Текст книги "Давным давно была война ... (СИ)"

Автор книги: Василий Колесов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Глава 28

Берлин все ближе…

Майор Свиридов собрал несколько групп СМЕРШа. Началась Висло – Одерская операция, наши войска стремительно продвигались на Запад, а контрразведка 1-го Белорусского фронта получила ориентировка о том, что немцы готовят нашим войскам «сюрпризы» на железных дорогах и мостах.

–Товарищи, наша задача определить все главные объекты в полосе наступления, против которых могут быть совершены диверсии и прикрыть их. Формируем специальные оперативные группы в составе 5-10 человек для организации засад около объектов возможных диверсий. В случае появления подозрительных лиц задерживать, а при необходимости применять оружие. Но! Лучше брать живыми! – майор Свиридов стал раздавать папки. – Здесь некоторые приметы на руководителей диверсионных групп, образцы документов прикрытия…

В нескольких километрах от штаба дивизии находился важнейший железнодорожный узел, куда поступали эшелоны с боеприпасами, горючим и другим снаряжением, поэтому туда отправился сам Свиридов с оперативной группой в 10 человек. В эту группу попал и Илья…

Январь в Польше – это конечно же не январь в Сибири, было слякотно и сыро, Илья был в расхристанной гражданке – прохладненько, но терпимо.

На следующий день наблюдения группа Белова задержала капитана железнодорожных войск, который двигался к железнодорожному узлу на ручной дрезине.

–Товарищ капитан, предъявите документы! – козырнул лейтенант Белов.

–А в чем дело, лейтенант? Вот документы, вот предписание, мне поручено проверить состояние восстановительных работ на узле.

–Документы в порядке, проезжайте!

Примерно через час капитан проехал обратно.

–Слушай, Вась, а как тебе этот капитан? – спросил Илья.

–А что с ним не так? Документы в порядке… Или тебе заняться нечем? Или замерз в пальтишке? Так вернемся – на станции банно-прачечный эшелон прибыл, погреешься.

–Погодка, конечно, противная, но тебе не показалось, что капитан был какой-то очень аккуратный и чистый? И форма, словно только со склада?

–Ну, так на то он и капитан, чтоб форма была в порядке, не то, что у тебя – штаны дырявые, сапоги каши просят, пальтишко коротковато и драное…

–Да ну тебя, Белов, я серьезно…

–И я серьезно, что-то я упустил из виду… А капитан, и правда, очень уж чистенький был и без сопровождения… – почесал Белов затылок.

На следующий день на пикет вышла группа из шести солдат и офицера.

– Рассредоточиться! Со мной сержант Алимов и Илюха… Что делать знаешь!

Илюха побежал к солдатам первый.

–Здравствуйте! А вы из какой части? А возьмите меня с собой, я до Берлина хочу дойти. А меня дальше не пускают и грозятся домой отправить! – засыпал мальчишка шестерых бойцов вопросами и просьбами.

–Малый, вот тебе банка тушенки, отстань, а? – стал попробовал отшить Илью один из бойцов.

–Дяденьки, а возьмите меня с собой…

–Малый, нам это не прогулка, не игрушки – война. Без тебя справимся. Да и мы ничего не решаем, вон, у лейтенанта спрашивай, только и он не возьмет.

В это время, шедший впереди офицер подошел к Белову.

–Лейтенант Симонов. – протянул документы. – Наша группа должна следовать за наступающими войсками и, по приказу штаба фронта, собирать новые образцы трофейного оружия.

–Серьезная бумага, -согласился лейтенант Белов и прочитал. – «…оказывать им содействие, а при необходимости ставить на все виды довольствия».

Подбежал Илья и пожаловался:

–Това-а-арищ лейтенант, а това-а-арищ лейтенант? Если не возьмете к себе, то я с ними уйду. Они мне и тушенку дали, а ее у них много, и форма у них красивше, чем у вас, прям как у офицеров – капитанов… да товарищ офицер? Возьмете меня с собой? – это уже к прибывшему лейтенанту обратился Илья.

«Форма красивше, как у капитана, а капитана среди них нет… И тушенки много… опаньки… и даже противогазы!»

– Товарищ лейтенант! Около станции, стоит наша дивизия, скоро пойдем в наступление, да и трофеи у нас есть. Давайте, чтоб вашу группу не задерживали больше, я с вами пойду, приведу в штаб дивизии! Надо же оказывать содействие!

–Да ладно, лейтенант, не утруждайся… -начал было офицер группы. – Хотя, давай, веди в штаб дивизии! Если поможете с трофеями, во век не забуду!

–Дядь Вась, а дядь Вась! И я с вами… – напрашивался Илья.

–Да надоел уже! Здесь сиди! – отшил Белов.

–Да ладно, лейтенант, пусть пацан с нами идет, он же не мешает… – вступился за Илью сержант, что давал тушенку. – С ним идти будет проще – веселее: смотрю на него и будто дома побывал.

–Ну, пусть идет…– согласился Белов.

Пока шли Илья всех достал расспросами так, что когда подходили к станции, и мальчишка подскочил к Белову с просьбой побежать к видневшейся полевой кухне, все были только счастливы.

В землянку, где базировался СМЕРШ влетел Илья.

–Товарищ майор! Есть 7 диверсантов! Их в расположение дивизии ведет лейтенант Белов.

–Фролов, почему решили, что это диверсанты? –спросил Свиридов.

–Двое похожи на тех, что указаны в ориентировке, форма у всех с иголочки, тяжело груженые ранцы, а не вещмешки, противогазы.

Когда группа подошла к землянке, на встречу ей вышел майор Свиридов. Рядышком с землянкой, на пеньке сидел Илья и «рубал» горячую кашу.

–Белов, кого привел?

–Товарищ майор! Трофейщики, имеют предписание и приказ на оказание содействия! – доложил Белов.

–Здравия желаю, товарищ майор, лейтенант Симонов! – козырнул старший трофейщиков.

–Лейтенант Симонов и бойцы – со мной! Белов, проводи бойцов в землянку.

В землянке Свиридов смотрел на удостоверение и думал… Открыв первую страницу первого же удостоверения, он сразу заметил один из признаков его подделки, о котором сообщалось в ориентировке. Ему стоило огромного труда не показать, что что-то не так. Почти беззаботно листая дальше документы, майор обнаружил еще два признака подделки. Остальные были такие же. Стало ясно – понятно, что перед ним группа вражеских диверсантов, которую СМЕРШевцы и ждали.

«Что делать? Как поступить? – задавал себе вопросы Свиридов. –Как не спугнуть врага и взять всех без стрельбы?»

Диверсанты же в этот момент сидели напряженно, держа на изготовке свои автоматы.

Майор, не торопясь, почти вальяжно, рассматривал офицерское удостоверение, потом внимательно, иногда надувая губы и кивая головой, прочитал сопроводительное письмо, а затем, вернул документы.

– Что ж, мы готовы помочь в выполнении вашей задачи. Наша дивизия готовится к наступлению… И, кстати, какие виды нового оружия, лейтенант, вас интересуют? У нас имеется большой склад с трофейным оружием, и вы могли бы его осмотреть.

–Склад вооружения? Это отлично! Вот бы его посмотреть! -заинтересовался лейтенант Симонов.

Как вы смотрите на то, чтоб разместиться в расположении штаба? Землянку не предлагаю, а палатку с буржуйкой на отделение – найдем!

Майор Свиридов, поднял трубку телефона:

– Начальника АХЧ! Майор Свиридов на связи. Надо группу лейтенанта Симонова расквартировать в отдельной палатке и поставить временно, как прикомандированных, на все виды довольствия… Да, трофейщики… Вот и все! Белов! Веди бойцов к майору Мишину.

–Спасибо огромное, товарищ майор! Вы не представляете, как вы нам помогли! Спасибо за проявленное внимание!

–Лейтенант, не за что! Служба у меня такая.

Как только диверсанты ушли, Свиридов приказал собрать всех оперативников, которые были на станции. Чуть позднее пришел майор Мишин.

–Давайте думать, как их брать, чтоб без шума и пыли… Они нужны все живые и, желательно, чтоб без наших потерь. Товарищ майор, как себя ведут диверсанты?

–Ну, как ведут, – майор Мишин. – Хорошо себя пока ведут, но настороженно. Палатка их стоит рядом с вышкой, под прицелом пулемета. Рядом еще два поста. Оружие из рук не выпускают, даже во время приема пищи. И в сортир ходят по двое и при оружии…

–Товарищ майор! У нас же санобработка дивизии!!! – Илья вспомнил трюк, о котором рассказывали Никита и Серый. – В баню же они с автоматами не пойдут! Сразу себя выдадут!

–Хорошая мысль! Принимаем решение: пропустить «диверсантов» через санобработку. А для усиления группы санработников направим трех оперативников «СМЕРШа». – Свиридов повернулся к Мишину. -Товарищ майор, вы – начальника АХЧ, вам и карты в руки.

Около 11 утра у палатки новичков было шумно. Здесь же ошивался Илья. Майор Мишин и оперативник, выступающий под видом санинструктора, требовали, чтобы весь личный состав прошел санобработку.

–Да мы только из части, только проходили санобработку! – возмущался лейтенант.

–Лейтенант! Вы хотите, чтоб мы сообщили в вашу часть, что лейтенант Симонов, нарушает субординацию, спорит с майором, препятствует проведению санитарных процедур? Тем более, что вы теперь приказом прикомандированы к нашей дивизии!

–А я вот люблю баню! Там тепло! – истина проглаголила устами Илюхи.

–Я первый раз вижу, чтоб боец отказывался дополнительно попариться в бане! – поддержал майора и ход Ильи санинструктор.

–Да мы не отказываемся, просто мы недавно проходили санобработку… – «лейтенант» понял, что ведет себя не так, как простые бойцы. А сообщение в «часть», так вообще вещь не нужная и вредная.

–А можно я с вами? Мне сказали, что я после всех буду мыться– широко улыбаясь попросил мальчишка, что встретился им на пикете у дороги. – Я люблю париться, тепло. Только меня выгоняют, а так я побольше попарюсь и с вами и потом! Баня, это же баня!

–Ну пацан, уговорил, так рассказывал, что и нам захотелось. Бойцы, идем на санобработку! Только там, наверное, толпа…

–Да какая толпа! Сейчас время штабных и прикомандированных. Часть прошла обработку с утра, поезд простаивает! А нам нужно всех обработать и в другую дивизию двигать!

Рядом с палаткой – баней, метрах в двух, стояла палатка – раздевалка.

Как только из раздевалки вышли последние бойцы после санобработки, лейтенант дал команду раздеваться.

Илья разделся первым.

–Э, пацан, а кто это тебя так? – «лейтенант» Симонов показал на спину мальчишки.

–Как кто? Фрицы постарались. Вот и рвусь на фронт, а меня не пускают… Все, я пошел парится, догоняйте.

Диверсанты разделись, положили автоматы поверх одежды и пошли в парилку. Но один раздетый солдат как бы замешкался, остался охранять снаряжение.

Через несколько минут, в раздевалку забежал разгоряченный Илья. Дежуривший диверсант не обратил на него особого внимания, а зря… уж что-что, а удар Илье папа поставил… Тем более, что прилетело диверсанту сбоку, чуть ниже правого уха, ребром ладони. Тот даже не пикнул. Пока одна группа СМЕРШевцев разбиралась с оружием, другая связывала беспортошных диверсантов в парилке. Все было сделано без жертв, выстрелов и погонь.

В ранцах диверсантов было около 100 килограммов взрывчатки и взрывные устройства. Стремительный допрос ошеломленных диверсантов, да еще в «костюме Адама», дал быстрый результат: они рассказали, что служили немцам, были полицаями и карателями, окончили специальные курсы по обучению диверсионному делу, что их задачей был подрыв эшелонов с боеприпасами и горючим на железнодорожной станции перед началом нашего наступления.

«Лейтенантом Симоновым» оказался выходец из поволжских немцев, отлично говоривший по-русски офицер Абвера Вайс, , в совершенстве владевший русским языком.

Так же подтвердилось, что офицер, приезжавший на дрезине, восьмой диверсант группы, радист.

Получив эти данные, СМЕРШ быстро организовали поиск вдоль железной дороги и на 8-м километре обнаружили на обочине ту самую дрезину. Начали прочесывать кустарник. В этот момент из-за укрытия диверсант начал стрелять в наших бойцов из автомата и, в завязавшейся перестрелке, был убит. Рядом с ним нашли рацию и карту, на которой были нанесены объекты, где предполагалось совершить диверсии.

Берлин.

2 мая 1945 года, когда почти установилась тишина, по разбитым улицам Берлина, вдоль домов, из уцелевших окон которых висели на палках белые тряпки, шел совсем молоденький лейтенант, ну – совсем мальчишка. Шел к Рейхстагу…

А на каждом шагу были наши солдаты, кто-то пел, кто-то плясал, кто-то что-то кричал…

–Лейтенант! Давай с нам! Спиртику нальем – за Победу! Прилетело сзади, от той группы солдат, что только что обогнал молоденький лейтенант.

–Спасибо, не пьющий я…

–Лейтенант, а как же за Победу? Неужто за Победу не выпьешь? – удивился один из солдат с четырьмя медалями на груди.

–Я же сказал, не пьющий я…

–Петя, да он и не воюющий! – засмеялся своей шутке сержант.

Мальчишка – лейтенантик так посмотрел на шутника, что смех застрял у того в горле. Ничего не сказал лейтенант, развернулся и пошел своей дорогой.

Проходя мимо девушек, что пели под гармонь, улыбнулся и тут же получил в награду частушку… Или не в награду, но одна из красавиц задорно спела:

Я люблю военну форму,Только форму не таку —Люблю кубики на ворот,И наганчик на боку!

А другая подхватила:

Лейтенантик – лейтенант,

Больно ты молоденький!

Только долго не проходишь,

От девчат свободненький!

Илья понял, что это специально для него, засиял.

Чем ближе к рейхстагу, тем сильней были разрушения, тем больше было солдат. Многие просто шли посмотреть, как над главным зданием поверженной Германии развеваются красные флаги.

На стенах и колоннах Рейхстага, посеченных пулями и осколками, уже виднелись первые надписи:

«Знайте наших. Мы из Донбасса из Макеевки. В. Правоторов»

«Лида Антонова г. Ялта»

«За налеты на Москву за обстрел Ленинграда за Тихвин и Сталинград. Помните и не Забывайте А то МожеМ и ПОВТОРИТЬ»

«Омск – Берлин Швец»

«Я танкист Бисенов М.Н. Сегодня дошел до Рейхстага. 1.V. 1945 г.»

«Юфа из Москвы»

«Мы из Пензы»

«Мы из Москвы. Кратчайший путь в Москву через Берлин»

«Киев – Берлин»

«Мы с Волги»

Пока Илья стоял и читал надписи, его догнала та компания, что предлагала выпить «за Победу».

Сержант полез на столб и стал выводить почти крупно, размашисто, каллиграфическим почерком:

«Гансы и Фрицы! Вы это никогда не забудете! А если нужно мы придем еще!»

–Как оно? А?

–Лихо, сержант! – приветствовали его окружающие. – Красавец! Молоток!

Илья взял кусок кирпича и стал выводить:

«Лешка, Серый, Никита, дед Матвей, дед Иван…»

–Лейтенант, ты еще всех родственников перепиши, как записку в церкви, за здравие, – усмехнулся рядом сержант. За Победу не пьешь, непонятно чьи имена пишешь! Тут должны быть имена тех, кто дошел! Ты еще про тетю Мотю напиши!

Сображалка у Ильи включилась, когда его держали и еле удерживали за руки несколько человек, а у сержанта обильно из-под руки, которой он зажимал нос, бежала кровь.

–Лейтенант, ты не прав! Извинись! Он с 43 в окопах кровь проливал, а ты его по мордасам… Извинись, или я не я буду, но так этого не оставим, доложим начальству, – веско сказал солдат с двумя «Отвагами», медалями «За боевые заслуги» и «За оборону Сталинграда». – Сам-то, даже форма не запылилась, а руками машешь на бойцов. Извинись, а то вон, майор идет, он у нас тоже боевой и горячий, за своих солдат и стрельнуть может…

– Извиняюсь, товарищи, что не сдержался. Не прав я. – солдаты отпустили Илью.

–Не понял! Что за дела? Петровский, почему лицо в кровище? Почему молчишь, не отвечаешь? – жестко спросил капитан.

–Да вон… лейтенантик, шутки не понял, а так все в норме. – ответил сержант.

–Лейтенант! Давно из учебки? Вас там что, как в царской армии теперь учат… -начал наезд майор. – Постой… не может быть! Ты же погиб в Сталинграде… да что я говорю! Не узнаешь? А вот ты совсем не изменился за 3 года… Не узнал?

Илья пытался вспомнить, но то ли память подвела, то ли офицер сильно изменился – не мог вспомнить – узнать.

–Седов! Бегом сюда лейтенанта Черныша! Бегом!

–Есть! – солдат уже испарился исполнять приказ.

–Вспоминай лейтенант! Сталинград, элеватор… Бушлаты надеть, каски надеть, а ты, паренек, чей?

Вдруг подходивший лейтенант просто завопил:

–Илюха!!! Живой!!!

И вот тут Илья вспомнил. Матрос Черныш, старший лейтенант Поляков, элеватор в Сталинграде.

Черныш сдавил в объятиях Илью.

–Мужики! Это я о нем рассказывал, об этом салажонке рассказывал! – слезы текли из глаз у Черныша. -Тебя же «Красной звездой» наградили, посмертно… Погоди, а почему у тебя ни нашивок за ранения, ты же из госпиталя сбежал, ни наград? Товарищ майор – не порядок!

–Товарищ майор, вспомнил я Вас. Тогда вы были старшим лейтенантом. Поляков ваша фамилия.

–Ну, наконец-то! Сержант, где там твой спирт и кружки? Наливайте – за Победу и за встречу!

–Товарищ майор, мне нельзя, я не пьющий.

–Какой не пьющий! А за встречу? За победу? – удивился майор. – Черныш, я его что-то не пойму?

–Так я за это по мордасам и получил, товарищ майор, -напомнил о себе сержант. Зачем добро переводить?

–Товарищ майор, простите, но – не могу. – Илья показал корочку удостоверения.

–Ф-ью! – присвистнул майор. – Теперь понятно, почему без наград и нашивок ходишь…

Илья посмотрел на часы…

–Товарищ майор, Черныш, простите, мне уже пора бежать…

–Илья, не теряйся, мы вон на той улице стоим…– начал было Черныш.

–Знаю, постараюсь найти, мне там сержант местечко показал…

Сержант пощупал опухший нос и промолчал.

Глава 29

Вена.

Не получилось Илье поговорить с майором Поляковым и лейтенантом Чернышем, вспомнить о Сталинграде и узнать о тех, кто выжил, не смог рассказать о том, что с ним происходило. То одно задание, то другое, то третье… Город приходил в себя после уличных боев, расчищали дороги, хоронили погибших… А потом стало совсем не до «расслабонов» – 7 мая 1945 года в Реймсе был подписан первый акт о безоговорочной капитуляции Германии …

От имени германского Верховного командования его подписал начальник оперативного штаба Верховного командования вооруженными силами Германии генерал-полковник Йодль, от англо-американской стороны – начальник Главного штаба Союзных экспедиционных сил генерал-лейтенант армии США Смит, от СССР – представитель Ставки Верховного Главнокомандования при командовании союзников генерал-майор Суслопаров, но подписал акт с оговоркой, что этот документ не должен исключать возможность подписания другого акта по требованию одной из стран-союзниц. Капитуляция нацистской Германии вступала в силу 8 мая в 23:01 по среднеевропейскому времени (9 мая в 01:01 по московскому времени). Документ был составлен на английском языке, и только английский текст был признан официальным.

8 мая руководители США, Великобритании и Франции объявили о победе над Германией, а советское правительство потребовало подписания официального акта о безоговорочной капитуляции фашистской Германии. Сталин заявил, что акт должен быть торжественно подписан в Берлине: «Договор, подписанный в Реймсе, нельзя отменить, но его нельзя и признать. Капитуляция должна быть учинена как важнейший исторический акт и принята не на территории победителей, а там, откуда пришла фашистская агрессия, – в Берлине, и не в одностороннем порядке, а обязательно верховным командованием всех стран антигитлеровской коалиции». Союзники согласились провести церемонию вторичного подписания акта о безоговорочной капитуляции Германии и её вооруженных сил в Берлине. Но в Берлине было сложно найти целое здание, тогда подходящее помещение было найдено в Карлхорсте.

Принятие безоговорочной капитуляции фашистской Германии от советской стороны было поручено командующему 1-м Белорусским фронтом Маршалу Советского Союза Георгию Константиновичу Жукову. 8 мая 1945 года в 22 часа по европейскому времени (24 часа по московскому времени) представители советского Верховного Главнокомандования, а также союзного верховного командования вошли в зал, где должна была пройти церемония подписания. Церемонию открыл маршал Жуков, поприветствовавший представителей союзных армий в занятом Советской Армией Берлине.

Акт был составлен в девяти экземплярах (по три экземпляра на русском, английском и немецком языках). От германской стороны документ подписали: начальник Верховного главнокомандования вермахта, генерал-фельдмаршал Кейтель, представитель Люфтваффе генерал-полковник Штумпф и представитель Кригсмарине) адмирал фон Фридебург. Безоговорочную капитуляцию приняли маршал Жуков (от советской стороны) и заместитель главнокомандующего союзными экспедиционными силами маршал Теддер (Великобритания). В качестве свидетелей свои подписи поставили генерал Спаатс (США) и генерал де Латр де Тассиньи (Франция). В документе оговаривалось, что подлинными являлись английский и русский тексты. Один экземпляр акта был сразу же вручен Кейтелю. Другой подлинный экземпляр акта утром 9 мая был доставлен самолетом в Ставку Верховного главнокомандования Красной армии.

Незнакомый Илье полковник ставил задачу собранным группам СМЕРШа.

–Товарищи! Завтра отправляемся в Вену на помощь СМЕРШу 3-го Украинского фронта. Наша задача не меняется: розыск и арест военных преступников из числа немцев, их сателлитов и предателей Родины. Особенно из предателей… Большое их чисто двинулось на Запад, но войска 3-го Украинского фронта 15 мая в районе югославско-австрийской границы перехватили и вынудили капитулировать пытавшуюся прорваться к американцам крупную группировку в составе почти 28 тысяч солдат и офицеров хорватов, венгров, немцев и предателей – власовцев и красновцев. В самой Вене действует германская агентура набранная из членов военизированных организаций, СС, СА, фольксштурма, гитлерюгенда. Вот так, товарищи! Прибыть вы должны через три дня…

Через три дня группа подполковника Свиридова прибыла в Вену.

Утром, около 10 часов, Свиридова и Илью остановил трое, капитан и два ефрейтора, с повязками «патруль» на левых руках.

–Ккапитан Борисов, ккомендатура Вены. – козырнул – представился офицер. – Ппредъявите документы!

Солдаты сопровождения грамотно заняли позиции и взяли проверяемых на прицел автоматов.

Илья и Свиридов ответили на воинское приветствие.

Первым военный билет подал Илья. Еще в пути их группа решила, что было бы очень хорошо «не светить» удостоверениями СМЕРШа.

–Ллейтенант Фролов? Что-то молоды, для ллейтенанта…– недоверчиво поинтересовался капитан, глаза его округлились. – Ввоюете с 42-го? Ппройдемте в ккомендатуру!

–Пойдемте, нам туда и надо, товарищ капитан, – улыбнулся, переводя взгляд с капитана на Илью, подполковник Свиридов. – Как ни странно, но воюет с лета 41-го, а вот по документам со Сталинграда.

–А Вваши документы?

Свиридов не стал шифроваться. Он раскрыл красную книжицу, но в руки капитану не дал. Капитан знал свое дело круто, да и воевал, судя по всему не первый год (перед звездами не тушевался, знал себе цену) придирчиво посмотрел удостоверение в руках подполковника, посмотрел еще раз на владельца, сравнил с фото.

–А Ввы к кому, ттоварищ подполковник? – поинтересовался капитан.

«Въедливый, проверяет,» – ухмыльнулся про себя Илья.

–К заместителю коменданта, генерал – майору Травникову, знаете такого? – улыбнулся Свиридов.

–Ппонял, товарищ подполковник. Ккараваев, проводи к ккомендатуре.

Пока шли к комендатуре в сопровождении ефрейтора Караваева Илья крутил головой – смотрел по сторонам. Город уже прибрали от мусора, но разрушений хватало.

–Красиво…

– Красиво… А сколько наших погибло за это красиво!? Много… До сих пор находим и хороним… Даже разрешили хоронить не на кладбищах, а в парках и скверах – эпидемии боялись. Местные своих и немцев хоронили. А еще, когда мы вошли, товарищ лейтенант, горело почти все… немцы, как поняли, что им «кирдык», стали обстреливать термитными снарядами центр города, старые здания города. Они подожгли этот, как его, парламент, еще эту – ратушу, дворец этого, мать их, Франца-Иосифа – во, ёперу и даже храм их святого… не помню, как его. Как фрицев добили, стали тушить. Местные на помощь сами пришли. Сейчас австрияки очищают от мусора улицы и площади и разбирают баррикады. – рассказывал ефрейтор Караваев. – А бои были тяжелые… за 10 дней, сколько тысяч наших полегло, чтоб эта красота уцелела, будь она неладна? Капитана Борисова так контузило, что до сих пор аукается… Вот, вот и пришли – вот в этих хоромах и комендатура. Тут и союзники наши еще …

–Спасибо, ефрейтор! – поблагодарил Свиридов.

–Счастливо оставаться! – поправил автомат ефрейтор и пошел догонять свой патруль.

Илья ждал, пока подполковник Свиридов получит задание.

–Ну что, лейтенант Фролов, не смотреть нам красоты Вены, ждет нас дорога в город Грац.

–Грац так Грац… – не удивился Илья.

Вышли из дворца, где расположилась объединенная комендатура, спустились по лестнице. На встречу им, «в ногу», шли четверо мальчишек – воспитанников в советской военной форме. Илья увидев мальчишек, посмурнел и потупил глаза. Они обещали друг другу дойти до Берлина, только Сережку он сам убил, а вот Никита … Сколько ни спрашивал Илья про Никиту в Берлине, никто ему не мог ничего рассказать – подсказать. Только он дошел…

А один из мальчишек, второй слева, вдруг сбился с шага, остановился и смотрел на Илью широко распахнутыми глазами.

–Колька, ты чего? Привидение увидел? – спросил один из его товарищей.

А Колька сорвался с места:

–Илья!!! – подбежал к лейтенанту и, нарушая субординацию и все правила, вцепился в него руками.

Илюха удивленно поднял глаза, немного как бы отстранился, но мальчишка держал лейтенанта, как клещ.

–Юноша, в чем дело? – первым пришел в себя Свиридов.

–Товарищ подполковник! Это же Илья! Он меня спас!

Свиридов посмотрел на ничего не непонимающего Илью, на радостного мальчишку.

–Лейтенант Фролов, и как Вы спасли этого юношу?

К офицерам подошли удивленные товарищи мальчишки, им тоже было непонятно такое поведение друга.

–Прости, хоть убей, не помню я тебя, чес слово не помню!

–Ну как же! Ты же меня спас! Я в партизанском госпитале лежал, не двигался – жить не хотел...

–Постой – постой – постой! Меня просили поговорить с мальчиком, который попал в гестапо, которого спасли, но он перестал двигаться…

–Да, это я…

–Да тебя не узнать! Честно – не узнал! Подрос, возмужал, крепкий стал парень, а там – то был доходяга… – не стал кривить и врать Илья. Вот теперь он крепко обнял Колю. – Только чем я спас? Я только поговорил, вот и все…

Подполковник Свиридов смотрел на Илью и удивлялся. Вроде бы многое знает о своем юном лейтенанте, но с каждым разом узнает все больше и больше. И узнает, в основном, хорошее.

–Вот… Ты… То есть Вы говорили, что встретимся в Берлине, а встретились в Вене! – светился от счастья Колька. -Ребята, помните я вам рассказывал о партизане, который три раза попадал к фрицам в лапы и остался жив, как он меня жить заставил? Вот он!!! А вы говорили, что вру! Не врал я!

А мальчишки просто не верили, что перед ними тот самый легендарный герой, о котором рассказывал Колька, их смущало, что на гимнастерке у героя не было ни одной награды, ни нашивок за ранения. А точно это тот самый герой?

–Колька, нам пора. Нас уже ищут, наверное… -начал один из мальчишек. – Товарищ полковник, разрешите идти?

–Идите! – дал добро подполковник Свиридов.

Мальчишки двинулись дальше, шагая в ногу, только Колька, улыбаясь, все время оборачивался, сбивался с шага, а один раз, видя, что офицеры смотрят на них, перед тем, как скрыться за поворотом, помахал на прощание рукой.

–Ну, и что я еще о тебе не знаю? – поинтересовался Свиридов.

– Да многого, товарищ подполковник, – то ли шутя, то ли серьезно ответил Илья.

В Граце группе Свиридова пришлось работать с «красновцами» и «власовцами». Англичане, из своей зоны оккупации в Австрии, начали выдавать СССР красновцев, власовцев и других предателей и лиц к ним приравненным. Англичане выдали советскому командованию около 44 тысяч, в том числе 16 генералов и почти полторы тысячи офицеров. Генералы Краснов, Шкуро, Васильев, Тарасенко, Воронин, Есаулов оказались в этом городке. Не все хотели отвечать за свои преступления: около тысячи были убиты англичанами при сопротивлении.

Генералами, понятно, занимались большие чины, а вот с солдатами и младшими офицерами работал Илья.

Разные среди них попадались люди: и те, кто ненавидел Советскую Власть всеми фибрами души, и те, кто запутался, и те, кто «сломался». Кто-то уже смирился, что его ждет расстрел, кто-то надеялся на лучшее, кто-то решил, напоследок, позлить «краснопузых».

-Да стрельнули бы вы меня уже… сколько можно жилы тянуть? Мы же для вас все – предатели, а предателей к стенке… – просил, сидящий с другой стороны стола, уставший от ожидания своей участи, один из власовцев.

–А с чего это мы должны стрелять? – работал Илья.

–Как с чего? В газете писали, что в газете «Правда» было написано, что Сталин сказал, что «У нас нет военнопленных, есть только предатели и изменники Родины».

–А, вот оно что… в газете писали, что в другой газете писали, что Сталин сказал, что… Не много ли что? – спросил Илья. – Вот в этой газетке писали?

Илья положил перед допрашиваемым газету «Заря» №67 от 20 августа 1944 года, что печаталась власовцами в Берлине:

–Вот, читайте!

"У нас нет военнопленных, есть только изменники Родины" –так определил Сталин свое отношение к попадающим в германский плен красноармейцам…

/art/178761

–Вот, раз предатель, то расстрел… – вздохнул власовец.

–Как Вы думаете, а сколько раз я был в плену и сколько раз меня расстреливали? – выдал Илья.

Власовец посмотрел исподлобья на мальчишку – лейтенанта:

–Да Вы, гражданин лейтенант, думаю, и на фронте– то не были…

–Плохо думаете… четыре раза я попадал к фрицам. Как видите – не расстреляли, даже учиться в училище отправили, офицером стал. – Лейтенант повернулся к стенографисту. – Это записывать не надо.

–Не верю… не верю!!!Это Вы специально говорите!

У сержанта – стенографиста округлились глаза – лейтенант стал раздеваться, скинул гимнастерку и нательную рубаху… А после этого «отвисла челюсть» – торс юного лейтенанта был весь в шрамах, особенно на спине.

Вытянувшееся лицо власовца тоже говорило, что того проняло.

–Кто это Вас так…– задал глупый вопрос арестованный.

–Догадайтесь с трех раз… В этой газетенке написали бы, что злые НКВДшники постарались… Не они. Фрицы допрашивали… Да не в этом дело! Дело в том, что с солдата спроса меньше, а я тогда был солдатом. Был бы я офицером, послали бы в штрафбат или штурмовой батальон, смыл бы кровью позор. Только я не мог быть офицером… Да и сейчас… Не в офицерах дело! А солдат, что? Воюет, пока силы есть и патроны… 19 из 20 солдат, после проверки, возвращались в части, если не запятнали себя зверствами или не стали шпионами. Да и Вам сейчас, если в зверствах не участвовали, только срок светит…

–Только срок? А сколько? – оживился власовец.

–Ну, это не от меня зависит, от того, что расскажете, как будете сотрудничать… – Илья одел гимнастерку и застегнул портупею…

–Вот как у тебя это получается, не могу понять! – удивлялся подполковник Свиридов. – Все, кто через тебя проходят – готовы сотрудничать по полной программе!