Текст книги "Бойтесь Луны 2020"
Автор книги: Василий Боярков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)
– Вот уже пять дней, – начала она свою повесть, – как мне снится один и тот же кошмар. Непонятное «Существо», облаченное в странное белое одеяние, жестоко убивает живых людей и помогает подниматься из могил мертвым.
Здесь девочка, не смотря на все свое природное мужество и уже устоявшуюся привычность жуткой картину, невольно вздрогнула всем своим телом, но мгновенно справилась со своей временной слабостью и более уверенным голосом продолжала:
– Причем то, что я вижу во сне, на следующий день обязательно передают в утренних новостях. Хоть я еще маленькая и могу показаться глупенькой, но даже я отчетливо понимаю, что все что случается в нашем городе связано как-то со мной, и именно это меня очень пугает. Я не хочу быть виновной в тех ужасных смертях, что заполонили округу в последнее время.
Дальше Головастый молча выслушал очень подробный рассказ маленькой девочки, ни разу не прерывая ее за все время ее ужасной повести. По мере приближения к окончанию его лицо становилось все более хмурым, передавая явно неприятные ощущения. Наконец через полчаса Настя смогла, в итоге, высказать все, что скопилось в ее детской душе, и замолчала, внимательно гладя на доктора и ожидая его резолюции. Точно так же поступила и мать, очень надеясь на то, что все эти страхи окажутся скорее вымышленными, чем действительными. Однако то, как повел себя доктор в дальнейшем, невольно вызвало бурю негативных эмоций, прочно завладевших ее взволнованным сердцем.
– Настя, – обратился он к девочке, сразу же по окончании ею рассказа, – подожди в коридоре. Нам с мамой необходимо чуть-чуть посекретничать.
Малышка недоуменно пожала плечами, но безропотно подчинилась, не желая оспаривать решение взрослого и начиная понимать, что здесь ей вряд ли помогут. Когда за ней захлопнулась дверь, врач наклонился к самому уху ее родительницы и полушепотом произнес:
– Ваша дочка, Зоя, абсолютно здорова, но то, что она сейчас рассказала, неким образом связано со всем тем ужасом, какой в последние несколько дней творится в нашем Владимире. Думаю, что ее словам вполне нужно верить, а главное, ей необходимо провести дополнительное обследование в условиях стационара, дабы определить причины, связывающие ее и того ужасного монстра. Вживую его никто не видел, и мы можем быть первыми. В полицию и военным мы ничего сообщать не будем и попробуем сами разобраться с теми хитросплетениями, что обуяли мозг Вашей дочери и будоражат ее детскую психику.
Делая девушке подобное предложение, Головастый определенно надеялся, что оставив Анастасию в стенах своего психиатрического диспансера, он сможет непременно отыскать разгадку ужасных событий, а принимая во внимание масштаб захлестнувшей трагедии, обязательно получит мировую известность. Такие корыстные помыслы завладели этим мужчиной, когда он предписывал девочке полную изоляцию в отдельной палате, находящейся за пуленепробиваемой дверью и имеющий прочный магнитный замок.
Глава XIII. И еще одна кошмарная ночь
В целях принятия экстренных мер к полицейскому отделу одного из районных центров Ивановской области, где был изолирован Витя Горячев, были стянуты дополнительные силы, сопровождаемые тяжелой военной техникой. Все говорило за то, что власти основательно подготовились к тому, чтобы отразить любое, даже самое беспрецедентно-мощное, нападение. Практически по окружности здание было окружено танками, бронетранспортерами и боевыми машинами пехоты, возле которых непрерывно дежурили боевые расчеты, ни на секунду не оставляя свои посты без присмотра. Если браться вести подсчет, то в центре города сгруппировалось около сорока единиц различной боевой техники и примерно полутораста профессиональных бойцов, готовых противостоять любым, в том числе, и ужасным недругам.
Около восемнадцати часов подполковник Коняев, сопровождаемый Горячевым-старшим, спустился из своего кабинета в дежурную часть, чтобы проверить, как происходит несение службы, а заодно, проведать мальчишку. Он уже давно проснулся и сейчас бесцельно «гонял» всевозможные игры на выданном ему отцом специально для этих целей мобильном смартфоне. Когда к так называемому полицейскому «обезьяннику» приблизился высокопоставленный руководитель, ребенок полулежал на матрасе и энергично перебирал пальцами по экрану. Мельком взглянув на пришедших, Витя нажал паузу и, не вставая со своего итак неудобного места, сложил на груди руки, приготовившись внимательно выслушать, что еще ему смогут поведать взрослые люди. Андрей Геннадьевич не заставил себя долго ждать и начал свою беседу с обыденного, вроде, вопроса:
– Как ты себя чувствуешь? Тебя покормили?
– Да, – неохотно подтвердил десятилетний ребенок, – все нормально. Но что Вы собираетесь делать? Скоро наступит ночь, и ЭТО снова начнется.
– Я понимаю твою тревогу, – стараясь быть как можно более мягким, начал офицер излагать суть своего посещения, – мы запросили помощь специалистов, разбирающихся в паранормальных явлениях, а именно с такими мы здесь столкнулись, и это ни для кого уже не секрет, поэтому к нам и выедут из Москвы сегодняшней ночью люди, способные разрешить эту загадку, но тем не менее они прибудут сюда только завтра утром, эту же ночь нам необходимо хоть как-нибудь продержаться. В дальнейшем, если у них не получится найти разгадку на месте – тебя вместе с твоим отцом перебросят в столицу, где подвергнут более детальному изучению.
– Я что Вам, подопытный кролик? – бесцеремонно вымолвил маленький Виктор, презрительно улыбаясь, – Вы меня еще, как лягушку начните резать на части…
– Витя, помолчи! – прикрикнул родитель, смерив сына грозным выражением своего отцовского взгляда, – И послушай, что тебе говорят. Или ты думаешь, что мы не искали других путей твоего «исцеления»? Поверь, перебрали все, что только возможно, поэтому тебя и не запросили сразу в Москву, а сначала ученые приедут сюда и попробуют разобраться на месте, и вот только если у них ничего не получится, то, как вынужденной мерой, нас и переправят в технический центр, где просто имеется больше возможностей.
«До завтра вы здесь можете не дожить, – подумал про себя десятилетний ребенок, но вслух ничего не сказал, понимая, что так лишь осложнит свое итак незавидное положение, – только бы отца «ЭТО» не тронуло». Пока в его детской головке проносились эти невеселые мысли, полицейский руководитель, воспользовавшись предоставленной возможность говорить, продолжил дальше изливать соображения, которые уже были согласованы со всем вышестоящим начальством:
– Тебе эту ночь так и придется коротать в этой зарешеченной комнате, но, как ты, надеюсь, понимаешь, все это делается не только для нашей, но и для твоей безопасности. Так ты сможешь уберечь себя и других от того странного состояния, которому, как мы все здесь думаем, подвергается твой детский организм при наступлении темного времени суток. Эти крепкие решетки смогут тебя остановить и не дадут выйти наружу.
– Хотелось бы верить, – в очередной раз усмехнулся мальчишка, где-то в глубине души надеясь, что так все и будет, и он просидит в этой камере не в силах преодолеть прочное перекрытие.
На этом напутственная речь лица, ответственного за общую безопасность была закончена, и он отправился раздавать указания подчиненным сотрудникам, а отец, воспользовавшись короткой передышкой, остался пообщаться с маленьким сыном.
– Ты как? – спросил он уже более ласковым тоном, – Продержишься здесь до завтра? А там, как нам сказали, все будет кончено. Научные сотрудники уже сейчас бы тронулись в путь, но у них там какая-то заминка с необходимыми для таких случаев приборами и инструментами: все надо собрать и ничего не забыть, чтобы потом, если чего вдруг не хватит, снова не возвращаться, упуская тем самым драгоценное время – вот поэтому и образовалась эта вынужденная задержка. Ты первый, кого удалось распознать в череде жестоких убийств, захлестнувшись нашу планету, так что это своего рода великая честь быть причастным к спасению человечества.
Витя молча выслушал эту напутственную назидательную тираду и, как только отец закончил, тут же спросил:
– А что, если что-то пойдет не по плану? Ну, что, если все-таки я каким-то образом смогу выбраться из этого «обезьянника»? Что будет тогда?
– Такую возможность здесь никто не рассматривает, – честно признался родитель, опустив на мгновение книзу глаза, чтобы не показать промелькнувшее в них смущение, – все абсолютно уверены, что прочность металлических прутьев и стянутые к отделу войска смогут полностью обеспечить безопасность, как тебя, так и всех окружающих. Ладно, сынок, мне пора отправляться работать, постарайся здесь не скучать.
– Хорошо, – промолвил он вслух, про себя же чуть слышно добавил, – лучше бы вам заскучать пришлось.
За пять дней нахождения во власти неведомой силы Горячев-младший прекрасно себе уяснил, что она обладает такими непредсказуемыми способностями, что они вряд ли подвластны простому нормальному восприятию. Попрощавшись с отцом, он, чтобы хоть как-то убить свое время, принялся продолжать интернет-игры, развалившись на мягком матрасе. Постепенно близился вечер, переходящий в темное время суток. Каждые десять минут к маленькому Виктору заходил какой-нибудь полицейский сотрудник, проверяя не погрузился он в сонное состояние и, убедившись, что он спокойно играет, убывал восвояси. К половине одиннадцатого пришел Павел, который принес с собой железную табуретку и, поставив ее недалеко от клетки предварительных заключений, уселся и принялся развлекать своего несовершеннолетнего сына, переключив на себя его мысли и не давая уснуть.
Тем не менее, как ни старался бывалый сотрудник, в половине двенадцатого наступивших уже шестых лунных суток глаза мальчика внезапно закатились вовнутрь, выставив на обозрение безжизненные белки. Лицо ребенка застыло в одном беспристрастном непроницаемом выражении и, словно забыв про существование силы всемирного притяжения, маленькое тельце воспарило над полом и приблизилось к металлической клетке. Ухватившись за нее своими небольшими худыми руками, маленький монстр принялся энергично трясти за железные прутья, явно пытаясь снести возникшую перед ним преграду. Не смотря на видимую хрупкость молодого еще организма, его движения были настолько мощными, что невольно создавалась иллюзия, что вот-вот прочные окончания выскочат из бетонных пола и потолка. Однако, это ограждение пытались сломать до этого не единожды, но ни у кого так ничего и не получилось, даже у лиц многократно превышающих в физической силе еще не развитого мальчишку: прутья были настолько глубоко вмонтированы в верхние и нижние перекрытия, что могли свободно выдерживать любое воздействие. Видимо это стало понятно неведомой сверхъестественной силе, захватившей разум и тело невинного малыша, потому что, оставив свои беспочвенные попытки, она передвинула организм носителя немного назад и, широко раскрыв его рот, издала такой неимоверный рев, словно сам дьявол подавал голос из самых глубин преисподней. Какой бы ни был Горячев-старший закаленный в различных переделках сотрудник, от такого жуткого крика кровь невольно заледенела в его жилах, а спину сковало недвижимым спазмом, наполненным многочисленными мурашками, лишив его воли и заставив безвольно замереть на одном месте. Павел смотрел на своего милого мальчика, в одну секунду обретшего вид ужасного монстра, расширенными от страха глаза, не смея проронить ни единого слова.
В тот же миг на это потустороннее явление, наполнившее своим умопомрачительным рыком всю прилегающую округу, сбежались все полицейские, задействованные этой ночью на службе, а также прибыли с улицы военные отцы-командиры, которым также не терпелось воочию улицезреть это необычное нечеловеческое явление. В дежурной части столпилось около тридцати человек, с замиранием сердца разглядывающих, как худощавый мальчик с безжизненным взглядом парит над полом, отделанном облицовочной плиткой, представляя собой одновременно загадочное и наполненное жутью явление. Застыв в изумлении от представшего небывалого в их практике вида, никто из офицеров не знал, что бояться им нужно совсем не этого.
В то же самое время, как «Существо» для себя уяснило, что надежно скованно прочными предметами человеческого творения и неподвижно застыло в одной-единственной парящей по воздуху позе, на всех местных кладбищах города и района начинало происходить что-то необычное неописуемо-страшное. Одним-единым мгновением вокруг стихли все звуки. Звери разбежались по норам, а птицы попрятались в гнезда и сидели там ни живые, ни мертвые. Земля же единовременным порывом, буквально на всех могилах, стала будоражиться, как будто закипал огромный котел, все более разрыхляясь и поднимаясь все выше, будто бы снизу копали многочисленные большие кроты и другие представители подземного мира. Все это было так неестественно, что навело бы ужас на всякого, кто бы взял на себя смелость побывать в это время на обычно пустынных погостах. Но в силу введенного чрезвычайного положения, люди, уже неоднократно становившиеся свидетелями ужасных последствий своей непревзойденной беспечности, предпочитали сидеть дома, тем более что все равно после наступления комендантского часа всех гуляющих и бродящих без разбору хватали и доставляли в полицейское отделение. Поэтому то, что творилось в местах общих захоронений так и осталось никем не увиденным, хотя, если честно, там было на что посмотреть: почва, в отдельно взятых могилах достаточно разрыхлившись, стала рассыпаться по сторонам освобождая небольшие отверстия, сквозь которые мог свободно пролезть большой человек. Это необыкновенное действо и захватило погосты, где одновременно устремились наружу многочисленные полчища мертвых людей.
Словно подземные червяки, они выползали из своих гнезд, активно шевеля конечностями и озираясь по сторонам, будто бы ожидая какого-то непредвиденного подвоха. Общий вид всех происходящих событий был просто ужасен. В один миг места последнего людского пристанища зашевелились, как изъедаемый опарышами тлеющий труп. Оживших покойников было настолько много, что их счету не видно было никакого конца. Выглядели они все отвратительно: наряду с только-что похороненными и не подверженными гниению находились уже наполовину растленные, осыпавшие вокруг себя догнивающей плотью, а также, в большинстве своем, лишь скелетированные останки. Будто бы по мановению какой-то непререкаемой силы, они выстраивались плотным потоком и быстрым темпом устремлялись к самому городу. Не смотря на то, что основной своей частью ожившие мертвецы представляли собой только скелеты, не обладающие мышечной массой, тем не менее они двигались с достаточной скоростью, используя для передвижений все свои четыре конечности. Если бы кому-то посчастливилось разглядывать это необычное войско, зависнув над ними в воздухе, то вся эта движущая масса напомнила бы огромную волчью стаю, мигрирующую в более сытые местности.
Приблизившись к городу вся эта шевелящаяся лязгающая толпа, выпущенная из земных недр, остановилась возле окраины населенного пункта, дожидаясь подмоги, вырвавшейся на свободу из близлежащих поселений и деревень. Через двадцать минут эта трепещущаяся гудящая волна сделалась попросту бесконечной, заполнив собой все прилегающее к околотку пространству на многие-многие километры. Теперь, когда вся нечистая сила была в сборе и готова действовать в едином порыве, один их ужасающих монстров, самопровозгласивший себя главарем, махнул рукой и громко рыкнул потустороннее приказание, после чего все это вибрирующее потустороннее войско устремилось в самый центр к полицейскому отделению.
В одно мгновение они заполнили собой все городские улицы, оказавшись возле участка за считанные секунды. Районный центр словно кишел ужасными монстрами, прорывающимися к самому сердцу охраны общественного порядка и правоохранительной деятельности. Они бежали по земле, скакали по многоэтажным домам, ловко цепляясь за стены, словно бы опровергая своими поступками закон Ньютона, гласящий о силе всемирного тяготения.
Когда стоящие на охране подступов к отделению военные солдаты и их командиры увидели первый авангард ужасающих недругов, огромной волной спешащих к их подступам, они застыли в немом молчании, совершенно отчетливо понимая, что даже при всей мощи своего суперсовременного оружия они не смогут достойно противостоять этой сокрушительной неведомой силе.
Внезапно, лязгающий ревущий накат разорвал грохот одного из танков, произведшего пушечный выстрел, направленный в самую гущу этого потустороннего войска. Мгновенно в том месте, где суждено было пролететь выпущенному заряду, образовалось пустующее пространство, и снаряд угодил прямиков в пятиэтажное жилое строение, мгновенно спровоцировав его разрушение.
– Отставить! – крикнул высокий мужчина, одетый в офицерскую форму военного подполковника, – Стрелять только из пулеметов!
Поголовную эвакуацию города не проводили, так как никто не был уверен, что нахлынувшая «зараза» не перекочует вместе с жителями в место их дальнейшего обитания, а кроме того, подобные беспрецедентные ранее безжалостные убийства массово захлестнули и другие населенные пункты, поэтому никто не был уверен, что великое переселение – это здравомыслящая идея, и ограничились только введением чрезвычайного положения. Именно по этой причине все близлежащие здания оставались заселены своими постоянными жителями, в связи с чем и нельзя было вести крупномасштабные боевые действия. Однако, стрельба из крупнокалиберных пулеметов хоть и причинила бы общему внешнему виду железобетонных и кирпичных домов определенные разрушения, но никак бы не отразилась на общей целостности конструкции. Поэтому, мгновенно оценив ситуацию, главный военачальник этого, в принципе, немногочисленного отряда и отдавал подобное указание.
Тут же операторы-наводчики всех имевшихся военных машин многократно натренированными действиями заняли свои основные позиции и за доли секунд привели в готовность итак бывшее готовым оружие. Не дожидаясь очередного приказа, посчитав окрик своего командира сигналом к началу проведения операции, в одно мгновение более двадцати пулеметов «разорвали» ночной воздух беспрестанными очередями, поражая своими зарядами отвратительных монстров. Между тем нельзя убить то, что давно уже является мертвым. Ожившие мертвецы, получая увечья, подбирали свои отсеченные большими пулями части, приставляли их обратно на поврежденное место и уверенно продолжали движение, все более сближаясь с защитниками оплота правопорядка этого города.
Накатывающаяся «волна», полностью состоящая из представителей загробного мира, была остановлена только на несколько минут тем непрерывным свинцовым дождем, что «поливал» их из крупнокалиберных пулеметов, но постепенно, словно по мановению какого-то талантливого военачальника, ужасные монстры из собственных же тел впередиидущего авангарда выложили двухметровый равносторонний бруствер, ограничив им весь периметр своего наступления и двигая его словно своеобразный щит стали уверенно приближаться к отважным защитникам полицейского отделения.
Внутри здания в этот же самый момент начинали проявлять себя панические настрои. Менее подготовленные к военным действиям полицейские экстренно вооружались всеми имеющимися в наличии автоматами и, выпучив от страха глаза, метались по зданию, совершенно не зная, где им занять наиболее выгодную позицию. Кому-то необходимо было взять на себя решительную ответственность по организации людей на оборону своего служебного помещения. Самый старший по званию и уверенный в себе человек был на этот момент подполковник Коняев. Именно ему и пришлось, видя, что творится в отделе, громким голосом крикнуть:
– А, ну-ка, строиться всем в одну шеренгу на втором этаже в коридоре!
Услышав знакомые зычные нотки, сотрудники в один миг само-организовались и устремились исполнять приказание. На поверку вышло боеспособных защитников чуть более двадцати человек из числа всех имевшихся в отделении полицейских. Пока Андрей Геннадьевич их инструктировал, а они, как завороженные, внимали его указаниям, Горячев-старший, плюнув на всю эту бесполезную оборону, пробирался в подвальное помещение, где, предвкушая скорую гибель, трясся от страха преступник Кентюрин, надежно укрытый в одной из камер этого заведения. «Хрен с ним с отделом, – твердил про себя капитан уголовного розыска, приближаясь к месту заключению безжалостного бандита, – Мир надо спасать».
Максим сидел в своей камере, будучи ни живой и не мертвый. Он съежился от колотившего его страха и каждое мгновение ожидал, что вот массивная дверь откроется, на пороге возникнет ужасающее чудовище и начнет его тиранить, освобождая голову от уже ненужного мозга. Поэтому и неудивительно, что, когда лязгнул снаружи запор, он бросился в угол итак непросторного помещения и, старясь быть, как можно меньше, сжался в один-единый комочек и закрыл от страха глаза, предполагая таким образом стать не заметным, ну, или попросту избавить себя от жуткого вида своего ужасающего губителя.
– Чего расселся, словно мышь перед кошкой? – услышал Кентюрин голос оперативника, показавшийся ему в тот момент самым дорогим и родным во всем мире, – «Валить» надо отсюда и – чем быстрее, тем лучше.
Дополнительно приглашать было не нужно. Закоренелый преступник мгновенно вскочил из своей незатейливой позы и устремился на выход. Однако, когда он поравнялся с Горячевым, тот перекрыл ему выход вытянутой рукой и голосом, не терпящим возражением, промолвил:
– Только один уговор: дальше действуем вместе, и ты не предпринимаешь никаких шагов, не посоветовавшись со мной. Мне почему-то кажется странным, что это исчадие ада прицепилось к тебе и моему сыну – значит разгадка всей истории кроется где-то рядом, и я непременно собираюсь ее себе разъяснить. Ну, так как, работаем в паре?
– Да, – не задумываясь согласился Кентюрин, прекрасно осознавая, что и его терзают те же самые мысли, – Вместе будет гораздо способнее.
Удостоверившись, что их дальнейшие планы своеобразным образом переплелись в одно-целое, такие разные по своему внутреннему укладу и состоявшейся в жизни позиции люди, объединившись единственной целью, устремились на выход.
В то же самое время наверху разворачивались трагические события. Нет – ожившие мертвецы не убивали людей, но они уверенно брали их в «плен», оставляя живыми. Обезоружив всех защитников, находившихся снаружи полицейского отделения, они сгрудили их одним скопом, оставив под надежным присмотром одной своей части, другой же устремились на штурм самого здания. Взбираясь по стенам словно назойливые мухи, будто бы полностью позабыв про силу тяжести, через оконные проемы на втором этаже монстры постепенно стали проникать внутрь надежного каменного строения. Там уже слышались крики отчаявшихся людей, непрекращающаяся стрельба, громкие ругательства и мольбы о пощаде.
– Дело плохо, – промолвил Горячев, услышав наверху отчаянный бой и находясь уже у двери, ведущей с улицы в подвальные помещения и предназначенной для вывода арестованных и задержанных, – скоро чудовища уничтожат всех в верхней части и устремятся в подвал – вот тогда наше положение станет не просто плачевным, а поистине, превратится в ужасное. До этого времени необходимо покинуть это опасное место.
– Согласен, – проговорил Максим, одновременно заглянув в глазок, установленный в прочной конструкции, – только как это сделать: ведь вся прилегающая округа просто кишит этими ужасными «тварями»?
– Попробуем захватить «автозак», – начал рассуждать полицейский, поменявшийся местами с преступником и также изучающий дворовую территорию, – он, как раз, подогнан к самому входу, а это только нам на руку. После этого попробуем прорваться сквозь эту не убиваемую толпу: другого выхода у нас попросту нет – отсюда надо любыми путями бежать.
Не говоря ни слова, Кентюрин кивнул в знак полного одобрения, прекрасно понимая, что останься они в здании, и их, в этом случае, ждет непременная гибель. Сделав до десяти резких выдохов, словно пытаясь прочистить легкие, молодые мужчины отодвинули в сторону тяжелый засов, открыли дубовую дверь и бегом устремились наружу. Подвальный спуск они преодолели легко, поднимаясь по бетонным ступенькам и скрытые в узком коридоре такими же стенами, не встретив ни единого ужасного недруга, но как только оказались возле приставленной почти-что вплотную машины сразу вклинились в толпу оживших покойников. Было страшно, жутко и нестерпимо хотелось очистить желудок, но оба беглеца понимали, что от того, как они поведут себя дальше, напрямую будет зависеть: выживут они в этой ситуации или нет? Поэтому преодолевая нахлынувшие на них отрицательные эмоции, подельники устремились к дверям «автозака», делая это каждый со своей стороны.
«Служители» потустороннего мира, не ожидавшие такой неописуемой наглости, на мгновение были шокированы появлением среди себя двух живых человеческих особей и, увлеченные штурмом полицейского отделения, на доли секунд не придали этому никакого значения. Этого времени оказалось достаточно, чтобы Горячеву добежать до водительской двери автофургона, изготовленного на базе завода «ГАЗ», и ловко запрыгнуть в кабину. Как он и предполагал, дверь оказалась не заперта, что среди служебного транспорта было делом совершенно обыденным. В тот же момент он понял, что со стороны его нового «друга» произошла непредвиденная заминка. Она была вызвана тем, что пассажирская дверь, в отличии от водительской, оказалось прочно закрытой. Кентюрин ухватился за ручку и, прилагая все силы, рывковыми движениями пытался сломать надежный запор, но, как не трудно понять, осуществить это было практически невозможно, если не последует помощь из внутренних помещений кабины. Именно так и поступил в этом случае Павел, одним легким движением отщелкнув запирающее устройство. Однако, было уже достаточно поздно. Покойники, недавно возникшие из своих ужасных могил, уже распознали свою ошибку и в количестве десяти мертвецов пытались оттащить Максима прочь от машины. Тем не менее он продолжал прочно держаться за ручку и охрипшим от страха голосом отчаянно голосил:
– Спасите! Помогите! Кто-нибудь, убивают!
Но, как уже сказано, ужасные монстры никого лишать жизни не собирались: их единственной целью было пленение живых особей. Именно так они намеревались поступить и в этом случае, между тем никто из двоих беглецов тогда об этом просто не знал, поэтому и действовать в создавшейся обстановке приходилось стремительно. Павел одним натренированным годами движением извлек табельное оружие и произвел восемь прицельных выстрелов, направляя дуло исключительно в головы ужасающих недругов. Конечно же, их это не убивало, но на какое-то время дезориентировало, что давало определенную возможность скоординировать дальнейшие действия. Именно так и поступил Кентюрин, отпустивший спасительную полукруглую ручку и, наполнившись отвращением и презрением, крутящими движениями голов избавившись от остальных двоих монстров, пытавшихся не дать ему возможность «улизнуть» из этого жуткого места. Только после этого у него появилась возможность запрыгнуть в кабину.
Как и незапертая дверь с водительской стороны, ключи оставались в замке (о чем также был прекрасно осведомлен полицейский), поэтому, когда несостоявшийся похититель маленький девочки садился в пассажирское кресло, машина уже срывалась со своего места, устремляясь на спуск к дощатой задней части огораживающего забора. Хоть техника и была достаточно мощной, но ей с большим трудом удавалось разбрасывать по сторонам попадающиеся в большом количестве полусгнившие ожившие трупы. Тем не менее уклон и набранная тридцатикилометровая скорость помогли машине справиться с уже обветшавшим забором и покинуть опасную территорию. Не смотря на это, море «живых» мертвецов вокруг было просто бескрайним и двигаться по нему на колесной машине было попросту глупо: рано или поздно под силой встречающегося противодействия она бы непременно остановилась, и вот тогда… Значит нужна была техника помощнее.
Тем временем все остальные героические оборонявшие сотрудники и военные были пленными ужасными монстрами и выстроены снаружи перед зданием отделения одной длинной шеренгой. Чтобы они не сопротивлялись и никак не выказывали свое недовольство, их держали сзади по двое или по трое ужасающих монстра – в зависимости от физической силы и внешности подвергаемых жестокому испытанию. Внутри здания полусгнившие победители отыскали мрачное одеяние и вместе с ключами от клетки с нижайшим поклоном преподнесли «Существу», захватившему тело Вити Горячева. Облачившись в свое привычное одеяние и вооружившись серпом некогда «Одинокий странник», вмиг обретший огромное количество бессмертных сторонников, как и всегда зависая в воздухе, как бестелесное привидение, выплыл наружу и методично – одного вслед за другим – стал казнить отважных защитников правопорядка и бывших с ними военнослужащих, одним мощным ударом бывшего сельскохозяйственного орудия отсоединяя верхнюю часть головы от ее основания. Небо этого небольшого районного городка наполнилось раздирающими душу предсмертными криками убиваемых и стонами еще остающихся живыми людей. В течении получаса вся прилегающая к полицейскому отделению территория наполнилась разливающейся одним большим пятном кровью, фонтаном вырывавшейся из отсекаемых частей тела. Последним умирал подполковник полиции Коняев. В отличии от остальных, он единственный не проронил ни одного малейшего звука, а перед самой смертью молча поднял свою обычно напыщенную физиономию и наполненным достоинства взглядом осмотрел своего будущего убийцу. Не смотря на это, его наполненная мужественной решимостью голова также, как и у остальных, отделилась от туловища, покатившись по залитой кровавой жидкостью заасфальтированной поверхности.
Той же самой ночью, но уже во Владимире, Ситникова Настя, запертая в одиночной палате психиатрической клиники точно также, как и Витя Горячев, при приближении к полуночи изменила свой внешний облик, закатив кверху глаза, выставив наружу белки и обретя вид безжизненной не подчиненной своей воли ужасающей личности. Обратившись в страшного монстра, она попыталась вырваться на свободу, но скрепленная магнитным замком толстая металлическая двойная дверь напрочь укрыла ее от внешнего мира. И снова завладевшему детским телом мрачному «Существу» пришлось обращаться за помощью к давно умершим полу-растленным и похороненным трупам. Рыкнув так, что в ее окнах разбились толстые стекла, оставив неповрежденными только стальные решетки, «Мрачная сущность», неподвижно зависнув в воздухе, принялась ожидать, когда произойдет ее вызволение.
