Текст книги "Валькирия поневоле (СИ)"
Автор книги: Василий Блюм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)
Глава 8
Двигаясь вдоль Мытищинской улицы, Ольга рассеяно поглядывала по сторонам, она не рассчитала время, и, несмотря на длительную прогулку, до встречи оставалось чуть меньше получаса. Впереди возвышался огромный металлический столб, опутанный многочисленными растяжками, удерживающими развернутые над улицей рекламные плакаты и густо облепленный на высоту роста бумажными объявлениями, столб служил отличным ориентиром, а, учитывая удачное расположение: неподалеку находилось здание кинотеатра, пивная точка и несколько уютных кафе, довольно часто встречи назначались именно здесь, опуская пространные объяснения, люди договаривались просто – «у рекламы».
Заметив свободную скамеечку, Ольга неторопливо приблизилась, мазнула рукой по поверхности, взглянув на пальцы, недовольно поморщилась, на подушечках остались серые пыльные оттиски, тщательно стряхнув пыль с краешка скамьи, присела. Меньше чем через минуту напротив остановился парень, взглянул заинтересованно, но Ольга покачала головой, и незнакомец исчез, грустно улыбнувшись напоследок.
Погрузившись в размышления, Ольга некоторое время сидела, не замечая ничего вокруг, пока от раздумий не отвлекло веселое чириканье. Отметив сбоку некое движение, Ольга замедленно повернула голову, с удивлением обнаружив, что по соседству расположилась стайка воробьев. Пернатые шустро прыгали по скамье, громко верещали на своем птичьем языке и совершенно не обращали внимания на прохожих, за свою короткую жизнь в городе успев привыкнуть к обилию людей.
Оля некоторое время наблюдала за воробьями, пока не ощутила смутное беспокойство. Прикрыв глаза, чтобы не выдавать себя прямым взглядом, она принялась изучать обстановку: компания парней сидящая у окна за столиком в кафе по соседству, стоящие поодаль девушки, что-то оживленно обсуждающие, подметающий окурки дворник… Привычные картины городских будней.
Ольга уже решила, что ошиблась, когда, мельком просматривая череду припаркованных возле тротуара машин, взгляд задержался на одной из легковушек. Беспокойство всколыхнулось с новой силой. Повернув голову в противоположную сторону, Ольга принялась искоса наблюдать за машиной. Ничем не примечательная иномарка, недорогая модель, на обращенном к тротуару переднем крыле грубая заплатка, в салоне двое мужчин, один просматривает красочный эротический журнал, даже с такого расстояния видны сочные фотографии обнаженных женщин, второй дремлет, склонившись на руль, время от времени, встрепенувшись, вскидывает голову, непонимающе осматривается, но сон неумолимой силой вновь сковывает глаза, и мужчина опять мягко утыкается в баранку.
Ничем не примечательная машина, обычные люди, Ольга уже собралась перевести взгляд, когда дремлющий мужчина в очередной раз вскинулся, очумело тряся головой, обвел пространство мутными со сна глазами. Их взгляды на мгновение пересеклись, и Ольга вздрогнула, настолько не вязалось сонное, с покрасневшими оттисками руля лицо и холодные оценивающие глаза. Ольга сморгнула, но мужчина уже не смотрел в ее сторону, положив голову на руль, он вновь погрузился в дремотное оцепенение.
Ольга несколько мгновений сидела, не зная, что предпринять. Встать и уйти, но встреча уже назначена, позвонить, предупредить шефа, но Геннадий Леонидович скорее всего не ответит, тем более, он просил звонить только в крайнем случае, а происходящее больше смахивает на проявление застарелой паранойи. Мучаясь сомнениями, она сидела еще некоторое время, когда, привлекая внимание, раздался короткий гудок, а спустя секунду, в свободном пространстве парковки возникли знакомы обводы машины шефа.
Поднявшись со скамьи, Ольга неторопливо подошла к машине, чувствуя, как испуганно колотится сердце, потянула дверцу на себя. Оказавшись в салоне, она приникла к стеклу, а едва шеф вырулил на свободную полосу, вывернула голову, пристально вглядываясь в стоящие на парковке машины. Некоторое время ничего не происходило, Ольга уже хотела отвернуться, посчитав случившееся игрой расшалившегося воображения, когда с парковки вырулила одна из машин, понеслась следом, стремительно набирая скорость.
Ольга узнала тот самый автомобиль, только водитель уже не спал, а из рук его спутника исчез журнал, сменившись телефоном, куда он что-то быстро говорил, неотрывно глядя на преследуемую, теперь это уже не вызывало сомнений, машину.
Ольга повернула голову, сказала нервно:
– Сзади!
Геннадий Леонидович, уже некоторое время наблюдавший странное поведение спутницы, мельком взглянул в зеркало, произнес вопросительно:
– Белое БМВ с двумя пассажирами?
В его голосе послышалось скорее утверждение, чем вопрос, но Ольга ответила:
– Да.
Шеф кивнул, плавно увеличил скорость. Его лицо не изменилось, словно не происходило ничего необычного, лишь запульсировала голубая жилка на виске. Совершив несколько опасных маневров, и проскочив на красный свет, Геннадий Леонидович вновь глянул в зеркало, задумчиво произнес:
– Действительно, не отстают. – Не глядя на спутницу, поинтересовался: – Как вычислила?
Непробиваемая уверенность шефа вселяла уверенность, но, вспомнив холодный взгляд водителя, Ольга поежилась, сказала поспешно:
– Ощущение. Я пришла за полчаса, но они уже стояли. Точно убедилась лишь за пару минут до вашего приезда, когда встретилась с водителем взглядом.
Геннадий Леонидович покивал, сказал со знакомой интонацией:
– Что ж, неплохо. – Поинтересовался насмешливо: – Объяснить почему, или на этот раз сама поймешь?
Пока Ольга раздумывала над вопросом, они свернули на боковую улицу, пространство дороги резко сузилось, а поток машин стал плотнее. Несмотря на все ухищрения шефа, преследователи по-прежнему держались неподалеку, легко обгоняя попутки, быстро наверстывали упущенное. Впереди замаячил красный глазок светофора. Ольга заметила, как напряглось лицо шефа, на шее вздулись бугры мышц, а взгляд прикипел к застывшим на противоположной стороне перекрестка машинам.
Красный глазок мигнул, сменился зеленым. Скопившаяся на той стороне стена машин дрогнула, поползла вперед, стремительно надвигаясь. Геннадий Леонидович наклонил голову, глаза не мигая уставились на приближающуюся грохочущую массу, он резко рванул руль налево, одновременно вдавливая педаль тормоза.
Мир пошатнулся, за окном веселой каруселью завертелись дома, по ушам ударил пронзительный гудок, перекрываемый визгом тормозов. С трудом соображая что происходит, Ольга мертвой хваткой вцепилась в кресло. Завизжали покрышки, потянуло острым запахом паленой резины, тело вдавило в кресло, а протаявшее в зеркале заднего вида побелевшее лицо водителя, начало стремительно уменьшаться. Преодолевая тошноту, Ольга вывернула голову, ища машину преследователей. Позади, отставая с каждым мгновением, неслась масса машин, но знакомой белой БМВ не было видно.
Приняв нормальное положение, Ольга с облегчением выдохнула, взглянув на спутника, с удивлением заметила скатившуюся по виску каплю, похоже, даже обычно бесстрастный шеф, испытал несколько волнительных моментов. Геннадий Леонидович повел машину ровнее, сбросив скорость, свернул в один из переулков. В памяти всплыл прозвучавший не задолго вопрос. Ольга недовольно произнесла:
– По-вашему, я должна была уйти с места встречи лишь потому, что что-то там заподозрила?
– Конечно, нет, – не смотря на произошедшее, голос шефа оставался бесстрастным.
– Так что же?! – воскликнула Ольга непонимающе.
Спутник достал из бардачка сигару, со смаком затянулся. Салон наполнился терпким, но приятным дымом, Ольга с удивлением ощутила, что успокаивается. Зажав сигару зубами, шеф положил обе руки на руль, проникновенно произнес:
– Я тебе уже говорил, но повторюсь вновь. До тех пор, пока ты не станешь настоящим профи, все что ты делаешь будет «неплохо», и лишь по прошествии времени перейдет в «отлично».
– Да, да, я уже слышала, – Оля недовольно дернула щекой, – но мне по-прежнему не понятно, как надо было поступить в этом случае.
– Видишь ли, – собеседник по-прежнему не повышал тона, хотя Ольга, в запальчивости явно нарушила субординацию, – пока ты будешь сомневаться, никакой действие не будет верным.
– Я не могу понять, при чем тут сомнения? Разве не результат мерило всего?
– Мерило, но лишь отчасти. – Аккуратно стряхнув наросший столбик пепла за окошко, шеф продолжил: – Когда возникает критическая ситуация, решает не оружие, не диспозиция и даже не навыки, решает – опыт.
Вслушиваясь в речь спутника, Ольга силилась понять, но чувствовала лишь растущее раздражение. Не найдя достойного вопроса, спросила зло:
– Это значит, кто старше, тот и победил?
Геннадий Леонидович с брезгливостью покосился на девушку, буркнул недовольно:
– Похоже, я лишь теряю время, но, раз уж начал, завершу мысль. Опыт заключается не в количестве пройденных сражений и прочитанных книг. Прежде всего, он выражается в умении себе доверять. – Заметив, что Оля пытается что-то сказать, он продолжил, не позволяя себя перебить: – В схватках профессионалов решает время и способность принять верное решение. Неопытный человек медлит, перебирая варианты, а если и находит верный, мучается сомнениями – правильно ли он поступил, не пропустил ли чего важного, вместе с утекающими секундами теряя возможности одну за другой.
Слова собеседника потонули в жгучей обиде, выплескивая недовольство, Ольга воскликнула:
– Возможно, другой на моем месте среагировал бы быстрее, но, скорее всего, даже не понял, что за ним ведется слежка!
Геннадий сказал со странной интонацией:
– Что ж, может и так. А теперь к делу, – его голос вновь стал сух и деловит. – Валентинов Рудольф Игнатьевич, основатель и финансовый директор адвокатской конторы «Величие», вот его лицо.
Ольга осторожно взяла из рук шефа фотографию, с глянцевой поверхности на нее глянул улыбчивый мужчина, некоторое время изучала, затем, вернув, поинтересовалась:
– Что я должна сделать?
– На этот раз инструкции будут коротки, – Геннадий Леонидович спрятал фотографию. – Семигородская шестнадцать, это деловой центр, офис четыреста двадцать восемь. Сегодня выходной, но контора работает. Тебе нужно попасть в офис и найти Валентинова, по возможности не привлекая внимания.
– И что потом?
– Потом, если он окажется на месте, ты распечатаешь это, – шеф протянул продолговатый конверт из плотной бумаги, – дальнейшие инструкции здесь.
Ольга осторожно взяла конверт, с удивлением взглянула на шефа, до сих пор все указания давались в устной форме и четко очерчивали задание, но Геннадий Леонидович смотрел прямо перед собой, и она решилась только уточнить:
– Что мне делать после?
– Задание не займет много времени. Как закончишь, найдешь меня на той же стороне, кварталом выше, там платная парковка, не ошибешься. И помни, – шеф окинул Ольгу суровым взглядом, – не привлекай внимания. Желательно, чтобы тебя вообще не видели.
Машина остановилась. Ольга неторопливо вышла, не оборачиваясь, двинулась вдоль улицы, смешавшись с толпой. Взгляд выхватывал висящие на стенах домов таблички: десятый дом, двенадцатый, четырнадцатый. Путь преградил проспект, Оля смотрела на проносящиеся мимо машины, а в голове раз за разом вспыхивали прощальные слова шефа. Опустив голову, она взглянула на боковой кармашек, где, надежно скрытый дорогой тканью, дожидался своей очереди таинственный конверт.
Повинуясь непреодолимому любопытству, рука дрогнула, потянулась к кармашку, но в тот момент, когда кончики пальцев коснулись бумаги, на противоположной стороне вспыхнул зеленый глаз светофора, и скопившаяся людская масса бодро двинулась вперед, увлекая замешкавшихся. Встряхнувшись, Ольга устремилась через дорогу, теряясь в догадках, но, едва вновь ступила на тротуар, в глаза бросилась табличка с номером «шестнадцать» и лишние мысли разом вылетели из головы.
Неподалеку сверкали массивными медными ручками входные двери. Остановившись напротив, Ольга вгляделась в вывеску. Позади кашлянули, раздался недовольный голос:
– Так вы идете или нет?
Ольга поспешно обернулась, наткнувшись на выразительный взгляд стоящей рядом массивной женщины, отступила на шаг со словами:
– Простите, я задумалась.
Недовольно поморщившись, та буркнула:
– В другом месте надо думать, – отворив дверь, она вошла в здание.
Выглянув из-за плеча женщины, Ольга успела заметить крохотный холл с прозрачным окошечком для вахтера и расположенную у дальней стены лестницу. Еще раз прокрутив в голове информацию по заданию, Ольга взялась за ручку, потянула на себя.
Глава 9
Влекомая мощной пружиной, створка с силой толкнула в спину, но Ольга уперлась обеими руками, и дверь, не издав не звука, мягко встала на место. Прошедшая секундой раньше, женщина стояла возле вахтера, полностью перегородив дородным телом небольшой оконце и, делая нетерпеливые жесты, что-то раздраженно говорила.
Лучше момента нельзя было и представить. Ольга на цыпочках прошла через холл, никем не замеченная, благополучно достигла лестницы, но, углядев на пролет выше, под потолком, черный цилиндрик камеры, остановилась, с досадой стиснула зубы. Предостережение шефа вновь зазвучало в ушах, и она мысленно обругала себя последними словами, можно было заранее догадаться, что подобное заведение наверняка просматривается камерами, и предпринять соответствующие меры, приобретя в ближайшем магазине широкополую шляпу, за которой так легко скрыть лицо от всевидящего электронного ока.
В бессилии стиснув кулаки, Ольга уже хотела подниматься как есть, когда взгляд упал на кипу рекламных газет, разноцветной горой сваленных на столике у стены. Решение пришло мгновенно. Шагнув к столику, Оля подхватила самую толстую и красочную газету, распахнула на середине, и устремилась наверх, прикрываясь от бдительных взглядов камер бумажным щитом.
Добравшись до нужного этажа, где отворачиваясь, а где просто загораживая лицо газетой, Ольга пошла по коридору, присматриваясь ко вделанным в двери блестящим металлическим пластинам с названиями фирм и гораздо более скромным пластиковым прямоугольничкам номеров. Возле пластины с названием «Величие» она остановилась, на всякий случай покосившись на номер, цифры совпадали, стукнула в дверь костяшками пальцев. После повторного стука изнутри донеслось приглушенное:
– Войдите.
Оглянувшись по сторонам, и никого не заметив, Оля вошла. За дверью обнаружился небольшая, но уютно обставленная комната: по углам массивные шкафчики, за прозрачными дверцами, собранные аккуратными стопками пухлые папки, стены теряются под многочисленными грамотами, чьими-то заботливыми руками убранные в изящные деревянные рамки, по углам пара кожаных кресел, к заваленным деловыми журналами столикам спускаются изящные бра.
Мельком оглядев интерьер на предмет камер наблюдения, Ольга перевела взгляд на центр комнаты, где, за массивным деревянным столом, с изумрудным суконным покрытием, расположился хозяин, мужчина неопределенного возраста, с фигурой атлета и лицом опытного психотерапевта, склонившись над бумагами, он заполнял какие-то документы, стремительно набрасывая идеальным ровным подчерком строчку за строчкой.
Дописав предложение, мужчина поднял голову, мягко улыбнувшись, поинтересовался:
– Вы, по какому вопросу?
Едва зайдя в кабинет, Ольга тут же опознала объект задания, но, желая окончательно удостовериться, вопросительно произнесла:
– Мне нужен Рудольф Игнатьевич…
Пробежавшись по гостье оценивающим взглядом, мужчина с прежним благожелательным видом произнес:
– Рудольф Игнатьевич я. Что вам угодно?
– У меня к вам дело.
– Присаживайтесь, – хозяин кабинета кивнул на кресло. – Чай кофе? – вопросительно глядя на гостью, он потянулся к стоящему в углублении шкафа чайному сервизу.
– Одну секунду.
Мужчина с удивлением смотрел, как Ольга вытащила из кармана конверт, надорвала упаковку, тряхнула, на ладонь выпал продолговатый кусочек бумаги, где, выведенное твердым подчерком чернело всего одно слово – «ликвидировать». Ольга несколько мгновений смотрела на записку, чувствуя, как в груди разрастается ледяной ком. Запоздалое понимание ознобом разлилось по телу, сковывая мышцы и замораживая внутренности. Непривычное поведение шефа, странный конверт, все стало на свои места.
Медленно, словно воздух вокруг разом загустел, Ольга подняла голову. Их взгляды встретились, губы мужчины продолжали улыбаться, но лицо неуловимо изменилось, в глазах протаяло понимание. Несколько долгих мгновений они смотрели друг другу в глаза, затем мужчина рванулся в противоположный угол, протягивая руки к дверце неброского сейфа, но добежать не успел.
Ольга прыгнула, взметнувшись над столом, мгновенно преодолела разделяющее расстояние, с силой ударила беглеца локтями, тот с грохотом обвалился, в страстном стремлении выжить, пополз, извиваясь всем телом. Ольга перехватила руку, с силой вывернула, раздался отвратительный хруст. Лицо противника исказилось мукой, жалобно вскрикнув, он перевернулся на спину, замер, с ужасом глядя в нависшую девушку.
Придавив поверженного коленом, Ольга достала пистолет, отщелкнула предохранитель. При виде оружия глаза мужчины в ужасе расширились, он затрясся всем телом, с трудом прохрипел:
– За что!?
Ольга уперла ствол противнику в лоб, враз покрывшийся испариной. Отвечать не хотелось, но глаза смотрели столь умоляюще, что, ненавидя себя за слабость, Ольга бросила короткое:
– Приказ.
– Но я ничего не совершал, это ошибка! – мужчина попытался отползти, но едва колено нажало сильнее, тут же прекратил движение. Захлебываясь словами, он заговорил скороговоркой: – Что, что тебе про меня рассказали? Что я бандит, должник, убийца? Это все неправда. Я простой предприниматель, что едва сводит концы с концами, у меня куча долгов. – Видя, что слова не производят эффекта, он завизжал срываясь в истерику: – У меня дети!
Щелкнул взводимый курок и мужчина умолк, подавившись словом. Палец застыл на спусковом крючке, осталось совсем чуть-чуть, нажать, и задание будет выполнено. Ничтожная малость, но Ольга застыла в странном трансе, не в силах завершить начатое. Под ногой, ощутимое даже через плотную ткань костюма, заходится надрывным стуком сердце, в такт его ударам, мелко подрагивает сломанная рука, расширенные так, что заполнили почти всю радужку, зрачки невидяще уставились сквозь нее.
Понимая, что делает непоправимую ошибку, Ольга выдохнула:
– Фотография.
Зрачки дернулись, донеслось хриплое:
– Что?
– Фотография детей, есть? – свистящим шепотом повторила вопрос Ольга.
Откуда-то возникло, и укрепилось чувство в нереальности происходящего. Что она здесь делает? Как попала? Зачем этот пистолет, и кто это испуганный мужчина лежащий на полу в неестественной позе? Пошатнувшись, сознание замерло, готовое рассыпаться тысячами сверкающих осколков. Несколько бесконечных мгновений длилось неустойчивое равновесие, когда любая, даже самая незначительная мысль могла сбросить разум в пучину безумия.
Сделав неимоверное усилие, Ольга закрыла глаза, несколько раз глубоко вздохнула, а когда открыла, взгляд наткнулся на детские лица: две маленьких девочки, открыто улыбаясь, смотрели на нее с цветной фотографии. До боли стиснув зубы, Ольга напряженно всматривалась в картинку. Слуха коснулось невнятное бормотание, а немногим позже она разобрала слова.
– Это мои детки, Анечка и Яна. Они еще совсем маленькие. Не убивай меня, не убивай… – слова прервались рыданиями.
Ольга отвела глаза от фотографии, взглянула на поверженного, чье тело сотрясалось в конвульсиях, а из глаз непрерывно текли крупные слезы. Паника отступила, а мысли очистились, Ольга ощутила, что вновь способна трезво рассуждать. Еще некоторое время она не двигалась, просчитывая возможные последствия, но решение осталось неизменным.
Возвращаясь в изначальное положение, мягко щелкнул курок, Ольга рывком поднялась, тихо произнесла:
– Живи. – Развернувшись, она вышла из кабинета, уже не замечая, как лицо мужчины разом перестало кривиться, а губы сложились в насмешливую улыбку.
На этот раз ждать не пришлось. Машину шефа она обнаружила там, где и договаривались, но автомобиль оказался пуст. Мельком заглянув в кабину, Ольга отошла в сторону, с подчеркнутым интересом принялась изучать доску объявлений. В тот момент, когда она прочла последнее, что-то коснулось ее плеча, над ухом прозвучало негромкое:
– Пойдем, хватит глаза мозолить.
Немного помедлив, Ольга повернулась, направилась к машине, куда в этот момент уже садился шеф. Захлопнув дверцу, она пристегнула ремень безопасности, но, чувствуя, что не в силах больше терпеть, выпалила одним духом:
– Я провалила задание.
Не поворачивая головы, Геннадий Леонидович сухо бросил:
– Слушаю.
Ощутив в голосе спутника предостережение, Ольга поежилась, собравшись с мыслями, начала рассказ, стараясь не упускать малейших деталей. Когда она закончила, в салоне повисла тяжелое молчание. Ощущая потребность как-то оправдать случившееся, Ольга произнесла с чувством вины:
– Я понимаю, что это меня не оправдывает, но убийства не мой профиль.
Повернув голову, и пристально глядя ей в глаза, шеф прошипел:
– А что твой профиль? Ты вообще отдаешь себе отчет, где работаешь?
Ольга никогда не видела шефа в таком бешенстве: брови сомкнулись на переносице, желваки вздулись, а лицо побагровело так, что, казалось, вся кровь разом бросилась в голову, всесокрушающим потоком сметая все социальные запреты, и грозя прорваться беспощадной яростью.
Страх сдавил сердце стальным захватом, вжавшись в кресло, Ольга прошептала, с трудом пропихивая слова через перехваченное спазмом горло:
– Не важно, чем для меня это кончиться, но убивать не стану…
– Не станешь?! – голос спутника взлетел, больно ударив по ушным перепонкам.
Геннадий Леонидович был страшен, стараясь не смотреть в лицо шефу, Ольга тихо сказала:
– Я не могу убивать людей, тем более невиновных…
– Кто виновен, а кто нет, решаю я, – яростное рычание громом прокатилось по салону. – Тем более, что ты можешь знать про вину…
Упрямо наклонив голову, Ольга возразила:
– Он мне сказал.
– Он сказал? – Геннадий Леонидович на мгновение опешил.
Воспользовавшись неожиданной паузой, Ольга заговорила сбивчиво:
– Я держала пистолет у его лба. В таких ситуациях не лгут… К тому же у него дети!
Геннадий Леонидович закрыл глаза, со свистом выпустил воздух сквозь зубы, немного подышал, приходя в себя. Когда он взглянул на Ольгу, в его глазах мерцала настолько лютая ярость, что девушка отшатнулась. Почти ровным голосом шеф произнес:
– Возможно, когда-нибудь ты научишься оценивать людей верно, вне зависимости от того, что, и в какой ситуации, они говорят. Конечно, если доживешь. В чем я сильно сомневаюсь. – Он хмыкнул, передразнивая, произнес тоненьким голосом: – У него дети…
Набравшись решимости, Ольга поинтересовалась:
– Что теперь?
– Свободна, – голос собеседника вновь зазвенел сталью. – Иди и готовься к худшему.
От шефа повеяло такой угрозой, что Оля с большим трудом задавила сильнейшее желание немедленно выскочить из машины, и нестись, словно обезумевшее животное, не оглядываясь, как можно дальше от этого страшного человека, за которым стояла неведомая, но чудовищная организация.
Выйдя из машины, она подчеркнуто аккуратно затворила дверь и решительным шагом устремилась по улице, свернув в первый попавшийся закоулок. Сердце стучало как кузнечный молот, а мышцы живота онемели, сжавшись от нехорошего предчувствия. Пригнув голову, Ольга уходила все дальше, то и дело сбиваясь на бег, словно попятам следовало нечто ужасное, что вот-вот нагонит, вопьется в тело свинцовыми когтями, рванет, выпуская наружу горячие кровавые ручейки, а немногим позже отбросит на пыльный асфальт, словно тряпку, опустошенное бездыханное тело.
Добравшись до автобуса, она забилась в дальний угол, закрыла лицо руками и, не меняя положения, доехала до нужной остановки, вздрагивая от каждого стука, и опасливо косясь на входящих пассажиров через щелку в пальцах. Зайдя в пристройку, Ольга заперлась на все замки, выключила телефон, тщательно задернула занавески, и, не раздеваясь, бросилась ничком в кровать. Спасительный сон накрыл невесомым одеялом, гася измученное переживаниями сознание и позволяя утомленному телу расслабиться.
