Текст книги "Ромм. Первый (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)

Глядя, как эта женщина превращает очевидное в невероятное, выворачивает наизнанку вроде бы незыблемые «аксиомы», заставляет оппонентов выставлять самих себя на посмешище, терять нить разговора и обнаруживать себя на нашей стороне, я получал несказанное удовольствие. И изредка позволял себе слегка расслабиться. Правда, ненадолго – после коротенькой паузы включался в беседу или оставался очень деловым зрителем. То есть, изучал список еще не «отыгравших» тем, подбирал подводки, отталкиваясь от которых можно было изменить отношение граждан Галактического Союза к тому или иному вопросу, слить основным игрокам Большой Политической Песочницы нужную нам информацию, подготовить основание для нужных решений и т. д. А еще постоянно анализировал поведение «фракций». Поэтому видел, что журналисты из Империи Росс защищают нас от нападок своих коллег из Новой Америки и Объединенной Европы. Что представители средств массовой информации из Поднебесной Империи действуют сами по себе, а значит, их покровители из государственных органов еще не определились со своим отношением к союзу «Конкистадоров» и Королевства Тэххер. Что гостям из Арабского Халифата поставлена задача поддержать и раздуть любой конфликт, а уроженцы Африканского Союза напишут все, что угодно, лишь бы им дали денег.

Постоянное напряжение, в котором мы пребывали, не могло не сказаться на настроении, поэтому к одиннадцати вечера по времени Эрры я начал злиться. А когда Рати уронила мне в ДС сообщение, в котором жаловалась на совершенно невыносимый эмоциональный фон, стал искать повод побыстрее закончить порядком поднадоевшее мероприятие. Поэтому, оглядев лес рук и бейджики журналистов, жаждущих ко мне обратиться, дал слово одному из совладельцев медиа-холдинга «Ultimate future», пофу[6] Рамо Лам Нииру.

Би-мод не разочаровал – встав с кресла, весьма талантливо изобразил нечто среднее между поклоном и реверансом, эротично облизал подкрашенные губки, развернул широченные плечи, продемонстрировав бюст размера эдак четвертого, упакованный в платье с очень глубоким декольте, и захлопал ресницами:

– Дэниел, скажите, а вам никогда не хотелось добавить своей жизни яркости, остроты и невероятной чувственности? Задумайтесь: стоит сделать серию из нескольких несложных операций, пережить коротенький восстановительный период – и в вашу семью придет Будущее во всем его восхитительном многообразии и соблазнительной изменчивости!

– Честно говоря, остроты хотелось бы поменьше! – вздохнул я, дождался, пока отсмеются те, кто понял этот намек, и продолжил: – Что касается всего остального… Скажите, поф Рамо, зачем мне стремиться в это ваше Будущее, если четыре невероятно умные, фантастически чувственные, умопомрачительно красивые и, главное, искренне любящие женщины превращают в красочную феерию каждое свободное мгновение моего Настоящего?

Би-мод опешил, постарался перекричать поднявшийся гомон, но не успел – я встал с кресла, подал руки Олли и Рати, а когда в зале стало тихо, мило улыбнулся:

– Кстати, о свободных мгновениях: я ответил на ваши самые животрепещущие вопросы, сказал все, что хотел, а дома меня ждет тихий семейный завтрак и красочная феерия. Поэтому на этом все. Надеюсь на понимание. До новых встреч…

Надежда на красочную феерию по дороге домой и тихий семейный завтрак в особняке умерла сразу после того, как я оторвал «Непоседу» от крыши «KKL-Plaza» и принял вызов от Вайнары Ти’Гисс – вместо того чтобы сделать нам пару комплиментов или высказать все, что она думает о журналистах, адмирал подключила меня к системе оперативного управления флотом. И дала возможность полюбоваться самым концом операции по отлову шести диверсионно-разведывательных ботов «Gui»[7], пытавшихся прорваться к Аламотту под прикрытием каких-то странных генераторов маскировочных полей. Полюбовался. Потом незримо поприсутствовал при допросе задержанных, среди которых, как ни странно, не оказалось ни одного китайца, убедился в том, что Поднебесная Империя к этому шоу не имеет никакого отношения, и отключился. А буквально через пару минут был вынужден ответить на следующий вызов. На этот раз – от дежурного Умника с одной из орбитальных крепостей, висящих над нашим континентом.

Выслушав коротенькое сообщение, я мысленно вздохнул и связался с очередным нарушителем спокойствия – госпожой Ти’Вест, вылетевшей из дома к моему особняку, но зачем-то приземлившейся на полянку в трех километрах от него:

– Доброе утро, Доэль! Ты к нам или собралась побегать по росе, и выбрала для этого самую уютную полянку Эррата?

Тэххерка по своему обыкновению покраснела, но не так густо, как обычно:

– Доброе утро, Дэниел! К тебе. Уделишь пару минут?

– Запросто! – ответил я и скинул ей файл с рекомендуемым курсом и координатами точки приземления. А где-то через четверть часа, загнав «Мираж» на летную палубу «Веселого Роджера», спустился на первую палубу, сбежал по аппарели и, проводив взглядом жен, рванувших к дому, отправил Чистюле текстовое сообщение «Выходи из флаера через левую дверь».

Вышла. Оказавшись внутри маскировочного поля и увидев за моей спиной громаду дальнего рейдера, слегка растерялась, но быстро взяла себя в руки и даже пошутила:

– Ленив, но скромен?

– Ага! – кивнул я и пригласил гостью в дом.

Пока мы поднимались по лестнице и шли по коридору, Ти’Вест болтала о чем попало – рассказывала о последних «веселых» пациентах клиники «Лаулетт» и мелких происшествиях, в которых были замешаны ее подчиненные. Причем весело, в лицах и явно пытаясь подражать Лани и Ратиане. Но стоило нам оказаться в моем кабинете, как она понуро опустила плечи и снова покраснела. На этот раз – гуще не бывает:

– Дэн, я хочу извиниться за свое поведение: я старалась не привлекать к себе внимание принца Федора и подыгрывать тебе, но у меня ничего не получилось!

– Доэль, ты вела себя правильно! – перебил ее я. – Мало того, помогла увидеть Романова со стороны, которую я бы по-другому не разглядел. Поэтому перестань себя корить и порадуй хотя бы улыбкой.

Порадовала. Правда, улыбка у нее получилось настолько неуверенной и робкой, что пришлось применять главный калибр – дотрагиваться до предплечья тэххерки и компенсировать отсутствие ощущаемых эмоций прикосновением:

– На самом деле извиняться должен я: вернувшись домой после долгого отсутствия, привез с собой росского принца, весь вечер общался с ним, а с соскучившейся подругой толком и не поговорил!

– Спасибо за «подругу» и прикосновение… – еле слышно сказала женщина, осторожно накрыла мои пальцы своей ладошкой и опустила голову, чтобы я не заметил, как увлажнились глаза: – Дэн, я могу тебе чем-нибудь помочь? В смысле, с Федором? Раз он мною уже заинтересовался…

Говорить однозначное «нет» и, тем самым, втаптывать в землю желание помочь я был не готов, поэтому подвел Доэль к ближайшему креслу, помог сесть, затем устроился напротив и пожал плечами:

– Честно говоря, пока не знаю: его прилет на Эррат стал для меня сюрпризом, весь вчерашний день я думал сначала об императрице Елизавете, а затем о пресс-конференции, а по дороге из Эрры домой разбирался с очередными желающими получить в личное пользование пару-тройку твоих соотечественниц. Поэтому на этот вопрос я отвечу позже, сразу после того, как обсужу его с Олли. Договорились?

– Договорились! – засияла тэххерка. А когда я пригласил ее позавтракать с нами, отрицательно помотала головой: – Я бы с удовольствием. Но до тех пор, пока ты не определишься, как мне себя вести в присутствии Федора Романова, предпочту держаться от него подальше.

Решение было вполне логичным, поэтому я задвинул эту тему куда подальше, без какого-либо внутреннего сопротивления уделил Ти’Вест целый час и нисколько не разочаровался: женщина, беседы с которой еще совсем недавно не вызывали во мне ничего, кроме омерзения, превратилась в личность, достойную уважения. Она перестала считать себя центром Вселенной, и даже в рассказах о подчиненных не демонстрировала ни тени былого чванства или высокомерия, научилась слушать не только себя, но и собеседников, признавать свои ошибки и извиняться, говорить правду даже тогда, когда это невыгодно, и не выпячивать свои заслуги. Мало того, тезис «Ищу не мужа, а мужей, которые будут жить по моим правилам», озвученный ею принцу Федору, оказался не программным заявлением, а попыткой переключить его внимание на меня – на самом деле Доэль мечтала о тихом семейном счастье с мужчиной сильнее себя. И о возможности греться душой, общаясь с нами, Роммами.

В общем, провожая ее к флаеру, я поймал себя на мысли, что действительно ощущаю ее подругой. И совсем не прочь делиться с ней теплом души. Видимо, поэтому, проводив взглядом ее флаер, я в буквальном смысле заставил себя перестроиться на деловой лад и нехотя отправился в медблок. Приводить в сознание его императорское высочество…

…Реакция принца Федора на Олли меня, мягко выражаясь, не обрадовала – увидев эту тэххерку перед завтраком, младший сын императора забыл обо всем на свете и превратился в похотливое животное! Нет, внешне он вел себя почти безупречно – поддерживал застольную беседу, отвечал на мои вопросы, изредка задавал свои, делал комплименты Музе и так далее. Но при этом явно не чувствовал вкуса того, что ел и пил, не реагировал на смысл доброй половины шуток и не вспоминал ни о матери, ни о Доэли. Зато периодически облизывал пересыхающие губы, бездумно вытирал потеющие ладони о штаны и бесил моих девочек вспышками «грязного» желания, ревности и злости. Мало того, когда я, озверев от его взглядов и сообщений супруг, отодвинулся от стола и озвучил планы на день, принц решил внести в них свои коррективы:

– Дэниел, проявите хоть немного великодушия – вместо того чтобы грузить Оллию Мауру работой сразу после долгого перелета, поручите ей что-нибудь попроще. Скажем, проведение экскурсии по Аламотту и его ближайшим окрестностям. Благо ваш город настолько необычен, что я с удовольствием познакомлюсь с ним поближе!

Лицо я все-таки удержал. И руку, рвущуюся к его глотке, тоже. А через пару мгновений, услышав голос Олли, даже смог одарить Романова более-менее доброй улыбкой:

– Ваше императорское высочество, куда еще великодушнее-то?! Из всего того списка первостепенных задач, которые я зарезервировала за собой вчера вечером, он оставил всего одну, тем самым неявно запретив заниматься остальными!

– Ничего страшного – отдохнете, расслабитесь, покажете мне столицу первого межрасового Клана Вселенной… – «поддержал мое решение» принц, откинулся на спинку кресла и удовлетворенно осклабился. Видимо, решив, что победил. И совершенно зря: Удавка воспользовалась его предложением в лучших традициях древнего айкидо. В смысле, согласилась реализовать планы Романова, но внесла крошечные коррективы в их формат:

– «Конкистадоры» – клан высококлассных профессионалов, в котором каждый делает то, что умеет лучше всего, и тогда, когда это необходимо. Поэтому я зароюсь в финансовые отчеты нашего филиала клиники «Лаулетт», а углубленную экскурсию по Аламотту вам проведет Джордж Салливан, исполнительный директор строительной компании, воплотившей в жизнь фантазии архитекторов и поэтому знающий город в разы лучше любого из его жителей. Кстати, можете идти собираться – я ему уже написала, и он прилетит за вами через пятнадцать-двадцать минут…

Салливан прилетел через семнадцать, получил подробные инструкции – что именно показывать гостю из Империи Росс и как правильно ездить ему по ушам – дождался Романова и увез его к себе в офис. Знакомить с первоначальным проектом столицы. А мы, дождавшись отлета мощного спортивного флаера, спустились в бассейн, быстренько разделись и попрыгали в воду.

Ари, тренировавшая Богиню в нем же, тут же подплыла поближе и успокаивающе дотронулась рукой до моего предплечья. А когда поняла, что мой гнев слишком силен, вжалась щекой в грудь и ласково провела ладонью по спине.

– Очередная проблема из ничего! – угрюмо буркнул я, попробовал расслабиться и не смог: – Как будто других мало!

– А ведь Олли была в закрытом домашнем платье и не выходила из режима расчетно-аналитического блока… – криво усмехнулась Муза, поймав за руку Лани, подплывающую к нам, и притянув ее к себе. – Страшно представить, как Федор отреагировал бы на платье, в котором она была на пресс-конференции.

Я представил. Разозлился еще сильнее. Потом обрадовался, что Александру наследует не Федор, а Николай. И снова разозлился, так как вспомнил народную мудрость «Уже оказанная услуга не стоит ничего» и сообразил, что наш гость может наговорить отцу и брату… всякого. В общем, минуты через полторы скрипнул зубами и озвучил напрашивающийся вывод:

– Федора надо отправлять домой! Причем чем быстрее, тем лучше. А то ничем хорошим его пребывание у нас в гостях не закончится.

– Отправим. Уже завтра утром… – уверенно заявила Ари. – Правда, его отлет лишь отодвинет возможные проблемы. Ведь он все равно вернется. Сначала за Елизаветой, а потом кем-нибудь вроде чрезвычайного и полномочного представителя Александра в нашем Клане. Дабы укреплять связи между «Конкистадорами» и Империей.

– Олли, может, тебе тоже стоит забеременеть? – нервно хихикнула Богиня. – Будешь официально считаться будущей молодой мамой, а им обычно не до поклонников.

– Предпочту улететь в Тэххер. Укреплять и углублять уже имеющуюся связь между Дэном и Ари! – отшутилась Удавка, в мгновение ока сменив ипостась и посмотрев на меня взглядом, от которого помутилось в голове и пересохло во рту: – Любимый, я надеюсь, ты делегируешь мне соответствующие полномочия?

– Сначала укрепит и углубит эту связь сам… – оценив мое состояние, ехидно усмехнулась наша венценосная подруга и вжалась в меня всем телом. – А когда умается, решит, что Богиня Страсти пригодится самому, и…

– ...оставит в Аламотте вас обеих! – весело заключила Муза. Потом запоздало сообразила, что только что напомнила королеве о том, что улетать в Тин’но’Тэхх придется только ей, и попыталась смягчить свои слова: – Ари, он тебя очень-очень любит, поэтому…

– Люблю! Очень-очень! – подтвердил я, подхватил королеву под ягодицы и слегка приподнял. А когда она обхватила меня ногами, обжег ее губы поцелуем и заглянул в глаза, успевшие затянуться поволокой желания: – Поэтому сейчас мы быстренько оденемся и полетим на Четтемское нагорье: через час с небольшим там начнется воистину сумасшедший ливень, а ты, помнится, мечтала под ним погулять…

[1] «Шэдди» – тэххерский разведывательный бот, оборудованный системой маскировки.

[2] СОУФ – система оперативного управления флотом.

[3] Описано в 1 книге.

[4] КГТ – крупногабаритный тайник. Здесь – курсовая работа Лани. Описано в 1 книге.

[5] «Гюрза» – мощный и скорострельный импульсник.

[6] Поф (person of the future) – официальное обращение к членам движения би-модов, подчеркивающее их устремленность в будущее и демонстрирующее свободу от такого устаревшего понятия, как пол. Би-моды – личности, модифицировавшие свои тела так, чтобы иметь и мужские, и женские половые признаки одновременно.

[7] Gui – привидение (китайский).

Глава 5. Оллия Маура Ромм.

20 марта 2412 года по ЕГК.

Первый же взгляд на место, которое Дэн выбрал для прогулки под проливным дождем, заставил нас восторженно ахнуть и прикипеть взглядами не к небу, а к крошечной речушке, причудливо петляющей по плоскогорью. Почему именно к ней? Да потому, что водоросли, покрывавшие берега и русло, окрашивали воду в миллионы оттенков, начиная с темно-фиолетового и заканчивая кроваво-красным! Причем окрашивали не отдельными пятнами, а аккуратными полосками и превращали реку в радугу, лежащую на земле! Второй взгляд, уже с подъемной платформы «Непоседы», добавивший невероятно яркой и сочной картинке унылое обрамление из темно-серых скальных хребтов и угольно-черных туч, вынудил высказать мужу все, что мы о нем думаем:

– Дэн, твое чувство прекрасного умерло еще в младенчестве: сюда надо прилетать в хорошую погоду, чтобы любоваться этим местом при свете Эррата!

– Мое чувство прекрасного еще живо. Правда, заливается горючими слезами… – приобняв Ланину и Ари, улыбнулся он. – Во-о-он там, за горными отрогами, прячется Большой Южный хребет. Километрах в пятидесяти за нашими спинами – океан с мощным теплым течением. А господствующие ветра дуют с запада на восток. В общем, здесь, на Четтемском нагорье, льет триста с лишним дней в году. А Тэххер выглядывает из-за туч от силы раз в три-четыре месяца!

– Жаль… – расстроено вздохнула Богиня, выскользнула из его объятий и в сопровождении Музы пошлепала по влажной траве к чем-то понравившемуся валуну. Добравшись до него, остановилась, критически оглядела окрестности, склонила голову к плечу и едва заметно зашевелила пальцами.

Ари, наоборот, вжалась спиной в живот Ромма, «закуталась» в его руки, закрыла глаза и шарахнула по нервам таким безумным ощущением счастья, что я просто не смогла попросить ее потесниться. Поэтому спустилась к самому берегу, присела на корточки, дотронулась до крошечных цветков с невероятно красивыми пушистыми лепестками, плавно покачивающимися под струями воды, и на какое-то время выпала из реальности. А когда вернулась обратно, вдруг пожалела, что Дэн позволил Дотти уйти к Рагнарсону и, тем самым, лишил ее возможности быть с нами всегда и везде.

«Мне тебя страшно не хватает...» – набрала я в окне ДС, прикрепила к сообщению панорамный снимок и добавила еще пару фраз: – «Даже тут. Залетай к нам почаще, ладно?»

Ответ прилетел буквально через минуту и слегка поднял мне настроение:

«Это у тебя от безделья – вот мы с Олафом гоняем смешанный экипаж по полигону и не страдаем из-за всякой ерунды! А если серьезно, то мне тоже не хватает. Тебя, Дэна и мелких. Поэтому сегодня я ночую у вас. Кстати, река красивая, а погодка так себе. А значит, в это место вам придется слетать еще раз. Прихватив с собою меня…»

Шутить на тему ее ночевки со мной и с Дэном я не стала, так как прекрасно понимала, что сделаю ей больно. Поэтому написала, что мы будем безумно рады ее видеть, встала и неторопливо пошла вверх по течению. А когда по плечу ударила первая капля начинающегося ливня, развернулась на месте, нашла взглядом Альери и невольно улыбнулась – наша венценосная подруга стояла на небольшом пригорке, раскинув в сторону руки, смотрела в небо и задыхалась от восторга…

Забавно, но исполнения ее мечты мужу оказалось мало – после того, как мы насладились буйством стихии, вернулись на корабль, приняли душ, переоделись в сухое и поднялись в рубку, он уселся в кресло Умника и демонстративно вытянул ноги. А когда Ари поинтересовалась, что это значит, заявил, что страшно устал, поэтому домой нас повезет пилот в ранге Мастер Ратиана Новли Ромм!

Я удивилась, так как об этом достижении подруги не слышала. Потом восхитилась мужем, так как уловила в эмоциях Богини всплеск удивления напополам с недовольством, и поняла, что свои успехи в изучении этой специальности Муза не озвучила даже ей!

Пока мы переваривали это заявление, Дэн внес в бортжурнал запись о назначении нашей тихони сменным пилотом «Непоседы» и мягко улыбнулся:

– Рати, я в тебя верю!

Эта фраза, улыбка и правильно подобранный тон сотворили чудо – девочка, почему-то считавшая себя далеко не самым важным членом семьи, вытерла увлажнившиеся глаза, гордо развернула плечи, вскинула голову и обожгла мужа взглядом, полным Обещания:

– Дэ-э-эн…

– Дома, все – дома! – хихикнула Ари, фонящая таким же запредельным счастьем. – А то после того, как МЫ его отблагодарим, летать ты будешь уже не в состоянии.

Муза облизала пересохшие губы, кивнула, упала в кресло и потерялась в дебрях пилотского интерфейса. Лани заняла место ООС, мы с Ари оккупировали колени мужа, подключились к модулю дополненной реальности и заерзали от нетерпения, дожидаясь, пока Мастер-пилот прогонит предполетные тесты.

Радужная речушка, еле просвечивающая сквозь пелену проливного дождя, исчезла из поля зрения как-то уж очень быстро. Еще через пару мгновений «Мираж» пробил толстое одеяло из облаков, дал нам возможность полюбоваться на заснеженные пики Большого Южного хребта и рванулся к небу.

Объективно оценивать технику пилотирования подруги я не могла, так как этой военно-учетной специальностью овладела только до уровня специалиста, причем только для того, чтобы «пощупать» «Роджера». Зато делала это, если можно так выразиться, приблизительно – жила в эмоциях Ратианы, чувствовала, что с каждым маневром в них добавляется и уверенности, и гордости, и счастья, и… желания. Поэтому искренне радовалась за нее и заранее сочувствовала мужу. А он продолжал «увеличивать счет»: разрешил Музе подняться на низкие орбиты и повалять дурака; поручил выполнить несколько сложных маневров в атмосфере и похвалил; отказался брать на себя управление даже тогда, когда «Мираж» завис перед границей маскировочного поля «Веселого Роджера». И имел глупость назвать Рати умничкой сразу после того, как наш кораблик втиснулся в створ летной палубы рейдера, пролетел над рулежной дорожкой и завис над своим местом: услышав эту похвалу, девочка заглушила движки, в темпе провела все необходимые процедуры, отключилась от программной оболочки и хрипло заявила:

– Все, мы, можно сказать, дома! А ближайшая спальня – всего одной палубой ниже.

Дэн усмехнулся. А зря – девочка, обычно прячущаяся в «тени» Богини, нисколько не шутила. Поэтому, шагнув из лифта в солнышко, сразу же потянула мужа в каюту. Мы с Ари помогли – затолкали его в дверной проем, уронили на кровать, сорвали с него одежду и… потеряли головы. Напрочь: Муза, отпустившая абсолютно все тормоза, вытворяла такое, что в сравнении с ней я в ипостаси Богини Страсти выглядела очень скромной и забитой девчушкой, а Ти'Шарли безгрешным грудничком. Правда, «отставали» мы совсем недолго. До тех пор, пока не почувствовали себя скромницами и не последовали ее примеру. А когда поддержали начинания Рати и добавили своих фантазий, то окончательно сошли с ума от остроты ощущений. И очень быстро потерялись среди вершин блаженства.

Единственным человеком, которому приходилось довольствоваться лишь отголосками сильных чувств, оказалась Лани. Впрочем, даже она периодически урывала свою долю любви и ласки. Причем от всех. Но все равно, хоть немного, да соображала. А еще следила за временем. Поэтому минут за тридцать до возвращения Романова напомнила о планах на день, слава Творцу, выбрав для этого заявления исчезающе малый отрезок относительного «затишья» между воистину невероятными вспышками удовольствия.

Достучаться до наших сознаний, плавящихся от желания продолжать, оказалось не так уж и просто. Но когда ей это удалось, мы застонали от разочарования, посмотрели на часы, нехотя оторвались друг от друга и попадали на кровать.

– Да, Федора надо отправлять домой! – выдохнула Рати, которую все еще потряхивало от испытанного удовольствия.

– И почаще разрешать тебе летать на «Непоседе»! – хихикнула Ари.

– Ради того, чтобы получать такое наслаждение, я готов ей его подарить! – хрипло сказал Дэн. Потом притянул к себе Богиню, поцеловал ее в шею, на несколько мгновений выбив мелкую из реальности, и согрел наши души коротенькой, но невероятно теплой фразой: – Девочки, я на седьмом небе от счастья!

Я приподнялась на локте, чтобы увидеть его лицо, порадовалась довольной улыбке и слегка пострадала из-за того, что ненавистное «зеркало» мешает насладиться эмоциями. Потом перевела взгляд на королеву, полюбовалась влажной спутанной гривой, припухшими губами и вздымающейся грудью, и ласково провела пальцем по спине Ратианы, покрытой бисеринками пота. Просто потому, что мелкая лежала ближе. А когда Муза призывно прогнулась в пояснице и замурлыкала, с большим трудом оторвала взгляд от приподнявшихся ягодиц и саркастически усмехнулась:

– Да уж, воистину, первая межрасовая семья Вселенной на грани распада!

– Я бы с большим удовольствием пораспадался еще пару часов… – вздохнул Ромм, встал с кровати и поплелся к душевой кабинке. – Но, увы, сначала придется обедать с Романовым, а потом везти его в «Лаулетт»…

…Пока он на пару с Музой кормил принца изысками Эрратской кухни, Ари, Лани и я нежились в купели на командирской палубе «Веселого Роджера». На картинку с камеры в гостиной, вывешенную перед дальней стеной ванной, если и поглядывали, то крайне редко, так как были заняты куда более интересным делом – рассматривали наброски, сделанные Богиней по мотивам недавнего любовного безумия, и… периодически уходили в воду с головой, чтобы остыть. Ибо эти образы получились настолько чувственными, если не сказать, развратными, что я даже засомневалась, стоит ли их вешать на стены наших «галерей». И высказала это сомнение вслух.

– Стоит! – уверенно заявила Ари и лукаво улыбнулась: – Пусть создают правильное настроение и провоцируют… всех!

Определенная логика в последнем утверждении была. Мало того, я с большим удовольствием повторила бы столь волнующий опыт, причем не один раз. В общем, посмотрев на проблему с правильной стороны, я согласно кивнула, потом вспомнила, что нам помешало продолжать до последнего, мстительно оскалилась и набрала главврача нашего филиала клиники «Лаулетт». Естественно, использовав вместо своего реального изображения виртуальный образ. Первым делом выслушала доклад о нынешнем состоянии императрицы, а когда убедилась в том, что никаких изменений в планах лечения нет и не предвидится, объяснила, что и как врачи должны говорить Федору Романову.

Уточнив кое-какие нюансы, Ти’Зегг понимающе ухмыльнулась и пообещала, что натравит на принца Дивиару Ломо Ти’Маор, потом дала мне постоянный канал с камеры над капсулой Елизаветы и отключилась.

Я отправила запись этого разговора Дэну, получила в ответ коротенькое, но очень эмоциональное «Спасибо!!!» и расслабилась. А минут через сорок получила возможность понаблюдать за беседой в прямом эфире…

…Федор вошел в палату к матери чуть ли не цыпочках. Увидев, что крышка медкапсулы затемнена и закрыта, побледнел и торопливо обернулся к лечащему врачу:

– Что-то не так?!

– Все так! – успокаивающе улыбнулась Дивиара и сразу же посерьезнела: – Просто прежде, чем привести в сознание вашу мать, я должна еще раз напомнить о том, что главная цель этой беседы – изменение не вашего, а ее эмоционального состояния! Каким бы изможденным ни выглядело ее лицо, какими бы заторможенными ни казались реакции, вы обязаны демонстрировать лишь радость и твердую уверенность в том, что она идет на поправку! Задача понятна?

– Да.

– Отлично! – кивнула она и поплыла взглядом.

Крышка медкапсулы тут же изменила цвет с черного на темно-серый, плавно сдвинулась сантиметров на сорок и слегка «просела», открыв нашим взглядам лицо императрицы, но скрыв все, что ниже подбородка.

Выглядела Елизавета, мягко выражаясь, неважно – мертвенно-серая кожа, покрытая многочисленными ссадинами, обтягивала наголо выбритый череп и напоминала пластик; глаза, окруженные синяками, запали; перебитый нос опух и потерял форму; губы выцвели, провалились и превратились в ниточки; пигментные пятна стали ярче, а морщины глубже и резче. Федор ужаснулся, однако очень быстро вспомнил о том, что она жива и идет на поправку, воспрянул духом и встретил шевеление ресниц слабой, но счастливой улыбкой. А когда императрица открыла глаза, сфокусировала взгляд на его лице и нервно сглотнула, даже вспомнил о полученных инструкциях:

– Здравствуй, мам! Ты в клинике «Лаулетт» на Эррате. Поломалась, конечно, здорово, но не фатально: дней через двадцать будешь, как новенькая, потом пару дней отдохнешь, пройдешь процедуру омоложения и превратишься в тридцатилетнюю красотку!

Силе характера императрицы можно было позавидовать – окончательно придя в сознание лишь к концу монолога сына, она отодвинула в сторону собственные проблемы и сосредоточилась на проблемах семьи:

– Убрат-сь… пыталиш-ш… не ме-е-я-а… а Колю. Кто… это… ор-ха-аниш-шовал?

– Пока не знаю. Следствие еще не зако-… – начал, было Федор, но нарвался на рык, в котором вместо слабости чувствовалась сталь:

– Не ф-фри!!!

Принц шевельнул рукой, подзывая к себе Дэна и Дивиару, но получить их помощь не успел – Елизавета потемнела взглядом и криво усмехнулась:

– Семен… верно?

Федор немного поколебался, поиграл желваками, но все-таки кивнул.

– Надо… было… удафит-сь… ефо… еш-ще… ф колыфели… – прерывисто процедила она, осторожно провела языком по обломкам зубов, мешающим нормально говорить, затем заметила, что в поле зрения появились новые лица, и спрятала чувства за маской Великой Императрицы.

– Мам, это Дэниел Ромм, Первый, «Конкистадор» и твой лечащий врач Дивиара Ломо Ти’Маор! – представил их Романов. – Наши… к-коновалы тебя списали, а врачи из «Лаулетт» пообещали вернуть к нормальной жизни. И, как видишь, постепенно возвращают!

– Ис-скренне… рада… пос-снакомитьс-ся… – доброжелательно улыбнулась императрица. – Хотя… предпоч-шла… бы… сделат-сь… это… в другом… состоянии!

– Можем перенести церемонию официального знакомства на день вашего выхода из клиники! – улыбнулся Дэн. И тут же отвлек императрицу от мыслей о себе-сегодняшней весьма интересным предложением: – Кстати, Дивиара может показать, как вы будете выглядеть после завершения всех процедур.

– Я бы… прет-пош-шла… ос-снах-хомитьс-ся… с диах-нос-сом. Но фы фет-ть… не пос-сволите… ферно? – грустно пошутила Елизавета.

– Ваш диагноз можно выразить двумя словами… – заговорила Ти’Маор.

– «Ф-се плохо»?

– Нет, «вы живы»! – ухмыльнулась врач. – А все остальное мы лечим. И изменяем в о-о-очень широких пределах. Поэтому сейчас мужчины отправятся погулять, а мы с вами обсудим кое-какие нюансы вашей будущей внешности.

Императрице было не до внешности, но возражать лечащему врачу она не решилась. И, тем самым, позволила Дивиаре завладеть частью своего внимания. А высочайший уровень манипулирования сознанием, отточенные навыки нейролингвистического программирования и более чем полувековой опыт общения с разнообразными пациентами сделали все остальное – вытеснили из сознания императрицы мысли о старшем сыне и наполнили душу ожиданием Чуда!

Позволять кому бы то ни было разрушать это состояние Ти’Маор не собиралась, поэтому погрузила пациентку в медикаментозный сон в процессе обсуждения оттенка будущего загара. Потом позвала мужчин, показала Федору улыбку, играющую на лице спящей Елизаветы, и холодно заявила:

– Как видите, она заснула счастливой. Добиться такого эффекта еще раз я не смогу, поэтому приводить ее в сознание до завершения лечения не буду! Говоря иными словами, вы увидите мать только недели через две с половиной. Кстати, хочу напомнить, что здоровой она будет только физически, а ее психическое состояние будет внушать нешуточные опасения. В общем, если за это время вы подготовите аргументы, которые гарантированно уберегут императрицу от срыва – хорошо. Нет – я посоветую потерпеть еще немного и дождаться окончания процедуры омоложения: вновь обретенная молодость и красота могут стать тем эмоциональным якорем, который поможет ей не сломаться после потери сына и пережитой катастрофы.