Текст книги "Особое задание"
Автор книги: Василий Горъ
Жанр:
Иронические детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)
Запрыгнув в машину, я махнул рукой слегка ошеломленному Моше, и сорвался с места: мне еще так много чего надо было успеть…
* * *
В дом я ввалился часа через полтора, бросив машину на улице, и еле-еле удерживая в руках все свои покупки. Побросав пакеты в гостиной, я, чтобы не искать девушек по всему дому, просто рявкнул:
– Дамочки! Строиться!
– А я люблю военных, красивых, здоровенных… – громко напевая себе под нос, первой на мой зов явилась Юлька. Увидев кучу пакетов, она тут же заинтриговано посмотрела на меня и взвизгнула:
– Ой, девки! Айда сюда! Тут Джонни столько всего приволок!
Татьяна и Людка ворвались в гостиную вместе, чуть не снеся двери, столкнувшись в проеме. Любопытство так и горело в их глазах, и я решил немного поиздеваться:
– Ну-ка, сели на диван! А то ничего не получите! – я стукнул Юльку по шаловливой ладошке, пытающейся приоткрыть один из пакетов. Она тут же отдернула руку и прикинулась послушным ребенком.
Я покопался в груде пакетов и протянул один из них Люде:
– Это тебе! И вот это тоже! А еще вот этот букет роз!
Люда тут же уселась на пол, вытряхнула подарки из пакетов и удивленно уставилась на меня:
– Ты ничего не перепутал?
– Неа! – ухмыльнулся я. – Примерь!
Она подхватила коробки вылетела прочь из комнаты.
– Теперь немного подождем! – я картинно развел руками и уточнил: – И никаких возражений!
Люда вернулась в комнату минут через семь, когда изнывающие от любопытства девушки уже не находили себе места. Сексуально покачивая бедрами, она остановилась в центре комнаты и медленно повернулась вокруг себя. Я восхищенно уставился на нее: даже в магазине, подбирая подарки и замучив до смерти четырех манекенщиц, я не думал, что темно-красное облегающее вечернее платье с вышивкой по подолу и рукавам, и открытые красные туфельки на высоченном каблуке так ей подойдут. Глубокое декольте выгодно подчеркивало ее высокую грудь, а открытая спина вызывала во мне совершенно определенные желания. Насладившись произведенным на нас эффектом, она попросила меня включить музыку. Я, само собой, возражать не стал и через минуту из динамиков полился медленный блюз.
Люда взметнула распущенными волосами и начала до предела насыщенный эротизмом стриптиз. Медленно кружась, она постепенно освобождалась от своего платья, и воздух в комнате основательно загустел. Ну, или мне так показалось! Оставшись в одном белье и туфельках, она картинно замерла перед аудиторией, раскинув руки в стороны, и заулыбалась:
– Ну, как я вам?
– Если даже я тебя захотела, то что говорить об остальных? – съязвила Юлька. – А что ты, собственно, разделась?
– А ты посмотри, какое он мне белье подарил! Тоже мне, зритель! Надо знать, на что пялиться! – засмеялась Людмила, и тут девушки вскочили с дивана и начали внимательно рассматривать каждый из моих подарков, делясь своими мнениями о каждой детали туалета. В общем, реакция дам оказалась восторженной, и Люда, так и не одев на себя новое платье, потому что его «жалко», как и была в одном лифчике и стрингах, уселась на диван, смущая меня своим видом. Я с трудом оторвался от созерцания ее прелестей и вспомнил о роли распорядителя церемонии:
– Юлек! А тебе – вот это!
Даже не рассматривая содержимое, девушка чмокнула меня куда-то в грудь и унеслась на примерку.
За небольшим исключением, церемония повторилась. Только платье и туфельки оказались голубыми. Стриптиз Юльки подействовал на меня немного слабее, чем ее подруги, наверное, потому, что я немного притерпелся к созерцанию полуобнаженных тел так близко от себя. Или потому, что Люда танцевала лучше! В общем, досмотрев шоу, я тут де протянул два оставшихся пакета Татьяне и вложил ей в руку коробочку с драгоценностями:
– Не забудь одеть и это!
Татьяна вернулась в комнату почти сразу, в том же легком платьишке, в котором и вышла, и уставилась на меня широко открытыми глазами:
– Ты что, сошел с ума?
– Ага! – кивнул я головой. – А что, не заметно?
– Давай вернем все обратно в магазин!
– Ни за что на свете! Дуй одеваться, а то я весь изнываю от любопытства! Бегом марш!
Люда и Юля заинтриговано переводили взгляды с меня на Татьяну и обратно.
– Я кому сказал?
– Хорошо! – покорно согласилась девушка и вышла в коридор.
Ее второе появление вызвало фурор: зеленое платье с вставками из золота, зеленые туфельки на золотой подошве и каблучках, тоненький золотой поясок и без всего остального смотрелись умопомрачительно. А с драгоценностями и вовсе непередаваемо. Девушки тут же повскакивали на ноги и подбежали к ней:
– Я в шоке! – Люда рассматривала сережки и колечко, удивленно глядя на меня: – Это надо же! Так просто сделано, а так потрясающе смотрится!
– Тебе так все это идет! – вторила ей Юлька. – Особенно, к твоим зеленым глазам! Я даже обзавидовалась вся!
Татьяна сделала два шага, и повисла у меня на шее:
– У меня нет слов!
– Зато у меня – есть! И не только слова, но и предложение! – я окинул взглядом заинтересованные глазки своего женского батальона и объявил: – Завтра мы едем смотреть конкурс красоты «Мисс Лос-Анджелес»! Сегодня вечером – на дискотеку! А через час – на пляж! Возражения есть?
– Ура! – хором завопили девчонки и унеслись собираться.
Как я и ожидал, возражений не оказалось ни у кого. Убрав из коридора ненужные уже пакеты и коробки, я вспомнил о просьбе Мигелито и набрал его номер.
Мигелито откликнулся сразу, как-будто ждал моего звонка:
– Джонни, амиго! Буэнос диас! Как жизнь?
– Отлично, дружище, отлично! А как у тебя?
– Тоже здорово! – судя по его голосу, душой он не кривил нисколько. – Я хочу с тобой встретиться и поговорить, если у тебя есть немного времени…
– Мы через час поедем на пляж. Хочешь, приезжай ко мне до этого, хочешь, составь нам компанию! – предложил ему я.
– Я приеду сейчас! – заявил он, чуть-чуть подумав. – Я бы с удовольствием поехал бы, но, увы, дела!
– Ты себя совсем не бережешь! А зря! Впрочем, сам не маленький! В общем, жду! – усмехнулся я и повесил трубку.
Мигелито подъехал к дому минут через двадцать, и, выбравшись из своего лимузина, уселся рядом со мной на крыльцо. Я протянул ему бутылку пива, а сам опрокинул в себя стакан апельсинового сока: после России с алкоголем в моем организме и так был явный перебор.
– Пока тебя не было, – начал он, – я пообщался с Вованом Петровичем. Он сказал, что тебя продвинули на место большого босса! Я за тебя очень рад! Вот по этому поводу я и хотел бы поговорить. Как ты понимаешь, в моем бизнесе нужны определенные связи. И я не дурак. Я прекрасно понимаю, что если русские пришли в наш город, то их отсюда уже не выставить. Ни малой кровью, ни большой. С ними нужно жить в мире. Вернее, уже с вами. Ты еще не вошел в должность, не разобрался с делами, но хватка у тебя еще та, и, я уверен, через месяц – другой все мы почувствуем перемены. Я хочу, чтобы ты знал: я считаю тебя своим другом. Вне зависимости от того, кто ты теперь – русский или американец. И хочу иметь с тобой дела. Тем более теперь, когда за тобой такие деньги и такая сила. Считай, что я протягиваю тебе руку. До тех пор, пока ты не встанешь на ноги, я и мои бойцы – к твоим услугам. Что касается моей части рынка, то я обещал Вовану Петровичу подумать над его предложением о смене поставщика. Так вот, я решил. Я – с тобой и в этом вопросе. Пусть эта маленькая победа послужит первым доказательством твоей работы на этом месте.
Я почесал затылок, налил себе еще немного сока и произнес:
– Знаешь, Мигелито, я всегда был свободным охотником. У меня пока нет опыта управления кучей людей, предприятий, ведения серьезного бизнеса. Боюсь, что роль крестного отца мне не по зубам. Я бы не хотел подставлять твою шею под новое ярмо, не разобравшись, чем оно тебе грозит. Так что если ты немного потерпишь, то я приму дела, разберусь со всем, и потом мы с тобой вернемся к этому разговору. Но твою руку я принимаю. Кстати, у тебя не найдется какой-нибудь солидной машины на завтрашний вечер? А то мы тут собрались посетить конкурс красоты, а в «Астон – Мартин» я со всем своим гаремом, да еще и в вечерних туалетах, просто не влезу!
– А что ты потерял на этом конкурсе? – удивленно посмотрел на меня он. – У тебя дома сидят три самые красивые девушки, которых я когда-либо видел, а ты едешь смотреть еще на кого-то!
– Что ты понимаешь в женщинах! – рассмеялся я. – Я им сегодня подарил вечерние платья! А новый туалет просто необходимо куда – нибудь нацепить! Ничего лучше, чем этот конкурс, в ближайшее время не предвидится. Так что я просто вынужден. Кроме того, что может быть лучшим подарком женщине, чем осознание факта, что она красивее, «чем эти клуши на помосте»!
Мигелито расхохотался:
– А ты мудр, амиго! Тебя устроит мой «Кадиллак»?
– Еще бы! А ты?
– А мне Вован Петрович подарил такой же «Астон», как и у тебя! Я, правда, не понял, за что, но ты же знаешь, – он виновато посмотрел на меня и грустно усмехнулся, – если он чего решил, то его «не волнует»!
– Да, Вован такой! – я облегченно вздохнул и добавил: – тогда завтра к семи?
– Идет! Машина будет перед домом! А если вы меня пригласите, то и я составлю вам компанию!
Я мысленно отругал себя за тупость и хлопнул Мигелито по плечу:
– Само собой, мы будем рады!
Мигелито испуганно дернулся от моего удара.
– Что с тобой? – удивился я. – Ты раньше не был так пуглив!
– А раньше мне не отбивали плечи твои друзья! Вован Петрович уже три дня, как уехал, а плечи у меня все еще ноют! – жалобно сказал он.
– Ладно, до свадьбы заживет! – рассмеялся я. – А на свадьбу мы пригласим Вована!
Мигелито на всякий случай перекрестился:
– Он же меня сломает, если вздумает поздравлять!
– Да, его объятий ты однозначно не выдержишь! Придется одевать какой-нибудь скафандр!
– Кстати, – добавил я чуть погодя. – Только не бери с собой этих горилл, ладно? – я показал на двух его телохранителей, замерших у лимузина и внимательно оглядывающих окрестности.
– Ладно, как скажешь, босс!
– Тогда до завтра?
– О'кей!
Глава 16
Мы приехали на дискотеку к одиннадцати часам вечера. Мои девушки в коротких юбочках и легких маечках, обтягивающих их выдающиеся достопримечательности, выглядели потрясающе. Даже секьюрити на входе забыли попросить нас предъявить билеты, – все пялились на моих дам. Официанты тоже не отличились особой оригинальностью – бегая по залу и засматриваясь на прелести Татьяны, Люды и Юли, они то роняли подносы, то сталкивались с не менее ошалевшими посетителями, то путали клиентов. А девчонки, купаясь в раздевающих взглядах, развлекались, как могли: в течение двух часов они лишь пару раз присели за столик выпить чего-нибудь холодненького. Я чувствовал себе немного скованно: в среднем каждые пять минут мне приходилось объяснять очередному кавалеру, что дамы заняты. Причем очень. И у них нет желания ни потанцевать, ни познакомиться, ни прокатиться на пляж. Некоторые понимали сразу, некоторые – с запозданием. Пару особо ретивых пришлось слегка помять, чтобы остудить их излишний пыл. В общем, я тоже не скучал. Даже разок умудрился выкроить время на медленный танец с каждой из трех подруг. К началу второго ночи до предела разогретая принятым спиртным публика разошлась в конец, и я даже начал немного напрягаться. Однако это все, как оказалось, были только цветочки: ягодки как раз заходили в клуб!
Шестеро здоровенных негров в коже, увешанные золотыми цепями, как новогодние елки, с перстнями на каждом пальце расхлябанной походкой шли сквозь толпу и внезапно замерли, уставившись на моих развлекающихся девушек. Поорав пару минут друг другу на ухо, сопровождая содержательный разговор жестами окольцованных рук, они подошли поближе и почти окружили нас четверых. Под дикий грохот музыки один из них, правильно поняв причину моего нахождения рядом с дамами, пренебрежительно жестом приказал мне убираться, пока цел. Меня это почему-то не впечатлило. Тогда он просто обошел меня, как пустое место, и попробовал схватить за руку танцующую Люду. Лучше бы он этого не делал: девушка невозмутимо повернулась, осмотрела его с ног до головы, взвесила на ладони его выпирающее из штанов достоинство и с пренебрежительной гримасой вырвала свою руку из его. Онемевший от оскорбления негр попробовал было отвесить ей пощечину, но я, не долго думая, сломал ему ногу в колене. Судя по углу открывания рта и количеству вылетающей слюны, парню стало довольно больно. Но пожалеть его мне не удалось: остальные решили, что я в чем-то перед ними виноват. И мне пришлось немного поуворачиваться от тяжелых, но немного неточных ударов озверевших громил. Визг испуганной публики резанул мне уши, как только кто-то выключил музыку. Сквозь толпу, в панике раздавшуюся в стороны, ломились охранники с дубинками, и я решил не делать за них всю работу. Однако мои ожидания оказались напрасными: увидев лица моих оппонентов, они безучастно замерли в первых рядах зрителей. Даже просьбы моих девочек вмешаться не заставили их пошевелить раскормленными на клубных харчах задницами. Пришлось выкручиваться самому…
Гуманные методы, в связи с большим количеством противников и их солидным мышечным корсетом просто не катили, поэтому я не стал терять на них время: самому шустрому из пятерки я разнес переносицу и размозжил ступню. Пока он, захлебываясь выступившими от удара слезами пополам с кровью, баюкал, сидя на полу свою больную ногу, мне пришлось славно попрыгать, спасая драгоценное тельце от выхваченных остальными ножей. Удачно сблокировав довольно неуклюжий удар третьего, я выбил у него довольно крупный тесак, в перекате подхватил оружие с пола и перерезал ахиллово сухожилие на опорной ноге бьющему меня другой ногой четвертому. Такой подлости он явно не ожидал, и, когда его нога отказалась его держать, с ревом и обидой в глазах рухнул в компанию к двум другим неудачливым друзьям.
«Вам бы такую школу рукопашного боя, как у меня, – думал я тем временем, – и шансов бы у меня было гораздо меньше…», перемещаясь так, чтобы не попасть под атаки оставшихся на ногах разъяренных мужчин, и не подставиться под удары отчаяния валяющихся на полу жертв моей мести. Пока у меня это неплохо получалось. Наконец, поймав момент, когда самый маленький из негров, кстати, хозяин самой массивной золотой цепи на шее, не так много уступающей в размерах и весе Вовановой, перекрыл линию атаки двум другим, я атаковал. «Мелкий» рухнул на пол со свернутой челюстью и сломанной ключицей, стоящий за ним отморозок потерял равновесие, так как я перерезал ему сухожилия под коленом, а «последний из могикан» получил ладонями по ушам и, оглохнув, от довольно простой подсечки приземлился на свой же затылок. Оглядев поле боя, я собрал все валяющееся оружие и подошел к самому внушительному из охранников:
– За что деньги получаешь, уродец!
– Извините сэр, но это – наша крыша! Мы не могли даже пальцем шевельнуть… Нас бы сразу уволили…
– Теперь он – ваша крыша! – гордо заявила оказавшаяся рядом Татьяна. – Пусть мальчиков подлечат, а мы к вам заглянем на днях поговорить о том, о сем! О новой крыше, в частности…
– Понятно? – рявкнул я на испуганного охранника. – И чтобы хозяин меня ждал!
– А как вас представить? И когда именно вы будете? – робко спросил меня он.
– Сказано, на неделе, значит, на неделе! – я был просто сама Вежливость. – Скажи хозяину, что русские идут…
Мы грозно оглядели ошарашенную публику и гордо удалились: все равно потанцевать всласть нам после всего нам удалось бы вряд ли. Пришлось заехать на наш любимый пляж и повеселиться там. Потом мы вернулись домой, и я снова с головой ухнул в водоворот страсти.
* * *
Продрав глаза где-то в полдень, я посмотрел на себя в зеркальный потолок и обнаружил надпись во всю грудь, выполненную зубной пастой:
– Будем к пяти! Взяли «Ауди»! А вместо подписи слово «гарем» с вензелем, недвусмысленно указывающим на мое достоинство.
Я опять немного застеснялся, представив процесс написания, и решил, что девочки совсем потеряли всякий стыд. И остатки совести, если они у них вообще когда-то были. Я посмотрел на часы и отправился в душ: на моих часах было без десяти четыре, и мне хотелось привести себя в порядок до приезда моих дам.
Однако, как обычно, все мои благие начинания накрылись медным тазом: на улице заорала полицейская сирена, и я, прошлепав босыми ногами по полу, выглянул на улицу. Курт Вернон, поглядывая на мои окна, неторопливо жевал жвачку. Увидев меня, он чуть не подавился и, сдерживая смех, спросил:
– И что с тобой случилось на этот раз?
– Да так, небольшие происки веселящихся девиц! – сообразил я, оглядев свое расписанное тело. – А что случилось у тебя?
– Тоже проблемы! И тоже с твоими девицами! Ты в курсе, что их часа полтора ловила половина полиции города?
– За что? – удивился я.
– Да так, мелочи! – заржал Курт. – Они немного, раза в три, превысили скорость! Потом не остановились на требование патрульного! Аргументировав это тем, что он не симпатичный… Кстати, в этом я с ними вполне согласен: Толстого Гарри симпатягой можно назвать разве что в жутком угаре. Причем в темной комнате. И в солнечных очках на носу! А когда он начал настаивать, они послали его куда подальше и попытались от него свалить. Причем, если бы он был один, то шансов у него не было бы. В общем, мы все славно повеселились, гоняя по городу, как сумасшедшие. В итоге, зажали их недалеко тут, в одном тупичке. А они заперлись в машине, показали капитану Вильямсу язык и отказались вылезать из машины. Наотрез! Хорошо, я узнал твою Татьяну! Так что давай-ка, вылезай из дома и шевели костями!
Через две минуты я сидел в завывающей сиреной полицейской колымаге с пачкой денег в кармане и слушал подробный пересказ всех приключений моих безбашенных девиц…
* * *
Как ни странно, разборка с Вильямсом не заняла много времени, и не так уж и сильно сказалась на толщине моего кошелька: еженедельные дотации полиции района сделали свое дело. Единственное, о чем попросил капитан, прежде чем распустить остальные машины и уехать самому, это чтобы правила мы нарушали, по возможности, только на «Астон – Мартине»! Ведь таких машин в городе всего две, и на них уже давно просто не обращают внимания. Дамочки, выбравшиеся из «Ауди» при виде меня, задумчиво покивали головами и тепло распрощавшись с Куртом, проигнорировали Вильямса и остальных. Люда, приветственно чмокнув меня в щеку, юркнула за руль и, посмотрев на часы, заторопилась:
– Давай резвее! Эти урюки скоро подъедут к дому!
Я недоуменно посмотрел на Татьяну, но она хитро улыбнулась и, не отвечая на вопрошающий взгляд, тоже нырнула в машину.
* * *
Поторопиться действительно стоило: около нашего дома вовсю гудел сигналом трейлер срочной доставки. Возмущенный долгим ожиданием водитель пинал от злости шины на своем грузовике. Но стоило девочкам выскочить из остановившейся машины и показать ему сотенную бумажку, как парень мгновенно заулыбался и засуетился.
– Вы что, решили немного пополнить свой гардероб? Тонн эдак на пятнадцать – двадцать? – ехидно поинтересовался я у Татьяны, внимательно наблюдающей за водителем.
– Да нет! Тебе подарок подогнали! – ошарашила меня она.
Я почти бегом добрался до конца длиннющего прицепа и, дождавшись, пока водитель раскроет двери настежь, заглянул внутрь. Да, такой подарок в карман не засунешь и на шею не повесишь! – Внутри прицепа красовались два водных мотоцикла «Бомбардье». На специальных прицепах.
– А почему их два? – поинтересовался я. – Или это у меня глюки?
– А второй – для меня! А то мне будет скучно!
– А посидеть за моей спиной тебе, значит, в падлу! – возмутился я.
– Ничего подобного! Просто иногда хочется погонять наперегонки! К тому же, пока девочки здесь, на нем будут кататься они! Да мало ли кто к нам в гости приедет, в конце концов! И вообще, дареному коню в зубы не смотрят!
В это время первый скутер выгрузили на асфальт, и я с любопытством обошел вокруг него, рассматривая хищные обводы и никелированные зеркала заднего вида. Спидометр оказался размечен до двухсот километров в час. Я показал на него водителю трейлера:
– Не может быть!
– Может! – усмехнулся он в ответ. – Последняя модель! Вы купили первые две штуки! До этого они месяц пылились на витрине!
– Почему? – уставился на него я.
– А ты цену видел?
– Н-нет!
– А ты посмотри! – он протянул мне счет-фактуру. – Впрочем, насколько я понимаю, уже поздно: в его голосе послышалось плохо скрытое злорадство. – Ты, парень, крупно попал!
– А почему я? – усмехнулся я в ответ. – Это мне мои девушки сделали небольшой подарок!
Настал черед ему вытаращить глаза:
– Да ладно, не может быть! Откуда у них такие бабки?
– Отцы понемногу зарабатывают…
– Хотел бы я иметь такого отца! – горько посетовал на судьбу парень и принялся за второй скутер. – Или быть таким парнем…
Я заглянул в счет и присвистнул от удивления: эти две игрушки стоили по тридцать семь тысяч каждая! Я повернулся к девчонкам, что-то обсуждающим возле машины и, грозно нахмурив брови, спросил:
– Ну, и кому из вас пришла в голову эта глупость?
– Почему это глупость? – Люда подошла ко мне и прижалась щекой к моему плечу. – Просто мне и Юльке захотелось отблагодарить вас обоих за чудесный отдых, тебя – за потрясающие подарки и за то, что ты не дал нас в обиду вчера в клубе! Поэтому я подарила скутер тебе, а Юлька – Таньке. Вот и все!
– А подешевле там не было? – уже потише спросил я.
– А что вы, лохи, кататься на дешевом? – удивилась девушка. – Мы бы не стали! И вообще, мог бы просто сказать спасибо!
– Спасибо! – я чмокнул каждую в щечки, и девушки растаяли.
* * *
К приезду Мигелито мы еле успели закатить скутеры в гараж, принять душ и переодеться. Поэтому, когда к дому подкатил его белый лимузин, мы не заставили его долго ждать, а тут же появились на пороге.
Мигелито вытаращил глаза, вылетел, как пробка, из машины, подбежал к нам, поклонился, потом, падая каждый раз на колено, приложился к ручкам каждой из девочек, явно польщенных такой реакцией:
– Санта Мадонна! И что мы потеряли на этом дешевом конкурсе? – всю дорогу возмущался он. Потом немного подумал и, заулыбавшись, добавил: – А, придумал!
– Что именно? – с интересом спросила Юлька, сидевшая рядом, и не дававшая ему спокойно дышать вырезом своего платья.
– А мы там дождемся определения финалисток и так, как-будто невзначай, сравним Вас с ними! Вот народ-то повеселится! А я умру от гордости! – честно добавил он. – Что был в компании таких красавиц! Эх, видел бы мой отец!
– А в чем проблема? – усмехнулась Люда. – У нас есть фотоаппарат, Мы тебя приобнимем, и не только твой отец, но и все твои знакомые могут думать что угодно!
Мигелито расцвел еще больше. Хотя, на мой взгляд, у любой улыбки есть какой-то анатомический предел. Увы, не в этом случае!
* * *
Зал, где проводился конкурс красоты, оказался довольно уютным: столики, в беспорядке разбросанные вокруг подиума, радовали глаз наличием алкоголя; вышколенные распорядители были предельно вежливы; даже толпа в вечерних платьях и смокингах довольно мила. Правда, девочек сначала приняли за конкурсанток и долго пытались им объяснить, что служебный вход с другой стороны. Потом мы организовали себе лучший столик, прямо за местами для жюри. По обычной технологии. А то, что чье-то место вдруг оказалось на галерке, нас, честно говоря, не особенно взволновало. Мигелито, надутый от осознания собственной неотразимости, дефилировал по залу к нашему столику, а на его руки опирались обе Танины подружки. Я, обходясь обществом Татьяны, шел следом. Публика была в шоке: на лицах всех без исключения дам невооруженным глазом читались зависть и ревность. Мужики нервно сглатывали слюнки и с риском вывихнуть глаза пытались заглянуть в декольте. Даже члены жюри, уже рассевшиеся на своих местах, дурными взглядами встретили наше появление рядом с ними.
Девочки были довольны: в их взглядах, бросаемых на меня, я прочитал такие обещания, что у меня взмокла спина. До самого начала церемонии открытия зал гудел, обсуждая прелести моих подружек. Я даже пару раз услышал хлесткие звуки пощечин. Откуда-то сзади. И слегка развеселился, представив окончание вечера для этих излишне импульсивных пар.
Наконец, заиграла музыка, и после небольшой вступительной речи на подиум высыпали конкурсантки. Внимательно осмотрев каждую, мы с Мигелито переглянулись и заулыбались. Девочки захихикали, а Юлька с Людкой, будто сговорившись, томно склонили свои головы на плечи Мигелито, от чего тот замер, по-моему, даже не дыша от счастья – девушки на сцене были сорта эдак пятого-шестого. Если, конечно, сравнивать их с нашими. И двигались, как жертвы автокатастрофы после месяца, проведенного в каталке. Так что всю основную часть мы почти зевали от скуки, глядя, как довольно они что-то там пытаются изобразить. Судя по их неуверенным взглядам на нас, красота Татьяны и ее подруг не осталась не замеченной даже за кулисами, и девушкам на сцене было просто стыдно. За себя.
Наконец, жюри сделало свой выбор, и под грохот фанфар на сцене осталось десять финалисток. Немного покружившись под музыку, они уступили место какой-то рок-группе, а сами побежали переодеваться.
– Сейчас выбегут в купальниках! – весело заметил мой мексиканский друг. – Посмотрим, сколько силикона они скупили в нашем штате!
– Мы тоже немного позабавимся! – вдруг заявили Юлька с Людой. – А то нам немного скучно. Да и в зале что-то тихо…
Я немного испугался последствий, так как знал точно, что добром это не кончится. Но, философски отметив, что все равно стихийного бедствия мне не остановить, махнул про себя рукой и согласился:
– Только чур не разносить весь этот зал по кирпичикам!
– О'кей! – девочки заулыбались и занялись своими прическами.
Тем временем на подиум выбежали финалистки в разноцветных купальниках, сияя фальшивыми улыбками и покачивая бедрами, словно коровы, отгоняющие хвостами мух. Под музыку они немного повертелись перед жюри, ответили на довольно тупые вопросы, в общем, немного посоревновались, и снова выстроились в одну линию. Потом каждая показала свое умение: кто-то пел, кто-то танцевал, одна девушка исполнила цирковой номер, жонглируя бутылками из-под шампанского. Между прочим, вызвала не слабые аплодисменты! Кстати, моих девушек это явно задело за живое, и они о чем-то зашушукались.
Вскоре конкурсы завершились и жюри, посовещавшись, решило огласить результаты. На сцену, страдая одышкой, выбрался толстый неопрятный коротышка с неприятно бегающими глазками и толкнул пятнадцатиминутную речь о спонсорах, финалистках, красоте и еще куче всякой ерунды. Завершалась речь напыщенной донельзя фразой:
– А теперь, дамы и господа, я объявлю, кто же является самой красивой девушкой нашего штата! – он распечатал конверт и начал объявлять фамилии трех Мисс.
Увы, к его ужасу, на сцену по маленькой лестнице поднялись наши с Мигелито оторвы и, забрав у главного ценителя красоты его микрофон, скромно поинтересовались у зала:
– А можно, мы тоже поучаствуем в этом конкурсе? А то как-то несправедливо получается: вот у этой вице-Мисс не бюст, а бидон с силиконом! – Татьяна показала рукой на страшно покрасневшую девушку, а Юлька, оказавшаяся рядом, ткнула пальчиком в торчащую почти горизонтально грудь.
– Видите? – усмехнулась Татьяна, – Никакой реакции!
Зал заревел от восторга. К сцене рванулись секьюрити со всего зала, а Татьяна и не думала останавливаться:
– А у самой-пресамой Мисс штата вообще не грудь, а ерунда какая-то! – неугомонная Юлька резко скинула лямки купальника с плеч очередной жертвы, и на глазах у ошеломленной публики на пол упали резиновые накладки.
В зале раздался дикий свист, зрители затопали ногами и что-то кричали. Татьяна, остановив царственным жестом беснующуюся толпу, мило улыбнулась и повторила свой вопрос:
– Так вы не будете против, если и мы поучаствуем в этом шоу? Поверьте, у нас все без обмана! Никакой фанеры или резины!
Грохот аплодисментов оказался лучшим ответом на ее вопрос. Добежавшие было до подиума охранники по команде кого-то из жюри замерли у самой лестницы, а Татьяна подошла к музыкантам и о чем-то их вполголоса попросила. Те закивали головой, заиграла музыка, и Люда, встряхнув буйной рыжей шевелюрой, начала танец, который я уже имел честь лицезреть после поездки по магазинам. Ну, правильнее будет сказать не «танец», а стриптиз. Но мастерский! Мигелито около меня захлебывался от восторга, глядя, как танцует женщина, еще недавно сидевшая рядом с ним! Остальной зал, не имевший чести видеть этого раньше, просто бесновался! А когда танец, наконец, закончился, и девушка, оставшаяся в трусиках и лифчике, томно провела в последний раз ладонью по своей груди и бедрам, то зал просто сошел с ума! На сцену летели цветы, мужчины пытались прорваться к сцене сквозь редкую цепочку не менее одуревшей охраны! Казалось, еще немного, и весь зал окажется на подиуме! Мы с Мигелито рванули было на защиту своих девчонок, но Татьяна твердо держала зал в узде:
– Ну-ну, дамы и господа, немного спокойнее! А то продолжения не будет!
А, увидев, что толпа тут же испуганно отхлынула назад, она добавила:
– Ну, как, по-вашему, моя подружка лучше предыдущей Мисс? Или нет?
Зал снова заревел, и Татьяна удовлетворенно отметила:
– Значит, один из тех симпатичных кубков можно забрать, правда? – она показала пальчиком на три кубка для победительниц, стоящие на специальном помосте около жюри.
Толпа ответила согласным ревом.
– Мальчики! – обратилась она к охране. – Не будете ли вы так любезны и не принесете ли один из них сюда? А то не нам же его таскать? – она очаровательно улыбнулась и повернулась к одуревшему жюри: – Я надеюсь, у вас нет возражений?
Жюри не решилось высказывать свои возражения, даже если они у них и были, и под веселый смех девчонок и аплодисменты толпы один из кубков поплыл к подиуму. Людмила, успевшая грациозно натянуть на себя платье, приняла его из рук довольно симпатичного молодого охранника и, чмокнув его в мигом покрасневшую щеку, подняла его над головой. Аплодисменты перешли в истерическую овацию. А Татьяна и не думала успокаиваться:
– А теперь моя вторая подружка покажет вам, как надо петь! – Юлька, отобрав соло гитару у даже не пытавшегося сопротивляться музыканта проиграла мотив и объяснила ансамблю, что от них надо. Вскоре ребята сориентировались, гитарист без гитары решил подержать девушке микрофон, и над залом разнеслись первые аккорды русского романса. Низкий, чувственный, хорошо поставленный голос девушки бередил душу, задевал какие-то струны глубоко в очерствевшей душе каждого, и не понимающие ни слова зрители начали тихонько что-то подвывать, а в самом конце романса заорали «Браво!» и «Бис!». Увы, Юлька не согласилась спеть что-нибудь еще, мотивируя это тем, что у нее не сольный концерт, а одно малюсенькое выступление.