Текст книги "Ромм. Первый (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

Глава 10. Дэниел Ромм.

27 марта 2412 года по ЕГК.

Паника в правительстве Республики Эррат, вызванная появлением в системе Первого Гвардейского флота РИ, подошла к абсолютному максимуму к шести утра по времени Аламотта. Четверо министров, вероятнее всего, в не таком уж и далеком прошлом чем-то расстроившие россов, спешно организовали себе рабочие командировки в ССНА, ОЕ и Поднебесную, десяток деятелей помельче улетел в отпуска, а добрая половина оставшихся начала терзать своих бизнес-партнеров, информаторов и просто знакомых, проживающих на Белогорье.

Не менее «весело» было и в Сети – если официальные структуры хранили «гордое» молчание, то частные новостные порталы бредили, не переставая. По утверждениям экспертов по всему и вся, планету ждали абсолютно все гипотетически возможные варианты будущего, начиная от очередного переворота и заканчивая вторжением Чужих. Да, именно Чужих – некий анонимный, но «очень высокопоставленный» сотрудник орбитальной обсерватории НИИ «Дальний Космос» утверждал, что недавнее вторжение флота Африканского Союза было вызвано «давлением» на их дальнюю границу неисчислимой армады инсектоидов. А появление самого боеспособного флота россов в Эррате являлось попыткой императора Александра Двенадцатого «спасти» от уничтожения тэххерские технологии, способные продлить его существование.

И пусть в столь экзотические предсказания население системы верило слабо, зато имело богатый опыт действий во время переворотов. Поэтому военно-космические силы Республики были спешно стянуты к планете, четверть жителей столицы разлетелась по отдаленным городам и курортам, а цены на продукты питания, топливо и средства спасения выросли на десять-пятнадцать процентов.

Нет, тратить личное время на всякую ерунду вроде анализа бардака, начавшегося в правительственном квартале Эрры, я не собирался – открыв глаза и обнаружив на сервере личной почты сообщение Дерека, прослушал «информационный бюллетень» с крайне едкими комментариями автора, посетил санузел и в сопровождении двух «дееспособных» любимых женщин отправился к лифту, чтобы спуститься спортзал для старшего офицерского состава. А где-то в двадцать пять минут седьмого, начав разминку, вдруг услышал шелест открываемой двери и обнаружил на пороге нового командира летной секции, второго пилота «Роджера» и личного тактика в одном, весьма и весьма симпатичном, лице.

Плотный топ, поддерживающий роскошный бюст, видавшие виды тренировочные штаны, обтягивающие аппетитные бедра, и потрепанный комплект защиты под мышкой выглядели достаточно красноречиво, поэтому я поздоровался и жестом предложил Ти’Арад занимать любое свободное место. А сам на несколько мгновений провалился в предыдущий вечер:

…Закончив озвучивать какой-то уж очень заковыристый текст личной вассальной клятвы, Ти’Арад склонила голову с «уставной» сверхкороткой стрижкой к правому плечу и протянула мне родовой кинжал рукоятью вперед.

Без малого двухчасовые объяснения Альери и ее же уверенное «Дэн, НАМ это НАДО!» все еще звучали в моей памяти, отдельные формулировки только что услышанной речи – тоже, но я все-таки решил кое-что уточнить:

– Ядвиса, в древности те, кто проходили через этот ритуал, передавали свои жизни в полное владение своему сюзерену. А что он значит лично для тебя?

Тэххерка задумалась, буквально за пару секунд подобрала подходящее объяснение и заговорила:

– Я родилась лет на семьсот-восемьсот позже, чем хотела бы, и в современном Тэххере чувствую себя крайне неуютно. Мне не хватает… войны! Вернее, того накала страстей и чувств, которые проявляют самые достойные личности в моменты смертельной опасности. Говоря иными словами, я хочу прямоты суждений и взглядов, порывов кристально-чистых душ, настоящей искренности в отношениях и внутренней готовности умирать за идею и тех, кто дорог! Увы, в нашем королевстве всего этого давно нет. А здесь, на Эррате, есть. И… будет: как бы мы ни усиливали ЧВК «Конкистадоры», местный филиал клиники «Лаулетт» все равно останется одной из самых лакомых целей в вашей части обитаемого космоса. А значит, вокруг него будут зреть самые опасные заговоры, пространство рядом с планетой станет ареной самых ожесточенных битв и так далее…

После этих слов Ти’Арад сделала небольшую паузу, чтобы перевести дух, и продолжила чуть спокойнее:

– Допуски у меня так себе. Однако всю открытую информацию о клане «Конкистадоры», Совете Девяти и обо всем, что происходило на Эррате с момента начала последнего мятежа, я проанализировала предельно добросовестно. А еще задавала наводящие вопросы всем тем эрратцам, с которыми когда-либо сталкивалась. В результате пришла к интересному выводу – личностей, с кем хотелось бы служить в одном подразделении или общаться во внеслужебное время, в вашем Клане гораздо больше, чем на любом из тех кораблей, на которые меня когда-либо закидывала судьба. А все пять человек, которым я готова беспрекословно подчиняться – это вы и ваше ближайшее окружение, в частности, королева Альери, Аннеке Мелз Ти’Ноор, Оллия Маура Ромм и Дотти Рраг Рагнарсон. Только вот шансов войти в этот круг «естественным путем» у меня просто нет…

Слушай я этот монолог с закрытыми глазами, не заметил бы самого главного – хищно трепещущих ноздрей и взгляда, в котором горела несгибаемая уверенность в собственных силах. Но я и смотрел, и видел, и представлял себя на ее месте. А тэххерка и не думала замолкать:

– Недолгое пребывание на борту этого рейдера только добавило материала для размышлений. Анализируя ваше поведение во время брифинга перед полетом к ЗП 9/6, я убедилась, что рассказы о вашем отношении к подчиненным соответствуют действительности. Просмотрев записи приема «Аурренов» на борт «Веселого Роджера» во время боя с «шоколадками», причем при десятикратном замедлении, заметила маневры, с помощью которых вы компенсировали недостаток летного мастерства некоторых пилотов. А поучаствовав в вечеринке на берегу озера, получила возможность оценить и те грани вашего характера, которые, кроме супруг, обычно никто не видит…

Тут Ядвиса сделала еще одну паузу, чтобы снова продемонстрировать шею, подставленную «под удар родового клинка», который я продолжал держать в руке:

– В общем, этот шаг – единственный шанс получить возможность жить в своем понимании этого слова. И я с радостью отдам вам все, что вы сочтете возможным забрать. В том числе и жизнь…

– Всем привет! – как-то уж очень бодро поздоровалась Ядвиса, положила защиту у стены, встала рядом с Чистюлей и коротким кивком дала понять, что готова к тренировке.

Я начал разминку заново, а упражнении на пятом-шестом обратил внимание на разницу в поведении двух новых учениц. Доэль, все еще отказывающаяся верить в то, что я взял ее в экипаж «Веселого Роджера», выкладывалась на износ, стараясь доказать, что мне не придется жалеть о принятом решении. Но при всей избыточной добросовестности выполнения каждого движения «видела» только «верхний слой» того, что я показывал, поэтому сосредоточилась, если можно так выразиться, на силе и резкости. В отличие от нее, Ти’Арад, в одночасье превратившаяся в ау'Ромм[1], включалась в работу лишь повторения с пятого-седьмого и вообще не вкладывалась ни во что. Зато не только видела более «глубокие слои» демонстрируемого, но и старалась перенять непривычную пластику!

Для того, чтобы не сотрясать воздух, доказывая преимущество кланового стиля перед тем, к которому привыкли эти тэххерки, сразу после разминки я дал возможность им провести по одному тренировочному бою с Ратианой. И убедился в правильности первоначальных выводов: «сцепившись» с Музой и почувствовав, что ни одна из атак не достигает цели, Чистюля так сильно испугалась меня разочаровать, что напрочь перестала соображать. И рвала себе жилы до команды «Хватит». А Ядвиса, наблюдавшая за этим боем со стороны, опять заметила самое главное. Соответственно, вступив в бой, сходу занялась сравнительным анализом, последовательно перепробовала десяток атакующих и штук восемь защитных связок, убедилась, что даже самые жесткие атаки вязнут в мягких блоках и уводах «совсем юной и неопытной противницы», разорвала дистанцию, повернулась ко мне и сложилась в церемониальном поклоне глубочайшего почтения.

Та же самая тенденция наблюдалась и во время основной части тренировки – ау’Ромм сначала старалась ухватить суть каждого демонстрируемого удара, блока или связки, а уже потом принималась за отработку. А Чистюля настолько боялась упасть в наших глазах, что после каждой совершенной ошибки словно умирала. Пришлось принимать меры – сразу после растяжки отправлять «основной состав» и Ядвису принимать водные процедуры на озеро, а самому придерживать страдалицу за локоть и блокировать входную дверь:

– Я бы хотел с тобой поговорить. Уделишь мне минут пять-десять?

Тэххерка побледнела так сильно, что я на полном серьезе испугался, что она хлопнется в обморок:

– Д-да, конечно…

– Доэль, постарайся услышать то, что я сейчас скажу, не разумом, а сердцем! Раз ты переступила порог этого зала, значит, мы уже считаем тебя своей.

Ти’Вест вытаращила глаза, чтобы удержать наворачивающиеся слезы, и еле слышно продолжила:

– Но…?

– Нет никаких «но»: ты стала неотъемлемой частью нашего ближнего круга, и мы не собираемся это переигрывать!

– М-можно, я сяду? А то мне показалось, что ты во мне разочаровался, и… у меня дрожат колени…

Я завалился на пол, требовательно похлопал ладонью рядом с собой, а когда тэххерка послушно легла, накрыл ладонью ее трясущиеся пальцы:

– Перевернись на спину, закрой глаза и слушай мой голос. Итак, ты – наша. Но этот статус приняли все, кроме тебя: вместо того, чтобы почувствовать себя счастливой и сделать следующий шаг, ты продолжаешь жить прошлыми ошибками и панически боишься будущих. Мало того, ты настолько глубоко ушла в свои страхи, что забыла о сути понятия «дружба»!

– В каком смысле?!

– В самом прямом: дружба – это отношения, в которых каждый делает все, что может, вкладывая в каждое действие всю душу без остатка и не оглядываясь на партнера. А на что ты тратила большую часть души, скажем, во время этой тренировки?

Доэль закусила губу, несколько мгновений смотрела в потолок, а потом, наконец, прозрела:

– На всякую ерунду вроде попыток разглядеть в ваших глазах недовольство, разочарование или презрение…

– А теперь представь мой ближний круг со стороны… – почувствовав, что ее пробрало, продолжил я. – Взгляды, поведение, эмоциональный фон…

– Я поняла… – хрипло выдохнула Чистюля, села, выпрямила спину, развернула плечи, гордо вскинула голову и превратилась в ледышку.

– Нет, не поняла… – вздохнул я, приподнялся на локте и ткнул пальцем в ее колено: – Ты пытаешься изобразить уверенность, которой в тебе нет. А я хочу, чтобы ты ощущала себя неотъемлемой частью моего внутреннего круга! Тогда с нами ты будешь такой, какая есть на самом деле, а со всеми остальными – бесконечно уверенным в себе старшим офицером не самой слабой частной военной компании обитаемого космоса…

…Спускаться к озеру Ти’Вест категорически отказалась, заявив, что буря в ее душе не для посторонних. Потом бесстрашно потерлась щекой о мое плечо, пообещала, что на завтраке я ее не узнаю, и не обманула – без двух минут восемь переступила через комингс кают-компании для старших офицеров в одной футболке. И сходу схлопотала по заднице от ворвавшейся следом Дотти:

– Слышь, подруга, что это за непотребство?! Череп с абордажными палашами во всю спину – для рядовых членов экипажа, а тебе, как одной из правых рук Дэна, положено носить футболки с изображением громилы с «Непоседы»!

– Так и есть! – подтвердила Олли. – Бегом переодеваться!

Чистюля посмотрела на меня, дождалась подтверждающего кивка, радостно заулыбалась и исчезла. А «дочурка», проводив ее взглядом, выждала секунд двадцать и грустно улыбнулась:

– Очередное чудо от Дэниела Ромма…

– Угу… – согласилась «Риша» и уронила мне в ДС коротенькое сообщение: – «Дай ей нормальный позывной. Заслужила…»

Я ушел в себя, пытаясь придумать что-нибудь коротенькое, звучное и хоть как-то сочетающееся с характером Ти’Вест, но так ничего и не придумал, так как мои размышления были прерваны очередным «недовольным» восклицанием Дотти:

– Доэль, наш командир – мужчина! А значит, футболку с «Непоседой» надо демонстрировать, повернувшись к нему спиной, игриво прогнувшись в пояснице и оттопырив задницу!

К моему удивлению, Чистюля ответила в том же духе:

– Нет, мою задницу надо оттопыривать без футболки и трусиков, иначе командир не увидит любимого шрама!

– А что там за шрам? – поинтересовалась Ядвиса после того, как стих многоголосый смех.

Я хотел перевести разговор на менее болезненную тему, но не успел – Доэль опять отшутилась. И опять без тени напряжения в голосе или взгляде:

– Во время первой встречи с Дэном я считала себя наследницей Диммии Тайи Ти’Вест[2] и жила мечтами о короне. Но как-то неопределенно, без конкретики. А Дэн дал почувствовать, что прикосновения зубцов к некоторым местам не так приятны, как хотелось бы!

Глава младшего рода Ромм вытаращила глаза и ощутимо побледнела. Видимо, сообразив, что такое использование королевских регалий является преступлением, караемым смертью:

– В смысле, врезал короной по заднице?! Но как?!

– Мама одолжила! – подхватила объяснения «Риша». И своим абсолютным спокойствием дала понять, что мне можно и не такое: – Сказала, что таким способом самозваных претенденток на престол еще не воспитывали. И, как видишь, не ошиблась.

– Угу! – подтвердила Чистюля, накрутила на палец седую прядь и грустно усмехнулась: – Дурь выбило всю, без остатка. Поэтому я разорвала все связи с прежним кругом знакомств, оставила род на младшую сестру и сбежала на Эррат, к Роммам. А когда поняла, что альтернативный способ воспитания уберег меня от бесчестия и позорной смерти, решила оставить шрам на память.

Как ни странно, этот экскурс в прошлое никак не сказался на настроении дам – они перешучивались до самого конца завтрака и унялись только после того, как я вывесил над столом очередной «информационный бюллетень» от Дерека и попросил тишины:

– В половине первого ночи по времени Аламотта в систему вошел Первый Гвардейский флот Империи Росс и начал разгон в направлении Эррата. Облако сенсоров в зоне перехода не тралил, сторожевую группу не уничтожал, тем не менее, в Эрре стало весело – три часа назад начали разбегаться министры и бизнесмены, когда-либо конфликтовавшие с росскими конкурентами, два часа назад из города рванули жители кварталов, прилегающих к правительственному, а чуть менее сорока минут назад какой-то умник объявил военное положение.

– Ты забыл добавить, что все это время россы не отвечали на запросы диспетчеров ВКС Эррата! – пожурила меня Олли. – А это существенно меняет… все!

– Простите! – «повинился» я и продолжил рассказ: – Пока члены правительства прятались по подвалам и накрывались бронеплитами, а главы посольств ССНА, Объединенной Европы, Халифата, Поднебесной и так далее ставили в известность свое начальство, навстречу Первому Гвардейскому вылетело более трех сотен журналистов. В настоящее время облако из их разнокалиберных калош вьется в непосредственной близости от флагмана военно-космических сил Империи Росс, линкора «Георгий Победоносец». И будет виться еще почти час. То есть, до момента отрыва линкора от эскорта и входа в зону гарантированного поражения наших орбитальных крепостей. Значит, времени у нас совсем немного. Так что ты, Муза, прыгаешь в «Непоседу», прячешься под маскировочным полем, выходишь в открытый космос и встаешь в разгон на ЗП 13/2, а Лани садится на СДО и всю дорогу наблюдает за росским флотом. Шансы на военный конфликт между нами и ими исчезающе малы, но если вдруг он начнется, вы уйдете в гипер вот по этому вектору, выйдете в обычное пространство по команде искина, измените курс на Тэххер и доставите Ришу в Тин’но’Тэхх.

Взгляды этой троицы одинаково потемнели, но оспаривать мое решение не стала ни одна. И я, очередной раз порадовавшись тому, что связал свою жизнь с тэххерками, со спокойной душой продолжил инструктаж:

– Ты, Ядвиса, сядешь на «Роджер» и прокатишь нас до «Победоносца». А когда рейдер опустят на адмиральскую палубу, останешься в рубке на пару с Дотти. Повторю еще раз – какие-либо эксцессы крайне маловероятны, но если россы все-таки переиграют наши договоренности, то вы должны помочь им об этом пожалеть.

– О-о-о, это будет самое веселое «обнуление» за всю историю Тэххера! – кровожадно оскалилась «дочурка», а ау’Ромм ограничилась коротеньким, но от этого не менее решительным кивком.

– Ну, а мы с Олли и Доэлью отправимся на пресс-конференцию. Форма одежды… хм… разная. Для меня – парадный мундир, для Доэли – строгий, но роскошный деловой костюм в стиле «личный пресс-атташе самого Дэниела Ромма», а для Олли – образ «первая красавица Вселенной на не таком уж и официальном мероприятии».

– С твоим мундиром все понятно. А где мы возьмем все остальное?! – возмутилась Дотти.

– В флаере Угря по три-четыре наряда на каждую из вас! – ухмыльнулся я. – Через восемь минут все это богатство окажется в нескольких шагах от аппарели «Роджера». Вопросы есть?

– Есть! – эхом отозвалась Ти’Вест и криво усмехнулась: – Дэн, ну какой из меня пресс-атташе? Ты что, забыл, чья я дочь?

…К моменту выхода нашего крейсера на высокие орбиты количество гражданских кораблей, сплошной «стеной» выстроившихся «вплотную» к внешней границе зоны контроля «звезды» из девяти «Шиин-47», достигло тысячи семисот тринадцати и продолжало увеличиваться. Ядвису, управлявшую «Роджером», это облако интересовало мало, так как лежало далеко в стороне от курса корабля. Меня, беседовавшего с Доэлью – тоже. А Олли с Рраг не сводили с него глаз – первая, обрабатывающая весь тот безумный массив информации, который ей скинул Дерек, постепенно расцвечивала экран СОУФ зелеными метками. А вторая, проверив распределение целей между ООС «Луов», стягивающихся к росскому флоту под прикрытием маскировочных полей, занималась ерундой – просчитывала оптимальные алгоритмы уничтожения потенциально опасного «москитного флота». Правда, стоило ау’Ромм получить от диспетчера «Победоносца» траекторию захода на посадочную платформу адмиральской палубы, как «дочурка» мгновенно забыла о гражданских лоханках:

– Ядвиса, как называется наш рейдер, помнишь?

– Естественно!

– Тогда посмотри на рекомендованный тебе курс еще раз и скажи, что в нем веселого?

– Намек поняла, зайду на плиту предельно нахально! – развеселилась бывшая подчиненная Вайнары Ти’Гисс и добавила тяги на движки.

Я тут же вошел в пилотский интерфейс вторым темпом и следующие несколько минут оценивал ее манеру пилотирования через призму своего опыта. И в какой-то момент даже посочувствовал тем, кто наблюдал за приближением «Роджера» к «Победоносцу». А потом напрягся и сам, так как засомневался в том, что тэххерка успеет вовремя сбросить и линейную, и угловую скорости. Как оказалось, зря – дав тягу и на маршевые движки, и на эволюционники, причем в тот самый миг, когда требовалось, она практически притерла тяжеленный рейдер к посадочной плите и с шиком вывесила на посадочные антигравы.

«Хороша…» – удовлетворенно подумал я, отключился от системы, кинул взгляд на раскрасневшееся лицо тэххерки и… понял, кого она мне напоминает: – Что ж, Ядвиса, с этого момента твой позывной Афина[3]. А твой, Доэль, Огонек…

Как и следовало ожидать, с древнегреческим пантеоном тэххерки были не знакомы, поэтому пришлось прочитать им лекцию. Коротенькую-прекоротенькую, так как посадочная платформа уже опускала рейдер вниз. И параллельно смотреть на Ти’Вест через экран ТК, отслеживая малейшие нюансы ее реакции на новое прозвище. Что было не так уж и просто – как любую нормальную аристократку, эту тэххерку учили держать лицо с самого детства. Так что на «мою долю» остались лишь едва заметный прищур, невидящий взгляд в стену и трепет густых ресниц. Впрочем, волновался я не так уж и долго – через считанные мгновения после того, как Ядвиса сдвинула крейсер с остановившейся платформы на рулежную дорожку, в ДС упало личное сообщение:

«Спасибо, Дэн! Оно такое теплое, что слабеют колени…»

Пока на адмиральской палубе выравнивали внутреннее давление с внешним, я, Олли и приободрившаяся Доэль успели прокатиться на лифте и подойти к сводному десятку сопровождения. Нет, ценными указаниями этому отделению я мозги не полоскал, прекрасно понимая, что за целую ночь тренировок под руководством Олафа пять самых рослых ветеранов Клана и пять самых внушительных абордажниц Вайнары не только вымотались до умопомрачения, но и получили все гипотетически возможные инструкции. Поэтому скользнул взглядом по их измученным лицам и поднял настроение, показав в ускоренном режиме траекторию захода рейдера на посадочную плиту. Вернее, две траектории – рекомендованную и реальную. Потом «выглянул» наружу, дождался появления почетного караула перед адмиральским шлюзом и опустил аппарель.

Первые шаги по коридору, образованному абордажниками «Георгия Победоносца» в штурмовых скафах с наглухо затемненными шлемами и со стрелковыми комплексами наперевес, слегка напрягли – да, линкор находился в зоне гарантированного поражения всех девяти орбитальных крепостей, да, вокруг него в невидимости зависло восемь «Луов», но… россы всегда славились своей абсолютной непредсказуемостью и невероятным фатализмом. Однако стоило воспользоваться оптическим умножителем «Лидера» и разглядеть в приличной толпе высокопоставленных военных лицо Александра Двенадцатого, как меня начало отпускать. А когда имплантат поймал слабенький сигнал меддиагноста, работу которого Дивиара «намертво» привязала к доброму десятку характеристик организма императора, и я убедился, что передо мной не клон и не какой-нибудь скорохват в морф-маске и морф-комбезе первого среди россов, как настроение скакнуло вверх. Тем не менее, свою роль в заранее согласованном мероприятии я отыграл, как по нотам. То есть, перетерпел жутко торжественную и страшно нудную церемонию встречи и взаимного представления, выслушал приветственную речь Романова, ответил практически тем же самым, пообщался с командующим Первым Гвардейским, командиром «Победоносца» и еще парой облеченных властью лиц, а затем крайне неторопливо дошел до адмиральского лифта.

– Мало приятного, но без этого никак… – сочувственно вздохнул Александр после того, как двери отсекли от нас большую часть его свиты, и кабинка поползла вверх.

– Понимаю. Но радости все равно не испытываю… – в унисон ему отозвался я. – Поэтому волевым решением ввел в ЧВК должность пресс-атташе, нашел на это место великолепного специалиста и собираюсь переложить на его хрупкие плечи бремя общения с журналистами.

– Интересный выбор… – задумчиво пробормотал император, покосившись на Ти’Вест. А продолжил лишь после того, как мы вышли в небольшой холл, прогулялись по коридору и оказались в уютной гостиной, рассчитанной человек на десять-двенадцать. – Я бы даже сказал, неоднозначный…

«Дэн, ну какой из меня пресс-атташе? – услужливо напомнила память. – Ты что, забыл, чья я дочь?!»

Я мысленно усмехнулся, задвинул воспоминания о разговоре с Доэлью куда подальше и пожал плечами:

– А что тут неоднозначного? Мы с Альери относимся к каждой отдельной личности так, как она заслуживает. И не оглядываемся на родственников, соседей по жилому кварталу или птиц, гнездящихся в ближайших парках!

– Вы хотите сказать, что это назначение согласовано с ее величеством? – подал голос князь Михайлов, глава министерства имперской безопасности и, по уверениям аналитиков Ари, один из самых своевольных приближенных Романова.

Я перевел взгляд на человека, вмешавшегося в наш разговор, и холодно оглядел его с ног до головы. Взгляд темных, чуть прищуренных глаз вроде бы не читался. Скуластое, асимметричное лицо с крупным носом, усами щеточкой и слишком выдающимся вперед подбородком тоже выглядело бесстрастным. Да и выбранная поза не выражала никаких чувств. Но у меня создалось стойкое ощущение, что глава МИБ испытывает ко мне как минимум неприязнь. Однако отписаться в ДС к Олли я не успел, так как услышал ее голос и подобрался – судя по тону, Удавка прочла в его эмоциях что-то очень нехорошее, и перешла в боевой режим:

– Виктор Николаевич, увольте того, кто ставил вам защиту от эмпатов, а вместе с ними и тех «специалистов» по Дэниелу Ромму и Альери Миллике Ти’Шарли, которые вас сейчас консультируют! Первые подарили вам ничем не обоснованную уверенность в том, что никто и никогда не прочитает ваши истинные намерения, а вторые подталкивают на путь, ведущий либо в опалу, либо к предкам…

– Простите? – нехорошо прищурился глава МИБ и нехотя вернул себе безмятежный вид, услышав рык Александра:

– Виктор-р-р!!!

А тэххерка и не думала замолкать:

– Не прощу, так как ваши эмоции подобны зловонному болоту… И шансов у вас нет… Нет, не добьетесь… Ни лаской, ни угрозами, ни силой… А вот этого не советую! Впрочем, если решитесь «наказать» меня сами и прямо сейчас, то я приму ваш вызов. Правда, не обещаю, что доставлю вам именно то удовольствие, на которое вы рассчитываете!

– Виктор, выйди вон! – дождавшись паузы в ее монологе, рявкнул император. А когда Михайлов попытался что-то сказать, побагровел от бешенства: – Я сказал, вон!!! И упаси тебя Господь предпринять хоть что-нибудь против людей, которые вытащили с того света Лизу!

Князь встал с кресла и с видом оскорбленной невинности крайне неторопливо вышел в коридор. А Романов, заставив себя успокоиться, попытался сгладить не самые приятные впечатления от начала общения искренними извинениями.

– Извиняться должна я! – холодно усмехнулась Удавка. – Но не буду – беседа в присутствии этой личности закончилась бы большой кровью!

– Он вас вожделел?

Как ни странно, на этот вопрос ответила Доэль:

– Обычное желание ударило ему в голову еще внизу, на адмиральской палубе. Но во время церемонии Оллия стояла достаточно далеко, и он иногда думал о чем-то еще. Потом были лифт, в котором близость супруги Дэниела превратила желание в похоть, прогулка по коридору, лишившая главу вашего МИБ последних моральных тормозов, и эта гостиная. Точнее, любящий взгляд, брошенный моей подругой на мужа, который вызвал в князе вспышку ненависти к «конкуренту» и желание убрать его со своего пути.

– Даю слово, что лишу его даже гипотетической возможности вам навредить! – пообещал Александр и ненадолго поплыл взглядом. А когда набрал и отправил некое сообщение, «вернулся» к нам и с сочувствием оглядел обеих тэххерок:

– Как я понимаю, такие эмоции вы ощущаете достаточно часто, верно?

Удавка отрицательно помотала головой:

– Не сказала бы! «Конкистадоры» нас по-настоящему уважают. Посторонние в Аламотте не появляются. А суды и пресс-конференции бывают не так уж и часто…

…Тот, кто проектировал зал для брифингов линкора «Георгий Победоносец», оказался параноиком похлеще, чем я. По периметру потолка совершенно открыто торчали противоабордажные турели, возвышение для старшего офицерского состава пряталось от остального зала за поляризованной «Пеленой», а десять центральных мест президиума при необходимости накрывались силовым пузырем и «проваливались» двумя палубами ниже. Для меня подобное «доверие» к экипажу лежало за гранью добра и зла, однако высказывать свое мнение я, конечно же, не стал – прогулялся под ручку со своими спутницами по натуральному ковру, помог Олли и Доэли опуститься в кресла, затянутые не менее натуральной кожей, сел сам, опустил руки на подлокотники из настоящего дерева и без особого интереса оглядел пять с лишним десятков журналистов, с нетерпением вглядывающихся в зеркальную границу между «двумя мирами».

Как и следовало ожидать, большая часть лиц была незнакома. А меньшая… меньшую Удавка выбрала из тех «акул пера», которые уже проявили себя на прошлых пресс-конференциях, и чье поведение можно было предсказать с достаточно большой долей вероятности.

Пока я изучал будущее «поле боя», на возвышение вышел Александр Двенадцатый, сопровождаемый дочерью Ксенией и адмиралом Переверзевым. Романов-старший, затянутый в полувоенный френч с одной-единственной наградой на точке крепления, выглядел практически так же, как и во время недавней беседы, поэтому я сразу же уткнулся взглядом в командующего Первым Гвардейским флотом, считающегося одним из вернейших сторонников Александра. Открытое лицо и подтянутая фигура мне понравились. Но заметно меньше, чем орден Мужества, обнаружившийся среди наград – согласно статуту, он вручался только рядовым и только за беспримерную личную храбрость, проявленную на поле боя. Остальные награды порадовали ничуть не меньше. Ведь среди них не оказалось ни «висюлек» за выслугу лет, ни юбилейного «железа».

Пока я изучал иконостас Переверзева, Олли скинула мне в ДС «доклад» о тех чувствах, которые испытывал этот мужчина. Точнее, ограничилась тремя словами, которые позволили расслабиться и приступить к «десерту» – виртуальному знакомству с личностью, которая должна была стать личным представителем Александра в нашей ЧВК.

На первый взгляд, Ксения Александровна выглядела самым обычным офицером росских ВКС – хорошо подогнанный по фигуре парадный мундир был пошит из «уставного» сукна и сидел так, как полагается, личное оружие висело там, где требовалось, а не где красивее, а лихо заломленный краповый берет однозначно свидетельствовал о том, что капитан Романова получила свои четыре звездочки отнюдь не за родство с правящим императором. Однако при ближайшем рассмотрении в глаза бросилось несколько интересных мелочей. Для начала, над левой грудью принцессы обнаружился скромненький синий ромбик, пронзенный кинжалом – свидетельство успешного окончания одного из самых одиозных военных учебных заведений Империи Росс, то есть, Китежской Академии ВКС, готовящей офицеров для подразделений планетарного десанта, абордажных секций и групп специального назначения. Далее, в открытой кобуре, закрепленной на бедре, оказалась не штатная «Гюрза», а игрушка посерьезнее – ствол с говорящим названием «Шквал», как правило, используемый бойцами штурмовых подразделений, телохранителями особо важных персон и ликвидаторами. Ну, и для полного счастья, сканирование этой особы во всех режимах, доступных моему «Лидеру», выявило наличие мощного наручного искина-координатора, приличного количества весьма специфичного оружейного пластика скрытого ношения и доброго десятка едва заметных остаточных следов от «затертых» шрамов на лице, шее и кистях рук!

Само собой, после таких открытий фигуру девушки я рассматривал с профессиональным интересом. Поэтому обратил внимание не на бюст весьма скромного объема и заметно более мощные, чем хотелось бы, бедра, а на перекачанные трапеции, дельты, предплечья и икры.