Текст книги "Золотая подкова (сборник)"
Автор книги: Василий Шаталов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)
Оскар Степанович явился к Загорским в точно назначенное время. На его звонок в прихожую навстречу гостю дружно выбежали мать и дочь. В светлом спортивном костюме, в новой сорочке и изысканном галстуке Оскар Степанович был ослепительно красив.
– Прошу вас, прошу, проходите, пожалуйста, не стесняйтесь, – заволновалась Аглая Петровна, ласково приглашая гостя. – Моя дочь мне столько говорила о вас!.. Так что… будьте, как дома.
Оскар Степанович и не думал стесняться. Польщенный радушным приёмом хозяйки, он только прищуривал свои густые ресницы, словно кот, ослепленный лучами солнца, Потом вошел в гостиную и сел на кушетку, покрытую текинским ковром. Затем быстро, оценивающим взглядом окинул скромную обстановку гостиной: круглый стол под тяжелой темно-вишневой скатертью с золотой бахромой, старенькое трюмо, плюшевый диван и тяжелые кожаные кресла вокруг стола.
«Да, небогато живут», – отметил про себя Оскар Степанович в задумался о чем-то своем.
В это время мать и дочь находились на кухне.
– Ах, какой он милый! Какой представительный! Прямо чудо! – прошептала на ухо дочери Аглая Петровна. – Вот он, настоящий твой жених, доченька, не упускай его, – кивнула она на дверь, которая вела в гостиную.
Надо сказать, что в тот день Аглая Петровна проявила неслыханную расточительность, выложив на стол всё, чем располагали её кухня и холодильник. Тут были и золотисто-розовый балык, кетовая икра, жареные цыплята, соки, торт, много фруктов, свежей зелени. Поведение Аглаи Петровны напоминало поведение отчаянного игрока, поставившего на карту ради единственного выигрыша все, чем он располагал. Короче говоря, хозяйка делала всё, чтобы угодить тому гостю, завоевать его симпатию и дружбу. Не спуская с него приветливого взгляда, она подвигала к нему то одно блюдо, то другое.
– А теперь вот это покушайте. Ну, пожалуйста! Я вас очень прошу, – говорила она певучим голоском.
И гость, уступая настоятельным просьбам хозяйки, с удовольствием поедал поданное блюдо, хвалил его и мило улыбался.
К концу угощения, когда Аглая Петровна подала кофе, вниманием женщин завладел Оскар Степанович. С поэтическим восторгом он говорил о широких перспективах применения железобетона в строительстве жилых, культурно-бытовых и производственных зданий.
– А ведь еще не так давно, – говорил Оскар Степанович, – кое-кто, понимаете, скептически относился к бетону как к материалу будущего. И зря, вам скажу. Посмотрите, какие дома-красавцы мы строим из него сейчас. Глаз не отведешь!.. А разве не бетон позволил перейти нам на индустриальные методы строительства, собирать дома из крупных блоков и, таким образом, намного повысить темпы строительных работ? Надо ли объяснять, как это важно, когда многие все еще нуждаются в жилье?
Внимательно выслушав гостя, Аглая Петровна покачала головой и сказала:
– Как хотите, Оскар Степанович, а я с вами кое в чем не согласна. Нет, не в том, что бетон плохой или хороший материал. Нет. Тут мы с вами единомышленники. Не согласна я с вами в другом. Конечно, нужда в хорошем жилье есть еще, и надо торопиться. Но что тут получается? Во всех городах – больших и малых – подымаются белые, как гуси, дома и, как гуси, похожи друг на друга. Дома-этажерки, дома-близнецы. Это плохо. И не только в эстетическом отношении. Это неудобно, в бытовом. Не далее, как прошлым летом, поехала я в Москву и решила навестить свою старую приятельницу – живет она в каком-то новом районе, на окраине столицы. Приехала я туда и ахнула: кругом высокие дома – целый массив одинаковых зданий! Три часа, наверно, я искала ее, раза три звонила по телефону-автомату, сверяя свой маршрут. Но и телефон мало помог. Если бы подруга не вышла мне навстречу, видно, так бы мы и не встретились с нею. Вот теперь и скажите, уважаемый главный инженер, неужели нельзя разнообразить проекты, чтобы дома были своеликими, не похожими друг на друга? Неужели так и будут подыматься в небо эти огромные белые этажерки?
– Да… как вам сказать? – неуверенно протянул Оскар Степанович. – Над этим, по-моему, должны думать наши зодчии, это их хлеб. Мне кажется, им не хватает либо времени, либо фантазии, чтобы проекты жилых домов были и оригинальными, и разными.
– Ну, ладно. Давайте оставим этот скучный разговор об однообразии застройки, – сказала Аглая Петровна. – Поговорим лучше о качестве строительных работ. За примером не надо ходить далеко. Для наглядности возьмем наш город. И тут, я еще раз прошу прощения, дорогой Оскар Степанович, – я немного, ну, так совсем легонько, вас покритикую. Я хорошо знаю, что за качество построенных в городе домов, наряду с другими специалистами, отвечаете и вы. Ну, и как вы строите? Не будь в обиду сказано: без любви и вдохновения, как-нибудь и абы как. Лишь бы скорее сдать объект. А недоделки строителей, брак в работе приходится потом устранять жильцам. Сколько отравленных радостей, негодования, гнева и нареканий в адрес строителей!..
Чем больше говорила хозяйка, тем больше краснел и мрачнел гость. И когда Аглая Петровна закончила, наконец, свою длинную речь, Оскар Степанович, опустив глаза, глухо пробурчал:
– Да, Аглая Петровна, критик вы жестокий а не очень справедливый. Нельзя же всех под одну гребенку. Честное слово, нельзя! Много у нас строителей добросовестных, честных, крепко влюбленных в свою профессию. Немало объектов мы принимаем с высокой оценкой, объектов, построенных с большой любовью и настоящим мастерством.
– Но многие дома все еще строятся плохо, – стояла на своем Аглая Петровна. – И это очень прискорбно. Потому что руководители строек не требовательны к халтурщикам и бракоделам.
– Спорить не стану, – мягко улыбнувшись, сказал Оскар Степанович. – Встречается порой и такое. Но это не должно нас огорчать: ничто не вечно под луной, И брак в работе – тоже.
– Значит, вся надежда на будущее? – Аглая Петровна метнула лукавый взгляд на гостя. – Ну, что ж… Будем надеяться на будущее.
Наступило молчание. Аглая Петровна посмотрела на дочь, которая до сих пор не проронила ни слова.
– А теперь, дети, давайте потолкуем о вашем будущем, – снова заговорила Аглая Петровна. – Оскар Степанович, Ада уже говорила мне, что вы просили её руки и получили на это согласие. Что ж… В принципе, как мать, я не возражаю… Мне бы только хотелось знать, дорогой Оскар Степанович, какие гарантии даете вы, что моя единственная дочь, бесценное мое сокровище, моё солнышко, будет счастлива с вами?
Тут Аглая Петровна не выдержала и под действием собственных жалостливых слов даже немного прослезилась.
– Ну, мама!.. Ну, перестань, пожалуйста! Как тебе не стыдно, – вдруг зардевшись от стыда за слезы матери, почти негодующе закричала Ада.
– Ладно. Перестану, моя ягодка, перестану, – Аглая Петровна вынула откуда-то маленький розовый платок и насухо вытерла глаза. Немного погодя, она выжидательно посмотрела на жениха. Оскар Степанович пошевелился, словно желая поудобнее устроиться в кресле, кашлянул в кулак и негромко сказал:
– Ну, какие я могу дать гарантии! Прежде всего – это моя зарплата, со всеми её надбавками, в размере пятисот рублей. Есть у меня новенький «Жигуленок» и прекрасная квартира. Если же когда-нибудь нам не хватит денег, помогут мои родственники. Одно мое слово, один намёк, и они раскошелятся ради нас и нашей счастливой жизни.
На том же семейном приеме, который Аглая Петровна устроила в честь будущего зятя, были согласованы и сроки предстоящей свадьбы. Было решено, что она состоится ровно через неделю после сдачи Адой последнего государственного экзамена.
* * *
Прешла педеля. В назначенное время гости собрались на свадьбу в доме невесты. Их было немного, человек двадцать. Это были однокурсники и однокурсницы Ады и несколько знакомых Аглаи Петровны.
И вот пора бы начаться свадебному пиру, веселью, а оно всё не начиналось, так как не явился жених. Разумеется, все обескуражены и теряются в догадках: почему нет его на свадьбе? Забыл? Этого не могло! быть. Свадьба бывает раз в жизни. Может, несчастье какое? Вот это, пожалуй, ближе к истине…
Больше всех переживали и волновались невеста и ее мать. Расстроенные и униженные, они то и дело поглядывали на дверь, прислушивались, не позвонит ли кто в прихожей.
Наконец, когда прошло часа два или три напряженного ожидания, в прихожей раздался звонок. Мать и дочь бросились открывать дверь.
Да. Это был он, Оскар Степанович. Его явно покачивало. Глаза мутные. На лице бессмысленная улыбка пьяного человека.
– Боже мой! Да вы пьяны! – всплеснула руками Аглая Петровна. – И в такой день!..
– А в какой – такой день? – осведомился жених невяжущим лыка языком.
– Да вы что, голубчик, смеетесь над нами? Или и в самом деле забыли, что сегодня день вашей свадьбы? – прошипела Аглая Петровна.
– Позвольте, но я… женат, – заявил Оскар Степанович. – И… и второй раз жениться не желаю…
Услыхав такое заявление, Аглая Петровна побледнела так, что в её лице не осталось ни кровинки. Но она взяла себя в руки и с помощью дочери втащила пьяного жениха на кухню. Вцепившись в лацканы его пиджака, Аглая Петровна встряхнула его и ударила головой об стенку, приговаривая:
– Ты что же, сукин сын, нас опозорить решил? А? Я в партком пойду, начальнику пожалуюсь, что ты дочь мою обесчестил. Марш сейчас же к гостям и скажи, что ты пошутил!
В результате столь «конкретного» разговора Оскар Степанович заметно отрезвел и послушно пошел в гостиную. Усаживаясь рядом с Адой, он виновато улыбнулся и сказал:
– Прошу извинить меня за опоздание. Вы понимаете, как это получилось? Иду я сюда и встречаю старинного друга. Хорошего друга. Я даже не заметил, как мы очутились с ним в какой-то харчевне. Я говорю ему: спешу на свадьбу, что – это моя свадьба – слышать ничего не хочет! Еще раз прошу извинения! Короче говоря, сейчас мы всё поправим.
В общем, свадьба прошла хорошо, если не считать досадного опоздания жениха. Играла музыка. Гости много танцевали, ели и веселились.
* * *
С той поры минуло лет шесть. И ни разу за это время даже мельком Олег Иванович Ланцев не видел Аду Загорскую. Он был уверен, что, выйдя замуж, она; куда-то уехала. А куда? Не знал. Несмотря на то, что она грубо его оттолкнула, Олегу и тогда хотелось на нее взглянуть… хотя бы издалека. Память о ней всё еще жила в его сердце. Горькая память о прошлой любви.
Однажды шел он по тротуару вдоль парка. В голове роились мысли о предстоящей лекции по биохимии в медицинском институте, где он работал по окончании учебы. День был зимний, холодный. Но Олег обратил внимание на то, что вдоль арыка и под деревьями уже пробился заячий ячмень – первый вестник весны.
И вдруг из-за угла парка неожиданно появилась Ада. Увидев Олега, она вздрогнула и, не доходя до него нескольких шагов, остановилась. Он тоже остановился. Он увидел, как лицо ее зарделось от смущения, как на нем отразились то радость, то робость, то любопытство. Олегу показалось, что Ада стала еще краше, чем прежде. Ярче, горячей стали её глаза. Чуть пополневшее лицо утратило резкие черты, и все, что было на ней – белая песцовая шапочка, легкая, в мелкую пестрянку шубка из искусственного меха, и модные сапожки – все ей так шло, всё подчеркивало её яркую красоту.
Первым из оцепенения вышел Олег.
– Здравствуй! – сказал он весело. – Я рад тебя видеть.
– Здравствуй! – опустив глаза, глухо ответила Ада и протянула руку Олегу. – Я думала, что после того, что произошло между нами, ты не только здороваться, смотреть не станешь на меня.
После этих слов губы Ады мелко задрожали, начали слегка кривиться, в глазах блеснули слезы. Ей, видимо, хотелось покаяться, чтобы облегчить душу, но мешало волнение.
– Я такая гадкая, такая плохая… – говорила она сквозь слезы, отвернув лицо и вытирая щеки то одной, то другой рукой. – Я хорошо понимаю, какую боль я тебе причинила… Тут, наверно, и время бессильно. Может, я и не поступила бы так… нехорошо, если бы не мама…
Всё верно. Обида на Аду все еще жила в душе Олега. И порою саднила, как едкая боль. Но вот он встретил её – и странная вещь – обида, чувство оскорбленного самолюбия куда-то разом исчезли, словно Ада никогда ни в чем не была перед ним виновата. Более того, выслушав ее речь, полную горького раскаянья, он готов был пожалеть и утешить её.
– Ну, что уж там… прошлое-то ворошить, – сказал он дружелюбно. – Что было, то прошло. Расскажи-ка лучше, как ты живешь?
– Как я живу? Живом вдвоем с дочкой…
– А муж?
Ада подняла на Олега глаза, потом медленно отвела их в сторону и негромко, но сердито проговорила:
– Он оказался подлецом. Выдал себя за главного инженера треста, месяца через три после нашей свадьба он бросил меня и уехал к своей жене. Когда мама узнала, что муж, как вор, сбежал от меня, захватив с собою ценные вещи, с ней случился инфаркт.
После этой фразы они долго молчали. За это время Ада успокоилась и, улыбнувшись, сказала:
– А ты знаешь, Олег?.. Я ведь часто тебя вспоминала. Я вспоминала ту весну, ту апрельскую ночь, когда мы сидели в тени огромной ветлы и целовались. Над горами светила луна, а где-то совсем недалеко громко пели соловьи. Я знаю, что тот вечер уже не повторится… А ты? Помнишь ли ты его?
– Ну, как же! Конечно, помню!
– И еще я помню, – продолжала Ада, – как хорошо ты мечтал о полете на далекую планету, лечить аборигенов и разводить сады.
Желая Аду отвлечь от грустных мыслей, Олег спросил:
– Работаешь?
– Да. Участковым врачом.
Ада вскинула на Олега сияющие глаза и весело сказала:
– Но что это мы все обо мне, да обо мне? Теперь ты расскажи о себе. Женился?
– Нет. Работаю на кафедре биохимии мединститута.
– Наверное, уже кандидат?
– Пока нет. Но через пару недель постараюсь им стать. Так что, если хочешь узнать кое-что новое о функциях митохондрий, приходи на мою защиту в мединститут. Это будет в среду в шесть часов вечера.
Сделав паузу, Олег добавил:
– А там, может быть, и на банкет останешься…
Радостно улыбаясь, Ада рванулась к Олегу и обняла его. Потом привстала на носки, обхватила его лицо руками и долго глядела в его печальные глаза.
– Ты все еще любишь меня? – прошептала она. – Ты простишь меня?
Олег молчал, не зная, что ответить. Когда Ада опустила руки и медленно пошла вдоль парковой решетки он закричал ей вдогонку:
– Так… ждать тебя?..
Ада оглянулась, нежно посмотрела на Олега и кивнула головой.
ОБ АВТОРЕ
Шаталов Василий Иванович родился 22 декабря 1922 года в селе Мусорка Ново-Буянского района Куйбышевской области. Участник Великой Отечественной войны.
Литературную деятельность начал в 1958 году. Сначала писал стихи. Уже в то время одной из главных тем в его творчестве стала охрана окружающей природы.
Долгие годы Шагалов работал журналистом, писал о рыбаках Каспия, о геологах Дарвазы, о строителях Каракумского канала имени В. И. Ленина. В 1962 году вышел первый сборник его очерков «Звездное поле». Затем последовали книги «Сокровища Гаурдак-горы» (1965), «Тайна морского залива» (1967), «Высота» (1971), «Долина ветров» (1973).
В 1973 году он был принят в члены Союза писателей СССР.
Нетрудно заметить, что произведения В. Шаталова в основном документальны – о разработке богатых залежей месторождений серы на юго-западе Туркменистана, о проблемах залива Кара-Богаз-Гола, о покорителях Каракумов, осваивающих новые земли в зоне Каракумского канала.
В 1978 году увидела свет повесть «30 тысяч поединков» о трудной и опасной работе змеелова, о любви к родному краю, неповторимому своей красотой. Продолжением этой темы явилась книга очерков «Пеликаиы остаются в Каракумах».
По основной книгой писателя все же нужно считать его сборник повестей, рассказов и очерков «О дереве судят по плодам» (1982 г.) «Повесть о башлыке» – это повесть об умелом руководителе хозяйства, замечательном организаторе сельскохозяйственного производства, который сталкивается на своем пути с массой проблем и находит в себе мужество и умение не обходить их стороной, а со знанием дела и с пользой для людей решать их.
Повесть также написана на документальном материале..
Многие произведения В. Шаталова печатались в журнале «Юный натуралист».
В сборнике «Рассказы змеелова» (1984 г.) много познавательного материала, она написана на основе реальных фактов, в ней описываются невыдуманные истории, которые для несведущего читателя могут показаться фантастическими.
Писатель продолжает активно работать в публицистике, постоянно выступает с актуальными статьями и очерками на страницах газет и журналов нашей республики.
Во главу данной книги автор выносит морально-этические проблемы. Писатель и здесь предан постоянно волнующей теме – теме рачительного отношения человека к окружающей среде.
