Текст книги "Зигальга (СИ)"
Автор книги: Василиса Раса
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
Оставались только мой скучающий Ангел и мысленная Анька.
Не то, что бы я была зла, совсем нет. Скорее, на душе у меня было гадко от утренней резкости Иллая.
Я обещала себе подумать о вчерашнем. Но сейчас не в силах была успокоиться.
– Это какая-то невероятная ерунда. Возможно, ты бы и смогла во всём разобраться, будь ты рядом, – грустно прошептала я вслух воображаемой Аньке.
– Тут и разбираться-то не в чем, – ответили мысли голосом подруги.
– Со стороны, конечно виднее, – я пожала плечами.
– Для начала определись с тем, кем в сложившейся ситуации являешься ты.
– Да, чтоб я знала! – неожиданно вырвалось у меня. – Я попала Бог знает, куда! И, похоже, к тому же, сама себя сюда и отправила. Правда, не знаю, как и зачем!
– И?
– И! Что этот… очень хороший человек себе позволяет, я сейчас не поняла?
– Да в чём дело-то? – я представила, как Анька вытаращила глаза-незабудки и надула губы. Смешно.
Я подошла к краю скалы и замерла – впереди было до слёз красиво. Вдохнула сказочный мир. Пустила внутрь, чтоб запомнить.
Река тут ладно изогнулась, маня взгляд за течением вниз, в заросли тростника и аира – туда, где большая серая птица. И дальше к шороху окатышей пёстрой гальки, весёлому, многоголосому сиянию солнцеводых зайцев. Справа, вниз по течению хозяином высился протяженный гребень, с щербатыми полосками пластов, будто огромный зверь царапал когтями. Тени в них причудливо пестрели разнодлинными цветными мазками. А впереди – бескрайняя трепетная даль. Пожалуй, я ехала в эти горы именно за этим. Чтобы насытить глаза красотой, голову – миром, тело – жизнью…
Удивительно. Мы всегда пребываем в экстазе, выезжая за границу, куда бы то ни было. А путешествуя по своей стране, кривим лицо, что могло бы быть и лучше. Ожидания всегда больше? Чего нам здесь не хватает? Осознания того, что мы далеко от дома, в другой стране, культуре? Адреналина нестандартных ситуаций и нетипичных реакций? А тут чувствуем себя защищёнными – нет этой пикантной нотки, вроде, подскажите, как найти бесплатный туалет?
Почему всегда, то, что встречаем поблизости от дома, видится обычным? Почему мы утратили чистый детский взгляд на вещи, искренне радующийся следу пролетевшего самолета без размышлений, а на достаточной ли высоте он летит и не химиотрассы ли за ним? Опыт делает нас циничными?
Я сама готова была находить красоту всюду, где бы ни оказалась. Родители научили меня видеть её. Мама – в природе, отец в будничном городском урбанизме. Это был мой способ общения с действительностью – видеть лучшее в окружающем мире и людях. Сейчас, глядя на впечатляющую картину передо мной, я задыхалась от нахлынувших эмоций.
– Наверное, я воспринимаю всё всерьёз, а он совсем не имел в виду ничего такого, – я снова пожала одним плечом. – В конце-концов, он всегда очень вежлив и предупредителен. И внимателен. И даже заботлив…
– Если ты продолжишь, я решу, что ты встретила Ангела.
– Хорошая, кстати, мысль. Надо бы её проверить.
– Ты серьёзно?
– Ну, а почему нет? Он добрый, чувствительный, равнодушен к красивым женщинам…
– Не к женщинам, а к вполне конкретной одной женщине. Ты же не знаешь, что за дружба их на самом деле связывает. К тому же, с такой оговоркой ангелами можно называть всех, кто… эээ… – она неприлично захихикала.
– Тьфу на тебя! – я отмахнулась и хмуро замолчала.
Кажется, наша действительность меня безнадежно подпортила. Почему-то стало отчаянно тоскливо. А парень никак не шёл у меня из головы.
– И у него очень красивые глаза, – медленно произнесла вслух, – и нос… и рот… – я говорила всё тише.
– Ууу… Да ты, похоже, попала, маленькая пчёлка.
– Похоже, таки да, – прошептала еле слышно. Мне было грустно и страшно хотелось реветь, но по причинам раньше названным, я этого, конечно, себе не позволила.
Помолчав немного, пытаясь немного уравновесить эмоции, я уселась на краю обрыва, свесив ноги вниз.
– Иногда мне кажется, я напоминаю ему кого-то. Возможно, у него тоже несчастная любовь и ему грустно на меня смотреть.
– Глупости.
– Но версия имеет право на существование. Мы должны рассмотреть все варианты.
– И что значит это «тоже»? У тебя пока ещё совсем не несчастная, – Анька явно усмехалась.
– Треснуть бы тебя по заднице пенкой! – я ухмыльнулась в ответ. – К тому же, это примирило бы меня с происходящим.
– Не понимаю, чем ты недовольна.
– Ты, конечно, не поверишь, но порой я будто чувствую, как он касается меня, как проводит рукой по волосам или щеке, как что-то шепчет на ухо.
– У-уу. Однако, операционная система повреждена сильнее, чем я думала.
– Я ж говорила, ты не поверишь, – снова грустно пожала плечами, потому что это была чистая правда.
Иногда, когда мы садились на привал, или просто беседовали, я была вынуждена отворачиваться или резко вставать настолько невероятным было происходящее. Я буквально физически ощущала, как он касается меня взглядом. И Иллай всегда выглядел очень грустным в этот момент.
– Экий нахал! – сознание было крайне лаконичным и ограничивалось, в основном, односложными замечаниями.
– Совсем нет! Это каждый раз было настолько мило и даже… целомудренно, и, пожалуй, это самый оригинальный способ очаровать девушку, который я знаю, – Анька бы сейчас ткнула меня в бок и засмеялась. – Только вот я не уверена, что это всё относится именно ко мне. Потому что в основном со мной он холоден, хоть и вежлив. Объясняет всё так терпеливо и по-деловому. А в разговорах почти всегда какой-то отстраненный. Даже Радоглаз и тот с большим теплом общается.
– Тот ещё тип!
– Да брось-ка, отличный парень! Хоть и прихрамывает. Ну и шепелявит. Ну и халат этот дурацкий! – в этот раз я сама рассмеялась вслух.
Радоглаз и впрямь был душевный товарищ. С ним было легко и беззаботно. Совсем не приходилось думать о том, как выглядишь и что говоришь, а болтать с ним было искренне забавно.
– И вот после того, как я обняла и поцеловала Радоглаза, он был так… был такой… – я машинально коснулась губ той самой рукой. – Ну, почти.
– Не, не думаю, что это как-то связано, – смеясь засомневалась Анька.
– А, по-моему, как раз всё очевидно. Он же даже сказал Радоглазу, что не понимает, как это я его поцеловала, хоть и вижу первый раз в жизни, – я с улыбкой подвигала бровями, – А вообще-то, я рада, что он хоть что-то начал делать. Потому что путешествие подходит к концу и надо определяться с чувствами.
– Об этом и речь. Навыдумывала себе не знай чего…
– В смысле?
– …и о каких чувствах можно думать, если ты его никогда больше не увидишь? Или ты бы что, хотела провести с ним незабываемое время, так чтобы броситься в пропасть, когда вернешься домой, от неразделенной любви? – неожиданно развёрнуто ответила Анька.
– Зачем в пропасть? – я непонимающе хлопнула глазами.
– Ну, или прожить целую жизнь, вспоминая один единственный волшебный миг? В историю-то, кстати, не поверят даже ребята из “Космопоиска”.
– Ты что-то такое говоришь, – я поёжилась, – Не собираюсь я ничего проводить.
Погода хмурилась и, казалось, вот-вот ливанёт дождь.
– Подумай об этом. Не уверена, что тебе стоит серьёзно относиться к Иллаю. Помни, что вам вместе быть ещё только два дня. И все твои переживания совершенно напрасны.
– Возможно, ты права. Но что-то не дает мне покоя, а я никак не могу нащупать что именно.
“Подтяни соплю и поднимайся!” – резко прозвучало в голове уже не Анькиным, а привычным голосом. – Ты ещё хотела прогуляться к реке.
– Точно, – я встала, отряхиваясь, и пошла вниз к воде, где меня уже ждали, чтобы познакомиться вартулы.
***
После всего, что случилось, мне никак не удавалось заснуть. И я отправилась на кухню поискать какого-нибудь сонного питья. Радоглаз тоже был тут, копошась у чана, наверное, с мукой.
– Он может проспать пару суток, – сказал смотритель вполголоса, одновременно кивая на горячий чайник, – Но уже можно не переживать. Выпей, спецально заварил, всё ждал, когда же ты выйдешь, – смотритель хитро улыбнулся.
– Как ты узнал, что я приду?
– Ты любопытная и очень переживательная. Я был уверен, что заснуть тебе не удастся.
Хм. Всё верно, но, ёлки-палки, откуда он это знает?
– Ты знаешь, что там произошло? Почему я упала?
– Точно не могу сказать, вероятно, выскочило крепление одного из тросов, – Радоглаз пожал плечами, внимательно разглядывая меня. – Ты совсем ничего не помнишь? – его глаза сузились, собрав морщинки по краям.
– Я почувствовала, как вокруг меня скользнула веревка и только, – брр. Ну и взгляд.
– Значит, совсем ничего, – огорчённо покачал головой. – Случайности и совпадения опять. Ох. Чудо, что выскочила только одна! – он вытаращил глаза и выразительно поднял вверх указательный палец, – Второй конец зацепился за рюкзак. Это тебя и спасло.
А говорил, что ни за что не зацепится. Я тихо хмыкнула. Но ни сил, ни желания ёрничать у меня сейчас совсем не было.
– Наверное… – неуверенно согласилась. – Скажи-ка, что он мне не договаривает? Или я слишком мнительная?
– Он хочет уберечь тебя, только и всего, – взгляд шепелявого смотрителя стал по-отечески добрым.
– От чего? Почему не расскажет?
Радоглаз помолчал, и коротко опустив глаза, сказал:
– От тебя самой, конечно, – он засмеялся, легко тронув моё плечо, – Или, скажешь, не стоит?
Я непонимающе вытаращилась на смотрителя, округлив глаза.
– Или ты думаешь, что открывать порталы безопасно?
– Ты тоже знаешь, что я, кажется, странник?
– Вроде того. Я думал, в портале тебе стёрло память… Достойно. Для первого раза очень.
Я усмехнулась, в шутку пощупав мозги.
– Достойно у нас что? – осторожно поинтересовалась я.
– Открыть временной портал, – как само собой разумеющееся пояснил очень милый и очень лупоглазый человек. Будто говорил о банке земляничного йогурта.
Ну, разумеется, я открыла временной йогурт. Только разница была в том, что, когда я открываю земляничный, память обычно остаётся при мне. Не так уж всё это и приятно.
– Может, я просто в него попала? Случайно. Разве не так?
– Возможно.
– Мне казалось, это как раз совсем несложно и не… – я подняла раскрытые ладони, подыскивая слова и, не найдя, закончила, – ну да, не опасно.
– Что ж, иногда это весело и даже полезно. Но, не всех устраивает.
– Опять загадками говоришь, – я взяла маленькое печенье из плошки на столе и сунула в рот. Оказалось вкусно.
– Некоторые странники пропали. А вот сейчас появилась ты, новенькая. И тебя надо бы беречь. Потому что странник – хороший, нужный человек. – Радоглаз опять смешно шепелявил, вращая глазами.
– А Иллу такой грустный всё время, потому что у него тоже кто-то пропал? – Я опять неправильно задала вопрос и мысленно чертыхалась, потому что лучше было спросить просто, почему, мол, Иллу грустный.
– Угу, – неожиданно утвердительно ответил Радоглаз. Хотя, я была готова опять услышать, что-то уклончиво обтекающее ненужную тему.
– Вон оно что, – потёрла лоб. Вот и ответик, – А…?
– Лучше не спрашивай, всё равно рассказать не сумею.
– Я только хотела спросить, что ты имел в виду, когда я присела у его кровати?
– Лишь то, что, если кто-то и мог бы спасти его, то это – только ты, – Радоглаз странно обжёг взглядом и следом добро улыбнулся лучистыми морщинками.
– Упс… Э???
– Как почему? – он опять смешно выпучил свои и без того навыкате глаза, – Потому что ты странник, конечно! – Радоглаз опять засмеялся. – Я думаю, тебе надо постараться заснуть. Мы сможем поговорить и завтра. Иллу всё равно будет спать ещё минимум сутки и не сможет тебе помешать задавать неправильные вопросы, ты ведь об этом переживаешь?
– Я переживаю о том, что все пытаются меня накормить, уложить спать и вот ещё в ванной помыть, – теперь рассмеялась я, испытывая заметную неловкость. – Кстати, откуда ты знал?
– Ну, об этом нетрудно было догадаться, вы же не первый день в пути были. Да и Иллу меня предупредил, чтобы я вас ждал. К тому же у меня и так всегда тут всё наготове. Но он сказал, что ты наверняка будешь в восторге от душа.
– Вот оказывается как, – улыбка поползла сама собой. Значит, это была все-таки его идея. – Что ж, спасибо вам обоим, в таком случае. Но тогда откуда он узнал? – пробормотала, окончательно смутившись. Благодаря походным спецсредствам, с гигиеной проблем не было. Так что упрекнуть меня в её отсутствии было уж никак нельзя. А о тоске по душу я мужественно помалкивала в тряпочку.
– Пей ещё чай, Делия, он поможет тебе заснуть, – добро моргнул Радоглаз. А дальше…
Видимо, напиток и вправду был крепко успокоительным, потому, что я совсем не помню, как попала в постель, в которой с удивлением обнаружила себя утром, если можно так сказать. Я проснулась уже в обед и, чувствуя себя неплохо отдохнувшей, немедленно отправилась к шепелявому за объяснениями.
Тот, как всегда, хлопотал по кухне. На столе стояла большая тарелка с ещё горячими ароматными булочками и целая плошка перепелиных яиц.
– Откуда столько всего?
– Кто? Кто? Кто? – Радоглаз от неожиданности дёрнулся, потерял равновесие и почти выронил лопатку, которой переворачивал что-то в сковороде.
– Доброе утро! Не подскажешь, как я оказалась в кровати?
– Доброе-предоброе! – Радоглаз махнул мне лопаткой, – Ох, ты так быстро стала засыпать, что я сам удивился. Ты пошла спать, но, видимо, таки заснула по дороге, – он беззвучно трясся от смеха, – Я, конечно, знал, что это сильный чай, но и не думал, что до такой степени! Надо будет иметь ввиду, – он подвигал бровями.
– Поимей лучше совесть, бесстыдник! Так и скажи, что у тебя рука дрогнула, и ты заварил мне лошадиную дозу. Спасибо, что только до обеда проспала!
– Зато, как новенькая, – обезоруживающе прошепелявил смотритель
Я была даже рада этой задержке, пусть и на один только день. Мне нравилось, что я всё ещё здесь, и никто не торопит меня отправляться домой. Хоть я и выяснила, что причина сентиментальности Иллая в том, что у него кто-то потерялся, а не в его симпатии ко мне.
***
Хранитель проснулся спустя ещё пару часов. Он медленно приподнялся на кровати, приложив руку к глазам, и спросил у нас с Радоглазом, мы как раз зашли его проведать:
– Что-то случилось? Я долго спал?
– Вобще-то нет. Я думал, ты проснешься только к ужину, но ты крепкий парень и счастье, что обед я сделал с запасом! – рассмеялся Радоглаз.
Иллай смотрел на него, недоверчиво хмурясь.
– У тебя всегда обед на половину Китая, – отмахнулся он. Что всё-таки произошло?
– Ты тоже совсем ничего не помнишь, – грустно не удивился Радоглаз.
Он покачал головой.
– Делия упала с моста, и ты поймал её.
– Делия, – прошептал Иллай и беспокойно взглянул на меня.
– В порядке, – я подняла вверх обе руки, от чего-то ужасно волнуясь, – В полном порядке. Ты спас меня. Как ты себя чувствуешь?
– Вспомнил, – он говорил ещё тихо. – Хочется встать. Я хотя бы одет? – теперь он чуть заметно улыбался.
И мы с Радоглазом облегчённо засмеялись.
– Конечно. Вставай, только осторожно.
Иллай легко вскочил и уже громко сказал:
– Нормально всё со мной! Расслабьтесь, наконец! Оба! – он широко улыбнулся, одновременно коротко приобняв нас обоих. И тихо добавил, – Спасибо.
А я буквально обмякла, сев на кровать и судорожно выдохнула. Слава Богу, Ангелам и вартулам, что спасли нас!
– Что ты там шепчешь? – Иллай присел рядом, а я непроизвольно выпрямила спину.
– Благодарю небеса, что помогли нам.
– Спасибо тебе, – он взял мою руку, – Что спасла меня.
– Я? Ничего не перепутал? Всё совсем наоборот, – пробормотала, мужественно убеждая себя, что ничего такого не происходит.
Он покачал головой, и длинная челка скользнула ему на лоб. Ох, выглядел он умопомрачительно, словно и не был при смерти прошлой ночью.
– Как раз нет. Если бы с левого моста шёл я, как сначала и собирался, вниз сорвался бы тоже я, и у меня не было бы никаких шансов, – он смотрел мне прямо в глаза.
– А почему же, – мой голос почти не дрожал, – послушал меня? Ты так сердился из-за моего собственного мнения позавчера.
– Я тоже учусь тебе доверять, – он тихо улыбнулся.
– Почему тоже? – прошептала я, чувствуя охвативший меня жар, что мешал дышать.
– А ты учишься слушать меня, – его глаза в полумраке комнаты были серо-нефритовыми с золотыми искорками вокруг зрачков. Я вдруг разглядела. Боже ж мой, какими красивыми они были.
В голове у меня заморгало красное табло “Слишком мало виртуальной памяти. Свободная виртуальная память системы заканчивается…”. И сейчас я не видела ничего больше, кроме бесконечных завораживающих тёмных глаз.
Ох, если бы ты был женщиной, с такими глазами ты должен был быть как минимум колдуньей! Я отчаянно неслась совсем не в нужную сторону, не в силах остановиться.
– Думаю, Радоглаз сейчас позовёт нас обедать, – пробормотала шёпотом, изо всех сил пытаясь сконцентрироваться на мысли о том, что мне послезавтра домой.
– Отлично, не будем заставлять его ждать, – сказал, даже и не думая ни подниматься, ни отвести взгляд.
Единственное, что я сейчас могла сделать – это прикрыть глаза, чтобы разорвать эту лишающую воли связь, и встать с кровати, осторожно освобождая руку.
Она выскользнула, не встретив сопротивления. Пфф. Отлично. Анька была права. Мне совершенно ничего тут не светит. Что ж, в Бристоль, в смысле, домой, друзья! И я решительно, не оглядываясь, вышла из комнаты.
– Раду? А у тебя не осталось того успокоительного зелья, что ты давал мне вчера?
– Ты снова хочешь спать? – Радоглаз посмотрел на меня удивленно.
– Нет. Совсем нет. Хотя, да. Лучше мне спать, – я поморщилась. Хорошо бы сделать монтаж, раз – и я уже дома. Усталость последних дней вдруг стала такой ощутимой, придавив мои плечи. Ох, как я хочу, чтобы всё поскорее закончилось. Домой – не переживаний, ни эмоций. Домой…
– Кажется, понимаю, – он окинул меня беспокойным взглядом с ног до головы, – Поступим так. Я заварю тебе немного. Это успокоит и расслабит твои нервы, как раз, чтобы взять себя в руки, договорились? – он взял меня за плечи и заглянул в глаза. – Все в порядке, Делия. Проблемы только в твоей голове. Не надо так переживать, поверь.
– А что это за растение ты завариваешь? – отмахнулась хмуро.
– Это душица, синюха и зюзник! Если по-вашему, – уточнил лупоглазый смотритель.
– Как? – криво улыбнулась, – Душицу, конечно, знаю. Зюзник – не знаю!
– Если хочешь, с радостью тебя с ними познакомлю.
– С кем это ты собрался знакомить Делию? – я не слышала, как в комнату вошел Иллай.
– С моими добрыми знакомыми, – Радоглаз незаметно подмигнул мне.
– Уверен, что это безопасно? – хранитель хмурился, почти, как я.
– Вполне. Вчера она уже составила о них представление. С моей помощью, конечно, – мы коротко переглянулись.
Иллай сел, скрестив руки на груди, а мы с шепелявым, не удержавшись, прыснули со смеху.
Напряжение начало отпускать, и я почувствовала себя гораздо лучше.
Одним словом, истеричка, мелькнуло в голове.
– Ну что, рискнем сегодня ещё раз? Или будем ждать ещё три дня до следующего открытия портала? – Спросил Иллай, как только мы закончили обед. То есть, завтрак.
От неожиданности я только моргала и не могла вымолвить и слова. Вопрос застал меня врасплох. Потому что даже думать о том, чтобы ещё раз взойти на это недо-Лего было откровенным безумием.
– Неужели нет других вариантов? Ты уверен? – хрипло пробормотала я и напряженно прочистила горло.
– Абсолютно, – хранитель заговорщески улыбался.
Я посмотрела на Радоглаза, он кивал вслед за Иллаем. А я никак не могла понять, отчего они оба так довольны.
– Вы с ума сошли? – я внезапно почти кричала, махнув рукой в сторону обрыва, – Неужели вы думаете, что я смогу ещё раз шагнуть на эту конструкцию?
– Беспокоиться сейчас не о чем, – Иллай говорил предельно спокойно и уверенно. – Сейчас портал будет открыт до того, как мы в него спустимся. В прошлый раз мы шли чуть-чуть раньше, до открытия, чтобы попасть в окно со следующим, который тоже нам будет нужен. Сейчас же, мы пойдём в уже открытый. И даже, если что-то опять сорвётся, то мы упадём прямо в него, а не в реку, – он подмигнул нам с Радоглазом, явно находясь в хорошем расположении духа.
– Звучит, как в прошлый раз. Обнадёживающе и непонятно. – Я поёжилась и забралась с ногами на стул. – И мне всё равно страшно.
– Вот бояться не стоит, – голос юноши звучал неожиданно резко. – Воспринимай это как приключение, как задание, в конце концов! Справимся – хорошо, не справимся, значит, просто надо будет переделать. Чем мы сейчас и займемся.
Я умоляюще смотрела на Иллая.
– Вот ты ничего не помнишь, а мне бы совсем не хотелось пережить такое снова!
– Во-первых, я помню всё, – он прищурился на меня в упор, и я застыла почти в ужасе. Что это он имеет сейчас в виду? – А во-вторых, такого ещё раз не будет! – и, вспыхнув взглядом, вкрадчивым шёпотом добавил, – Верь мне.
Что это? Он что, не понимает, что он со мной делает? Я вымученно посмотрела на хранителя. Или как раз понимает? “Верь мне…” Я закрыла лицо руками и, глядя на него сквозь пальцы, обречённо выдохнула:
– Когда?
– Прямо сейчас! – в глазах хранителя блеснул хищный огонек, – Чем скорее мы это сделаем, тем лучше!
– О, нет! – мне не верилось в происходящее. – На три дня, ещё на три дня! –умоляя, выкрикнула я, – Дайте моей истрепленной психике смириться!
– Помнишь, что ты говорила про страх? – серьёзный взгляд уверенно собирал мои всклокоченные эмоции в форму, – Не дай ему победить, – он легонько похлопал меня по плечу и вышел из дома.
– Раду! Не может быть! – я в отчаянии повернулась к Радоглазу. Он только кивнул, загадочно улыбаясь. – И ты…? Ооо… – я опять закрыла лицо руками.
***
Мы стояли на краю правого моста, и Иллай опять застёгивал крепления подвеса. Он улыбался, когда притянул меня к себе, от чего в моё солнечное сплетение вонзились тысячи иголок, и тихо сказал:
– А ну-ка, иди сюда, повелительница бабочек! – хранитель неотрываясь смотрел в мои глаза, затягивая ремни, а я застыла на вдохе. – Мы пойдём вместе с этого моста, так будет надёжней.
Я и заметить не успела, как крепление было готово, так быстро он это сделал. И вот, уже держал меня на весу, крепко прижимая к себе. Я едва могла дышать от ужаса. Мы начали опускаться. Пожалуй, если так и дальше пойдет, при его приближении я буду испытывать не приятное волнение, а панику и страх. Эти сильные эмоции – сначала у Зигальги, когда он перевернул мой мир, сказав, что я, оказывается, странник, теперь здесь, не самый хороший якорь, пожалуй. Хотя, может, оно и к лучшему.
– Не отводи от меня взгляда, – прошептал Иллай. – Всё будет отлично, вот увидишь.
Сердце моё слабо трепыхалось, как мотылёк в занавеске. И, честно говоря, не уверена, что именно от страха. Не смотреть я и не пыталась, это было попросту невозможно. В его глазах было одновременно ликование и озорство. И, глупо было бы скрывать, мне нравилось на него смотреть.
Вдруг я услышала знакомые голоса и подняла лицо кверху. С самого края моста торчали две потешные головы Оленя и Мыши.
– Иллай!
– Иллу?
Хранители говорили наперебой.
– Как ты там?
– Ничего? Не сильно поцарапан?
– Она тоже жива?
– Ты слышишь?
– Тоже!
Я вздрогнула, когда Иллай, сказал, глядя точно в мои глаза:
– Знаю! И она спасла меня! – и добавил тихо, с улыбкой, обращаясь уже ко мне, – Значит, говоришь, красавчик?
Вспыхнула, приоткрыв от удивления рот. Он всё слышал? Что я ещё там болтала? Мысли лихорадочно метались. Я совсем не помню. Какой кошмар.
– Ну, давайте, целуйтесь уже! – орал кто-то из хранителей.
– Да! Мы, что, зря торопились?
Он ещё крепче прижал меня к себе, хотя, едва ли это было возможно, а его лицо оказалось совсем близко. Я предположительно сделалась пунцового цвета, и сердце громко застучало в горле. Он прошептал:
– Готова? – а в глазах – хулиганский огонь.
– К чему? – пробормотала неловко.
Я ещё не успела закончить вопрос, как он дёрнул рычаг отцепки. Полёт был совсем неромантично коротким, почти, как спрыгнуть с табуретки.
Почувствовав землю под ногами, я оттолкнула Иллая и отвернулась, борясь с подступившей к горлу дурнотой.
Глава 9
Меня согнуло пополам от сильного спазма в солнечном сплетении, и я упала коленями на плотный влажный мох. Мне одновременно было страшно, стыдно и смешно.
Как я могла хотя бы на секунду подумать, что он собирается меня поцеловать? А что, если меня сейчас вывернет прямо тут наизнанку? Вот уж действительно, романтикой здесь и не пахнет. Боже, какой стыд! Я судорожно и глубоко дышала.
– Прости! Я напугал тебя? – Иллай пытался поднять меня за плечи. Я дёрнула рукой, отстраняясь, – Прости, я, правда, не хотел.
– Но у тебя неплохо получилось! – едко рявкнула я. – Почему было заранее не предупредить, так, чтобы понятно было? – мне было откровенно хреново. – Ты же знал, что мне и так страшно до одури!
То, что мне было ещё и чудовищно неловко, я предпочла умолчать.
– Я думал, что чем скорее и неожиданнее всё закончить, тем лучше. Но всё уже позади, всё в порядке, правда, – ему, наконец, удалось собрать меня в охапку, и он отстегнул снаряжение, теперь пытаясь растереть мои руки – меня бил озноб, – Прости. Посмотри лучше, какая красота. Я хотел показать тебе что-то. Нам повезло, что пока ещё не спустилась облачность.
Странный способ поразить девушку ты выбрал, парень. Ох, как мутит… Я оглянулась, чтобы отвлечься. Мы были на вершине протяженного холма или гряды. Рядом высились великаны выветренных песчаников. Они были огромны. Затылок коснулся выступающего шейного позвонка, когда я задрала голову, чтобы увидеть вершину каменного исполина, около которого мы стояли.
– Это стражи севера. Древние боги, которые охраняют проход в страну льдов и снега. И шутки с ними бывают плохи, – буднично пояснил Иллай.
Я посмотрела на него с вопросом. Что нам тут нужно? Уж это-то место я знала.
– Тот, кто будет неугоден горе, ни за что не минует эту отметку, – пожал он плечами. – Сюда почти невозможно добраться по земле. Святилище отделено практически непроходимой тайгой. Разве зимой, когда болота и реки замерзают.
Мань-Пупунер. Семь великанов.
Местные эпосы описывали историю единодушно. Застывшие воины – они гнались за мансийской принцессой. Добрые духи услышали её молитву и обратили великанов в камень. Или вогульский шаман превратил в камень семью злых великанов. Или пермская Золотая баба – хулиганов, осквернивших ее святилище на горе.
По мне так камней похожих на людей в горах было слишком много. Для того чтобы быть случайностью, конечно. Эти же мне напоминали больше упирающихся хвостами в землю рептилий. Странно.
Ох, оказаться именно здесь было невероятной удачей. И… глупостью. Гора не терпит чужаков. Это я тоже знала. Не зря же она обросла таким количеством легенд. Чего стоит только перевал Дятлова, погубивший девятерых студентов на пути к Идолам и страшные звуки, нагоняющие жути на всё живое. Хотя, звуки эти мне приходилось слышать и у нас, в городе.
Целый месяц грохот то ли кузова грузовика, волочащегося по бетону, то ли прорывающего звуковой барьер самолета изводил бабулек и собак, нарушая метаболизм у первых и вторых. Я бы свалила всё на соседнюю стройку, как большинство эмоционально устойчивых людей, да забыла об этом. Но звуки покрывали весь город и закончились чудесным майским утром небольшим, но ощутимым землетрясением.
Сегодня здесь было ветрено и низкочастотные трубные звуки не беспокоили.
Добраться сюда на вертолёте с группой было бы вполне себе здорово, но найти достаточно добровольцев на целый вертолёт мне оказалось не по силам, к тому же, я мечтала побывать тут зимой. Фотографии с форумов обещали потрясающе близкие звёзды и сами “пупы” в заснеженных коконах.
– У вас тут тоже страшная дудка живет? – смягчившись, спросила я.
– Что-что? – Иллай растеряно моргнул.
– Гул земли у нас это зовут. Странные звуки, – я вопросительно приподняла брови и покрутила раскрытыми ладонями.
– Гул? Да, гул здесь тоже слышен. Граница очень протяжённого разлома, – он провел рукой по воображаемой карте с юго-запада на север, потом на восток и опять на север, – Разлом же, как резонатор работает. Вот и гудит. Птиц здесь нет, животных тоже. Кересс очень не любит тут дежурить, – юноша криво улыбнулся.
Инфразвук. Что ж, это многое бы объяснило. Не уверена, на счет зверей у нас, хотя никто не писал о живущих на плато животных.
Сейчас же, я могла бы наслаждаться картиной. Окружающий пейзаж был космически нереальным. Мы будто были на высоком покатом кряже или холме, покрытом брусничником, мхом и лишайниками. Пружинистая, ещё зелёная тундра. На три стороны открывался бесконечный волнистый простор, и только с одной виднелись невысокие пологие горы. Мир вокруг отчаянно тонул в сине-фиолетовой дымке, а прямо над нами клубились тяжёлые косматые тучи, которые казалось, вот-вот не удержатся редким воздухом и обрушатся прямо на землю.
В голове было тихо. Кажется, мой Ангел не поспевал за нашими прыжками в пространствах.
– “Весь мир похож на Шотландию[10]”, – процедила я мрачно. Но надо было согласиться, это действительно было странно красиво. И… слишком холодно.
Со мною было что-то не так, я тихонько позвала:
– Иллай? – и поискала опору глазами. Ох, не зря “пупы” запретная территория у всех окрестных народов.
Он оказался рядом раньше, чем я упала.
– Дели… – ахнул и подхватил меня на руки, – У нас восемь минут! Проход закрывается, надо уходить.
Он заметно спешил и быстро говорил при этом:
– Прости, я должен был немедленно увести тебя. Прости меня! Это сложный порт. А я устроил тебе стресс за стрессом. Ты… такая… легкая? – я поймала его настороженный взгляд.
Совсем скоро мы оказались у группы из трёх стражей, и он осторожно усадил меня на землю.
– Запрокинь голову вверх, у тебя кровь идет носом, – сказал строго и протянул кусок сухого мха, размером с мой кулак.
Он искал руками что-то у расщелины крайнего столба, как вдруг нащупал и обернулся резко ко мне.
– Мы войдем сейчас в гору. Не пугайся! – теперь он будет предупреждать меня о каждом шаге? – Тебе станет лучше, как только мы уберёмся отсюда.
Надеюсь. Ох, мало воздуха. Наверное, мы слишком высоко?
Иллай опять осторожно взял меня на руки, и я увидела, как у его ног появился вход на широкую каменную лестницу вниз, внутрь горы. Я уже давно перестала чему-либо удивляться. Всё начало сливаться в вязкое серое пятно.
Последнее, что я увидела – огромные крылья Кересса, которые закрывали, половину неба. Чёрные… Всё чёрное…
– Ну, давай же! Делия!
Какой плотный воздух, его почти не вдохнуть. Мелькнуло небо и повислые веточки берёзы, и всё опять сделалось черным.
– Ну же, малышка! – взволнованный голос опять зазвучал далеко. – Помоги же! Ты же видишь, у меня не выходит! – последний вскрик был обращен, надеюсь, не ко мне, потому что темнота была мягкой и уютной и шевелиться совсем не хотелось. – Почему сейчас не выходит? – в еле различимом шёпоте Иллая легко различалось отчаяние, – Раньше же получалось!
