотя ее внутреннее состояние совсем не соответствовало внешнему виду. К душе подкрадывался холодный, леденящий кровь страх. Неумолимое и жесткое выражение лица Джорджа красноречиво говорило об одном: он убежден, что любое дитя, зачатое при его непосредственном участии, должно принадлежать единственно ему. Что женщине при этом отводится второстепенная роль. А именно, она должна исправно выносить, выкормить и выходить младенца. Если речь, конечно, не идет о святой Маргарет!
– Я обязан буду позаботиться о ребенке. Обеспечить его всем необходимым… – заговорил Джордж, но Софи прервала его на полуслове.
– Я справлюсь со всем этим самостоятельно!
– Интересно, каким образом? – Джордж усмехнулся и обвел рукой обстановку небольшой гостиной.
Верно, богатством и роскошью она не отличалась. Скучная, стандартная мебель массового производства была довольно старой и изрядно обшарпанной.
– Собираешься воспитывать ребенка в какой-нибудь норе, типа этой? – негодующе сверкнув глазами, поинтересовался Джордж. – Где для нормального развития и роста нет никаких условий? И на какие ты рассчитываешь средства? У тебя нет денег даже на удовлетворение собственных нужд! Сядете вдвоем на шею родителям? Так ты представляешь себе свое материнское будущее?
– Нет! Нет! – выкрикнула Софи, краснея от злости.
– Тогда как же? Весьма любопытно узнать! – язвительным тоном продолжал Джордж.
– Я… Пока я ничего не могу сказать определенно… – растерянно пробормотала Софи.
Мысли о возможной беременности и так не давали ей покоя. Каждый день на протяжении всей прошлой недели она засыпала и просыпалась с некоторым страхом в душе и не переставала молиться о том, чтобы все обошлось.
– Я пока стараюсь не думать об этом…
