Текст книги "Зигальга (СИ)"
Автор книги: Василиса Раса
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)
Мы оказались недалеко от Нугуша, на одном из пологих склонов его долины, за день до того, как я потерялась. Если бы мы попали к лагерю, то как раз бы встретили нашу группу вместе со мной, которая ещё ни о чем таком не подозревала. Мысль была неплоха, можно было бы предупредить себя и напугать однокурсников. Но только вот о чем? Не ходить в лес? Не пропадать? Или не влюбляться в Иллая? А я не была действительно уверена, что этого делать не надо.
Я искала всю жизнь, заглядывая сердцем в глаза буквально каждому встреченному мной человеку. Я готова была принять того самого, единственного любым, лишь бы убедиться, что это действительно он, предназначенный мне судьбой. И стремилась в этом поиске, кажется, именно сюда. Помню, как готовилась к поездке, не с любопытным трепетом, как обычно, а вдумчиво и сосредоточенно. Словно знала о всех этих вероятных невероятностях, что произойдут. Я прямо чувствовала, что мне надо к Хагриду, в смысле на Урал, будто выпила мой персональный Феликс Филицис[12].
И вот теперь, глядя на моего хранителя, я точно знала: Поиск завершён. И я понятия не имела, что со всем этим делать.
Сейчас я отвлекала себя от волнующих мыслей, размышляя о том, что Иллай хочет увидеть на нашей карте и как бы мне её у него не забыть. Кстати, о картах. У меня всё ещё оставался его кристалл, и я на полном серьёзе раздумывала, стоит ли возвращать ему камень? Мне было страшно любопытно проверить, будет ли он работать и в нашем мире? Совесть и разум убеждали, что материальные подтверждения моего не очень удачного квеста мне совершенно ни к чему, а зефирная часть меня, которая по совместительству неожиданно оказалась хомяком, требовала его бесцеремонно заныкать. А вдруг мне придется выбраться на выходные в какой-нибудь из миров? Всякое же может приключиться! Мне потребуется интерактивная карта! Хозяин вернуть его не просил, а напоминать я не хотела. А если он и спросит о кристалле, я всегда могу попросить его, как сувенир на память.
План мне понравился и я, довольная собой, гордо вскинула подбородок, готовая к любым новым каверзам и мрачным вопросам, и тут же неловко поскользнулась на хлюпкой мокрой тропе. Мы как раз шли по длинному пологому спуску. Я удачно приземлилась на рюкзак, прилично поцарапав левую ладонь.
– Ушиблась?
– Нет! – сказала всё ещё в образе, хоть и барахталась как жужелица, перевернувшаяся на спину.
Иллай, смеясь, подал мне руку. Я ухватилась за неё, и юноша тут же шлёпнулся рядом.
– Приветствую на нашем этаже, – пробормотала негромко.
– Зачем ты это сделала? – он вдруг повернулся ко мне, невероятно серьёзный и сел на колени рядом, не обращая внимания на дождь. – Зачем?
Хранитель пристально посмотрел мне в глаза, освобождая мои руки от лямок рюкзака, чтобы тот не мешал встать.
– Ты сам свалился. Надо было крепче стоять на ногах, – и пошевелиться невозможно – Иллай был прямо надо мной.
– Ты прекрасно знаешь, что я не об этом, – он почти зло смотрел на меня из-под капюшона.
– Я понятия не имею о чём! – выкрикнула, еле сдерживаясь, чтобы не разреветься. – А теперь, будь добр, помоги мне подняться. А если ты о том, что я не осталась с Бадрой или, что не он провожает меня, то я сожалею, что тебе приходится так некстати терпеть моё общество!
– С ума сошла? – он в ужасе отшатнулся, потом взял меня за локоть и, подхватив за талию, встал вместе со мной. Так мы оказались друг против друга, и наши капюшоны почти соприкасались. Неожиданно мы были слишком близко, я чувствовала его руку на моей спине. Слишком не вовремя – дождь был чудовищный. Взгляд безвольно застрял на чуть приоткрытых губах, а мозг немедленно превратился в кубышку хлопка. Секунды опять растянулись в бесконечность. Я слышала только шорох капель и громкий стук своего сердца. Его дыхание замерло, как и моё.
– Или целуй, или убирайся прочь, – прошептала, совсем не дыша, всем существом желая именно того, что сказала. Боже мой, неужели я это и сказала? Сейчас провалюсь сквозь землю.
Вдруг он прижал меня к себе так крепко, что я ахнула, а наши носы почти коснулись друг друга, и, покачав головой, выдохнул:
– Нет… – Иллай трудно сглотнул, – Прости меня, – взглянул в мои глаза отчаянным, болезненным взглядом, и снова прижал к своему плечу, шепча в ухо, – Зачем же ты это сделала?
Ох, как неловко. И непонятно. Я, что, только что предложила ему поцеловать меня? Я, что, действительно сошла с ума?
– Я не знаю, – проговорила неуверенно, когда краска, наконец, начала сползать с лица, – Не знаю, о чём ты. Кажется, уже темнеет, может, найдем укрытие и там займемся рефлексией? Кто, чего и зачем сделал. Или не сделал, – я вздохнула, – Послушай, я думаю, ты должен мне что-то рассказать. Иначе выходит совсем нечестно.
Вся фраза целиком прозвучала совершенно неприлично, но что поделаешь? Ох, не умею я спасать романтические моменты. И он что, только что отказался от поцелуя со мной? Просто пип три раза! Действительно, кто я такая?
– Надо идти, – вместо ответа сказал Иллай, медленно разжимая руки, и потянулся за рюкзаком.
– Оставь, – поморщилась своим мыслям, – С ним я устойчивее.
Хранитель молча поднял рюкзак и надел мне на спину, потом взял за руку и двинулся вперёд. До реки оставалось чуть меньше километра.
– У нас есть проблема, – он уверенно поддерживал меня, чтобы я вновь не упала, – Дожди в это время шли несколько дней без перерыва. И я не знаю, в каком состоянии переправа через Негеш, – он почти всегда произносил названия на башкирский манер.
– О… – только и смогла вымолвить я, ещё потрясенная предыдущей сценой. Мне сейчас было совсем не до дождя и его последствий.
Как я должна была понимать то, что только что произошло? А думать я теперь не могла. При всём уважении к хлопку, соображает он так себе. Что именно я должна была простить? Что он не ответил мне? Его сердце занято? Ну, конечно. А я приклеилась к нему, как липучка тополя, не отчистишь. Постойте-ка. Он просил прощения ещё до того, как я сказала то, что сказала. Значит, надежда есть. И зачем он тогда обнимал меня? Да так, что у меня почти остановилось сердце. Я судорожно выдохнула и опять чуть не растянулась, споткнувшись.
– Ну, нет. На сегодня хватит падений, – рука Иллая сильно напоминала камень, он не дал мне упасть. – Слышишь реку? Кажется, дело плохо.
Дождь постепенно унимался, превращаясь в легкую изморось. Небо посветлело, и мы получили несколько лишних минут в запасе до темноты.
Его худшие опасения подтвердились, когда мы, наконец, вышли к реке. И без того очень быстрый Нугуш дождь превратил в буйствующий серо-коричневый поток, стремительно несущийся по камням. Брода, которым мы с однокурсниками пересекали реку неделю назад, вовсе не было видно.
Место немного отличалось от того, что я помнила. Здесь на самом берегу росли какие-то деревья, образуя арку как раз в том месте, где должна была быть переправа.
– Не уверен, что именно здесь, – пробормотал Иллай, когда мы подошли к берегу.
– Как раз, именно здесь мы и переходили реку. К тому же, бегом, как ты помнишь.
Он покачал головой в ответ, что-то обдумывая.
– Я помню про ваших ребят, но не думаю, что мы сможем повторить это сейчас.
– А на твоей карте разве не отмечена переправа? Можем свериться с нашей. Там был нарисован маршрут, которым мы шли.
– Ты хочешь перейти реку сегодня? – он посмотрел на меня с недоверием.
– Конечно. Неизвестно, сколько это займет времени, к тому же, за ночь ситуация может измениться в худшую сторону.
– Дождь почти кончился. Мы могли бы заночевать здесь, – тихо сказал Иллай.
– Но это не значит, что ночью он не пойдет снова.
– Ты так торопишься сбежать? – хранитель грустно улыбнулся.
– Разве ты не этого хотел? Я лишь помогаю тебе поскорее от меня избавиться. – я вернула ему взгляд.
Иллай посмотрел в сторону и поморщил нос.
– У нас только полчаса, не больше. Сумерки совсем близко и надо спешить. Покажи точное место, где вы переправлялись.
А вот и резкий тон вернулся. Что ж, ещё полдня. Могу и потерпеть. Я подошла к реке, осматривая берег. Да, река тут делала совсем небольшой изгиб чуть ниже по течению, и переправа была именно здесь.
– Странно, мой сканер показывает, что наиболее ровный и мелкий участок немного выше, а здесь несколько довольно крупных камней в русле. Собственно, их видно по тем бурлящим перекатам, – он кивнул подбородком в сторону кипящей реки.
– Если так, то на том ровном участке и течение должно быть тише, наверное, – пожала я плечами.
Мы поднялись вверх по течению к тому месту, что указывал сканер Иллая, оно было метрах в ста. Но увидели тут лишь беснующийся поток. Река принесла с собой несколько небольших, вырванных с корнем деревьев, теперь преградивших нам путь.
– Назад. Здесь не пройти будет и завтра, – Иллай быстро зашагал обратно. – Свет уходит, мы должны очень спешить.
Я припустила за ним почти вприпрыжку.
– Сначала я перенесу вещи, потом вернусь за тобой, – он достал небольшой моток чего-то, похожего на очень тонкую верёвку. – Помнишь, какое тут дно?
– Вобще-то не очень, тогда вода была прозрачной и мне чуть выше колена. Я помню пару больших камней, но мы спокойно обошли их. Правда, течение тут сильное и в сухое время. Боюсь даже представить, что сейчас.
Иллай ещё раз взглянул на карту, прикинул что-то и привязал конец веревки к левому дереву на берегу.
– Здесь не меньше пятнадцати метров, ты думаешь, тебе хватит длины? – я озабоченно смотрела за его действиями, сообразив, что он хочет сделать.
– Должно хватить, – он хмурился. – Жди здесь.
Река угрожающе шумела, словно не желая пропускать меня домой. А, может, этого не хотела я сама?
“Зрелище не для слабонервных. Пожалуй, тут невдалеке подежурю”.
Что? Откуда ты взялся? Хотя, я не возражаю.
“Думаешь, пройдёт”? – равнодушно поинтересовались в голове.
Даже думать об этом не хочу.
“Ой. Ой-ой-ой”, – забеспокоился второй голос.
Их что, опять двое? Или моё безумие прогрессирует?
“Да, нет, нормально всё”, – ответил первый, как тогда у светофора.
В это мгновение Иллай, который был на середине реки, слегка оступился, Я ахнула, ощутив укол за рёбрами, очень болезненный, между прочим. Но он удержал равновесие, балансируя руками и натянув верёвку. Было видно, что вода едва не сбила его с ног. Когда через несколько напряженных минут он, наконец, оказался на другом берегу, я с облегчением вздохнула.
Иллай привязал другой конец верёвки на противоположной стороне у большой сосны и легко перебрался обратно, держась за неё, как за поручень. Странно, мне она казалась куда короче, чем вышло в действительности. Хотя, когда я на экскурсии в Калининграде впервые увидела глубоководную лебёдку на корабле-музее «Витязе», это океаническое судно – платформа, которое первым исследовало дно Марианской впадины, она тоже меня совершенно не впечатлила. Я поверить не могла, что вот на этой катушке в трюме намотано одиннадцать километров троса! Подумать только, одиннадцать километров! Это расстояние от моего дома до университета и обратно, и примерно половина пути по среднему ярусу вокруг Большого Иремеля. А выглядела аккуратно намотанной неприметной бобиной. В общем, по всему выходило, грамотно сложенная верёвка – верный путь к расширению границ возможного.
– Я отнесу вещи и вернусь за тобой, – юноша был мокрым почти по пояс и слегка запыхался. – Я боялся, что будет хуже, но ничего страшного. Главное – не спешить, – он ободряюще улыбнулся, потом хлопнул себя по карманам куртки и вытащил мою карту. – О! Это надо сберечь – осторожно протолкнул её в самый верх своего рюкзака, так, чтобы она не намокла.
Я наблюдала за ним, буквально хлопая широко раскрытыми глазами, зачарованная его умопомрачительным видом. Глаза Иллая блестели, чуть влажные волосы слегка спутались, а щёки порозовели. В голове моей крутилось множество несвоевременных мыслей, и я боялась, что они все прямиком транслируются мне точно на лоб.
Я отчаянно старалась переключиться на более уместные: в воде, должно быть холодно, брр. Интересно, ему есть во что переодеться? Мне вода, наверное, будет по грудь и, если я буду со своим рюкзаком, мы немедленно утопнем дуэтом. А в ботинки вода нальётся тоже? И как я смогу их оторвать ото дна в таком случае? Они и без того тяжёлые. И, из чего сделана эта странная верёвка, она больше похожа на нить. С чего он взял, что она выдержит нас обоих? Или, может, это какое-то спецснаряжение с рассчитанной индивидуальной нагрузкой?
Я могла бы компенсировать до бесконечности, если бы Иллай не вырвал меня из ступора.
– Эй, ты в порядке? Я несу вещи на другой берег. Сейчас вернусь. Уверена, что готова?
Я медленно моргнула, словно перезагружаясь, и сказала:
– Э. Не надо, я сама справлюсь. Верёвка же есть, – и пожала плечами так, будто перехожу через бурные водные преграды чуть ли не ежедневно. – Да. И мы же спешим.
“Не лезь”, – отчётливо прозвучало в голове.
А я вдруг чувствовала себя такой бодрой и ловкой, как заяц из анекдота.
– Я бы не рисковал, – Иллай покачал головой, глядя на меня с видимым беспокойством. – Нет, останься здесь. Я быстро, – он, не дожидаясь моего ответа, шагнул в воду и легко пошёл сквозь поток.
И чего же я жду? Он даже за верёвку не держится!
“Не смей этого делать”.
Да ладно, я уже зашла в воду и промочила ноги.
“Вернись обратно, тебе говорят”.
Ну, уже, вроде, как-то неловко.
“Немедленно”!
Да ладно тебе, я уже прошла, наверное, три метра.
Больше предостережений не было. Я осторожно двигалась боком, придерживаясь натянутого поручня. Вода была очень сильной. Даже, пожалуй, слишком. И довольно холодной. Я осторожно нащупывала камни и шагала очень сосредоточенно и медленно. Вода поднялась мне почти к груди, и я занервничала, кожу кололо от холода, и мутные брызги летели в лицо. Я на мгновение оторвала взгляд от воды и увидела расширившиеся от ужаса глаза Иллая. Он как раз только-только выбрался на берег и опускал рюкзаки. Кажется, мой коснулся земли уже после того, как хранитель шагнул обратно в воду.
Я покачала головой, давая понять, что справляюсь, хоть держаться на ногах было всё труднее. Вода была всё-таки слишком холодной. Полпути было уже позади и я, воодушевленная успехом, стала двигаться быстрее.
“Я бы тут и остановился”.
Да ну? И дождался бы, пока меня не смоет?
Иллай протянул ко мне руку, до берега оставалось не больше пары метров. Я вспыхнула под его взглядом, и в то же самое мгновенье сильный поток сбил меня с ног. Вдруг. Обидно и без предупреждения. Правая рука сорвалась с тонкой струны, которая тут же резко впилась в разодранную левую ладонь. Я вскрикнула и отпустила верёвку. Меня протащило с десяток метров, пока я не уперлась ногами в какой-то валун. Я пыталась перевернуться и встать хотя бы коленями на дно, но вода заливала лицо, и следующий вдох грозил стать фатальным.
Сильная рука схватила за плечо и резко рванула вверх.
– Как твое имя? Катастрофа?! – сквозь зубы процедил Иллай, поднимая меня на руки, как ребенка и крепко прижимая к себе. Я обхватила его шею рукой, вторую прижав к груди.
– Ты замёрзнешь, прости, – мне было ужасно неловко. Мы оба промокли до нитки.
– Нет, это ты замёрзнешь! – кажется, он был сердит. – Помнишь, я просил меня слушать?!
Я виновато закивала, сделав жалостливое лицо.
– Прости, – прошептала чуть слышно. Мне было плевать на холод и на вновь начавшийся дождь. Хотя, полагаю, это просто было действием адреналина, которого в моей крови сейчас было в избытке, оттого я и не чувствовала, что замёрзла. И сейчас я хотела оставаться в его руках вечно.
– Господи! Я так испугался. Ты такая крошечная, тебя могло унести как соринку! – вдруг прошептал он в ответ, осторожно ставя меня на берег и осматривая со всех сторон. – И как было бы глупо покалечиться в получасе от цели! – он обеспокоенно заглянул в мои глаза.
Я хотела что-то ответить, но лицо свело судорогой – холод дошёл до меня. Поэтому просто согласно кивнула, изо всех сил стараясь не стучать зубами, села и обняла свои колени, пытаясь согреться.
– Ох, Делия… – простонал Иллай. Он быстро вытащил из своего рюкзака несколько свёртков. – Катастрофа! Ты настоящая катастрофа.
Один из свёртков оказался навесом, тем, что закрыл нас от дождя в ночь у подножия Иремеля. Потом он скомандовал:
– Раздевайся!
– Ч-ч-что? С-с-совсем? – потому что не совсем – не было смысла. А мне было не до шуток.
– Совсем, – он невозмутимо смотрел на меня, словно предлагал не снять с себя одежду, а пообедать. – У тебя есть сухое бельё?
– Ч-ч-чёрт, – он был прав, конечно, переодеваться надо было немедленно – Дай м-мне р-р-рюкзак и от-твернись! – я вибрировала, как машинка для точечной укладки асфальта, совершенно не понимая, как Иллаю удаётся не трястись от холода. – А т-ты? – он вопросительно поднял правую бровь. – П-пер-реодеться… – я дрожала всем телом.
Иллай невозмутимо покачал головой и подал мне один из своих маленьких свёртков. Уже потом я поняла, что вопрос прозвучал очень двусмысленно.
– Сначала ты. Большой белый валун под навесом, видишь? Там тебе будет удобней. Давай же, не медли! – только сейчас заметила, что он тоже чуть заметно дрожит. Я потащила свой рюкзак под навес и с трудом начала выбираться из мокрой одежды. Пальцы не слушались, а штаны прилипли ко мне и никак не желали стягиваться. Я вытерлась крошечным икеевским полотенцем. Водные процедуры получились так себе. Счастье ещё, что отец перед поездкой буквально заставил меня разложить все вещи по аква-пакам, мотивируя свои слова тем, что в этой местности часты плотные туманы и внезапные ливни, и бельё было действительно сухим.
Я развернула маленький сверток, смутившись и удивившись одновременно. Это была странная, похожая на термобельё одежда, из невероятно тонкого и почти прозрачного волокна, которая идеально подходила мне по размеру. На ощупь она была мягкой и, как-будто даже пушистой, хотя на вид больше всего напоминала белые капроновые колготки. Я быстро натянула на себя уже посиневшими пальцами странный комплект, стараясь не думать, кому на самом деле он принадлежит. Штаны и кофту одевать было уже гораздо легче, и я стремительно согревалась.
– Теперь ты, я спешила, как могла! – почти выкрикнула я. Но ответа не было. Как и Иллая. Шумела река, и я опять была совершенно одна. Боже мой, я что, опять спонтанно переместилась? О, нет! Я бессильно рухнула на галечник и опустила голову на колени. И что мне теперь делать? Раз так, то я даже не знаю где я!
Огляделась. С другой стороны, навес был на месте. Но я не видела вещей Иллая. Не мог же он пойти куда-то в мокрой одежде. Или мог? Он что, бросил меня? Оставил одну? Реальность пронзила меня ледяным дротиком, и я закрыла лицо руками. Страшный день подошёл к своему, не оставляющему надежды, финалу.
Чего я ждала? Он с самого начала не скрывал, что намерен от меня поскорее избавиться, и ведёт обратно, как заблудившуюся овцу. Он сделал всё, чтобы доставить меня на место и ушёл сам, убедившись, что я не смогу последовать за ним обратно. Вот уж действительно! Совершенно очевидно, что река для меня непреодолимое препятствие. И даже, если бы я и захотела броситься в (ха-ха) погоню, я бы не смогла одолеть переправу.
Но нет, не надейся, что я захочу. Слёзы заполнили мои глаза и полились сквозь ресницы, как только я моргнула. Я подняла лицо вверх, чтобы осушить их, что было совершенно напрасно. Как и разбушевавшуюся реку, их было уже не остановить. Тогда я дала волю своему отчаянию и горько ревела, надеясь излить накопившуюся усталость и боль, вымыть из головы отчаяние, страх и мои дурацкие, совершенно неуместные надежды. А ведь Анька, ну или почти она, говорила, что это может стоить мне спокойствия. Только она не предупредила, что это будет так больно. Или нет? Там, кажется, было что-то про пропасть, правда, после волшебного мига. А его-то как раз и не было. Ничего же не было! Значит, и нечего реветь!
Да и надо сказать честно, ничего особенного я не ждала. Я придумала себе влюбленность, и мне просто нравилось на него смотреть. И быть рядом. Ну, и думать о нём тоже. И все. Разве, я ожидала чего-то особенного? Вовсе нет. Мне хватало его глубокого пристального взгляда, будничной заботы и тёплых рук. Ааа. Боль опять заполнила всё в груди, и слёзы побежали снова. Неужели, парень так глубоко тронул меня? Да нет же. Мне просто обидно и страшно. Это просто страх. Ну и жалко себя немножко, конечно. Ладно. Не немножко. Ну, так и повод есть.
Почти совсем стемнело, и я сидела одна среди чужих серых сумерек. Я всегда опасалась их, “трещины между мирами[13]”.
“Так ты воин или влюбленная дура”?
Точно! Я подняла голову, расправила плечи и шмыгнула носом. Вот уж действительно влюбленная дура. Как бы у меня могло получиться?
– Я принимаю вызов, – проговорила вслух, собирая себя и размазывая слезы по щекам глубоко, прерывисто вдохнула.
Потом покопалась в рюкзаке, вдруг смогу найти тот светодиодный брелок. Его не оказалось. Оказалось лучше. Не знаю откуда, в одном из внутренних карманов внизу и с самого боку обнаружила маленькую свечу Лебедева. Топливный патрон в каркасе из фольги. Йу-ху! На пару часов мне должно будет ее хватить. Какой-никакой, а огонь! И если повезёт, я даже смогу согреть немного воды, чтобы попить. Надеюсь, хищники в такую погоду охотятся неохотно. Хе-хе. В смысле хо-хо – не о-хо. Я начала истерично посмеиваться только мне понятным шуткам. Во всяком случае, наша собака в подобный дождь, выглядывая из подъезда, обычно говорила: “Вам надо, вы и гуляйте”, и разворачивалась обратно домой.
Я раскрыла патрон со свечой и, немного повозившись, наконец, добыла долгожданное пламя. Под навесом дождь меня почти не касался, и здесь, между валуном и склоном я была вполне защищена от ветра. Короче говоря, до утра вполне можно было протянуть.
И тут меня осенило. Я же могу переместиться к нам, в наш вечер на Куперле! Мне совсем не обязательно отправляться в лагерь, чтобы там всех напугать. Я могу совершенно спокойно переночевать под горой, просто зная, что рядом есть свои люди. Ну, кроме, разве, безумцев с оружием, но от этой мысли я спешно отмахнулась. И, к тому же, там нет дождя! А утром просто подняться вверх, будто я и не пропадала. Гениально!
В этот момент где-то недалеко послышался громкий треск. Потом ещё один. Только бы не медведь. Я успела прикинуть, как быстро смогу открыть портал, чтобы стремительно слинять. Или постараться уговорить его, что мы с тобой одной крови? Пожалуй, это было бы даже любопытно, в конце концов, я только что приняла вызов. А может это тот самый мотылек[14], и сейчас он наступит на меня? Вот только пейот я не жевала, и для мотыльков погода совсем не летная, как и для собак. Я застыла, потому что огонь в любом случае уже раскрыл моё уединение, и стала ждать, раздумывая, не слишком ли горячий патрон, чтобы бросить его в источник шума.
Вдруг послышался громкий шорох, и треск обрушился прямо рядом со мной.
– Боже мой, что с тобой Дели! – Иллай подскочил ко мне прямо из темноты, тряся меня за плечи. – Ты что, опять поранилась? Что случилось?
– М-мм… – я покачала головой
– Да скажи же толком, не мычи! – он лихорадочно трогал мои руки и лоб.
И тут я разразилась хохотом. Я смеялась и смеялась, вытирая слезы, не в силах прекратить, пока не начала всхлипывать, задыхаясь. Смеялась своим мыслям и разговорам с самой собой, своим страхам и жалости к себе. А в голове крутилось “влюбленная дура”.
Иллай крепко держал меня за плечи и говорил что-то твёрдым уверенным голосом, я с трудом могла разобрать.
Боже мой, это же настоящая истерика. Как стыдно.
– …и это уже хорошо, – наконец, расслышала я, – Сейчас разведем огонь. Дождь скоро кончится, и завтра ты уже будешь почти дома. Всё хорошо. Скоро всё закончится.
– Я испугалась, что ты ушел, – пролепетала я, когда ко мне вернулась способность издавать связные звуки и складывать их в слова.
– Что? – он чуть отстранился от меня на мгновение.
– Я думала, ты оставил меня, – я тихонько всхлипнула.
– Как… Как ты предположить-то такое могла?
– Тебя нигде не было, и, – я прикрыла глаза рукой, – твоих вещей тоже. Я думала, ты… – Мне пришлось высвободиться из его рук и отвернуться, я отчаянно морщила нос, чтобы опять не разрыдаться.
– Меня не было всего несколько минут, как же ты успела так сильно напугаться?
– Стало совсем темно, так что мне показалось, прошла вечность, – я сделала глубокий вдох и с укором смерила его взглядом, в надежде, что в темноте он того не заметит. – К тому же, не думаю, что всего несколько. Кажется, ты тоже переоделся. И вон, даже притащил какую-то пользу, – теперь я улыбалась, как идиотка.
– Надеюсь, что так. Кстати, что это за ручной огонек у тебя тут?
– Сухое топливо. Не боится воды. Почти как твоё. Только твоё просто твердоё, как камешек, а моё из каких-то шариков.
– Давай-ка разведём костёр, а это потушим, его ведь можно потушить? – я кивнула, Иллай говорил со мной, как с ребёнком, – Он тебе ещё сможет пригодиться.
– Боюсь, что уже не смогу положить его обратно в рюкзак, – пожала плечами, – Наверное, всё провоняет.
– Тогда, я отдам тебе своё. Оно не пахнет.
Я едва могла видеть лицо Иллая в скудном свете свечи. Мне было приятно обманываться, что моя судьба небезразлична ему, что он беспокоится о моей безопасности не по заданию Совета и не из чувства долга, а испытывая ко мне симпатию, по меньшей мере.
– Нет, не нужно. Ты же сам сказал, совсем скоро я буду дома, – тихо проговорила я.
Иллай смотрел на меня, улыбаясь каким-то своим мыслям.
– Ладно. Будь по-твоему. Тебе бы надо постараться успокоиться, иначе река совсем выйдет из берегов и нам не поздоровится.
Я вытаращила глаза, и, хотя в темноте этого и не было видно, он пояснил, усмехнувшись:
– Разве ты не замечала, что погода очень зависит от твоего настроения?
– Ерунда, – пробормотала я, – Ты болтаешь это, лишь бы меня отвлечь.
– А если и так, – Иллай, кажется, весело пожал плечами. – В какую бы сторону не сработало, сплошная польза, – он рассмеялся и потрепал меня по плечу. Почти как Солар по холке, а потом укрыл одеялом, как плащом.
Я фыркнула. Ливень, однако, опять превратился в изморось. К сожалению, я не заметила до того, как Иллай предложил мне взять себя в руки или после. Скорее всего, эта мысль пришла ему в голову в тот самый миг, когда дождь начал утихать.
Костёр разгорался медленно, невзирая на все высокотехнологичные ухищрения Иллая.
– Ещё не согрелась? – спросил он, когда ему, наконец, удалось победить сырые дрова.
– Уже почти, – вежливо улыбнулась я. – Спасибо за одежду.
Неожиданно Иллай сел позади меня и обнял.
– Думаю, так тебе будет теплее, – сказал мне в шею, положив острый подбородок на моё плечо.
В груди полыхнуло жаром.
– Что это ты делаешь? – пробормотала неловко, пытаясь обернуться.
– Грею тебя, конечно, – его руки обхватывали меня плотным кольцом, и я чувствовала его дыхание щекой, от чего сердце забилось громче кипящего и отплевывающегося Нугуша.
– Разумеется, что же ещё, – прошептала я.
Сейчас я хотела знать только одно и, к своему большому удивлению, именно это и спросила.
Глава 13
Потом я мысленно не раз возвращалась к этому моменту: изменилось бы что-то, не задай я вопрос? Вряд ли узнать это теперь представляется возможным.
– Почему ты отказался? – прошептала и внутренне сжалась.
– Отказался?
Кивнула, давая себе время справиться с дрожью.
– Поцеловать меня… – я вскинула подбородок и сжала зубы, и совершенно трусливо перестала дышать, ожидая услышать, что-нибудь вроде, что я прекрасная девушка, но, к сожалению, не в его вкусе и вообще, у него уже есть возлюбленная. В конце концов, уходя отсюда навсегда, я хотела знать правду. И на полном серьёзе намеревалась выяснить этот, мучающий меня, вопрос. – Совсем не было похоже на то, что ты меня успокаиваешь, когда ты за что-то просил прощения.
– О, Господи, Делия! – я почувствовала, как он прижался лбом к моей спине. Потом развернул к себе и с отчаяньем заглянул в мои глаза, – Ты погибла из-за меня! Я словно вижу призрак. Ты… Я… – Иллай опустил голову, подняв руки слишком знакомым мне жестом, так обычно делала я сама, – Ты не оставила мне выбора и опять всё решила сама. Зачем же ты сделала это? Как ты могла поступить так со мной?!
Он встал, и я поднялась за ним следом, не зная, что и думать.
– Что, по-твоему, я должен сделать? – почти выкрикнул он, резко схватив меня за плечи
[1] Пенка – туристический коврик из вспененного материала, используется для теплоизоляции и комфортного отдыха.
[2] «Lost Cause» – Композиция американской инди-рок группы «Imagine dragons».
[3] Wait, no one said… -Погоди, никто ведь не сказал, что потерянное не вернуть, И ты здесь, чтобы добиться цели, оставшись целым и невредимым , мы сможем остаться в живых!
[4] Oh, dig my shallow brave – О, закопай мою пустую/никчемную храбрость (В оригинале grave).
[5] Кубыжичек – от кубыжык – чудовище (каз.)
[6] Shout – Композиция Depeche Mode, имеется в виду вариант в исполнении американской рок-группы «Disturbed».
[7] Wake me up, when September ends – Трек из альбома «Bullet In A Bible» американской панк-рок группы «Green Day». Общий смысл фразы в песне звучит примерно как «разбудите меня, когда вся эта ерунда закончится».
[8] Джейсон Стейтем – Известный британский актер, исполнявший главную роль в фильме Перевозчик.
[9] Гайно – домик, который строит для себя белка из веток, мха, глины и травы. Напоминает шар, прикрепленный к дереву.
[10] «Весь мир похож на Шотландию» – спонтанный девиз Юэна Мак-Грегора в проекте “Long way round”.
[11] “Beautiful lie” – Трек из одноименного альбома альтернативной группы 30 Seconds To Mars
[12] Felix Felicis – Зелье удачи из «Гарри Поттера», приведшее Гарри в нужный момент в нужное место.
[13] «Сумерки – это трещина между мирами, это дверь в неизвестное» Дон Хуан Матус. (Сказки о силе, Карлос Кастанеда.)
[14] Имеются в виду мотыльки, комары и прочие создания микромира из пейотных опытов К. Кастанеды.
