Текст книги "Валькирия поневоле (СИ)"
Автор книги: Василий Блюм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 28 страниц)
Глава 16
От звонка в дверь Ольга подскочила на кровати, сон мгновенно слетел. Завернувшись в простыню, она вышла в прихожую, не забыв прихватить пистолет, спросила подчеркнуто сонным голосом:
– Кто там?
За дверью завозилось, послышался гулкий голос:
– Сосед. Вы стучали ночью ко мне…
Ольга выглянула в глазок, за дверью обозначился силуэт крупного мужчины, помедлив, отворила. Спрятав пистолет за спину, и отступив на шаг назад, она поинтересовалась:
– Вам что-то нужно?
Сосед окинул Ольгу неодобрительным взглядом, сказал желчно:
– Скорее, это нужно вам.
Ольга кивнула, произнесла ровно:
– Я вас слушаю.
– Поскольку вчера вас так и не дождались, врач просил передать, что мужа увезли в четвертую городскую больницу. Захотите наведаться, спросите его в отделении хирургии.
– Благодарю, – Ольга улыбнулась. – Вы мне очень помогли.
Мужчина постоял еще несколько мгновений, явно чем-то тяготясь, не выдержал, сказал с досадой:
– Что-то в этом мире не так, если полумертвый муж лежит в больнице, а жена спокойно спит, даже не затруднившись узнать адрес… И хорошо еще если одна! – с ненавистью выкрикнув последние слова, он, прихрамывая, пошел вниз по лестнице, высокий и нескладный.
Ольга с грустью проводила соседа взглядом, с тяжелым вздохом закрыла дверь. Слова оставили неприятный осадок, но объяснять подробности было бы в высшей мере неразумно, выбросив разговор из головы, Оля занялась делами. Позавтракав, она закончила с упаковкой вещей, сложившаяся ситуация грозила непредсказуемыми последствиями и собранные сумки могли пригодиться в любой момент, после чего быстро оделась.
От неизменных костюмов уже тошнило, но спрятать пистолет как-то иначе не представлялось возможным. Облачившись в новенький костюм, состоящий из короткой юбки, белой атласной рубашки и строгого делового пиджака, скроенного настолько удачно, что и на деловом собрании и на праздничной вечеринке смотрелся одинаково уместно, Ольга покинула квартиру. Захлопнув дверь, она стала спускаться, когда мелькнувшая мысль о возможных визитах незваных гостей заставила замедлить шаг.
Вернувшись, Оля в задумчивости остановилась возле двери. Взгляд наткнулся на россыпь обгорелых спичек. Нагнувшись, Ольга подобрала пару наименее грязных, втиснула в дверной зазор, расположив одну над другой, если дверь отворят, спички неминуемо выпадут, предупредив хозяйку о посетителе, после чего, более не раздумывая, спустилась по лестнице и вышла из дома.
Первым делом Ольга поехала по подсказанному соседом адресу, но прежде зашла на рынок, долго придирчиво выбирала фрукты, пока сумка не наполнилась до верху, после чего, сожалея, что не взяла сумку пообъемистее, двинулась дальше. В регистратуре поинтересовались фамилией поступившего. Миниатюрная женщина с детским личиком и большими испуганными глазами подробно объяснила, как, и куда именно нужно идти. Горячо поблагодарив девушку, Ольга сунула в окошечко огромное яблоко, не взирая на вялые протесты, заставила принять подарок.
Поднявшись на третий этаж, Ольга двинулась к указанной палате, чувствуя, как с каждым шагом сердце бьется все сильнее. Когда на плечо мягко легла рука, Оля вздрогнула от неожиданности, резко обернулась. Позади, мягко улыбаясь, стоял пожилой доктор: мясистый нос, подбородок висит дряблой тряпочкой, на лбу глубокая залысина, но бледно-голубые, выцветшие глаза смотрят с пытливым интересом.
– Кого-то потеряли, милочка? – доктор улыбнулся, отчего в уголках глаз лучиками собрались морщины.
Не смотря на внешнюю строгость, пожилой врач действовал на удивление умиротворяюще. Улыбнувшись в ответ, Ольга произнесла:
– Вчера ночью к вам поступил больной с огнестрельным ранением.
И хотя глаза блеснули огоньком, врач сурово произнес:
– К нам поступают много больных, в том числе и стреляные. А вы кто ему будете?
Ольга на мгновение ощутила себя ученицей на уроке у строгого учителя, ответила растеряно:
– А я… я его жена.
Уловив запинку, доктор едва заметно усмехнулся, сказал с подъемом:
– Ну, раз жена, тогда конечно. Какие могут быть разговоры?
– Правда? – Ольга расцвела. – Тогда я загляну к нему. Вы не против? Перекинусь парой слов, да фруктов оставлю. Говорят, полезно, для выздоравливающих, – на последнем слове она на мгновение побледнела, но быстро с собой справилась, взглянула вопросительно.
От врача не укрылась ни мгновенная бледность, ни, выступившие, несмотря на улыбку, желваки. Помолчав, он произнес уже более мягко:
– Я-то не против. Разве мне жалко? Но вот санитарно-гигиенические правила не позволяют в первые дни приносить тяжело больным… – заметив, как дрогнуло лицо собеседницы, он поспешно добавил, – в том числе и выздоравливающим, стороннюю пищу. Ведь ваш муж, если не ошибаюсь, Пришвин Михаил?
– Да, да, конечно, – Ольга закивала, скрывая смущение.
– Он потерял много крови, и я бы вам не советовал его волновать понапрасну. Пару-тройку дней и он будет в порядке, но до того… сдержите эмоции, отложите визит.
Ольга воскликнула умоляюще:
– Но хотя бы увидеть! Ведь вы позволите мне такую малость?
– Конечно, конечно, – защищаясь, доктор выставил перед собой ладони. – Смотрите на здоровье, я вас даже самолично провожу до палаты.
Следуя за врачом попятам, Оля подошла к одной из палат. В дверях, на уровне глаз, находилась забранная прозрачным стеклом продолговатая прорезь. Приложив палец к губам, врач указал на дальний угол палаты. Ольга приникла к стеклу, чувствуя, как учащенно забилось сердце, взглянула в указанном направлении.
На кровати, укутанный одеялом, неподвижно лежит мужчина, лица не видно, но по каким-то едва уловимым деталям, Ольга догадалась, что это Михаил. Но тут мужчина заворочался, повернул голову. Открылось побледневшее лицо, исхудавшее настолько, словно человека месяц морили голодом: глаза закрыты, губы запеклись и растрескались, но дыхание ровное, грудь чуть заметно поднимается и опускается в такт дыханию. Ольга покачала головой, доктор не обманул, беспокоить Михаила в таком состоянии не стоило, отвернувшись от окошечка, отошла в сторону, поманила врача за собой. Когда тот приблизился, всем своим видом выражая внимание, она произнесла:
– Действительно, это была не лучшая мысль. Хорошо, что вы не пустили меня к нему. Потом бы себя заела за глупость.
– Ну что вы, – врач развел руками, – это моя обязанность.
Ольга взглянула на пакет, сказала в затруднении:
– Раз ему пока нельзя фрукты, может быть, я их где-нибудь тут оставлю, чтобы не тащить назад?
– Можно, – доктор кивнул, – у нас в ординаторской есть холодильник. Не скажу, что подобное поощряется, но, в качестве исключения, могу поспособствовать. Единственно, что прикажете делать, если продукты подпортятся? – он взглянул пытливо.
Секунду подумав, Ольга махнула рукой, сказала с подъемом:
– А знаете, раздайте их прочим больным, кому можно, и никакой головной боли. А фруктов я еще принесу. Идет?
Из больницы она вышла налегке. За здоровье Михаила можно было больше не беспокоиться, и заняться непосредственными делами. Мелькнула мысль робкая мысль, что, было бы хорошо осведомиться насчет Лолиты, но Ольга отогнала ее, как несвоевременную. Теперь предстояла наиболее сложная и утомительная часть работы, обнаружить место проживания шефа. Слабо рассчитывая на успех, Ольга пару раз набрала номер, но ответом стали лишь бесконечные гудки, и она приступила к поискам.
Сперва Ольга гуляла поблизости тех мест, где когда-то шеф назначал встречи, но, объект поисков либо не выходил в это время на улицу, либо, что вероятнее всего, жил совсем в другой части города, и, прекратив бесполезные шатания, она принялась ездить по всему городу на транспорте, напряженно вглядываясь в поток проносящихся за окнами машин. Когда от езды начинало кружиться в голове, а к горлу подкатывала тошнота, Ольга выходила на очередной остановке, не торопясь, прогуливалась по улицам, выбирая наименее людные.
В одну из таких прогулок, отдыхая от напряженного дня, Ольга неторопливо шла по незнакомой улочке, погрузившись в мысли и вгрызаясь в стаканчик с мороженным, когда что-то смутно знакомое привлекло внимание. Вернувшись к реальности, Ольга замедленно осмотрелась, пытаясь определить раздражитель, но в этот момент на противоположной стороне дороги рявкнул мотор. Больше по инерции, чем осознанно, она повернула голову и остолбенела, возле машины, беседую с незнакомым мужчиной, стоял шеф.
Встреча оказалась столь неожиданной, что Ольга сперва растерялась, а когда опомнилась, мужчина уже шел прочь, а Геннадий Леонидович садился в машину. Мороженое полетело в сторону. Не задумываясь о последствиях, Ольга бросилась наперерез, размахивая руками, и крича что-то бессмысленно-угрожающее. Но шеф уже сидел за рулем. Мотор зарычал сильнее, и автомобиль помчался по дороге, с ходу набрав приличную скорость. Вне себя от бешенства, Ольга побежала следом, сдавленно рыча сквозь стиснутые зубы, но несмотря на взятый безумный темп, автомобиль с легкостью ушел вперед, а потом и вовсе пропал из виду, скрывшись за одним из поворотов.
Ослепленная ненавистью, Ольга бежала до тех пор, пока ноги не начали заплетаться, а в боку разросся колючий шар боли, и даже тогда, она продолжала идти, шепча пересохшими губами нечто нечленораздельное. Из проезжающих мимо машин косились водители, кто-то раздраженно гудел, кто-то крутил пальцем у виска, но все, как один, объезжали бредущую девушку по широкой дуге.
Уже намного позже, сидя в кафе, Ольга с удивлением вспоминала произошедшее, не понимая, что на нее нашло. По всей видимости, последние события не лучшим образом сказались на психике, наслаиваясь одно за другим, откладывались в памяти, вылившись неконтролируемой вспышкой ярости, лишь только представилась возможность. Ольга с холодком представила, что могло произойти, заметь ее в этот момент шеф: сбил бы машиной, вышел и хладнокровно пристрелил посреди улицы, или, оглушив умелым ударом, в тот момент она бы и помыслить не смогла о серьезном сопротивлении, бросил в машину, отвез на ближайшую свалку и там похоронил, нацепив на голову полиэтиленовый мешок и оставив в ближайшей куче мусора?
Начиная со следующего утра, Ольга приступила к поискам с повышенным рвением. Купив в ларьке карту города, она разделила районы на сектора, используя в качестве границ улицы, присвоила каждому порядковый номер, и методично, с несгибаемым упорством, принялась прочесывать участки один за одним, отмечая пройденные крестиками.
Первые два дня результата не принесли, обойдя почти две трети города, Ольга в кровь стерла ноги, поругалась с несколькими владельцами собак, чьи питомцы проявляли недвусмысленные агрессивные намерения, и едва не подралась с компанией пьяных подростков, чересчур настойчиво желающих познакомиться с одинокой девушкой. Ольга уже вышла из себя, но проходящий мимо мужчина вмешался, чем, сам того не ведая, избавил детей от крепкой взбучки.
Глядя, как подростки удаляются, время от времени бросая в их сторону снисходительные взгляды, мужчина укоризненно произнес:
– Осторожнее надо быть, девушка. Вот попадись кто другой, не я, прошел бы мимо, а то и поглазеть остановился, чем дело кончиться. Что бы вы делали?
Испытывая раздражение, смешанное с разочарованием, оттого, что не удалось излить гнев естественным путем, Ольга бросила сердито:
– Провела бы разминку, что не успела сделать утром.
– Для чего? – мужчина выглядел ошарашенным.
– Чтобы одним отбить желание знакомиться, а другому смотреть, – развернувшись, Ольга гордо удалилась, провожаемая удивленным взглядом незнакомца.
Вечерами, возвращаясь домой, Ольга заглядывала в щель дверного проема, но спички находились на прежнем месте, и, успокоенная, она заходила в квартиру, не опасаясь, что внутри придется столкнуться с засадой из милиционеров или притаившимся киллером. Конечно, оставалась небольшая вероятность, что кто-нибудь мог проникнуть в квартиру, разбив стекло в окошке, или, того хуже, затаиться на соседней крыше со снайперской винтовкой, но подобные предположения попахивали паранойей, и Ольга, без того напряженная до предела, предпочла не нагнетать, опасаясь за устойчивость собственной психики.
На третий день, как обычно, покинув дом с первыми лучами солнца, Ольга сверилась с картой. Бумага пестрела пометками, неисследованным оставался лишь самый краешек в южной части города, где почти не было жилья, и в основном располагались производственные помещения. Прикинув на глаз дорогу, Ольга неспешно двинулась в нужном направлении.
Транспорт еще не появился, шагая по улицам, она наслаждалась утренней красотой города. Пустые дороги, влажный от прошедших ночью поливальных машин асфальт, блестящие капельками росы венчики цветов, распахивающиеся навстречу солнцу, прекрасный мир в котором нет места ненависти и боли. Разом нахлынули воспоминания: вот она ползает по грядкам, радостно смеясь, руки тянутся к ярким бусинам ягод, а стоящие неподалеку взрослые улыбаются и говорят что-то ободряющее, а вот они вместе с одноклассником идут по осенней улице, деревья залиты багрянцам, под ногами шуршат, рассыпаясь грудами несметных сокровищ, разноцветные листья, спутник несет оба портфеля и что-то оживленно говорит…
Что-то преградило дорогу. Улыбаясь мыслям, Ольга вынырнула из воспоминаний, застыла в ступоре, рядом, почти касаясь руки холодным металлом корпуса, стояла машина шефа.
Глава 17
Не веря глазам, Ольга обошла автомобиль по кругу, взглянула на номера. Сомнения исчезли. Волей случая она набрела на то, что безрезультатно искала последние дни. Мелькнула растерянность. Мелькнула и пропала, сменившись удовлетворением. Судя по уютному дворику и окружающим жилым домам, шеф если здесь и не жил, то уж точно не работал.
Ольга осмотрелась: пышные деревья, зелеными зонтиками нависающие над ржавыми гаражами в противоположной части двора, могли послужить отличным местом для наблюдения, крыши гаражей откроют обзор всего двора, а густые ветви деревьев скроют от любопытных взоров, позволив оставаться невидимой до того момента, когда… Ольга передернула плечами, сбрасывая возникшее возбуждение, направилась в сторону деревьев.
При ближайшем рассмотрении все оказалось еще лучше. Несмотря на умеренную высоту, гаражи стояли обособленно, не примыкая ни к глухой стене стоящего позади здания, ни к растущим вокруг деревьям, что откровенно радовало, вездесущие дети, повсюду сующие любопытные носы, не смогут помешать, ни в силах преодолеть вертикальную трехметровую стену.
Осмотрев предстоящее укрытие, Ольга с удовлетворением кивнула. Покинув двор, она двинулась в сторону зеленеющего неподалеку ларька круглосуточной продажи горячих бутербродов. Из-за стекла на нее глянула сонная физиономия продавщицы, натужно улыбнувшись, судя по всему, Ольга выдернула ее из объятий сладкого сна, продавщица вежливо поинтересовалась:
– Что желаете?
Мельком взглянув на приклеенный к стеклу яркий рекламный буклет, где, привлекая сочными красками, красовались изображения товара в натуральную величину, Ольга заказала десяток бутербродов. Немного подумав, попросила добавить пару шоколадок и бутылку с минеральной водой. Расплатившись, она вернулась обратно во дворик, подошла к гаражам. Забросив пакет на крышу ближайшего, Оля отошла на несколько шагов назад, коротко разбежалась, с силой оттолкнувшись ногами. Пальцы ухватились за выступающий металлический козырек, мышцы плеч сократились, выталкивая тело наверх. Словно выныривая из воды, она легко взлетела на крышу, а мгновением позже уже деловито осматривалась, привычно отмечая особенности убежища.
Крыша оказалась покрыта толстым слоем сухой листвы. Улыбнувшись, часы вынужденной бездеятельности предстояло провести в комфорте, Ольга принялась разгребать листья, сооружая импровизированное гнездо. Закончив с приготовлениями, она легла на живот и приступила к наблюдению.
В течение часа двор оставался пуст и Ольга с трудом боролась с сонливостью, щипая себя за руку и время от времени с силой протирая глаза. Первыми появились собачники, недовольные, они бродили вслед за скачущими от радости питомцами, словно зомби, утаскивая визжащих от обиды воспитанников, едва те успевали справить естественные нужды. Некоторое время спустя, потянулись на работу несчастные, чей отпуск уже закончился, либо пришелся на холодное время года, ежась от утренней прохлады, они семенили в сторону остановки, появляясь из подъездов по одному, а то и целыми группами.
Ольга смотрела во все глаза, боясь пропустить момент выхода шефа, но, стоило ей на мгновение отвлечься, как Геннадий Леонидович возник возле машины, мгновение назад двор был пуст, и вот он уже стоит возле автомобиля. Ольга обозвала себя последними словами, но в этот момент шеф похлопал себя по карманам, раздраженно взмахнул рукой, и быстро направился в сторону ближайшего подъезда.
Оля улыбнулась, обстоятельства складывались как нельзя лучше, оставалось лишь дождаться, когда шеф вернется, чтобы последовать за ним до квартиры, а там… Дыхание участилось, а кулаки сжались сами собой, когда она представила сладостный момент мести. Идеально продуманный план омрачала лишь одна мысль – что если шеф вернется не один, а в сопровождении группы лиц, или, что еще хуже, не вернется вовсе, ведь вполне может оказаться, что здесь живет его любовница, друг или один из соратников, у которого он задержался до утра, обсуждая животрепещущие рабочие моменты.
Отмахнувшись от ненужных сомнений, Ольга впилась взглядом в подъездную дверь. Через несколько минут шеф вышел вновь, с ходу запрыгнул в машину и выехал со двора. Выждав на всякий случай четверть часа, Ольга соскользнула с гаражей, подошла к подъезду, осмотрев дверь, с трудом сдержала ругательство. Возле ручки топорщилась острыми гранями коробочка электронного замка.
Коснувшись ручки, Ольга мягко потянула на себя, особо не надеясь на успех, но дверь неожиданно отворилась. Не веря в удачу, она провела рукой по торцу двери. На том месте, где должен был располагаться язычок, пальцы провалились внутрь. Судя по всему, замок отнесли в починку, и теперь дверь только выглядела неприступной, представляя непреодолимую преграду лишь для домашних животных и маленьких детей.
Ольга вошла в подъезд, огляделась: свежая штукатурка на стенах, ярко окрашенные перила, аккуратные двери квартир, неспешно двинулась вверх, присматриваясь к каждой двери. На последнем этаже неприятным открытием стало отсутствие чердачного люка. Скептически оглядев верхнюю площадку лестницы, без малейшего намека на запасной выход, Ольга покачала головой, но не расстроилась. День итак начался удачно, можно даже сказать, чересчур, чтобы подобное везение могло продолжаться долго.
Вернувшись на улицу, Ольга обошла дом вокруг, пристально изучив наружную архитектуру. Здесь ее постигло второе разочарование, пожарная лестница отсутствовала как таковая, не то спиленная в неизвестных целях, не то просто незапланированная в проекте. Ко всему прочему балконы торчали редкими пеньками, располагаясь друг от друга столь удаленно, что воспользоваться ими в качестве дополнительного выхода смог бы разве какой-нибудь человек-паук.
Вернувшись во двор, Оля заняла исходную позицию. Увиденное не радовало, в случае осложнений действовать придется на пределе возможностей. Устроившись удобнее, она расслабилась, отбросив неуместные эмоции и погасив мысли, погрузилась в состояние полудремы, стараясь удерживать двор в поле зрения. Потянулись томительные часы ожидания. Когда мышцы начинали ныть, утомленные неподвижностью, она коротко разминалась, сменив положение тела, продолжала наблюдение.
Солнце поднялось в зенит, неподвижный воздух загустел от жары, но поверх гаражей оставалось прохладно, густая листва деревьев надежно защищала от палящих лучей, а от металла тянуло приятной прохладой. Проголодавшись, Ольга съела пару бутербродов, затем, разохотившись, еще один. После чего, лишь время от времени прикладывалась к бутылке с минералкой, да кусочек за кусочком грызла шоколад.
Солнце медленно, но неуклонно сдвигалось на запад, с работы начали возвращаться люди. Чувствуя, что от усталости начинает «плыть», отвлекаясь на посторонние вещи, Ольга встряхнулась, ополоснула лицо остатками воды, несколько раз ударила себя по щекам, так что кровь бросилась в лицо. Это помогло, но ненадолго. Через полчаса она вновь поймала себя на том, что с интересом разглядывает севшую на край крыши стрекозу, с упоением любуясь переливающимися лопастями крыльев.
Зашумел мотор. Ольга подняла глаза, и оцепенение разом слетело, сменившись напряжением. Во двор въехала уже знакомая машина. С замиранием сердца Ольга смотрела, как автомобиль паркуется на то же место, что и утром. Фыркнув, замолчал двигатель, из салона вышел Геннадий Леонидович, тронул пультик сигнализации. Оля с облегчением вздохнула, объект вернулся, и вернулся один. Удача по-прежнему сопутствовала ей и это нужно было использовать. Соскользнув с гаража на землю, Ольга притаилась за деревом и в момент, когда за шефом захлопнулась дверь подъезда, рванулась следом.
Шорох травы под ногами, смазанные силуэты машин. Невысокий заборчик преграждает путь. Качнувшись, мир встает на место, а заборчик остается далеко позади, преодоленный в едином прыжке. Глаза прикипели к двери, что с каждым мгновением разрастается, вытесняя собой прочие элементы окружения. Рывок. Дверь еще только начинает отворяться, но тело уже штопором ввинчивается в образовавшуюся щель, стремясь к заветной цели. Повторяясь снова и снова, в черепе колотиться лишь одна мысль – только бы успеть!
Слуха касается звяканье ключей, тысячекратно усиленное, болью отдается в затылке. Только бы успеть… Надрываясь, мышцы сокращаются, бросая тело вверх по лестнице, сразу через несколько ступенек. Один пролет, второй. Сверху доносится щелканье замка. Третий. Челюсти сжимаются так, что скрипят зубы. Еще немного… только бы успеть. Очередной поворот. Возле распахнутой двери, спиной к лестнице, замер мужчина. Последний рывок. Фигура приближается скачком. В руке, словно по мановению волшебной палочки, возникает пистолет, ствол упирается в обтянутую пиджаком спину. Успела!
Мужчина стоит недвижимо, не делая попыток обернуться или сбежать, лишь вздувшиеся мышцы шеи, да чрезмерно ровная спина выдают скрытое напряжение. Тяжело дыша, рывок отнял изрядно сил, Ольга произнесла зло:
– Заходите, Геннадий Леонидович, не стесняйтесь. Нужно поговорить.
Едва раздались первые слова, шеф заметно расслабился, или это только показалось, но, более не медля, спокойно прошел в квартиру. Двигаясь вплотную сзади, Ольга вошла следом, потянула за собой дверь, на ощупь защелкнула замок. Шеф нагнулся, подчеркнуто замедленными движениями снял ботинки, двинулся в комнату. Ольга прошла следом, бросая быстрые взгляды по сторонам.
Небольшая, со вкусом обставленная квартира: изящная мебель, обои мягких цветов. Просторная гостиная почти пуста, в углу, напротив окна, рабочий столик с ноутбуком, диванчик, пара кресел, на стене, удерживаемый парой медных штыречков, восточный меч. Ольга на мгновение задержала взгляд. Клинок с едва заметным рисунком, падающие из окна солнечные лучи красиво переливаются на металле, кожа на рукояти натерта до блеска, но не вся, местами, что, значит, прежде чем попасть на стену, оружие часто использовали.
Геннадий Леонидович прошел через комнату, все также замедленно присел в одно из кресел, проследив за направлением взгляда гостьи, чуть заметно улыбнулся, сказал негромко:
– Подарок. Один хороший знакомый из Японии вручил на юбилей. – Нахмурившись, добавил: – А теперь к делу. Я тоже иногда люблю веселые розыгрыши, но не до такой степени. В чем дело?
Оторвав взгляд от оружия, Ольга пристально взглянула на шефа. Сидящий перед ней мужчина не выглядел ни обеспокоенным, ни тем более напуганным, лишь залегшая меж бровей глубокая морщина выдавала напряженную работу ума. Будь на его месте другой, Ольга засомневалась бы, рассылающий убийц распорядитель не может быть столь хладнокровен в присутствии пришедшей за ним вооруженной жертвы, но она лишь нахмурилась, сказала в раздумии:
– Я даже не знаю, стоит ли вам что-то говорить. На мой взгляд, лучшим выходом будет просто убить вас, и уйти как можно быстрее.
Геннадий Леонидович побарабанил пальцами по ручке кресла, сказал задумчиво:
– Что ж, разумно. В случае, если ты получила прямые указания, так и надлежит сделать. Но, коль скоро я с тобой все еще говорю, а не валяюсь с пулей во лбу, хотелось бы уточнить кое-какие детали. Мало ли, вдруг это всего лишь досадное недоразумение…
– Недоразумение! – Ольга рванулась вперед так резко, что собеседник вздрогнул. Чувствуя, как волна злости поднимается изнутри, прошипела: – Уничтожение семьи заказчика, попытка убийства близких, нынче это называется недоразумение?
На лице шефа отразилось такое недоумение, что Ольга в очередной раз заколебалась, но тут же вновь отбросила сомнения. Люди подобные шефу были способны изобразить что угодно, усыпляя бдительность, а когда, успокоенный мнимой беспомощностью, человек поворачивался спиной…
Геннадий Леонидович кашлянул, произнес как можно мягче:
– Я понимаю, это звучит не очень убедительно, но… Не могла бы ты в трех словах описать, что именно произошло?
– Зачем? – Ольга устало вздохнула. – Чем дольше я буду разговаривать, тем больше вероятность, что мне что-нибудь помешает: люди, обстоятельства. К тому же, результат не изменится. Как бы мне ни претили убийства, но на этот раз я все же нажму на крючок, – она начала медленно поднимать пистолет.
Глядя Ольге прямо в глаза, шеф произнес насмешливо, хотя было заметно, что веселость дается ему с трудом:
– Помнишь, мы говорили о разнице между «неплохо», и «отлично»?
– Допустим, – Ольга нахмурилась, не понимая, куда клонит собеседник.
Геннадий Леонидович продолжил, ни на мгновение не отводя взгляд:
– Ты меня выследила, застала врасплох, держишь на мушке. Ты молодец. Но, не смотря на все, это по прежнему всего лишь «неплохо».
Ольга покачала головой, сказала с грустью:
– Это уже не важно.
– Нет важно! – на этот раз шеф рявкнул так, что вздрогнула Ольга. – Дура, ты до сих пор не поняла простой истины?
Ноздри Ольги зашевелись, но она сдержалась, спросила кротко:
– В чем истина?
– В уверенности! – Геннадий Леонидович не говорил, рычал. – У тебя не должно быть сомнений. Понимаешь? Не должно – он отчеканил по буквам. – Если ты до сих пор меня не убила, значит, улики недостаточны! Сильны, ужасны, но не абсолютны. И поэтому ты стоишь тут, и уже пять минут собираешься с духом, вместо того чтобы выбить мне мозги еще на лестничной клетке. Поэтому я прошу, умоляю, расскажи хотя бы в общих чертах, что произошло?
Взгляд шефа стал умоляющим. Ольга чувствовала, как с каждым сказанным словом тает непоколебимая решимость, во что бы то ни стало убить этого человека. Но в словах шефа чувствовалось зерно истины, и она решилась. Отступив на пару шагов, чтобы противник не смог атаковать одним прыжком, и по прежнему удерживая собеседника на мушке, Ольга вкратце описала произошедшее.
