Текст книги "Зигальга (СИ)"
Автор книги: Василиса Раса
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
– Нет, конечно, если только ты не собираешься меня обидеть, – юноша, явно развеселившись, повернулся ко мне и облокотился на камень.
– Кто вы? Егерь или лесник? Сначала лошади, теперь вот – рысь.
– Нет, но места эти хорошо знаю, – он кивал, прищурив глаза. – Твоё имя…?
– Делия. Думала, вы знаете.
Странно, обычно спасатели в курсе кого ищут, надо бы быть начеку с этим… циркачом. И о чём я только вчера думала. Меня передернуло, и я резко двинула плечами.
– Я – Иллай, – склонив голову, представился странный человек, игнорируя мой настороженный взгляд, – Делия, красивое имя, – он приподнял брови, снова кивнув.
– Очень приятно, – вежливо пробормотала я, – Мама – любитель Кастанеды, если понимаете.
– Почему, ты думаешь, я должен тебя знать? – совсем не обратил внимания на маму с Кастанедой.
– А вы разве не из спасательной группы?
– В некотором роде. Теперь, когда мы знакомы, давай-ка перейдем на “ты”, если не возражаешь. Выкать кому-то в глухом лесу, когда на сотню километров, кроме зверей никого, немного странно, как думаешь?
– Что??? – вот что за бред он несёт? – Да быть такого не может! – уверенно и даже немного нагло заявила обманщику-незнакомцу.
В это мгновенье воздух разорвал страшный рёв.
– Ну уж нет. Только не сейчас! – парень бросился к тлеющему костру, быстро затоптал его и закидал камнями.
Я сжалась, втянув голову в плечи, и посмотрела на небо. Может, это вертолеты опять? Утро же и поиски, наверное, возобновили. Иллай подскочил ко мне и почти толкнул к валуну, у которого недавно спала, так, что я оказалась прикрыта и камнем, и его телом. Его одежда! Она сделалась цвета камня!
Я в ужасе смотрела на него, закрывающего меня собой, и была в это мгновенье не в состоянии даже заорать.
– Опасность, – одними губами произнёс парень.
Я не знала, чего бояться больше: неизвестного грохота или его самого. Он защищает меня или наоборот? Зажмурилась и сгруппировалась, приготовившись драться, с кем бы ни пришлось. Но ничего не произошло. С минуту я почти упиралась подбородком в его спину, с ужасом понимая, что взывать о помощи не к кому.
Юноша отстранился, как только рокочущий звук начал удаляться.
– Всё прошло. Сегодня они больше уже не появятся.
– Что это было? Ты сказал, что тут людей нет на сотню километров.
– Так это и не люди, – пожал он плечами, будто говорил чём-то само собой разумеющемся, – Людей и, правда, нет.
– Ну не может этого быть! – уверенно повторила снова. – Я здесь с группой студентов! Они у Куперлинского водопада, а я только вчера утром потерялась. За сутки я не могла уйти так далеко!
– Ты и не ушла. Я вёл тебя от самого входа, всего несколько часов, всё ждал, когда тебя выплюнет обратно, – а я, кажется, начинала задыхаться. – Но портал, по необъяснимой причине, сразу закрылся и теперь глухо молчит. Странно, здесь раньше никогда таких сбоев не случалось.
Меня облило жаром и защипало уши. Трижды фак!
– Что выплюнет? Вы о чём? Что значит, вёл от входа? Что значит, портал закрылся? Я ведь не… Нет-нет-нет. Только не надо говорить, что я, – я неловко поднялась на ноги и попыталась отодвинуться подальше. Вот только двигаться спиной по камням было чревато случайным суицидом. Да и рысь, которая, казалось, спала, (почему она не удрала, когда случился этот грохот?) тут же повернулась и легла, скрестив передние лапы. Я припала спиною к высокому камню, загнав тем самым себя в ловушку, – Что я… Я же слышала, что меня ищут! Разве это были не они?
– А я говорил, сначала надо поесть! – голос юноши сделался ледяным, и меня сильно замутило. – Э-эй. Не-не-не, – он подскочил ко мне и схватил за локти. Потом усадил на землю и сильно нажал у основания носа. – Вот только не вздумай опять съезжать в обморок! Ну, что за дела?! Почему каждый раз одно и то же!
– Да не съезжаю я ни в какой обморок! – я резко толкнула его, освобождаясь, прекрасно оценивая свои шансы. Их не было. Однако, и страха почему-то не испытывала. – Меня просто мутит. Кто ты вообще такой? И что тебе от меня нужно? – злобно рявкнула я, сама не заметив, как перешла на ты.
– Я – хранитель. Не позволяю таким как ты шарахаться, где не следует. И выпроваживаю обратно! – не менее страшно рыкнул в ответ.
– Ах, вот как?! Так выпроваживай меня скорее!
Мы почти кричали, уставившись точно друг другу в глаза. Я сжала кулаки и зубы. Он медленно отпустил мою левую руку. Пальцы скользнули по ладони и меня ощутимо ударило током.
Я резко отскочила в сторону, Иллай судорожно сглотнул, широко распахнув глаза. С ели слетела большая птица, Солар стояла и била хвостом, и чайник давно кипел на ещё горячих углях. Я удивлённо смотрела на происходящее, картинка была та ещё.
– Извините, – пробормотала, взяв себя в руки, спустя примерно пятьдесят очень быстрых ударов сердца. – Мне немного не по себе. И я, конечно, знала, что такое бывает, но никак не предполагала, что это… – покачала головой, неровно жестикулируя руками.
– Произойдет с тобой, – закончил за меня хмурый юноша. – Ничего. Мы непременно во всем разберёмся. Только, прошу тебя, пожалуйста, поешь, а то ты опять засобираешься в обморок.
– Это не обморок, – буркнула, невесело усмехнувшись, – это, как мне сказала во сне ваша ко… Солар, из-за тщедушной конституции у меня падает сахар в крови и мне становится плохо.
– Она так сказала? Во сне? – почти незаметно улыбнулся Иллай.
– Она сказала, кажется, что я тщедушный котёнок, и не умею ловить бабочек.
– Бабочек? – он всё-таки тихо засмеялся. – Значит, признала. Хм, бабочек. Котёнок!
Юноша осторожно подтолкнул меня к бывшему костру, и за небольшим камнем я увидела две плошки с едой и несколько кусков хлеба. Я и не подозревала, как голодна. Вчера от ужаса, что потерялась, о еде вообще не вспоминала, а, если и вспомнила бы – с собой у меня всё равно кроме воды ничего не было.
Иллай протянул мне одну из плошек, и мы принялись есть. Я изо всех сил старалась не заглатывать еду целиком, как змея, а всё-таки пережевывать. Хоть мне это и удавалось с трудом. Да и руки ещё тряслись. Наконец, я нашла выход, решив расспросить о содержимом тарелки. Всем известно, когда болтаешь – медленнее ешь.
– Что это за листья? – в плошке были, кажется, бобы и какие-то видимо-листья.
– Сныть.
– Хм, неужели? Очень интересно, – я тщательно разжевывала парочку бобов, – Её оказывается можно готовить? А это даже вкусно, между прочим, – кривовато похвалила я пищу. Собиралась ещё что-то спросить, но тут же закашлялась.
Разумеется, будешь есть медленнее за разговором. Я, например, постоянно давилась.
– Дыши носом!
– Знаю, – прохрипела сдавленно, – Извините.
Теперь я была красной, как мои любимые кеды и всем сердцем в этот миг желала провалиться подальше, а лучше, конечно же, исчезнуть обратно, к своим. Но ни то, ни другое со мной, к сожалению, не произошло. Парень моё смущение заметил и тактично отвернулся к костру, давая возможность обрести нормальный оттенок и прокашляться.
На удивление, я быстро наелась и почти перестала нервничать. Чай тоже был из листьев, но уже из других, и тоже очень вкусным.
Я украдкой рассматривала непонятного Хранителя. Он оказался довольно высоким и действительно очень крепким. Внимательные яркие глаза настороженно следили из-под длинных ресниц. Я задержалась взглядом на красивом изломе вопросительно приподнятых бровей, изучая смуглое лицо. Изящная линия нижней челюсти, немного угловатый подбородок, высокие заметные скулы – такой миловидный почти-индеец, не зря говорят, что восточную Евразию и Северную Америку населяют народы с одним генотипом. Жаль, я не встретила никого похожего у нас, парень был очень хорош.
Я усмехнулась сама себе. Кажется, он мне понравился.
– Не смейся, а то снова подавишься, – он тихонько дул на чай и смотрел на меня поверх чашки, прищурившись, – Что тебя вдруг развеселило?
– Сколько вам лет? Я подумала, что никак не могу перестать называть вас на “вы”.
– Ну, полчаса назад тебе это отлично удавалось, – немного натянуто, но всё же засмеялся.
– И всё-таки?
– Трудно ответить, – Иллай помедлил, отпивая горячий чай, – Приблизительно между двадцатью и тридцатью, – он покачал раскрытой ладонью из стороны в сторону. – Наверное. А тебе?
– Как это возможно? – недоверчиво хохотнула я. Кажется, красавчик лукавил. Желает показаться загадочнее и интересней? В его случае, этого вовсе не требовалось. Напротив. Ему бы следовало сгладить наше общение хоть толикой обыденности. Потому что, невзирая на смазанность моих реакций, которые я, кстати, оправданно объясняла шоком чистой воды, потрясти и напугать меня больше, чем уже была, не представлялось достижимым. – Обычно, если человек и не знает точно дату рождения, то в пределах нескольких месяцев, но уж не пары пятилеток.
– Это пока трудно объяснить. И ты не ответила на мой вопрос, – его манера разговора меня немного смущала. Но успокаивала в то же время: властная и мягкая, словно он и вправду индейский вождь.
– Двадцать, – очень серьёзно произнесла я. С ними, с вождями, шутить вряд ли стоит. Даже с липовыми. Неизвестно, что именно у этого на уме. Хоть и особенных поводов для беспокойства странный тип пока не давал.
– Ну и как попала сюда? – спросил, вроде нехотя, даже будто без особого любопытства.
– Пошла утром умыться, и вот, – беспомощно развела руками, делая наивное лицо. В моём случае, это обычно всегда работало.
– Можно подробнее? – тон к шуткам не располагал совсем, а мне отчитываться неизвестно перед кем совершенно не хотелось.
В результате, демонстративно фыркнула:
– Ну, я намылила сначала один глаз, потом другой, потом измазала пастой щетку…
– Я не шучу, – полоснул по лицу предельно хмурым взглядом, а брови превратились в две вздёрнутые к вискам полосы, и голос снова стал колючим.
– А вы не задавайте дурацких вопросов! – опять невежливо рявкнула я, вышло совершенно неинтеллигентно.
– Ты заметила, как переместилась? – кажется, он пропустил мой возглас мимо ушей.
Мотнула головой и уставилась на свои руки, а потом всё же ответила:
– У-у. Я вообще ничего не поняла. Только пошла в обратную от реки сторону, к нашему лагерю на горе, и не нашла его, а когда решила спуститься к реке, её уже тоже не было. Ну… испугалась, конечно.
– Ты вела себя вполне достойно, – Иллай кивнул, странно улыбаясь.
– Что это ты сейчас имеешь в виду? – наморщила лоб, подозревая неладное, – И что, позволь спросить, значит – ты вёл меня от самого входа?
– Ну вот, давай так и закрепим обращение друг к другу, – он вопросительно взглянул на меня, я показала o’key, а парень доложился, причём настолько подробно, что у меня и сомнений не осталось в том, что следил он за мной на протяжении всего моего променада, – Легко сориентировалась. Шла четко на юг, отлично держала себя в руках и не поддавалась панике. Я вначале даже подумывал, что это кто-то из странников. Но странник и выглядит несколько иначе, и должен был бы сразу связаться со мной. Я понял, что ты сильно нервничаешь, только, когда ты начала петь, – было видно, что он пытается сдержать улыбку, глядя совсем чуть-чуть прищурившись.
Я же, напротив, вытаращила глаза. Петь? О, Боже.
– И… что именно… ты… слышал? – было очень неловко. Ну, прямо очень. И немного неприятно от того, что за мной специально следили. Вообще не ясно, что ещё он мог видеть. И я снова почувствовала, как краснею.
– Не беспокойся, я держался на приличном расстоянии. Всё-таки, не хотел, чтобы ты меня заметила, – выглядел он искренне, – И мне понравилось, как ты пела, – поторопился добавить парень.
– Ты держался на приличном расстоянии, но при этом хорошо слышал, как я пою. Ты понял, что я нервничаю, но не удосужился подойти и помочь – сказала довольно мрачно, кивая головой и все ещё морща лоб. Эта дурацкая привычка досталась мне от мамы, и я никак не могла с нею сладить.
– Ты так отчаянно вытягивала, что-то про «ouuuu, dig my что-то там», что, побоялся напугать тебя сильнее, – он потешно передразнил меня, и я не сдержала короткий смешок. – И, похоже, не зря.
– Мне, вообще-то, было очень страшно, – прошептала, оправдываясь.
Я действительно пела, чтобы не реветь. «Lost Cause»[2], мне казалось, был вполне уместным.
“Wait, no one said what's lost cannot be found”, – я глотала собственные рыдания. Должны же меня найти! Отчаяние моё было полным.
“You are here to make it safe and sound,
Oh we, can make it, out alive[3]”, – вытягивала я дрожащим голосом, смахивая непослушные слезы.
Но вот с припевом, кажется, переборщила. Что в моём положении было вполне предсказуемо, учитывая текст песни.
“Oh, dig my shallow brave[4]…”, – я заменила последнее слово, так выходило совсем почти про меня.
Оставить пустую храбрость, принять вызов судьбы и взять ответственность за происходящее на себя – тогда у меня, возможно, будет шанс выбраться из переделки, в которую попала.
Я проговаривала это про себя снова и снова, чтобы страх не одержал верх и не убил меня. Прекрасная возможность использовать все свои психоделические, как подшучивал надо мной отец, знания на практике. Вытягивая припев так громко, как только могла, я верила, что меня хоть кто-то услышит. В конечном счёте, я была законченной оптимисткой, и тем более оказалась совершенно права.
– К тому же, если ты помнишь, я вмешался, когда тебе действительно угрожала опасность – продолжал юноша, обнаруживший способности к скрытой слежке.
– Лошадки – это опасность? – вырвалось у меня само.
– Напуганные лошадки, – с нажимом поправил он. – Если бы ты вскрикнула, случайно оступившись, или резко взмахнула руками, табун затоптал бы тебя в один миг. Их было около полусотни!
Я пожала плечами, разведя руки, и закатила глаза.
– Ничего не могу сказать, как ты говоришь, я была в обмороке.
Мы оба коротко усмехнулись.
– Нам надо разобраться, почему ты здесь. В том месте, откуда, по твоим словам, тебя сюда притащило, никогда не было портала, – сказал тот, у кого в компаньонах живая рысь, отвечая на мой невысказанный вопрос.
– Попала куда? – уточнила осторожно.
– Мы почти у подножия Иремеля.
– Вот почему я всё время шла вниз, – ошарашенно прошептала я.
– Ты шла наискосок через старый лес, а мы с Солар смотрели, чтобы тебе не встретился кто-то посерьёзней диких лошадей, – я бросила взгляд на рысь: она по-прежнему сидела рядом, вытянувшись и прикрыв глаза. – Здесь же, как раз полно пульсирующих мест. Это те, которые открываются время от времени и впускают или выпускают людей, иногда животных или что-то ещё.
– Понимаю, – медленно кивнула. И, помолчав, спросила то, при мысли о чём, на душе у меня болезненно скребло, – Но вот вопрос. Я на Иремеле, в трёхстах километрах от того места, где была, верно?
– Приблизительно, – он покачал раскрытой ладонью, немного скривив лицо.
– Я переместилась только на это расстояние или, – тут я внимательно посмотрела Иллаю в глаза – или ещё куда-то?
Он потёр лоб и сказал:
– Видишь ли…
Сердце бухнулось в желудок и моё непринуждённое настроение от, казалось, приятного неожиданного приключения развеялось, как утренний куперлинский туман. Я судорожно сглотнула.
– …давай, я лучше покажу.
Он легко вскочил и оглянулся. В руке что-то блеснуло. А у меня в груди ёкнуло, как от страха, но почему-то страшно как раз и не было. К тому же, это был вовсе не нож. Маленький светло-серый округлый камень, слегка выпирающий из земли, привлёк его внимание.
Хотя, тут везде были камни. Тёмные куски чёрно-коричневой скалистой породы, поросшей лишайниками и кустами, торчали то тут, то там и правильнее было сказать, что между ними встречались кусочки почвы. Совершенно непонятно, как тут рос такой густой и разнообразный лес. Ели, кедры, берёзы и лиственницы, дубы, пихты и ещё какие-то деревья, названия которых я просто не знала, щекотали макушками прозрачное ветреное небо и вполне уверенно цеплялись корнями за скалистый грунт.
Иллай подошёл к светлому камню и тихонько позвал:
– Эй, взгляни!
Я бросилась к нему, потому что иначе на то, что увидела, среагировать было просто нельзя: в воздухе возникла сизая трёхмерная карта. Я узнала место, это был Уральский хребет, часть Башкирии, Казахстана и Алтай. По всей карте светились синие, розовые и зелёные маркеры, похожие на вертикальные палочки. Они указывали на какие-то места, скорее всего. Вероятно, это и были те самые порталы. Однако, некоторые из них были не только на поверхности, но и глубоко под землёй или, напротив – как бы в воздухе. Это совершенно сбивало с толку. Пара маркеров, на севере и в Казахстане, моргали. Тот, что на севере – истеричней.
– Но как? – я плохо догоняла шутки, а вот в технике соображала как раз прилично. – Где же источник?
Иллай чуть дёрнул бровью и указал рукой на камень.
– Кристалл. Там, внизу. Вы записываете информацию по-другому, я знаю.
Тут вскинула брови я.
– Ну, ты не первая здесь, – подтвердил мою догадку, смеясь.
Интересно, что бы это значило? И многие тут бывали ещё? И кто все эти люди? И что с ними стало? И эээ… были ли среди них женщины? А молодые девушки?
Я осторожно вздохнула и посмотрела туда, куда показывал Иллай.
В углублении в камне был вставлен большой кристалл. Он, судя по всему, и был ретранслятором.
Если бы вопросы были волной, я, наверняка бы, уже захлебнулась. Одни перебивали в голове другие, и я уже не пыталась их запоминать.
– Синие точки – это, где мы сейчас. Зелёные – откуда ты. Розовые – ещё одна мерность. Мы – здесь, – он показал в самый центр карты, рядом горел синий огонек.
– Но как…? – вероятно, я выглядела исключительной идиоткой.
– Они, бывает, пересекаются. Есть ещё четыре мерности, с которыми активной связи нет. Две из них могут открывать только специальные люди, они же их контролируют. Но иногда случаются сюрпризы в виде реликтовых животных или ещё каких-то неожиданностей.
– А-а. Вот откуда чупакабра. И летающие шары.
– Кто?
– Ну, такая лысая собака-кенгуру, которая кровь у куриц пьёт.
– А, кубыжичек[5]. Появилось у казахов лет десять назад, насилу вывели.
– А как ты знаешь, какой куда ведет? Хм. И у вас есть казахи.
– Дотронься до отметки, – он кивнул на карту, приглашая действовать.
Я нажала на ближайший к нам, и он загорелся ярким светом, а вместе с ним ещё пара точек неподалеку.
– Это – пространственный портал, самый удобный. Если знать где он, можно неплохо экономить время и силы в пути. К сожалению, они не всегда стабильны и могут выбрасывать куда угодно, – он снова очаровательно рассмеялся, кажется, беседа со мной, наконец, начала ему нравиться. Или просто мы плавно ушли от темы голодных обмороков и вероятных истерик по поводу моего исчезновения? – Пару раз мне не везло, и я попадал далеко на восток.
– И бывают какие-то ещё?
– Многомерные и временные, конечно. Выбор из доступных не так велик, как можно вообразить. И о полноценных путешествиях по другим мирам приходится лишь мечтать. В моём случае, вообще – сплошная нудная, скучная работа.
Кажется, мне впервые в жизни встретился парень – романтик. Я опять усмехнулась себе под нос.
– То есть, ваш мир – параллельный моему. В пространстве. Или ещё во времени? – я старалась говорить как можно спокойнее и ровнее, чтобы ему совершенно точно было ясно, что я, вопреки всему, нахожусь в здравом уме и настроена решительно и адекватно. Хотя, во многом это было не совсем так. – Хочу сразу предупредить. Меня мой мир вполне устраивает, и я очень рассчитываю вернуться обратно. И, если я правильно поняла, помочь мне в этом, как раз и есть твоя работа?
Он нахмурился, обдумывая что-то. И медленно произнес:
– Конечно. И, нет ничего проще, выяснить это. Какой сейчас год?
– Две тысячи четырнадцатый.
– У нас тоже, если пересчитать на ваш календарь, – Иллай пожал плечами, неожиданно улыбнувшись. – Тем лучше. Нужно будет только переместить тебя к вашим, без проходов по времени, – он слегка запнулся, и снова нахмурился. А потом добавил то, что его физиономия как раз опровергала, – Это – хорошая новость.
Я коснулась карты рукой и изображение заколыхалось.
– Так как же всё-таки это работает? Невероятно интересно, – если это я его так напрягаю, то, извините. Я совершенно тут не при чём. Хотя, просто, быть может, он, как и все, не очень любит свою работу? Ну, ничего, вот отведёт меня домой прямо с утра, и снова весь день свободен!
– Ты поражаешь меня!
– Правда? Чем же? – несколько ехидно вырвалось у меня против воли.
– Любой другой в твоём положении трясся бы от страха, а у тебя хватает выдержки выяснять технические подробности.
– Это потому что я всю жизнь с самого детства как раз мечтала путешествовать по другим мирам, – пожала плечами, совершенно не лукавя, – Хоть ты и считаешь, что это и не оно, а твой мир – уже другой. И что же, я должна уйти, так ничего и не увидев? Считай, у меня экскурсия, – ухмыльнулась чуточку злорадно. – К тому же, я неравнодушна к технике. Любой. И цифровой, и механической. Я выросла со старшим братом и конструкторы – мой конёк!
Я, действительно, опять совершенно успокоилась. Все эти порталы казались таким простым делом, а Иллай рассказывал о них так буднично и спокойно, что мне, по сути, ничего другого и не оставалось, как довериться ему.
– А если серьёзно, – тихо добавила я, – мне совершенно понятно, что страх – это путь к гибели. Он лишает рассудка и толкает в пропасть. А у меня другие планы. Я намерена выбраться отсюда и таки расшифровать с друзьями что же означают эти надписи на камнях!
– Как ты сказала? Надписи на камнях? – Иллай слегка изменился в лице и схватил меня за руку, но тут же отпустил, потому что я от неожиданности сильно дёрнулась. – Что ты имеешь в виду?
Ээ… Кажется, дело-то – дрянь. Я, поморщившись, потёрла лоб.
– Ну, мы с курсом, вернее его остатками, пошли в экспедицию, историко-археологическую. Петроглифы местные изучаем. Вернее, изучили мы их по учебникам давно, а сейчас просто турпоход-иллюстрация, ну, в общем, не важно…
– И?
А парень явно нервничает, между прочим. Похоже, мы слегка накосячили тут. И говорить теперь мне как-то совсем расхотелось. Но всё же, неуверенно произнесла.
– Мы нашли несколько необычных камней. В лесу, – я громко сглотнула.
– Каких камней?! – его голос зазвучал взволнованно.
– На одном была Солнечная система, – он подбадривал меня жестом, – С датой…
– Двенадцатое октября, – тихо произнёс он.
Я тихонько вскрикнула, приложив ладонь к губам. Он знает.
– Только не говори, что это тоже был портал. И что он работает, – я недоверчиво направила на него указательный палец.
– Вы должны вернуть его на место. Это… – он коснулся пальцами лба, – Боже мой! Делия… – он как-то странно посмотрел на меня, отчего у меня зашевелились волосы на затылке.
– Ну, религия в твоём мире тоже имеет место, – я нервно хихикнула, – Это не плохо, наверное. Во всяком случае, понятно.
Он взял меня за плечи, и напряженно глядя в глаза, медленно произнёс:
– Что последнее ты помнишь, прежде чем прошла портал?
Мне стало жарко и неудобно дышать. Слишком близко стоял этот неприлично внимательный и симпатичный спасатель. И слишком крепко его руки сжимали мои.
– Я же сказала, – выдавила хриплым шёпотом, и хлопнула глазами, – Как умывалась.
Иллай разжал ладони далеко не сразу, отпуская меня, и прижал костяшки пальцев ко лбу.
– Я понял, почему ты здесь. Но почему тебя прислали именно так? Именно сейчас? Что за странный расклад?
– Кто прислал? Есть ещё кто-то, кто всем этим рулит?
– Нет, – Иллай смотрел сквозь меня, и его глаза метались из стороны в сторону, – Система автономна. Не зависит ни от кого, кроме… самой Земли, – он на мгновенье осёкся и воскликнул,– Ну, конечно, Земля! Надо срочно тебя возвращать, пока ничего ещё не произошло! Или…? – он опять странно посмотрел на меня, изучающе смерив взглядом.
Очень-черт. Вот не нравится мне всё это.
– Я нисколько не возражаю, даже наоборот. Отправляй меня, конечно, скорее, и я уж постараюсь сделать, что там нужно сделать. К тому же, думаю, меня обыскались. А мама, если ей сообщили, наверняка уже связалась с НАСА и меня ищут прямо с орбиты. Хотя, они там все сейчас в отпуске и им, наверное, не до меня, – делая беззаботный вид, щебетала я, – Н-не смешно, да? – добавила тихо, чувствуя неловкость. Ну, конечно, он же вообще не в курсе, что такое НАСА.
– Нет-нет, постой. Мы что-то упускаем, – он то садился, то опять вставал, то держался за голову.
Похоже, было что-то серьёзное. Спустя несколько минут я робко спросила:
– Может, расскажешь, в чём дело? А то у меня щека уже дёргается.
– Да. Надо собираться. Мы должны идти, – ответил, имея при этом совершенно отсутствующий вид, в лучших традициях Бенедикта Камбербэтча. – И я всё же должен подумать, – он подошел к карте и позвал Солар.
– Найди Кересса. Мне нужна будет ваша помощь. Ты поведешь её, – сказал он, наклонившись, и положа руку ей на холку.
Рысь резко дёрнула коротким хвостом и исчезла где-то за деревьями вверх по склону.
– Прямых маршрутов нет! Нам придётся сделать десяток перебросок, – он всё ещё странно смотрел на меня, – И я не знаю, как ты это перенесёшь.
– А в чём, собственно, проблема?
– Переход – большой стресс для организма, и с непривычки он начинает давать сбои. У всех по-разному. У кого-то сердце, у кого-то пищеварение, ну ты понимаешь?
– Вспомнила! Ты спрашивал, заметила ли я, как переместилась? Я вспомнила сейчас, что у меня сердце будто пропустило пару ударов тогда. Видимо, это и было оно? Или… что ты имеешь в виду, говоря о пищеварении? – я подвигала лицом.
Он кивнул, едва заметно дёрнув уголками губ.
– И это тоже. В тот момент перемещаешься, в буквальном смысле, из одной плотности в другую, с магнитных линий своей реальности на совершенно другие в нашей. Я уже не говорю об атмосферном давлении. Мгновенный перепад – и кровь носом – самое безобидное, что может произойти.
– Упс, – кажется, мне повезло при транзите.
– Я должен посоветоваться с другими хранителями или найти странника. Возможно, он поможет открыть прямой портал, – Иллай явно спешил, укладывая свой рюкзак.
Я же ошарашенно застыла, подобно каменным глыбам, у которых мы расположились.
– Ты, что же, оставишь меня сейчас? – ужас в своём голосе я услышала будто со стороны.
– Не волнуйся, мои друзья будут с тобой рядом!
– Солар?
– И Кересс. Он присмотрит за вами. А Солар подскажет как себя вести и куда идти, ты, главное, внимательно следи за ней. Подержи-ка.
Почему все постоянно просят меня подержать вырывающиеся рюкзаки? Можно подумать, я – блин от штанги! А я – нет, совсем не он. Заглушка для блина, не больше!
В детстве мне очень нравился рассказ Бредбери про инопланетянина И-Ти. Там он очень трогательно описывал тоненькую маму детей, с ручками-палочками. Я и подумать тогда не могла, что сама вырасту в такое же вот мелкое недоразумение, что, впрочем, меня вполне устраивало. Как говорил папа, любой полурослик чувствует себя рядом со мной богатырём. И внимания парней мне, в принципе, хватало. Хотя, исключительно вниманием обычно всё и ограничивалось.
– Кересс – кто? Другой хранитель? Или тоже рысь?
Иллай рассмеялся.
– Можно и так сказать. Он беркут.
Что???
– Беркут?! – почти выкрикнула я. – Ты с ума сошел! Они даже на людей нападают! А я, так вообще легко сойду за дичь с моим-то ростом!
– Вот видишь, он вас защитит. Если Кересс кричит, смотри за Солар, это значит дикий зверь поблизости или человек.
– Неизвестно, что хуже, – я нервно икнула.
– В смысле?
– У нас звери обычно гуманней и не нападают без нужды. – Я снова громко икнула. Ёлки, теперь я буду квакать минимум полчаса. – Ик… – Я отчаянно пыталась задержать дыхание.
Мы с ребятами в тот день как раз почти подошли к Куперле, и оставалось только переправиться через Нугуш, чтобы встать лагерем на горе, той самой, где красота и звёзды. Это был шестой день пути, и мы порядком нагулялись, идя по маршруту стратегическим зигзагом.
Переправляться решили на лодке, для начала отправив вещи. Заниматься этим вызвались, естественно, неугомонные Арсеньев и Гедройц. Никто уже давно не возражал, потому что у остальных сил оставалось разве только закинуть рюкзаки в лодку и лечь на землю, что мы всей командой и сделали.
Я жевала травинку и смотрела, как Валерка с Борькой кружатся на одном месте, борясь с незаметным с берега течением, и гогочут.
– Грыбы!
– Сам грыбы! – орал Валерка, пытаясь разглядеть дно и зацепиться за что-то веслом.
– Да ты не гребёшь, ты подгоняешь!
В общем, причалили они метрах в ста от нас.
– Если они так обратно возвращаться будут, мы до завтрака не переправимся, – безразлично предположил Игнат.
Ребята вытащили лодку на берег и стали выгружать наши вещи. Перетаскав всё подальше, на сухую траву, они уже разворачивались обратно, но тут Валерке приспичило в кусты. Борька, разумеется, отправился следом.
Дальше всё произошло молниеносно. Внезапно из кустов выскочил огромный мужик, молча выхватил обрез, и выстрелил прямо в ребят. Арафатку, что была у Валерки на шее и плечах, разорвало в клочья прямо над рукой. Борька, совершенно рефлекторно, размахнулся веслом, которое по рассеянности забыл оставить в лодке, и оглушил аборигена.
– Что это было? – спросил он у Валерки. Они оба недоуменно смотрели на лежащего громадного мужика и не двигались. Валерка пожал растерзанной арафаткой.
– Не. Не пойдём больше в кусты.
– Ага. До дома.
Так быстро, наверное, никто из нас никогда не переправлялся через брод за весь поход. Я уж молчу про стометровку, которую мы одолели в одном прыжке.
– Живы? – Владимир Николаевич, совершенно белый, осматривал обоих.
– Живы. Арафатку… жалко… – жалобно протянул Валерка.
– Гедройц! Мать твою! – заорал на него профессор и обнял сначала одного, потом другого.
Тем временем, Артём с дядей Сашей-Всётаки связывали мужика, который был без сознания. Никаких документов у него при себе не было. Только коробка с патронами. Её и обрез проводники конфисковали, отправив контуженного в Нугуш уазиком с егерями, который мы обнаружили у водопада. Выяснить, что стало причиной нападения нам так и не удалось, вероятно, он был сильно пьян.
Глава 3
Время было уже к обеду, и мне становилось жарко – солнце тягуче разогревало всё вокруг, включая меня саму. Я поискала Солар глазами и когда та оглянулась, присела на землю. Рысь тоже остановилась, лишь чуть-чуть повернув голову, наблюдая за мной. Всё-таки, все кошки – одинаковые задаваки!
Я вытащила из рюкзака кеды и переобулась. Теперь будет проблема, куда пристроить мои любимые высокие ботинки. Они, конечно, тяжеловаты для переходов, но в дождь и на переправах им однозначно не было равных. Я привязала их шнурками коромыслом по обе стороны рюкзака, прихватив резинками, чтобы не болтались. Идти стало легче, а рюкзак тяжелее и пора было задуматься об обеде, но Солар никак не становилась на привал.
