Текст книги "Заметки парашютиста-испытателя"
Автор книги: Василий Романюк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
В ГОДЫ ВОЙНЫ
Вскоре после начала Великой Отечественной войны я был отозван из научно-испытательного института и направлен в часть, где подготавливались воздушные десантники.
Воздушно-десантные войска, этот самый молодой род войск, в Советском Союзе были созданы сравнительно быстро. На заре развития нашего парашютизма воздушные спортсмены смело перешли от одиночных прыжков к групповым. В первое же празднование Дня Воздушного Флота СССР 18 августа 1933 года одновременно совершили прыжок с парашютом 62 воздушных спортсмена. В 1935 году в групповом прыжке участвовало 150 человек, а через год уже 325.
Эти прыжки наглядно показали огромное значение парашютного спорта для повышения боевой мощи Советских Вооруженных Сил. На базе широкого развития этого спорта в армии были созданы отряды парашютистов-десантников, которые стали участвовать в маневрах и показали высокое боевое мастерство. В 1934 году на маневрах Белорусского военного округа было сброшено одновременно 900 вооруженных парашютистов. А через год на маневрах под Киевом – 1200.
Советские воздушно-десантные войска уже в первые месяцы Великой Отечественной войны вступили в борьбу с врагом. В новой части мне довелось познакомиться с Петром Васильевичем Терещенко – опытным десантником, который одним из первых среди советских парашютистов побывал в тылу врага. Это было в Белоруссии. Тогда наши войска вели тяжелые бои за Ярцево. Духовщина уже находилась в руках фашистов. 22 августа 1941 года Терещенко, командовавший парашютной ротой, получил задание высадиться с группой воздушных пехотинцев в тылу врага в районе Духовщины и взорвать два моста на дорогах, по которым резервы противника подходили к фронту. После выполнения задания десантники должны были перейти линию фронта и возвратиться к своим, действуя по обстановке. На сборы было дано два часа.
…Безлунная августовская ночь. Четыре самолета, в которых разместились десантники роты Терещенко, на высоте двух с половиной тысяч метров пересекли линию фронта. У бортов самолетов то и дело вспыхивали багровые разрывы зенитных снарядов, и летчики, выполняя противозенитный маневр, искусно уклонялись от них. Но вот обстрел прекратился. Линия фронта осталась позади. Самолеты в заданном районе.
Стало светать. С высоты 500 метров Терещенко различил внизу лес и с тревогой подумал: «Может быть, противник ждет?» В кабине вспыхнула белая лампочка – сигнал штурмана «Приготовиться». Через 30 секунд загорелась красная лампочка – «Пошел».
Вскоре самолет опустел. Терещенко, махнув на прощание летчикам рукой, прыгнул последним и привычным движением выдернул вытяжное кольцо. Парашют раскрылся. Все в порядке. Терещенко видел, как прыгали его бойцы с других самолетов. Вдруг темноту ночи прорезали разноцветные нити трассирующих пуль. Послышалась стрельба зенитных пулеметных установок: где-то недалеко находился аэродром противника. Сознание обожгла мысль: «Неужели десант обнаружен? Или фашисты стреляют по самолетам?» Самолеты развернулись и, отвлекая на себя внимание противника, пошли бомбить аэродром.
Терещенко приземлился на опушке леса и быстро освободился от подвесной системы. Прислушался. Стрельба и гул моторов утихли. Тишину ночи нарушал только предрассветный ветерок, тихо шуршавший в листве деревьев. Терещенко призывно мигнул красным глазком электрического фонарика. Сигнал заметили. Один за другим стали подходить бойцы.
– Становись, – негромко скомандовал Терещенко. – Командирам проверить личный состав и доложить.
Все люди оказались налицо, выброска десанта прошла успешно. Терещенко, не теряя времени, разделил отряд на две группы. Одну группу должен был вести он сам, другую – смелый десантник Прохоренко. Мосты, которые предстояло взорвать, находились на расстоянии 4 километров один от другого. Взрывы должны были произойти одновременно, ровно в 4 часа утра. Сбор групп Терещенко назначил в лесу в шести километрах от мостов.
Прохоренко с бойцами первым двинулся в путь, ему предстояло идти дальше. Через некоторое время повел свою группу и Терещенко. Шли по лесу быстро, но осторожно, соблюдая тишину. Скоро деревья поредели. Вот и шоссе, река и через нее мост. К счастью, на шоссе пустынно. Только на концах моста смутно виднеются фигуры часовых. При десантниках произошла смена часовых. Это удачно: до следующей смены далеко, и можно действовать спокойно.
Парашютисты незаметно подкрались к ближайшему часовому. Фашист, поеживаясь от ночной свежести, негромко покашливал. Вдруг под ногой одного из парашютистов предательски хрустнула сухая ветка. Часовой оглянулся, но… сильная рука зажала ему рот, тускло сверкнула сталь кинжала. На место убитого часового встал один из парашютистов. Все это произошло столь быстро, что другой часовой, стоявший на противоположном конце моста, ничего не заметил.
Десантники, не теряя ни секунды, подвязали тол к устоям моста. Работали сноровисто, не нарушая тишины ночи. Взрыв подготовлен. Вспыхнула спичка, и маленький огонек побежал по бикфордову шнуру. Парашютист, «охранявший» мост, короткой очередью сразил часового на другом конце моста. Уже не таясь, десантники бросились к лесу и, добежав до первых деревьев, припали к земле.
Терещенко, прижавшись лицом к росистой траве, томительно отсчитывал секунды. Ему казалось, что прошло очень много времени, прежде чем тяжелый взрыв сотряс воздух. Мост был разрушен. Терещенко посмотрел на часы – ровно 4 часа утра. Десантники отправились к месту сбора и через несколько минут увидели в небе отблеск взрыва и услышали заглушенный расстоянием грохот: группа Прохоренко тоже выполнила задачу.
Обе группы встретились в условленном месте. Уже рассвело. Выполнив боевое задание, «воздушные пехотинцы» стали пробираться к своим. Но это оказалось нелегким делом. Терещенко со своими бойцами только через полтора месяца смог перейти линию фронта, пройдя по тылам врага 180 километров. По дороге парашютисты перерезали провода, уничтожали отдельные автомашины противника, вели бои с гитлеровцами, а однажды рассеяли и истребили беспечно двигавшуюся по лесу маршевую колонну численностью около 150 человек.
После этого Терещенко еще неоднократно бывал в тылу врага и там же получил свою первую боевую награду – орден Красного Знамени.
Подготовка воздушных десантников во время войны велась, правда, быстрыми темпами, но была серьезной и основательной. Еще в 1935 году М. И. Калинин, вручая ордена особо отличившимся парашютистам, сказал: «Вы сами понимаете, что одно дело – быть хотя бы тем же парашютистом, действующим на территории своей родной страны, и другое дело – быть парашютистом, которому приходится действовать на чужой территории. Одно дело – спрыгнуть с аэроплана у себя в стране, где вас встречают аплодисментами, где вас народные массы принимают с восторгом, другое дело – спуститься на вражеской земле. В этих условиях умение ориентироваться, принимать наиболее правильное решение имеет огромнейшее значение. Вот почему нашим товарищам нужно всячески развивать в себе эти способности».
И командиры, воспитывая воинов-десантников, учили их умению быстро ориентироваться в обстановке, принимать правильные решения, действовать смело, сноровисто. Они внушали солдатам уверенность в своих силах, показывали на деле, как важно десантнику, отправляющемуся в тыл врага, учитывать все до мелочей.
Припоминаю такой случай. Вывели молодых десантников в поле на учение. Ребята все молодые, здоровые, один к одному. Командир спрашивает:
– К полету в тыл врага готовы?
– Так точно, – отвечают, – готовы.
Командир выбирает правофлангового, рослого солдата с саженными плечами, и дает вводную:
– Вы приземлились здесь. Вон из тех кустов (до кустов было метров пятьсот) на вас идут фашисты. Огонь!
Солдат быстро, со знанием дела выбрал удобное место для открытия огня за небольшой кочкой. Но последовала новая вводная:
– В автомате патронов нет. Диски тоже пустые.
Приятно было смотреть, как сноровисто, не делая лишних движений, десантник скинул вещевой мешок и открыл его, чтобы достать запасные патроны, но… вот она, неучтенная заранее «мелочь». Патроны лежали на дне мешка, где-то под сухарями. А командир торопит:
– Противник подходит, действуйте.
Солдат вытряхивает все содержимое мешка, берет запасной диск, но «события» развертываются быстро. «Фашисты» наседают с флангов, хотят взять солдата в плен, и он получает приказ «немедленно, отстреливаясь, отползать к своим». Собирать в вещевой мешок продукты и другие вещи некогда.
Так, на примерах обучали молодых воинов воздушной пехоты. В боях за Родину отряды воздушных пехотинцев действовали умело, решительно, дерзко. И часто этими отрядами руководили бывалые парашютисты, испытанные воздушные спортсмены.
Например, под командованием опытного парашютиста Ивана Георгиевича Старчака отряды бойцов-парашютистов не раз высаживались в тылу гитлеровцев и успешно выполняли боевые задания. Вот как протекала одна из таких операций.
…Отряд Старчака прибыл на один из аэродромов. Когда стало смеркаться, бойцы надели парашюты и заняли места в больших транспортных самолетах. Загудели моторы, машины одна за другой поднялись в воздух и взяли курс на запад. Внизу лежала земля, темная, без единого огонька.
Но вот впереди небо засверкало зарницами артиллерийских залпов – самолеты приближались к линии фронта. Они летели на высоте почти 3000 метров. То тут, то там горели подожженные врагом деревни. Линия фронта осталась позади, и под крылом самолета опять легла темнота.
Наконец флагманский корабль над целью. Внизу при слабом мерцании звезд можно было рассмотреть большую лесную поляну. Командир подал условный сигнал. Самолеты поочередно проходили над поляной, и бойцы-парашютисты через открытые двери смело бросались в темную бездну.
Приземлившись, бойцы собрались и в полной тишине двинулись к расположенной невдалеке деревеньке. Находившийся в ней небольшой немецкий гарнизон был захвачен врасплох и уничтожен без единого выстрела. Радостно встречали колхозники парашютистов – представителей родной Советской Армии – и быстро организовали разведку, чтобы предупредить бойцов в случае появления гитлеровцев.
Выполняя боевую задачу, отряд Старчака очистил от немцев три соседние деревни, нарушил телефонную и телеграфную связь противника, взорвал мост на шоссе, по которому отходили фашистские части.
Невообразимая паника поднялась во вражеском тылу. Опасаясь внезапного нападения, гитлеровцы оставили большое село, находившееся в районе боевых действий советских парашютистов.
Бойцы Старчака захватили несколько подвод противника и от пленных узнали, что к вечеру по шоссе пройдет большая колонна мотопехоты. Старчак принял решение напасть на врага. Парашютисты устроили засаду.
Показания пленных подтвердились. Когда стемнело, послышался рокот моторов, скупо засветились прикрытые светомаскировочными щитками фары бронетранспортеров. Пропустив голову колонны, Старчак подал сигнал к атаке. Парашютисты ворвались в середину немецко-фашистской колонны и открыли стрельбу зажигательными пулями.
В темноте гитлеровцы не могли понять, что случилось. Началась паника. Фашисты завязали между собой бой. Парашютисты же, отойдя в лес, наблюдали, как разгоралось ночное сражение.
Много раз высаживался в тылу врага и успешно выполнял поставленные командованием боевые задачи и опытный воздушный спортсмен лейтенант Александр Аксенов.
Зимой 1942 года, когда я пришел с аэродрома в штаб части усталый, промерзший, кто-то меня окликнул. Смотрю – Аксенов. Он уже тогда успел несколько раз побывать в тылу врага и заслужить славу опытного и отважного десантника.
Саша был настоящим русским парнем с крепким, будто отлитым из железа телом, русоволосый, синеглазый. До боли стиснув мне руку в дружеском пожатии, он сказал, что сегодня ночью вместе с группой десантников улетает в тыл врага.
…Когда в морозном небе погас последний отблеск вечерней зари, на старт вырулили транспортные самолеты. Подразделение воздушной пехоты погрузилось быстро и организованно. На десантниках были валенки, теплые куртки и такие же брюки. Поверх обмундирования надеты белые маскировочные халаты. У каждого автомат, на поясе десантный нож, в карманах гранаты, а за плечами вещевые мешки с продовольствием и патронами. По сигналу стартера самолеты, вздымая винтами снежную пыль, стали подниматься в небо.
Александру Аксенову предстояло прыгать первому. По сигналу штурмана он открыл дверь самолета и приготовился. Уже побывавший в подобных операциях, Аксенов лучше других представлял себе все трудности операции. Ведь внизу, на земле, жестокий и коварный враг. Покинув самолет, можно попасть в трудные условия: негде будет укрыться, обогреться. Может случиться, что, приземлившись далеко от своих товарищей, окажешься один среди врагов.
По команде «Пошел» Саша дотрагивается до автомата – на месте ли? Потом берется за вытяжное кольцо и без колебаний бросается в черную морозную бездну. Приземлившись, он быстро освобождается от парашюта и осторожно пробует, горит ли электрический фонарь; затем поправляет на себе белый маскировочный халат и направляется к пункту сбора.
Здесь, на опушке леса, перед рассветом собралась вся группа. Когда стало светло, невдалеке десантники увидели лыжников противника, которые выехали, видимо, на поиски советских парашютистов. Десантники бесшумно укрылись в густом ельнике и, подпустив фашистов поближе, открыли меткий огонь. Тишину морозного утра нарушил дробный стук автоматов. Более двадцати фашистов было убито, а остальные поспешно бежали.
Вскоре десант вышел на дорогу, по которой гитлеровцам подбрасывались резервы, боеприпасы и снаряжение.
Советское командование поставило перед десантниками задачу нарушить движение немецких частей, уничтожить на главной магистрали большой мост через реку.
Кончается короткий зимний день. В лесу быстро сгущаются сумерки. Десантники располагаются на ночлег: разгребают снег, стелют хвойные ветви, костров не разжигают, погреться негде. На ужин – полбанки мясных консервов и чарка водки, а потом, прижавшись друг к другу, люди засыпают.
Утром отряд начинает боевые действия. Разведчики донесли о приближении автоколонны противника. Аксенов выбирает место для засады там, где дорога делает крутой поворот. Вскоре между стволами сосен показываются первые автомашины. Впереди бронетранспортер с солдатами.
Едва бронетранспортер приближается к повороту, Аксенов свистком подает сигнал. Поперек дороги, перекрывая ее, падают две вековые сосны. В бронетранспортер и под колеса автомашин летят гранаты. Черные комья земли, поднятые взрывами, ударяются о стволы деревьев и падают на белый снег. На мгновение дорогу заволакивает дымом. Когда он рассеивается, бойцы видят осевший набок бронетранспортер, горящие автомашины, оставшихся в живых солдат, которые пытаются занять оборону. Но это им не удается. Аксенов подает сигнал к атаке и первым бросается вперед. Завязывается бой, короткий и жестокий. Из-за бронетранспортера выскакивает высокий немецкий офицер и, вскинув пистолет, почти в упор стреляет. Пуля обжигает Аксенову ухо. Второй выстрел немец сделать не успевает. Десантник хочет взять «языка», он наносит офицеру удар в подбородок тяжелым, словно свинчатка, кулаком и валит его в снег. Кругом гремят выстрелы. Через несколько минут все кончено. Автоколонна со снаряжением для передовых фашистских частей уничтожена.
От взятого Аксеновым в плен обер-лейтенанта узнали, что фашистскому командованию известно о советском десанте и оно направляет в этот район крупные силы.
Отряд поспешно двинулся дальше. Десантники шли по целине, лесом параллельно дороге. Небо заволокло тучами. Пошел снег, и поднявшийся ветерок донес острый запах дыма. Где-то невдалеке была деревня. Бойцы заметно прибавили шагу. Всем хотелось попить кипятку и прикорнуть у теплой печки.
К деревне отряд подошел уже в сумерки и, укрывшись в лесу, стал ждать возвращения высланных к деревне разведчиков. Они вернулись быстро. Противника там не оказалось. Весть о том, что пришли свои, сразу облетела всю деревню. Крестьяне выходили навстречу с радостными улыбками и приглашали их к себе.
Аксенов прошел по избам, посмотрел, как устроились солдаты. Всюду в печах весело потрескивал огонь, хозяйки хлопотали у столов, угощали дорогих гостей от всей души. Бойцы, наскоро перекусив, устраивались на ночлег.
– Спать, не раздеваясь, – предупредил командир, – и ложитесь немедленно.
Впрочем, последнее напоминание было излишним: многие уже спали, припав к горячей печке.
Поставив у каждой двери охрану, Аксенов разрешил и себе отдохнуть. Он расположился в избе, стоявшей почти на краю деревни. Хозяйка, пожилая женщина, ставя на стол горячее молоко, говорит ему:
– Испей, родимый, поди намерзся, намаялся.
Выпив кружку молока, Саша почувствовал страшную усталость: по телу разлилась какая-то слабость, голова стала тяжелой, а веки сами собой закрылись. Уронив голову на стол и обхватив ее руками, он заснул крепким сном.
Ему показалось, что сон длился недолго – одну, две минуты… В уши настойчиво лезла знакомая трескотня автоматов. Саша хотел проснуться и не мог. Но вдруг над самым ухом он ясно услышал голос дежурного:
– Товарищ командир, тревога, фашисты…
Аксенов вскочил, секунду постоял, собираясь с мыслями, а потом вихрем вылетел из избы. На улице деревни уже закипал бой. Аксенов подал команду:
– Пробиваться к лесу…
На западной окраине деревни отряд противника напоролся на боевой заслон десантников, которыми командовал старшина Кузьмин. Получив приказ возможно дольше задержать противника, он с автоматом в руках сам выдвинулся вперед. Враг перенес огонь на него. Автомат старшины захлебнулся и умолк.
– Старшина ранен, выручать командира, – закричали солдаты и рванулись вперед.
Но враг опередил их. И все увидели, как из сугроба поднялся старшина, поднес к виску пистолет – советские парашютисты не сдаются в плен.
Грянул выстрел…
От деревни отряд отходил мелким ельником, фашисты не преследовали. К рассвету десантники достигли заданной цели – моста. Его усиленно охраняли. На обоих концах моста виднелись серые фигурки часовых, над которыми тускло поблескивали штыки. Для подрывников был только один путь к мосту – по льду реки.
Десантники собрались на лесной поляне. Их молодые лица за несколько дней похода похудели, обветрились, возмужали.
– Кто возьмется взорвать мост? – спросил командир.
Вызвались все. Но выполнение задания было поручено наиболее опытным. Командир вызвал к себе двоих: Федорчука и Никольского. Поздно вечером они покинули отряд. Парашютисты взвалили на плечи добрых два пуда тола. Хрустнула под ногой сухая ветка, с ели посыпался снежок, и все стихло. Солдаты будто растворились в темноте.
Аксенов засек время их ухода. Взрыв должен был последовать через 25 минут. Но чтобы отряд успел уйти, штаб противника не должен узнать о происшедшем еще хотя бы часа полтора после взрыва. Значит, надо лишить охрану моста средств связи. И сделать это следовало в момент взрыва – ни минутой раньше, ни минутой позже. Если фашисты до взрыва обнаружат, что связь прервана, они будут настороже. После взрыва просто будет поздно.
Выполнить это задание Аксенов направил трех десантников, а сам вместе с отрядом перешел на край леса и стал ждать. Стрелка на ручных часах Аксенова пробежала двадцать пять минут, а взрыва все еще не было. И когда он уже не на шутку встревожился за успех выполнения задания, в той стороне, где находился мост, взметнулся к небу огненный столб. На секунду в его багровом свете стали хорошо видны река с крутыми берегами и торчащие из снега пни вырубленного противником леса. Затем снова все погрузилось во мрак. Охрана моста открыла беспорядочную стрельбу.
Через несколько минут возвратились Федорчук и Никольский и доложили о выполнении задания.
Солдаты, посланные Аксеновым нарушить связь фашистов, успешно справились с этой задачей. К рассвету десантники уже далеко успели уйти от разрушенного моста. А еще через ночь они перешли линию фронта и оказались в расположении своих частей.
Прекрасную парашютную и боевую выучку продемонстрировали воздушные пехотинцы в ответственной и сложной операции, о которой мне рассказывал ее участник – офицер Анатолий Михайлович Старицын. Этому спокойному, смелому человеку много раз приходилось действовать в тылу врага…
…Темной ночью несколько транспортных самолетов с воздушными пехотинцами пересекли линию фронта и приблизились к месту выброски десанта.
По команде «Приготовиться» десантники поднялись со скамеек и еще раз проверили снаряжение.
Командир роты старший лейтенант Анатолий Старицын сидел у самой двери. Когда настала минута покидать самолет, он без колебаний шагнул к открытой двери и прыгнул. Через секунду, две последовал рывок – парашют раскрылся. Внизу где-то недалеко слышалась перестрелка.
Не видя земли, десантник инстинктивно почувствовал ее приближение и подтянулся на лямках, чтобы смягчить толчок. Приземлившись, Старицын отстегнул парашют и проверил свое «имущество». Все было на месте.
Посмотрев на компас, офицер определил азимут и пошел на сборный пункт. Выйдя из балки, он увидел силуэт человека и на всякий случай вскинул автомат – фашист или свой? Присмотревшись, понял, что свой. Человек передвигался, как и полагалось десантнику, – бесшумно скользил от дерева к дереву и, припадая к земле, исчезал из глаз. Его движения и фигура показались очень знакомыми.
– Раклов, – окликнул старший лейтенант, узнав солдата своей роты.
– Я, – радостно ответил тот.
Вдвоем идти было уже веселее. Но когда офицер и солдат поднялись на возвышенность, их обстреляли из пулемета. Гитлеровцы заметили десант и с лихорадочной поспешностью организовали борьбу с ним. В завязавшихся схватках советские воины показывали высокие образцы верности солдатскому долгу. Смертью героя пал офицер Шлычков. Тяжело раненный в обе ноги, он приказал бойцам идти на сборный пункт, а сам огнем автомата прикрывал их отход.
К восходу солнца десант собрался. На краю леса, в котором находились десантники, стояли фашистские артиллерийские батареи. Воздух содрогался от их канонады. Чтобы не действовать вслепую в столь сложной обстановке, следовало добыть «языка», узнать хотя бы примерные данные о расположении ближайших частей и гарнизонов противника. Однако сделать это оказалось не просто. Слух о появлении десанта распространился быстро, и фашисты были настороже. На дорогах они появлялись только большими группами. Проходя мимо кустарников, открывали по ним стрельбу из автоматов.
Тогда десантники прибегли к хитрости. Они перерезали телефонный провод, идущий по направлению к фронту. Расчет оказался правильным. Скоро два связиста появились у места обрыва провода. Одного из них десантники убили, а другого взяли живым. Но при этом к досаде десантников оказалось, что убит был ефрейтор, а в живых остался только солдат, недавно прибывший на фронт и ничего не знавший о расположении своих частей.
Десантники уже обдумывали новые способы добыть «языка», как вдруг появился еще один фашистский солдат, оказавшийся связистом. От него они получили нужные сведения. Боевые действия можно было начинать.
Старицын вывел своих людей из леса. Отсюда, тщательно маскируясь, группа выдвинулась к дороге.
Выбрав место в кустах, десантники отрыли окопы и залегли. Скоро они увидели приближавшуюся по дороге открытую штабную машину. За ней два автотягача тащили по зенитной пушке. В штабной машине, кроме шофера, сидели два офицера, а на тягачах – артиллерийские расчеты. Гитлеровцы ехали совершенно спокойно, видимо, не подозревая о близости советских десантников.
– Без команды не стрелять, – предупредил Старицын, – подпустим поближе.
Когда штабная машина поравнялась с десантниками, старший лейтенант скомандовал: «Огонь!» Дружно ударили автоматы…
Оставшиеся в живых гитлеровцы бежали, бросив автомобиль и пушки.
Следующий удар десантники нанесли по близлежащему селу, занятому гитлеровцами.
В три часа ночи они бесшумно сняли часовых противника и по условному сигналу ворвались в село. На его улице и площади стояли десятки автомашин с боеприпасами и различными грузами. Десантники уничтожили эти автомашины.
Дерзкие операции десантников встревожили гитлеровское командование, и оно решило любой ценой ликвидировать десант. Для этого были вызваны специальные эсэсовские отряды с танками и бронетранспортерами, которые и окружили лес. Но десантники сумели уклониться от удара. Маленькими группами по два-три человека они проскользнули между вражескими пикетами, собрались в нескольких километрах от леса в широкой лощине, а затем двинулись в путь. До рассвета они прошли 25 километров и разбили лагерь в другом лесу.
Отсюда десантники с успехом продолжали вести боевые действия. Налеты на ближайшие коммуникации гитлеровцев, их гарнизоны, штабы и резервы следовали один за другим. Воздушные пехотинцы совершили еще несколько маршей. Они были не одиноки на этой земле, еще занятой врагом. Всюду находились друзья, местное население с нетерпением ждало прихода частей родной Советской Армии. В лесах, по которым мы проходили, – вспоминал Старицын, – действовали большие отряды партизан. Они, а не немцы были здесь действительными хозяевами.
После боев и трудных ночных маршей десантники остановились у партизан на короткий отдых: подкрепили силы, привели в порядок оружие, одежду. Недоставало продовольствия. Воздушные пехотинцы добыли его у врага. Вместе с партизанами они сделали смелый налет на продовольственный склад фашистов.
После отдыха отряд десантников совершил еще несколько успешных боевых операций и, выполнив поставленную перед ним задачу, направился к линии фронта для соединения с частями наступающей Советской Армии.
Двигались по ночам, глухими лесными тропами. Уже хорошо была слышна артиллерийская канонада, когда отряд подошел к небольшой деревеньке. Ее домики живописно раскинулись на довольно высокой горе. Отсюда хорошо просматривалась впереди лежащая местность.
Фашисты, видимо, собирались превратить эту деревню в опорный пункт своей обороны. Старицын в бинокль ясно видел фашистов, которые перед деревней копали окопы, тянули колючую проволоку. Десантники решили уничтожить фашистов. Однако действовать следовало очень осмотрительно: недалеко располагались крупные части противника.
Дождавшись темноты, воздушные пехотинцы бесшумно проникли в деревню. Утомленные работой фашисты крепко спали. Проснуться им было не суждено. Чтобы не шуметь, десантники действовали кинжалами. Все было кончено быстро. Рота фашистских саперов перестала существовать. А на следующий день десантники встретили старшего сержанта и четверых солдат – разведку одной из наступающих частей Советской Армии.
Отличную выучку и беззаветную храбрость советских воздушных пехотинцев вынужден был признать противник. Штаб 8-й немецко-фашистской армии, в расположении которой действовали десантники, в секретном приказе № 4969/43с так характеризовал советских десантников:
«Способы и методы борьбы отрядов, даже после нескольких дней лишений, показали хорошую подготовку, которая сплошь и рядом переплеталась с хитростью и коварством.
Охотничья ловкость была неотъемлемой чертой связистов и истребителей танков. Поведение их в самых критических положениях было исключительным. Особенно выносливыми и упорными в бою показали себя раненые, которые, несмотря на полученные ранения, продолжали вести бой. Нередко раненые взрывали себя гранатами, чтобы избежать плена.
…Каждый десантник был вооружен кинжалом, который он искусно пускал в ход.
…Как правило, каждую отдельную стрелковую ячейку противника приходилось подавлять сосредоточенным и навесным огнем, чтобы парализовать ее. Как только основные силы отрядов десантников были в сборе, они оказывали упорное сопротивление, используя при этом минимальное количество боеприпасов. Но даже тогда, когда противник не имел боеприпасов, он защищался с диким фанатизмом!»
Советские воздушные пехотинцы сражались за свою Родину, не щадя жизни, они внесли в дело победы над врагом свою долю ратного труда.
Занимаясь подготовкой воздушных десантников во время войны, я продолжал внимательно следить за развитием парашютной техники, за всем, что имело отношение к моей любимой профессии парашютиста-испытателя.
На огромном фронте, протянувшемся от Черного до Белого моря, происходили воздушные сражения в невиданных ранее масштабах. В боях одновременно участвовали сотни самолетов. В этих воздушных сражениях качество советских парашютов и парашютной подготовки летного состава проходило суровую проверку. Встречаясь с летчиками-фронтовиками, которым в боевой обстановке приходилось совершать вынужденные прыжки с парашютом, я всегда подробно расспрашивал их об этом.
Так, на одном из подмосковных аэродромов, который в те тяжелые дни был и прифронтовым, Герой Советского Союза летчик-истребитель Виктор Талалихин рассказал мне об одном из своих боев.
В ночь на 7 августа он поднялся в воздух по боевой тревоге. На близких подступах к столице на высоте 4500 метров был замечен самолет противника.
Талалихин, набирая высоту, повел свой истребитель на перехват воздушного пирата. Ночь была безоблачная, лунная. Скоро молодой летчик увидел противника. Двухмоторный бомбардировщик «Хейнкель-111» шел на Москву. Талалихин увеличил скорость, и расстояние между самолетами стало быстро сокращаться. В лунном свете летчик уже видел черные кресты на крыльях «Хейнкеля».
Гитлеровский пилот заметил опасность, но не изменил курса, а лишь, снижаясь, развил максимальную скорость. Талалихин открыл огонь. Нити трассирующих пуль протянулись к вражескому самолету. «Хейнкель», искусно маневрируя и яростно отстреливаясь, продолжал рваться к Москве. Молодой летчик стрелял длинными очередями, но безрезультатно.
Тогда Талалихин решил атаковать с близкой дистанции. Фашистская пуля пробила кабину его самолета, обожгла правую руку, но Талалихин уже вошел в «мертвое пространство» за килем «Хейнкеля», и немецкий стрелок прекратил огонь. Теперь истребитель шел почти вплотную за хвостом немецкого бомбардировщика. Талалихин тщательно прицелился, нажал на гашетки, но… пулеметы молчали. Патроны кончились. Истребитель оказался безоружным.
Советский летчик решил любой ценой преградить воздушному пирату путь к Москве.
– Буду таранить, – решил он.
Расстояние между самолетами все сокращается. Виктор уже видит искаженное ужасом лицо фашистского стрелка. Вот серебристый от лунного света диск вращающегося винта советского истребителя нависает над хвостовым оперением «Хейнкеля». Виктор Талалихин твердой рукой чуть наклоняет свой самолет и рубит винтом хвост немецкого самолета, по ненавистной фашистской свастике.
