Текст книги "Трой. Дело чести (СИ)"

Автор книги: Василий Меркулов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

И у них были на то причины. Дороти не терпела в людях слабости и некомпетентности. Если она только замечала за каким-либо сотрудником, что тут халтурит или же даже попросту не справляется со своей работой – всё, голова летела прочь. И самое скверное было в том, что после увольнения с работы человека, работающего на «Кэт-тон», не ждало ничего хорошего. Больше в городе ему устроиться было просто негде, поскольку навыки, нужные для работы в корпорации, не подходили более не для какой работы.

Хотя... Может, этого человека могла взять к себе конкурирующая корпорация? Мало ли? Вдруг этот человек знал о «Кэт-тоне» или, скажем, о её главе Барсе что-то такое, что могло бы как-то помочь той же «Скинни» или «Техно»?

Дороти усмехнулась этим мыслям, затягиваясь густым дымом. Нет, такого быть не может. «Кэт-тон» хорошо умеет хранить свои секреты. И все те, кто предполагает, что они вот так вот запросто упустят важную информацию, сильно ошибаются.

Барс знал, как спрятать то, чего не должен был увидеть никто, это факт.

Взгляд Янсен упал на её металлические ноги. О, они были просто совершенны! Пожалуй, даже самые красивые девушки мира могли позавидовать таким ногам! Нежная, голубоватая сталь, которая так прекрасно, так сексуально играла в лучах неона ночного города, да ещё и под дождём – да, это было действительно очень хорошо! Искусственные ноги Железной леди были не худыми, словно палки, но и в меру толстые, что позволяло хранить прекрасный, просто идеальный баланс. И эти ноги – эти прекрасные, играющие в неоновых лучах разными цветами ноги! – свели с ума уже не одного мужчину.

Но все их поползновения в сторону Дороти, все их цветы и дорогие подарки воспринимались Янсен весьма прохладно. Да, она могла провести ночку-другую с каким-либо парнишкой посмазливее, но не более. Длительные отношения, как она сама сочла для себя, были ей совершенно ни к чему.

Железная леди вновь устремила свой взгляд на свои идеальные ноги-протезы. Они были воистину совершенны! Но кто бы только знал, что пришлось испытать Дороти, чтобы их получить, на что пойти, что пережить...

Янсен тряхнула головой. Нет, не стоит сейчас забивать себе голову. Эти мысли явно не для того, чтобы прогонять их на балконе «Кэт-тона» в свой законный перекур. Лучше подумать о чём-нибудь интереснее, например, о...

Мысли Дороти прервал внезапное включение в эфир вечерних новостей. Вместо рекламы «Драг-колы» на огромном экране, размещающимся на стене одного из ближайших небоскрёбов – прямо напротив здания «Кэт-тона» – появился слегка взъерошенный диктор местных новостей. Волосы были слегка всклокочены, а с носа едва ли не падали модные очки с автоматическим определением диоптрий.

Железная леди усмехнулась. Хм, мужика, похоже, даже причесать к эфиру не успели. Что ж там такого случилось...

– Итак, я вновь веду репортаж со всем известной теперь уже подворотни по адресу Раймс, 12! – проговорил диктор. – Возможно, кто-то ещё не знает – этим утром на этом месте был обнаружен труп Генри Дриксона, известного всем главы местного представительства компании «Майтвилл». Так вот: недавно стало известно, что на месте преступления был обнаружен след, а это значит...

Губы Янсен расплылись в торжествующей улыбке. Вот так тебе, Дриксон! Вот так тебе, старая ты скотина! Наконец-то ты получил то, чего давно заслуживал – а именно, смерть в подворотне, словно какая-то помойная крыса! На тебе, старый Генри! На тебе!

Дороти в последний раз затянулась своей электронной сигаретой и пошла обратно в свой кабинет. Сегодня она впервые за все годы своей работы решила уйти пораньше.

Генри Дриксон был мёртв, а, значит, у неё был сегодня весомый повод для празднования!

Реймонд Харди бежал со всех ног по ночным подворотням. Мелкая ночная морось хлестала его по лицу и спине, но он не останавливался из-за такой мелочи.

Ибо там, позади этого невысокого темноволосого человека, ждала лишь смерть.

«Господи! – пронеслось у него в голове. – Как же я только умудрился нажить себе такого врага? Что я такого сделал? Чем заслужил ту участь, которую мне готовит судьба? Какого только чёрта?!!»

Харди всё ускорял и ускорял свой бег. Дыхание сбивалось. Ноги предательски болели. Но отвлекаться от своего бегства Реймонд просто не мог. И хоть шагов за спиной и не было слышно уже давно, Харди не расслаблялся ни на секунду. О, он ведь прекрасно знал, с кем имеет дело! И если он остановится сейчас, то, скорее всего, остановится навечно.

Реймонд со всех ног мчался по ночным улицам Хротцбера. Он бежал по подворотням, узким, чёрным, страшным – но всё же тем местам, где укрыться от его вездесущего преследователя было гораздо легче, чем на залитых неоном улицах. Да, если Харди настигнут именно посреди ночного неонового тротуара, останется много свидетелей, но...

Но разве Барсу, этому чёртовому кошаку, не начхать на то, что будут свидетели его злодеяния, а?

Реймонд все петлял и петлял между различными подворотнями тёмных улиц, между одной, другой, третьей... Он уже сбился со счёта, сколько подворотен уже пересёк, спасаясь от своего врага.

Спасаясь от своей смерти.

И вот, вбегая в очередную подворотню, Харди внезапно остановился. Сердце! Оно колотилось в груди так, что казалось, сейчас выскочит из неё и разобьётся о ночной тротуар. Харди понял, что если он не остановится сейчас, то, скорее всего, просто свалится прямо посреди подворотни. А это в его планы никак не входило, ибо в таком случае...

В таком случае смерть его неизбежна.

Харди стоял на месте, тяжело дыша. Он слепо вглядывался в ночную темноту, так и ожидая, что оттуда выберется его преследователь.

Но нигде никого не было.

Реймонд громко вдохнул в лёгкие воздух. Неужели? Неужели ему удалось? Неужели он всё-таки сбежал от этого кошака, от своей верной смерти? Харди не мог поверить своему счастью. Ещё секунду назад он был в отчаянье из-за той ситуации, в которой он оказался, а теперь Реймонд просто ликовал тому, как всё сложилось. Он сбежал! Он обманул Барса! Он победил!!!

Кровь подступила к лицу Харди. Да, ему бы сейчас просто повернуться и поскорее покинуть это место, но ликующая радость победы не давала ему так просто это сделать.

– Эй, ты! – громко воскликнул Реймонд. Адреналин в его крови зашкаливал. – Драный кошак! Чёртов Барсик! Что, съел? Поймал меня, да? А вот обломись! Я здесь! Я сбежал от тебя, сраный ты...

– Ми-ау! – донеслось до него из темноты.

Харди в одно мгновение похолодел от ужаса. Неужели он всё-таки не...

– Ты когда-нибудь видел, как ведёт себя кот, поймавший мышь? – тихий, словно бархатный, голос вещал из темноты, вгоняя Реймонда в холодный пот. – Что, думаешь, он сразу её ест? О, нет, Рей! Кот сначала играет с мышкой, попавшей в его цепкие лапки. Он вроде бы ослабляет свою хватку, давая мышке сбежать, но едва та сделает пару шагов, как он – цап! – и вновь её ловит! И вот когда коту надоедает эта игра, он отпускает мышку надолго. Мышка бежит, радуется, думает, что она обманула этого старого толстого кота, когда... – из темноты вышел преследователь Харди. Им был двухметровый рыжий кот на задних лапах. Он был одет в чёрный просторный кожаный костюм. Правое ухо коту заменял железный протез.

– Когда кот съедает её! – окончил мысль кот, меряя холодным взглядом загнанного в угол дрожащего человека. – Ты что, и вправду думал, что можешь сбежать от взрослого опытного кота? Весь твой путь по подворотням я наблюдал за тобой с крыш Хротцбера. А теперь... Теперь эта игра мне надоела! – Он извлёк коготь из мягкой подушечки на его лапе. – Прощайся с жизнью, Рей...

– Подожди! – судорожно прокричал Харди. Он уже сидел на земле, облокотившись спиной на стену. – Постой, Барс! Прошу не надо! Прошу!

Но кот всё приближался. Неумолимо и неизбежно.

– Скажи хоть, за что? – взвизгнул человек.

– За что? – Барс на секунду остановился. – Хорошо, я скажу тебе, за что. Скажем так: ты был в моём списке!

И одним ударом кот перерезал горло Харди своим острым, как бритва, когтем, заливая его кровью землю ночной подворотни...

Глава 3

Глава 3

Трой бросил беглый взгляд за окно небольшого бара, в котором он сидел вместе со своим новоявленным сотрудником, Алистером Смулзом. На улице стояла просто удивительная для Хротцбера погода. Во-первых, не шёл дождь. А во-вторых, сквозь затянутое тучами небо пробивались... да-да, пробивались слабые лучи солнца.

«Воистину, чудеса творятся!» – отметил про себя наёмник и перевёл свой взгляд на своего напарника. Смулз уплетал огромный бургер, потягивая слабоалкогольное пивко. Трой же, как, впрочем, и всегда, наслаждался энергетическим напитком.

– Так, пора нам познакомиться поближе! – обратился наёмник к Алистеру. – Объясни мне, неразумному, чем же это такой с виду неприметный парень, как ты, так прогневал скинхедов, что они чуть ли не толпой пытались тебя растоптать? Ты что, пришёл на их сходку и спел мотив «семь-сорок»?

– Нет, такой изощрённый вид самоубийства я, пожалуй, приберегу для другого дня! – Алистер вгрызся в бургер так, словно в жизни ни ел ничего вкуснее. – Так, небольшой компьютерный шпионаж против «Скинни» в пользу «Техно». Кое-что спёр у скинхедов из сети, только вот следы замести не додумался. Они меня быстренько нашли и решили наказать. Если б ты не появился, не знаю, что и было б...

– Так ты у нас, оказывается, хакер? – с интересом посмотрел на него Трой.

– Да, есть такой грех! – произнёс Алистер, продолжая поедать бургер. – Конечно, сеть Пентагона не взломаю, но умею многое. Ты, кстати, зря отказываешься от бургера! – Он показал на поедаемый им бутерброд. – Такой годноты я давно не ел!

Трой задумался над словами Смулза. Так, выходит, его новый напарник – годный хакер, верно? Что ж, это очень даже неплохо! В век, в котором техника, технология и компьютеры правят всем, хакер в напарниках – очень хорошее подспорье!

Наёмник кивнул Алистеру на бургер.

– Не советую увлекаться этой гадостью! – произнёс он. – Во-первых, толстеешь от них страшно, если будешь есть их регулярно. А во-вторых... Где, скажи мне гарантия, что та котлета, которую ты ешь в бургере при жизни мычала, а не гавкала?

Смулз подавился откушенным куском бургера и закашлялся.

– Да уж, Трой! – прокашлявшись, сказал Алистер. – Умеешь ты аппетит поддержать, нечего сказать! Я теперь, наверно, неделю на эти бургеры смотреть не смогу... гавкало оно, видите ли!

И хакер отпил немного пива из бокала.

– Теперь я хочу у тебя спросить, – обратился он к Трою, показывая на его железный указательный палец. – Откуда? В бою обзавёлся? Или слишком усердно свою девушку ублажал?

Наёмник хмыкнул. Чувством юмора его новый друг обделён не был.

– Отношения с моей бывшей девушкой у меня были... – проговорил Трой, отпивая энергетического напитка. – Ну, как бы сказать... Немного странными. Вот, к примеру, все влюблённые друг друга как называют? Зверюшками там разными, котиками, зайчиками... Мы с моей друг друга тоже зверюшками называли. Я её – свиньёй, а она меня – козлиной. Думаю, эта информация о наших отношениях исчерпывающая. Проститутки forever!

– Во, с этим я абсолютно согласен! – Алистер поднял бокал пива и они, чокнувшись с Троем, дружно осушили свои стаканы.

Наёмник даже не стал спрашивать Смулза о его семейном положении. По его внешнему виду (неопрятной одежде и неделями небритой щетиной), а также по его готовности выпитьза проституток и так было всё понятно.

– Так что же у тебя с пальцем? – вновь вернулся к своему вопросу Смулз. – Где оттяпали? В неравном бою?

Трой немного поморщился.

– Вот что, Алистер, – проговорил он. – Ты бы вот, допустим, хотел бы мне рассказать о том, как потерял свой глаз?

Смулз потупил взор.

– Да знаешь, как-то не очень...

– Ну вот ты меня и понял! – сказал Трой. – Давай так: я не задаю тебе вопросов о твоём глазе, а ты меня не спрашиваешь о моём пальце. Идёт?

– Идёт! – кивнул Алистер. Он и сам был не рад, что заговорил на эту тему.

– И давно ты работаешь на Француза? – спросил Трой после нескольких мгновений молчанья.

– О, я работаю не только на него! – усмехнулся Смулз. – Я работаю на много корпорацией. Кое-что стянул у Барса для Мак Грейна, кое-что – у Мак Грейна для Француза, кое-что – у Француза для Барса... Я – можно сказать, такой же наёмник, как и ты, Трой. Только я не убиваю и к лазерному пистолету не прикасаюсь. Моё оружие – информация, и оно порой куда мощнее любого ствола. Такие дела, Трой!

Алистер опрокинул в себя второй бокал пива.

– Честно, я тебе просто поражаюсь, Трой! – проговорил он, поставив бокал на стол. – Столько рисковать своей жизнью, так отчаянно, так самоотверженно... Это просто героизм!

– Хм, никаким героизмом в моём деле и не пахнет! – произнёс наёмник. – Я выполняю свою работу, и получаю за неё деньги. Ты куда отчаянней меня, Алистер, поверь мне.

– Это почему это? – Смулз непонимающе посмотрел на собеседника.

– Потому, как ты пьёшь эту отраву! – кивнул Трой на пиво. – Если бы только представлял себе, как ты нагружаешь свою печень этой гадостью, да и вообще весь свой организм... А если учесть, что ты за это ещё и свои же деньги тратишь – это вообще, Алистер!

Смулз отодвинул от себя наполовину пустой бокал с пивом.

– Вот спасибо тебе, Трой! – произнёс он. – Теперь я не только на бургеры – теперь я и на пиво смотреть не смогу! Умеешь ты друга поддержать, нечего сказать!

– Так мы уже друзья? – Трой с усмешкой испил энергетика из своего бокала.

Ещё некоторое время недавно сведённые судьбой напарники просто молча смотрели друг на друга. Наконец, Алистер продолжил разговор.

– А что ты сделаешь с убийцей Дриксона, Трой, когда его найдёшь? – спросил Смулз. – Просто интересно: ты вот так с места в карьер кидаешься его искать – и что будет, когда поймаешь?

– Убью его! – Трой сурово поставил бокал с энергетиком на стол. – Пристрелю гада ко всем чертям! И мне не важно, кто там за этим стоял – Мак Грейн, или Барс, или Адольф – кто бы это ни был, я просто пристрелю его без всяких сантиментов. Это... Как ты сказал? «Дело чести»? Пожалуй, лучше слов и не найти! Старик столько сделал для меня... Нет, он просто не заслужил такой смерти – в подворотне, в грязи, ночью... Дело чести! Верно сказано!

– А для меня – дело чести помочь тебе за то, что ты меня спас! – произнёс Алистер, беря в руки бокал с пивом. – Выпьем же за это, Трой?

– Ну что ж... – наёмник взял в руку бокал с энергетиком. – Давай! За дело чести!

– До дна! – добавил Смулз.

И новоявленные напарники осушили свои бокалы, скрепляя своё сотрудничество.

Андроид А-031, спотыкаясь, шагал по улицам Хротцбера, слегка тронутым робким солнцем, выбивающимся из-за туч. Робот-защитник, робот-охранник, оставшийся без своей главной задачи – спасать жизнь своего хозяина, с трудом понимал, что же он должен делать теперь.

Но главное нарушение в поведении робота было как раз ни в этом. А-031 прекрасно помнил, как он две недели назад, шагая вслед за своим объектом охраны, внезапно споткнулся и полетел вниз головой с высоты своего роста на землю.

И в его голове, в центре, отвечающем за логические размышления и выполнения задач, произошла фатальная ошибка.

В его голове с тех пор царила полная чехарда.

Итак, он, андроид, модель А-031, был создан лишь с одной целью – защищать людей и, в частности, своего основного хозяина, записанного, как его основной пользователь. Казалось бы, что тут может быть странного или непонятного – ты должен охранять жизни людей от любого насильственного или другого вмешательства в их жизни, ведущие, собственно говоря, к опасности этой самой жизни. Может ли робот убить человека? Может, если этот человек несёт опасность для жизни других людей. Но после того, как робот приземлился головой на тротуар, в его голове родился один червячок в виде странной мысли.

Червячок, перевернувший всё.

А что вообще можно считать угрозой для жизни человека? Можно ли считать угрозой курение или алкоголь? Безусловно, можно, ведь и то, и другое вредит здоровью человека и ведёт к неизбежной его гибели. А значит, любой человек, угощающий другого сигаретой или же наливающий ему вино, уже автоматически считается объектом, угрожающим жизни другого человека, никак иначе!

Но если бы на этом безумие андроида остановилось...

Искусственный интеллект А-031 просканировал всю историю человечества и пришёл к тому выводу, что главной угрозой для человека является... сам человек! Ведь ни одно стихийное бедствие, ни один катаклизм, ни одна ошибка природы не унесли столько человеческих жизней, сколько унёс сам человек. Сколько людей погибли из-за других людей, которые, допустим, просто сели нетрезвыми за руль? Скольких несчастных женщин убили обезумевшие маньяки, которым голоса в голове сказали, что так будет правильно? Да что там! Войны! Войны, которые развязывают сами же люди! Ведь никто, никто кроме них в природе не устраивает таких массовых убийств себе подобных, в таких количествах, с такими ужасными последствиями.

То есть, опять же, получается, что главной угрозой для человеческой жизни является сам человек! И выходит, что спасти жизни других людей можно только, если ты убьёшь других людей, никак иначе!

У андроида был хозяин. Но этот хозяин недавно погиб. И, раз А-031 не был перепрограммирован, то его основной целью остаётся защита других людей. Но ведь по логике, выстроенной в ушибленном мозге робота, спасти людей можно, лишь начав убивать их! А это значит...

Да, андроид А-031 был готов выполнить свою миссию по сохранению человеческих жизней.

И не важно, скольких людей ему для этого нужно убить!

Бывший телохранитель Генри Дриксона медленно передвигался по Хротцберу.

Он был готов убивать людей ради их же жизней.

Найтон Дриксон сидел в своём кабинете, раздираемый противоречивыми чувствами. Вчера погиб его отец. Генри Дриксон был застрелен в грязной подворотне неизвестным. Отец, который столько вложил в Найтона, который всю его жизнь был для него опорой и защитой, теперь был мёртв.

Сын местного главы «Майтвилла» прокручивал в голове все самые яркие, самые главные воспоминания, связанные с отцом. Вот Найтона довели до слёз местные дворовые хулиганы. А затем Генри довёл до слёз их. Вот во времена студенческого обучения красивая сокурсница отказала Найтону в его ухаживаниях.

«Не волнуйся, сын! – сказал ему тогда отец. – Таких, как она, в твоей жизни будет тысячи. А она... К ней вернётся всё её зло, поверь мне!»

И зло к ней и вправду вернулось. Не прошло и полмесяца с тех пор, как она отказала Найтону – и она в срочном порядке перешла на заочное обучение.

А через два месяца после этого её и вовсе исключили.

Также Найтон не мог забыть свою первую настоящую студенческую драку. Наглец по имени Джокс дал молодому Дриксону прямо в правый глаз, оставив под ним приличного размера фингал.

Отец после этого просто обнял сына и погладил его по голове со словами: «Всё пройдёт, Найтон. Всё пройдёт».

И всё и вправду прошло. Через неделю прошёл фингал. А через две недели «прошёл» Джокс. Куда-то подевался без вести. Ни родители, ни родные, ни друзья – никто не знал, куда подевался молодой задира. Он просто пропал. Пропал из университета. Пропал из дома.

И как Найтон полагал, Джокс пропал вообще из этой жизни.

Как бы то ни было, обидчика Дриксона так и не нашли.

И вот теперь его отец был мёртв. А это означало не только то, что больше у него не было опоры и защиты.

Это значило, что опорой и защитой мог стать теперь он сам.

Ведь после убийства отца самым подходящим кандидатом на его место – место представителя компании «Майтвилл» в Хротцбере – являлся ни кто иной, как сам Найтон. Да, такой пост, конечно, официально по наследству не передавался, но сколько в этом мире было случаев, когда место главного представителя той или иной компании после смерти его сыновья! Сэм Хьюз в Гайдсе, ставший у бразд правления после смерти отца, Анри Хавэл, получивший пост за место покойного дяди, Фриц Хэнсон... Продолжать можно было до бесконечности. И теперь Найтон не сомневался, что следующим представителем компании «Майтвилла» станет именно он, а это значит...

Это значит, что весь кайф, все преимущества, все удовольствия от этого звания приплывали прямо в руки молодого Найтона Дриксона! И все те развлечения, которые были у него до этого, станут лишь бледной тенью от того, что он получит теперь, когда вся власть будет в его руках!

Дриксон прошествовал через весь свой кабинет и, подойдя к небольшому бару, достал бутылку отборного вина. Да, надо бы выпить. И смерть отца, и перспектива стать главой местного отделения «Майтвилла» – поводов, чтобы напиться, было просто навалом.

Внезапно в дверь, закрывающую кабинет Найтона от ненужных глаз, постучали. Дриксон усмехнулся. Он ни на секунду не сомневался, кто мог потревожить его покой. Конечно же, это был Кир, верный помощник отца (а теперь и его самого), обладавший железной правой рукой и верным сердцем.

«Воистину прекрасное сочетание!» – отметил про себя Дриксон.

– Входите! – воскликнул он.

Двери растворились, и перед Найтоном предстал тот самый Кир, коренастый, но при этом прекрасно сложенный помощник в безукоризненно белом костюме, как и сам Найтон.

Белый – цвет элиты «Майтвилла».

– Ну, как там Агата? – спросил Дриксон. – Уже у нас, даёт показания?

– Шеф, прошу прощения, но... – проговорил Кир. – Когда мы приехали, мисс Шпац уже не было в квартире. И она, и её любовник бесследно пропали, шеф!

Найтон слегка скривился. Агата Шпац была его главной подозреваемой по делу убийства отца. Конечно! Домработница, которую отец уволил за несколько дней до его трагической гибели – кто ещё мог так идеально подойти на роль убийцы? Нет, конечно, был ещё робот-охранник, андроид модели А-031, который за несколько дней до смерти Генри Дриксона упал вниз головой, а затем, сразу после убийства, бесследно пропал – всё, конечно, возможно... Вообще, зачем отец только приобрёл себе этого проклятого робота? Поставил бы себе какого-нибудь надёжного человека-телохранителя, что там... Нет, он решил себе купить робота, да ещё и у конкурентов, у чёртовых «Техно», у проклятого Француза! Всё, конечно, понятно, дешевле один раз купить робота-охранника, чем каждый месяц платить телохранителю, но...

Чёрт его знает, что там мог наустанавливать Француз в программу этого А-031! Может, он ему там программу задал отца убить, когда...

Впрочем, сейчас это неважно. Робот далеко не убежит и никуда от него не денется, а вот леди Агата Шпац вполне может в любую минуту сбежать в другой город, а там, глядишь, и в другую страну. Если Найтон не поймает главную подозреваемую в убийстве отца, мечты о браздах правления могут сильно пошатнуться.

– Так, слушай, Кир! – приказным тоном проговорил Дриксон. – Агата с любовником далеко сбежать не могли, я уверен в этом. Так что немедленно – понял, немедленно! – бросай все наши силы на то, чтобы найти эту сладкую парочку и привезти их к нам. А там... Там, глядишь, и до признания недалеко!

– Шеф, вы так уверены, что это они? – произнёс Кир. – Что они признаются, и всё такое... А если... Если они не сознаются, шеф? Что тогда?

Найтон устремил на него взгляд недобрых, коварных глаз.

– Признаются, Никсон! – произнёс он. – У нас они во всём признаются!

И Дриксон опрокинул в себя бокал вина.

Празднование начиналось!

В тёмном ночном клубе, освещаемом зелёными и розовыми прожекторами, жизнь кипела ключом. Распутные танцовщицы стриптиза, раздевшись по пояс (а кто уже и полностью) извивались на огромных столбах под восторженные крики запьяневших от алкоголя и вида голых грудей посетителей. Некоторые из пьяных клиентов ночного клуба лезли прямо на подиум, на котором танцевали сексуальные танцовщицы, стремясь засунуть в трусы стриптизёршам побольше денег... Ну, во всяком случае, тем, на ком ещё были эти самые трусы.

Один из в конец запьяневших посетителей залез на подиум и принялся оттанцовывать вместе со стриптизёршей что-то среднее между вальсом и гопаком. При этом он отчаянно срывал с себя рубаху и штаны.

Но такой стриптиз не оценили. Мужика оперативно оттащила с постамента охрана, после чего нарушитель спокойствия был выдворен из заведения.

Разноцветные прожекторы кружили голову, проворачивая перед глазами разноцветные огни. Полутёмный зал манил к себе. А прекрасно сложенные стриптизёрши пьянили клиентов больше, чем любой синтетический наркотик.

Именно здесь, на небольшом (но каком роскошном) диване восседал владелец этого заведения. Им был ни кто иной, как сам Барс. В окружении своих самых доверенных лиц он наслаждался жизнью, потягивая валерьянку из своего бокала.

Да, гигантский кот сумел добиться огромного успеха не только в области производства имплантов. Ночной бар, который он приобрёл просто по дешёвке, приносил Барсу немалый доход. Правда, коту пришлось изрядно вложиться в развитие этого бизнеса, ибо бар достался Барсу просто в плачевном состоянии.

Но коту удалось исправить и это. И вот теперь его собственный ночной клуб стал чуть ли не самым посещаемым заведением в Хротцбере.

– Вот скажи мне, Барс! – сквозь бит электронной музыки донёсся до него голос одного из его приближённых, Арчи. – Я вот по многим городам мира путешествовал. Много чего видел, много на кого посмотрел. Но вот, Барс... такого, как ты – кота огромного – я никогда в жизни не видел! Скажи мне, ты что – жертва какого-то безумного опыта? Или как? Или ты вообще единственный в своём роде? Объясни!

Барс слегка ухмыльнулся. Панибратство по отношению к себе (и подобные вопросы, кстати, тоже!) он позволял только самым приближённым к себе людям.

Но Арчи Фрюз и был таким человеком!

– Я не один в своём роде, если тебя это интересует! – проговорил Барс. – У меня есть ещё два собрата... Но если я начну тебе про них рассказывать, ты, пожалуй, не поймёшь.

Он испил валерьянки и бросил многозначительный взгляд на Фрюза.

– Почему это не пойму? – лицо Арчи на миг озарил фиолетовый прожектор. – Я всё пойму, Барс! Объясни мне! Я хочу знать!

Барс вновь улыбнулся.

– Хорошо, Арчи! – сказал кот. – Я расскажу тебе. Но когда твой мозг начнёт взрываться, не вини старого доброго Барса.

Во вселенной существует множество миров. Тысячи, миллионы. Некоторые из них похожи на наш. Некоторые – на современность, многие же другие – на средневековье (таких, кстати, большинство). Вот в таких мирах и живут мои братья. Их двое. И называют нас всех (обычно, конечно) Королями кошек.

Один из моих братьев, как мне известно, живёт в мире, напоминающим Россию примерно 2020-ых годов. О, он у них там революционер, агитатор за движение против угнетения и убийства кошек! Правда, все его попытки свергнуть людскую власть оканчивались неудачами... Но это и неудивительно. Что, в конце концов, могут сделать кошки против людей?

Второй брат обитает в совсем другом мире. Там в его лапах содержится целый остров, с помощью которого он заманивает в свои сети различных глуповатых искателей сокровищ. Ловит их, словно мышей, и развлекается с ними, как хочет, насылая на них новое и новое наваждение.

Достойный кот!

Ну, и третий Король кошек – это я, Барс, собственной персоной. Устроился в этом мире, причём весьма неплохо устроился. Валерьянка течёт рекой (пей – не хочу!), да и к тому же не тронет никто... Разве что приходится иногда убивать тех, кто у меня в списке, но и это меня только радует! Теперь понимаешь, Арчи, что я говорил о том, что у тебя могут мозги закипеть, когда я всё это буду рассказывать?

Барс вновь опрокинул в себя бокал с валерьянкой. Он продолжал наслаждаться жизнью.

– Постой-постой, Барс! – внезапно проговорил Фрюз сквозь грохочущую со всех сторон музыку. – Ты сказал, что вас всего трое! И кошек среди вас нет. Так как же вы тогда...

– О, смотри-смотри! – внезапно проговорил Король кошек. – Рыжая Шанни идёт! И я по запаху чувствую, что сегодня в сексе она не откажет никому, даже такому пню, как тебе! Вперёд, Арчи! Вперёд и с песнями!

Пьяный Фрюз перевёл свой взгляд на рыжую стриптизёршу, шагающую мимо него и, слегка крякнув, поднялся из-за стола и помчался вслед за ней, совершенно забыв, что он хотел узнать от Барса.

Король кошек лишь посмотрел ему вслед, поворачивая деревянную фигурку кота, висевшую у него на шее под кожаной курткой.

Кошки умеют хранить свои секреты...

– Я думаю, причину нашего отказа вы и сами прекрасно поймёте, если немного пораскинете мозгами!

В небольшой комнатке, которая представляла из себя кабинет возможного (нет, уже теперь точно невозможного!) будущего работодателя Милье, тучного невысокого человека со смешной фамилией Пукьон в таких же смешных очках, сидел он сами бывший арестант местной тюрьмы. Леонард не отрывал свой единственный глаз от Пукьона. Он уже примерно знал, что этот толстяк в очках сейчас скажет ему.

– Вы же сами прекрасно понимаете, Милье! – вальяжно развалившись в кресле, продолжил толстяк. – Сейчас в мире всем правят устои, традиции, а также строгость и предосудительность. Вы, мой друг, пятнадцать лет просидели в тюрьме Хротцбера. Пятнадцать, Леонард, только вдумайтесь, пятнадцать! И как, скажите мне на милость, как я могу вас взять к себе на работу? Как я могу спокойно принять к себе человека, который, не ровен час, что-нибудь не утащит с работы к себе домой? Тюрьма обычно не меняет человека, Милье! Лишь один процент...

– Боитесь, что я что-то украду у вас на работе? – печально хмыкнул Леонард. – И что же, скажите на милость, мне красть, работая уличным дворником? Урну для мусора?

– Кстати, а почему бы и нет? – хмыкнул Пукьон в ответ. – Вам там в тюрьмах голову будь здоров, как промывают! Может, вы и на урну позаритесь, чёрт там вас знает...

Поймите, Милье: статистика – дело неумолимое! Как я уже начал говорить, лишь один процент из тех, кто уже отсидел в тюрьме определённый срок, может вернуться в нормальную жизнь. Остальные же вновь начинают воровать, убивать, насиловать – делать всё то, за что они уже отсидели. Так что, Леонард...

– И такие, как вы, Пукьон, делаете для этого всё, что только можно! – проговорил Леонард. – Вы не берёте меня на работу, не давая мне даже шанса на возможное исправление! Как же я могу стать вновь честным, порядочным гражданином, если мне не предоставляют для этого никакой возможности?

– Ладно, Милье, давайте подойдём к вопросу иначе! – сказал толстяк. – Наше частное предприятие по поддержанию чистоты в городе имеет поддержку правительства города Хротцбера. И нам совершенно не нужно пятнать нашу годами заработанную репутацию в связи с тем, что мы возьмём на работу бывшего... Ну, скажем так, уголовника.

– Не смешите меня! – парировал Леонард. Он уже понимал, что здесь ему ничего не светит, поэтому уже начал наглеть от безнадёжности. – Репутация для организации дворников? Смешно, Пукьон, смешно!